Глава 66
Не бывает бывших драконов
Время текло медленно, словно густой мёд, стекающий с ложки в чашу событий. Вот в сторону Дамблдора летит рой разъярённых пчёл-заклинаний, готовых изрешетить его тело, а вот они безнадежно запаздывают, не достигнув своей цели. Враги директора забыли, забыли простую истину — не бывает СТАРЫХ драконов, только опытные, и сейчас он им это докажет. Многоопытный волшебник с лёгкостью просчитал траекторию полёта вражеских заклинаний и ушёл в сторону, ускорив своё тело магией на полную. Он может и был уже немолод, далёк от своих лучших физических показателей времён своей юности, но зато у него было то, что и не снилось молодой версии его самого — огромный багаж знаний и тайны магии, усвоенные им в жестоких схватках, бесконечных интригах и разоренных поместьях аристократов и просто талантливых волшебников. Вокруг могучего Архимагистра вздыбилась земля, лопнув, словно шарик с водой, она расплескалась вокруг, превращаясь в самую настоящую, а не метафорическую воду. Простейшая трансфигурация, казалось бы, но нет, это было только начало цепочки событий, обращающих ситуацию в его пользу. Образовавшиеся потоки воды мгновенно стали закручиваться вокруг волшебника сплошным потоком, принимая на себя первую волну вражеских заклинаний. Те лишь расплескали немного воды вокруг, не более. Набирающий силу водяной смерч вокруг директора не давал нормально прицелиться в него наемникам — большинству проклятий нужна четкая цель в зоне видимости или восприятия атакующего, для надежной фиксации, хотя бы по ауре, но из-за буйства магии вокруг, это было невозможно. Вампиры не решались сделать шаг вперёд, под ревущие струи воды, замерев у кромки. После того, как самый нетерпеливый из них с разбегу влетел в вертикальную колонну спирально поднимающейся вверх водной массы, мгновенно сливаясь с ней в одно целое, став очередной маленькой красной каплей в бушующей стихии, они предпочли выждать, пока агрессивное заклинание утратит силу. На секунду собравшиеся замерли в растерянности. Они приложили много сил, чтобы ослабить свою цель, в значительной степени занизив силу огненной стихии в пределах площади и никак не ожидали подобного поворота событий. Магия любит баланс, так что ослабление одной стихии неизбежно приведёт к усилению другой, естественно, противоположной ей. Ослабляя тьму — усиливаешь свет, ослабляя огонь — усиливаешь воду. Не очень-то честно, если учесть, что обычно этим приемом пользовались именно волшебники с противоположным оппоненту элементом, но в этот раз ловушка дала осечку. На свете осталось мало живых свидетелей, кто помнил бы, что Альбус Дамблдор был очень-очень хорош в управлении не только огненным элементом, но ещё и водным, который пробудился у него самым первым. Он сопровождал его на протяжении всей жизни, став с ним единым целым. Почему же тогда Альбус предпочитал пользоваться в основном своим огненным даром, доставшимся ему от его фамилияра и усиленным драконьим сердцем? На то было множество причин. Одна из них была в том, что в мастерстве огненного атрибута ему ещё было куда расти, он ещё не достиг идеального контроля, не раскрыл весь свой потенциал. А ещё, у огня была банально большая убойная сила и эффектность, которую так ценили окружающие, несмотря на всю вариативность водяной стихии, которая, при должном таланте, могла даже ускорять регенерацию тканей. Такой вот сюрприз для его врагов, которые уже не первый раз проворачивают нечто подобное, надеясь застать его врасплох. Ведь это так удобно, заблокировать сильнейшую магию своего противника заранее, когда точно знаешь, в чем он действительно хорош, не так ли? Его дар трансфигурации отлично сочетался с любым элементом, позволяя подстраиваться под текущую ситуацию, как, например, сейчас. Нападавшие решили немного выждать, впрочем, не забывая бросать в водяную защиту атакующие заклинания и пытаясь затормозить воду. Магия такой силы не могла поддерживаться вечно, даже таким могучим магом, особенно, если ему мешают, а значит, он лишь выиграл себе немного времени. Окружившие площадь волшебники стали плести паутину чар, тихо шепча заклинания, готовясь оплести ей волшебника, стоит ему только опустить защиту, но это было ошибкой с их стороны. Им следовало действовать решительнее. Они готовились, несомненно, но готовился и их враг. Прямо из центра воронки, этакого глаза бури, в небо ударил бирюзовый луч заклинания огромной силы. В воздухе почему-то запахло озоном, стало немного душно, как перед дождем. Ясное небо очень быстро стало затягивать чернильного цвета рваными тучами. Вскоре на землю упали первые капли, за жалкое мгновение превратившиеся в сплошную стену воды. Начинался настоящий шторм, которых Франция не видела уже не один десяток лет. Водяной смерч опал вниз, неукротимой волной смыв стоящих слишком близко вампиров. Они дернулись в сторону, пытаясь уйти от стихии, но не смогли, несмотря на всю свою огромную скорость — небольшое цунами оказалось все же быстрее. Вспышки боевой аппарации подняли не растерявшихся волшебников в воздух, спасая их от волны, грозившей смыть их вниз по улице. Они стояли у края площади и успели среагировать вовремя. Жаль, но их заготовка сгинула в волне воды, так и не добравшись до Альбуса Дамблдора. Волна поглотила чёрные нити паутины проклятий из магии крови, чуть было не вернув ее своим создателям. Несколько вампиров прибило потоком воды к мраморному фонтану, стоящему посреди площади, приложив их спинами о белоснежные плиты этого произведения искусства. Сейчас они не могли насладиться изяществом линий старинной работы французского скульптора, грацией симметричных образов и магических рун, мозаичной фреской, сверкающей всеми цветами радуги на дне, как не могли они и восхититься вырезанными на белоснежной скульптуре водяной нимфы рунами, сверкающими на солнце от попадания на них капель воды. Страшный ливень заливал им глаза, сплошной пеленой обрушиваясь на землю, размывая зрение, сужал обзор, пряча внутри себя опасность и смерть. Они едва успели подняться на ноги и даже не заметили, как позади них формируется огромный шар из воды, которая раньше плескалась в фонтане. Из-за дождя ее становилось так много, что она вскоре начала бы переливаться через край, но теперь вся эта водная масса взмыла в воздух, зависнув над ними. Легкое движение палочкой и гигантская водяная сфера смещается в сторону, прямо через место, где ранее стояли эти двое. Теперь оно опустело — закручивающаяся все быстрее, сфера воды забрала их с собой, втянув внутрь толстыми водяными щупами, бьющими из неё во все стороны. Чем-то она напоминала солнце с его протуберанцами. Какая судьба их постигла, гадать не приходилось. Сфера, ведомая волей своего создателя, «покатилась» по мостовой, вырывая из земли плитку, крошево камней и тела, в поисках новых жертв. Словно огромный блендер, перемалывая внутри себя все, что туда попадало. Вампиры быстро смешались со своим окружением, тоже став частью сероватой водной массы. Остальные вампиры оправились от этого удара быстрее своих коллег-волшебников и, ведомые чувством крови, жажды и, немного, мести, бросились сквозь стену дождя к своей цели. И вновь скорость подвела самых нетерпеливых, самых молодых — они влетели в невидимую ловушку, которую успел создать их оппонент, воспользовавшись их небольшой заминкой и ухудшающейся каждую секунду видимостью. Вокруг было слишком много воды. Она была в небе, на земле, вокруг них, просочилась под землю, даже их одежда промокла насквозь. Первая тройка вампиров распалась на мелко нарезанные кровавые кусочки, испуская в воздух пар, будто площадь стала для них огромной сковородкой. Зимой эта картина смотрелась слишком сюрреалистично. Кровососы, на всей скорости влетели в паутину острых серебристых нитей, сотканных из воды, а после превращённых директором в настоящую титановую леску, покрытую серебром. Он решил позаимствовать концепцию их первой комбинированной атаки против них самих. Не зря трансфигурация считалась одной из самых сложных в освоении наукой, однако взамен она давала талантливым людям то, что не могло дать ни одно другое направление магии — почти абсолютный контроль материальных объектов вокруг волшебника и защиту от физических воздействий и проклятий. Конечно, только такие зубры магии, как Дамблдор, имеющие в своём распоряжении ещё и дар в трансфигурации, могли проводить такие сверхсложные манипуляции за такое короткое время, меняя, пускай и не надолго, саму суть вещей. Трансфигурацию обычных материалов было тяжело поддерживать постоянно, не говоря уже про сплавы драгоценных металлов, таких как серебро, золото и платина, однако немного «посеребрить» нити, пускай и на считанные мгновения, он вполне мог себе позволить. Что же касалось основы для нитей… сплав хрома, кобальта и никеля — очень полезный сплав металлов, разработанный учеными маглов относительно недавно, который директор не постеснялся взять себе на вооружение. Его составляющие тоже было тяжело создать и долго поддерживать, но всё-таки немного проще, чем золото и серебро, которые слишком хорошо проводили ману. Пускай маглов директор и не любил, презирая их до зубовного скрежета, но не чурался пользоваться как их новейшими открытиями в области физики и химии, так и другими благами стремительно развивающегося прогресса простецов. Другие вампиры едва успели затормозить, чуть не разделив судьбу своих товарищей, а один и вовсе едва не лишился руки, прикрыв ей лицо. Они с ненавистью уставились на едва видимую среди сплошной пелены дождя паутину, поблескивающую каплями воды и крови на серебре. Собственно, только благодаря последней они вообще смогли ее рассмотреть, так хорошо она маскировалась среди ледяных струй дождя. Вскоре паутина была разорвана и сметена их союзниками, спустившимися наконец с небес на землю (фигурально и практически) и возобновившими атаку. И вновь они устремились на штурм, впрочем, теперь уже соблюдая большую осторожность. Скорость уже сыграла с ними злую шутку дважды, а они умели учиться на своих ошибках, даже если их взор застилала красная пелена ярости, а в холодной груди зажигалось пьянящее чувство исступления боем. С неба ударил каскад молний, одна за одной, они пробовали на зуб защиту обороняющегося волшебника, непрерывно создающего щиты взамен уничтоженным. Пока он отвлёкся на вампиров, вражеские мастера сделали свой ход, обернув силу могучего шторма против своего создателя. Дамблдору такое положение дел не понравилось и он сделал ответный ход, вновь внося изменения в прогнозы синоптиков на этот день, должно быть провоцируя инфаркт у дикторов новостей. Дождь быстро превратился в град. Очень твёрдый и очень острый град, с невероятной скоростью падающий с небес. Он уже сильно посек не ждавших такого быстрого ответа наемников. Они быстро прикрылись дополнительными стихийными щитами, раскрывшимися над ними разноцветными зонтиками, способными выдержать нечто большее, чем просто капли дождя. Одному, впрочем, не повезло, он задрал голову к небу, чтобы понять, что произошло с погодой, и одна из градин впилась ему в глаз, ослепив. Дикий вопль прервался едва начавшись, захлебнувшись кровью от попавших в горло острых градин. Не стоило ему открывать рот с задранным к небесам лицом. Его глупость первый раз стоила ему глаза, а второй раз — жизни. Теперь им приходилось поддерживать ещё одно защитное заклинание. Помимо позволяющего видеть даже при таких экстремальных условиях, заклинания поддержки, обычного магического щита, стихийного щита и, вдобавок ко всему, ещё и не забывать атаковать самим. Когда первая партия вампиров снова приблизилась к директору слишком близко, он ударил вокруг себя ледяным кольцом, насаживая на острые пики неудачливого вампира, хотя остальные и успели перескочить через препятствие. Поле боя быстро покрывалось водой, с каждым мгновением, усиливая позиции волшебника. Он менял обстановку вокруг под свои нужды. Творить водную магию становилось все проще. Вода под ногами его врагов обращалась льдом. Использовать же ее против него, было бесполезной затеей. Это можно было бы расценить как нападение на Нептуна с пластмассовой вилкой в руках — лишь смешное самоубийство, вот и все. Вампиры быстро сокращали дистанцию, понадеявшись на прикрытие наемных волшебников, однако у тех внезапно образовались свои проблемы. Не стоило сбрасывать со счетов пущенный ещё в начале боя гигантский «блендер». Он перемещался по полю боя хаотично, словно смерч, отгоняя от себя врагов. Волшебники временно упустили его из виду, вздохнув с облегчением, когда он влетел в одно из зданий кафе, расположившихся вокруг площади. Этот смертельный шар, однако, не ушел слишком далеко. Он прошелся по дуге вокруг площади, прямо сквозь опустевшие здания и вылетел позади самой большой группы наемников, стремясь слиться с ними в страстных объятьях, смертельных для столь хрупких существ, вроде людей. Все силы они бросили на то, чтобы остановить или отклонить набравший массу и убойную силу «шарик», оставив вампиров без прикрытия. Казалось бы, на что эти профаны надеялись вообще? И это их ловушка? Детский сад какой-то. Однако… Внезапно могущественный Архимагистр почувствовал кое-что, что не чувствовал уже с добрый десяток лет. Опасность. Смертельную опасность, дрожью пробежавшую по позвоночнику, и липкий страх. Интуиция у волшебников развита очень хорошо, а у тех, кто добился такого высокого положения в обществе и личного могущества — и подавно. Ее даже можно назвать настоящим жульничеством. И сейчас эта самая интуиция вопила благим матом, предупреждая об угрозе. Откуда должна прийти опасность он ещё не успел осознать, но уже начал противодействовать на чистых рефлексах, отточенных сотнями опасных сражений, которые он прошёл, когда был моложе. Резкое смещение в сторону, корпус уже поворачивался, а ледяной взгляд старался выцепить в сплошной пелене града силуэт атакующего, что каким-то образом сумел подобраться к нему на такое расстояние, при этом сделав это так, что ни аура, ни потоки воды, относительно подконтрольные волшебнику, не смогли уловить его приближения. Наполненные магией глаза директора, что почти успел развернуться, уловили движение и расширились от ужаса. Всего в пяти метрах от него стояла прекрасная девушка, лет пятнадцати на вид, с белоснежными волосами цвета горного снега и глазами цвета хорошо выдержанного красного вина. На ее утонченном лице нельзя было прочесть ни одной эмоции. Словно фарфоровая кукла, забытая кем-то под дождем, она смотрела на него своими бездонными бордовыми глазами, в которых читалась лишь ленивая скука, покой и одиночество. Тонкие белые пальчики промокшей от дождя девушки сжимали неуместный в магическом мире здоровенный кольт, направленный дулом прямо в грудь директора. Двенадцать дюймов стали должны были весить немало, однако девушка держала его уверенно, словно в руках у неё была просто детская игрушка-хлопушка. Вдоль дула револьвера засветились многочисленные руны, а по чувствам нестерпимо резануло опасностью. Утонченный пальчик девушки двигался словно в замедленной съемке, хотя Альбус и понимал, что, учитывая его разогнанное до предела сознание, он двигался с невероятной, нечеловеческой скоростью. Высший вампир. Вот это уже совсем другое дело. Этих тварей было невероятно трудно убить из-за их живучести, регенерации, невероятной скорости, силы и ловкости. В отличие от своих обычных собратьев, им была доступна магия крови довольно высокого уровня, причём некоторые вещи были доступны только вампирам, как виду. Ментальная магия тоже им неплохо давалась, хотя и не в такой степени, как кровавая. Та шушера, что он уже перемолол, были всего лишь затравкой, отвлекающим маневром. Обычные вампиры, хоть и довольно старые, и опытные, но не слишком опасные конкретно для него. А вот эта девушка… Высшие вампиры были эквивалентны по силе Магистру минимум, а иногда даже нескольким. Совершенно беззвучно, не нарушая шум падающих с неба застывших капель воды, выстрелило оружие. Лишь яркий всполох в магическом зрении позволял понять, что игры закончились и враг сделал свой ход. Альбус Дамблдор понимал, если враг не идиот, то это явно не простая магловская игрушка, ведь она не смогла бы пробить его защиту, даже если покрыть обычный револьвер рунами и записать магией, превратив в артефакт, этого было совершенно недостаточно, чтобы прошить многие слои защиты директора Хогвартса, а это значило, что против него используют особое артефактное оружие, скорее всего гоблинской работы и из гоблинской же стали. Таких опасных штук во всем мире едва ли десяток наберется, а все потому, что дешевле и проще выковать полноценный клинок из гоблинской стали, на подобии легендарного меча Годрика Гриффиндора, чем создать всего одну пулю из гоблинской стали. Себестоимость будет примерно одинаковой. А ещё нужно оружие, способное выдержать мощь патрона, а значит и оно должно быть из гоблинской стали или, как минимум, из дорогого сплава с вкраплениями гоблинской стали, что сделало бы его одноразовым, но все ещё пригодным. Однако пистолет в руках девушки не собирался рассыпаться на части после выстрела, а значит, он все-таки из гоблинской стали, что сразу же повышало его цену на несколько порядков. Сложность такой работы была просто колоссальной, и это если ещё забыть о том, что обычно гоблины никогда не берутся за подобные заказы. Для них создание такого оружия — святотатство, крамола и позор, за которые следует изгнание и смерть. Лишь редкие гоблины-ренегаты могли бы взяться за такую неблагодарную работу. И за ними начали бы охотиться свои же собратья, чтобы смыть этот позор кровью, не говоря уже о волшебниках и ведьмах, которым такой мастер — что кость в горле. А теперь представим себе, как должны сложиться звёзды, чтобы на свет появился гоблин, достигший вершины мастерства в кузнечном деле и артефакторике (а другой бы не справился), решивший презреть культуру, историю и духовные ценности своего народа, отказаться от высокого положения в обществе (а своих мастеров гоблины очень ценили и уважали), поставить свою жизнь на кон и стать целью охоты всего мира лишь для того, чтобы создать один, максимум два орудия, и россыпь патронов к ним. Ни один нормальный гоблин никогда не пойдёт на такое, однако… такие все же нашлись. Всегда есть исключение из правил. Кого-то вёл научный интерес, кто-то страстно желал отомстить и не видел другой возможности, кого-то терзали старые обиды и алчность… Всего шестеро известных случаев за всю историю мира. Примерно десять различных орудий, изготовленных величайшими мастерами-ренегатами расы гоблинов, многие из которых уже давно затерялись в песках времени. От простейших мушкетов, до револьверов, чём-то неуловимо напоминающих кольты серии «миротворец» сорок пятого калибра — самый последний такой шедевр. Двенадцать дюймов чистой смерти, воплощенной в стали, находящиеся сейчас в белоснежной руке древней вампирши. «Хуже уже и быть не может.» — Мелькнула отчаянная мысль в голове Дамблдора, изо всех сил старавшегося развернуть не поспевающее за мыслями тело, разгонявшего магию и ауру до предела. Уклониться от вампира, в руках которого такое оружие? Можно лишь уповать на фортуну и собственную силу. Единственное, что могло спасти Дамблдора от неминуемой смерти, это его паранойя, благодаря которой в плотном слое его щитов всегда присутствовал воздушный щит, как раз на случай огнестрельного оружия или арбалетных болтов. Был у него и резервный артефакт, который он уже тоже мысленно активировал, создавая еще один ветряной щит. Магия практически не способна влиять на гоблинскую сталь. Она была как антиматерия для магии. Только физические проявления могли влиять на неё в полной мере. Например — ветер, разогнанный до невероятной скорости, циркулирующий между слоями его щитов теоретически мог бы остановить пулю без проблем, но не с такой дистанции и не из такого оружия. Враг хорошо подготовился и явно провёл некоторые тесты и испытания. Но все-таки, если бы Дамблдора можно было убить так просто, он бы уже давно ушел на перерождение. Это был не первый раз, когда за ним охотились честной гоблинской сталью. Силы ветра хватило, чтобы немного отклонить пулю. Вместо сердца она пробила его грудь немного левее, словно размокший картон, прошив как его монолитные щиты, так и его тело, раздробив одно из рёбер в труху и вылетев с другой стороны кровавым фонтаном, пробив щиты повторно, нарушая их целостность и заставляя коллапсировать. Битым стеклом осыпались на площадь осколки его неприступной защиты, ледяной щит едва ли смог даже задержать пулю, покрытую гоблинскими рунами. Но несмотря на страшную рану и нестерпимую боль, не считая разлетевшуюся вдребезги защиту, Дамблдор ещё мог сражаться. Левая рука повисла безвольной плетью, но он все равно колдовал в основном правой, так что это было не критично. Как он всегда говорил своим ученикам: «Пока в тебе есть хоть капля магии, сражайся до конца, чего бы тебе это не стоило, даже если больно, даже если руки опускаются, а ситуация кажется совершенно безнадежной, сожми зубы покрепче и сражайся.» — Рррраааааххх! — из глотки волшебника вырвался рёв, переходящий в полный гнева и ненависти хрип. С уголков губ ручьём стекала кровь. Во все стороны от него ударила волна магии, на чистой силе воле и намерения преобразуя окружающую воду в сплошной лес ледяных копий. Неизвестная вампирша едва слышно цокнула языком, разрывая дистанцию, чтобы не попасть под площадное заклинание особой убойности, вымораживающее все вокруг и мечтающее насадить и ее на ледяные шипы, порой достигавшие пяти метров в высоту, заполонивших собой весь центр площади. Они не только отогнали ее, но и перекрыли обзор и, что ещё более важно, прикрыли собой раненого волшебника. Почувствовав опасность, стрелок сделала длинный прыжок назад и вверх, с кувырком через голову, пролетев не менее пятнадцати метров над землей. Вовремя. Острые шипы взорвались ледяным крошевом, тысячами мельчайших игл нашпиговывая собой всех, кто не успел прикрыться кинетическими щитами или трансфигурировать перед собой физическое препятствие. Куколка же прямо в воздухе извернулась и оттолкнулась ножкой от сгустившегося под ее подошвой воздуха, уходя ещё выше. За ее плечами раскрылись огромные крылья, как у летучей мыши, состоящие будто из бордового цвета жидкости. Впрочем, почему будто? Они и правда состояли из самой настоящей крови. Взмахнув крыльями, она взлетела ещё выше, закружившись над площадью, с вышины стараясь поймать в прицел револьвера свою цель, но Дамблдор возвёл вокруг себя целый лес из закованных в лёд каменных укреплений, белоснежными лепестками укрывавшие его от неё со все сторон и сверху. Вампирше срочно пришлось уклоняться в сторону и идти на снижение, ведь град, падающий с небес, превратился в весьма опасные ледяные копья, старающиеся пронзиться ее насквозь. Убойность значительно повысилась, однако за это пришлось заплатить повышенной сложностью, энергозатратностью, а так же это порождение стихии наконец перестало загораживать обзор. Несколько ледяных копий пробило насквозь раскинувшиеся на многие метры кровавые крылья, однако дыры в них очень быстро затянулись и девушка практически безнаказанно скользнула на них к земле, под прикрытие стихийных щитов дружественных волшебников, наконец-то сумевших остановить и развеять смертоносную сферу воды Дамблдора, не дававшую им покоя с самого начала боя. Строй оставшихся в живых волшебников двинулся в сторону Дамблдора, прикрывая свою явную начальницу. Совместной мощи их заклинаний едва хватало, чтобы защищаться от посыпавшихся на них атак раненого и разъярённого волшебника, прячущегося среди ледяных и каменных конструкций, все больше приобретавших иные формы. Лучшая защита — это нападение. Дамблдор прекрасно знал, что, просто обороняясь, живым он отсюда не уйдёт, а потому… вскоре его непроницаемая защита изо льда и камня, превратилась в големов, бросившихся на нападавших, не щадя своих псевдо-жизней. Но атакующие только этого и ждали. Пускай потери среди отступивших под прикрытие наемников, вампиров и самих волшебников возросли, ведь далеко не всех големов удалось остановить на подступах, но те, что добрались до позиций своих врагов, врезались в них не ведая страха, круша черепа, разрывая плоть. С начала боя пало уже девять вампиров и с десяток волшебников. В среднем, вампир намного сильнее, быстрее и искуснее живого человека, ведь на их стороне огромный физический потенциал немертвого тела и столетия жизненного опыта, однако… Големы — не живые люди и не ведают ни страха, ни сомнений. К тому же, обычные вампиры были практически лишены магии. Только высшие вампиры действительно могли показать нечто серьезное. Бездушные марионетки с каменным или ледяным телом было куда сложнее разрушить без магии, что они и прочувствовали на себе. Недовольно хмурясь, вампирша наблюдала за редеющими рядами своих союзников и собратьев по не-жизни. Тратить драгоценные патроны на големов было не рационально, а коварный дед и не собирался давать ей шанс себя застрелить, все ещё прячась за своими марионетками, плотным строем заслонившими его от ее взора. Ловил патроны на живца, показываясь иногда в просветах между големами, но она не хотела рисковать и тратить бесценные ресурсы. Очередной голем, бросившийся на неё разлетелся на осколки от удара ее тонкой ножки. Туфелька мгновенно пришла в негодность, не пережив столкновение такой силы. Поморщившись она сбросила и вторую, предвкушая продолжение. Голова ещё одного голема разлетелась облачком обломков от ее кругового удара с разворота, а затем ещё одна и ещё, и ещё… Они были не смогли даже поцарапать ее, но вот отвлекали прекрасно. Пропустить удар морды ледяной или каменной страхолюдины, напоминающей собой помесь тигра и шакала было бы болезненно даже для кого-то ее уровня, так что полностью игнорировать их она не могла. К площади уже прорывалось подкрепление французских авроров, неся потери в схватке с прикрывающими площадь отрядами наемников и десятком вампиров, а значит пора закругляться. Благо хоть иностранных делегатов удалось отвлечь на пожар, разгоревшийся вдоль протяженности всей центральной улочки. Утихомирить адский огонь не так-то просто даже его создателю, но что, если он его и не собирался тушить, отпустив резвиться на волю? А волшебник, его создавший, был невероятно силён. Жаль, что он не принимал в нападении непосредственного участия, иначе Дамблдор бы уже пал. Чем руководствовался их уважаемый союзник, соблюдая такую осторожность, она не знала, да и знать не хотела. Сейчас у неё были другие задачи. Отблеск солнца на ледяной пике слева, беснующаяся интуиция снова спасла Дамблдора от неминуемой смерти. В ледяном отражении он увидел то, что заставило его встрепенуться. Слишком сосредоточившись на подавлении основной группы врагов, он совсем забыл, что изначально они контролировали всю площадь по периметру, и кто-то вполне смог затаиться в тылу. Пятерка кровососов была уже совсем близко, двигались они стремительно и по ломанной траектории, стараясь держаться в его слепой зоне. Сразу было видно, что эта пятерка явно была специалистами по ликвидации из засады. Словно тени, они низко стелились по земле, сближаясь на огромной скорости, подобравшись уже очень близко. Вот одного удалось нанизать на выросшие из земли каменные и ледяные пики, словно бабочку на иголке, приподняв над землей. Он ещё дергался, живучий паразит. Добить его пока не было времени, очень злые товарищи непутёвого «скалолаза» приближались. Ещё двоих взяли на себя големы, не занятые в его прикрытии от пуль, сцепившись с ними в клинче. Осталось ещё двое. Слетевшее с палочки взрывное заклинание летело в явного лидера и ещё одного высшего вампира, до боли напоминающего другого высшего вампира, точнее, ту девушку с револьвером. Только вместо неё был беловолосый парень, как две капли воды похожий лицом на свою родственницу, по всей видимости. Те же седые волосы, винного цвета глаза, хрупкое на первый взгляд телосложение и острые, хищные черты лица и предвкушающий взгляд хищника, нашедшего свою жертву. Он легко уклонился уже от нескольких его заклинаний, по рваной траектории приближаясь к Альбусу. Не став мелочиться, Дамблдор ударил в его сторону конусом трансфигурированной волны жидкого гелия. На миг он потерял своего противника. Когда всезамораживающая волна прокатилась по полю боя в радиусе его видимости, на нем остались лишь застывшие фигуры двух големов и сражавшихся с ними кровососов, ещё один был уже в опасной близости от него и тянулся к его глотке когтистыми пальцами, однако застыл навсегда, вмороженный в площадь, как очередное произведение искусства скульпторов Франции. Но, ведь был ещё один, не так ли? Где же он? Сверху! Закрутившись волчком, он ушел вверх. С воздуха на директора падал вращающийся смерч из лезвий. Вновь обновлённые щиты брызнули во все стороны, как искры от затухающего костра. Вновь защита Альбуса была пробита, к его неудовольствию. В руках у его нового убийцы были зажаты два кинжала, явно гоблинской работы. Они с лёгкостью нарезали, слой за слоем, его щиты, будто те были из бумаги, а не напитаны до предела магией могущественного Архимагистра. Повезло ещё, что слои ледяного щита пока сдерживали его, непрерывно вращаясь вокруг оси, подставляя ему для удара все новые свои грани. Мгновенно пробить такую защиту было невозможно, но она уже трещала по швам, даря последние мгновения передышки своему создателю. Големы, что бросились на защиту своего хозяина, разлетались ледяной взвесью, выигрывая для волшебника жалкие секунды, пытаясь отвлечь нападающего, но в бою каждое мгновение — шанс на жизнь, так что их жертва не была напрасна. Так и Дамблдор все таки смог воспользоваться заминкой своего врага, укрывшись в многослойной сфере из сотен тонких слоев спрессованного льда, вращающихся на большой скорости. Прорубить такое будет делом не быстрым даже для такого монстра, как высший вампир. Брызнули во все стороны осколки льда. Словно бензопила, на огромной скорости, сквозь лёд прорубался его оппонент, с другой стороны на сферу его ледяной цитадели обрушились заклинания магов, не желавших давать передышку такому опасному волшебнику, тем более, что к нему на помощь уже спешили авроры, от которых тоже приходилось отстреливаться заклинаниями. Печально для них, но лучше всего с этой работой справился бы как раз огонь, который они сами ослабили и теперь даже не пытались применять — бесполезно. Даже Дамблдор предпочитал воздерживаться от этого. У них было не более тридцати секунд, прежде чем ситуация станет критичной. Адское пламя уже почти удалось усмирить, а значит скоро в бой (возможно) вступят и могучие волшебники из иностранных делегаций. Такого счастья им было не нужно, и так потери уже превышали расчетные значения. Директор все ещё был в силе. Внезапно штурмующий ледяную сферу вампир с кинжалами отскочил от неё, а через секунду уже огибал ее по кругу, направляясь к союзникам, сигнализируя руками некий условный знак. Его сестра поняла его правильно и отдала приказ. - Приготовиться к эвакуации. Снять антиаппарационный барьер. План «Драконий капкан» провалился, план «Пламя» привести в исполнение. — быстро протараторила она, отдавая распоряжение своим. Ее подчиненные остановили продвижение и перестали атаковать своего врага, сконцентрировавшись на новой задаче. Девушка же напротив, внезапно сосредоточилась на небе, прищурившись, она всматривалась в закрытый тучами небосвод. — Нашла! Раздался бы выстрел, будь это обычный револьвер, однако, лишь магическая вспышка возмутила ману вокруг, вместо него в небе громыхнул гром. Руны на стволе потухли так же быстро, как и зажглись. С неба, прямо в центр ледяной защиты директора школы, пикировал на огромной скорости феникс, сложив свои крылья, он камнем падал вниз. Скорость его уже достигала пятисот километров в час и увеличивалась с каждым мгновением. Но птичке не удалось добраться до своего хозяина. Его каким-то чудом сумела перехватить пуля из револьвера. Траектория полёта-падения изменилась, отклонившись в сторону, но подпрыгнувший в воздух высший вампир успел нанести удар ногой, отбросив тушку раненого феникса в сторону группы волшебников и вампиров, уже почти готовых уйти аппарацией. Феникс врезался в мостовую, оставляя на разбитой кладке светящийся оранжевым, кровавый след и выпавшие из хвоста перья. Его тут же накрыли колпаком специальной клетки, а двое волшебников наложили на неё некие чары, которые они явно заготовили заранее. Девушка-вампир подхватила ее свободной рукой, многообещающе ухмыльнувшись забившейся о непроницаемые для аппарации прутья клетки птице. Клыки, хищно прятавшиеся в ее милой улыбке, заставили бы понервничать и матёрого охотника на монстров. Ледяной купол взорвался, расцветая мириадами ледяных и каменных осколков, словно взрыв ледяной сверхновой, захлестнув все пространство вокруг холодной яростью, коей сейчас пылал хозяин феникса. Шипы впились в спину высшего вампира, все ещё находящегося в воздухе и летящего в сторону готовых к эвакуации террористов. «Молодой» парень вскрикнул от боли, когда его спину обдало ледяными осколками, пробив его чёрное пальто, мгновенно намокшее от крови, иглы превратили его в подобие ледяного ежа. Впрочем, импульс придал ему нужное ускорение и он влетел под защиту развёрнутого золотистого щита, об который заколотили осколки льда и камней, как мощный град по стеклу автомобиля. Щит затрещал под неистовым напором. По нему расползались трещины-молнии повреждений, выигрывая необходимые секунды для беглецов. Раненного высшего подхватили двое других вампиров, а в следующее мгновение площадь опустела, оставив после себя на прощание лишь звук хлопков аппарации. Они ушли, оставив на своём месте опустошение и разруху, как и всегда. Щит был взорван изнутри, а местность вокруг была утыкана ледяными шипами и копьями, каменными глыбами и выдернутыми из кладки мраморными плитами некогда красивого и величественного фонтана, красовавшегося в центре этой площади. На его месте остались только руины. Впрочем, вся площадь теперь была будто после бомбежки. Крик, полный бессильной злобы и обиды, прокатился по улочкам, достигнув спешащих на помощь волшебников. Преследовать беглецов было слишком опасно. Моргана их знает, какие ловушки они оставили на своём пути отступления. Хотя Альбусу стоило огромных усилий, чтобы не броситься в погоню за ними, но он понимал, что раненый и ослабленный, он скорее погибнет, чем вернёт своего фамилияра. - Суки. Ладно, феникса все равно невозможно убить, а значит они могут лишь удерживать его в плену, так что это лишь вопрос времени, когда я найду этих чертовых кровососов, найду и убью. — Дамблдор, успокоившись, принялся осматриваться вокруг. Полное опустошение, гарь и дым от пожаров, разорванные на части трупы людей и вампиров. Это напоминало ему Францию времён Второй Мировой войны. Спешащие на помощь авроры как всегда запаздывали, впрочем, что с них взять? Все как всегда. Ну хоть спешащие за ними колдомедики все ещё были кстати. Пулевое ранение нещадно саднило, а кровь почему-то останавливалась с большой неохотой. Ему вполне пригодится их помощь. Отправляться в Хогвартс в таком состоянии — чистое самоубийство. Вдруг это была двойная ловушка и там его уже ждут прямо в его кабинете? Он бы так и сделал, так что… придётся им там разбираться без него. Уже не маленькие, сами справятся, а старому волшебнику нужен покой и отдых, ведь он страшно ранен, не так ли? Ох уж и будет скандал завтра в прессе. Теперь министр Франции и его клика бюрократов точно не смогут отстоять своё место и уступят власть марионеткам вейл. Печально, но они сами виноваты. К этим самовлюблённым самодурам он больше не испытывал и капли сочувствия, желая им того же, через что сегодня прошёл он. Придурки даже не смогли организовать нормальную охрану делегации МКМ… Свободное время Дамблдор собирался потратить на размышления. Кто покушался на него? Слишком много вариантов. Он успел станцевать на мозолях почти всех сильнейших мира сего в Европе и в нескольких других странах, не считая Архимагов, к счастью. Это будет длинный день…