***
Малыш, если ты веришь в чудеса, ты прав. Если ты не веришь в чудеса, ты снова прав. В любом случае — это твой выбор. Никогда не стесняйся его, но постарайся, чтобы в нем было больше добра.***
Время до Нового Года пролетело незаметно. Только вот была одна загвоздка — у Тома, получается, день рождения. Подарок-то у меня есть, вот только я боюсь того, что ему не понравится. Встав с утра пораньше, я переоделась, позавтракала и побежала к своему лучшему другу. Постучав в дверь спальни мальчиков, я увидела за дверью заспанного Тома. Мерлин, ничего в жизни милее я не видела! Обняв растерянного парнишку, я поздравила его с днем рождения и всучила в руки сверток. — Я же говорил, не стоило. Я не праздную день рождения… — Заткнись, — перебила я его. — И открывай. День рождения раз в году бывает, тем более я старалась над подарком долго… — Спасибо. — Открывай давай. И вот настал момент истины. Том развернул сверток, и его лицо медленно начало приобретать удивленное выражение лица. — Ты… ты?.. Ты нарисовала мой портрет? — И правда, в руках Тома была картина, нарисованная акрилом, с подписью «Желаю не сдохнуть». — Нормально? — Это… неплохо. — Спасибо. — Даже неплохо было мне достаточно. Но было обидно, что до хорошо не дотянула. — Это прекрасно, Тинь! — Честно-честно? — Да! Я повешу это в рамочку. Сейчас, подожди. — И через мгновение Том превратил какую-то безделушку в рамочку для картины, которую я нарисовала. — Ты завтракала? — Да, надо было упаковать подарок, поэтому встала рано. — А откуда у тебя нужные вещи? — Ну, из Выручай-комнаты достала. — А это что, это вообще где? Почему я об этом слышу впервые? — На восьмом этаже. Проходишь три раза перед стеной, и появляется комната, у которой можно попросить практически все что душе угодно. Удобно, правда? — Как ты про нее узнала-то? — Из книжки прочитала. — Отчасти я не соврала. «Гарри Поттер» же за книжку считается? — Выйди, я переоденусь. Или отвернись. — Выходить мне лень, я просто отвернусь, стесняшка. — Ах ты…! — Ах я кто? Да, я самая прекрасная, невероятная. Есть какие-то претензии? Ну так оставь их при себе! — Порой я удивляюсь почему ты оказалась на Слизерине, а потом доходит. — Ну-ну. Переодевайся давай, гений. — Ц. Кстати! — Что? — Почему на картине пожелание «Желаю не сдохнуть»? — Не знаю. Хотела что-то оригинальное. — Ну-ну, оригинальное. — Ой, не будь занудой. Том, подожди! — остановила я брюнета, который хотел начать укладывать свои волосы. — Что случилось? — непонимающе взглянул на меня парень. — Не делай пока этого! — Чего? Чего не делать? — Укладку. — О Мерлин, дай мне сил! Зачем? — Дай их потрогать. Пожалуйста! Мы же все равно тут одни, никого нет. — Ох, Тина… ладно, гладь. — Ты серьезно? — Да, пока я не передумал. — Спасибо, ты лучший! — воскликнула я, зарываясь рукой в его прекрасные волосы. Только с ним я позволяла себе быть настолько простой, ребенком. Даже Антонину я так не раскрывалась, как ему. — Я знаю. — А еще очень скромный. — Конечно, милая. Скромность превыше всего. — Том, а что ты выберешь, учиться на Гриффиндоре или быть маглом? — Хм, тяжелый вопрос. Я ненавижу гриффиндорцев вместе с этим идиотом Дамблдором, но маглом я ненавидел бы быть не меньше. — Определенно, Том сам не понял, когда перешел на парселтанг. — Так что не знаю. — М, понятно. — А ты? Что бы выбрала? — Ой, не видеть рожу Дамблдора. Вот бы его отсюда выдворили. — В наших мечтах, — сказал он, поудобнее устраиваясь на моих коленях. — Ты не очень голодный? — Нет, не торопись. Ты единственный человек, который, когда трогает мои волосы, приносит мне немалое удовольствие. — Учту. Когда проголодаешься — скажи. — Ладно. — Я говорила, что ты очень красивый, особенно когда мурлычешь от приятных ощущений? — Нет, не говорила. — Но, немного погодя, добавил: — Ты тоже в принципе самая красивая представительница женского пола, которых я когда-либо видел. — А я говорила, что ты тот еще подлиза? — пробурчала я, пытаясь побороть чертово смущение. — Я не шучу.***
Ближе к двенадцати часам ночи, буквально за пару минут до смены цифры на календаре, прогуливаясь с Томом по Хогвартсу, мы забрели на Астрономическую Башню в надежде встретить праздник там. — Тина, тут это… — Что? — Омела. — И только сейчас я заметила омелу, которая стояла именно над нашими головами. — А ты знаешь, что делают под омелой? — Том, не говори, что ты собираешься сейчас… — Мое непонимание том заткнул неловким, милым поцелуем. Естественно, я ответила. И не надо спрашивать почему. Я сама не знаю. И не в коем случае не читать мне нравоучения. В этот момент я забыла обо всем на свете и прижалась к моему лучику солнца, позволяя Тому терзать мои губы. — Я… прости… я сам не знаю, что на меня нашло… больше это не повторится… если ты, конечно… не захочешь… — уверенность Тома Реддла как рукой сняло, а на его место пришло смущение. — Захочу. — Черт, что я творю? Нам же всего почти по двенадцать! Ну и хуй с ним, это очень приятно. Тем более так Том никому, кроме меня, не достанется. — Ч… Чего? — Ой, да заткнись уже и поцелуй меня! — Ладно… э… — и наши губы вновь встретились в своеобразном танце, полном нежности и невысказанных чувств. Я абсолютно не понимаю, что же делать дальше. Я стою, целуюсь с будущим Темным Лордом, находясь в полном экстазе, определенно — это лучший день в моей недолгой и бессмысленной жизни, но дело в том, что мне ОДИННАДЦАТЬ. К черту мысли! — Том… я… воздух… — Ты воздух? — Ты умудряешься даже сейчас шутить надо мной? — Тш, тише. Ты до этого с кем-то целовалась? — Да, Том, я зажималась с каждым встречным парнем. Ну конечно же нет! — Увижу тебя с кем-то в интимных позах — убью. Ты меня поняла? — Меня или парня? Ты вообще не романтичный! — Обоих. Я не отдам никому свое. — Я не вещь. — Ты моя. — Ой, да успокойся. Том, ты ничего не забыл? — Нет, вроде бы… — Том! Все, не видать тебе меня! Иди к черту! — Не наглей. Иди разберись, что она хочет… А, понял. Ты будешь моей девушкой, с учетом того, что отношения напоказ мы выставим нескоро? — Слава Мерлину, додумался. Я согласна. — Во имя Василиска, что я творю. А вдруг я сама себе подписала уговор? Ну да похуй, я его люблю, тем более он пока не стал главным секс-символом школы, а уже мой, повезло. Наверное. Так, стоп. — Тоооооом? — Что? — Ты не сказал самого важного. Ты меня любишь? — Я тебе это пару дней назад говорил, но ты проигнорировала. Ты вообще все мои намеки игнорировала. — Ой, неловко вышло. — Да, я тебя… люблю. Еще раз спросишь, не отвечу точно, так что пока мой день рождения и Новый Год — наслаждайся. — Вообще-то уже не твой день рождения. — Я наколдовала календарь, где теперь показывало 01.01.1939. — Мы процеловались год, хах. — Мда. С праздником. — И тебя. — Не холодно? — Нет, хорошо. — Мне тоже. — А с Тохой если увидишь или с Абраксасом, ты их не бей, они мои друзья. — Они наши друзья. Я их знаю и относительно доверяю. — Кстати, ты не думай, что на меня никто посмотреть не может, а ты будешь обжиматься с кем попало. Увижу тебя с кем-то, неважно как, вы оба будете мертвы. Понял? — Понял я, успокойся. Я не из тех, ну… — Не бабник? — Именно. Где ты эти словечки берешь! Ты же леди. — Еще раз так скажешь, я тебя с крыши столкну и не пожалею. Кстати, на тебя засматривается эта долбанутая Друэлла Розье. — Успокойся. Откуда ты это заметила? — Женское чутье. — Тина, я попрошу тебя не выставлять наши отношения напоказ. Пока. Если ты можешь, давай чуть позже. На следующих курсах, когда мы узнаем, кто мы. — Я полностью с тобой солидарна. По поводу крови. Я предлагаю летом сходить в Гринготтс и проверить там. — Хорошо. Я уже хочу спать. — И я. — Тогда по спальням? — Да, спокойной ночи. — Спокойной ночи. — Мы не заметили, как за разговорами добрались до гостиной. — Том? — Да? — Еще раз с днем рождения. Я рада, что встретила тебя. — Спасибо. Взаимно.