В одной связке с тобой

Каждый, кто оказывается в горах, не может оставаться равнодушным. Изумление и восторг охватывают человека при виде грозной красоты горных пейзажей. Мир гор настолько необычен и своеобразен, что его можно сравнить разве что с пейзажами другой планеты. Оранжевое! Какое все оранжевое! Кастиэль открыл глаза, потом зажмурился и снова открыл. Он не понимал, где находится, но внутри все наполнилось нарастающим ликованием от этого яркого, теплого и обнадеживающего оранжевого цвета. Постепенно сбрасывая остатки сна, Кас наконец сообразил, что он в палатке, а выбор цвета обусловлен тем, чтобы быть как можно заметнее даже в непогоду. Потянувшись, он с удовольствием отметил, что прекрасно выспался и отдохнул от вчерашнего перехода. Улыбнулся сам себе, вспоминая, что уже через несколько часов он будет на вершине Элберт. От этих мыслей приятно покалывало в затылке, а где-то под ребрами билась волна радостного предвкушения. Кас был в палатке один, его проводники уже проснулись, и снаружи слышались смех и возня. Когда он вылез наружу, вокруг все было залито солнцем, а в снегу, как два школьника, катались полуголые Дин и Бенни, пыхтя и отфыркиваясь. - Эй, доброе утро! Вы чего это? – спросил Кас, прикрывая глаза от солнца рукой. Дин, который в этот момент навалился на своего напарника, пытаясь выкрутить руки ему за спиной, обернулся и, озорно улыбаясь, ответил: - Утречко, Кас! Вот, закаляемся и принимаем водные процедуры и солнечные ванны. - Слезь с меня, кабан здоровый, - Бенни воспользовался тем, что Дин отвлекся, в один миг скинул его с себя и, хохоча, вскочил на ноги. Когда ребята вытерлись и оделись, все уселись завтракать. - Итак, сегодня завершающая часть подъема, - доедая кашу, начал Дин. – До вершины идти около двух часов, достаточно круто и по серпантину. Мы полностью обойдем пик по кругу, пока будем подниматься. Тропа в целом не опасная, но, повторюсь, сходить с нее нельзя, там полно коварных снежных карнизов. Наверху отдыхаем примерно час, фотографируемся и спускаемся обратно. Завтра мы должны вернуться в лагерь, поэтому выходим, как только начнет рассветать. На нас движется грозовой фронт, и времени мало, надо поторапливаться. - А мы успеем пройти такое расстояние за один день? - Кас озадаченно посмотрел на Винчестера. - Успеем. Спускаться значительно проще, не нужно делать столько остановок и привалов. Да, когда мы будем у подножия, уже стемнеет, но там безопасно. - Неужели завтра я буду наслаждаться горячим душем, - мечтательно произнес Кастиэль и, видя насмешливые улыбки проводников, добавил: - Что? Мне уже не хватает благ цивилизации. - Поверь мне, ты так устанешь, что будешь мечтать только о том, чтобы поскорее добраться до кровати, - усмехнулся Бенни. - Ладно, хватит болтать! - снова заговорил Дин. - Пора выдвигаться. Кстати, можете оставить свои рюкзаки в палатке. Возьмем только мой со снаряжением и водой. Кас, а ты можешь взять свой фотоаппарат. Быстро убрав за собой после завтрака, парни застегнули палатку и отправились на конечную точку маршрута. Кас зачем-то отметил, что пик находится по левую руку, примерно под углом 45 градусов, если стоять спиной к их пристанищу. Сначала они двигались ровно вверх по склону, а потом, как и сказал Дин, тропа начала закручиваться по спирали, и Кастиэль снял несколько видео, чтобы потом смонтировать полноценный ролик. Спустя почти два часа ребята наконец поднялись на самый пик Элберт. От открывающейся красоты захватывало дух, но ни одна фотография не могла передать все великолепие и величие гор. Даже Кастиэлю как писателю с его огромным словарным запасом не хватило бы сейчас слов выразить весь эмоциональный накал, испытываемый им. Восторг, ликование, ощущение полета и обладания всем миром бурлили внутри, вскипая в каждой клеточке и грозясь разорвать Каса на миллионы частиц! На север и запад, куда хватало взгляда, простирались вершины Скалистых гор; на восток раскинулось предгорье, и казалось, можно увидеть Колорадо-Спрингс, а на юге все было залито солнечным светом. Кас раскинул руки в стороны, зажмурился и закружился на месте. Его проводники обменялись довольными взглядами и улыбками. - Ну что, Кас, как тебе? Не жалеешь, что прошел этот путь? – спросил Бенни, когда Кастиэль плюхнулся на снег, пытаясь сделать подобие снежного ангела. Кас, сияющий переполнявшим его восторгом, ответил: - Знаешь, Бенни, честно могу сказать, это самое прекрасное, что случалось со мной за всю мою жизнь. Я ни секунды не жалею, что приехал сюда, познакомился с вами и совершил это восхождение. Дин, украдкой наблюдавший за эмоциями Каса, незаметно улыбнулся. - Хэй, Кас, давай сюда свою технику. Я обещал тебе потрясную фотосессию и панорамное видео, а я привык держать свое слово, - с этими словами Винчестер протянул руку Милтону, помогая подняться. Не рассчитав немного силу, Дин слишком резко дернул Каса, и тому пришлось схватить проводника за плечо, чтобы не врезаться в него лбом. В это мгновение все как будто замерло. Кастиэль видел только пушистые ресницы и зеленые глаза напротив, а вокруг ослепительно сияющий белый снег. Кажется, он даже дышать перестал, лаская взглядом веснушчатое лицо перед собой. Кас чувствовал теплое дыхание Винчестера, всего полшага - и можно попробовать на вкус его губы… Дин первым пришел в себя. - Кхм… Извини. Не рассчитал немного… - проводник смущенно потер шею. - Эм… Все в порядке, - ответил Кас, отступая на шаг назад и снимая с шеи фотоаппарат. Оказалось, что Дин вполне неплохо разбирается в фототехнике. Пока он настраивал фильтры и зум, Кастиэль достал диктофон, пытаясь записать новые наброски к своему роману. Но мысли путались, перескакивая с сюжета на личные переживания Каса, снова и снова возвращаясь к Дину. «Господи, что со мной происходит? Почему я так реагирую на этого парня? У меня словно переворачивается все внутри, когда он слишком близко… А эти глаза, кажется, прожигают насквозь. Завтра мы уже будем в лагере, а я так ничего и не узнал о нем… Надо найти какой-то предлог, чтобы задержаться в Твин Лейкс… Черт!» Милтон тяжело вздохнул. Пока Дин командовал съемкой, подсказывая Касу, куда и как встать, Бенни беспокойно смотрел на горизонт, где начали собираться небольшие облака. Подошло время сеанса связи, и Лафит включил рацию. - База, я Вершина, прием. База, я Вершина, прием. - Вершина, это База, слышу вас хорошо, - проскрипела рация голосом Джо. - Ребята, как у вас дела? - Все хорошо. Но с юга тянется какая-то облачность, дай новую сводку по погоде, - хмурясь, попросил Бенни. - Бенни, две минуты, уточню у Эша. Эти две минуты тянулись бесконечно долго. Бенни с тревогой наблюдал, как сизая пелена движется в сторону пока еще ярко светящего солнца. - Вершина, прием, это База. - Вершина на связи. Что там, Джо? - Бенни, это грозовой фронт, о котором Эш говорил вчера. Он немного поменял свое направление, и от этого увеличилась скорость. До вас доберется уже к вечеру. Вы не успеете спуститься в лагерь. Придется переждать на плато. Бенни чертыхнулся. - База, информацию принял. Вечерний сеанс под вопросом. Если будет сильно мести, мы не пробьемся. - Вершина, если сигнала не будет, ждем повторный через сутки в то же время. Фронт уже должен будет пройти. Прием. - База, принял. Через сутки. Конец связи. - Ребята, будьте осторожны. Конец связи, - и рация замолчала. Дин просматривал с Касом получившиеся фотографии, когда Лафит позвал его на два слова. Передав данные от Джо, он вопросительно посмотрел на Винчестера, ожидая его решения. Хоть Бенни и был старше, но главным в походе оставался Дин. Парень сдвинул брови, мрачно глядя на надвигающуюся бурю. - Слишком быстро движется, успеть бы спуститься на плато. - Если пойдем прямо сейчас, то успеем. - Да. Но мы не отдохнули положенное время… - Дин, ты же сам понимаешь, что сейчас стоит вопрос о безопасности жизни… Конечно, Дин понимал, что напарник прав. Если непогода застанет их на тропе, шансы выжить будут минимальными. Он тяжело вздохнул и крикнул: - Кааас! Готовность - пять минут. Возвращаемся! Кастиэль подбежал к проводникам, и задорная улыбка, не исчезающая последние полчаса, сползла с его лица, когда он увидел их серьезность и озабоченность. - Что-то случилось, парни? - Нет, все нормально. Но надо идти назад, - уклончиво ответил Дин. - Послушай, может, у меня и нет опыта, но я хотел бы знать, что происходит, чтобы быть готовым, – твердо озвучил свою позицию Кастиэль, видя замешательство в глазах Дина. Винчестер неуверенно посмотрел на Каса и, облизав губы, махнул рукой на юг. - Видишь? Это грозовой фронт, о котором я говорил утром, и он очень быстро движется в нашу сторону. В лагерь мы уже не успеем, придется пережидать на плато, надо вернуться до начала метели, иначе нам хана. Инструктаж помнишь? Кастиэль посмотрел на тучи, заволакивающие горизонт и постепенно приобретающие зловещий фиолетовый оттенок. В груди заворочалась тревога, и вспомнился недавний сон и предостережения Мэгги. Он нахмурился, но утвердительно кивнул Дину. - Я все понял, идем. Погода начала портиться примерно через час, когда они прошли чуть больше половины пути. Поднялся жуткий ветер, и посыпал мелкий колючий снег. Шедший впереди Дин остановился, поджидая Каса и Бенни. - Пора обвязаться веревкой и надеть «кошки», пока снег не пошел сильнее. Дин ловкими уверенными движениями размотал бечевку и прикрепил карабины к поясу Каса и своему. То же самое сделал Бенни. Теперь они были в одной связке для подстраховки и двигались на расстоянии примерно пяти метров, друг за другом. У каждого в руке был маленький топорик-ледоруб. Метель с каждой минутой усиливалась, затрудняя движение мужчин. Они постоянно протирали стекла очков рукавом, но этого хватало ненадолго, и снег снова залеплял их, сильно ограничивая видимость. Через некоторое время Дин снова остановился, напряженно вглядываясь сквозь белую пелену. - Что такое, Дин? – крикнул Бенни, пытаясь справится с ветром. - Кажется, мы отклонились от тропы. Надо взять немного левее, - махнув рукой, прокричал Дин в ответ. Он попытался сделать шаг, но в этот момент снег у него под ногами начал проседать. Дин постарался зацепиться топориком, но он прошил пушистый снег, словно нож масло, не найдя твердой опоры. Парень понял, что, сойдя с тропы, оказался на снежном карнизе, и в любую секунду может сорваться вниз. Стараясь не делать резких движений, он сел на попу и, упираясь ногами в снег, пополз задом. Когда Дин уже почти добрался до Кастиэля, огромный снежный пласт, как кусок подтаявшего мороженого, отошел от скалы и, рассыпаясь на мелкие кусочки, ухнул в пропасть, увлекая за собой Дина. Раздался глухой вскрик, и веревка, соединяющая Каса с проводником, опасно натянулась, утягивая его за собой. - Кас, ложись на спину, упрись пятками в снег, а топорик воткни над головой - изо всех сил прокричал Бенни. Все происходило настолько быстро, что Кастиэль даже испугаться не успел. Следуя совету Лафита, он плюхнулся на бок, на самом краю упираясь в скалу «кошками» и одной рукой придерживая трос, а другой воткнул ледоруб, создав себе еще одну опору. - Молодец, держись! Я вытащу его, - снова крикнул Бенни, медленно приближаясь к Кастиэлю. Он подполз максимально близко к обрыву и, зафиксировавшись ногами, сел рядом с Касом. - Сейчас я перехвачу вес Дина на себя, а ты будешь подстраховывать, понял? Кас кивнул. Бенни поочередно перестегнул все карабины таким образом, чтобы самому удерживать вес Дина. - Отползи чуток назад, и передвинь свой топорик, - скомандовал Бенни, - Дин! Дин, ты слышишь меня? Я тебя вытащу, - но ответа не последовало. Бенни аккуратно тянул трос, фиксируя каждый затянутый кусочек, и останавливаясь на несколько секунд, чтобы отдышаться. Когда над кромкой обрыва показалась грудь Дина, Лафит понял, что его напарник без сознания. Передав страховку Касу, он схватил Винчестера за воротник и подтянул на карниз. Кастиэль, помогая Бенни, подхватил Дина под руки и оттащил на безопасное расстояние. Следом тянулась тонкая красная полоска. - Черт, Кас, похоже, он ранен, надо скорее добраться до палатки. Бенни отполз от края и попытался встать, но еще один пласт снега начал крошится у него под ногами, и Лафит в точности как его напарник полетел вниз, повиснув на страховке, которую теперь удерживал Кас. Бенни был тяжелее Дина, да и сам Кастиэль уже порядком устал. Он отчаянно старался удержать своего второго проводника, но неуклонно сползал за ним в пропасть. Собрав последние силы, Кас вгрызся топориком в ледяной наст и немного перевел дух. Он посмотрел через плечо и увидел, как Бенни барахтается на тросе в безуспешных попытках зацепиться за скалу. - Бенни, что мне делать? - Касу не верилось, что все это происходит на самом деле. - Один ты меня не вытащишь… Лафит перестал дергаться и посмотрел таким взглядом, от которого у Милтона все похолодело внутри. А затем вытащил из кармана складной нож. - Эй, приятель, ты что задумал?! - страшная догадка пронзила Кастиэля. - Со мной без шансов… - Бенни раскрыл ножик. - Спаси его! С этими словами он перерезал веревку и исчез в снежной пелене. - Беннииии! Нееееет!!! – душераздирающий вопль разнесся эхом по скалам и растворился в пурге. Все происходило как в каком-то страшном фильме-катастрофе. Кастиэль подполз к Дину и начал тормошить его. - Дин! Дин, очнись, пожалуйста! Дииин! Но Винчестер не отзывался. К горлу подкатила тошнота, а липкая паника, заполняющая все внутри, мешала нормально дышать. Ноги стали ватными, Кастиэль тяжело опустился рядом с проводником, обхватил голову руками и застонал. На какую-то долю секунды пришла шальная мысль шагнуть вслед за Бенни, и Милтон ужаснулся сам себе. Из-за усиливающейся метели опустилась серая мгла, и видимость упала до считанных метров. - Господи, что мне делать? Что же делать? – прошептал Кас. Он снова вспомнил про свой сон и резко вскочил, от чего сразу закружилась голова. Кастиэль раскинул в стороны руки, пытаясь удержать равновесие, и закричал: - Лавина! Может сойти лавина! Диииин! Кас повернулся к Винчестеру и замер, увидев расползавшееся кровавое пятно. «Спаси его!» - зазвенели в ушах слова Бенни. Как ни странно, но это немного отрезвило Милтона. Пытаясь бороться со страхом и отчаянием, он начал лихорадочно соображать, проговаривая вслух свои мысли. - Так, так, Кастиэль, соберись! Ты же был медбратом, помогал людям. Ты должен спасти Дина. Что надо делать? Надо добраться до палатки... Немного успокоившись и взяв себя в руки, Кас отволок Дина подальше от обрыва, вспомнив его слова, что надо взять левее. Безуспешно похлопав парня по щекам, Кастиэль снял страховку с себя и Дина и запихнул в рюкзак, который надел на грудь. Дальше надо было поднять Винчестера, но как это сделать, писатель не представлял. Промучившись какое-то время, он разглядел недалеко довольно большой валун. Из последних сил затащив проводника на этот камень, Кас присел на корточки и взвалил Дина себе на плечи. Это была его маленькая победа. Протерев очки, он двинулся вниз по склону. Каждый шаг давался с большим трудом, буря свирепствовала все сильнее и сильнее. Ветер крутил вокруг Каса маленькие снежные торнадо, а он напряженно всматривался вперед, стараясь разглядеть спасительный оранжевый цвет, но его все не было видно. Касу стало казаться, что он уже вечность двигается в этом буйстве стихии, сил не осталось совсем. Но когда он уже почти готов был сдаться и упасть, в мозгу мелькнула мысль про пик Элберт. - 45 градусов по левую руку, - прошептал он себе под нос. Кас развернулся. Сквозь белую пелену еле-еле прорезались очертания вершины. Он принял нужное положение, прикинув в уме, что палатка должна быть совсем близко, повернулся и побрел дальше. Через несколько шагов впереди мелькнуло яркое пятно, и Кас чуть не закричал от радости. - Дииин, получилось! Мы добрались, - осипшим голосом произнес Кастиэль. Палатку уже почти наполовину замело, и она стала похожа на сугроб с оранжевой макушкой. Кас аккуратно положил Дина на бок и задеревенелыми руками принялся разгребать снег, благодаря судьбу за то, что он не был мокрым и тяжелым. С трудом зацепив замерзшими пальцами показавшийся замочек молнии, Кас открыл промежуточный отсек, втащил туда Винчестера и сам упал без сил. В голове билась мысль: «Нельзя лежать, нельзя! Дин ранен, ему нужна помощь», но веки предательски слипались, и Кастиэль уже чувствовал, как проваливается в черную бездну. Он бы уснул, и они оба погибли бы, но, видно, у судьбы были другие планы. Когда Кас почти уже отключился, Дин зашевелился и громко застонал. С трудом открыв глаза, Милтон прошептал одними губами: - Сейчас, Дин, сейчас… Он жутко замерз, и двигаться было очень тяжело. Пересохшее горло больно покалывало, и дико хотелось пить. Натруженные мышцы чуть ли не звенели от напряжения. Кас перевернулся на бок, медленно сел и начал расшнуровывать ботинки. Справившись со своей обувью, он проделал то же самое с Дином и после этого забрался в основной отсек палатки. Темно. Кастиэль на ощупь нашел фонарь и зажег его. Припоминая прочитанную перед поездкой информацию, он переоделся в сухую одежду, стало немного комфортнее, но все равно было очень холодно. Развести костер в такую погоду совершенно не представлялось возможным, и Кас достал походную горелку, которую на всякий случай прихватил с собой Бенни. Буквально через несколько минут теплый воздух уже начал заполнять небольшое пространство. Подумав о гибели своего второго проводника, писатель мысленно поблагодарил его и тяжело вздохнул. Но предаваться сейчас скорби было никак нельзя, надо как можно скорее оказать помощь Дину. Правая штанина у парня была порвана и пропиталась кровью, он весь закоченел, лицо побледнело, а губы приобрели зловещий синюшный оттенок. - Сейчас я помогу тебе. Потерпи немного, - снова зашептал Кастиэль. Он взял аптечку, которую Дин выложил из своего рюкзака перед подъемом на вершину, сразу вытащив из нее антисептик и бинты. Кас не представлял, насколько серьезное повреждение у Винчестера, но, судя по количеству крови, все было очень плохо. Писатель как можно аккуратнее снял верхние штаны - хотя прореха была довольно большая, они могли еще пригодиться, - а нижние подштанники разрезал ножницами. Освободив покалеченную ногу от ткани, Кас обнаружил рваную, все еще кровоточащую рану. - Плохи дела. Зашить бы надо… - бормоча себе под нос, Кас снова полез в аптечку в поисках иглы и ниток, но ничего подобного не было. Тогда Кастиэль прошерстил рюкзак Бенни и нашел еще один органайзер с медикаментами. К его величайшей радости, там были необходимые средства для оказания экстренной помощи, а также степлер для стягивания ран. Конечно, Касу никогда не доводилось заниматься такими серьезными травмами, ведь это была уже практически операция, но представление, как и что надо делать, он имел. Да и у него не было сейчас иного выхода. От пережитых событий у Каса дрожали руки. Он несколько раз глубоко вздохнул, пытаясь унять тремор. - Сейчас бы глоточек виски, - пробурчал себе под нос писатель. - Стоп! Моя фляжка! Кастиэль не злоупотреблял спиртным, но в кармане пиджака всегда носил маленькую фляжку с виски; как он объяснял Мэган – для вдохновения. Когда Дин рассказал о запрете на алкоголь, Кас вытащил ее, но, собирая рюкзак, на автомате сунул в кармашек. И сейчас это было как нельзя кстати. Сделав большой глоток, Кастиэль почувствовал, как обожгло все внутри, а спустя пару минут по телу растеклось приятное тепло, перестали трястись руки, и появилась необходимая уверенность. Подготовив все необходимое, он принялся штопать ногу Винчестера. Когда с обработкой и перевязкой было покончено, Кас укрыл Дина термоодеялом. Парень несколько раз приходил в себя, но только стонал и бормотал нечто бессвязное. Кастиэль даже рад был, что его проводник пока без сознания, он не представлял, как сказать ему о смерти Бенни. Тяжелые мысли вытесняла одна главная – позаботиться о Дине, а теперь они вновь обрушились на Каса, мелькая перед глазами страшными картинами произошедшей трагедии. Осознание того, что он один в горах с раненым на руках, придавило, словно бетонной плитой. Будут ли их искать в такую погоду? Вспоминая все просмотренные по теме фильмы, Кас понимал, что это маловероятно. Рация была только у Бенни, а значит, они остались совсем без связи. Когда закончится эта буря? Хватит ли им еды? Но больше всего Кастиэля тревожило состояние Дина, его травма была довольно серьезной. Скорее всего, он получил ее при падении, зацепившись за острый скалистый выступ или ледяную глыбу. Его обязательно нужно было доставить в больницу как можно скорее, но как это осуществить, у Каса не было ни одной походящей идеи. Прокручивая в голове разговор на вершине, он вспомнил слова Дина о возможности переждать непогоду на плато, значит, это все не должно затянуться надолго. Такой прогноз немного обнадеживал. Он даже усмехнулся своим переживаниями о том, какой предлог придумать, чтобы задержаться в предгорье. Вселенная услышала его желания... Кас прилег рядом с Винчестером, подложив под голову свернутый рулончиком спальник Бенни. Он вдруг понял, что кроме завтрака сегодня ничего больше не ел, и как сильно устал за этот день. Что-то готовить не было никакого желания, да и сил совсем не осталось. Кас вскипятил воды и выключил горелку, чтобы поберечь газ. Неизвестно, сколько еще им предстоит пробыть в этом снежном плену. Он съел шоколадный батончик, выпил чай, погасил фонарик и залез в спальник. Снаружи гудел ветер, где-то вдалеке слышались глухие раскаты не то грома, не то срывающихся лавин. Вымотанный эмоционально и физически, Кастиэль закрыл глаза и моментально провалился в забытье. Сон был вязким, мутным и тягучим, словно Кас барахтался в какой-то вате. Она забивала рот и нос, мешая нормально дышать. Дышать. Тяжело. Проснулся он резко, будто кто-то предупреждающе дернул, и сразу ощутил, что дышать действительно тяжело. Мысли громоздились, наталкиваясь одна на одну, и постепенно Кастиэль вернулся к своей невеселой реальности. В палатке была кромешная тьма и подозрительная тишина. «Почему так тихо, метель закончилась? И почему так мало воздуха…». Кас включил фонарь и пополз к выходу. Выбравшись в промежуточный отсек, он потянул вверх молнию, и снег, шурша по неопрену палатки, засыпал половину пространства. Кастиэль совершенно растерялся. Несколько секунд он отупело смотрел на выросшую кучу, не понимая откуда столько снега. Но внезапная догадка повергла его в шок. «Нас завалило лавиной» - в ужасе подумал писатель. Ему потребовалось какое-то время, чтобы продышаться и взять себя в руки. «Черт, я совсем дурак! Лавина бы раздавила нас в лепешку, это просто метель намела.» Кас облегченно выдохнул, взял складную походную лопатку и начал потихоньку откапываться. Добрых минут сорок ему потребовалось, чтобы разгрести палатку. Снаружи она казалась каким-то инопланетным оранжевым шаром, светящимся изнутри. Кастиэль даже залюбовался такой ирреальной картиной, в голове рождались новые зацепки для сюжета. Расчистив достаточное на его взгляд пространство и сильно утомившись, он забрался обратно и вознаградил себя еще глоточком виски. Спать больше не хотелось, он достал диктофон и тихо, чтобы не потревожить Дина, стал записывать свои мысли. Винчестер пришел в себя, когда Кастиэль уже начал клевать носом. Оглядел палатку мутным взглядом, и, остановив его на Касе, еле слышно прошептал: - Пить… Кастиэль встрепенулся. - Боже, Дин, ты очнулся! Хвала небесам! – он подполз к проводнику с кружкой и, придерживая голову, помог сделать пару глотков. - Что… Что случилось? - Ты сорвался с карниза… И сильно поранил ногу. - Да… Да, что-то припоминаю… Дину тяжело было говорить, он на минутку замолчал, переводя дыхание и снова осматривая палатку. - Кас, где Бенни? Больше всего на свете Кастиэль боялся этого вопроса. Казалось, вся горечь мира собралась у него в горле. Он отвел взгляд, нервно теребя замок на куртке. - Каас! – в голосе Дина послышались стальные нотки. - Где Бенни? Кас снова посмотрел в глаза Винчестеру, врать и изворачиваться не имело никакого смысла… - Он погиб… Дину показалось, что ему перекрыли кислород, все тело сковало леденящим ужасом. - Что ты сказал? Повтори!!! - Он погиб, Дин… Каса разрывало. Он чувствовал за это свою вину. Он хотел помочь Дину справиться с этой невозможной болью. Но совершенно не знал, как это сделать. Тягостное молчание висело над ними дамокловым мечом. Дин лежал, глядя в одну точку, но его сжатые добела кулаки говорили о том, что он на грани нервного срыва. - Как это произошло? – истерика уже сквозила в голосе. - Дин, не надо… - Я спрашиваю, как это произошло?! - Он погиб, спасая тебя… Услышав ответ, Дин больше не смог сдерживать рвущиеся наружу эмоции. Он издал стон, полный боли и отчаянья, и со всей силы ударил кулаком по днищу палатки. - Дин! – Кастиэль схватил его за запястье, видя, как покраснели костяшки на кисти. - Не трогай меня! – в голосе парня было столько лютой ярости, что Кас отпустил его и отодвинулся в сторону. - Дин, успокойся! Тебе надо беречь силы, у тебя серьезная ра… - Кас не договорил, запнувшись от безумного взгляда, который бросил на него Винчестер. Ему хотелось, чтобы это все был сон, чтобы он снова проснулся в счастливом оранжевом свете, и все были живы. Кастиэль не знал, сколько прошло времени. Снаружи по-прежнему бушевала непогода, а перегруженная эмоциями психика молила об отдыхе. - Давай спать, - прошептал Кас, но Дин даже не пошевелился, находясь в каком-то спасительном трансе. Милтон не стал совсем гасить фонарик, а убавил его до минимума, оставив в палатке полумрак, завернулся в спальник и закрыл глаза в надежде хоть немного поспать. Наверное, он все-таки задремал, потому что из сна его выдернули непонятные звуки. Когда он понял, что его разбудило, сердце болезненно сжалось. В соседнем мешке, всхлипывая и поскуливая, плакал Дин. Первым порывом было сгрести его в охапку и прижать к себе, гладить по голове и успокаивать, но Кастиэль быстро сообразил, что для Винчестера это было бы страшным унижением. Ему нужно было самому принять эту утрату и справиться с ней. Кас тихо лежал, слушая, как его проводник оплакивает своего лучшего друга, и сердце его плакало вместе с Дином. Когда Кастиэль разлепил глаза, в палатке было довольно светло. Уставший организм взял свое, и писатель проспал около десяти часов. В этот раз все реалии его бедственного положения очень быстро заставили сонный мозг работать. Расстегнув спальник, Кас сел и потянулся, разминая затекшие мышцы. В желудке печально заурчало, и Милтон понял, как сильно проголодался. Протерев ладонями лицо, Кас посмотрел на спящего рядом Дина. Даже в рассеянном свете палатки было видно, что на щеках Винчестера горел нездоровый румянец. Губы его налились ярким розовым цветом, грудь тяжело вздымалась, а изо рта вырывалось хриплое, прерывистое дыхание. Кас нахмурился и положил руку парню на лоб. Самое худшее предположение подтвердилось, у Дина был жар.