Чернее ночи

Мысли о Такада преследовали меня по пути домой. Такого не могло быть, однако это реальность: я был абсолютно уверен как в том, что видел её, так и в её личности: это без сомнения была Такада Сачико. Та самая Такада Сачико, которая, не выдержав после убийства дочери, утопилась в озере три десятка лет назад. Пока я решил не делать поспешных выводов: мне нужно было изучить альбом с фотографиями и, может быть, найти там что-нибудь ещё. Но что именно я искал? Я и сам не знал, и это неприятное ощущение неопределённости убивало меня. Но одно я понимал точно: никогда не стоило отчаиваться и поддаваться панике. И я не поддавался. Придя домой, я тщательно вымыл руки и, поставив рис в рисоварку, сел за стол. Мне необходимо было изучить альбом прямо сейчас, пока готовится обед. Ну, или хотя бы начать. Фотоснимки в основном были любительские. Часто на фото мелькало лицо самой Такада Ёрико: то она шла куда-то, неся в руках несколько рулонов ткани, то улыбалась в объектив, держа букет цветов… Я всмотрелся в её лицо. Ничего особенного, обычная девчонка, каких тысячи. И всё же она осмелилась встать между мамой и папой в их любви, посягнула на святое. Значит, она вполне заслуженно встретила свой конец. На одной из фотографий я обнаружил довольно симпатичную девочку с кудрявыми волосами и большими глазами. Она смотрела в объектив чуть удивлённо, будто фотографировавший застал её врасплох. Под снимком была подпись: «Ханасори Чиё». И всё: ни конкретизации, кто это, ни даты. Но я уже понял, кто она, а также почему молодой офицер полиции Руто Акон хранил эту карточку. Внешнее сходство было потрясающим: Руто Орочи походил на свою мать как две капли воды. Что ж, значит, Руто встретил свою любовь тут, в Академи, может быть, даже во время расследования дела Такада. Конечно, обстоятельства совершенно не располагали к романтике, но почему бы и нет? В конце концов, это происходит неосознанно. Я вытащил фото из альбома и поднёс к глазам. Да, действительно, Руто Орочи — просто копия матери, и с этим ему повезло. Руто Акон не был уродом, но и красавцем далеко не являлся, а вот матушку Орочи вполне можно назвать весьма привлекательной. Этому фото, конечно, место не здесь, а в семейном альбоме семьи Руто… Я повертел карточку в пальцах. А что если использовать её как предлог, чтобы переговорить с Орочи и узнать у него, что думает его отец? Даже несмотря на то, что дело Такада уже очень скоро станет погребено навсегда, всё же не мешало хотя бы примерно узнать, что в голове у этого Руто Акона. Я просмотрел альбом до конца и на одном из фото с удивлением увидел директора Академи. Кочо Шуёна, тогда ещё молодой и полный сил, весело улыбался с лопатой в руке; его обступили ученики в плотных фартуках — судя по подписи под карточкой, участники садоводческого клуба. Этот человек совершенно не походил на того Кочо Шуёну, которого знали современные ученики нашей школы: неулыбчивого, молчаливого человека, старавшегося самоустраниться от любого мероприятия. Могла ли трагедия с Ёрико так подкосить его, или же он сник с годами, растеряв свою энергию естественным путём? Я не знал. И не хотел знать: меня это не касалось и абсолютно не волновало. И я отложил в сторону альбом, решив показать его маме, когда она вернётся. Пообедав рисом и холодной ветчиной, я с удовольствием попил горячего чаю, который обожал в любое время года, и принялся за прочие текущие дела. Написав через форум Каменага и приправив своё послание очередной порцией восторгов по поводу нового выступления KNF на каком-то очередном мероприятии, я спросил у неё, нет ли в её школе кого-либо привлекательного. «Наши KNF — такие красавчики, Куроко-чан, — печатал я от имени Аикура Анко. — Интересно, где только таких берут? У меня в школе даже мало-мальски симпатичных нет, так что скаут-агентствам у меня нечего делать. А у тебя, Куроко-чан, есть в школе симпатичные? Мне очень интересно!». Таким образом я рассчитывал перевести разговор на себя и попробовать заставить Куроко взглянуть на меня под позитивным углом. Пока она относилась ко мне нейтрально, но мне хотелось, чтобы это изменилось в лучшую сторону. Таким образом, учитывая, что у Куроко и Мегами вскорости произойдёт реанимация их давней дружбы (точнее, судя по посланиям Каменага, адресованным Аикура Анко, это уже происходило), а это, в свою очередь, поможет Мегами изменить отношение ко мне. Ведь друзей у Сайко было мало, и лучшими из них являлись Фред Джонс и Будо Масута — оба юноши, следовательно, она с ними могла поделиться далеко не всем. Мегами была необходима подруга-наперсница, и до недавнего времени таковой была Куроко. Однако Сайко не очень красиво сместила Каменага с поста президента школьного совета, и с тех пор их дружба слегка увяла. А сейчас, при условии того, что обида Куроко успела чуть забыться, а также при стимуляции, исходящей от Аикура Анко, они снова начали сближаться. Что ж, об остальном стоило подумать попозже, а сейчас — пора проводить инвентаризацию. С завтрашнего дня начнётся новая неделя, и, насколько я знал, во вторник, двадцать четвёртого мая, свой день рождения отмечал Ямада Кодомо, младший брат моей Таэко. Он учился в первом классе старшей школы Мэйшо и обожал сестру, что, впрочем, было взаимно: для Таэко не существовало большей ценности, чем семья. В Академи Таэко попала благодаря своей матери, которая работала в мэрии: для работников главного в наших городках-близнецах учреждения предоставлялось одно место в несколько лет. И Таэко посчастливилось: она оказалась именно той, которой досталось данное место. Хотя у нас в школе и училась дочь мэра — Тораёши Широми, — она не воспользовалась этой привилегией, а поступала своими силами и была принята. У мэра наших городков, кроме Широми, было ещё шестеро детей, из которых двое — учились в университете в Сегава, трое — в средней школе Шисута, а один уже работал. И мэр, и его супруга занимали весьма активную жизненную позицию и с головой окунались в свои обязанности, всегда управляясь со всеми делами вместе, поэтому вряд ли у них хватало времени на отпрысков. С другой стороны, Тораёши Широми казалась мне достаточно самостоятельной особой, хотя я не очень хорошо её знал. Кстати, именно она была моей следующей после Каменага целью для сближения с Мегами. Но пока стоило сфокусироваться на Таэко. Мне было необходимо наладить с ней контакт, но почему-то рядом с ней я немел и мог только кланяться и кивать. Конечно, существовала ещё неизвестно откуда взявшаяся Такада Сачико, но её я даже не воспринимал как проблему. Подумаешь, какой-то призрак или галлюцинация; что она мне сделает? Все эти мысли я решил пока выкинуть из головы: у меня оставалось ещё полдня, чтобы хорошенько набраться сил и подготовиться к учебной неделе, поэтому решил прервать размышления и заняться чем-нибудь более существенным. Переодевшись в спортивный костюм, я вышел из дома и обежал несколько кругов вокруг здания. Вернувшись домой и забросив вещи в стирку, я поговорил с родителями. Мама пребывала не в очень хорошем настроении: как оказалось, их знакомый умудрился каким-то образом ускользнуть, и теперь она не подозревала, где его искать. Она призналась мне, что немного нервничала, так как, по её словам, ожидала пообщаться с «дорогим Сато» как можно скорее. Собрав сумку на завтра и отгладив форму, я принялся за повторение уроков, но информация никак не желала усваиваться: видимо, я устал за день куда больше, чем готов был себе в этом признаться. Что ж, отдохнуть перед началом новой недели тоже не мешало, хотя час стоял довольно ранний. И, приняв душ, я лёг в постель и тотчас же уснул.

***

Я оказался в комнате, имевшей форму правильного куба. Стены были тёмно-серыми, осветительных приборов или окон я не видел, однако тут было светло, как днём. Я сразу понял, что это сон, а также кем именно он был навеян. Она явилась спустя двадцать секунд, эффектно материализовавшись из воздуха и хлопнув в ладоши. Юкико выглядела всё так же; впрочем, к чему ей меняться? Глаза, представлявшие собой две чёрных впадины с расходившимися тонкими трещинками, смотрели прямо на меня, а безгубый рот кривился в усмешке. — Что ж, вот и свершилось, — она совершила в воздухе кульбит. — Твоя встреча с Такада Сачико, я имею в виду. — Ну, да, — я коротко кивнул. — И что с того? — Что с того? — Юкико хмыкнула и подплыла в воздухе поближе ко мне. — Да ты хоть представляешь себе, на что способны призраки, особенно такие, как она, которых пропитала скорбь?! Я хмыкнул и попытался чуть отодвинуться назад, но без особого удивления понял, что не могу: моё тело сковал какой-то кокон, который обвил меня, как мумию. Что ж, это царство Юкико, и распоряжается тут она, так что всё функционирует по её правилам. — А что она мне сделает? — спросил я. — Резко выскочит из стены, когда я буду проходить мимо? Будет приходить ко мне во сне? Заберётся на потолок, как в фильме? Юкико склонила голову набок. — Напрасно, юный Аято, напрасно, — нараспев проговорила она. — Напрасно ты недооцениваешь силу духов. Сачико может очень многое, к примеру, утянуть тебя за собой туда, где она пребывает, а там мало веселья, уж поверь мне. Но дело в том, что она пока не поняла, враг ты ей или нет. — О чём ты? — я нахмурился. — Она знает, кто я? — Она знает, что ты родственник той, что убила её дочь, если ты об этом, — Юкико пожала плечами. — Но не в этом дело. Благодаря тому, что ты сын Айши Рёбы, у тебя есть эмоциональная связь с Такада Ёрико, вернее, с её неупокоенным духом. А ещё ты вхож в то место, к которому Ёрико привязана навсегда. Она поднялась сантиметров на тридцать и вдруг перевернулась, повиснув вниз головой. — Что это значит? — вымолвила она, медленно взлетая всё выше, пока её лицо не застыло на одном уровне с моим. — Ты единственный, кто может помочь им воссоединиться. Потому Сачико пока не решила, утащить ли тебя туда, откуда не возвращаются, или намекнуть, что нужна твоя помощь. И пока она не склонилась к первому варианту, я предлагаю тебе самому вмешаться и начать воплощать в жизнь второй. Стены комнаты замерцали… Или мне это показалось из-за того, что я долго стоял без движения. — И как же это сделать? — спросил я, глядя Юкико прямо в глаза. Она рассмеялась и, резко отлетев на противоположный конец помещения, вернулась в нормальное вертикальное положение. — «И как же это сделать?» — передразнила она меня и захихикала. — Я могу тебе подсказать, но, дорогой Аято, не просто так: ты, помнится, обещал мне помочь. И даже ходил в храм выяснять, не соврала ли я тебе. Она расставила руки в стороны, словно потягивалась, и склонила голову набок, как шаловливая девчонка. — Тебе куда выгоднее помочь мне, — вымолвила она. — Осознай уже это. И как только ты это сделаешь, я решу твою проблему с Такада Ёрико. — Хорошо, — я склонил голову. — Я понимаю. Так что я должен делать? — Всё очень просто, — Юкико согнула шею под невероятным углом, и я против воли перекривился. — Приведи Юкину в храм Инари за деревней Итоки. Пусть она зайдет в главное помещение. Я открыл было рот, чтобы резонно задать Юкико вопрос, насколько это осуществимо, но внезапно меня ослепила вспышка яркого света, а через мгновение я открыл глаза. Всё в порядке: я был в своей постели, и ничто мне не угрожало. Ничто, кроме пресловутой Такада Сачико. Она опасна, но опять же — лишь со слов Юкико. А насколько можно доверять последней? И самое главное: как заманить Сайко Юкину в храм Инари? Внезапно раздалась мелодичная трель будильника, и я медленно сел на футоне. Пора начинать новую неделю.

***

По дороге в школу Такада мне не встретилась, однако у ворот, помимо учительницы физкультуры Киоши, ждала Рино-сенсей, что было для неё необычно: она не особо жаловала свежий воздух и редко выходила из учительской без особой необходимости. — Айши Аято, как хорошо, что ты приходишь рано! — вымолвила она в ответ на мой поклон. — Пойдём со мной: у меня к тебе просьба. Не дождавшись моего ответа, она повернулась и пошла к зданию школы: в нашей культуре учителям не было принято перечить. Рино-сенсей шагала торопливо, быстро переобувшись у входа и небрежно сунув свои уличные мокасины в особый шкафчик для преподавателей. Она шла по пустому, гулкому коридору, пришаркивая шлёпанцами и не глядя по сторонам. Волосы, собранные в строгий конский хвост, блестели на свету от потолочных ламп. Я шёл за ней спокойно: длина ног позволяла мне не торопиться. Мы вошли в учительскую, и она, проскользнув к своему месту, указала мне кивком на гостевой стул — такой стоял рядом с каждым преподавательским креслом. Я послушно опустился на сиденье и положил школьную сумку на колени. — Как тебе, возможно, известно, Айши-кун, — начала Рино-сенсей, беря со стола ручку и рассеянно вертя её в пальцах, — Осана-кун пропал некоторое время назад, и мы… В общем, класс «1-1» оказался сильно недоукомплектованным: у вас и так имелось одно свободное место, а теперь их стало целых два. Я склонил голову. Действительно, проследняя парта крайнего у двери ряда пустовала, и в классе нас было не шестнадцать — по количеству мест, — а пятнадцать человек. Сейчас же, с безвременным уходом из жизни Осана, нас осталось четырнадцать. — Этого мы допустить не можем, — Рино-сенсей отложила в сторону ручку и поправила очки. — Так что новый ученик прибудет в твой класс сегодня. — Сейчас? — я широко распахнул глаза, всем видом демонстрируя неподдельное удивление. — Накануне экзаменов? Рино-сенсей замялась. — Молодой человек очень хотел как можно скорее начать учиться тут, в Академи, — вымолвила она, потерев переносицу. — И администрация решила не возражать. Она потянулась через стол к горизонтальным лоткам для документации и взяла оттуда жёлтый заклеенный конверт из тонкой бумаги. — Здесь — документы на нового ученика, — произнесла Рино-сенсей, глядя на меня. — Тебя не затруднит отнести это в школьный совет? — С удовольствием сделаю это, — я с готовностью принял конверт из её рук. — Благодарю, — Рино-сенсей слабо улыбнулась. — Чуть позже я приглашу тебя сюда снова: мне бы хотелось, чтобы ты помог новому ученику представиться классу и поладить с остальными. — Конечно, — я встал и поклонился. Она кивнула мне, и я проследовал к двери, думая о том, что переход из одной школы в другую посреди учебного года, да ещё и накануне экзаменов — это весьма опрометчивая идея. С другой стороны, Академи являлась элитным учебным заведением, и попасть сюда хотел каждый. Правда, не каждому это было по карману. Или по мозгам, таланту, родственным связям… Я зашёл в свою классную комнату, чтобы положить сумку. Дадаяма Хана из отряда Роншаку Мусуме была сегодняшней утренней дежурной; она как раз протирала подоконник и при виде меня улыбнулась. — Доброе утро! — вымолвил я. — Хана, смотрю, ты трудишься с утра пораньше. — Точно, Аято, — Дадаяма улыбнулась, складывая тряпку наманикюренными пальцами. — Вот, решила навести красоту у нас в классе. Сакура из садоводческого обещала принести сегодня побольше комнатных цветов, а то у нас всего-то пара горшочков. — Согласен, — ответил я, ставя сумку на свою парту. — Как можно больше растений в комнате хорошо для здоровья. Хана кивнула и снова принялась за уборку; я же, подхватив конверт, направился в коридор. Посмотреть, что внутри, я не мог: конверт был запечатан, и, несмотря на тонкость бумаги, прозрачной она не являлась. Что ж, неважно. Какая мне разница, кто придёт, если только этот человек не станет проявлять враждебность ко мне? На втором этаже тоже пока ещё было пусто, но я шёл легко, и поэтому мои шаги не отдавались от стен так гулко, как шаги Рино-сенсей ранее. Мой путь лежал в школьный совет, и я понимал, что в столь ранний час там может никого и не быть. На этот случай я решил просто положить конверт на их переговорный стол, а потом, чуть позже, подойти и пояснить, в чём дело, или же оставить записку. Поравнявшись с дверью, ведущей в совет, я подвинул её и вошёл внутрь. Тораёши Широми, стоявшая у стола Мегами, резко задвинула ящик и отпрыгнула в сторону, пряча левую руку за спину. Я застыл у входа, оценивая ситуацию. Итак, судя по её реакции и лицу, она явно делала тут то, что не имела права делать. И проблема состояла не только в банальном лазании по чужим ящикам. Что именно она прятала за спиной?.. — Искала зарядное устройство для наушников, — Тораёши, уже успевшая овладеть собой, криво улыбнулась мне. — У нас с Мегами одинаковые, вот я и… Хотела взять её кабель, потому что где-то потеряла свой. А без прослушивания музыки я вообще не могу, сам понимаешь. — Понимаю, — я склонил голову. — Прошу прощения, Тораёши-семпай. Я хотел отдать в школьный совет это. И я начал подходить к ней ближе, протягивая конверт. Она взяла его правой — свободной — рукой, при этом всё ещё пряча левую за спину. — В класс «1-1» принимают нового ученика, — промолвил я. — Тут — документы на него. Рино-сенсей просила… — Я разберусь, — перебила меня Тораёши, нетерпеливо косясь в сторону двери. — Ты можешь идти. Хорошая работа, Айши. Я поклонился и направился к двери, размышляя над тем спектаклем, который только что развернулся у меня перед глазами. Про сказочку насчёт зарядного кабеля от наушников я не поверил ни разу: во-первых, если бы дело обстояло только в этом, Тораёши не стала бы отпрыгивать от стола, как испуганная лань, и прятать что-то за спиной. Во-вторых, она бы не торопилась побыстрее выпроводить меня, при этом почти срываясь на грубость. Но имелась и ещё одна деталь: Мегами не пользовалась наушниками. Кенчо как-то рассказывал мне, Ацу и Куше, что она считала, будто они крайне вредны для здоровья, поэтому если ей нужно было послушать музыку, она включала её дома или просила водителя их машины. А раз у Мегами не имелось наушников, значит, и зарядный кабель был ей не нужен. Вытащив телефон, я проверил его. Пока Инфо не прислала мне своего нового номера, так что я не мог с ней связаться. Что ж, придётся действовать напрямую. Поднявшись на третий этаж, я пошёл по коридору к той самой двери без опознавательных знаков. В соответствии с планом школы, там располагалось хранилище, куда складировались вещи, которые уже не использовались, но выбросить их было и жалко, и накладно, учитывая огромный налог на отходы, например, печатные машинки, старые подшивки школьных газет, кульманы и так далее. На самом деле, там располагался штаб Инфо-чан, и я понятия не имел, как она умудрялась входить туда и выходить оттуда незамеченной. Встав у двери, я постучался. Через несколько секунд раздался голос Инфо: — Ты сегодня рано, Аято-кун. — Мне пока не пришёл твой сегодняшний номер, — ответил я, — а дело срочное. Она ничего не ответила, но спустя пару мгновений мой телефон коротко завибрировал. — Пиши всё, что нужно, в обычном порядке, — спокойно проговорила Инфо. — Удачи, Аято-кун. — Спасибо, Мичико-чан, — в тон ей вымолвил я. Я назвал её по имени специально: Гилберт Арчер считал, что таким образом устанавливается особая связь, ведь имя человека имеет уникальные вибрации для него. И именно поэтому полицейским предписывалось постоянно обращаться к подозреваемым по имени, желательно начиная с него каждую фразу: так существовала вероятность, что преступник скорее расколется. Мне хотелось стать ближе к Инфо-чан, потому что такая союзница гарантировала мне глаза по всей школе и первоочередное получение необходимых сведений. Вытащив телефон из кармана, я написал в ответ на пустое сообщение с незнакомого номера: «Недавно Тораёши Широми копалась в столе у Сайко Мегами. Мне нужно видео того, как она делает это». Как только я отправил сообщение, Инфо тут же прислала мне ответ: «Я, конечно, сделаю это, Аято-кун, но с тебя — размещение микрофонов; новые найдёшь под стиральной машиной в классе домоводства, старые оставишь там же. И ещё, позволь дать тебе совет: поаккуратнее с Тораёши; она не так проста». Решив не отвечать на это вполне очевидное послание, я направился в класс домоводства, решив не затягивать с просьбой Инфо. Получилось довольно удачно: директор ещё не пришёл, а причина зайти в учительскую у меня была — я же должен доложить Рино-сенсей о том, что отнёс конверт с документами нового ученика в школьный совет. Довольно оперативно расправившись с заданием Инфо, я направился в классную комнату. Ацу уже пришёл; он обрадованно встретил меня и начал рассказывать о каком-то шоу про экстрасенсов, которое недавно посмотрел. Мне пришлось выдержать весь этот поток бреда, но, к счастью, меня спасла Генка-сенсей: по громкой связи она объявила, чтобы я зашёл в учительскую. Встав с места, я быстро сообщил озадаченному Ацу о новом ученике и спешно вышел в коридор, по пути придержав дверь для Хагивара Сакуры, которая несла в руках большой поднос с несколькими комнатными растениями, и получив от неё благодарность и улыбку. Народу в школе ощутимо прибавилось: тут и там стояли группки учеников, обсуждавшие аниме, модные корейские сериалы, музыку, спорт, клубы, учёбу… Я аккуратно огибал их, не забывая здороваться, и наконец-то дошёл до учительской. Новый ученик уже был там: он стоял около стола Рино-сенсей со школьной сумкой в руках. Невысокого роста и довольно хрупкий, он отличался трепетной красотой, которая возможна только у очень юных и очень наивных людей. Пока я мог видеть только его профиль, но уже успел заметить большие выразительные глаза, прямой нос и ямочки на щеках. Рино-сенсей, повернув голову на звук открывавшейся двери, воскликнула: «А вот и Айши-кун!», и новенький тоже воззрился на меня, дружелюбно улыбаясь. Я подошёл ближе, стараясь придать лицу выражение приветливости, чтобы сразу же расположить нового ученика к себе. — Айши-кун, познакомься, — Рино-сенсей улыбнулась. — Это Ямада Кодомо.