О глупых спорах, надежде и небесном жемчуге

Тень беседки и прохладное вино только из погреба не спасают от послеполуденной жары, а Ромео и без неё чувствует себя не слишком хорошо. Но ему необходимо собраться с мыслями, ведь Меркуцио явится уже через несколько минут — и начнётся обещанный допрос с пристрастием, на котором хорошо бы сохранить чужие — и свои — секреты. — Вот и я, господа, — Меркуцио влетает в беседку, перепрыгивая через перила, бодр и весел, как всегда. — У меня есть новости! Но сначала хотелось бы выслушать рассказ о ночных приключениях нашего Ромео. — Не было никаких приключений, — раздражённо отзывается тот, убеждая себя не коситься на Бенволио. — Я постоял там немного и уснул. — Стоя? Вот так номер! — фыркает друг; Бенволио скептически приподнимает брови, ни на кого не глядя. — Прости, Ромео: ни за что не поверю. — Я что, теперь должен доказывать, что ничего не было? Обычно ситуация обратная, — он хмыкает; Бенволио тоже: — Ситуация отличается ещё кое-чем, если ты не заметил. — Не имел удовольствие принят в ней участие настолько, чтобы заметить, — отшучивается Ромео; Меркуцио хихикает. — Очень жаль, Ромео, но, к счастью, у тебя ещё будет шанс, — он широко улыбается, и Ромео посещает нехорошее предчувствие. — Прямо сегодня — представляешь, какая удача! — Капулетти устраивают бал; я приглашён; вы двое тоже пойдёте, иначе я там со скуки удавлюсь. — Меркуцио, — начинает Бенволио отповедь; Ромео напряжённо думает. — Это не самая лучшая идея, что посещала твою голову… Если Меркуцио в эту самую голову что-то вбил — от идеи он не откажется, это Ромео хорошо известно. Бал сегодня вечером; сказаться больным не выйдет, это просто курам на смех; других поводов не идти у него нет — ни свидания в этот вечер, ни чего бы то ни было похожего, и друзьям это известно. Ромео не хочет идти туда, к Тибальту, не разобравшись в собственных мотивах — это бесчестно, и он даже не знает, что ему говорить. Времени спокойно разобраться ему сегодня явно не предоставят. — Да брось, Бенволио, не занудствуй, будет весело! — Меркуцио, я думаю, Ромео не стоит идти, — он смотрит на Ромео так, будто всё понимает, и тому становится не по себе. — Напротив, друг мой! — восклицает Меркуцио. — Мне надоел ваш спор, — прерывает их Ромео, видя, что оба уже нашлись с дальнейшими аргументами. — Пойду, постою в стороне с факелом, что мне, сложно? Голова раскалывается, перестаньте. — В стороне построишь? А танцевать кто будет? — вопрошает Меркуцио, впрочем, уже не слишком недовольно. — Ты и за двоих прекрасно справишься, — Ромео прикрывает глаза. — А я устал. — И от чего же это? — тут же подмечает друг. — Не от того ли, чего не делал этой ночью? — Отстань, Меркуцио, — бормочет Ромео, делая вид, что засыпает. Он пытается собраться с мыслями, но получается отвратительно; идея пойти на бал к Капулетти начинает казаться довольно привлекательной, а такое предательство — последнее, чего он ждал от собственного разума. Друзья его продолжают перешучиваться, а Ромео действительно засыпает, и ему снится сон, и сон этот не сулит ничего хорошего.