Лето перед третьим курсом Хогвартса.
Сад был самым прекрасным местом в этом особняке. Здесь росло огромное количество цветов, за которыми ухаживали со всей любовью и трепетом. Наверное, благодаря этому, растения радовали глаз своей красотой и приятным ароматом. Раньше Скорпиус любил приходить в сад своей бабушки. Он наслаждался тишиной и одиночеством, когда не мог совладать с мыслями в голове или уставал от активных родственников. Это был его маленький оазис, где никому никогда не удавалось отыскать мальчика. Прячась за густыми кустарниками, Скорпиус нередко мечтал о спокойной жизни у бабушки, где не было серых стен Мэнора или его высоких потолков. Казалось, весь дом пропитало чувство, которое Малфою в юном возрасте было непонятно. Он лишь понимал, что оно неправильное. Скорпиус присел на софу, облокачиваясь на спинку, подставляя лицо под лучи солнца. Сердце неприятно сжималось только от одного взгляда на цветы. Запах теперь не успокаивал, а вызывал тошнотворное чувство. Мальчик прекрасно понимал причину своего подавленного настроения, но всеми силами старался сидеть на месте. Если он выбежит из сада, то вряд ли вернётся сюда хотя бы ещё раз. Этот бой, против себя и своих воспоминаний, будет проигран. В этом саду Астория любила гулять вместе со Скорпиусом и Нарциссой. Они устраивали чаепития и пока взрослые обсуждали что-то не особо интересное для мальчика, он за обе щеки уплетал принесённые десерты. Любовался цветами и просто наслаждался приятными минутами в кругу семьи. Сейчас любое воспоминание о матери тревожило. Прошло не так много времени, чтобы к этому можно было привыкнуть. Скорпиус вцепился в подлокотник, оставаясь на месте. Он не хотел, чтобы его хорошие воспоминания стали тем, что приносит боль. Малфой желал погружаться в прошлое и ощущать подъём сил, а выходил лишь упадок. В конечном счёте мальчик ушёл в поместье больше не в состоянии сохранять спокойствие. В доме было прохладнее, чем на улице. Лето настигло так быстро, что Скорпиус даже не понял как вернулся домой из Хогвартса, а потом они с отцом и Селицией уехали во Францию. Малфой шёл мимо картин, замечая их приветственные улыбки. С некоторыми даже поговорил, ведь те просто не могли не остановить его на пол пути. — Как вы выросли! – восхищалась тучная дама, кажется, являющаяся далёким предком дедушки. Нарцисса забрала несколько портретов с собой, когда переезжала из Мэнора, но лишь те, что умеют держать язык за зубами. — Ну просто вылитая копия отца! – мужчина выпустил дым из рта, направляя на Малфоя руку с курительной трубкой. — Как у вас продвигаются дела в Хогвартсе, молодой человек? — Неплохо, – пожал плечами Скорпиус, собираясь идти дальше, но его остановил писклявый голос дамы. — Дорогой, я бы хотела показать вам... – она не договорила, замирая на месте и вглядываясь за спину Малфоя. Он как-то неуверенно обернулся, словно ожидал увидеть там призрака, потому что лицо дамы побледнело на несколько тонов. Хотя вряд ли в мире магии призраки могли хоть кого-то в должной мере напугать. — Вот ты где, мой мальчик, – Нарцисса ласково убрала несколько прядей шелковистых волос со лба внука, а потом протянула ему руку, как всегда это делала. Скорпиус хотел было возразить, ведь он уже далеко не маленький ребёнок, требующий оказания поддержки таким образом. Скорее всего Нарцисса считала иначе, ведь двенадцатилетний мальчик по-прежнему оставался для неё малышом, которому требуется очень много любви и тепла. Малфой взял за руку бабушку, и они вместе направились в столовую, где их уже ожидал вкусный обед на четырёх персон. Женщина мягко поцеловала сначала Скорпиуса, потом Селицию, которая радостно заулыбалась при виде бабушки. Девочка испытывала восторг каждый раз когда приезжала погостить и причиной этому была некая вседозволенность. Драко не отдыхал даже здесь, но с лёгкой душой мог оставлять своих детей на попечении матери, не волнуясь о том, как они провели свой день в отсутствии отца. Наконец Нарцисса приблизилась к сыну и оставила лёгкий поцелуй на его макушке. Тот не сопротивлялся, смиренно принимая нежность и любовь матери. Скорпиус считал, что Драко это порой тоже было необходимо, особенно после смерти Астории. Правда, он не был до конца уверен в чувствах родителей, потому что никогда не видел, чтобы те проявляли свою любовь так же открыто, как это делала Нарцисса. — Ты выглядишь уставшим, – женщина села рядом, рассматривая лицо Драко всего пару секунд, а потом принялась изучать появляющееся на тарелках блюда. Скорпиус с аппетитом принялся есть свой тыквенный суп, не забывая при этом о манерах. Селиция же, не обращая ни на кого внимания, пачкала пальчики и щёчки едой. В последнее время она казалась совсем невесёлой, и компания Нарциссы стала для неё будто лечебная пилюля. На лице вновь появился румянец и яркая улыбка, а глаза приобрели чистый небесный оттенок. — Тебе стоит отдохнуть, Драко, – уже более настойчиво продолжила женщина. — Труд идёт человеку на пользу только когда он им не злоупотребляет. — Я учту это в будущем, – спокойно ответил мужчина. Нарцисса бросила обеспокоенный взгляд, но быстро скрыла это за улыбчивой маской. Скорпиус опустил ложку в тарелку, ощущая, как приятная атмосфера за столом медленно трескается на его глазах. Словно специально бил молоточком по мутному стеклу, чтобы увидеть скрывающуюся за ним истину. Он этого не хотел, но был слишком наблюдательным, чтобы пропустить мимо глаз тревогу Нарциссы или чрезмерное спокойствие отца, который казалось прятался за кирпичной стеной и открывал дверь для него с Селицией в редких случаях. Скорпиус прикусил щеку изнутри, мысленно поправляя себя. Потому что для младшей сестры Драко, пожалуй, чаще был открыт, чем для него. Мальчик убеждал себя, что это лишь из-за его возраста и того статуса, который отяготит плечи в будущем. Наблюдая за отцом, он иногда даже ловил себя на мысли, что не справится с ролью лорда. Ему казалось это такой непосильной задачей, что только больше подкрепляло желание учиться и совершенствоваться. Ко всему прочему им двигало стремление получить уважение и признание отца, но думать об этом слишком часто он не хотел, ведь каждый раз сталкивался с холодной завесой снега в серых глазах родителя. — Как идут дела в Хогвартсе? – обратилась Нарцисса к внуку. — Вы вчера так поздно прибыли, что я не стала мучить вас своими расспросами. — Всё хорошо, – кивнул мальчик. — Перед каникулами мне пришло предложение команды по квидиччу, – он соврал. Приглашение пришло Альбусу с маленькой пометкой внизу о том, что Малфой показал хороший результат по скорости, но во что-то большее это не переросло. Скорпиус просто хотел хоть как-то порадовать бабушку, потому что в основном его школьная жизнь проходила уныло и серо. Превосходные оценки он считал чем-то само собой разумеющимся, поэтому и говорить о них не стал. — Твой отец тоже был в команде, – улыбнулась Нарцисса. — Он занимал место ловца. Ещё с малого детства любил полёты. — Я не вступил, – тихо ответил мальчик, поднимая взгляд на Драко, но тот задумчиво смотрел куда-то в сторону. — Почему же? — Тренировки отняли бы слишком много времени, – он пожал плечами. — Чем же ты тогда занимаешься? — Учусь. — А в свободное время? — Тоже учусь. Нарцисса тяжело вздохнула, направляя хмурый взгляд на Драко. Скорпиус с интересом наблюдал за проявлением недовольства матери к своему сыну. — Ты слишком к нему требователен, – женщина не повышала тон, а голос звучал так неподходяще мягко для всей этой ситуации, что Скорпиус поёжился от возникшего контраста. — Я не требую от него ничего невыполнимого, – ответил Драко, вытирая довольное личико дочери от супа. — Свои дни и свободное время он планирует сам и волен делать всё, что хочет. Главное, чтобы не пренебрегал занятиями. — Он же ещё ребёнок, ему нужно проводить больше времени с друзьями, а не чахнуть над учебниками. — Всё в порядке, бабушка, у меня нет друзей, – Скорпиус сказал это спокойно, из-за чего лицо женщины всего на миг стало грустным. — Но я общаюсь с некоторыми ребятами из комнаты. Вы ведь помните Альбуса Поттера? Я как-то упоминал о нём в письме. — Конечно помню, я тогда весьма сильно удивилась, узнав, что сын Гарри Поттера попал на Слизерин, – она, недолго думав, продолжила. — Интересное стечение обстоятельств. Скорпиус хотел спросить почему, но не стал. Скорее всего дело было в том, что отец Альбуса обучался на факультете Гриффиндора, как и его мать, как и старший брат. Мальчик никогда не задумывался, что же мог чувствовать его однокурсник, попав на Слизерин. Может Поттер больше желал проводить время со своей сестрой Уизли в гостинной, погружённой в яркие красные цвета с позолотой, чем находиться среди изумрудных оттенков и серебра. — Нам со Скорпиусом нужно идти, – Драко встал из-за стола, погладив Селицию по голове, когда она взглянула с надеждой в глазах на отца. — Куда же? — Я собирался обучить его оклюменции. — Драко! – резко поднялась из-за стола женщина, но так грациозно и аккуратно, что Скорпиус поразился, как ему на ум вообще могло прийти слово "резко". — Какой вообще в этом смысл? Ему всего двенадцать! Ты был намного старше, когда начал развивать эту способность. — Верно, у меня был превосходный учитель, компенсировавший мой возраст. Нарцисса замолчала, опускаясь на стул и провожая две фигуры печальным взглядом. Скорпиус шёл за отцом молча, даже не предполагая, как именно будет проходить обучение. Он читал про оклюменцию в книгах, понимал теорию, но очень сомневался, что этого будет достаточно. Насколько ему известно, к такой способности нужно иметь дар, в ином случае овладеть магией в должной мере не получится, и Скорпиус мог лишь надеяться, что хорошее владение, как оклюменцией, так и лигилименцией ему передалось с генами. Драко прошел в спальню сына, а потом поставил стул на середину и жестом велел Скорпиусу сесть. Мальчик повиновался, ощущая, как ладони постепенно начинают потеть. Ему никогда не нравилась неизвестность, наверное, как и любому другому человеку. Комната сейчас казалась новой для хозяина. Он осматривал её так пристально, но скорее для того, чтобы хоть чем-то занять себя и не дать мыслям накрыть с головой, как это обычно и бывало. После всплеска эмоций в рождественские дни Скорпиус придерживался определённой тактики, когда им овладевали собственные мысли или эмоции. По большей части он просто концентрировался на чём-то. На смехе ребят в комнате или их разговорах, прислушивался к дождю за окном и отсчитывал каждую каплю, упавшую на карниз. Очень помогали книги или уроки. Это отвлекало. Драко неожиданно присел возле сына, вглядываясь в его глаза. — Не беспокойся, уверен, ты будешь схватывать на лету, – похвала вынудила Скорпиуса сесть ровно и выпрямить спину, но на лице по-прежнему отражалось смятение. — Но я прошу тебя быть очень сосредоточенным и внимательно слушать. Мальчик кивнул. То, о чём просил отец у него получалось делать очень хорошо. Драко встал, доставая палочку Астории из кобуры на руке. Он ходил с ней практически всегда и снимал разве что перед сном. Прятал под подушку. Скорпиус мог лишь предположить, что это была его привычка с войны, но спрашивать об этом казалось не тактичным. Астория как-то рассказала сыну, что жизнь тогда была не самой радужной. Она убедила его, что как-только он подрастёт, то узнает всё, если только захочет. Выполнять обещание теперь, к сожалению, было не кому. — Я проникну в твою голову, – спокойно оповестил Малфой старший, вызывая у Скорпиуса мелкую дрожь в руках. — Хорошо, – он ничего не понимал, но пока вопросов задавать не стал. — Лигименсис, – достаточно громко произнёс Драко, хотя палочку на сына не направлял. Мальчик был уверен, что ему и вслух не нужно было проговаривать заклинание. Он сделал это чтобы сын успел сосредоточиться. Удивительно, но Скорпиус даже ничего не почувствовал. Лишь иногда вздрагивал, когда неожиданно всплывали воспоминания, о которых он давно успел позабыть. Наконец Драко посмотрел на сына задумчивым взглядом. — Полная каша, – вынес вердикт мужчина. — Ты сам не путаешься в том, что чувствуешь? – вопрос был явно риторический. Драко пару минут что-то обдумывал, а потом бросил взгляд на шкаф. Он неспешно подошёл к нему и открыл дверцы. Все вещи были аккуратно убраны. Скорпиус позаботился о том, чтобы разложить всё по местам сразу, как проснулся утром. Астория приучила его складывать свою одежду самостоятельно, потому что в Хогвартсе никто за него этим заниматься не стал бы. Мальчик и сам не переносил бардака в собственном шкафу. Это к сожалению никак не распространялось на мыслях. — Подойди сюда. – Скорпиус послушался. — Достань все вещи из шкафа и брось на пол. — Но... – он осёкся. Не понимая, что от него хочет отец, выбросил все вещи из-за чего на полу образовалась огромная гора. Мальчик с непониманием взглянул на родителя. Драко беспорядочно брал рубашки и брюки сына, распихивая их кучками по полкам. В конечном итоге шкаф был забит до отказа и не закрывался как подобает. — Что ты видишь? — Беспорядок, – тяжело вздохнул Скорпиус, в попытке закрыть шкаф ещё раз, но ничего не вышло. Некоторые вещи снова упали на пол. — Это твоя голова, – мужчина доставал жакет и передал в руки сыну. — Это твои мысли. Опустоши шкаф, не подпускай ни единой мысли к себе в голову. Скорпиус удивлённо взглянул на отца, но перечить не стал. Каждую тряпку он медленно опускал на пол, стараясь ни о чём не думать. У него получалось это делать достаточно легко. Малфой старший пару минут смотрел на сына, пока тот не закончит, а потом спокойно заговорил. — Теперь складывай обратно. Аккуратно, по полочкам. Ты убираешь не какие-то тряпки, а свои мысли. Приводишь их в порядок, воспоминание к воспоминанию. Скорпиус старательно наводил порядок, но никак не мог провести ассоциативную связь. В голову лишь приходили мысли о том, насколько это всё бессмысленно и глупо, но спорить с отцом казалось неправильным, учитывая, что он хотел ему помочь. Мысли, словно горная река должны были побежать в подготовленное русло, но течение казалось слишком сильным, чтобы удержать. Очередное проникновение в голову было очень неожиданным. Мальчик понял как в его мысли пробрались, только когда Драко возразил, что бессмысленность его занятия определяет лишь он сам. Если решит, что это ничем не поможет так и будет. Ведь намного проще отступить, чем действительно постараться. Скорпиус поджал губы, убирая вещи. Когда последняя рубашка лежала на полке, мужчина взмахнул палочкой и вещи опять оказались на полу. Малфой младший шокировано уставился на кучу, пытаясь контролировать подступающее раздражение. — На нижнюю полку, – он указал концом палочки. — Положи всё о Хогвартсе и Мэноре, на двух следующих расфасуй по стопкам отношения с однокурсниками и семьёй. — А на самой верхней? – задрал голову Скорпиус, понимая, что туда он практически ничего не складывал, потому что не хватало роста. — Спрячь там воспоминания об Астории. Мальчик резко замер. Его рука самопроизвольно отпустила галстук обратно в ворох вещей. Драко ещё раз взглянул на сына. — Справишься? — Да... – Скорпиус не сразу понял, как отец ушёл из его комнаты. Он долго всматривался в верхнюю полку, а потом убрал беспорядок так быстро, насколько это было возможно. На следующий день мальчик проснулся из-за шума. Дверцы шкафа опять были распахнуты, а пол устелен тряпками. Скорпиус простонал, вставая с кровати и возвращаясь к своему "излюбленному" занятию. Стопка к стопке, рубашка к рубашке, но никакого эффекта. Малфой лишь тупо уставился на сложенные вещи, стараясь воззвать к своему разуму. Представить как перед ним лежит не одежда, а его самые сокровенные мысли или воспоминания из школы. Безрезультатное занятие прервал стук в дверь. — Доброе утро, – Нарцисса заметила внука, стоящего в пижаме возле шкафа. Она приподняла бровь, в попытке скрыть подступающую к губам улыбку. — Мой хороший, чем ты занят? — Привожу мысли в порядок, – со вздохом ответил мальчик. — Что ж, уборка действительно помогает сосредоточиться, – женщина подошла к Скорпиусу и положила свою руку на его плечо. — Монотонное действие в некотором плане способствует хорошим думам. Скорпиус хотел ответить, что дело немного не в этом, но решил не переубеждать. Вспомнилось, что Нарцисса не поддержала затею Драко с обучением окклюменции. Он лишь вымученное ей улыбнулся, когда родная рука в привычном жесте убрала пряди со лба. — Умывайся и спускайся к завтраку, сегодня очень насыщенный день. Мальчик удивлённо приподнял бровь. День оказался действительно насыщенным. Бабушка решила отвести внука в Лувр. Старый замок был пристанищем для множества вещей из прошлых эпох, которые сохранили в себе историю и быт людей. Высокие колоны украшали резные фигуры, а статуи смотрели свысока, будто осуждали всех, кто проходил мимо них. Скорпиус долго молчал, осматривая экспонаты с большим интересом. Нарцисса любила водить мальчика в музеи и рассказывать историю, обучать внука культуре и помогать разбираться в искусстве, потому что Драко уделял этому очень мало времени. — Это отдел древнего Египта, – женщина указала на большие саркофаги, которые всегда вызывали у Скорпиуса некое восхищение. Он читал об этом в книгах, но увидеть собственными глазами оказалось ещё более захватывающим. В помещении был приглушённый свет, который создавал ощущения некой таинственности. Множество вещей прошлых веков от орудий труда до обычных игрушек или драгоценностей лежали под стеклянными куполами, привлекая к себе любопытного мальчика. Он рассматривал всё с жадностью, цеплялся за любые мелочи, которые только удавалось разглядеть. Нарцисса подошла к одной палетке египетского бога. На табличке Малфой прочитал "Хека – Бог магии". Мальчик долго всматривался в выгравированную фигуру на камне в попытках найти что-то человеческое в его образе, но изображение было больше похоже на демоническое существо. — Как-то я задалась вопросом, – неожиданно начала женщина, вынуждая Скорпиуса оторваться от экспоната и взглянуть на неё. Нарцисса не смотрела на внука и была полностью погружена в свои мысли. — Что же такое бессмертие в его неискажённой и неопороченной форме? Малфой младший нахмурил брови, пока не догадываясь, почему такие мысли посещают его бабушку, лишь предполагал, что каждый в жизни хотя бы раз задумывался о вопросах, на которые никто и никогда не сможет ответить. Что такое смерть или жизнь? Где проходить грань и живы ли мы на самом деле? Может сейчас в действительности все мертвы, а жизнь предстоит дальше, за тёмной завесой, куда люди уходят и не возвращаются. Что имеет большую ценность? Жизнь или смерть? Наверное, жизнь, но лишь потому, что нам не понятно в должной мере, что из себя представляет смерть. Погрешность жизни – это смерть, или всё же жизнь – это погрешность смерти? — Я поняла одну простую вещь, – тихий голос прозвучал громче, потому что отразился от стен и потолка. — Бессмертными могут быть лишь две вещи: память и магия. По крайней мере в том мире, где мы есть сейчас. — А там, где нас нет? Женщина слегка улыбнулась, но ничего отвечать не стала. Она лишь указала на палетку худой рукой, возвращаясь к тем мыслям и знаниям, которые хотела передать подрастающему поколению. — Почему люди придумали Богов? — Потому что не могли объяснить физические явления? – быстро ответил Малфой как по учебнику. — И потому, что существовали маги, – Нарцисса пошла дальше по коридору, а Скорпиус, ещё немного постояв возле экспоната, двинулся следом. — Детям тяжело контролировать свои силы, и магам в те времена также приходилось не сладко, когда не было особого понимания, что в твоих жилах течёт что-то помимо вязкой крови. Выбросы энергии были нередкими случаями, но чтобы другие не оклеветали или не казнили находилась очень удобная отговорка – это разгневались Боги или Боги дали свой знак, воспользовавшись своим покорным слугой. — Значит первыми придумали Богов маги? Они остановились возле статуи Бога Гора вылитой из бронзы. Стоящий с вытянутыми к наблюдающим руками, он смотрел куда-то вдаль своими соколиными глазами. — Может быть, или маги лишь воспользовались возможностью объяснить таким образом то, что не понимали сами. Но были и те, что прекрасно овладевали даром, – женщина склонилась к стеклу, за которым лежала небольшая игрушка слоника. — Жрецы проводившие обряды, врачеватели или даже фараоны, которые являлись главными служителями Бога. Диктовали их волю, но, по большей части, сами были чуть ли не Божествами. Скорпиус внимательно слушал, не упуская никаких деталей. Он тоже смотрел на экспонат, замечая слабое, едва различимое свечение. — Что это? — Артефакт – главное доказательство того, что магия бессмертна. Малфой оглянулся, понимая, что многие вещи хранили в себе отпечаток волшебства. — Египтян хоронили вместе со своими вещами. Некоторые особые историки, – она слегка улыбнулась, намекая на магов. — Считают, что тенденцию захоронения с личными вещами ввели волшебники. Те, в свою очередь, думали, что наделённые силой вещи помогут им воскреснуть. Только не знали, что магия впринципе такого не любит, поэтому и не помогала. — Древняя магия должно быть очень сильная, – восхитился Скорпиус, наклоняясь ниже к предмету. — Почему же никто не использует эти вещи? — Потому что не знают как активировать. Без знаний артефакт всего лишь вещь. В тот же вечер мальчик провел большую часть времени в библиотеке. Он упорно искал книги об артефактах или магических предметах. Гуляя между стеллажами, Скорпиус набирал всё больше и больше старых изданий, которые привлекли его внимание. Позже он удобно устроился в кресле возле окна и читал до темноты. Вернуться в комнату пришлось из-за ворчливого домовика Зиза, который постоянно был не в настроении. Скорпиус не понимал, как бабушка вообще могла терпеть его постоянное бормотание под нос. — Лишняя трата энергии... – бубнел эльф, убирая лежащие на полу книги, пока Скорпиус выбирал те, которые унесёт в комнату. — Сначала тратили свечи... – концовку предложения Малфой не расслышал. В спальне мальчик обнаружил разбросанные вещи, но настолько был измотан, что просто лёг спать, оставив беспорядок на полу не тронутым. Примерно через неделю в библиотеке Нарциссы закончились нужные книги, поэтому Скорпиус попросил отца покупать все старые фолианты, которые только можно было найти на рынке. Впервые в жизни мальчику не терпелось вернуться домой и посетить мрачную библиотеку Мэнора, а потом, с началом учебного года заглянуть в некоторые секции в Хогвартсе. Тема артефактов так увлекла, что за её изучением мальчик не заметил, как лето приблизилось к середине. Жаркие дни не душили только потому, что Малфой большую часть времени проводил в комнате. Чтение и постоянная уборка вещей стали его рутиной. Проснувшись ближе к обеду, Скорпиус начал убираться в шкафу, сонно зевая. Сегодня он встал непозволительно поздно, потому что почти всю ночь читал книги. Дверь в его комнату приоткрылась и на пороге появился Малфой старший. Мужчина взглянул на сына и вещи в его руках, скорее всего собираясь задать вопрос, но он так и не прозвучал, потому что Скорпиус заговорил первый. — Я стараюсь. — Очевидно плохо, – покачал головой отец, но никаких нотаций не последовало. Скорпиус понимал, что эти занятия нужны только ему и никому больше, поэтому стоило приложить больше усилий. Мальчик потупил взгляд, как будто провинился в чём-то. — Собирайся, сегодня прибудут гости, – мужчина отодвинул рукав, чтобы посмотреть на наручные часы. — Если уже не прибыли, – и ушёл. Без каких-либо объяснений, кто сегодняшние посетители. Достав из шкафа рубашку, которую он совсем недавно аккуратно сложил, Скорпиус накинул её на плечи и принялся застёгивать пуговицы. Настроение совершало кульбиты. То поднималось, то падало вниз. Сейчас при взгляде на шкаф внутри что-то злобно рычало, будто вся вина в его бедах была из-за этой мебели. Малфой причесался, умылся и спустился в зал, больше не думая о том, как ему справиться с заданием. Он решил отложить эти мысли на вечер. Увидев сестру в красивом бирюзовом платьице, мальчик остановился возле входа в гостинную. Девочка медленно вышагивала держа под руку Лулу. — Копи! – её улыбка озарила лицо, но Скорпиус от чего-то отвёл взгляд, подсознательно понимая в чём причина, но стыдясь её признать. — Селиция, – голос эхом отражался от стен. Мужчина, что стоял рядом с отцом широко улыбался. Он присел на корточки, раскрывая руки для объятий. — Дядя! – девочка в один миг оказалась на руках Забини. Он расцеловал её в щёки и закружил по комнате, пока не заметил своего племянника. — Скорп, – рука помахала в их сторону, чтобы тот присоединился. Малфой младший спокойно вошёл в гостиную, замечая в кресле ещё одну фигуру. Длинные светлые волосы женщины были аккуратно уложены в высокую причёску, а летнее платье нежного жемчужного цвета подчёркивало выразительные голубые глаза. Точь-в-точь как у матери. Женщина тут же поднялась, словно обивка обожгла ей кожу. — Тётя Дафна, – он подошёл и сдержанно пожал ей руку, от чего Гринграсс (а точнее уже Забини) слегка улыбнулась. — Дядя Блейз, – тому он кивнул, потому что сестра крепко прижималась к мужчине, стараясь завладеть его вниманием полностью. Девочка что-то увлечённо лепетала на своём языке. — До сих пор не могу привыкнуть к вашей вылитой схожести, – Блейз посмотрел на Драко, который равнодушно глядел куда-то в сторону, облокачиваясь бедром о спинку дивана. Наконец взгляд встретил друга. — Он случайно в школе не говорит: "Мой отец узнает об..." — Забини, – предупреждение послышалось в голосе, от чего Блейз лишь широко улыбнулся, но продолжать не стал. — Как твои дела? – Дафна вернулась на своё место и подозвала племянника поближе. Скорпиус послушно встал рядом, позволяя женщине рассматривать его так, будто не видела долгие годы. Мальчик тоже блуждал по лицу своей тёти взглядом, замечая те детали, которых раньше на лице не было. Впалые щёки и потухшие глаза. Не нужно гадать о причине такого вида. Их последняя встреча состоялась на похоронах. Дафна тогда была слишком убита горем, чтобы подойти к Скорпиусу и поддержать его, за что сейчас, видно, сильно раскаивалась. Она чувствовала вину и сожаление, но Малфой младший не рассчитывал в тот день на чью-либо поддержку. Признаться честно, он был не готов её получать. К счастью, сейчас прошло достаточно времени, чтобы раны слегка затянулись и говорить о случившемся было бы лишним. Оба это прекрасно понимали. — Хорошо, а у вас как? Слышал дядя Блейз доставляет много хлопот. Дафна перевела взгляд на мужа и не смогла сдержать подступающей к губам весёлой улыбки. Та украсила её лицо, на мгновение скрывая черты пережитого горя. — Это кто тебе такое сказал? – удивлённо посмотрел на мальчика мужчина. — Отец. — Кто бы сомневался, – закатил глаза Забини, встречаясь взглядом с ухмыльнувшимся Драко. — Верно, много-много хлопот, – поддержала Дафна, вынуждая мужа недовольно цокнуть. В гостинную зашла Нарцисса поприветствовав своих гостей. Она достаточно тепло относилась к Блейзу, ведь тот с самого детства дружил с её сыном, а вот к Дафне почему-то была более холодна. Забини это прекрасно понимала и никогда не старалась переступить ту грань, что выставила миссис Малфой, как это некогда сделала её покойная сестра. — Давайте пройдём в столовую, – Нарцисса взяла на руки внучку, которая, только увидев её, потянулась навстречу. — Еда остынет. — Мне нужно ненадолго покинуть вас, – сообщил Драко, не двигаясь со своего места. Все присутствующие направили на него свои взгляды, и только Блейз недовольно заговорил. — Что? Нет места в графике для семьи? Малфой старший взглянул на друга очень... Скорпиус сказал бы сурово, но в этом взгляде смешалось несколько эмоций, и мальчик не смог дать точной характеристики. Отец никогда на них с Селицией так не смотрел. Словно ощетинившись. — Блейз, – Дафна положила руку на плечо мужа. В голосе слышались предостерегающие нотки. — Нет-нет, миссис Забини. – Скорпиус взглянул на свою бабушку. — Он всё правильно говорит. Ведь намного проще избегать... — Вижу, вам будет о чём поговорить, – Драко запустил руку в волосы. В миг на его лице перестали отражаться любые эмоции. Скорпиус всегда поражался этому навыку. Закрыться ото всех и не позволять никому увидеть то, что внутри. Такая способность казалась ребёнку очень полезной и нужной. Желание поскорее сдвинуться с места в своём задании только окрепло. — Разрешите откланяться, – слова прозвучали холодно, но были полностью пропитаны сарказмом. Через мгновение Драко аппарировал из зала, не оставив никому возможности ещё что-то сказать. Комната погрузилась в неловкую тишину, когда нужно что-то сказать, но не знаешь какие слова стоит подобрать в такой ситуации. Скорпиус не хотел быть добровольцем, поэтому молча пошёл за Нарциссой в столовую. Благо долго Забини молчать не мог и уже через пару минут все разговаривали так, будто ничего и не произошло. Дафна, как обычно бывало, села рядом с племянником, Блейз с Селицией. Эту деталь Малфой младший заметил совсем недавно. Дядя больше тянулся к сестре, тётя к нему, и в чём заключалась причина мальчик не понимал. — Расскажи, как проходят уроки в Хогвартсе? – миссис Забини воодушевлённо посмотрела на племянника, но тот уставился на свою тарелку, понимая, что от чего-то не может взглянуть в лицо Дафне. — Наверное, там всё сильно поменялось. — Думаю, профессора постарались вернуть всё в первозданный вид, – Блейз протянул Селиции конфету, никак не обращая внимание на удивлённый взгляд Нарциссы. Если та позволяла ей многое, то Забини – всё. — По памяти, – усмехнулся мужчина, и Дафна поддержала его ухмылкой, хоть и добродушной. Скорпиус шутки не понял. Он, в общем то, не особо следил за разговором взрослых. Только ответил на вопрос, который ему напрямую задали. — Всё очень интересно, – соврал Скорпиус. Всё-таки он был ребёнком, который на некоторых уроках мог зевать или смотреть в окно, представляя неисследованные леса, кишащие монстрами. В его мечтах те охраняли сокровища и ждали, когда искатель приключений наведается к ним. Застолье прошло в мирной обстановке. Позже Скорпиус отправился с сестрой к ней в комнату, чтобы помочь Селиции распаковать привезённые родственниками подарки. Как всегда их было слишком много. Те никогда не жалели ни сил, ни денег, выбирая лучшее. Может, дело было в том, что своих детей они не имели или причина скрывалась в чём-то другом, но любили их ближайшие родственники достаточно сильно. Приезжали на каждые выходные и отправляли гостинцы. Скорпиус вспомнил, что до сих пор не открыл их подарки на Рождество и Новый Год, от чего почувствовал себя неловко. Чтобы отвлечься, он раскрыл ещё одну коробку, обнаружив в ней множество итальянских сладостей. Все в основном подобраны так, чтобы сестре их можно было есть. — Вау! – засмеялась девочка, хлопая в ладоши. Скорпиус прикрыл коробку, понимая, что если не уберёт её подальше, то к следующему утру та будет пустой. — Откроем следующую? — Да! Так они и провели остаток дня. Ближе к ночи Скорпиус уложил сестру спать, а сам направился к своей комнате. Проходя мимо зала, он услышал радостные разговоры и хохот. — А я тебе ещё тогда говорил, что мы породнимся! – голос Блейза звучал слишком весёлым, поэтому мальчик предположил, что взрослые выпивали. — Нужно было воспринимать это как угрозу, – ответил Драко. Скорпиус мог поспорить, что сейчас его отец улыбался. Малфой младший не собирался долго задерживаться у слегка приоткрытых дверей и уже был готов пойти дальше, но замер услышав вопрос Дафны. — Почему вы не переедете во Францию? Я думала этому препятствовала только сестра. — Не вижу смысла, – спокойно ответил Драко. — Детям было бы проще. Скорпиус слегка наклонился в сторону голосов. Желания переезжать у него не было никакого. Каким бы Мэнор не казался унылым, он оставался его домом с воспоминаниями. Да и школу менять не хотелось. — Я не брошу то, чего мы с Асторией успели добиться. Сердце пропустило удар. Имя матери слетало с уст отца, как всегда, легко. Скорпиус боялся сдвинуться с места, будто его шаги услышат все жители дома. — Я бы не смогла жить в доме, где всё напоминает о ней. И это бала правда. Дафна после смерти сестры ни разу не посетила отчий дом. Это сильно злило родителей, но на их уговоры погостить она всё равно не соглашалась. У сестёр Гринграсс и до этого были плохие отношения с семьёй, а после случившегося миссис Забини только больше отдалилась. — Предлагаешь мне бросить своих детей? Холод пронзил до костей. Малфой младший поёжился. — Нет...я не это имела ввиду. — Тогда хорошенько подумай, прежде чем что-то сказать. — Драко, успокойся, – наконец заговорил Блейз в попытке разрядить обстановку. — Мы будем помогать, как сможем. Скорпиус медленно вздохнул, а потом прикрыл глаза, прислушиваясь к разговору, но дальше его вели на полутонах и разобрать что-то ещё стало невозможным. — Юный господин. – Малфой обернулся на чей-то шепот. — Вечно вы в своих покоях сидите, сложно вас выловить. — Для чего? – еле слышно спросил мальчик, вглядываясь в портрет на стене. Женщина не ответила, лишь подхватила подол платья, направляясь куда-то через другие картины. Ей иногда приходилось тихо подзывать Малфоя, чтобы он не потерял её из виду. Скорпиус послушно следовал, но не мог понять, куда дама его ведёт. В эту часть поместья юный господин, как назвала его женщина, никогда не ходил. Ему хватало зала, столовой и своей комнаты, где он теперь проводил большую часть времени. — Сюда, – взмахнула рукой дама, а потом остановилась возле молодых девушек, что прикрывали лицо веерами и окидывали пришедших странными взглядами. Скорпиус подумал, что в этой картине его родственница выглядит очень чужеродно. Её статный вид слишком контрастировал с лёгкими нарядами и некой несдержанностью других обитателей. — Идите дальше по коридору и сверните направо, – она махала рукой достаточно грациозно. — А что там? – Малфой обернулся к женщине. — Увидите, – и ушла обратно, больше ничего не сказав. Скорпиус несколько минут вглядывался в стены и лампы, а потом направился вперёд. Малфой несколько раз останавливался, чтобы прислушаться, но вокруг была всепоглощающая тишина. Путь оказался тупиковым. В конце висела одна единственная картина. Скорпиус чуть не потерял равновесие, но вовремя ухватился за стену. Перед ним висел портрет матери. Неподвижный силуэт, бесстрастный взгляд голубых глаз и лёгкая улыбка на губах. — Мама? – голос дрогнул. Астория не реагировала. В этом портрете не было её души, возможно, как и в других, но Скорпиус не мог знать наверняка, ведь все картины, на которых изображалась Астория, по приказу Драко были убраны из Малфой Мэнора. Причину такого поступка мальчик не знал. Может из-за сестры. Что ж, для Скорпиуса это не имело значения, потому что мысли и воспоминания порой справлялись лучше всего. Малфой не подходил ближе, оставаясь на безопасном расстоянии. Всматриваясь в родные черты, мальчик понимал, насколько художник по-своему интерпретировал внешность женщины. Сделал её холодной и безразличной, в голубых глазах должна была отражаться искра, доброта и тепло, но, кроме бездонной пропасти, Малфой ничего не видел. Словно на него смотрит чужой человек. "Наверное, именно так она смотрела на всех, кроме нас," – Скорпиус отшатнулся назад, ощущая, как онемели пальцы на руках. Стало тяжело находиться здесь, будто воздух начал сдавливать со всех сторон. В итоге, Малфой ушёл к себе в комнату, вычеркнув из списка посещений ещё одно место. Теперь к саду добавился коридор в южном крыле. Скорпиус хмуро смотрел на вещи под ногами, которые, как и всегда, лежали разбросанными. Мальчик посчитал глупым избегать всё, что могло бы напоминать. Такая политика рано или поздно приведёт его к тому, что он просто не захочет возвращаться домой. Вещи с пола стремительно полетели в шкаф. Скорпиус яростно забрасывал их на полки. Он пытался представить, что это его мысли, от которых нужно избавиться или запереть навсегда. Из-за бардака дверцы, как и всегда, не смогли закрыться, и Скорпиус почувствовал разочарование. Следующий час он раскладывал всё аккуратнее. Сосредоточился на воспоминаниях и в воображении раскладывал их на полки, как и настоял отец. Все воспоминания о матери прятал, так, чтобы до них было тяжелее всего добраться. Удивительно, но стало чуточку легче. Мысли перестали путаться, будто действительно лежали стопка к стопке в воображаемом шкафу. Только недавний разговор взрослых остался не убранным, и от этого беспокоил больше всего. Скорпиус присел на кровать, запуская пальцы в волосы. Ему хотелось хотя бы иногда научиться не думать ни о чём. Раствориться в пустоте, а потом, в конечном итоге, приходить в себя и понимать, что словно отделился от тела. Утро наступило слишком быстро. Малфой не спал всю ночь, ворочаясь с одного бока на другой. Он пытался прислушиваться к звукам за окном, но, как назло, всё спало, кроме него одного. Старался почитать, только голова отказывалась воспринимать любую поступаемую информацию. Мальчик впервые ощутил, что такое бессонница. — Мерлин, – Нарцисса удивлённо взглянула на внука, когда тот вошёл в столовую. Кроме неё и Селиции больше никого не было. — Тебе плохо? — Нет, – Скорпиус присел рядом, равнодушно наблюдая за едой. — Я не смог оторваться от книги всю ночь. Нарцисса недоверчиво кивнула, переводя взгляд за спину Малфоя. Тот обернулся, замечая стоящего в дверях отца. Вид у него был задумчивый. Плотно сжатые губы разомкнулись лишь на мгновение. — Идём. — Но он ещё даже не поел, – возражения были проигнорированы. Женщина обессиленно облокотилась на спинку стула. Драко шёл по коридору, даже не оборачиваясь. Точно знал, что сын идёт за ним следом не отставая. Скорпиус внимательно следил за жителями портретов. Искал вчерашнюю даму, но её нигде не было видно. Потом, опомнившись, мальчик стал размышлять о том, как людям на полотнах вообще живётся. Почему он ни разу не спросил ни у одного, какого им влачить такое существование? Чувствуют ли они? Влюбляются? Переживают ли о том, что никак не могут повлиять на ситуацию больше, чем это для них возможно? Хотя, чем же простые люди отличаются от картин, когда сами становятся заложниками, но в отличии от произведений искусства, их тюрьма не полотно, а обстоятельства. — Хватит. – выдернул из мыслей голос Малфоя старшего. — Твои отвлечённые мысли не скрывают переживаний. Их по-прежнему легко найти. Драко остановился, чтобы недолго, но внимательно рассмотреть лицо сына. Будто это была попытка что-то обнаружить, хотя Скорпиус не был уверен, что на нём отражается что-то кроме усталости и истощения. Он стоял не двигаясь, ожидая очередного урока и нового задания, с которым придётся также провозиться около месяца. — Впрочем, легко их найти также благодаря воцарившемуся порядку, – Драко продолжил идти. Скорпиус хотел спросить, что же его ждёт дальше, но язык прилип к нёбу, когда на стене показалась знакомая картина. По спине пробежал пот, а во рту тут же пересохло. Мальчик начал испытывать страх. Удушающий страх из-за картины, которая могла стать жертвой отца. Скорпиус украдкой взглянул на мужчину, стараясь найти проблески хоть каких-то эмоций, но Драко был бесстрастен. Он просто смотрел, а мальчик гадал, почему они пришли именно сюда. — Ты сам меня привёл, – наконец заговорил мужчина, поворачивая голову к сыну. — Я всё это время просто шёл за тобой. — Это... – он запнулся, не зная, что ответить. — Думал, я тщательно спрятал это на верхней полке. — Тот кто ищет, всегда найдёт, – мужчина подошёл поближе к картине. Положил руку на раму, проводя пальцами по узорам, но, не касаясь полотна, словно на него наложили обжигающие чары. — Именно поэтому нужно уметь не просто прятать, а защищать, – он сказал это, будто самому себе. — Но тебе сначала стоит научиться держать всё в порядке. — Разве этого порядка недостаточно? Драко достал палочку, и в миг картину поглотили языки пламени. Скорпиус успел только дёрнуться вперёд, но понимал, что уже слишком поздно. Внутри всё сначала сжалось, а потом рассыпалось. Вихрь эмоций и мыслей вскружил голову, но быстро успокоился, когда огонь потух, а портрет остался целым и невредимым. От прежнего порядка не осталось и следа. Всё вновь поглотил хаос. Мальчик наконец сделал вдох, осознав, что до этого просто не дышал. — Не достаточно, – ответил Драко, направляясь обратно. На этот раз Скорпиус не пошёл следом, а остался на месте, словно пламя могло вспыхнуть вновь и забрать Асторию. Он ещё долго всматривался, запоминая, отпечатывая в памяти образ, опасаясь больше никогда не увидеть мать.***
Скорпиус сидел за книгами в Хогвартской библиотеке, но не чувствовал удовлетворения от получаемых знаний. Фолианты не содержали ничего интересного или хотя бы нового. Всё то же самое, что он успел прочесть за лето, даже меньше. Мальчик облокотился на спинку стула, рассматривая летающие из стороны в сторону книги. Из некоторых выпадали листы, исписанные подсказками к контрольной или чьим-то давно забытым сочинением. Малфой скрестил руки, понимая, что ничего особенного в обычном секции ему найти не удастся, но и в запретную проникнуть не так-то просто. Чтобы получить разрешение, нужно не только доучиться до старших курсов, но и стать превосходным студентом. В случае Малфоя это было просто невозможно. Макгонагалл никогда не позволит ему получить доступ к тем знаниям. В таких случаях хорошо подходит поговорка: "Яблоко от яблони", и директриса определённо видела наглядный пример. — Привет, – из-за стеллажа выглядывал Альбус. — Ты тоже учишься? Скорпиус, на мгновение растерявшись, пару секунд молчал прежде, чем ответить. За это время Поттер успел подойти. — Тоже? — Мы с ребятами готовимся к контрольной, хочешь с нами? Малфой покачал головой. — Нет, я просто читал. — Что именно? – однокурсник перевернул книгу, чтобы увидеть название. — Изучаешь артефакты? — Интересуюсь. — Моя семья занимается разработкой и изучением, – Поттер раскрыл книгу без особого интереса. — Могу помочь. Скорпиус задумался, вглядываясь в лицо мальчика. Всё-таки Поттеры были артефакторами, а значит могли знать намного больше, чем книги Хогвартса или даже Мэнора. Шанс появился так внезапно, буквально сам попал к нему в руки, даже напрягаться не пришлось. — Если хочешь, – Малфой встретился с зелёными глазами. В тот момент Скорпиус принял решение. Может благодаря нему зародилась дружба или дело было в обстоятельствах и ситуациях. Никто из них не знал, да и в общем-то никогда о таком не думал.