Соцветия Безысходности

Старое, слегка облезлое здание освещалось тусклым лунным светом. Выглядело оно, впрочем, явно получше, чем остальные здания в округе. Свет внутри был всё ещё включен, даже в столь поздний час. Зная безалаберность здешних обитателей, Нику всегда было интересно, чем они там вообще могут заниматься. Вообще, люди, что «населяли» это здание, в личном топ-листе ненависти длинноволосого всегда были на третьем месте, уступали они только «Небесам» и его матери. В основном, из-за того, что косвенно были виноваты в том, что первые два пункта так сильно попортили ему жизнь. Пристально глядя на полицейский участок, Ник неспешно докуривал последнюю сигарету, попутно размышляя о своей неприязни к полиции. Её нельзя было объяснить только тем, что он вырос в месте, где ментов в принципе не сильно жаловали, хотя влияние его района тоже не стоит недооценивать. Он ненавидел их ровно по одной причине — они никогда не делали свою работу. Факт того, что пятнадцатилетний подросток справился с уничтожением наркокартелей города лучше, чем «обученные специалисты», уже говорил о многом. Возможно, они крышевали картели. Возможно, картели крышевали их. Или, что более вероятно, им было просто насрать на свои прямые обязанности. Если бы не было, то преступности в гетто было бы куда меньше. Кто знает, может, если бы они хоть изредка выполняли свою работу, то жизнь длинноволосого была бы куда лучше? Может, ему бы, как минимум, не пришлось собирать свою память по мелким кусочкам…? Наконец докурив, Ник небрежно кинул окурок на тротуар, и, выдохнув последнее облако дыма, направился прямиком к участку. Остановившись перед высоким решетчатым забором, что окружал его, длинноволосый принялся его пристально осматривать. Обычно ворота были открыты, дабы создать хотя бы иллюзию, что в участок можно обратиться, но на ночь они закрывались на замок. Навыком взлома Ник не владел, да и если бы и владел, то закрыть ворота обратно, чтобы не привлекать внимания, у него навряд ли бы вышло. Да и сам забор был высоковат, чтобы просто перелезть через него. Оглядевшись по сторонам, взгляд длинноволосого вдруг остановился на мусорной урне, стоящей в метре-полутора от забора. Это было не какое-то прокручивающееся металлическое недоразумение, что можно было бы сломать просто пнув посильней, о нет, это была чертовски крепкая бетонная урна, что явно прослужит не одно десятилетие, если не столетие. Сложив дважды два, Ник невольно ухмыльнулся, поражаясь недальновидности архитекторов, что поставили её в столь неудачном месте. Отойдя метров на пять, он, быстро разбежавшись, прыгнул на урну, и с неё тут же прыгнул на забор. Ухватившись за его верх, он повис, скрипя перчатками, соприкасающимися с металлической поверхностью. Повисев мгновение, Ник сделал выход силой и закинул ногу за забор. Закинув и вторую, он принял эдакое сидячее положение, после чего тут же спрыгнул вниз, легко приземлившись на траву. Выпрямившись, он слегка обтряхнул плащ, поправил перчатки и вновь пошёл к участку. Шустро подойдя к окну, он пригнулся и осторожно заглянул внутрь. Перед ним предстал тёмный, неосвещенный коридор, людей там, похоже, не было. Неожиданно для себя, Ник осознал, что это окно можно спокойно открыть даже без использования лома. — «Надёжно…», — промелькнула мысль в его голове, после чего он открыл его и бесшумно залез внутрь. Оглядевшись по сторонам, он увидел, что из дальнего конца коридора идёт яркий свет, там, должно быть, кто-то был. Аккуратно закрыв окно, длинноволосый тихо пошёл в противоположном от света направлении. Наконец, спустя минут пять, проходя мимо очередной непримечательной двери, краем глаза он заметил в ночной тьме заветную надпись «АРХИВ». Теперь оставалось только надеяться, что он был не заперт… Медленно поднеся руку к дверной ручке, он осторожно её повернул, и дверь с тихим, но крайне неприятным скрипом, открылась, освобождая на волю запах старых бумаг. — «Надёжно…», — вновь промелькнуло в сознании Ника, и он зашёл внутрь, закрыв за собой дверь на замок, благо внутри это можно было сделать без ключа. Нащупав в темноте выключатель, длинноволосый включил свет, и тот тут же ударил ему в глаза, заставляя сильно жмуриться. Как только глаза привыкли к свету, он осмотрел архив. Это было просторное помещение, полностью заставленное стеллажами для бумаг, они были отмечены годами, самой ранней датой было «1976», также была сортировка по алфавиту, от «А» до «Я», а посередине комнаты стоял стол. Быстро пройдя до тысяча девятьсот девяносто первого, Ник принялся медленно штудировать содержимое стеллажей. В основном тут были непримечательные личные дела вперемешку с делами о грабеже, разбое, домушничестве… В общем, типичными вещами для подворотен гетто. Вдруг, очередная невзрачная тонкая папка почему-то привлекла внимание длинноволосого. Взяв её в руки, он стряхнул двухмиллиметровый слой пыли и прочёл оглавление.

«ДЕЛО №254

НАПАДЕНИЕ НА ТРЁХ ПРЕДСТАВИТЕЛЕЙ МАРГИНАЛЬНОГО СОСЛОВИЯ

¹⁹⁹¹»

М-да, название можно было бы придумать и менее прямолинейное. Впрочем, зато всё сразу понятно. Поразглядывав пару секунд старый, слегка потемневший картон, длинноволосый открыл папку. Внутри было пара листов с какими-то медицинскими отчетами или чем-то в этом роде, Нику они ни о чём не говорили. Отложив их в сторону, он увидел кое-то поинтересней, а именно краткую сводку дела.

«Вечером 23 ноября, в 20:13, в участок поступил звонок. Обратившийся утверждал, что на Лаурел Стрит лежат без сознания три представителя маргинального сословия.

На месте было установлено, что, скорее всего, на них было совершено нападение, т.к. у двух из них было сильное повреждение головы, а у третьего был вывих челюсти.

Так же на месте была найдена труба, лежавшая неподалёку от одного из потерпевших, и бейсбольная бита, что также лежала неподалёку (См. фото 1).

При последующем расследовании было выяснено, что и труба, и бита принадлежали потерпевшим. При допросе же они сознались, что напали первыми…»

Непонятно почему, но Нику это дело казалось до боли знакомым, словно он про него уже слышал, или даже… Принимал в нём участие. Следующая строчка окончательно подтвердила предположения длинноволосого.

«…Причём, если верить их словам, жертва получила серьёзную травму головы, но, тем не менее, сумела дать отпор.

По их свидетельствам, жертвой был высокий подросток лет 15-ти, с длинными волосами и в свитере.

С ним также была черноволосая девочка лет 12-ти, скрывшаяся во время нападения.

Следствию так и не удалось найти никого соответствующего данным критериям.

Тем не менее, нападавшие были наказаны в соответствии с законом, и дело было закрыто.»

Ну и дела, кто бы мог подумать, что за то дело возьмутся менты…? Отложив сводку в сторону, длинноволосый увидел, что за ней было пару пронумерованных фотографий. На первой были запечатлены бита с трубой, лежавшие на каком-то столе, и помеченные метками «1» и «2». На второй было запечатлено само место преступления, если его можно так назвать. Интересного там ничего не было, всё было ровно так, как длинноволосый… Помнил? Или… Правильней сказать видел? Решив не смотреть остальные фото, он сложил всё обратно в папку, закрыл её, и положил на место. Пройдя немного вперёд по алфавиту, Ник наконец нашёл то дело, ради которого он сюда и пришёл. Эта папка была в куда более плачевном состоянии, кажется, она использовалась гораздо чаще, чем другие. Да и набита она была под завязку. Быстро сдув с неё пыль, длинноволосый прочёл оглавление.

«ДЕЛО №207

«НЕБЕСА»

¹⁹⁸⁹»

Это дело, судя по дате, велось несколько лет… Ну, или же его просто не туда положили, что, впрочем, было бы неудивительно. Открыв его, перед Ником предстало просто огромное количество бумаг. Их было настолько много, что было даже не совсем понятно, как они вообще туда поместились. Разложив всё на столе, длинноволосый осмотрел свои богатства. Тут было множество фотографий, на большинстве из них просто был запечатлён символ «Небес» в различных местах. На стенах, ящиках, пакетах с дурью… В общем, ничего интересного. На некоторых, судя по нумерации, уже более поздних, было кое-что странное. На них были изображены частично или полностью сгоревшие здания, ранее бывшими, судя по всему, какими-то складами. К чему они здесь? Помимо фотографий, было огромное количество самой разнообразной документации, от расшифровки допросов свидетелей, до каких-то полицейских отчётов и заключений специалистов. И краткой сводки тут не видать… Да уж, похоже, это будет долго.

***

Спустя энное количество времени Ник проштудировал где-то половину от всего того, что было в папке. Чего-то кардинально нового он, конечно, не узнал, но интересного тут, всё же было не мало. Если верить расследованиям, появились «Небеса» примерно в начале восьмидесятых, почему расследование началось только в восемьдесят девятом — неясно. Основал их некий Серафим, кто он — неизвестно. Этот урод действует настолько скрытно, что показывается только доверенным лицам, которые, в свою очередь, уже и доносят его слово до нижестоящих по званию. Точная иерархия «Небес» так и не была установлена, но некоторые расследователи сделали предположение, что она может быть связана с иерархией ангелов, ведь Серафимы, если верить христианству, являются самыми приближенными к богу ангелами. Вообще тема религии, по видимому, была близка многим членам «Небес», но большинство, тем не менее, на всю эту хренотень с ангелами особого внимания не обращали. На поприще наркокартелей «Небеса» были вполне успешны, и вскоре они стали одним из самых влиятельных картелей города. Где-то примерно в этот период, чтобы помечать зоны своего влияния, был придуман их символ — облака в круге, из которых идут три ровные линии — который они стали лепить куда не попадя. На свои склады, на ящики с дурью, на стены в районах, где работали их барыги… Следствие об этом, к слову, так и не допёрло. Профессионалы хуевы… Смотря на то, насколько «Небеса» были сильны, неудивительно, что у них появилось множество врагов. В первую очередь это были другие картели, которым не нравилось такое смещение сил, но в борьбе они не сильно преуспели. Так же мешать им пытались и случайные люди, коим они чем-то насолили. Таким случайным человеком и был Ник, про которого следствие, к сожалению или к счастью, так ничего и не узнало. Также среди них был некий Джон Уилкинс, что, похоже, заодно копал и под остальные картели. Информации про него здесь было как-то маловато, стоит поискать его личное дело. Поищя минут пять, длинноволосый нашёл нужную папку и положил её на стол. Была она явно поменьше, чем другие папки с делами, но, тем не менее, выглядела всё равно достаточно респектабельно. Оглядев её со всех сторон, Ник прочитал оглавление.

«ЛИЧНОЕ ДЕЛО

ДЖОНА УИЛКИНСА

¹⁹⁸⁶»

Открыв её, длинноволосый мельком осмотрел содержимое. Вдруг, его взгляд остановился на фотографии, прикреплённой к делу. Со страницы на него смотрел крайне серьёзным взглядом седовласый мужчина средних лет, в этом взгляде как бы читалось «я видел некоторое дерьмо». Почему-то у Ника было стойкое ощущение, что он его уже видел… Погодите-ка, а это часом не тот мужик из флешбэка, у которого он спёр револьвер? Тот, кажется, тоже копал под «Небеса», да и выглядел примерно также… В память Ника плотно въелось выражение его лица с дыркой в башке… Застывшее выражение ужаса. Попытавшись откинуть эти воспоминания, он начал читать содержимое папки.

«Джон Уилкинс. Статус: Мёртв

Являлся одним из важнейших информаторов по крупным наркокартелям, в особенности по «Небесам».

Судя по всему, имел с каждым из них личные счёты, из-за чего и пытался максимально мешать их работе.

Активно сотрудничал со следствием, предоставляя ему всю необходимую информацию.

Не требовал за свою работу никакой награды, похоже, она была для него самоцелью.

О его прошлом практически ничего неизвестно, точные мотивы также остаются под вопросом.

Нелюдим, скрытен, саркастичен.

Был убит агентом «Небес», скрывающимся под инициалами МШ…»

МШ, значит… Интересно, а по нему есть личное дело? Пройдя вперёд по алфавиту, Ник быстро нашёл соответствующую папку. Она была слегка побольше, чем предыдущая, но с делом «Небес» даже рядом не стояла.

«ЛИЧНОЕ ДЕЛО

МШ

¹⁹⁸⁹»

Открыв папку, Ник снова осмотрел содержимое. Его фотографии тут, ожидаемо, не было, вместо неё здесь было немного другое фото. На нём была запечатлена какая-то кирпичная стена, на которой были выведены кровью буквы «МШ». Хотя, возможно, это была просто красная краска… Впрочем, верится с трудом.

«МШ. Статус: Предположительно Мёртв.

Являлся одним из главных агентов «Небес», активно промышлявший убийствами неугодных.

На местах преступления не оставлял практически никаких следов, исключением является лишь его «визитная карточка»:

инициалы, практически каждый раз пишущиеся кровью на стенах за спинами жертв.

Его жертвами становились люди, заходившие слишком далеко в противодействии «Небесам»,

ярким примером является Джон Уилкинс,

принёсший следствию огромное количество ценной информации,

за что, в последствии, и был убит.

Предположительно сгорел во время очередного поджога Фаравейского Поджигателя…»

Так, стоп. Кто такой этот ваш «Фаравейский Поджигатель»? Следствие просто не могло придумать такое… Громкое имя. Уж очень оно напоминало отрывок заголовка какой-то паршивой газетёнки. Возможно, стоит поискать дело этого «Поджигателя»… — «Так, Фаравейский Поджигатель, первая «Ф», год… Наверное, от тысяча девятьсот восемьдесят девятого до тысяча девятьсот девяносто первого…» — думал про себя Ник, идя вдоль стеллажей и мельком осматривая их содержимое. Пройдя всё от восемьдесят девятого до девяносто первого, длинноволосый, к своему удивлению, ничего не нашёл. Неужто проглядел? Недоумённо постояв несколько секунд, он снова обошёл все стеллажи — вновь ничего. Странно, со зрением у него проблем никогда не было… Неужели такого дела тут нет? Ещё раз обойдя буквально всё вдоль и поперёк, он не нашёл ничего даже отдалённо похожего на дело Фаравейского Поджигателя. Видимо, он не первый такой умник, что пробрался в совершенно неохраняемый полицейский архив… Что-ж, видно не судьба. Впрочем, того, что Ник уже нашёл, было более чем достаточно. Смирившись и собрав всё обратно по папкам, он уже собирался было уходить, как вдруг в поле его зрения попало кое-что интересное. Совершенно, на первый взгляд, непримечательная папка, датированная девяносто седьмым годом, стояла в абсолютно неположенном для неё месте — на полке восемьдесят шестого. Как можно было настолько сильно промахнуться? Создавалось ощущение, что её положили сюда специально, чтобы позлить какого-нибудь коллегу-перфекциониста. Подойдя поближе, длинноволосый взял её в руки и прочитал оглавление.

«ДЕЛО № 304

О ПОВЕШЕННОЙ СУЗУКИ

¹⁹⁹⁷»

Помимо очевидных ассоциаций с фирмой, производящей автомобили, эта фамилия показалась Нику знакомой. Кажется, так звали ту женщину, которая продала ему дом… Просто совпадение? Вряд ли. Ну что-ж, пожалуй, стоит знать, что произошло в месте, которое ты теперь считаешь своим домом. Распахнув папку, длинноволосый вновь осмотрел то, что было внутри. А внутри было не так много — краткая сводка, какой-то медицинский отчет, кажется, о вскрытии, и фото. Запечатлённая на фотографии картина была не из приятных — на дереве висела повешенная девушка, её лица не было видно, оно было почти полностью сокрыто длинными черными волосами, из-под которых выглядывал лишь правый глаз. Прямо-таки топливо для ночных кошмаров. Интригующе. Отложив фото в сторону, Ник начал читать краткую сводку.

«Днём 22 октября, в 13:28 на заднем дворе семьи Сузуки была найдена повешенной старшая дочь — Мари Сузуки.

Предположительно, она совершила самоубийство из-за стресса перед её грядущим выступлением,

что должно было состояться в тот же день.

Осмотр, тем не менее, выявил множественные синяки по всему телу, а также странное ранение на спине,

свойственное падению на затупленный предмет.

Вскрытие показало, что смерть, скорее всего, и правда наступила из-за асфиксии,

но странные повреждения вызвали у следствия некоторые подозрения.

Несколько неестественной также выглядела петля, такой вид узла крайне неэффективен для повешения,

погибшая могла с большой вероятностью просто выпутаться из него.

Но никаких иных правдоподобных версий, кроме самоубийства, выдвинуто так и не было.

Из-за отсутствия свидетельств насильственной смерти дело было закрыто.»

Ах, типичная Фаравейская полиция — «вроде подозрительно, но расследовать мы ничего не будем». Классика. Хм, Мари Сузуки… Знакомое имечко. Кажется, оно было выгравировано на могиле, соседней с его матерью… На той, к которой приходил Хиро. Ну да, логично, что он её знал, они же были соседями. Хотя, раз прошло целых четыре года, а он всё ещё её навещает, скорее всего, они были куда больше, чем просто соседями. Может быть, место даже имела любовь. Да и с остальным из их компашки она, наверное, была хорошо знакома. Должно быть, её смерть стала для них сильным ударом… Может быть, что-нибудь в доме сможет хоть немного пролить свет на произошедшее? Впрочем, сейчас это второстепенно. Прихватив с собой ещё одну папку, Ник, отряхнув руки от пыли, поспешил удалиться, пока кто-нибудь не решил для разнообразия наконец заглянуть в безлюдный архив.