Мой дом — моя семья, мой долг — моя судьба

То, что у него выбили почву из-под ног и разбили вдребезги желание жить, было слишком хорошо знакомо человеку, который отказался от своей настоящей личности, чтобы стать Сумраком. В тот день его мать погибла во время бомбардировки Останаи… В тот день он впервые убил человека из своего пистолета… В тот день он узнал, что все его друзья детства погибли на этой бессмысленной, жестокой войне… В тот день во время одного из его заданий был нанесён серьёзный «сопутствующий ущерб» ни в чём не повинным женщинам и детям… В тот день двойной агент убил двенадцать товарищей в штаб-квартире Весталиса. В тот день и во многие другие. Сумрак был знаком с болью, которая пронзала насквозь с такой изнуряющей силой, что хотелось перестать существовать, и не терпеть её. И всё же он знал: чувствовать эту боль означало быть человеком. Сумрак всегда цеплялся за свою человечность всем, что у него было, это был его единственный якорь, даже когда мечта о мирном мире грозила рассыпаться в прах. Именно это помогало держаться на ногах, даже когда казалось, что лечь и больше никогда не вставать — гораздо лучший вариант. Но, с другой стороны, быть человеком — значит иметь точку перелома. — Единственная разница между хорошим и плохим агентом — это количество боли, которое требуется, чтобы сломать его, — так любила говорить Сильвия. «Значит, мой переломный момент заключается в этом»? — изумился Лойд. Нарастающая паника приводит всё его тело в состояние крайне бездумной тревоги. Аня, Йор, эта семья? «Лойд? Лойд, дыши. Дыши. Просто дыши». В груди было слишком тесно. От нехватки кислорода перед глазами заплясали тёмные пятна. «Что с тобой происходит, Лойд? Лойд?» У него началась истерика. В его голове зациклилась сцена из «Шпионских войн», вышедшая в понедельник. — Что нам терять, детка? — соблазнительно прошептал Бондман полуодетой женщине в его объятиях. — Разве ты не думаешь, что мы заслужили немного счастья перед смертью? «Разве я не заслуживаю немного счастья? Разве нет»? Конечно, Бондман не умер, несмотря на безвыходную ситуацию, в которой они оказались. Как и подобает герою его уровня, он спас положение и получил умопомрачительные поцелуи от своей дамы. Поскольку это был шоу для детей, разумеется, сцена померкла ещё до того, как их голодные губы встретились, но Лойд догадался, почему на следующий день на лице мужчины было такое удручённое выражение. Даже лучшим шпионам иногда нужно чувствовать, что их любят и ценят, и, в свою очередь, дарить любовь и признательность! Это всё-таки свойственно человеку. «— Любовь — самое опасное чувство из всех», — вот что ещё любила говорить Сильвия. — Никогда не влюбляйся, Сумрак»! Сердце дрогнуло. Хотелось разрыдаться. Лучшая часть его дня — возвращение в эту квартиру, встреча с Аней и Йор. С ними он чувствовал себя живым. Они давали ему надежду. ВАЙЗ не может отнять этого. «Я не позволю им. Ты убежишь со мной, Йор? Я знаю, как стать невидимым. Лунный свет и Полночь никогда не найдут нас, обещаю». Примитивное желание присвоить себе Йор на всю жизнь стало непреодолимым. Животная реакция на угрозу быть уничтоженным. Он протянул руку, чтобы схватить её и отнести в спальню, но она с силой ударила его тыльной стороной ладони по лицу с приглушённым криком. Он должен был это предвидеть. Когда его тело летело по воздуху, возникло внезапное ощущение ясности. «Чёрт возьми, Сумрак. Ты что, совсем спятил?» — удар о стену выбил все силы. —Ты даже не заслуживаешь таких, как она, придурок, —Что-то разбилось об пол. Соседи снова будут жаловаться, и правильно. — О, нет, нет, нет! — причитала Йор, падая на колени рядом, чтобы положить мужскую голову к себе на колени. — Лойд, мне так жаль, так жаль! «Насколько жалким может быть человек?» — подумал Лойд, глядя в её глаза, полные непролитых слёз. — «Как вообще возможно, что я небезразличен этой женщине»? — Что, если мы покинем Останию? — пробормотал он невнятно, наслаждаясь ощущением, как чужие пальцы ерошат его волосы и сладкая боль поселилась в груди и горле. Это успокаивало. Так успокаивающе. Хотелось свернуться в калачик, и чтобы Йор ласкала его так вечно. Он же не собирался плакать дальше? — У тебя нет кровотечения, — проговорила женщина, продолжая с тревогой осматривать его череп. — Просто ушиб. Слава богу. Где он ошибся? Где потерял контроль над ситуацией? Лойд прокрутил в голове все вопросы и все ответы из сегодняшней психологической экспертизы. Как это могло случиться, что он оступился и не понял? Была ли это Полночь, которая видела насквозь? Она бы так и сделала. — Ты так потрясён, потому что только что узнал, что один из твоих пациентов умер? — всхлипнула Йор, но Лойд едва слышал её, так как был поглощён своими мыслями. — Мне так жаль. Извини. Должно быть, это был хороший человек. Что-то пошло не так. Вся сегодняшняя оценка была как будто сделана дилетантами. Разве он не задавался этим вопросом? Лойд внутренне застонал, когда до него дошло, что сам всё время догадывался. Нет. Они бы не стали… Чёрт возьми, нет. Именно так поступил бы ВАЙЗ. Испытание не закончилось. Оно было в самом разгаре, и он провалится, если не возьмёт себя в руки! Лойд вскочил на ноги, и от неожиданности Йор взвизгнула от удивления. — Извини, Йор-сан, — задыхаясь, попросил прощения мужчина, — я сейчас приду. Он немного неуверенно стоял на ногах, но это неважно. У него оставалось три, нет, максимум две минуты из пяти, чтобы набрать нужный номер… Конечно, не тот, который ему дали, это было бы слишком просто. Ему нужно было определить шифр, скрытый в сегодняшнем разговоре, чтобы преобразовать номер, который дал оператор, в правильный. Он ещё раз проверил все детали так быстро, что у него закружилась голова, дважды прокручивая в голове каждое предложение, пока не определил аномалию и не подсчитал результат. Не утруждая себя перепроверкой, поскольку времени у него явно не было, Лойд набрал номер так быстро, как только мог, — 302270, — и затаил дыхание. Всё вокруг замедлилось. Ладони вспотели, сердце бешено колотилось, но теперь успокаивалось, и можно было думать. Он готов на всё, чтобы сохранить эту семью. На всё. Одно это осознание придавало душевные силы. Звонок прошёл. — Завтра будет солнечно или пойдёт дождь? — он нажал на кнопку, как только кто-то взял трубку на другом конце. — Не слишком ли близко? — ответил прохладный голос. Агент Полночь! Чёрт бы побрал эту женщину! — У тебя осталось всего семь секунд. — Спасибо, что рассказала, — Сумраку пришлось ухватиться за край стола, на котором стоял телефон, чтобы не упасть. «Чёрт. Эти ублюдки чуть не поймали меня». — Отличная работа, доктор Форджер, — усмехнулась агент Полночь с другой стороны. — Я сказала сомневающимся, что ты справишься, как и всегда. Увидимся завтра. Конец связи. Выполнено. Пройдено. Лойд рухнул на пол на колени, облегчение и шок боролись внутри его тела. Больше не нужно беспокоиться. «Всё в порядке, я в безопасности. Тогда почему же до сих пор хочется разрыдаться?» — Не знала, что ты так беспокоишься о погоде, Лойд, — Йор положила трубку обратно на рычаг и опустилась напротив него на колени, с озабоченным выражением вглядываясь в его лицо. — Можно тебя поцеловать, Йор? — спросил Лойд, осторожно протягивая руку к женскому лицу. Йор покраснела и кивнула. Лойд притянул её к себе, не встречая сопротивления, губы были мягкими, сладкими и жаждущими. Он не был уверен, сколько у Йор опыта общения с мужчинами, информация была противоречивой. С одной стороны, Йор казалась совершенно невинной, если не сказать наивной, в том, что касается отношений между мужчинами и женщинами. С другой стороны, прошлой ночью она была решительной и прямолинейной, получая от него удовольствие, когда ей этого хотелось, как будто точно знала что делает. — Ах, — вздохнула она ему в губы. — М-м-мх. Каким бы ни был её опыт, он хотел, чтобы их первый раз вместе был идеальным? Не быстрый перепихон до прихода Ани домой, хотя то, что нарастало в его брюках, требовало поспешной разрядки. Что-то медленное, чувственное и запоминающееся. Он хотел, чтобы Йор было так хорошо, чтобы она никогда этого не забыла. Он хотел убедиться, что после этого она никогда не сможет наслаждаться близостью с другим мужчиной, не думая о нём. Он хотел… чтобы в её жизни никогда не было других мужчин. Со злобным рыком Лойд повалил её на ковёр. Боже, эти груди, прижатые к нему… Он хотел развернуть их, запомнить их форму и цвет, сосать их, пока та расстёгивалась под ним. Хотел… — Что это, Лойд? — с любопытством поинтересовалась Йор, положив руку на его нагрудный карман. Разум был полностью в смятении, и ему потребовалась секунда, чтобы понять, что она намекала не на его бушующую эрекцию. — Это подарок для тебя, Йор, — сумел вымолвить он. — Ты купил мне подарок? Милая Йор, знала ли она, что сделала с ним её довольная улыбка? В его животе взорвалось множество бабочек. — Да. Почему у него так тряслись руки? Он пытался достать коробки из карманов, сохранив хотя бы часть своего достоинства. — Почему? — Потому что… Я тебя люблю, — он почувствовал, что краснеет до корней волос. — Потому что хотел поблагодарить тебя за то, что ты такая замечательная мать для Ани. Глаза Йор стали круглыми, когда мужчина, наконец, смог вытащить коробку и преподнести их на ладони. Луки были в плачевном состоянии, понял он. Конечно, они были сделаны не для того, чтобы их раздавливали. — О, Лойд, — прошептала она. — Тебе не стоило… — Это ничто по сравнению с тем, что ты делаешь каждый день. Он наблюдал, как Йор разворачивает украшения, сидя на нём верхом. Без одежды. Скоро. Ему нравилось, когда эта женщина была сверху. И знал, что именно с ней это будет просто феноменально. Совершенно неожиданно Йор расплакалась. — Йор… Что случилось? — обеспокоенный, он сел и обнял её. — Я… я тебя обидел? Эти узоры были немного грубоваты для женщины, на что неоднократно до того указывал ювелир. — Я буду стараться ещё больше, — всхлипнула она, обвивая руками его шею и уткнувшись лицом в неё. — Я буду самой лучшей матерью на свете. Клянусь тебе, Лойд, я клянусь! — Но ты уже, — прошептал он ей на ухо, поглаживая по волосам, чувствуя, как его собственные сдерживаемые слёзы ненадёжно вырываются на поверхность. — Ты самая лучшая мать и лучшая жена, какая только может быть. Разумеется, жизнь его была такой, какой была, и их нежный момент был прерван внезапной суматохой на лестнице. Честно говоря, часть его была рада тому, что маленькие ножки Ани подошли ближе. Мысль о том, что придётся выплакать перед Йор все глаза из-за того, что он был влюблённым мягкотелым дураком, заставляла его смущённо морщиться. — Это Аня, — улыбнулась Йор, вытирая глаза рукавом. — Интересно, как прошел её тест? — Может, тебе стоит слезть с меня? — предложил Лойд. Ребёнок и так знал слишком много для такого маленького человека. Если она обнаружит своих приёмных родителей лежащими на полу друг на друге и рыдающими, это приведёт только к неудобным вопросам с её стороны. — Тада-ам! Папа, мама, Аня вернулась! — Аня ворвалась, Бонд следовал за ней по пятам. — Я встретила Скраффи внизу, он сказал поприветствовать вас! … Хм-м? — детский взгляд скользнул по Йор, потом по Лойду, потом по разбитой вазе на ковре. — Вы делали что-то неприличное? — Нет! — они оба плакали, отрицая факт. Но Аня мудро кивнула. — Я должна сказать Бекки, что именно так поступают родители, когда их дети в школе. Она сказала, что они просто будут спать весь день, я знала, что это неправда! — Мы только что вместе осмотрели ковёр, — продолжал лгать Лойд. — Мы думали, что там клещи! — Ва-а-а-а! — Аня выглядела потрясённой. — Клещи! Бонд, ты должен съесть клещей! — Гав, — взволнованно завилял хвостом тот. — Папа, я отлично справилась с тестом! — гордо заявила Аня. — Это было очень, очень сложно, были острые углы и толстые, но я всё сделала правильно! Может быть, я даже получу звезду! — О, это было бы чудесно! — просияла Йор. «Да, если бы», — вздохнул Лойд, но улыбнулся взволнованному ребёнку. В прошлый раз, когда Аня думала, что справилась хорошо, она продвинулась только на один балл. — Мама, что это? — с любопытством указала Аня на коробочки в руках Йор. — Лойд сделал мне подарок! — залилась женщина краской. — Смотри! Это такая прелесть! Пока прекрасный пол вместе любовались серьгами и колье, Аня настояла на примерке. Лойд на трясущихся ногах направился на кухню. Слишком близко, совсем близко. Значит, в агентстве были сомневающиеся? Сильвия, вероятно, была одной из них. В последнее время его результаты были не слишком высоки, и он никак не мог отделаться от ощущения, что куратор всё время подсознательно подтрунивает над Йор. Будут ли ещё испытания? «Мне нужно быть осторожнее», — решительно осознал он. — «Речь идёт уже не только об операции «Неясыть». Теперь это операция «Моя семья». Я не могу потерпеть неудачу». Однако он потерпел неудачу в приготовлении ужина, что было впервые. Просто был слишком занят тысячью вещей и, как следствие, пережарил мясо и пересолил картофель. Только салат был наполовину съедобен, хотя в нём и был песок, зловеще хрустевший на зубах. — Простите, это ужасно, — извинился Лойд, чувствуя себя подавленным. Они заслуживали гораздо лучшего. — Всё в порядке, папочка, — Аня наклонилась вперёд и великодушно похлопала его по руке. — Бонд не против съесть остатки, а я больше не голодна. Но, папочка! Ты обещал рассказать мне, как делаются дети, я с нетерпением ждала этого весь день! Йор нетерпеливо кивнула и села немного прямее. — Ах… Да. Что ж, — о Боже, он понятия не имел, что сказать. — Итак, — начал, медленно отодвигая тарелку, чтобы выиграть время. — Ты знаешь… как птицы откладывают яйца, а пчёлы опыляют цветы, чтобы у них было больше пыльцы? — Да? Они подались вперёд, ловя каждое его слово. Очевидно, ожидали большего. Конечно, так оно и было. — Да. Итак… Детёныши птиц появляются из яиц, отложенных мамой-птицей. У растений есть цветы с пыльцой, которую пчёлы переносят на другие цветы, чтобы там появились семена и из них выросли другие растения. Люди-мамы тоже делают яйца, а папы делают… что-то вроде пыльцы, чтобы помочь яйцам вырасти в детей… Понимаешь? — А-а-ах… — большие круглые глаза Ани были полны удивления. И вопросы. Много вопросов. — Где делается пыльца? — хотела также знать, и её глаза подозрительно сузились, когда внимательно посмотрели на него. — Внутри, — мужчина попытался улыбнуться, неопределённо указывая куда-то в сторону середины своего живота. — А когда она выйдет? — девочка всё ещё была настроена очень скептически. Ничего удивительного, Аня была проницательным ребёнком, и эта история была… Чёрт возьми, она была дикой. Лойд представил себя опыляющим, образ был нелепым, в его собственном воображении он выглядел как толстая пчела. — Всё просто. Когда мама и папа очень сильно любят друг друга, — выпалил Лойд, — яйца и мужская пыльца сливаются, и появляются дети. В итоге они поверили, и он не знал, испытывать ли по этому поводу чувство удовлетворения или принести извинения. После того как Лойд уложил Аню в постель и прочитал ей сказку из любимой книги, она взяла его руку в свою. — Вы с мамой, наверное, очень любите друг друга, папа, — пробормотала Аня, едва держа глаза открытыми. — Если у вас родится ребёнок, мы навсегда останемся вместе, да? ### Лойд оставался в успокаивающей темноте комнаты дочери гораздо дольше, чем нужно было. Чем дольше он оставался со спящим ребенком, тем больше нервничал, но чем больше он нервничал, тем труднее было выйти из комнаты. Да, он определённо слишком много думал о том, что произойдёт дальше, но нет, не мог остановиться, не в этот день. Ему казалось, что он больше не тот человек. Словно шок от мысли, что можно потерять Аню и Йор, раскопал что-то скрытое глубоко внутри него. Что-то, о чём он забыл. Было уже около десяти часов вечера, когда он осторожно вышел из Аниной комнаты с бешено колотящимся сердцем. Всё было тихо и темно. Бонд спал на своей собачьей подстилке в гостиной и тихонько похрапывал. А Йор? «Она бы не легла спать без меня?!» — возмутился Лойд. — «Неужели забыла о нашем обещании?» Мужчина обнаружил ту лежащей на его кровати в белой ночной рубашке, лицом вниз, держащей в руках коробочки с украшениями. Она спала, её спина мягко вздымалась и опускалась. Его охватило сильное разочарование. Он всё испортил, проявив трусость! — Это ты, Лойд, — сонно пробормотала Йор, когда тот забрался на кровать, выключив свет. — М-м-м, — прошептал он. — Засыпай. Просто лежать рядом с ней было достаточно. Нет, недостаточно… Но намного лучше, чем то, что было раньше. Он чувствовал её тепло, слышал её дыхание, вдыхал аромат её волос и кожи. — Лойд, ты не знаешь, где должны быть мои яйца? Кажется, у меня их нет, — в голосе Йор звучала грусть. Он повернул голову в направлении тёмной фигуры, сердце бешено колотилось о рёбра. — Ты не можешь их видеть, Йор, они крошечные. Они находятся в так называемых яичниках. Каждый месяц они готовятся к… Э-э… Моя пыльца называется не пыльцой, а спермой. Поэтому они ждут, пока сперматозоид сольётся с ними. — Ты действительно всё знаешь! — она казалась впечатлённой. — Но как я могу знать, что у меня есть яйца, если я их не вижу? — Они есть у каждой здоровой женщины, — продолжил своё объяснение Лойд. — Когда яйцеклетки не встречаются со сперматозоидами, они умирают, и у тебя начинается кровотечение. Ну, знаешь, менструальный цикл? — Ты и об этом знаешь? — в сонном голосе звучал благоговейный трепет. — Я могу показать тебе книгу об этом, — галантно предложил. Она придвинулась ближе в темноте, его тело переключилось на режим повышенной готовности. — Бедные яйца, — пробормотала Йор. — Каждый месяц ждут впустую. Можешь показать мне свою пыльцу? У него резко перехватило дыхание. — Да, — выдавил он, это звучало скрипуче, будто ему снова пятнадцать. Наклонившись влево, он включил лампу на тумбочке. Едва хватило воздуха, когда посмотрел на неё: необыкновенно красива с распущенными волосами и невероятно сексуальна, даже не подозревая, как влияет на его мозг. — Это исходит оттуда? — с любопытством посмотрела Йор на его распухший пах. — Да. Я собираюсь раздеться, Йор, чтобы ты могла посмотреть, — тяжело сглотнул Лойд. — Всё хорошо? Она не отводила глаз, горячий взгляд путешествовал по чужой пылающей коже, и внимательно осмотрела приспущенную рубашку, пока мужчина обнажался. — Можешь потрогать, если хочешь, — проговорил Лойд, откинувшись на кровати. Она так и сделала. Неуверенно, но с неподдельным любопытством, исследовала его яйца, ствол и головку. Мягкое прикосновение заставило ёрзать. — Пыльца хранится внутри, — заявила женщина через некоторое время. — Здесь? — и обхватила ладонями яйца. К этому моменту он полностью затвердел, от предвкушения участилось дыхание. — Ты можешь сделать так, чтобы она вышла? — Я скажу тебе взрослую версию того, что рассказал сегодня Ане, Йор, — прохрипел Лойд. — Мы вовсе не похожи на птиц или пчёл. Моя сперма выходит наружу, когда я испытываю то, что называется кульминацией, оргазмом. То, что у нас было вместе этим утром. — О, нет, я этого не видела! — сокрушилась Йор. — Какая неудача. — Потому что ты заставила меня кончить в пижаме, — признался мужчина. Её невинность сильно возбуждала, но и тревожила. Что если он напугал её? — Как мне заставить это выйти прямо сейчас? Потереть? — Милая спасительница, — прохрипел Лойд, когда чужая рука начала двигать руками вверх и вниз. — Да. — Тебе это нравится? — поинтересовалась она. — Да, очень, — он выгнул спину. — Ты можешь держать его покрепче. И двигаться быстрее? И возьми меня в свой сладкий ротик. Я бы умер счастливым человеком. — Что-то вышло, это пыльца? — взволнованная, Йор размазала предэякулят по набухшему кончику члена. — Нет, это просто говорит о том, как сильно мне нравится. — Он становится ещё больше? Выглядит потрясающе! Лойд просто стонал. — В этом ли смысл угождать своему мужу? — задумалась женщина. — Да, — выдохнул он. — Но это ещё не всё. — Ты научишь меня? — Все, что нужно знать, — пообещал тот. Захотелось открыть глаза, чтобы посмотреть на её милое и прехорошенькое личико. — Не удивляйся, моя сперма скоро выйдет наружу. — Мне так жаль, что я ничего не знаю об этом, — оплакивала Йор сложившуюся ситуацию. — Ты очень хорошо справляешься, Йор, — простонал Лойд. Она наклонилась, чтобы взять его в рот. Может быть, переняла эту идею от своих коллег, а может, это был природный инстинкт, но было всё равно. Мужчина был в мягком, обволакивающем ртом раю, сдерживая себя от того, чтобы следовать своим естественным инстинктам, которые заключались в том, чтобы схватить её голову и жёстко трахать, но это была Йор. Его милая, невинная Йор, которая… глубоко заглотила так внезапно, как будто это было чем-то, что она практиковала на многих мужчинах до него. Туго. Глубоко. Влажно. Это был конец для него. — Извини, я кончаю, — выдавил Лойд, чувствуя, как его яйца напряглись, прежде чем начал эякулировать ей в горло пятью большими толчками, думая с уколом сожаления, что она будет разочарована, потому что ей больше не удастся увидеть его «пыльцу» — Вышло, — просияла женщина, вытирая рот тыльной стороной ладони. — На вкус немного соленовато! Возможно, оно встретит яйцо? Лойд растроганно рассмеялся, решив, что покажет ей, куда должна была попасть его пыльца, прежде чем закончится ночь, потому что, — Господь всемогущий! — её растрёпанный вид и безошибочно узнаваемый запах возбуждения немедленно пробудили в нём интерес ко всей Йор. — Теперь твоя очередь, — проговорил Лойд, принимая сидячее положение. — Но у меня нет пыльцы! — она выглядела растерянной и немного испуганной. — Но я хочу, чтобы и тебе было хорошо, — протянул Лойд, позволяя своим глазам скользить по ткани её ночной рубашки. — Я хочу, чтобы ты извивалась, стонала и выкрикивала моё имя. — О, — взвизгнула женщина. — Лойд-сан! — Может быть, ты этого не знаешь, но мужья тоже хотят доставить удовольствие своим жёнам, — выдал тот сурово. — Ложись. Желательно без одежды. И я думаю, тебе, возможно, стоит отказаться от почётных обращений. — П… подожди! — воскликнула она, протягивая руки в его сторону, словно защищаясь. — Обещай не бить меня, Йор, — нахмурился он. — Но я не позволю тебе помешать мне попробовать тебя на вкус. Представь, что ты цветок. А я пчела, и я хочу испить твой нектар. — Это… Это! — лицо Йор покраснело, как помидор. — Может, выпьем? — Нет, Йор, — решительно покачал головой Лойд. — Никакого алкоголя для тебя. — Ой! Тогда… Можешь ли ты… прикинуться Лойдманом? — и завизжала, широко раскрыв глаза. — Лойд… мужчина? — недоверчиво повторил он. — Да тот злодей, который похитил Аню в замке! — яростно закивала супруга. — Он не был злодеем, Йор. Он был тем, кто спас Аню! — Нет, не спас, — возмущённо взглянула на него Йор. — Йор. Лойдман не настоящий. Он… — Что?! Как ты можешь такое говорить, тебя там даже не было! У Лойда отвисла челюсть. Она что, разыгрывала его? — Больше никакого алкоголя для тебя, никогда, — настоял он. — Я не могу поверить в то, что слышу! — Тебе не нужно ревновать, — умоляла Йор. — Я буду знать, что это ты, а не Лойдман. Но Лойдман… Он… Я не уважаю его так, как уважаю тебя… И это будет… Если это смущает, потому что я делаю неправильно… — Хорошо, — кивнул Лойд, поскольку понял. — Я буду Лойдманом для тебя. Маска должна была быть где-то среди его фальшивого шпионского снаряжения, которое он хранил под кроватью (настоящее было спрятано под расшатанной половицей, разумеется). Облизывая губы в предвкушении, мужчина нырнул под кровать за маской. Лойдману не нужно было сдерживаться. Если бы она не уважала Лойдмана, тот, в свою очередь, не уважал бы саму Йор. Когда он вынырнул, Йор уже сняла свою ночную сорочку. Её идеальная матовая кожа отливала золотом в тусклом свете. — Раздвинь для меня свои ножки, детка, — прорычал Лойдман, подползая к Йор. — И позволь мне насладиться вдоволь.