***
Сына приводят в спальню двух его отцов. Но сейчас, второго не было там. Все источники света были либо под плотной тюлем, либо потушены. В комнате царила глубочайшая тьма и тишина, лишь сбивчивое дыхание брюнета и тихие шорохи, со стороны Фигуры были слышны. А затем звучный лязг. Всё тело разом напряглось, зрачки расширились, а сердцебиение участилось. Было слышно, как отец снимает свой кожаный ремень со своих тёмно-серых брюк. - Н-нет, пожалуйста... - с мольбой и придыханием произносит Раш, нервно мотая головой, медленно отходя к выходу из родительской спальни. Резко повернувшись и схватившись за ручку двери, парень хотел сбежать, но дверь к великому несчастью была на глухо заперта ключом, который в данный момент находился во владении у отца. Чужое дыхание было томным и непоколебимым, что наводило больше ужаса на мелкого прохвоста. Невольно всплывали воспоминания из раннего детства, когда он будучи маленьким мальчиком натворил нечто ужаснее, не ужаснее поступка, что он сделал сейчас, но досталось ему по заслугам. Тогда в чём проблема принять наказание с честью сейчас? Почему обычный лязг ремня вызвал такую у него реакцию. Хотелось упасть на красный ворсистый ковёр и за тарабанить руками и ногами по нему. Пока Раш пробывал в ступоре, вспоминая своё раннее детство, библиотекарь уже находился чуть ли не впритык перед ним. Массивная ладонь грубо улеглась на плече брюнета. На фоне отца Раш был таким ничтожно хрупким и жалким, словно новорождённый щенок. Одним рывком Фигура бросил на пол сына, да так, что тот ещё успел про скользить пару лишних метров по ковру. Недовольное бормотание отца, заставило затаить дыхание и не шевелиться. - Ты всё прекрасно понимал. Зачем ты сделал? - мужчина приблизился к сынишке. Первый удар пришёлся по правому бедру, послышался тихий скулёж, и сильно учащённое дыхание. Раш сдерживал свои слёзы и стоны. - Если ты хочешь навредить моей семье, то я предприму все свои силы на её защиту... Как только я мог пропустить твоё воспитание! - слова отца ранили сильнее, чем его жесточайшие удары по телу. Оставались раны не только на теле, но и в душе. Осознание того, что он сделал только сейчас дошло до парня. Он не просто изувечил руку родного брата, а покусился на отцовское чадо. Он представил какую боль испытывал сейчас отец. Разочарование, боль, предательство, печаль, тревогу и многие другие негативные чувства и эмоции. Ещё один удар, и красное пятно от ремня появилось на ягодице парня, с губ сорвалось тихое "извини". Но старшего члена семьи это словно оскорбило и не мешкая, он несколько раз чуть ли не со всей силы попал по пятому месту Раша. - Извиняются не словами, а поступками. Ты показал ими, что прощения такой как ты не достоин, ни в коем разе, тварь! - последние слова прозвучали злобно и разочарованно. - Такой скот, как ты не заслуживает право называться моим сыном... От досады мужчина прикусил губу, и будто бы через собственную боль, на нёс удар по копчику сына.***
Шлепок и дрожащий, детский голосок раскаивающийся за всё содеянное, что только мог совершить он. Слёзы перемешались с соплями и были размазаны по всему лицу, на ковре был тёмный, влажный отпечаток всех этих соплей и слёз, что ручьём стекали по подбородку, виску и шее. Кадык, как и всё тело в принципе нервно дёргалось. Глаза остекленели от слёз. Привычная радужка в глазах Раша теперь была мутная и не заметной. Губы были сильно искусаны, и будут заживать, как минимум неделю. Наконец-то все эти муки прекратились. Библиотекарь брезгливо шикнул и откинул ремень в угол. Затем подошёл к окну и резко сдвинул тюль в сторону, пропуская в спальню дневной свет. Тучи на небе сгущались, легко было понять, что вскоре польёт дождь. Отец повернулся к изнеможённому сыну. Взгляд его был таким же суровым, но только сейчас с долей теплоты и сострадания. Приблизившись к сыну, он обхватив его под подмышку понёс в ванную комнату. - Не хнычь, ты же пацан, - сказал с ноткой тривиальности мужчина, строго смотря на своего сына. Но как бы не старался сдерживать себя Раш, всё было насмарку. Боль, гнетущая грусть с совестью мучали его, что сдерживать себя было настоящей пыткой. И вот уже на подходе к ванной их окликает чей-то добродушный знакомый голос. - Что вы тут делаете? - спросил весело мужчина, чьё имя было Сик. - Неужели ты решил впервые с детьми поиграть, Фигура? - Сик медленно приближается и в это же время библиотекарь оборачивается, давая полную видимость на всё происходящее. - Блять! - не сдерживая себя, высказался Сик. Продолжение следует...