Мой дом — моя семья, мой долг — моя судьба

Стать наёмной убийцей в очень юном возрасте означало привыкнуть к убийствам. Привыкнуть к убийству означало отсутствие чувства вины. Отсутствие чувства вины означало хороший сон. Однако сегодня ночью Йор плохо спала. Что-то не давало ей покоя, щемящее, отдалённое чувство, вторглось в её сон, будто она забыла сделать что-то срочное и важное, но не могла вспомнить, что именно; будто кто-то пытался привлечь её внимание прямо вне поля зрения. В беспокойном сне она бежала по чёрному городу, а Лойд крепко сжимал её руку. Она защищала его от злобных пациентов, которые с пеной у рта, с белыми глазами прыгали на них из тёмных переулков, с крыш и из машин, проносившихся с молниеносной скоростью. — Оставьте моего Лойда в покое! — Йор кричала на них. — Вы злодеи! Она била, била и била. Брызгала кровь. Черепа взрывались. Куски костей разносились по воздуху, как шрапнель. — Не бойся! — заверила она испуганного мужчину рядом с собой, заключая его в ободряющие объятия. — Я буду защищать тебя ценой своей жизни. Он был тёплым и пассивным. Почему она не могла видеть его черты? Как ни старалась разглядеть его дорогое лицо, оно было скрыто и окутано тенями. Сумерки вокруг сгустились ещё больше. — Он предатель или дурак? — женщина без головы, с обнажённой обвисшей грудью, пронзительно хихикала с мусорной свалки. — Замолчи! — Йор схватила Лойда за руку, дабы убежать. Действительно, некоторые сны были слишком странными. Эта женщина? Это была та женщина, которую она сегодня вечером убила. Может, это и было причиной беспокойства? Быть опытным убийцей означало полностью доверять своей организации. Лавочник всегда исключительно вежлив и корректен. Требовательный, да, проверяющий её всякий раз, когда мог, но хвалящий, когда следует похвалить, и ругающий, когда она не проявила себя в меру своих способностей. Её доверие к своей организации означало, что она никогда не подвергнет сомнению приказы на убийства. Организация знала, кто заслуживает жизни, а кто — смерти, и она последовала их примеру, полностью осознавая: у неё недостаточно хорошее понимание того, что происходит в мире, чтобы судить. Но иногда… Что ж, она всегда смотрела на лица своих жертв, это было меньшее, что она могла сделать, чтобы почтить их память перед кончиной. В основном это были мужчины. Некоторые оскорбляли её унизительными именами. Но большинство плакали и умоляли сохранить им жизнь, падали в обморок или пытались бежать. Поэтому иногда она не могла не задаваться вопросом: какие ужасные вещи эти люди сделали в своей жизни, чтобы заслужить смерть от её руки? Сегодняшнее убийство являлось одним из таких случаев. Всё началось с того, что Йор испытала серию неприятных потрясений, когда меньше всего этого ожидала. Первым потрясением было увидеть свою цель в том самом баре, где она сама проводила время с Лойдом. Совпадение ли это? Йор сомневалась в этом. Иногда организация способствовала убийствам, отправляя цели в её сторону. Как они это сделали? Она не знала. Была не настолько важна, чтобы ей рассказывали какие-то оперативные подробности. Обычно она принимала такие подарки без раздумий. Однако сегодня вечером стало не по себе: Йор не хотела, чтобы Лойд приближался к организации. Он был таким хорошим, добросердечным человеком, его не должно запятнать зло этого мира! Поэтому вторым потрясением стало увидеть, как её цель разговаривает с Лойдом. Из-за тусклого света Йор мало что могла разглядеть, но ей показалось, что это не просто случайная женщина вставшая на пути её мужа. Нет, они, казалось, знали друг друга! Поскольку она случайно узнала, какую работу выполняет эта женщина (ночная бабочка), Йор ощутила себя… ужасно. Её коллеги не зря говорили о мужчинах и их желаниях, во время каждого перерыва на кофе. Она уже поняла, чего жаждут мужчины… такие вещи. Йор была немного абсурдна в деталях, но речь шла о том, чтобы делить постель вместе. Или обеденные столы. Или душевые. Она узнала, что некоторым мужчинам очень этого хочется, это всё, о чём они могут думать. Возможно, Лойд был одним из этих людей? Она узнала — это естественный порыв всех млекопитающих, которых не стоит осуждать или испытывать какие-либо чувства… Чувства… Как же бесит! Совершенно абсурдно, что первой мыслью Йор было: «Почему он не попросил меня об этом?!» Глупый вопрос, на который она уже знала ответ: у них с Лойдом была своего рода взаимовыгодная деловая договоренность, которая предполагала совместное проживании в квартире, а не в постели. Притворялись любящей семьёй. Вот и всё, только это. Ничего больше. Ничего из той… чепухи, о которой так любили говорить женщины. Если честно, даже мысли о Лойде и о том, что они делают такие вещи вызывали у неё… Нууу! Чувство странного покалывания в определённых местах. «Почему другие, почему Лойд не хочет меня?» Третьим потрясением было безмерное разочарование, которое она испытала, как только этот вопрос пришёл в голову. Казалось, сердце разорвалось. Но у Йор были глаза, и они смотрели на таких женщин, как Фиона Фрост, и понимали: она намного уступает им по внешности, самообладанию и навыкам. Будучи первоклассным образцом мужского пола, Лойд мог выбрать любую, кто ему нравился, и по тому, как другие женщины пялились на него, было настолько очевидно, что все они нетерпеливы и готовы на всё. Она испытала сильное желание убить их всех. Как они смеют строить ему глаза в форме сердца! Четвёртое потрясение — когда она посмотрела в лицо своей красноглазой, измождённой цели в грязной ванной комнате и поняла, что не хочет её убивать. Эта женщина была слишком жалкой. Она будто была не в себе. Возможно, она являлась одной из пациенток Лойда? Да, это, должно быть, оно! Йор ощутила облегчение от того, что собрала все части воедино! Но как она могла убить одного из пациентов Лойда? Что, чёрт возьми, было не так? — Так и знала, — вздрогнула женщина, из её носа текли сопли, а глаза наполнились новыми слезами. — Я знала, что ты пришла за мной, как только увидела тебя. — Ты меня знаешь? Это было пятым и самым большим потрясением. Секретная личность Йор должна была быть защищена любой ценой. Посторонние люди, узнавшие, что она работает наёмным убийцей, немедленно умирали. Без каких-либо исключений. — Мне жаль, — с сожалением добавила Йор. Она никогда не думала, что у неё есть выбор, но в данном случае его и не было вовсе. — Ты, должно быть, одна из лучших, раз смогла скомпрометировать его, — цель запрокинула голову, обнажая горло перед Йор. — Пожалуйста, сделайте это быстро и безболезненно. «Кого имела в виду эта женщина?», — спрашивала себя Йор после того, тщательно вымыв руки под краном, затем сполоснув клинки, прежде чем надежно закрепить их в ножнах на бёдрах. Мог ли быть… Лойд? Команда уборщиков ждала снаружи, тихо переговариваясь, когда она вышла из ванной, но Йор была слишком отвлечена, чтобы поприветствовать их. «Скомпрометирован? В смысле… повреждённый? Испорченный?» Лойд сидел за барной стойкой и не выглядел для неё «повреждённым» или «испорченным», но был погружен в раздумья, на его лице было озадаченное выражение. Может, он думал об Ане и о том, как улучшить её успеваемость в школе? Это постоянный источник беспокойства для него. Снова почувствовав то странное трепещущее чувство в животе, Йор остановилась, чтобы хорошенько рассмотреть мужчину. «Мой муж, он такой красивый. Он мне… Очень, очень нравится». Если бы он хотел делать это с другими… Должна ли она с этим смириться? «Это убьёт меня, если я потеряю его». Нет. «Я убью любого, кто попытается отнять его у меня». Это было шестое потрясение и последнее, о чём она думала в ту ночь. Потеря сознания случалась с ней иногда, когда была расстроена, особенно в местах, где был алкоголь. Теперь в своём беспокойном сне Йор ничего не помнила, что произошло в тот вечер, но убила всех врагов Лойда, ни разу не отпустив его руки. Рядом с ней он был таким твёрдым и тёплым — ей нравилось прислоняться к нему, чтобы больше чувствовать. — Почему ты не показываешь мне своё лицо? — спросила она, когда тени, скрывавшие его, начали серьезно беспокоить. — Ха-ха-ха-ха-ха-а-а-а! — мужчина, которого она приняла за Лойда, взревел так внезапно, что она испугалась. Впервые за эту ночь стало видно его лицо. Это… Это был не Лойд! Чёрная маска… ЛОЙДМАН! — Ты! — прорычала Йор, быстро увеличивая расстояние между ними. — Что ты сделал с Лойдом? — Я не знаю никакого Лойда! — Лойдман дерзко подмигнул ей. «Он что, пытался флиртовать, этот негодяй?», — она напала. То, что он был отличным бойцом, она уже понимала. Он уворачивался от каждого её движения, как бы быстро не наносились удары. Для мужчины он был очень ловким и сильным! Она чувствовала мощь ударов, когда те проносились мимо лица и тела, промахиваясь всего на волосок. Этот бой был эпическим и продолжался несколько дней, но совершенно неожиданно: он больше не уворачивался. Нет, он бросился на неё, поймал и крепко заключил в свои объятия. Йор мгновенно застыла. Она знала это тело! Это было… Это было… — Ты не узнаешь меня, куколка? Голос у уха был немного хриплым, настолько низким, что его было почти невозможно понять, но рокочущая вибрация заставила сладкое местечко внутри её живота покалывать от возбуждения. — Йор-сан. Невозможно. Лойдман это… Лойд?! В поисках подтверждения этой возмутительной теории она подняла дрожащую руку, чтобы снять с него маску. Её пальцы уже зацепились за ткань, готовые потянуть, но Йор замешкалась. Что произойдёт после того, как она разоблачит его? Ситуация казалась шаткой. Одно неверное решение и… Был только один способ убедиться, что она сможет одержать верх! Обездвижить его. Не успела подумать, как сделала! Лойдман лежал на спине, а она сидела на нем верхом, его руки были прижаты к запястьям над головой. — Йор-сан, — повторил он, открыв рот для протеста. — Послушай, ты… Она не желала, чтобы тот протестовал. Сладкий. Мягкий. Ароматный… Такими были дрожащие губы Лойдмана, когда она прикоснулась своими губами к его. И влажные. Она жадно покусывала их, задаваясь вопросом, все ли мужчины такие вкусные. — Это ложь, — поддразнила Йор, вызвав мужской вздох. И снова она позволила своим губам коснуться других. Легко, словно крылья бабочки, немного неуверенная в том, что делать дальше. Это было довольно приятно, но было ли что-то ещё? — Не играй со мной в игры, — прорычал Лойдман. Опасный противник, она по глупости недооценила его. Вместо того, чтобы уступить ей, он поднял голову и с безрассудной страстью прижался к ней губами. Её щеки вспыхнули жаром, пока исследующий язык коснулся её, посылая электрический разряд по всему телу. Значит, это было ещё не всё! Ощущения накапливались в животе, гудели, покалывали и трепетали. Его язык начал играть с её, пропуская ток за током вниз, к сердцевине. Что ещё она могла сделать, кроме как раскачиваться взад-вперёд? Она знала и любила это чувство от прикосновения к себе. Если делала это правильно, оно нарастало, унося всё выше и выше, пока не достигало пика и не разбивалось вдребезги, пронизывая волнами удовольствия, которые оставляли её счастливой и расслабленной, как только они утихали. — Подожди, подожди, ты должна остановиться, Йор! — Хм? — Прекрати! Лойдман под ней отчаянно дёргался, и Йор широко раскрыла глаза от удивления, глядя прямо в… Испуганные голубые глаза Лойда. Без маски. Нет Лойдмана. Просто Лойд. Уже рассвело, первый робкий свет нового дня просачивался сквозь опущенные жалюзи в комнате, в которой она узнала спальню Лойда. Она, наверное, спала? Он был в тёмно-синей фланелевой пижаме, а она сидела на нём в платье, которое надела вчера. Подождите, возможно ли… Йор вздрогнула. Может, это был не сон?! Мужчина под ней казался очень тёплым и очень реальным. Она понятия не имела, как сюда попала, но её оружие немного неприятно впивалось в бёдра. Её оружие? Вот чёрт. Стараясь не паниковать — она НЕ может их найти! — она уставилась вниз, туда, где её руки с силой сжимали его запястья. Она чувствовала, как его пульс бьётся по ладоням, словно сердце испуганной птицы, которую она когда-то держала в своих руках. — Я думаю, тебе приснился сон. Ты… удивила меня, — Лойду пришлось откашляться, чтобы произнести эти слова, но каким-то образом ему удалось сохранить хладнокровность и собранность. Только вид у него был чрезвычайно взволнованный, светлая кожа лица и шеи стала пунцовой, обычно такие аккуратные волосы взъерошены, губы раскраснелись и припухли от поцелуев с ней. «Мы поцеловались?!» Его кадык дёрнулся, когда он с трудом сглотнул. Ни на секунду эти голубые глаза не отрывались от женского лица. Не было никакого сопротивления, только ожидание. Будучи женщиной с потребностями, хотя она почти никогда в этом не признавалась, Йор вновь шевельнула бёдрами. — Небеса, — простонал Лойд, его веки затрепетали и сомкнулись. Одного этого звука было достаточно, чтобы её сердце забилось быстрее, но он также дёрнул бёдрами, прижимаясь. Там ощущался значительный бугорок, твёрдый и горячий, под её влажными трусиками. Тереться об это наверняка было божественно. — Значит, тебе это тоже приятно? — Йор тяжело дышала, наблюдая, как он прикусил губу с выражением болезненного экстаза на лице. — Мы действительно хотим это сделать? — в голосе Лоида звучали надежда и отчаяние одновременно. Да, она действительно хотела это сделать. До тех пор, пока она всё ещё могла притворяться, что ей снится сон. До тех пор, пока она не позволяла себе стесняться. До тех пор, пока он тоже этого хотел. Его губы жадно приникли к её, его язык проник мимо зубов в рот, играя. Некоторое время она позволяла ему поступать по-своему, прежде чем смело отстраниться, чтобы сделать с ним то же самое. Похоже, ему это понравилось, что ещё больше приободрило её. Они прижимались друг к другу, глубоко целуясь, растирая свои тела с нарастающей скоростью, пока у неё не вырвался мяукающий звук. — Если ты сделаешь это, я приду, Йор-сан, — выдохнул Лойд. Она не понимала, разве он уже не здесь? Но он простонал её имя, а затем дёрнулся и выгнулся навстречу, что заставило достичь её своего собственного пика. Разрядка была настолько прекрасной, что Йор взвизгнула и вздохнула одновременно, надеясь, что это никогда не закончится. Конечно, так и должно было быть. Её тело радостно покалывало, она отпустила его руки и опустила голову ему на грудь, ощущая себя вполне удовлетворённой и немного измотанной. Об этом ли всегда говорили её коллеги? Если это так, то теперь она поняла их одержимость. — Мне понравилось, — сонно сообщила она Лойду. Его руки обвились вокруг женского тела, чтобы прижать к себе. — Милая Йор, — пробормотал он, — что теперь? Она не поняла его вопроса, но была слишком сонной, чтобы переспросить. Слушая, как замедляется его сердцебиение, она погружалась в сон, когда дверь в коридоре открылась и крошечные ножки застучали по ковру. — Ш-ш-ш, Бонд, — донёсся до ушей Йор низкий голос Ани. — Ещё не время для завтрака! Мне нужно кое-что спросить у мамы. Дверь в соседнюю спальню Йор открылась. — У-у-ух, — воскликнула Аня и захлопнула дверь. — Аня, — Лойд рывком проснулся и отодвинул удивлённую Йор от себя на другую сторону кровати как раз в тот момент, когда дверь спальни приоткрылась. — Папа? Почему мамин брат в её постели? Ой! Аня уставилась на него. Затем она протёрла глаза и ещё немного посмотрела. Позади Бонд высунул голову, с энтузиазмом виляя хвостом. — Доброе утро, Аня! — улыбнулась Йор. — Доброе утро, Бонд! О чём ты хотела меня спросить? — Мама и папа обнимались сегодня? — Аня подошла ближе, лукавая улыбка расплылась по детскому лицу. — Нет, мы этого не делали! — они оба поспешили натянуть простыни, дабы прикрыться. — Тогда почему у папы красное лицо? — Аня обвиняющим пальцем указала на Лойда. — И у мамы тоже? — Вчера мы вместе гуляли и обгорели на солнце, — заявил Лойд. — Папа такой лжец, — пробормотала Аня. — Может быть, дяде Юрию следует почаще бывать здесь. — Определённо нет! — запротестовал Лойд. — Он не должен! — согласилась Йор, задаваясь вопросом, что же здесь делает Юрий, и думая, что ей следовало бы быть более осторожной с тем, что хранит в своей комнате, если это войдёт в привычку. Что, если бы брат заглянул под её кровать?! Пришлось бы многое объяснять! — Я приготовлю вам завтрак, — радостно заявила Аня, — мама с папой могут ещё немного пообниматься в постели! — Мы не…! — но Аня уже ушла. — Она не знает, как готовить завтрак, — Лойд бросил взгляд на будильник на тумбочке. — Вот чёрт! — он резко выпрямился, в отчаянии хватая себя за волосы. — В чём дело, Лойд-сан? — Я вчера забыл завести будильник! Я пропустил важную встречу! — Но ещё даже нет и шести утра, — нахмурилась Йор. Почему они заставляли работать его до изнеможения? Потом она вспомнила о его пациенте, которого убила прошлой ночью, и ей стало очень плохо, ведь не создаст ли это ему ещё больше проблем? Мужчина замер, и она подняла глаза, испытывая тревогу. — Э-э, Йор… — Лойд прочистил горло, выглядя смущённым и неуверенным. Это тронуло её сердце. — Всё в порядке, Лойд-сан. Нам не обязательно делать это снова, — поспешила заверить его она, хотя хотелось ей прямо противоположного, Но она понимала: реальность вернулась. Вероятно, было бы лучше, если бы она притворилась, что всё это было сном. — Тебе… — он прочистил горло. — Тебе не понравилось? — О, ты неправильно понял! — она поправила его. — Мне понравилось! Просто подумала… ты… — Ах, — он снова сглотнул, придвигаясь к ней чуть ближе. — Ты тоже неправильно поняла. Я… Ну… Тогда… э… — Можем ли мы сделать это снова? Сейчас? — поинтересовалась Йор, внезапно обнадёженная тем, что он чувствует то же самое. — Сейчас?! Что-то разбилось на полу в кухне. — Упс, — пискнула Аня. — Бонд! Ты не должен был толкать меня! Не сейчас. Конечно, не сейчас. — Мне нужно спасти оставшийся фарфор, — вздохнул Лойд, придя к выводу. — Но… Что насчёт … сегодняшней ночи? Ты… Ты хочешь… снова… сегодня вечером? — Да, — сердце Йор пропустило удар, затем ещё один. — Пожалуйста. Лойд наклонился вперёд и прижался губами к её. — Милая Йор, — пробормотал он, — я что-нибудь придумаю. Не волнуйся. Она хотела сказать ему, что совсем не беспокоится, но его поцелуи немного мешали думать. — Хм, — вздохнула она. Зазвонил телефон. — Оставят ли они меня когда-нибудь в покое? — выругался Лойд, оторвавшись от сладких губ. Телефон резко перестал звонить. — Здравствуйте, кто это? Да, это Аня, — голос Ани доносился до спальни. — Нет, папа обнимается с мамой, он не может подойти к телефону. Лойд вышел в растрёпанном виде. — Да? — услышала Йор, как он сказал немного бурчливо. — Кто это? Тишина, пока слушала. Это была больница? Йор вздохнула и откинула голову на спинку кровати. — Ладно, — разозлился Лойд. — Я понимаю. Да. Буду готов через пять минут. Он исчез в ванной. Ещё раз вздохнув, Йор встала и потянулась, пока не захрустели суставы, а затем присоединилась к Ане на кухне, чтобы они могли вместе разобраться, как работает тостер. Ровно через пять минут (и два подгоревших тоста) раздался звонок в дверь. Нахмурившись, Йор пошла открывать дверь. Снаружи стояла явно очень разъярённая Фиона Фрост. — Прекратите этот проклятый шум! — красноглазый Юрий выбежал из её комнаты, выглядя диким и растрёпанным, как раз в тот момент, когда Лойд вышел из ванной. Его влажные волосы аккуратно зачесаны назад, он застёгивал последнюю пуговицу своей белой рубашки. — Тревога! Внутри дома разразилась ядерная война! — громко заявила Аня, хватая Бонда за шею и убегая в сторону своей комнаты. — Бонд, укроемся в убежище!