Дипломник (AU!сборник)

Изучение иностранного языка давалось Чанёлю неважно до тех пор, пока он кое-что не заметил. Первое время он с относился к иностранному с ленью, потому что банально не хотелось загружать голову ещё и этим, но время шло! И первые месяцы пролетели настолько быстро, что Чанёль с ужасом осознал, что на днях будет проверка знаний. В тот день он засел в гостиной, чтобы не смущать ни себя, ни Бёна, но дверь закрыть забыл. На его бессмысленное повторение слов для улучшения дикции, мужчина замер около входа. Он направлялся из кухни во вторую половину квартиры, но почему-то не сдвинулся с места, глядя точно вглубь коридора. Развалившийся на диване Чан устало скосил на него взгляд, продолжая наговаривать одну и ту же «пачку» слов и фраз. Немного постояв, мужчина сдвинулся с места и не выходил из комнаты до тех пор, пока Чанёль не позвал его кушать. Преподаватель был достаточно строгим. Конечно, не таким, как был у Бёна и что самое главное — не как Бён, но достаточно жёстким. Чанёль понимал, что даже если с горем пополам прошёл первую проверку, ему необходимо стремиться к улучшению своих знаний. Со вздохом просмотрев программу наперёд, Ёль сделал себе словарик и перечитывал его по утрам за завтраком, при каждом приёме пищи и вечером перед сном. Чтобы лучше запоминать слова, парень стал чаще их использовать, конкретно подсел на Rammstein и старался по максимуму окружить себя иностранным языком. Не сказать, что он мог распознавать слова в песнях или с ходу соображал, как по-немецки называется сковородка или подушка, но он пытался. Было трудно, но что-то было в этом особенное: ругаться или бормотать под нос заученные фразы, или переименовать контакты в обращения по-немецки. Чану нравилось быть вовлечённым.       — Scheiß drauf! — раздраженно выплюнул он, закрывая ноутбук. — Только Die Höllenbrut могло придумать этот ёбаный предмет! Нервно хлопнув по столу ладонью, Чан сбросил конспекты в рюкзак и отпихнул его ногой к шкафу. Бён, сидящий на кровати, многозначно приподнял бровь.       — Что? — зло вопросил парень, поднимаясь из-за стола. — Ich muss schwören, damit ich nicht verrückt werde! Цифровая экономика! Блять! Рот ебал! Ещё и факультатив завтра! А мне больше нечем заняться как будто! Я же не занят! У меня же нет проблем по их мнению!       — Возникли какие-то трудности? — спокойно вопросил Бён. Вот сейчас полыхнёт. Так полыхнёт, что без дома останутся! Чанёль с такой яростью взглянул на партнёра, что тот закатил глаза и закрыл книгу, чтобы отложить её на тумбочку.       — Никаких проблем, господин Бён! Вообще всё заебись! Пошли пить кофе, — бросил он, раздражённо выходя из комнаты. Мужчина застал его повторяющим одну и ту же фразу над кофе.       — Wirklich Wahnsinn. Wirklich Wahnsinn. Wirklich Wahnsinn! — шипел Пак, помешивая напиток.       — Надеюсь, твоё колдовство подарит нам долгих лет жизни.       — Разве что встретим их в мягких стенах, — вздохнул Чан, выключая газ. — Если бы ты знал, как меня заебала эта цифровая херня. Каким боком я отношусь к экономике? И не всралась мне даже! Бён протягивает ладонь через стол, и парень поднимает на него скептический взгляд. Мужчина вздёргивает бровь и указывает взглядом на ладонь, мол, давай, чего уставился? Вздохнув, Чанёль скрепляется их ладонь и обижено надувает щёки. Так и хочется что-то сломать, но пока его ладонь сжата… Останавливающий фактор. Граница, через которую не пройти.       — Ещё и предмет ведёт эта… das Scheusal , — бубнит он.       — Очень нехороший человек? — усмехается мужчина. Чанёль поднимает на него взгляд и улыбается. Бён-то не понимает, что он тут бормочет! А сколько ругательств в сутки он произносит… Чёрт, невероятно. Такие возможности… Время идёт. Пак трудится изо всех сил, потому что магистратура создана для того, чтобы убивать и уничтожать рассудок студентов. В перерывах он вспоминает о том, что вообще-то состоит в отношениях и ластится к своему мужчине. А на проверках иностранного оказывается, что кроме ругательств, обращений и ещё пары тем Ёль ничего не знает. Но он исправно ходит на факультативы, где они разбирают темы более детально и учатся правильному произношению. Он ещё никогда так много не читал в голос на парах… Вместо гостиной Чанёль плавно передвигается на кухню и в спальню. В спальне, кстати, учиться намного лучше. Кровать удобнее, бёновский взгляд твёрдый и резкий, а мозг так и плавится от мягкой подушки. Мужчина ничего против не имеет и ни разу не высказался по поводу того, что ему мешает его бубнёж. Чанёль честно каждый раз спрашивает, помешает ли, и получает отрицательный ответ. Идеально, и секс после таких вечеров идеальный.       — Ты теорию современного ДиА сделал? Чанёль замер на стуле. На часах начало первого ночи. Он только что доделал индивидуальное задание по методологии и методам научных исследований, а теперь ещё и ЭТО?       — Блять, Бэк, — умоляюще протягивает парень.       — Я приду, Ёль, — предупреждает мужчина, высушивая полотенцем волосы. — У тебя нет выбора.       — Sag mir, dass du mich betrügst , — умоляюще протягивает Чанёль, откидываясь обратно на спинку кресла. — Ты серьёзно? Мужчина кивает, садясь напротив него на кровать.       — Абсолютно. У меня нет выбора, она попросила отгул, а отменять магистрам пары не в моих интересах.       — Скажи: ich habe betrogen! ich habe gelogen! В тебе не осталось ничего святого! Закатив глаза, Бён опустил полотенце на колено и усмехнулся.       — Stop talking to me in German, little rascal. Озадачено уставившись на него, Чанёль так и не понял, что его больше смутило: тон, взгляд или прозвучавший английский. Или всё вместе?..       — Мне начать учить немецкий?       — Нет! Тогда ты выучишь его раньше меня, — встрепенулся Пак.       — Просто приложи больше усилий. Куда ещё больше! Он скоро с ума сойдёт с этим грёбаным иностранным! Отсутствие положительных результатов (не считая ругательств) его не мотивирует учить это дерьмо дальше! Он устал! Устал!       — Fahr zur Hölle , — буркнул Ёль. — Может займёмся сексом, и ты заочно зачтёшь мне задание?       — Let me see… , — протянул мужчина, игриво взглянув на него, — нет. Парень удивился:       — Нет?       — Нет.       — Прекрасно, — мрачно отозвался Пак, снова открывая ноутбук, — тогда ты наказан и не получишь до воскресенья даже поцелуя. Включительно.       — Сегодня вторник.       — То-то же, — мстительно взглянул на него Ёль. Тяжело вздохнув, Бён поднялся с места и вышел из комнаты с тихим:       — You'll drive me to my grave. Постепенно в привычку вошло перебрасываться непонятными фразами. Чанёль учил немецкий, бормоча под нос слова и фразы, мужчина на него поглядывал и задумчиво рассматривал. Ближе к сессии у них будет практика с иностранцами. Он точно сойдёт с ума, ещё больше, чем здесь, дома с мужчиной, который прошивает его взглядом. Чанёль не был уверен в своих догадках на этот счёт. Парень нашёл себе мотивацию, когда подумал, что было бы неплохо выучить немецкий настолько, чтобы свободно выговаривать прилагательные и строить предложения. Бён по-прежнему ничего не говорил. Чанёль пока что не задавал вопросов...