Убийца и сломанная

Бейла хлопает входной дверью, и по одному этому звуку Деймон узнает ее. Она не была тихой, начиная со своего первого вздоха: постоянно искала глазами маму и яростно сжимала кулачки, требуя внимание. Уже тогда его дочери были совершенно разные, несмотря на такие похожие черты лица; теперь и говорить о разнице между ними не приходится. — Куда в грязных ботинках по ковру! — доносится до них оклик Рейнис из прихожей. Деймон оборачивается, и его расслабленная поза катится коту под хвост. За последние несколько часов они с Корлисом успели перебраться из кабинета в большую гостиную на первом этаже, но он все равно снова и снова отказывался пить. — Не ругайся, баб, — бросает в ответ Бейла, чмокает ту в щеку и направляется в гостиную. Под мышкой держит мотоциклетный шлем, на ходу расстегивает плотную кожаную куртку и сразу же замечает отца. — Видела твою машину, ты ее так странно бросил. Между ними остается всего несколько шагов, но он не дожидается. Поднимается с дивана и сам идет ей навстречу, заключая в объятия. Запах дорожной пыли и кожи мало чем похож на легкие цветочные духи Рейны, но ощущается не менее родным. — Дед, лови, — заявляет Бейла и кидает шлем прямиком в Корлиса, не дождавшись ответа. И все же он ловит, едва не подставив стакан с плещущимся на дне коньяком. — Слушалась бы ты бабушку, — добродушно произносит он и кладет шлем рядом с собой на диван. Бейла же закатывает глаза, коротко обнимает отца и тянет его к дивану. — У тебя же ничего не случилось, да? — Я бы сказал тебе, если бы был повод беспокоиться. И все же она ему не верит. Глядит пристально, прищуривается. Деймон садится рядом с ней и берет ее за руку, мастерски переводя тему: — Новые перчатки? Хорошие. — Дед подарил, — отмахивается она, но руку не вырывает. Ждет, пока он первый выпустит ее ладонь, лишь потом принимается стягивать толстые кожаные перчатки. — И прочитал лекцию о безопасном вождении. — Она носится на своем байке как Лейна, — встревает Корлис, и Деймон переводит на него взгляд. Алкоголь начинает действовать, раз Корлис снова вспоминает дочь. Или он хочет специально сделать ему, Деймону, больнее? — Так что уж пусть в нормальной экипировке ездит. — В этом есть доля здравого смысла, — соглашается Деймон. Бейла фыркает, откидывается на спинку дивана, но ничего не говорит. Только периодически бросает взгляды на отца, в которых слишком много проницательности. Как будто у него могла бы родиться глупая дочь. Рейна, может, и сделает вид, что поверила, что повелась, но Бейла всегда отличалась от младшей, более тактичной сестры. Смотрит прямо, с вызовом, не пытается скрывать эмоции на лице. Деймон смотрит все равно что в зеркало. — В следующий раз полы ты будешь драить сама, — сурово заявляет Рейнис, и с ее появлением атмосфера в гостиной становится совершенно иной. — Кузина, — произносит Деймон вместо приветствия. — Надеюсь, ты не станешь задерживаться здесь, — холодно бросает она, встречаясь с ним взглядом. — Ужин готовится всего на четыре персоны. Это ее завуалированный способ сказать: пошел вон. Вежливая формулировка для: ты свел мою единственную дочь в могилу, и мне противен один твой вид. Хотел бы он ее винить за это, да не может. — Я уберу, баб, — глухо отзывается Бейла то ли в попытке прекратить эту немую баталию, то ли из-за внезапно взыгравшего чувства вины. Вряд ли, конечно, из-за второго. — Немного отдохну с дороги и уберу. Рейнис то ли ее не слушает, то ли подчеркнуто смотрит на Деймона. Холодным, пронзительным взглядом. И разворачивается тоже подчеркнуто, покинув гостиную с настолько прямой спиной, что ее осанке остается лишь позавидовать. — Она не из-за полов злится, — тихо замечает он. Бейла накрывает его ладонь своей и крепко сжимает. Рейна бы поднырнула ему под руку и сжала в объятиях, но не Бейла. Она даже не спрашивает, останется ли он на ужин, заранее зная ответ. Телефон в кармане коротко трынькает, и Деймон тянется за ним. Это не Мисария. Очередное сообщение в многочисленных рабочих чатах, которые он тщательно мьютил, но один, судя по всему, пропустил. Корлис что-то спрашивает у Бейлы, но Деймон пропускает вопрос мимо ушей. Выключить бы звук, да он не может, потому что, если напишет Мисария, ему нужно это заметить. Ему нужно знать, где его сын. — Приедешь на выходные? — спрашивает он у дочери. — А что у нас в выходные? Какая-то важная дата? — Нет, просто мальчики будут, и я подумал, что мы могли бы собраться все вместе. — Старшие тоже будут? Она имеет в виду Джейса, Люка и Джоффа. Так девочки зовут их между собой — старшие мальчики. Будто проводя черту между сводными и родными братьями, но не рискуя называть первых чужими. Деймон качает головой. — Не так-то и просто будет справиться с полным домом детей, — будто в пустоту бросает Корлис. Деймон многозначительно вскидывает брови. — Еще и учитывая то, что у тебя гостит племянница… — Как она, кстати? — тут же спрашивает Бейла, подаваясь вперед. И в ее вопросе нет подвоха или насмешки, которыми полнятся слова ее деда. Деймон вдруг ловит себя на том, что не хочет обсуждать в этом доме Хелейну. Вообще не хочет говорить о ней, но Бейла выглядит вполне искренней, не пытается его поймать на чем-то или подколоть. — Хорошо, — коротко отвечает он, встречаясь с дочерью взглядом. Она кивает и не развивает тему. То ли понимает все по его выражению лица, то ли изначально не собиралась особо допытываться. В комнату заходит Рейна, сморщив нос, и косится на тяжелые ботинки сестры: — Так вот от кого столько натекло. — А ты возьми тряпку и вытри, — усмехается Бейла в ответ. — Еще чего, — недовольно фыркает Рейна. — Девочки! — добродушно журит их Корлис. Деймон ничего не говорит, только приподнимает руку, когда Рейна устраивается на диване по другую сторону от него и лезет обниматься. Их колкости никогда не портили их отношение друг к другу. Лейна всегда говорила: «Не лезь, дай им самим разобраться». И вот ее нет, а он все еще почему-то продолжает ее слушаться. Взгляд падает на телефон, лежащий рядом, но потухший экран не оповещает о пропущенном звонке или сообщении. Деймон начинает дергаться. — Я почти уговорила бабушку, чтобы ты остался, — говорит Рейна, перехватывая его внимание. Некая нервозность все равно никуда не исчезает. Чем больше времени после разговора с Мисарией проходит, тем более одержимо он ждет хоть каких-то новостей от нее. Может, именно этого она и добивается. Может, с Визерисом все в порядке, а его самовлюбленная любовница решила расшатать ему нервы из-за какой-нибудь старой и незначительной обиды. — Не думаю, что это хорошая идея, лапочка. — Давай тогда мы приедем в выходные, — предлагает Бейла, закидывает ногу на ногу и косится на сестру. — Только сначала спросите бабушку, — встревает Корлис, но Бейла отмахивается от него, разве что не закатывая глаза. — Мы можем поехать сами, я поведу. — И возвращаться по темноте? — А что такого? Деймон улыбается уголком губ, смотря на старшую. Нет, ну она точно его копия. Вобрала в себя все самое безрассудное и дикое, что было в ее матери и есть в нем. — Деймон, ну ты-то скажи своей дочери, — устало просит Корлис. — Останетесь на ночь, — вместо этого предлагает Деймон. — Не выгоню же я вас посреди ночи из дома. — Ну да, ты же не Рейнира, — хмыкает Рейна. Корлис тут же цыкает, Бейла усмехается, явно одобряя услышанное, и только Деймон выбирает игнорировать пускай и тихий, но все же выпад в сторону его жены. Пока еще жены. Телефон так и продолжает действовать на нервы своей тишиной. Деймон переводит взгляд с дочерей на Корлиса и видит немой вопрос в его взгляде: «Когда ты им скажешь?» Видит, но выбирает не замечать. Сейчас не время, думает он. Тянет и Бейлу в объятия, она фырчит, артачится, но больше показно, чем по-настоящему. — Может, все же поужинаешь с нами? — с надеждой спрашивает Рейна. — Обязательно, — он целует в макушку сначала ее, потом ее сестру. — И поужинаю, и пообедаю, и позавтракаю. Но в выходные, когда ваша бабушка не будет стоять у меня за спиной и презрительно дышать мне в шею, отсчитывая секунды до моей смерти. — Это она может, да, — соглашается Бейла. Задушенный смешок Корлиса привлекает внимание всех троих. Он утирает указательным пальцем проступившую слезу, и Деймон хмурится. — Деда, ты чего? — спрашивает Рейна. — Просто вы так непривычно смотритесь вместе, — уклончиво отвечает тот. Ставит недопитый бокал и поднимается с места. Никто не пытается его остановить, когда он направляется к двери. — Я сейчас, скоро вернусь. — М-да, дед совсем стареет, — язвит Бейла. Не только дед, думает Деймон. Только вслух не говорит, а продолжает обнимать дочерей и старается не портить момент неуместными комментариями, пока Корлис выходит из гостиной и оставляет их наедине. — Ты уже сказал Хелейне, что мы приедем? — вдруг спрашивает Рейна. — А вы приедете? — не удерживается он от язвительного комментария. Бейла тычет локтем ему под ребра, и он смеется, собираясь отпустить ее, но она вдруг обнимает его сама, а не просто приваливается к боку, как сидела до этого. — Конечно, приедем. Если я в двенадцать сбежала из дома, чтобы тебя увидеть, думаешь, я не справлюсь с этим в шестнадцать? — Просто для протокола, — подхватывает Рейна: — я все еще это осуждаю. — Постарайся в этот раз все же не злить бабушку, ладно? — произносит Деймон. Бейла закатывает глаза, но он этого не видит. Их разные характеры служат гармоничной опорой. И пускай он чуть с ума не сошел, когда Бейла заявилась на порог его дома вся промокшая от дождя и грязная, потому что свалилась с велосипеда, он все еще помнит тот страх и облегчение, которые испытал, прижимая ее к себе посреди ночи. Не уйди он в запой после смерти Лейны, ничего бы этого не было. Будь он для них хорошим отцом, сейчас бы они все жили вместе, а подобных разговоров просто не существовало бы. — Ну так сказал или нет? — снова спрашивает Рейна. — Мы еще не говорили. Но если ты так настаиваешь, то скажу. Экран телефона загорается, и он чуть подается в сторону телефона, чтобы рассмотреть текст на всплывающем сообщении. — Тебе уже пора? — спрашивает Бейла, и в ее безразличном тоне он все равно улавливает грусть. — Нет-нет, просто жду одно сообщение. Повисает пауза. В коридоре слышатся тяжелые шаги, и Корлис возвращается на то же место, где и сидел до этого. Только к бокалу не притрагивается. Атмосфера семейного единения и какого-то тепла вмиг рушится. Деймон отчаянно пытается удержать ее, но она утекает как песок сквозь пальцы. И финальный аккорд добавляет стук каблуков по пакету, под который появляется Рейнис. — Девочки, идите к себе. — Баб, но мы… — Бейла, — с нажимом, но не повышая голоса произносит она. И Деймону не хочется их отпускать, но он отпускает. Ровно так, как сделал это, когда стоящая перед ним сейчас женщина обещала лишить его родительских прав и выписать запрет на приближение. — До выходных, — тихо бросает Рейна, выскальзывая из его рук. — Идите, — произносит он, не узнавая свой голос, и тупо смотрит, как дочери удаляются. Бейла даже забирает мотоциклетный шлем, они обе проскальзывают мимо бабушки, но она не обращает на них никакого внимания. Только смотрит то на Корлиса, то на Деймона и ждет. Молчит до тех пор, пока шаги девочек не затихают где-то на середине лестницы на второй этаж, и делает шаг вперед. — Это правда? Ответа никакого. Она переводит выразительный взгляд с кузена на мужа. — О чем речь, дорогая? — Только не прикидывайся, что ты ничего не знаешь. Я с тобой не первый год знакома, у тебя везде есть уши. — Я и не прикидываюсь — просто не совсем понимаю, о чем речь. — О том, что в нашем доме находится убийца Эймонда Таргариена, — почти шипит она, понизив голос до полушепота. — Правда, и где же он? — у Деймона непроизвольно вырывается сардоническая ухмылка. Рейнис одаривает его презрительным взглядом. — Я знала, что после смерти Визериса компания начнет разваливаться, — резко замечает она. — Но убийство — это уже за гранью, Деймон. — А что не за гранью? Переехать мальчишку на машине? Или, может, начать косить руководство филиала в Речных землях? Он произносит это настолько спокойно, настолько без эмоций и безразлично, что у нее во взгляде вспыхивает ярость. Корлис поднимается, берет недопитый коньяк и подходит к жене, предлагая ей выпить. — Значит, ты не отрицаешь, что это твоих рук дело? Деймон пожимает плечами. Рейнис осушает бокал и возвращает его Корлису. — Ты хоть понимаешь, что здесь начнется, когда Хайтауэры об этом узнают? — Если узнают. — Когда, — настойчиво подчеркивает она. — Алисента объявила своего сына пропавшим. — Может, он напился и сбежал к своей этой, как там ее звали? — безразлично замечает Деймон, щелкая пальцами, пытаясь вспомнить имя. — Может быть. А может быть тот, кто выкрал ее дочь, имеет отношение и к пропаже сына, — продолжает Рейнис. — Это бред, я не крал ее дочь. Хелейна у меня в гостях, и она может там находиться столько, сколько захочет. Холодное выражением лица Рейнис не меняется. Корлис протягивает к ней руки, но она останавливает его жестом и делает еще один шаг в сторону Деймона. Как пантера перед прыжком, думает он. Вот только он не добыча. — Она давно не ребенок и сама может решать, где ей находиться, — замечает он. — Нет, не может. Он усмехается. Только вот она ничем не выдает того, что пошутила. Вместо этого достает телефон из кармана широких прямых брюк, какое-то время там что-то ищет, а потом протягивает ему экраном вперед. Деймон берет ее телефон в руки без особого энтузиазма и взглядом натыкается на новостной заголовок. Глаза быстро бегают по экрану, он прокручивает страницу вниз. — Бред какой-то. — Нет, Деймон, это не бред, — почти нравоучительно замечает Рейнис. Он возвращает ей телефон, который она тут же блокирует, а сама складывает руки на груди. И от ее слов усмешка на его лице начинает медленно гаснуть. — Сегодня появилось это или годы назад, но Хелейна недееспособна. А значит, не ей решать, где она может находиться, а где нет. И пока из-за твоей недальновидности сюда не нагрянула полиция, избавь меня и своих дочерей от того, чтобы наблюдать, как твоя морда окажется вжата в мой отполированный пол.