***
В кабинете психотерапевта сгущалась тяжёлая атмосфера. Этого разговора Мими и Вики избегали годами. И продолжили бы избегать, предпочитая делать вид, что прошлое в прошлом и ничуть их не терзает, но доктор Морнингстар назначил им совместные сеансы. Пришлось начинать говорить. — Каждая из вас расскажет свою версию событий, — предупредил Люцифер. — Мы будем вежливо друг друга слушать и не перебивать! Девушки угрюмо кивнули. Начала Мими. Не то чтобы ей хотелось говорить первой, но Вики была совсем не готова вымолвить хоть что-то. — Я думала, что между нами всё серьёзно. Я познакомила тебя с Ади и Сэми, я представила тебя отцу, поделилась своей тайной любовью к театральным постановкам. Я делала всё, чтобы тебе правда было хорошо, — с обидой говорила дочь Мамона. — Мне было плевать на твоё происхождение, на все твои нарушения правил. Я бы всегда тебя покрывала. Я только хотела взаимности. Не видеть в очередной раз, как мою подругу пользует и выбрасывает этот говнюк, а строить что-то серьёзное. Что-то только наше! Вики молчала, поджав губы. — А потом на балу ты открыто сидела у него на коленях и так театрально возмущалась, когда уходила… чтобы сразу за дверями начать с ним лобызаться! — серые глаза Мими вспыхнули краснотой от гнева. — И, честно говоря, все твои оправдания выглядели такой смехотворной ложью, что только дурак бы в это поверил. Но — да, встречайте доверчивую дуру! Я поверила! Старалась не ревновать… — Мими, — Люцифер протянул ей стакан воды, — выдохни. Постарайся передать свои чувства словами, а не громкостью, хорошо? Но если не получится, то мы примем тебя любой. Девушки покосились на него с долей негодования в глазах. Они уже привыкли признаваться ему в своих травмирующих воспоминаниях, воспринимая Люцифера больше доктором, чем живым человеком. Но друг перед другом… — Через месяц у меня раскрылись глаза. Когда ситуация, связанная с неравенством положения демонов перед ангелами ударила по всем, отец Л… этого говнюка решил показательно навредить Вики. Когда он демонстративно перед всеми схватил её за горло, тогда и вскрылось, что между ними не «ничего не было», а весьма явная история потрахушек! — выплюнула она последнее слово и волком уставилась на Уокер, заставив ту поёжиться. После такого обвинения своя версия казалась жалкой. Но молчать уже не выходило. Их столкнули лбами. Пусть после того самого дня Мими успела смягчиться по отношению к ней и даже вернуть часть дружбы, но былой близости не осталось. — Это была ошибка. Одна большая страшная ошибка, — глухо произнесла Вики, когда настала её очередь. — Моя смерть. Новый непонятный мир, в котором я получила статус недостойной особи по происхождению и едва ли не всеобщее презрение из-за матери. Странные пророчества. И бесконечные напоминания, что я ничего не стою. Ты сама говорила, что когда-то подумывала о смерти в тех стенах, а представь, каково было мне?! Особенно с этим пренебрежением к моей человеческой жизни, которую я утратила. А потом начались эти приставания, да какие «приставания», то были почти домогательства сама-знаешь-кого. Стоило начать — и слова прорвались потоком. Даже Мими в своих обвинениях замерла, нервно обняв диванную подушку. — Он всего лишь развлекался. Перебрал глифта и решил себя повеселить! — фыркнула она. — А надо мной замаячил приговор на окончательную смерть. Конечно, сынку высокопоставленного отца ничего не будет. Пожурят и простят, а от Непризнанной просто избавятся. Да, я сорвалась! Я психанула и решила, что раз уж меня ждёт казнь, то пусть хотя бы за дело. Кто же знал, что нас обоих пожурят и простят?! За одним срывом пришлось врать, а потом месяц я просто катилась по наклонной. Я не горжусь собой. Мне кажется, что я так пыталась заткнуть свой внутренний крик. Я чувствовала себя одинокой, брошенной и никому не нужной. Мне хотелось хотя бы ненадолго почувствовать себя кем-то любимой или желанной. Она замолчала, глядя на свои сцепленные в замок руки. Поднимать взгляд на Мими было страшно. Что она думает? Что скажет? Отвернётся на этот раз окончательно? Сможет ли понять то гадкое состояние, когда плохое хотелось сделать ещё хуже или даже окончательно ужасным, чтобы… чтобы что? Она не знала. Скорее всего, умник, которым стал Люцифер, мог ответить на этот вопрос. — Я слишком поздно поняла, как много ты для меня значишь, что я не хочу всё это терять. Я надеялась, что смогу разорвать этот порочный круг, выпутаться из паутины, которой себя облепила… но ничего не вышло! — она горько усмехнулась и покачала головой. — Я просто тебя потеряла. Окончательно осталась одна в мире, где следует постоянно оборачиваться, чтобы не получить ножом в спину, потому что никто и никогда не забудет о моём происхождении. Исповедь завершилась. Вики осторожно подняла взгляд. Люцифер отсутствовал. Видимо, ушёл покормить своего щенка или просто оставил их наедине. Мими смотрела на неё печальным взглядом. Дочь Мамона поджала губы. Уокер тоже не спешила прерывать тишину. Да, после тех далёких дней столько всего произошло, что их личная история оказалась просто перемолота мясорубкой войны. Но та бойня закончилась, а невысказанные слова остались и ждали своего часа. Мими осторожно накрыла её ладони своими. Вики вопросительно посмотрела ей в глаза. Теперь даже разговоры страшили. Казалось, любое слово просто разрушит тонкую ниточку взаимопонимания, возникшую между ними. Пальцы демониц переплелись. В этот самый момент они понимали друг друга без слов. В тишине повис вопрос: стоит ли попытаться переступить через прошлое и идти вперёд вместе? Рука об руку. Как раньше уже не будет — это понятно. Не после всего, что они пережили. Но, кто знает, «не так, как раньше» не значит плохо. Это просто по-другому. Возможно, даже лучше.***
С Ости сеанс прошёл предельно неловко. Но всё же ради твёрдого шага вперёд Вики нашла в себе силы прямо при Люцифере попросить прощения за своё некрасивое поведение. Самым тяжёлым стало признание, что она прекрасно понимала, что со стороны демоницы чувства к Люци были более чем серьёзными. Сама королева ада нашла в себе силы извиниться за своё поведение в школе и после неё. Когда-то, давным-давно, их родители посеяли ядовитые семена собственного честолюбия и не обращали внимания, как те отравляют жизни их детей, калечат их и создают вражду из воздуха. После всеобщего прощения и рукопожатий совместные сеансы перешли в привычный формат личных встреч. И хоть терапия действительно помогала, успехов по возвращению старого Люцифера они не достигали. Напротив, доктор Морнингстар всё больше укоренялся в своём новом мире. У него появились какие-то друзья, с которыми он по пятницам сидел вместе в баре или выезжал поиграть в какую-нибудь спортивную игру. Слежка за доктором приводила к неутешительным новостям: он уже настолько крепко увяз на Земле, что едва ли что-то сможет вытряхнуть из него старые воспоминания. Он даже питомца умудрился завести и в непривычной для него манере сюсюкался с щеночком, прощая тому любые шалости. Как-то раз он даже пришёл на сеанс растрёпанным и в кедах: Мефисто сгрыз его рабочие туфли. Получил ли корги хоть капельку негодования от своего хозяина? Нет, ему даже порцию лакомств не урезали. — Земные привязанности — это плохо, — недовольно поджала губы Ости. После слежки в субботу они сидели в Lux, незаметно подглядывая за Люцифером. Маскирующие чары даровали им новые лица, позволяя находиться близко к доктору и не прятаться от его взгляда в кустах. Он флиртовал с барменшей, и под её звонкий хохот Ости всё больше мрачнела. Её уже не мучила ревность: она ловила себя на безразличии относительно всех возможных пассий своего мужа. Проблема заключалась в тех самых корнях, которыми обрастал король ада. Чем больше их нарастает, тем глубже прячется память о прошлом. — Ты его ещё любишь? — поинтересовалась Вики, поймав её взгляд. Ости неопределённо пожала плечами. Прошедшие недели очень многое перевернули в её мироощущении. Теперь фигура супруга казалась ей лишней и мешающей. Пусть Люцифер играется во что хочет, ей бы разобраться со своей жизнью. Чего она хочет — вот сложный вопрос. Ни родители от неё, ни сам неверный супруг, ни внушенная установка «найти выгодную партию», а она сама. По-настоящему, безо всех ложных установок. Пожалуй, понять саму себя. Узнать, на что она способна. — Люблю, — наконец ответила она, — но в своей манере. Где-то в глубине души всё ещё люблю, но быть с ним не хочу. Доктор Морнингстар прав: мне сейчас к дьяволу не сдались отношения! А ты? — Ну, — вдруг залилась краской бывшая Непризнанная, — я хочу дать шанс кое-каким отношениям. Или ты про Люцифера? Нет, я его и не любила никогда. Она стрельнула взглядом в сторону Мими. Демоница в ответ порозовела и, протянув руку, переплела с ней пальцы. С этими двумя всё было понятно. Несколько совместных сеансов их не просто помирили, а дали свежий старт их изнеженной «дружбе». Ости усмехнулась, но мысленно пресекла этот смешок. Всё правильно девочки делают: если им так лучше, то кто она такая, чтобы их осуждать? Особенно с её-то мыслями на будущее. Вот до чего доводит психоанализ: начинаешь думать не только о себе, но и о других. Или… даже понимать других? — Добрый вечер, дамы, — внезапно к их столу подобрался Люцифер. Девушки отвлеклись на него, но не напряглись. Маскировка делала их совершенно неузнаваемыми перед всеми смертными. Люци не мог понять, что перед ним его клиентки. Не мог! — Я очень надеюсь, что это лишь случайность и вы не следите за мной! — подмигнул им доктор Морнингстар, вызвав всеобщее недоумение. — В любом случае не стоит уж так откровенно прожигать взглядом барменшу. А в остальном жду вас в понедельник. И на этой высокой ноте он их покинул, заставив поёжиться. Девушки растерянно переглянулись. Для верности Ости поймала своё отражение в зеркале. Чары на месте: в неоновом свете на неё смотрела коротко стриженная мулатка с татуировками на плечах и маленьким полумесяцем на виске. Вики и Мими тоже поспешили проверить фальшивую внешность, но маскировка продолжала работать. Для всех внешне они были полной противоположностью своим истинным обличиям. Так почему же Люцифер их запросто узнал? — Он может нас видеть будучи со стёртой памятью? — недоверчиво поинтересовалась Вики. — Не должен, — покачала головой Мими. — С амнезией он должен поддаваться влиянию маскировочных чар. — Значит, хорошие новости? — неуверенно продолжила Уокер. — Если магия на него не действует? Увы, ответ был отрицательным. Из-за не до конца правильного процесса стирания памяти часть сил могла остаться у короля ада. В том числе способность видеть своих под любыми ложными личинами. Но что с того, если уверенность в собственном настоящем не подпускает даже капли сомнений? Столько историй, фактов, отрывков из его жизни. Болезненные, эмоциональные, пикантные, грустные и полные ярости — никакого отклика. Доктор Морнингстар ни на мгновение не свёл себя с образом Люцифера. План проваливался. — Давайте ещё выпьем, потому что у меня есть что сказать. А без трёх самбук для храбрости я ничего не скажу! — решительно заявила Уокер, окидывая взглядом танцпол клуба. В этот вечер хотелось потанцевать. Всю ночь. От души. По словам Уокер, выплясывать так, будто старая жизнь не заканчивалась. Будто она только-только сдала все экзамены в университете, а до защиты диссертации ещё есть время. Напомнить себе тот самый беззаботный период, когда всё ограничивалось сугубо её планами на жизнь, а не ответственностью за два, а то и три мира. — Я боюсь, что наш план полностью провалился и со дня на день мы столкнёмся со страшными последствиями этой ошибки, — удручённо проговорила Вики, положив руки на столик, за которым они сидели в поисках хоть какого-то якоря. Три шота самбуки не слишком помогли. Бессмертные пьянели только от глифта, а на Земле его не было. Мими с тревогой посмотрела на подругу и положила свои ладони на её руку. От её внимательного взгляда не укрылась неуверенность милой подруги. Прежде чем Вики нашла в себе силы продолжить, говорить начала Ости: — Давай так, это были странные недели. Самые странные в моей жизни. Я не скажу, что после всех этих мозгоправных сеансов хоть на что-то обращала внимание, но заметьте, что мы жили под одной крышей. И ни разу друг с другом не поссорились! — озвученный факт стал откровением для всех. Вики и Мими призадумались. Перед глазами обеих явно встали пролетевшие четыре недели. Первый вечер прошёл в немой попытке смириться с необходимостью существовать под одной крышей. Ости мысленно вернулась к тому самому вечеру прибытия. — «Поссорились»? С нашими характерами мы бы сразу начали друг друга рвать на части! — хихикала тем временем Мими, вырывая Ости из плена воспоминаний. Демоница нервно провела рукой там, где скрывались от человеческого глаза рожки, чтобы скрыть растерянность. Глубоко её затянули воспоминания. Туда, где она совсем не хотела оказаться. Возможно, Уокер права и не только ей одной, но и Ости следует сегодня выйти на танцпол и плясать так, будто завтра в аду вскипят все черти. — Верно, Мышка, — позволила она себе продолжить, — но я о том… честно, я мало обращала внимания на это, но вы мне в некотором роде стали… — Так!.. — заинтригованно подалась вперёд Вики. — Как будто… — слова давались с невероятным трудом. Признаваться Люци в любви будучи школьницей и то было проще. — Что? — многозначительно улыбнувшись, подтолкнула её Мими. — Дороги! Вы мне стали дороги! — выпалила Ости, краснея. — Не как друг к другу, но, честно говоря, мне понравилось вместе сидеть по вечерам, вспоминать всех мудаков нашей школы. Думать, какая на самом деле крыса наш директор. Вспомнились вечера, когда молчание завершилось самыми нейтральными беседами. Сначала о погоде. Глупость какая — говорить о погоде? Вот разговоры плавно и перекочевали в область школьных деньков. Не тех, которые они вспоминали, чтобы пробудить Люци, а совсем других. Когда было смешно, глупо, безответственно и просто весело. Когда они забивались в студенческий вагончик и пили глифт для поднятия градуса веселья, а не чтобы забыться. — Кроули — истинно крыса! — кивнула Вики, практически дословно цитируя самую популярную фразочку того времени. — Звучит как тост! — подняла свой бокал с коктейлем Мими, но осеклась под лютым взглядом Ости. — Так! Я впервые в жизни это признание делаю! Ну-ка цыц! — рыкнула она, окончательно теряясь среди чувств сегодняшнего дня и прошлого. — Извини! — Всё время после школы я была одна, во время учёбы тоже не имела никаких друзей, — и мне сложно сформировать мысль правильно. Хоть у меня… не самый приятный характер, я бы… я была бы рада считать вас моими подругами, — наконец решилась она. Куда спокойнее было бы произносить слова с закрытыми глазами, но демоница не сводила взгляда с Вики и Мими. — И, если мы всё переживём, продолжать собираться втроём. Обсуждать всякое. С кем в школе мы бы хотели замутить и прочее. Она ожидала смеха или тактичного отказа. Неприятия её порыва, которое вернуло бы её к тому месту, с которого она стартовала, но девушки не спешили говорить что-то поперёк её слов. Напротив, в их глазах она видела понимание. Теперь ладони Ости покоились на второй руке Вики. Демоницы с некоторым налётом неловкости с робкими улыбками смотрели друг на друга. Прошло четыре недели. Времечко выдалось странное. Но они действительно будто срослись в своей цели достучаться до Люцифера и теперь даже с проваленным планом не расходились, как в море корабли. — Раз уж мы уже собрались, то кого бы ты хотела завалить? — поинтересовалась Мими с озорной улыбкой. Подошедший официант обновил им коктейли. Вечер переходил в разряд самых весёлых. — Пусть Вики будет первой. — Я? — смутилась бывшая Непризнанная. — Ну, ладно. Самый мужественный и сексуальный, на мой взгляд… Геральд! Ости и Мими едва не поперхнулись такому выбору. Статный демон, чудом переживший гражданскую войну, опалив до основания оба крыла, во время обучения был тем самым строгим, но справедливым преподавателем. Он без какого-либо фаворитизма хвалил старательных учеников и не церемонился с ленивыми, недостаточно усердными и загордившимися. Не делил на ангелов, демонов или Непризнанных. От него получал нагоняй даже Люцифер, когда больше увлекался своей ослепительной персоной, чем учёбой. Нельзя не признать, что суровая прямолинейность вкупе с волевыми чертами лица привлекали девушек и некоторых парней, но чтобы сразу в попадание на первое место эротических интересов… — Учитель и студенточка, — томно протянула Мими. — Какой разврат, какое раздолье для моих фантазий. В аудитории со стонами «простите, что задержала сдачу работы… я отработаю!» или на природе во время практики и томными заискиваниями «вы такой сильный защитник, обнимите, мне всё ещё страшно!» Вики, не удержавшись, прыснула. Картинка вышла действительно звеняще пошлой. Но при этом весьма пикантной. Что ни говори, но примерно так она и представляла Геральда после того, как он показал на практике, что не только обучать умеет, но и защищать своих учеников. Как после этого не проникнуться к нему симпатиями? А порой представлять некоторые его наказания за несданные домашние работы… в полутёмном кабинете, где из одежды только ремень в руке преподавателя. — Ох, я даже немного завелась от твоего голоса! — призналась она, порозовев. — Но я бы выбрала оба варианта по очереди. Теперь ты, Мими. Две пары глаз испытующе посмотрели на дочь Мамона, но ту едва ли что-то могло смутить. Разве что откровенно бездарная постановка любимого спектакля, к которым она продолжала испытывать слабость. — Я долгое время хотела соблазнить Мисселину! — коварно улыбнувшись, объявила она. Ответ оказался настолько неожиданным, что демоницы сидели без движения секунду или две, прежде чем все трое начали хихикать от такого шокирующего признания. Вот уж кого точно было трудно представить в качестве эротического интереса, так это заботливую Мисс. Ангел в белоснежной мантии с ласковой улыбкой и материнской заботой ко всем и каждому казалась самым асексуальным образом из всех. По мнению Вики, почти как дева Мария для верующих католиков. Чистейший и непорочный лик… но будто Мими это могло остановить! — Самого чистого ангелочка нашей школы? — уже откровенно хохотала Ости. Не над подругой, а над невероятностью такого выбора. — И, кстати, тоже учителя. Тот же пошлый сценарий? — добавила от себя Вики с лукавой улыбкой. — Не-е-ет! — пропела Мими. — Напротив, совратить и соблазнить! Чище её никого нет. Меня возбуждала сама идея, что из этого тихого омута можно вытащить дюжину чертенят! — Какая ты… даже змей-искуситель нервно курит в сторонке! — улыбнулась Вики, получив пламенный взгляд от подруги, обещающий что-то пикантное в ближайшее время. Даже для сидящей рядом рогатой демоницы их отношения были ясны как день. Девочки сходятся. — А то! Твоя очередь, Ости! — встряхнуло её предложение выложить собственные фантазии. — Вы всех самых сексуальных расхватали! — полушутливо возмутилась она. — И не думайте, что я внезапно скажу, что мне понравился Фенцио! Ну уж точно нет! Не в этой жизни! Он не совсем по теме школы, но когда-то учился и я его вполне застала, так что покойный адмирон Винчесто. — Нет! — ахнула Вики. — Да иди ты! — отозвалась вслед за ней Мими. — Как-то так. Да, это нечестно, потому что я его заметила уже после его восхождения к трону Сатаны, но было в нём что-то такое. Знаете, уверенность, что если такой мужчина тебя выберет, то одинокой или нелюбимой ты никогда себя не почувствуешь. Если он любит, то это будет ощущаться ярко и горячо! Аналогия напрашивалась сама. Дважды думать не требовалось. Уже тогда подсознательно Ости пыталась разглядеть в других демонах то, что отсутствовало в Люцифере. И находила. Только становилось ли от этого легче? — Не в пример кое-кому! — пробормотала она в ответ на свои мысли. — Однозначно. Люци любить не умеет. Только пользоваться. Доктор на его месте куда лучше! — кивнула Вики. Раньше эта горькая, но очевидная истина взбесила бы демоницу. Заставила бы встать на защиту гулящего супруга, отвратительного друга и слабого правителя. Но сейчас Ости лишь кивнула и добавила от себя: — Он хороший. — Лапочка, я бы сказала! — вставила своё слово Мими. Вечер продолжался на томной ноте. Девушки не торопились покидать Lux, зная, что следующей их остановкой станет ад и кабинет Сатаны, где они отчитаются, что план не сработал. Люцифер ничего не вспоминает, его легенда крепко защищает память от любых историй из прошлого, а нарастающие корни прижимают демона к Земле. Полный провал. Пора готовиться к войне.***
Утро понедельника не могло не радовать. Мефисто выучил команду «сидеть» и послушно плюхался на свою смешную пятую точку, умилительно попискивая, требуя лакомство или игру. Как только щенок сгрыз всё, до чего смог дотянуться, он соблаговолил начать точить зубы о специально купленные косточки. Прогулка перед работой подняла настроение выше, чем когда-либо. Щеночек носился крохотной торпедой по парку и честно приносил брошенные ему палочки обратно в руку и требовательно тявкал. Хотел ещё побегать. К моменту первого сеанса пёсик крепко уснул в своей корзинке. Люцифер поздоровался с Полом, на входе столкнулся с Линдой и тепло поприветствовал коллегу. День обещал оставаться замечательным. Доктор прошёл в свой кабинет, поставил корзинку со спящим питомцем, умылся в туалете, проверил аптечку на случай непредвиденных ситуаций и собирался было вернуться в своё кресло, чтобы перепроверить свои планы в блокноте, но… — Ну здравствуй, Люцифер, — в кабинете с недоброй улыбкой стоял высокий молодой человек. Светлые волосы, собранные в хвост, и небесно-голубые глаза вкупе с правильными чертами смутно знакомого лица вызвали странное чувство дежавю. Он будто давно знал этого незнакомца. Сознание уверенно говорило, что впервые в жизни видит этого выходца из фильмов сороковых, судя по одежде. А подсознание утверждало обратное. Что-то давнее и крепкое связывало Люцифера с этим человеком. Но что? — Доброе утро, — растерянно отозвался он, стараясь вернуть самообладание. — Доктор Морнингстар к вашим услугам. — Да-да, — отмахнулся незнакомец с очень нехорошим подтекстом, скрытом в его голосе. — Ты-то мне и нужен. За спиной знакомого незнакомца, чьё имя даже каталось где-то на границе сознания, вдруг раскрылись два белоснежных крыла с чёрными перьями, пятнами искажающими белизну.