Moments

      Код загружает фотографии в Твиттер, когда Джефф уже находится на полпути к дому. Венус хмурится, краем глаза глядя на то, как Сатур нервно крутит телефон и тихо цокает. Баркод – это мелкий невыносимый засранец, который знает, как Джеффа торкнули белые гольфы в сочетании с шортами, и который, Сатур уверен, специально выбирает именно это фото с расставленными, сука, ногами.       И нет, Джеффу не стыдно за свою реакцию и поведение, вот вообще, потому что у него красивый, сексуальный и очень вредный парень, вечно щеголяющий по дому в шортах и соблазняющий Сатура одним своим видом. А здесь на фотке комбо – шорты, в такой позе обтягивающие крепкие бёдра, и кипенно-белые гольфы, так контрастирующие с загорелой кожей.       Нет, это сложно. Невероятно сложно сидеть в машине, знать, что до дома ещё пятнадцать минут точно, а мысленно уже раздевать мальчишку и втрахивать его в кровать. И куда-то испаряется усталость, скопившаяся за день, мышцы гудят от напряжения другого толка, а руки уже фантомно ощущают тепло мягкой кожи.       И Джефф старается не смотреть на других людей на фото, весь день уговаривал себя не вестись и не впадать в приступы ревности, но такой Тин должен быть рядом исключительно с ним, в их доме, в обнимку на диване или в постели в спальне, но никак не среди университетских друзей.       – Джефф, сейчас даже кондиционер перестанет помогать, остынь немного, – Венус не выдерживает, шутит, глядя на подопечного, но когда встречается с осуждением в чужом взгляде замолкает, произнося напоследок, – я думала, что когда вы будете жить вместе, то ты хоть немного успокоишься.       – Технически мы не живём вместе, – возражает на автомате Сатур, привыкнув отвечать так всем, кого это интересует (и с кем он вообще готов говорить на эту тему).       – Да, технически ты просто не живёшь дома, – женщина усмехается и паркуется около симпатичного небольшого домика над входной дверью и на втором этаже которого горит свет, – отдохни, Нонг’.       – Доброй ночи, – он забирает свою сумку, засовывает телефон в карман и взбегает вверх по лестнице, не зная, чего хочет больше – наехать на Кода за то, что дразнится или просто вжать в стену и жёстко взять, сжимая упругие бёдра до синяков. Но Баркод сам решает эту проблему, выглядывая на лестницу со второго этажа и крича:       – Пи’, привет! Там ужин на столе, а я закончу пока с домашкой, – и испаряется, закрываясь в кабинете. А у Джеффа и аппетит пропадает, и в душ не хочется, потому что Тин не по другую сторону экрана, а впереди целый день, полный работы, он в десятках метров за дверью делает свою дурацкую домашку.       Поэтому Джефф буквально заставляет себя поесть, плетётся в душ специально на первом этаже, чтобы не соблазняться лишний раз, и едва ли не рычит под нос, когда натягивает штаны, промакивая полотенцем волосы, а его телефон издаёт характерный звук уведомления из Line, где в их с Кодом диалоге красуется фотография: Тин сидит в своём компьютерном кресле, а на селфи видно только половину его лица и закушенную полную губу. Код прижимает одну ногу, согнутую в колене, к груди и видно, что он одет в мягкие домашние шорты и блядские белые гольфы.       Джефф, кажется, влетает на второй этаж за несколько секунд и распахивает дверь кабинета, встречаясь с чужими смеющимися глазами, в которых пляшут чертята. Баркод сидит на столе и раскачивает своими красивыми ногами, даже не пытаясь сделать вид, что так вышло случайно.       Не могло быть случайностью то, что он спланировал как только получил утром ответ на свою сторис:       «Я запрещаю тебе носить гольфы, это слишком сексуально, как мне теперь работать».       И хоть Код привычно на сообщение не ответил, но про себя сделал заметку, что гольфы нужно использовать не только для мероприятия в универе.       – Нравится значит меня дразнить? – вкрадчиво интересуется Сатур, делая вперёд несколько шагов и откидывая в сторону влажное полотенце. Тин пожимает плечами и снова прикусывает губу, расставляя шире ноги и улыбаясь, когда Джефф вклинивается между ними, пробираясь ладонями под ткань шорт и сжимая мягкие бёдра. – Я не разрешаю тебе надевать гольфы с шортами при других людях. Я не хочу думать, что ты светишь своими ногами перед кем-то ещё, – он ласкает нежную кожу, поглаживая большими пальцами внутреннюю сторону бёдер и ощущая, как Код скрещивает лодыжки на его пояснице.       – А если гольфы без шорт, тогда можно? – ехидно интересуется Тин, обнимая своего парня за шею и аккуратно перебирая влажные на затылке пряди.       – Да, Код, можно без шорт и без футболки, – Сатур вжимается пахом в чужую промежность, слегка потираясь и давая почувствовать твердеющую эрекцию, шепчет в самые губы, захлёбываясь в похоти, – и даже без трусов. Подо мной, в нашей спальне, – на грани рыка произносит последние слова и впивается в приоткрытые мягкие губы дико и страстно, сталкиваясь с чужим влажным мягким языком своим и сплетаясь в жарком, томном поцелуе. Код тихонько стонет, прижимаясь теснее, и крепче обвивает тело своего любимого руками и ногами, когда Джефф подхватывает его под задницу и несёт в спальню – кажется, они оба качаются только для того, чтобы таскать друг друга на руках.       Сатуру приходится разорвать поцелуй, чтобы не навернуться где-нибудь посреди коридора со своей бесценной ношей, и протяжно выдыхает, ощущая, как Тин целует под ухом и вбирает в рот колечко серьги, которые Джефф забыл снять. И если бы не фантазия, которую подкинул ему мозг, Сатур взял бы Баркода прямо на столе, но сейчас ему хотелось другого, яркого, томного и страстного секса с мягкой постелью под ними.       – Пи’Джефф, а может мне так одеться, когда мы будем записывать новый выпуск Be on Game? Там будет Пи’Та, – Код знает, что нарывается, даже едва заметно краснеет скулами, но не от стыда, а от предвкушения, потому что ревнующий Джефф – это теряющий контроль и самообладание Джефф.       – Я тебя трахну так, что ты неделю в принципе никуда выйти не сможешь, – Сатур роняет Тина на постель и смотрит на него сверху вниз всего несколько секунд, а потом стягивает с себя штаны и гладит крепкую плоть, обвитую сеточкой вздувшихся вен.       Баркод следит за ним из-под полуприкрытых ресниц и облизывается – если бы он не хотел, чтобы Джефф взял его поскорее, то он бы с удовольствием ему отсосал, вспоминая тяжесть и терпкость на языке.       – Сними футболку и шорты, Баркод, – властно, без тени улыбки, перекатывая на языке «р», хрипит парень, продолжая ласкать себя стоя у изножья постели. Тин неловко садится, стягивая ткань с плеч, а потом подцепляет резинку домашних шорт, начиная спускать с бёдер, – вместе с трусами, – добавляет Сатур, видя мелькнувшее бельё. Он не настроен сегодня на игры, потому что трахаться ему хочется сильнее.       Баркод послушно выполняет просьбу, звучащую, как приказ, приподнимается на руках и сгибает ноги в коленях, расставляя их в стороны и спрашивая мягко, делая вид, что стесняется:       – А гольфы тоже снять? – и тянется к ним рукой, получая по ней лёгкий шлепок.       – Нет, они остаются, – Джефф заползает на постель, располагаясь между раздвинутых ног и упираясь коленями в матрас. Он перехватывает тонкой резинкой волосы, завязывая их в небрежный хвостик, ласкает взглядом своего мальчика, и дуреет от контраста смуглой ровной кожи и белых, как мел гольфов. Парень гладит подрагивающий живот, добирается пальцами к маленьким чувствительным соскам и просит, ложась сверху, – подай мне смазку, малыш.       – Но я и так...       – Я даже не сомневаюсь, что ты подготовился, но ты думаешь, что сможешь дразнить меня, а потом сразу получить то, что хочешь? – Джефф специально трёт и перекатывает между пальцев бугорки сосков, прижимаясь губами к шее, и добавляет на ухо, – теперь моя очередь тебя дразнить. Подай мне смазку.       Тин еле держит рвущиеся из груди стоны, ныряя рукой под подушку и протягивая полупустой флакон – вот, чего в их доме действительно должен быть запас, потому что из-за маниакальной любви Сатура к долгой и упорной растяжке у них за раз уходит треть.       – Пи’, пожалуйста, – на пробу произносит Баркод, надеясь, что это сработает, но единственное, чего он добивается – тихого смешка и губ, прижавшихся к его собственным в глубоком поцелуе. Он отвечает рьяно и с удовольствием, сплетается языками и ласкает своим чужой рот, перехватывая инициативу, а потом гнётся, впиваясь ногтями в плечи, когда Сатур проникает внутрь двумя смазанными пальцами и намеренно трёт простату. Коду уже сейчас хочется просить и стонать, выгибаясь сильнее, только чтобы получить внутрь горячий член, но Джефф может быть упрямым не только в работе, если этого очень сильно хочет. Именно поэтому он целует, прикусывает и лижет линию челюсти, спускается вниз по шее и ключицам, вбирает в рот соски, играясь с ними языком и толкается-толкается-толкается пальцами внутрь, заставляя мальчишку дрожать, как в лихорадке.       – Пи’Джефф... Джефф... Я сейчас кончу... – он судорожно вцепляется в подушку над головой и сильнее расставляет ноги, ощущая, что ему будет достаточно двух движений по члену, чтобы испытать яркий, бурный оргазм.       – Не так быстро, тигрёнок, – Сатур спускается ещё ниже, целуя напряженный живот, но намеренно обделяя вниманием возбуждённую плоть, и с особым наслаждением смотрит, как его пальцы исчезают внутри, а вокруг них податливо растягивается колечко мышц.       Баркод пытается насадиться, получить своё удовольствие хотя бы так, но чувствует, что пальцы из него исчезают. И он наивно думает, что сейчас их заменит член, но вместо этого громко вскрикивает от болезненно-приятного ощущения – Джефф располагается между его бёдер и покрывает поцелуями и засосами внутреннюю особенно нежную их часть.       Сатур дуреет от ощущений, солоноватого вкуса кожи, громких стонов и любимого запаха, сходит с ума, двигаясь губами к колену и лаская руками красивые, тонкие лодыжки, обтянутые этими блядскими гольфами. Смуглая кожа бёдер, постепенно покрывающаяся засосами, его смуглые ладони и белоснежная плотная ткань – создают контраст, который кружит голову.       – Пи’Джефф, ну пожалуйста, – Кода трясёт от желания и ощущений, низ живота горит первобытным огнём, а волосы прилипают ко лбу из-за струящегося по нему пота, – я хочу тебя... пожалуйста, Пи’...       Голос его любимого мальчика звучит надсадно и хрипло, почти умоляюще. И Джефф знает, что не может отказать, никогда не мог (да ну и чего врать, он сам уже хочет оказаться внутри), поэтому он тянется вперёд, накрывая губы Кода ласковым, едва ощутимым прикосновением, и берёт подушку, чтобы в следующее мгновение подсунуть её под поясницу и положить ноги Баркода себе на плечи.       Тин дышит широко раскрытым ртом, облизывая пересыхающие губы и стонет громко и звонко, выгибаясь в пояснице, когда в него проникает горячая твёрдая плоть. Он закатывает глаза от прокатившейся по его телу боли, смешанной с наслаждением, и сжимает простынь в дрожащих пальцах, а другой рукой впиваясь в бедро Джеффа, который медленно, аккуратно толкается вперёд. Не потому что боится навредить – просто продолжает свою сладкую пытку.       Сатур гладит лодыжки в гольфах, целует голое колено и толкается тазом вперёд, видя, как Тин хмурится и музыкально стонет, почти «поёт» своим красивым голосом. Внутри него, как всегда, хорошо, эластичные стеночки принимают его, обхватывая и стимулируя, подталкивая к оргазму. И Джефф хочет ещё немного помучить Кода, подразнить, но он сам находится на грани, поэтому разрешает себе набрать привычный темп с быстрыми толчками и маленькой амплитудой движения, каждый раз проезжаясь головкой по простате.       – Дже-ефф... – Баркод вскрикивает, покрываясь крупными мурашками и гнётся красивой, грациозной дугой, заливая спермой живот даже себя не касаясь. Сатур улыбается уголками губ, но не останавливается, позволяя пульсации чужого удовольствия вытянуть оргазм и из себя. Джефф кончает внутрь, зная, что они оба снова пойдут в ванную сегодня и предвкушая, как он будет помогать Коду как следует помыться.       Тин роняет на постель ослабевшие ноги и дышит, как после стометровки, зарываясь пальцами в мокрые от пота волосы и зачёсывая их назад.       Сатур буквально валится от усталости сверху на него, порхая мягкими, невесомыми поцелуями по шее и добираясь до губ, которые сразу же приоткрываются, позволяя им закончить акт любви правильным ритуалом.       Джефф аккуратно выходит из чужого тела и гладит бёдра, покрытые укусами и засосами, которые завтра потемнеют. Код смотрит на это всё безобразия, на довольно улыбающегося, как сытый кот парня и ворчит:       – В жару все нормальные люди будут ходить в шортах, а я, как придурок, в штанах, – Тин шлёпает начавшего смеяться Сатура по плечу и возится под ним, делая вид, что он очень обижен.       – Почему же, ходи при мне хоть в шортах, хоть без них, меня всегда заводили твои бёдра, – Джефф снова целует любимого мальчика, проникая кончиками пальцев под гольфы, – но это прибереги для особых случаев, иначе у меня каждый раз будет срывать крышу. Это ахуеть как красиво, – и хоть Сатур довольно редко ругается матом, но тут по-другому он сказать не может, понимая, что с его графиком работы такой ежедневный секс доведёт до полного истощения их обоих. – Только скажи мне, почему все остальные парни были в носках, а ты в этом?       Тин довольно щурится, обнимая Джеффа крепче и шепча ему на ухо:       – Потому что я знал, что ты оценишь.       А Сатур и поспорить не может, он действительно оценил, и если бы не навалившаяся сонливость, то он сделал бы это снова в других позах и с огромным количеством нежности и любви.