Паучья серость

Питер идет по узкому карнизу здания. Внизу оживленные улицы и пустые тротуары, залитые оранжевым уличным светом. Смех льется из чьего-то открытого окна. Над головой пролетает самолет, мигая красными огнями на фоне загрязненного ночного неба. Сегодня неспешная ночь. То, за что он должен быть благодарен, учитывая ужасное дерьмо, которое ежедневно происходит в городе, но его одолевает сильная скука, которая приходит с таким покоем. То праздное спокойствие, которое делает его беспокойным. Одна нога перед другой. С пятки на носок. С пятки на носок. Питер встает на цыпочки и поворачивается с грацией, которой он никогда не обладал до укуса паука. Где-то внизу, на тротуаре, он слышит, как мужчина выкрикивает чье-то имя («Карла!»). Секунду спустя открывается окно, и раздается звяканье металла, когда ключи падают вниз. Мужчина скучает по ним. Его проклятие рассеивается быстрой музыкой, доносящейся из проезжающей машины. Бас резонирует в груди Питера, в его костях, и он снова крутится. Он задается вопросом, сделает ли кто-нибудь снимок на другой стороне улицы. Он уже видит это в тренде в Твиттере — Человек-паук плохо танцует на многоквартирном доме. Вы бы никогда не поймали такого человека, как Сорвиголова, за этим занятием. Питер смеется над этим изображением. Он двигается под звуки слишком громкого телевизора, под позвякивание клавиш, под смех и крики. Музыка города и музыка жизни, и Питер танцует под обе.