О балладах и кубках

*** Солнечный свет алым маревом ложится на стены таверны, когда запыхавшийся Мика с шумом вваливается внутрь. Дилюк на секунду поднимает голову от накладной, смотрит, как паренек, запинаясь о невысокий порог, чуть ли не кубарем валится на пол, но кое-как восстановив равновесие, подскакивает на ноги и отбрасывает с лица спутанные светлые пряди. Дилюк снова опускает голову, уставившись на надоевшие строчки, и подзывает жестом Чарльза, чтобы передать ему часть бумаг. Глухое раздражение плещется где-то внутри, тлеет на дне. Дилюк знает причину и от этого злится еще сильнее. Вернуться бы к пустому равнодушию, но отчего-то не выходит. Не получается последние полгода? Год? Он тихо выдыхает, устало растирая веки, и чуть не подпрыгивает на месте от неожиданности, когда Мика звонко обращается к нему. - Г-господин Дилюк! Магистр Джинн отправила меня за вами. – Он будто собирается с силами, прежде чем продолжить. – Нужна ваша помощь. Прошу следовать за мной! Дилюк недоуменно вскидывает бровь. Джинн не обратилась бы к нему с какой-нибудь ерундой, но и не стала бы привлекать его к рутинным делам Ордо Фавониус, не будь это что-то из ряда вон выходящее, вроде случая с Двалином. Ничего особенного не случилось, если верить его информаторам. Так что же происходит? Где-то под ребрами селится тревога, сжимая внутренности в ледяной хватке, Дилюк невольно хмурится, от неясного предчувствия и сильнее сжимает челюсти. Он оставляет таверну на Чарльза и следует за мальчишкой. Они быстрым шагом пересекают площадь, направляясь к телепорту. Мика выглядит сосредоточенным, Дилюк замечает, что его пальцы подрагивают от напряжения, и тот периодически сжимает ладони в кулаки, чтобы это скрыть. Он пытается рассказать Дилюку о случившемся, но нервничает настолько, что смысл уловить невозможно. - Беннет сказал, что это Фатуи. Ему пришлось прыгнуть с планером, чтобы увести Кли. Капитан приказал ему! – Сбивчиво, пытаясь перебороть волнение и прерывистое от бега дыхание, выдает Мика очередную порцию бессвязных фактов. Он тараторит, проглатывая слова. – А капитан Кэйа остался. Мы отправились так быстро, но… Магистр Джинн сказала, вы должны прийти. Дилюк не может понять. Мика говорит, то и дело, перескакивая от одного к другому. Он рассказывает о Беннете, Фатуи, перескакивает снова к сэру Кэйе, но Дилюк не может уловить нить. Кэйа во что-то вляпался? Почему разговор постоянно возвращается к нему? Они оказываются на склоне среди деревьев и трав, легкий запах цветов пробирается в нос, внизу солнце затапливает долину. Город вдалеке сверкает алыми черепичными крышами в закатном солнце. Мика устремляется вперед к вершине нагорья, и они почти бегут, так что Дилюк не успевает спросить, что же все-таки случилось. Через пару минут, они поднимаются наверх, и вопросы отпадают сами собой. Ледяные глыбы, искореженные, неровные, врастают в землю тут и там. На их гранях, будто живые языки пламени, пляшут блики уходящего солнца. Джинн стоит почти у самого обрыва, обернувшись на голос Мики, она замечает Дилюка. За ее спиной возвышается ледяная громада, широкие глыбы, будто свернувшиеся внутрь острыми шипами, словно кокон. Джинн делает пару шагов навстречу, Дилюк замечает сжатые в нервную полоску губы. Он хмурится сильнее, все еще не понимает. - Дилюк… - Сорванным голосом начинает она, но не произносит больше ничего. Тяжелый выдох срывается с ее губ, и Джинн отходит в сторону. Дилюк, будто завороженный, проходит мимо. Он не может оторвать взгляда от ледяных шипов, образующих сферу перед ним. Лед выглядит так, будто пытался защитить то, что было в его сердцевине. Ледяные наросты, словно ладони, образуют что-то вроде купола. Напоминает одновременно и укрытие и клетку. На краю сознания сами собой всплывают мысли: он что-то читал об этом, слышал во время своих путешествий. Глаз Бога может защитить своего владельца, если тот окажется на грани смерти. Тревога молнией прошивает тело, заставляя крепко сжать зубы. - Дилюк, постой, я объясню. – Наконец отмирает Джинн, но он не останавливается. Альбедо, сидящий перед ледяными шипами и разглядывающий что-то внутри сферы, поворачивает голову в его сторону. На лице алхимика пустое выражение и только взгляд, требовательно впивающийся в лицо Дилюка, будто горит эмоциями изнутри. Дилюк делает еще шаг вперед и замирает. Он не сразу замечает, что изнутри лед покрыт алыми разводами, кровь мешается с яркими отсветами закатного солнца, кажется, что ее слишком много. На один из ледяных шипов, будто в насмешку, наколот до боли знакомый плащ. На этот же шип нанизан, когда то белоснежный мех, сейчас кровь густыми полосами покрывает его, заставляя слипаться неровными клочками. Дилюк судорожно выдыхает, сквозь сжатые зубы, когда видит голубой Глаз Бога, приколотый к ткани плаща. Кристалл тускло сияет, и лед вокруг подхватывает и отражает голубые блики. Дилюк в два шага преодолевает оставшееся расстояние, он протягивает руку в ледяную клетку, но пальцы замирают, не коснувшись кристалла. Он пристально всматривается, пытаясь четче рассмотреть, уловить свечение, надеется, что глаза не обманывают его. Дилюка будто колотит мелкой дрожью от внезапно накатившего волнения, и он упирается обеими ладонями в ледяные грани. Альбедо смещается чуть в сторону, давая рассмотреть все внутри лучше. Дилюк смотрит вниз, замечая изломанный планер на дне. Корпус раздавлен, одно из белоснежных крыльев с синей окантовкой смято и вывернуто, под неправильным углом. Воздух застревает в легких, Дилюк цепко хватает взглядом детали и резко поворачивается к Джинн. - Что здесь произошло?! - Дилюк, ты должен немного успокоиться. – Ее брови застывают в болезненном изломе. – Я сейчас все тебе объясню. - Ну, так поторопись. – Он сжимает кулаки, улавливая слабый запах паленой ткани и замечая, насколько разогрелись ладони. - Кэйа был здесь с Кли и Беннетом, когда на них напал отряд Фатуи. – Джинн хмурится сильнее, но игнорирует его тон. Дилюк замечает в траве несколько шевронов офицеров и брызги крови. Он цепляется за них взглядом, отмечает четыре, но бросает их считать, когда Джинн продолжает, и снова впивается взглядом в ее лицо. – Он отправил Беннета с Кли вниз на планере, а сам остался прикрывать их отход. Беннет добрался до штаба, мы немедленно выдвинулись к телепорту, но Кэйа к этому времени так и не появился… Джинн замолкает. Дилюку плевать, показалось ему или он действительно слышит горе, сквозящее в ее голосе. Он бросает взгляд на Глаз Бога снова. Тот по-прежнему тускло мерцает голубым светом, а значит, его владелец жив. Однако тугая спираль в его груди, почему то и не думает разворачиваться. Он не знает, сколько времени проходит, прежде чем голос Мики, вырывает его из собственных мыслей. Дилюк осознает, что так и застыл, упираясь ладонями и лбом в ледяную стену перед собой. Мика находит меч Кэйи в траве ниже по склону. Он судорожно сжимает гарду пальцами, Дилюк замечает, что его подбородок трясется. Меч, Крио Глаз Бога, всплеск ледяной стихии, кровь. Много крови. Мысли роятся в голове, но Дилюк не может ухватить ни одну. Кэйа – раздражающий, как все рыцари Ордо Фавониус. Кэйа – лучший капитан, чем он сам, когда-либо был, отличный стратег и командир. Он не мог… Дилюк прикипает взглядом к голубому кристаллу, в то время как внутри у него, по ощущениям, все рушится. Сначала, юный и непримиримый, как огонь, он вовсе не желал знать Кэйю, не хотел прощать его. После, редкие письма и мысли о доме, Дилюк перешагнул это. Вина за причиненную боль разъедала сознание, и он решил держаться в стороне, но после возвращения обманывать себя стало еще сложнее. Он скучал, он хотел заботиться о Кэйе, он хотел вернуть их прежних. Простить и быть прощенным. Он думал, что у них есть все время мира, чтобы излечить раны и снова стать близкими друг для друга. Но Кэйа - противоречие во всем, взял и пропал. Что если, это все, что у него останется? Глаз Бога, стопка исписанной бумаги, да неуместная ваза. Дилюка пробивает крупной дрожью от этой мысли. Дилюк не хотел злиться на Джинн и даже устыдился своей резкости. Она ни при чем, да и волнуется и расстроена не меньше его самого, Кэйа и ее друг тоже. Но следующая ее фраза, заставляет глухую ярость вспыхнуть внутри. - Нужно убрать это. Местные будут напуганы, да и… - Джинн устало трет глаза. - Господин Дилюк, могу ли я рассчитывать на вашу помощь? В штабе сейчас нет достаточно сильных Пиро, чтобы устранить последствия. - Что, Ордо Фавониус теперь не так хорош в заметании следов? – Он вопросительно выгибает бровь и машет в сторону ледяного купола ладонью. – Не хватает ресурсов? - Не понимаю о чем ты. – Джинн крепче сжимает кулаки и стойко встречает его взгляд. - Кэйа – капитан Ордо Фавониус, и мы позаботимся о нем, как делали это всегда! - Поэтому мы здесь прибираем грязь за Фатуи? Чтобы никто не узнал? - Никто не собирается утаивать случившееся! – Джинн отшатывается, как от удара и выглядит потрясенной. – Ты думаешь ради чего я…? Ради дипломатических целей? Я позвала тебя, чтобы ты узнал первым! Альбедо неожиданно выступает перед Джинн и делает пару шагов вперед. Он бросает раздраженный взгляд на Дилюка, прежде чем слегка толкнуть его в грудь ладонью, останавливая. - Перестань. Не ты один сейчас расстроен и переживаешь за него. То, что вы когда-то были семьей, не делает тебя особенным и не дает тебе права так с ней разговаривать. – Альбедо кривится. – Если уж начистоту, то сейчас его семья мы, а орден его дом. Это не я, и не она пыталась нашинковать его на мелкие кусочки, несколько лет назад, за то, что он не вовремя открыл рот. Засунь свое негодование куда подальше, ты не имеешь права обвинять Джинн в чем-то подобном. Дилюк вспоминает, что Кэйа рассказывал о том, как Джинн позаботилась о его ранах в ту ночь. Та ночь. Это никогда не перестанет преследовать его. Он отступает назад, бросает взгляд на Джинн, поверх плеча алхимика. Дилюк видит боль в ее глазах, прежде чем она отворачивается и без слов, начинает спускаться вниз по склону. Альбедо прав. Он извинится перед Джинн позже. Внутри все горит, эмоций так много, Дилюк снова ощущает себя восемнадцатилетним юнцом, только теперь горечь и осознание не застланы гневом. Пламя ревет внутри, и он позволяет ему вырваться наружу, исполняя просьбу магистра, но прежде, бережно отцепляет Крио Глаз Бога от ткани плаща и кладет его во внутренний карман сюртука. Лед поддается и стремительно тает, трава вокруг превращается в грязное пепелище. Обломки планера с треском исчезают в пламени. Дилюк позволяет себе опуститься на землю и сжать голову ладонями, наблюдая, как огонь лижет кровавые разводы на меховой накидке. *** Дилюк возвращается в город и долгие пару минут стоит на мосту, тупо уставившись на главные ворота. Что ему делать? В одиночку прочесывать лес? Он понятия не имеет, куда они могли забрать Кэйю, и что-то ему подсказывает, что идти громить лагеря Фатуи допрашивая каждого встречного офицера, пользы не принесет. Разве что месть, но он сам для себя решил, что он больше не такой человек, сколько ярости бы не клокотало под кожей. Тимми неодобрительно цокает языком, и Дилюк решает, наконец, сдвинуться с места. Он идет в штаб, чтобы поговорить с Джинн. Еще на подходе к ее кабинету, он слышит множество голосов внутри. Дилюк безмолвно входит и останавливается слева от двери, никто не прерывается от обсуждений, чтобы поприветствовать его. Джинн сидит за столом, крепко сжав руки в замок. Прямо перед ней лежит меч Сокола Кэйи, слабо источая Анемо энергию. Лиза стоит за ее спиной, ее узкая ладонь покоится на плече действующего магистра, слегка сжимая в жесте поддержки. На мгновение ее цепкие глаза смягчаются, она бросает понимающий, полный сочувствия взгляд на Дилюка, от которого у того снова внутренности будто сворачиваются в тугой ком где-то под ребрами. Эола с царственной осанкой сидит на диване, закинув ногу на ногу, прикрыв глаза, она слушает доклад Эмбер о последних отчетах, которые Кэйа просил ее составить. Мика нервно переминается с ноги на ногу за ее спиной. Его глаза воспаленно красные, и он трет их руками снова. Розария отвернувшись к окну, обратилась вся в слух. Дилюк на секунду удивляется, почему Альбедо не здесь, но потом вспоминает о Кли, вероятно сейчас алхимик занят заботой о ребенке. Мысль о том, что у Кэйи действительно здесь есть семья, отзывается тоской где-то в сердце. - … я как обычно патрулировала окрестности города, но капитан также, пару дней назад, дал задание, осмотреть направление в сторону Мыса Веры, на предмет передвижений Фатуи. – Эмбер эмоционально всплескивает руками. - И правда, по дороге я наткнулась на два новых больших лагеря. Отчеты у сэра Кэйи, но есть заметки! Она вытаскивает из поясной сумки пачку пергаментов. Дилюк делает шаг вперед, но Эола протягивает руку и забирает их первой. Мика заглядывает ей через плечо, и они оба погружаются в изучение записей. - Работал ли он над чем-то особенным кроме этого?– Джинн обводит взглядом всех присутствующих и тяжело вздыхает, не получив ответа. - Недавно он брал отгул, но я знаю, что Кэйа никогда не тратит время впустую. – Горький смешок срывается с ее губ. – После его отпуска всегда нахожу магическим образом появившуюся стопку отчетов о закрытых делах на своем столе. Альбедо может знать, я уточню завтра… Розария, ты не…? Джинн не успевает договорить, как Розария оборачивается и перебивает ее. - Он провел этот день в городе. – Розария встречается с Дилюком взглядом и пристально смотрит на него. – Это все, что я знаю. Дилюк теряется на секунду. На Кэйю напали в собственном доме. Розария об этом знает, но молчит, потому что Кэйа попросил. Те ублюдки работали с Фатуи, но связано ли это? Тупая боль пульсирует в висках, он морщится, прежде чем произнести: - Я знаю его информатора. Найду его. - Хорошо… - Джинн пытается держать лицо, но бросает провальные попытки. Глубокие тени усталости залегли под ее глазами. – Уже поздно. Отряд Хоффмана сейчас прочесывает утес. Завтра обсудим все, что удастся найти и план, а сейчас все свободны. Дилюк остается неподвижен, пока остальные медленно покидают кабинет. Джинн поднимает на него глаза, в них нет обиды, лишь принятие и спокойное, как и она сама, понимание. - Прости, я… - Дилюк не успевает договорить, как она уже вскидывает руку, останавливая его жестом. - Я знаю. Тебе не обязательно объяснять. – Она поднимается из-за стола, подходит к нему и сжимает его руку в своих ладонях на мгновение. – Мы найдем его. С ним все будет в порядке, Дилюк. Когда Джинн покидает кабинет, Дилюк позволяет себе спрятать лицо в ладонях на секунду, он с силой растирает уставшие глаза. В воспоминаниях снова ледяные шипы, покрытые кровью, планер, с треском догорающий в огне. Нет, нельзя думать об этом. Дилюк встряхивается, вытаскивает из кармана Крио Глаз Бога, с минуту рассматривает его, гладит грани и жадно ловит слабое пульсирующее свечение, будто в такт ударам чьего-то сердца. Он цепляет кристалл на пояс, рядом со своим, чтобы всегда видеть его. Дилюк идет в кабинет Кэйи. Свой бывший кабинет. Все осталось абсолютно таким же, но одновременно с этим неуловимо поменялось. Стало больше книг, нагроможденных стопками почти на каждой свободной горизонтальной поверхности. Некоторые знакомы Дилюку, другие же написаны на неизвестных ему языках. Несколько рисунков Кли висят на стене напротив стола, там Беннет и Рейзор у реки, Альбедо с Сахарозой на ледяной горе, Кэйа, с забавно прорисованными волосами, катает девочку в красном на плечах. На одном из рисунков Дилюк даже замечает себя с огромной рыбой вместо клеймора за спиной. Наверняка Кэйа придумал, ради шутки. Дилюк хочет расспросить его об этом. Позже. Когда у них будет время для этого. Он заставляет себя отвернуться обратно к столу и погружается в бумаги: стопок несколько, самая большая из них придавлена сверху камнем, Полуночный нефрит из Ли Юэ, чтобы не рассыпалась. Через некоторое время он находит отчеты Эмбер, наскоро пролистывает их и сует за пазуху. Берет чистый лист, пишет и сразу отправляет короткое сообщение Вэл. В поиске информации и ее распространении ей нет равных, он надеется, что Дарел быстро клюнет на удочку. Они и раньше вдвоем проводили тут уйму времени, но с тех пор Дилюк ни разу не был в этом кабинете снова. Однако представить Кэйю в роли капитана здесь на удивление просто. Дилюк не хочет думать о том, насколько велик шанс, что владелец сюда не вернется. Дилюк оглядывает кабинет напоследок, прежде чем отправиться на винокурню. Он закрывает за собой дверь, впервые за долгое время, чувствуя себя абсолютно бессильным. *** Кэйа разлепляет глаза. Очередное неприятное пробуждение. Сколько их еще впереди? Кажется, ему хватит. Перед глазами пляшут белые пятна, и он не может толком сориентироваться ни где он находится, ни разглядеть обстановку вокруг. Он понимает, что лежит на боку, его руки связаны за спиной так, что он с трудом может пошевелить пальцами. Запястья так туго перевязаны, что он почти не чувствует кисти рук. Собственное хриплое дыхание на секунду оглушает его. Кэйа переваливается на спину и прижатые к полу руки отзываются болью. Голова нещадно трещит, но последние несколько дней это уже почти привычное состояние. Тело будто деревянное, уходит пара минут на то, чтобы сесть, Кэйа выпрямляет спину со стоном. Рецепторы будто разом приходят в себя, и он чувствует все мелкие порезы, раны и синяки, мышцы ноют от долгого нахождения в одной позе, и он шипит от накативших неприятных ощущений. Воздух с хрипом вырывается из легких, образуя облачка пара в такт дыханию. Очень холодно. Не нужно быть гением, чтобы имея всю необходимую информацию сложить два плюс два и сделать выводы. Восточный склон драконьего хребта, верно? Полевая лаборатория Второго Предвестника Фатуи. Кэйа невесело хмыкает. Славно, было время когда Кэйа сорвал ему парочку скверных экспериментов, теперь он сам возможно станет их частью. Глаз Бога ожидаемо отсутствует, Кэйа звучно ругается в пустоту и осматривает пространство вокруг. Ниша выбита прямо в горной породе, стены выщербленные и неровные. Помещение совсем небольшое, здесь могли бы поместиться три человека, и закрыто простой решеткой вместо двери, металлические прутья с палец толщиной. Клетка. Ничего вокруг, абсолютно пусто внутри, пытаться перетереть веревки о прутья, все равно, что попросить Дотторе заглянуть где-нибудь через месяц. К тому времени может и справится, если не превратится в ледяную глыбу, что в его случае тоже весьма иронично. Кэйа еще раз ощупывает путы, едва шевеля пальцами, не добившись ничего путного, пытается встать, чтобы размять затекшие конечности. Рана на бедре простреливает резкой болью так, что он чуть не валится на колени снова. Он снова ругается сквозь зубы, сжимает челюсти крепче, чтобы невольно не закричать и через боль и напряжение все-таки встает. Лоб и спина покрываются испариной от усилий, и он почти не чувствует холода сейчас. Кэйа медленно подходит к решетке, расстояние между прутьями такое, что высунуться наружу нет никакой возможности. Все, что он может видеть, это темный коридор и такую же решетку напротив. Соседняя камера пуста. Кэйа закрывает глаза и прислушивается, внезапно быстрые шаги раздаются совсем рядом, гораздо ближе, чем он рассчитывал, и Кэйа не успевает отпрянуть в сторону. Знакомое лицо показывается по ту сторону решетки. Риенс так резко открывает дверь и толкает его, что Кэйа, не удержавшись на ногах, снова падает, больно приложившись плечом о каменный пол. Он хрипит, пытаясь вдохнуть выбитый из легких воздух. - Давно не виделись, Кэйа. – Наемник опускается рядом и, схватив его за волосы, дергает наверх, заставляя принять сидячее положение. Кэйа шипит. – Смотрю, не лучшие времена настали? - Не для меня одного? – Почти шепотом выдавливает из себя Кэйа, все еще пытаясь восстановить дыхание. Тусклого света вокруг достаточно, чтобы заметить, что Риенс и правда выглядит изнеможденным. Его лицо осунулось, глубокие тени залегли провалами под глазами. Грязные светлые волосы, спутанными прядями свисают вокруг лица. Его кожа посерела, он будто не выходил на свет долгое время. Риенс склоняется ближе, притягивая Кэйю за ворот рубашки, и выплевывает ему прямо в лицо: - Если бы не господин Дотторе, я бы забыл тебя в этой клетке, подождал пока ты сдохнешь, а потом отправил по кускам малышке Джинн, прямиком в Ордо Фавониус. - Работа на Дотторе плохо на тебя влияет. Раньше был просто никчемным наемником, а теперь еще и с замашками п… - Кэйа не успевает договорить, как Риенс резко толкает его вниз, ощутимо прикладывая затылком об пол. – Ох, блять… Риенс выпускает ткань из рук и отходит в сторону. Пара офицеров Фатуи заходят внутрь и берут Кэйю под локти. Он ждет, пока мутная пелена перед глазами хоть немного рассеется, пытаясь перебороть тошноту. Он не может переставлять ноги и его просто тащат по полу. Веревка сильнее впивается в запястья, вызывая тихий скулеж сквозь зубы. Кэйа видит узкую спину Риенса, шагающего впереди, и ряды клеток по сторонам коридора. В полумраке сложно рассмотреть, но Кэйа уверен, что там есть люди. Он чувствует, замечает движения в темноте. В какой-то момент слух улавливает детский плач. Он не хочет верить в это, но перед глазами всплывает Коллеи. Сколько ей было, когда она сбежала от Дотторе? Сколько времени она провела у него до побега? Злость приходит на смену беспомощности, и Кэйа рад этому. Так чувствовать себя гораздо проще. Он найдет способ разнести это место. Нужна всего лишь одна ошибка, один шанс, а уж он им воспользуется.