Дикая орхидея

Хочу увидеть её… Почувствовать в воздухе запах её духов, ощутить кожей жар её тела. Хочу стать тигром, когда она нарочно вмылится в мои бёдра ягодицами и бросит огненный взгляд через плечо. Хочу смотреть, как её пальцы поднимают волосы, играют с ними, обнажают длинную и тонкую шею, пока ее бедра говорят со мной на одном языке. Давай, ещё горячее. Еле сдерживаюсь, глядя на изгибы её тела, мягкую и сияющую кожу. От нахлынувшей волны страсти мне становится не по себе: слишком хорошо. Я хочу уединиться с ней, почувствовать на себе страсть её костров, жар её тела, необузданных и пышных бёдер. Катастрофа моих мыслей. Ох, Ника… Пожалуйста, ещё… Мысленно я уже не здесь. Я в её спальне, задираю на ней бельевой топ одним пальцем, тем самым высвобождаю мягкие и пышные груди. Боги, как мне это нравится. Смотрю, как Ника выгибается под моими руками в этот момент, пока я сижу на её бёдрах. Ей так нравится. Она смотрит на меня из-под острых длинных ресниц, притирается своими бёдрами. Пальцы Ники скользят по моим бёдрам, царапают их сквозь тесную ткань джинсов. Твою мать… Я хочу тебя. Поцелуй опьяняет. Я не могу остановиться, когда наши языки сплетаются в одно, губы припухают. Я хочу, чтобы это ощущение не кончалось. Сглатываю стоны Ники, её возбужденный скулеж, когда мои пальцы стискивают её грудь, нежно массируют соски. — А говорила, не чувствительная, — ухмыляюсь я, ненадолго отрываясь. Ника краснеет до корней волос, ёрзает бёдрами подо мной, облизывает линию челюсти. Между бёдер все стягивает все ещё сильнее. Ну почему, почему я без ума от тебя? Я не прошу разрядки — наслаждаюсь процессом. Нашим развратом. Думаю об этом и пришпориваю Нику бёдрами, интенсивнее ласкаю груди пальцами и вылизываю её шею. Руки Ники скользят к моим ягодицам, обводят кромку джинсов и нижнего белья. Кончики пальцев вырисовывают витиеватые узоры на моей коже, пока я ставлю метки на шее Ники, придерживаю её за подбородок. Ника скулит ещё более жалобно, сжимает бёдра, пытаясь удержать себя на месте. Пару раз она вскидывается наверх, сдерживая оргазм, задевает мои чувствительные места… Что мы делаем? Я не хочу останавливаться… Мои ягодицы в её распоряжении, Ника мнёт их, и я с удовольствием покачиваюсь, подставляя бёдра под ласки. Мои пальцы тонут между губ Ники, она смотрит мне в глаза, раздвигает пальцы языком и скользит им по перепонкам. Блять. Притираюсь телом к соскам Ники, они припухли и стали очень чувствительными. Ника скулит, продолжая вылизывать мои пальцы, туго сосёт их и глубоко заглатывает, скользит пальцами под резинку белья и сжимает мои ягодицы уже так. Блять, блять, блять… Бельё мокрое от предкама, Ника снова вскидывает меня бёдрами, одной ногой скользит по моей промежности, заставляет меня рычать, заглатывает пальцы особенно глубоко и смотрит снизу на меня. Послушная грязная зайка. Катастрофически мокрая. Приподнимаюсь. Вид сверху, конечно, отличный. Груди Ники набухли от возбуждения, соски покрасневшие и припухшие, на коже кое-где виднеются следы от моих пальцев, на шее темнеет пятно засоса. Ника тяжело дышит, пытаясь прийти в себя. Мы оба без ума друг от друга… Ника снова проезжается бедром у меня между ягодиц. От неожиданности я не могу удержать равновесие, падаю к ней, утягиваю в поцелуй. Ещё более пьяный, чем все остальные. Мы трахаемся языками, притираемся друг к другу бёдрами и тянемся навстречу, наши пальцы переплетаются: её горячие и жёсткие пальцы переплетаются с моими, влажными от слюны. Не помню, как оказываюсь рядом с ней, на подушках. Стягиваю с её плеч бретели бельевого топа, кусаю кожу на ключицах и лопатках, пока Ника закидывает голову назад — в воздух взметнулись её влажные волосы, магический пожар. Тени от длинных ресниц падают на её лицо, и Ника рычит, притирается ко мне ягодицами. Опускаю руку между наших бёдер, стискиваю её задницу. Блять… Не могу держать себя в руках. На её бёдрах остаются мои царапины. Ника довольно рычит, чувствуя это. Меня заводит её реакция, заводит, как Ника вмыливается своими бёдрами в мою руку, словно дикая кошка. Как начинает утробно урчать, когда я шлёпаю её и свободной рукой прижимаю к себе. Мы рычим оба, когда я снова царапаю её задницу, меня сносит. Нельзя быть такой горячей. Меня сносит, но я хочу ещё… Хочу её везде. Хочу её целиком, как сейчас. Когда мы, обезумев от страсти, притираемся друг к другу, вмыливаемся бёдрами, обжигаем дыханием и опьяняем поцелуями. Мои пальцы скользят по её бедру, выше, к кромке трусиков. Ещё выше, ткань обнажает косточку на бедре, чудную родинку чуть выше. Бельё натягивается под моими пальцами все выше. Ника смотрит мне в глаза и выгибается в спинке, подставляет ягодицы под пальцы — это действует на меня как афродизиак, я натягиваю чёртово бельё наверх. Ника скулит, усиливая натяжение, кусает влажные губы. Отвешиваю шлепок. Ника рычит от удовольствия, я вижу, как дрожат её ресницы. Ставлю ещё одну метку на её плечи, кусаю ключицу, продолжая натягивать на ней бельё. — Посмотри на меня, — шепчу я. Ника делает нужное, её зрачки затопили почти всю радужку, веснушки брызгами ещё ярче выделяются на её коже, на покрасневших от возбуждения щеках и кончике носа. Взгляд глаза в глаза лишает меня рассудка, я толкаюсь бёдрами навстречу. — Горячо… Ника… Очень горячо… — я боюсь посмотреть на неё теперь. Боюсь обкончать все к чертовой матери. Надо же быть настолько сексуальной в задранном бельевом топе, в трусах, натянутых почти до ушей, в джинсах, стянутых до колен. И все же я роняю случайный взгляд на её тело. Она вся в метках, и я хочу ещё… Опускаюсь ниже, тесно сжимаю её груди, проезжаюсь кончиком носа между ними, обжигаю дыханием кожу, а потом оставляю метку на левой груди. Обнимаю Нику под бёдрами, потому что хочу опуститься ниже и вылизать её. Да, через бельё. Она уже сильно взмокла. Ника пришпоривает меня, когда я ставлю метку ниже солнечного сплетения, в самом чувствительном месте на её теле. Пальцами скольжу по тугой и горячей промежности. Чёрная ткань белья пропиталась смазкой. Массирую эрегированный клитор прямо так, любуясь видом, открывающимся мне. Ника скулит и раскрывается больше, пока я опускаюсь ниже, вылизываю впадинку пупка снова и снова, кусаю нежную кожу и зализываю языком. Пальцы бессовестно массируют промежность, Ника влажнеет ещё сильнее, крупно дрожит в моих руках, выгибается пластично в спинке. Ещё ниже. Свободной рукой я натягиваю бельё снова, облизываю промежность сквозь белье. Да, Ника чертовски мокрая. С удовольствием потягиваю на себя припухший клитор, легко кусаю его через ткань. Ника рычит, пытаясь вскинуть бёдра. Отвешиваю шлепок. Моя ладонь горит. Второй мягко отодвигаю ластовицу белья и останавливаюсь. Ника крупно дрожит, смотрит на меня из-под длинных ресниц. А я любуюсь ей. Её промежностью, к которой прилила кровь, все блестит от смазки. Ника жалобно скулит и едва вскидывает бёдра — насколько её позволяет моя хватка. — Ты хочешь этого? — интересуюсь я, поглаживая внутренние стороны бёдер. — Пожалуйста, Чанни… — Чанни, звучит вкусно, — опускаюсь между бедер и вылизываю её, глядя в глаза. Пальцами мягко поглаживаю вход и совершенно неторопливо ввожу их в тело Ники. Боги, какая она вкусная. Какая она… Моя. Языком продолжаю ласки и не свожу взгляда с Ники. Кажется, более жестокой пытки ещё не придумали. Как Ника хороша собой, когда выгибается от ласк и постанывает, сбивчиво, еле слышно. Как румянец вспыхивает на её щеках. Неохотно отрываюсь от неё. Клитор припух ещё сильнее и едва пульсировал, половые губы налились кровью ещё сильнее, а вход сочился смазкой. Лениво собираю её пальцами, а потом облизываю. — Чанни, — Ника скулит, когда я медленно опускаюсь вниз и продолжаю своё дело, на этот раз все больше уделяя внимания клитору, потягиваю его на себя губами, в то время как мои пальцы скользят в теле Ники, туго и сильно. Я сгибаю их, и Ника крупно вздрагивает. Её глаза широко распахиваются, она жалобно смотрит на меня. Я же понимаю, что нашёл правильное место, и продолжаю в том же духе, вылизываю её и ласкаю пальцами внутри. Ника крупно дрожит, моё имя срывается с её губ, тянется, как песня ветра, повисает в воздухе над нами и обрушивается вместе с небом на нас. Я прижимаюсь ртом к промежности Ники… Ощущаю, что кончаю сам. Моя шея и грудь становятся влажными. Несколько струек стекает по коже. Ника дрожит, кончая. Она то жмурится, то широко распахивает глаза, когда я довожу её до оргазма после сквирта, мои пальцы становятся ещё более влажными. Неохотно поднимаюсь, вынимаю пальцы из тела Ники, сажусь перед ней и вылизываю их. — Крис… — Ника тяжело выдыхает, пришпоривает меня бёдрами…