Нарисовать мечту

Лениво растянувшись, Кира лежала на животе поверх пластрона Рафаэля и кормила любимую черепаху дольками мандарина. Откровенно, не совсем удобно физически, прямо-таки каторжно для женских мягкостей, на коих после подобных уютных поз оставались синяки, но морально — находилась на облаке в Раю. Парень поглощал кусочки один за другим, брызжа во все стороны соком, нарочито дерзко лопая их клыком, и ее руки с подбородком уже стали липкими. Девушка еле поспевала очищать новые порции сладкого цитруса от кожуры, борясь с желанием подорваться в ванную комнату к раковине, дабы не нарушать прекрасную идиллию. Следовало обновить вытяжные салфетки на прикроватной тумбе, закончившиеся еще позавчера. Фоном на ноутбуке шла передача о состязании по тетрису с юморным комментатором. — Ай, – вскрикнула героиня от неожиданности, когда в указательном пальце ощутила резкую, быстротечную боль, – кусака! Притворившись обиженной, она театрально надула щеки и сдвинула сердито брови. Знала, что засранец напакостил специально и не собирался извиняться. Такая нахальная черта всегда будоражила нутро. Осклабившись, словно ждал весь вечер услышать только одно волшебное слово, бунтарь взял маленькую, почти детскую фалангу в свой рот и потянул внутрь губами пострадавший кончик. Развязно зубоскалил, не разрывая тесный зрительный контакт. Киру обдало жаром. Низ полноватого живота непроизвольно сократился, заставив ахнуть от прилива низменных желаний. — Хочу особый кусочек, – оставив женский палец в покое, бархатисто прошептал ниндзя на ухо, подтянув взбитую тушку повыше. Стало щекотно, когда язык рептилии прошелся по потной, солоноватой шее, и подруга невольно прикрыла веки. По вожделенному телу пробежали колкие мурашки. Почти сразу же ощутила, как темперамент аккуратно уложил ее спиной на кровать. На взводе прорычал, впиваясь в ложбинку между ключиц, обновляя практически сошедший след от предыдущего засоса. Машинально возлюбленная мысленно пожурила за сию беспардонность, но и с иронией возгордилась отреставрированной меткой. Одной рукой парень взялся за немытые волосы на затылке и легонько потянул вниз. Вторую положил ладонью вверх под далеко не упругую ягодицу и сжал едва не коснувшись лона. Выгнувшись, Кира промычала от накатившего с новой силой возбуждения. Дверь незапертой спальни вдруг отворилась, и из проема донесся порывистый голос Дианы: — Кир, ты не пов… Вошедшая, поняв, что застала подругу с Рафом в пикантном положении, покраснела и зависла, колеблясь между желанием покинуть комнату и навсегда исчезнуть из мира живых и тупо пялиться на картину маслом с любопытством. С ее позиции, женские ноги под панцирем не подвергали сомнениям недвусмысленность происходящего в кровати Красного. — Ди, какого хрена?! – с рыком возмутился сорвиголова, обернувшись. Но не собирался сразу же менять позу, нависая над избранницей спиной ко входу в спальню. Виной было не отхлынувшее вмиг между бедер выпирающее достоинство. Кира же чуть подвинулась повыше на подушку и в бок так, чтобы младшая лучше ее видела, и обеспокоилась: — На тебя не похоже, – имела в виду то, что подруга никогда не врывалась в спальню. А щеколдой пара пользовалась редко для остроты эмоций, да и не желала переносить ложе в секретный отсек из лени повторно делать перестановку. – Что-то случилось? — Так, как бы, да, вообще-то! – замахала руками очумелая девушка, срывая голос с низкого на фальцет. – Ты не видишь, что ли, что здесь творится?! Почему ты тут с… с ним?! Как так вышло?! Типа, в смысле вы вместе!? Когда успели?! Вы же всего пару часов назад гавкались! Нахмурившись и переглянувшись с темпераментом, Кира совершенно не понимала, что подвергло младшую в шок. Влюбленные встречались достаточно давно и долго, чтобы не доводить до замешательства ни проявлением чувств, ни незначительными скандалами. Такое же привычное дело, как яичница с беконом Майки по утрам. Или, собственно, игривые препирания между собой и невинные подтрунивания друг друга в семье Хамато в целом. — Ты все еще ревнуешь, что ли?! – с усмешкой фыркнул здоровяк, пожав плечами. Присев лицом к двери, он, состроив ехидную моську, пригласительно похлопал по постели: — Может, присоединишься? — Тогда и Лео придется звать, чтобы было честно. Но четверых кровать не выдержит, – хохотнула Кира с артистической досадой, поддерживая пошлую шутку. – А вот маты в додзе могут стать отличной альтернативой! – потерла ладошки с подчеркнутым живой мимикой коварством. — Видимо, за матами даже идти не придется, – гоготнул хулиган, заметив напряжение младшей. Диана изумленно похлопала ресницами, выпучив глаза из орбит. — И… вы извращенцы! – побагровев, ткнула указательным пальцем и развернулась, шагнула вперед. Дверь хлопнула за ее спиной. Тут же младшая вернулась, не дав хотя бы вздохнуть. – А мне что делать с этим… всем теперь?! — Да что там у тебя, бро? – откинув юмор, спросила Кира, поднявшись, как было, с постели. Помятую, задранную одежду не поправила. — Не приближайся на всякий случай! – вытянула примирительно перед собой руки Ди. – У меня подозрение, что здесь что-то не так! — Поясни за кипиш нормально, – угрозливо пробасил хулиган, сцапав ненаглядную за кисть, останавливая. Потащил на себя, заставив присесть на угол постели в его цепкую защиту между коленей под скрещенные руки. — Ну, как бы. Мы вернулись под утро к себе в дом. А проснулась я здесь. В убежище черепах. И, более того, в спальне, — снизила голос до шепота, – лидера! А тут еще вы. Ну, вместе. Что происходит?! Нас же не накачали наркотиками?! – нервно захохотала Диана. — Да что ты несешь? Какой дом? – Кира не на шутку заволновалась. – И нам неоткуда было возвращаться! Мы же тут отмечали! — Ну как же. Наш двухэтажный уютный домик, – обескураженно напомнила подруга. – С садиком, где урожай не задался. Бассейном, в котором ни разу не поплавали. С рыжим обормотом Уроней, кого оставили на праздник в одиночестве. — Кем? – Кира недоуменно поиграла бровями. — Котик. Рыженький. Подарок на Хэллоуин от высших сил, – уточнила с сомнением Диана. – У него еще пятнышки-обводки вокруг глаз как очки. — Ты заболела? – не выдержав, фыркнул громила. – Температуру измеряла? — Да не больная я! Правда! Это с вами что-то не то! – надрывно истерила подруга. – Почему вы ничего не помните?! — Или, наоборот, ты того? – покрутил у виска пальцем здоровяк, ухмыляясь. – Тесная жизнь с Бесстрашным и не до такого доведет. Все эти идеальные энергетические балансы. Понимаю, – по-театральному сочувственно покивал Красный. — Кира, мы что, внесли изменение в сюжет?! – моляще воскликнула подруга. – Хоть моргни особенно как-то, пожалуйста! Намекни, что я не схожу с ума по-настоящему! Старшая не знала, что ответить. Безуминка в подруге, которая так притягивала, на сей раз пугала. — Похоже, тебе все-таки придется разложить по полочкам, – спас словесно Раф, почувствовав растерянность своей леди. – Давай, ставь чайник, готовь заварник. Дуй. Диана мелко кивнула, и ее правда унесло, будто ветром. Кира обескураженно выдохнула: — Раф, несмотря на потерянность, говорила Диана уверенно. Она точно не притворяется. И наверняка не прикалывается. Неужели ударилась где-то на самом деле? — Да плевать. О каком изменении сюжета она могла ляпнуть? – настороженно вопросил мутант, разворачивая девушку к себе лицом. В его янтаре блеснули колючие молнии недоверия. Ниндзя нахмурился, расстроенный подозрениями. — Понятия не имею, – ответила Кира честно, настойчиво. – Если бы и была власть как-то влиять на этот мир после попадания, не думаю, что воспользовалась бы ею так, чтобы значительно поменять чьи-то характеры, судьбы. Может, написала бы максимум о том, чтобы мутантов никто не боялся, например, или что-то в этом духе. А мне вы нужны такими, какие есть. — Как благородно, – фыркнул Рафаэль и слез с кровати. Поднявшись, повернулся панцирем и положил ладонь на лоб. – С учетом того, что до попадания сюда ты только и делала, что вмешивалась в наши судьбы, – выплюнул он обвинительно. – Или наших альтернатив. — Опять двадцать пять! – сокрушалась союзница, вставая следом. – Снова эта заезженная пластинка! Раф, мне по-прежнему нечем доказать то, что я, – заглянула в обиженные глаза сорвиголовы, поставив руку под его локоть, – прервала фанфик на том же моменте, на каком начала жизнь здесь. То есть на предисловии. Ваше с братьями поведение в конкретно этой вселенной точно настоящее, не навязанное. Не прописанное. Дальнейшее развитие событий существовало только в голове на уровне нескольких отрывочных идей и все. Даже план не был напечатан. — А идеи заключались в том, чтобы тебя с подругой здесь непременно приняли, – рявкнул Раф, осклабившись. – Меня каждый день гложет, как я могу довериться собственным инстинктам, поверить в искренность чувств, зная, что они чья-то выдумка? А, хуже всего то, что заставил поверить себя не только просто в то, что мне на самом деле небезразлично твое общество, а то, что я, ха, существую!? Существую и хочу связать остаток жизни с той, кто это желание придумал не столько для меня, сколько себя?! И у меня нет сил отказаться от этой связи! Потому что, черт подери, счастлив! Оттого что кто-то нарисовал себе это в голове! — Мало ли что я навыдумывала на родине! – воскликнула запальчиво Кира от негодования на свою непрозорливость. Доселе была уверена, что тревоги забияки давно канули в лету вместе с признаниями чувств друг к другу. Однажды он заверил в том, что любовь стерла всякие сомнения, а она в душу лишний раз не лезла, видя, насколько Рафаэль стал перед девушкой открыт. – Это как и в обычной жизни представляешь с кем-то отношения, предугадываешь реакции, разыгрываешь ситуации, а по факту выходит как нечто совсем иное, так и полностью совпадает с представлениями. По-разному. Но это не значит, что, в случае совпадения, ты имеешь способность влиять на реальность. Я изначально честна с тобой, Раф. И смело заявляю, что у меня за плечами никаких секретов нет! Как не было, так и нет и не будет! — Не зарекайся, Кей, – прорычал здоровяк и вцепился в плечи, грубо сгребая к пластрону. – Иначе, если узнаю, что ты что-то утаила, – угрожая, черепаха медленно опускался на корточки, – будешь рабой до конца своих дней. И щадить тебя больше не буду. Защекочу до смерти! Завершив с репликой, Красный лизнул левую коленку героине, растягивая пытку. Слабое место, от стимуляции коего она непроизвольно смешно дрыгала ногой и истерически хихикала. Из кухни вернулась Диана, снова застав любовников. На сей раз в довольно неоднозначной, но явно сокровенной позиции. — Вы совсем подождать не можете, что ли? Ай, ну вас! – махнула рукой подруга. – Я подумала, позвать остальных на беседу о том, что здесь происходит. Но, видимо, это беспокоит только меня. И никаких странностей никто не подмечает. — А говорить сейчас больше не с кем, – выпрямившись, пробасил хулиган. – Ты забыла? — Забыла что? – тревожно уточнила младшая. — Донни позвал Кожеголовый на научную межпланетную конференцию. Они над чем-то вместе работали, и он там еще неделю будет, – влезла вперед с ответом Кира. – А Майки напросился к Джонсам на пару дней. Шедоу ему помогает завершить новый том комикса, чтобы сдать в срок. — Почему-то это меня уже почти не удивляет, – ощерилась Ди, явно на грани срыва. – А Лео? Возглавляет Фут?! – саркастично бросила она. — Ну ты даешь, мать. Спишь в его кровати и не знаешь, где кавалер днями пропадает?! Совсем память отшибло?! – встрял Рафаэль из-за братской солидарности. – Вот же обрадуешь братца по возвращению! — Лео помогает Усаги в обучении детей, безродных воспитанников, будущих воинов для защиты бедных поселений, на которые наплевал императорский двор после недавнего кровопролитного государственного переворота, – подсказала старшая и совсем не увидела понимания в очах младшей. – Он будет чуть позже. — Для меня это все звучит как такая же дикость, которую придется выслушать вам от меня. Обещаете, что не станете прерывать? – устало попросила Диана. — Ну, давай. Повествуй, – пробасил Рафаэль, махнув рукой в жесте подталкивания к действию. Подруга кивнула, и Кира с бунтарем последовали за ней на кухню.

***

Истолкование сновидений для меня было сродни составлению описания задумки чужой картины: как находила в образах буквальный смысл, так и легко переворачивала все с ног на голову. В обоих вариантах каждый элемент композиции или вполне адекватно поддавался логическому объяснению, или напрочь противоречил законам разума, что никак не портило впечатление об иллюстрации и не влияло на оценку. С чем поделилась с подругой, высказав предположения, откуда у нее сформировался альтернативный взгляд на происходившее с нами. Типичный желаемый поклонниками подход, противоположный нашей ситуации, к попадничеству: герои без какого бы то ни было подобия обоснования оказались в среде любимого фандома, где фавориты безоговорочно влюблялись в них едва ли не с первых дней знакомства, не глядя ни на какие объективные преграды, причины никогда не поддаться на авторскую провокацию. — Да не сон это был! – покраснев, Диана разозлилась. – Говорю же, что разговаривала с ними так же, как с тобой сейчас! Я полностью все осознавала и чувствовала! Вот уж не подумала бы никогда, что ты не поверишь! – обиженно вздохнула она с обреченностью. – Кто, если не ты?! — Не кипятись, пожалуйста! Я ни разу не сказала, что не верю. Просто осознанные сновидения и так зачастую мало отличимы от реальности, – я устало потерла висок. – А тут еще эти твои «суперспособности» наложились. Есть, конечно, у меня мысль. Что если ты раньше после отравления иногда путешествовала во сне в этом мире как некая энергетическая единица и забывала по пробуждении обо всем, ибо в отключке отделялась как бы некая часть подсознания, – размышляя, рефлекторно отрывала заусенцы, – то теперь смогла попасть в иную вселенную, но с запоминанием увиденного, потому что туда отправилась ментальная составляющая тебя целиком? – сестра согласительно кивнула. – Вот только как ты объяснишь те фрагменты, где тебя рядом не было, но ты знаешь, что происходило с другими? — Да, это странно. Информация просто попала мне в голову. Я кое-что не видела и в моменте не знала, а уже позже мне махом пришло как целостная сцена с разных ракурсов, – пояснила, как могла, младшая. — Как при просмотре яркого сна, – я слабо улыбнулась с печальной иронией. – В таких все видишь со стороны и от лица какого-то из персонажей одновременно, а то и всех сразу. Или как при чтении. Может, ты читала во сне нечто эдакое и ярко вообразила? Ди махнула рукой, сдаваясь: — Ай, ладно. Будь по-твоему! Важно то, что там девчонки попали внутрь фанфика. После того, как Донни нашел способ отыскать портал во вселенную Кирби. Жаль только, что толком мне ничего не рассказали. Ну, типа, обычная портальная пушка в духе гения. Серьезно? Ха! Разве что у них побывал в гостях Донателло из первого мульта!? У него наука точно на грани волшебства! И то колдунство легче объяснить по-научному! — Я постоянно возвращаюсь к мысли, что без Кирби в нашей с тобой истории здесь никак не обойтись, – прослушав край речи, задумчиво протянула я, глядя сквозь пространство. – Все же первоисточник магии кристалла явно к нему лежит ближе, чем к нам. — Верно. Если я вдруг снова окажусь там же, попробую расспросить у тамошнего гения, что к чему. Как-нибудь попытаюсь понять и воспроизвести, – заключила подруга. — Хм. Если рассуждать от обратного, то если в мире, где девчонки попали к черепахам и застряли там после события, связанного с возвращением комиксиста, то мы, должно быть, – произнося, каждое слово становилось тише. Меня обуяло ощущение неизбежности, которая давно наступала на пятки, как ни старайся абстрагироваться от ее преследования, – при подобном инциденте сможем попасть домой, где и останемся. — Безрадостный вывод, исходя из тона, – горько усмехнулась Диана. – Понимаю прекрасно. И хочется увидеть родных, убедиться, что все у них в порядке. Скучаешь по дому. Родине, будь она трижды неладна, хотя куда там больше?! Но полностью навсегда отказаться от этой вселенной — разбить свое сердце окончательно. Но и помочь Донни надо обязательно, если есть выход вытащить друга, о котором он, оказалось, ни на день не забывал. Да и вроде как всем пообещали подобрать ключ для перехода в свой мир тоже. Мы же сами в этом заинтересованы. Как быть? — Делать то, что должно, – хрипло подытожила я. – Даже находясь внутри собственного продукта творчества руки с ногами завязаны. И выбор только мнимый. А вообще, тот Раф прав. Мы же с тобой тоже превратились в выдумку, получается. Две нарисованные карикатуры. Надо подчиниться. Анти-Сью? Так тому и быть! Попаданки-неудачницы! — Ну не все же настолько плохо и категорично, – возразила художница. – Все-таки черепашки, можно сказать, дружат с нами, как минимум считают товарищами. Есть свое жилье, участок. Можно вообще никогда не работать и ничего не делать. Или заниматься чем угодно. Это скорее уж МС! Да и мало ли что и как было в другом АУ?! Это не значит, что это как-то должно быть связано с сюжетом здесь! Тем более ты сама говорила, что это всего лишь реалистичный, но сон. Забавно, как Диана обходила стороной тот факт, что у нее нарастала сверхъестественная сила, в отличие от моей лишь крепнувшей день ото дня обыкновенности. Да и общались с ней некоторые мутанты более охотно, не говоря уже о том, что чаще, и по желанию, а не вынужденно, по сравнению со мной. Ехидно хохотнув, я цыкнула и выпалила, чтобы хоть как-то приподнять себе настроение: — Другое АУ? Иногда ловлю себя на мысли, что лучше бы я рисовала хентай. — Сидели бы сейчас в ошейниках на цепи в клетке, а не это вот все, – с некой заметной долей мечтательности протянула Диана. — Мы или они? – елейно уточнила я, развеселившись. Мои глаза огненно сверкнули. — Было бы неплохо, чтобы менялись местами, – без раздумий ответила младшая Грин, стыдливо пряча взгляд от моего. – А то слишком уж соблазнительны оба варианта. — Что может быть лучше романтического ритмичного лязга цепей? – осклабилась я. За приоткрытой дверью спальни Дианы послышался звон металла. Мы с подругой похолодели, искоса переглянувшись. Полотно словно загипнотизировало нас, а звук неумалимо приближался. Не прошло и минуты, как в щели очутилась мордочка Урони с гирляндой из бубенцов в пасти. Котенка никто не учил подношениям, и он сам каким-то образом дошел до обмена добычей. Бросив игрушку на пол, рыжик присел, моргнул и промяукал требование похвалы. Вздохнув, я поднялась с кровати, подчиняясь. — Надо бы нычки вкусняшек сделать в каждой комнате, чтобы постоянно не бегать на кухню, – подумала вслух, подняв гирлянду и погладив Ронина за ушком. – Спасибо, булочка. Очень вкусно. Ом-ном-ном! То, что я хотела! — Кажись, мы в этой ветке реальности тоже рабы, – нервно засмеялась Диана. Подозвав кота мурлыком и махнув головой в направлении лестницы, я оставила художницу. На кухне меня посетила мысль о том, что мы еще не пробовали провернуть для картины трюк с зеркальным отражением. Использованная как-то изображенная на странице комикса рекурсия с предметом искусства, поглотившего новый рисунок с окном во вселенную Джека, ни к чему не привела, в обе стороны, где текущее настоящее выступило по очереди в качестве условной бесконечности и первоисточника реальности. А разворот на сто восемьдесят градусов по идее мог помочь достигнуть верного результата. Саму картину не раз уже ворочали, но не использовали ее силу размещением задней частью перед собой, чтобы иллюстрация стала наоборот. По моим прикидкам, если держать абстракцию напротив зеркала, и, стоя за полотном, скормить ей набросок, специально изобразив все на нем слева-направо, противоположно настоящему, в отражении получится, будто страница уходит в пропасть кристаллической решетки с другим разворотом. И если портал в мир Кирби не открылся при обычном положении, то, возможно, появится после поглощения рисунка предметом искусства задом-наперед. Впервые подумала о том, что имело значение не столько, как расположена картина, сколько, с какого ракурса на нее смотреть. Ведь рисунки призваны для того, чтобы их созерцали. Идея очень воодушевила, и мне не терпелось поскорее ее испробовать.