Сказание о семи принцах

До встречи с Пятым Натаэль не знал подобных мучений. Незрелая сила то и дело вырывалась из-под контроля, он не мог совладать с чувствами, с телом, но томления плоти не тревожили. Снились порой загадочные, волнующие сны, Натаэль думал о чем-то далёком, смутном, воздерживаясь от чтения непристойной литературы. Самым чувственным, что ему приходилось наблюдать, было спаривание двух лесных духов-котов, и он об этом старался не вспоминать. Но Пятый принц, самый красивый и достойный из всех людей, кого видел Натаэль, смутил его и распалил дремлющее желание. Уже не забыть было его губы, взгляд, хрупкость его доверия. Уже не разлюбить его силу и мужество, какие юный Герой и не подозревал в обычных людях. В грезах о Пятом Натаэль сходил с ума, не в силах даже двумя руками снять напряжение. Стоило вспомнить их свидание, сила разжигала и без того горячую юношескую кровь. Напрасно Царевна пыталась уговорить сына пригласить наложниц из Закатного царства, даже подсылала к нему своих слуг, обольстительных пери. Натаэль не представлял, как можно желать кого-то кроме Пятого. Мать злилась на принца, проклинала за то, что тот вызвал в незрелом Герое желание и не утолил до конца перед своим побегом. После краткого мига близости Натаэлю было ещё сложнее справляться с собой. И он старался изо всех сил приблизить испытание. Ведь даже встреться они теперь с Пятым, как Натаэль мог быть уверен, что будет бережен с ним? Вместе с Цаки он прочитал всё, что касалось созревания Героев и наткнулся на множество историй о том, как юные Герои не справлялись с похотью и даже брали силой тех, кем были одержимы. И это не только приносило им горести, но и отдаляло срок испытания. Но к счастью… — Я рядом, — шептал ему на ухо Даниэль, касался губами каменных от напряжения плеч и прижимался грудью с пылающим узором сзади к нему, успокаивая его собственный отраженный на спине узор. Пятый сидел на коленях Натаэля, выгибаясь всем телом от его исступленной ласки, но ни стона упрека не срывалось с его губ, хотя юный Герой передергивал их члены с одинаковой силой. Жаром накатывал страх причинить боль, но ладони по маслу скользили легко, два члена не уступали друг другу в крепости, а значит, принцу было так же хорошо, как и ему?.. Его Пятый принц, который позировал для альбома с его узором на груди, внушив надежду, что не забыл о нём. Его любимый, который вернулся к нему, несмотря на то, что вспомнил любовь прошлой жизни. — Бери меня уже… — выдохнул Пятый, на его щеках разгорелся нездоровый румянец. — Не… тяни… Натаэль не понимал, почему тот торопит. Он не был уверен, что им пока вообще следует доходить до такого. Натаэль готов был ограничиться руками, пока Пятый с ним. Но разве сейчас ему хватило бы выдержки отказаться? Подхватив Пятого под колени, он завалил его на спину, вжал в дощатый настил. Быстро, тщательно размял скользкой ладонью между ягодицами. Пятый прикрыл глаза, тяжело дыша, его плечи дернулись вверх, выдавая волнение, но он не отстранился от руки. И даже наоборот, выгнул спину, чтобы теснее прижаться. Натаэль замедлился, глядя на него во все глаза, с силой наглаживая его самое интимное место, скользя с нажимом по ложбинке между ягодиц. Пятый торопливо облизнул пересохшие губы, он тяжело дышал, румянец разлился до груди. Длинный темно-розовый член упруго покачивался от тряски. Натаэль снова стиснул его в ладони и пропихнул в тело Пятого сразу два пальца. — Ммннн… Натаэл… — почему-то с закатным акцентом простонал Пятый. У Натаэля сильнее забилось сердце. От опасения, что принц осознает и от особого наслаждения от звуков любимого с детства закатного наречия. — Отпусти силу!.. — предостерег Даниэль, плотнее обнимая его со спины. Он сразу ощутил болезненное напряжение и помог его растворить мощным потоком. Натаэль смутился. Его пальцы тесно обжимал зад Пятого, а сам он ощущал жар тела брата. И к его ягодицам ощутимо прижимался плотный, толстый член. «Если он пожелает, я ему позволю», — быстро решил для себя Натаэль, чтобы больше не отвлекаться на лишние мысли, и вдавил пальцы сильнее. Нежно, влажно, туго… Пятый так старался расслабиться, мыщцы перестали сдавливать руку Натаэля, он ощутил, что пальцы сами ушли глубже. Пятый задышал часто, громко, пытаясь ухватиться за что-то. — Не бойся направить в него силу… Ему будет легче расслабиться, — вкрадчиво прошептал Даниэль, укладывая подбородок на плечо Натаэля. И тот, поверив в себя, довёл толстые линии узора до рук, они пульсировали и вздувались как вены. Натаэль постарался направить силу из пальцев свободно, не концентрируя, как поток воды, что не встречает преград. И Пятый распахнул глаза, ахая. Мышцы и правда расслабились, а живот… Натаэль не верил тому, что видел, но живот принца и впрямь округлился, будто его наполнила изнутри не сила, а вода. — Больно?.. Даниэль взмахнул рукой — и живот опал. — Ты просто неплохо так расширил его изнутри… Тайрон, нормально? — Даниэль сжал его дрожащее колено. — Ощущения непривычные, да? Но приятные. Натаэль мельком подумал, откуда Даниэль мог это знать, но его слова успокаивали, потому что Тайрон так ни слова и не сказал. Он тяжело дышал, втягивая и выпячивая живот, словно пытался проверить состояние внутренних органов. — Сила теперь растворена в его теле, можно начинать, он расслаблен, как никогда, — помедлив, шепнул Даниэль и куснул Натаэля за ухо. Перед глазами юного Героя потемнело, и он уже не осознавал, как усадил Пятого на себя. Сердце горело от нежности, Натаэль ощущал, что узор раскрылся за пределы его тела, обнимая Тайрона тёплым коконом. Член распирало от силы, и неясно было, как он вообще влез в тесный зад. Но толкаться в него оказалось легко и не страшно, между телами вязко чмокала смазка, Тайрон размяк, податливо расслабившись в руках Натаэля. На каждый толчок он тихо выдыхал, полуприкрытые веки дрожали. — Аах… — Тайрон выгнулся, по его телу прошла дрожь, сладко отзываясь в сердце Натаэля трепетом. Его любимый наслаждался. Натаэль хотел ускориться, так невыносимо приятно было двигаться внутри, скользя крупной головкой глубже и глубже, но слышать эти стоны было ещё приятнее. Они задевали сердце… Лишь когда семя готово было выстрелить, Натаэль, не сдержавшись, всадил до упора. Там, глубоко, было так упоительно тесно, Натаэль сам застонал, выплескивая семя. — Дани… ДАНИЭЛЬ!.. — Пятый вскрикнул от страха, поток ударившей в него силы был таким мощным, что даже глаза засветились. Натаэль вжимался в него, уже не осознавая себя, его руки дрожали, придерживая зад принца на весу. Приходя в себя, Натаэль вдруг особенно остро ощутил, что держит в руках тяжёлое чужое тело, ощутил тепло и влажность кожи, податливость расслабленной плоти под сведенными от напряжения пальцами. Это было так странно. Член выскользнул из зада, Тайрон непроизвольно сжал его напоследок, и Натаэля прошибла дрожь. Не сказать, что приятная. Но хоть это все теперь казалось странным и смущающим, Натаэль понял, что не ошибся в своих чувствах к Пятому. Даже когда дурман желания прошёл и он смог взглянуть на него трезво… Появилась лишь одна мысль. — Я тебя люблю… — выдохнул Натаэль, прижимая к себе дрожащего Пятого. Взмокшего, немного напуганного, уязвимого, липкого от пота и семени. Но все такого же желанного. — Ты не испугался в пещере. Почему же испугался сейчас? Разве больно?.. Натаэль поднял взгляд на брата. — Для тебя такой поток силы в теле привычен, а Тайрон подобного не испытывал. — Даниэль спокойно поглаживал свой вытянувшийся по животу член, прислонившись к камню. Натаэль заметил, что его это больше не смущает, брат рядом ощущался естественно. Он и правда не был для них обоих посторонним. — Мне казалось, моя душа отлетит на Небеса… — признался Пятый, отдышавшись. Он все ещё пораженно хлопал глазами. Натаэль с улыбкой вжался лицом в его плечо. — Такое случается, при близости божество способно вознести своего возлюбленного. Но мы с Натаэлем всего лишь люди, — заметил Даниэль. Натаэль вздрогнул, когда почувствовал, что Пятый осторожно коснулся губами его виска. А после обнял его за спину. — Все равно я не заслуживаю вас… — пробормотал он. — Но я слишком рад, что вы есть в моей жизни. Пятый протянул руку к Даниэлю. Натаэль тут же отстранился, прижимаясь к его правому боку, чтобы освободить место для брата. — Не надо так говорить, — попросил Натаэль. — Я тебя ждал. Мне не нужно ни божество, ни самый святой человек на земле. Мне нужен тот, кого я полюбил. Тебя выбрало мое сердце. Даниэль опустился рядом и не дал Пятому возразить, закрывая ему рот, надавив снизу на подбородок. — Лишние мысли. Ты слишком много думаешь, — фыркнул он и поцеловал Пятого. Натаэль затаил дыхание, прислушиваясь к своим чувствам. Ревности не было. Ему было грустно. Ведь Пятый не сможет расстаться с любовью двух своих жизней без боли. Придётся Натаэлю переживать эту боль за двоих. И когда Даниэль, оторвавшись от мягких нежных губ принца, взглянул на младшего брата, в его глазах были понимание и такая же грусть. Пятый вдруг снова слабо порозовел и спустил руку, чтобы сжать член Даниэля. — Хочешь ещё? — выдохнул тот, Натаэль видел, как поджался его живот. — Я же согласился с вами обоими, — пробормотал Пятый. — Значит… с обоими. — Что ты задумал? — Даниэль склонил голову набок. Изящная кисть Пятого мягко обхватила его стоящий член. Облизнув губы, Пятый потянулся к животу Натаэля. — Подожди! — всполошился тот. — Я грязный… Ты хочешь? Я сейчас помою. Натаэль сообразил, что хотел сделать принц, но после того, чем они занимались, ему не стоило брать член в рот. Видимо, разум Пятого затуманился, раз он об этом не подумал. Натаэль соскочил с настила и, зачерпнув черпаком холодной воды в пресном бассейне, поставил её греться на небольшую жаровню у выхода, чтобы отмыть лоснящийся от масла член. Который снова уже стоял так крепко, что не было мочи терпеть. Натаэль отвернулся и попытался успокоить разум медитацией. Но как он мог не предвкушать ласку этих губы, таких нежных и непорочных на вид. До него доносились тихие звуки поцелуев, скольжения ладоней по влажным телам. Сложно было не представлять, даже не видя. Натаэль тщательно вымылся и лишь потом вернулся к Пятому и Даниэлю, которые, пока его не было, просто лежали в обнимку. Бледное, мягкое, но изящное тело принца так красиво смотрелось в объятиях мощного седовласого Героя, чей узор светил неярко, но мощно и спокойно, покрывая все тело. Они нарочито медленно ласкали друг друга руками, и когда Натаэль приблизился, Пятый потянулся за маслом. — Хочешь сразу с двух сторон? Хорошо, — с дрожью усмехнулся Даниэль. Натаэль, стараясь сдержаться, приник к губам Пятого, прежде чем тот опустил бы голову к его восставшему члену. Теперь ему следовало быть ещё осторожнее… — Сладкий щеночек, — вдруг с улыбкой прошептал Пятый прямо ему в губы. Натаэль замер. Лицо перед ним принадлежало его любимому, но взгляд… — Рэн? — удивился Даниэль, нависнув над ним. — Почти. — Пятый, фыркнув, огладил напряженное тело Натаэля и крепко вздрочнул ему, так что у того в глазах потемнело. — Считай, что оба. Не бойся, маленький Герой, это все ещё… я. И знаю, как сделать тебе хорошо. Пятый, склонившись, обвел головкой члена приоткрытый рот, и так жадно его всосал, что Натаэль сам чуть не отлетел на Небеса! Медлительно и немного неловко, но теперь Пятый точно делал то, в чем прекрасно знал толк. — Рэн… Решил напоследок прокатиться на моем члене? — хохотнул Даниэль, звонко шлепнув его по бедру. — Не жалуйся тогда, я и без сил мог тебя заездить. Ты слишком самоуверен для шамана без Волка. И обеими руками задрал ноги Пятого так высоко, что Натаэль дернулся придержать их. Пятый от неожиданности выпустил член изо рта, и тот влажно шлепнул его по щеке. — Как бы ты не ругал это тело, в той жизни такой растяжки у тебя не было. — Даниэль прижал его зад к своему животу и медленно полил маслом. Тягучие струйки потекли по бледным сильным бедрам. — До растяжки Четвёртого брата мне далеко… — выдавил Пятый. Он никак не ожидал, что Даниэль сложит его пополам! Натаэль, закусив губу, сам осторожно прижал член к его рту. Рэн — это часть Тайрона. Он всегда был в нем, отдаленным, милосердно стертым из памяти сном. Но теперь будет в его сознании до самой смерти. Натаэль должен был его принять, даже если это сложно будет сделать самому Тайрону. Ведь раздвоение могло привести лишь к сумасшествию. Тугой темнеющий между ягодиц вход теперь выглядел мягче, поддавался пальцам Даниэля, что ныряли в него, размазывая масло и семя. Погружая их до упора, Старый герой ярче зажигал линии узора, и из горла Пятого вырывался стон, от которого мурашки бежали по телу Натаэля. Каково же это было — ощущать внутри вспышку чужой силы? А ведь только что Натаэль сам заливал его бурным потоком. Мягко вздрочнув Пятому, чей член уже истекал смазкой, пачкая его же живот, Даниэль опустил вниз лишь одну его ногу, переступил через нее коленом и чувственно вжался бёдрами в его зад. Он вошёл сразу до конца. И Натаэль, не сдержавшись, толкнулся в рот, заглушая стон. Головка уперлась в горло, Пятый дернулся, словно в его тело ударило две молнии. Даниэль поймал его руку и сплел их пальцы. Он толкался мощно, чётко, ритмично, совсем не так, как до этого бережно ласкал Пятого. Но и тот не жалел себя, давясь стонами, старался высосать из Натаэля душу. И невозможно было устоять перед ним, невозможно было не иметь его мокрый нежный рот, вбиваясь Божественной силой в глотку. Натаэль придерживал его то за волосы, то за шею, боясь навредить и схватить грубо. И только этот страх держал его в сознании. Но когда он на миг прервался, давая Пятому прокашляться, мелькнула мысль, что как бы Даниэль ни дразнил Рэна, вряд ли Божественная сила, залившая внутренности, уступала защите призрачного зверя. Иначе стал бы разве он безжалостно натягивать Пятого, то звонко стучась о его зад, то толкаясь так сильно, что принца чуть не подкидывало. — Жаль, у тебя в юности не было сил… — подтвердил мысли Натаэля Пятый, всхлипывая. Слезы текли из его глаз, губы алели. — Это ещё охуеннее, чем с волком… Проткни ты меня насквозь, и я и то улечу от балдежа… — Были бы у меня тогда силы, я бы сделал тебе призрачную утробу, и ты бы от меня родил, — промурлыкал Даниэль, вжимаясь в него. Волосы, что свесились Пятому на грудь были белыми как снег, но румяное лицо сияло юной улыбкой. Натаэль наяву увидел, как смотрят друг на друга Рэн и его возлюбленный Дани. — Только по… пробуй, — предостерёг Рэн и попытался скрыть опаляющий румянец, снова набросившись на член Натаэля. Свободной рукой он крепко сжал его ягодицу, впиваясь пальцами так, что Натаэлю почудились когти. Уколола ли его призрачная сила древнего шамана или он был уже сам на грани, но Натаэль растворился в жаре желания, уже не осознавая, что крепко держит Пятого за голову и просто долбит его в рот. В одном ритме сыновья Марона довели своего возлюбленного до исступления. Пятый заизвивался, семя текло по его животу из его же члена, но Даниэль толкнулся ещё пару раз, прежде чем с тихим выдохом замереть. Пятый застонал с членом во рту, его живот судорожно поджимался, второй раз за вечер принимая семя Божественного героя. — Натаэль… — Даниэль вдруг притянул голову брата к себе и медленно засосал его губы. Натаэль остановился ошеломленно и широко распахнул глаза. — Давай я помогу тебе. Тайрону хватит впечатлений на сегодня. Он сжал в кулаке член Натаэля. Пятый лежал, распростертый перед ними, часто дышал, невидяще глядя в потолок пещеры. А Даниэль гладил узор на груди Натаэля, обнимая его со спины и крепко лаская член над лицом принца. Чужая жаркая сила так опаляла Натаэля, что тот громко застонал, откидывая голову назад, цепляясь за предплечья брата. Даниэль покрывал поцелуями его шею, покусывал, всасывал кожу, доводя рукой до разрядки. И в этот раз Натаэля словно пробило молнией вдоль позвоночника, сила волнами разошлась по пещере, ударяя в стены так, что они загудели. Семя осело на губах и подбородке Пятого, а Натаэль размяк так же, как и он. Ему казалось, что не хватит и недели, чтобы утолить страсть, которой он горел. Но Даниэль справился и с этим. Так хорошо было прижаться к такому же расслабленному Пятому, ощущая лишь дрожь в теле и сытую усталость. Пятый медленно слизнул семя с губ. — Всё?.. — прошептал он хрипло. — Тебе пока хватит. — Даниэль стер пальцем каплю с его подбородка и отправил в рот, хитро глядя на них. — Или ты хотел три дня и три ночи, как Киан? У тебя нет его опыта и навыков пока что… — Не хотел, — сверкнул глазами Пятый и тут же отвернулся, пряча лицо в волосы Натаэля.