О глупых спорах, надежде и небесном жемчуге

Он находит Джульетту на её балконе; она хотя бы не плачет, и это не может не радовать — при виде её слёз Тибальту обычно хочется убивать или убиться самому, а ещё сильнее увеличивать эти желание сейчас вовсе не обязательно. Она не оборачивается, хотя вздрагивает от звука его шагов. Он останавливается посреди комнаты. — Прости, мне не следовало… — начинает Джульетта, но Тибальт тут же прерывает её: — Только не извиняйся, прошу тебя, — и кривится от собственного слишком резкого тона. — Прости, это я должен. Я… — Тибальт, — она прерывисто вздыхает, — я никому ничего не скажу, клянусь тебе. — Тебе не следовало этого видеть, — качает он головой. –- Ну, я ведь не умерла, — она чуть усмехается. — Ничего страшного, Тибальт, я переживу, правда. Я даже… знаешь, рада за тебя. Тибальт давится воздухом: — Прости? — Ну, знаешь, — она будто торопится сказать, — ты вечно такой угрюмый, грустный, смотреть невозможно. А если… в общем… — она оборачивается, но в глаза ему не смотрит, — в общем, я… буду рада, если ты… — Найду любовь, ты хочешь сказать? — Джульетта кивает; Тибальт морщится. — Джульетта, ты не понимаешь, это не так просто… — Я понимаю, — перебивает она. — Он мужчина, но это же не самое главное, правда ведь? Главное… — Он из Монтекки, Джульетта, — зачем-то поясняет Тибальт. Та испуганно вздыхает, молчит какое-то время, но затем продолжает: — Всё это не главное, — и смотрит ему в глаза. — Любовь — вот, что главное. Разве важно имя, если любишь? — Я не знаю, — качает он головой; с кузиной хочется быть честным. — Я даже не знаю, люблю ли его. — А разве иначе стал бы так рисковать? — и откуда в ней такая проницательность? — Я никому ничего не скажу, Тибальт, правда. Ты веришь мне? — Конечно, — он прокашливается — голос куда-то пропал. — Прости, что тебе пришлось это увидеть. — Тебе не за что извиняться, Тибальт, — мягко говорит она, улыбаясь. — Я убежала, потому что была на нервах, и… В общем, Парис поцеловал меня, — она снова прячет взгляд. — Что? — возмущается Тибальт. — Как он посмел… — Ничего, всё в порядке, — спешит успокоить его кузина. — Я… знаешь, не против. Он показался мне… неплохим. Тибальт призывает всю свою силу воли, чтобы успокоиться хоть немного, иначе видит Бог: он убьёт кого-нибудь в этот вечер. — Всё точно нормально? — спрашивает он. — Ага, — кивает Джульетта. Они молчат какое-то время, каждый думая о своём. — Я тогда пойду к себе, –Тибальт дожидается ещё одного короткого кивка и выходит из комнаты, позволяя себе на минуту опереться спиной на закрывшуюся за ним дверь. Кажется, ему нужно выпить.