Небосвод

       -… стоп-стоп-стоп, сейчас всё объясню! Только не стреляйте, у меня… хм, аллергия лютая на такие вещи, знаете ли. Ну так, если что вдруг… Держа поднятыми руки, он пятится в сторону изрядно покорёженного, усыпанного листьями да ветками транспорта: та самая расцветка вида «взбесившейся осы», которая видна теперь за километры среди лиан и угрюмых топей. Правда, и выбирать-то не из чего особо было… да и некогда. Конечно же по резонным причинам, не без чувства вины за то, что подставил там из-за всей затеи чуть ли не единственного своего друга. — О да, боюсь, что ты очень-то и похож на простого туриста, — кивают в знак согласия, теряясь в тени широкополой шляпы. — Особенно с такими-то внешними данными, известными даже последнему младенцу Пограничья. Направленное прямо в грудь дуло винтовки никуда не девается, а вместе с ним — и неизбежное сокращение безопасной дистанции, сопровождающееся бряцаньем шпор. Двойник хватается на выдохе за остов щитка как за соломинку, ища кнопку активации: тоже повредился при ударе, видимо. Может и не выдержать тогда такого выстрела в упор, если так подумать… «Чёрт, Тим, Тимми, детка! Думай давай…хоть что-нибудь. Напрягись». Чёрный, едкий дым, лижущий то и дело настойчиво спину. В голове всё ещё стоит звон и с трудом слушаются ноги — поди пойми ещё, как в принципе умудрился выжить! И надолго ли это продлится с таким-то раскладом дел в принципе, пошедших откос ещё до того злополучного собеседования в «Гиперионе». — Я не Джек! Всего лишь случайный наёмник, у меня с ним… контракт был. До поры до времени. Правда, он ещё пока не знает, что я здесь, и явно захочет объяснений, если… э-э-э… вдруг вспомнит про меня, — натянуто пытается шутить не кто иной, как личный двойник гиперионского тирана. — Только вот терпения ждать его нет. И незачем…хотя… вот бы увидеть, как его такая светлая, изобретательная, мать его, голова лопается как арбуз под асфальтоукладчиком! Это было бы…ха-ха, да, смешно. И приятно. Наверное. Эдакий лёгкий, неуверенный оттенок здравомыслия в столь неподходящий момент: чего душой кривить, стрелял же как-то до этого вынужденно в скавов, бандитов, солдат «Забытого Легиона» и всякую зубасто-шипяще-бегающую фауну. Так что какой ещё пацифизм? Зачем? Да ещё и в отношении того, кто внедрил в него, как оказалось, часть собственного днк… такую причём, что теперь попросту боится лишний раз брать котят на руки. Воистину больной, самовлюблённый ублюдок. Ни больше, ни меньше. — Вот так вот за нос водить пытаешься, значит? Печально, но вполне поправимо. Секунду. Тимоти и глазом моргнуть не успевает, как всё-таки выстрел настигает… … не его самого. Чему даже успевает мимолётно удивиться ровно перед тем, как некая тяжесть обрушится на затылок, выбивая искры из глаз. — КАКОГО.! Аргх, да ты… Подло, крайне подло подло до страдальческого скрежета зубами; теряется то самое ценное равновесие в результате и ботинки соскальзывают с большого корня, роняя прямиком в грязь: совсем забыл, что здесь стоит почаще и повнимательней смотреть наверх, а не только под ноги… типичное «сам виноват, идиот», но только в колорите Эден-6 с его многометровыми деревьями. — Джабберы тут без ума от них, амиго. То ли фрукт, то ли мясо — сразу так и не скажешь даже тогда, когда подержишь уже как следует на углях. -…да пошёл ты! Желание попытаться урегулировать всё как-то более нейтрально стремительно тает — а вместе с ним и прорываются наружу накопленная усталость, действительно то самое желание подкрепиться и вытянуть ноги на чём-то вроде кровати. Малодушие? Наверное. Но он никогда и не записывался в супергерои, а просто хотел пойти в понравившийся институт, выучиться в нём на взятый кредит и спокойно-мирно строить карьеру без понимания нюансов о том, к примеру, какой производитель оружия делает больший упор на элементальную составляющую. Или у кого пушки с самонаводкой так пронзительно орут и завывают в бою, что лопаются барабанные перепонки. — Даже если сбежишь сейчас — могут задрать ящеры или по уши увязнешь случайно в болоте. Всё просто как дважды два, — текут объяснения бархатным, неторопливым тоном под чьё-то рычание вдалеке. — Как звать-то тебя на деле? Подмокшая до того толстовка, кажется, липнуть к телу начинает только сильнее, когда металл утыкается меж лопаток: а незнакомец-то не промах. Интересно, работал ли тоже когда-то из корпоратов или так, просто ловкач по природе? — Ладно-ладно, полегче! Я Тимоти… Тимоти Лоуренс. Кх… что ещё? — Проездом здесь или так, просто руки не из того места? Техника-то что надо на деле, моим ребятам вряд ли бы удалось такой экземплярчик выцепить. — Была, — с тяжёлым вздохом констатирует «псевдо-Джек», украдкой пытаясь разглядеть, что там делают позади него. — Теперь уже нет. Только на металлолом и… — «Не повезло при посадке»? Это же хотел сказать, думая, что ничего за такое признание не будет? Искажённый, но всё ещё такой ненавистный до печёнок голос. Врезающийся в мозг бесцеремонно, заглушающий остальные звуки до такой степени, что ломает стройную до того картину первого знакомства с мутным пройдохой, который всё же привёл в результате к нужным людям в нужное место. Совсем не за бесплатно и попутно прикарманив некоторые трофеи с уцелевшей сумки, но это уже совсем другая история. — Подумать только, один маленький говнюк разъебал в щепки то, что принадлежит МНЕ! Да ещё и корчил потом из себя саму святость перед Джейкобсами, рассказывая, как же тяжело пришлось в «Гиперионе», — ложится тяжело на загривок чья-то ладонь. — Своя комфортная квартирка, где можно любой хлам складировать? Легкотня. Жрачка? Самая ни на что есть ресторанная по статусу двойника, когда в пределах «Гелиоса». Бабки? Да сколько влезет, но только работай как следует, а не ной каждые пять минут, как подвернул неудачно пальчик на ноге…или всё было не так на деле, а, Тимми? Застанный врасплох этим визитом, он отвечает не сразу, слыша своё же дрогнувшее дыхание. Игнорирует самую мерзкую, неудобную сторону правды, которую действительно утаил в своих рассказах — и пальцы тем временем вязнут в жиже, зачёрпывают её вверх с хлюпающим звуком: да вот же оно, всё как наяву! И уже происходило с ним.? … Да, точно. Даже не вчера, потому что… «Так, ну… помогал Гейдж искать свежие запчасти для её робота, потому что он тестовая модель и всё такое. Принёс немного еды в посёлок …там же сэр Хаммерлок сказал, что хочет пригласить нас поохотиться на редкого грогга». — Я дал тебе всё после того, как сел в это кресло! Невиданный комфорт, большие привилегии — и всё равно решил поиграть в благородство, которое никому не всралось на деле. И особенно тебе же самому, о да. Ты УЖЕ жалеешь о том, что натворил, и как побитая дворняга скулишь то и дело тайком по ночам, пока этого не видят твои так называемые новые «друзья». «… мне это всё снится. Он не сможет как-то навредить… даже сплошными оскорблениями. Главное, что не вернусь туда никогда больше. Ни за что». Зажмуривается даже, успокаивая себя; путается в этой двойственности ощущений из-за страшной идеи, что вот так понемногу, незаметно и мог уже поехать крышей: Джек, Джек, везде Джек, во всём Джек! Должен вести себя как он, думать как он, везде называли по его имени и не видели перед собой ничего кроме искусной подделки… да никакие деньги уже не могли этого загладить! Любой бы на его месте захотел сбежать. Вопрос только в том, когда именно. Насколько бы хватило внутреннего ресурса. -… был лучшего о тебе мнения. И зря, видимо. Пускай и простое видение, галлюцинация (что угодно!) — но оно всё равно сторожит как голодная акула, судя по хаотичным всплескам шагов то с той, то с иной стороны. Тимоти ждёт, надеясь, что то уйдёт само, и постепенно замерзает вопреки всей логике: какая же странная вещь мозг, ничего не скажешь! Вот бы ещё он умел так показывать приятное, а не давить в очередной раз на больное. - Не прячься как последнее ссыкло. Подними голову! Блять, ну, резвее! Рывок вверх против воли. Стукается носом размаху обо что-то, шипит что-то нецензурное, будучи в крепкой хватке — всё ради того, чтобы встретиться с… зеркалом. Или же скорее рядом зеркал, которые складываются в единую, хоть и не очень радостную картину, чётко ассоциирующуюся с несвободой. Постоянным давлением, манипуляциями, запугиванием, в конце концов, которые почему-то считались кое-кем за немереное проявление доверия. Вновь неуютный, огромный кабинет, в котором всплывает как раз уродливой тенью Элпис. Бюсты из сплошного золота, двоящиеся на неровных стыках, тот самый стенд со значимыми трофеями и секция с безобидным на вид диваном для отдыха, замаскированная под шлюз с прямым выходом в космос: там уже оказались те, кто подвернулся случайно под горячую руку, или же был сочтён за предателя в порыве паранойи. Как говорится, ничего личного — от этого желающих попасть на вакантные места меньше не становится. — Ты и есть я, Тимми. Помнишь, как забил стулом того провинившегося бухгалтера? Прямо здесь, — щерятся так в отражении, что двойник белеет прямо под маской. — А я ведь даже и не приказывал тебе. Са-а-ам вызвался. Вот он, за спиной. Лениво касается пальцами ярёмной вены, следя с интересом за реакцией — и неудавшийся горе-студент барахтается в яростном отрицании: — Это не я. Не мог быть я…ты врёшь. Опять эти твои уловки, чтобы выставить меня идиотом! — А кто ещё? Ты настолько увлёкся в тот вечер, что бедолага без мозгов остался! Буквально. А как хрипел-то, чёрт побери, ползал в агонии из последних сил, пока я там напоминал одному парнише в костюмчике про то, чтобы отъебался уже от моих залежей эридия…он всё слышал тоже, кстати. Спросил даже, не осталось ли случаем записи на память в честь такого события. …это могла быть и Ниша. Или тот же Вильгельм, которому вечно не терпится испытать импланты в действии. Или вообще вся эта история выдумана от начала до конца, чтобы запутать ещё больше. Маленькие котята или безоружный человек! Есть же разница в масштабе проблемы, в конце концов, да и людей куда сложнее… «Господи, да нет же! Что я несу, зачем бы мне понадобился какой-то бухгалтер?» — лихорадочно отгоняется прочь слишком уж соблазнительную идея: он не смог бы. Не настолько конченный, чтобы нападать только ради веселья. — Я другой! Ты… не имеешь на меня больше влияния. Не надейся. — У-тю-тю, правда, что ли? Даже когда я за горло тебя держу как цыплёнка, да? И ведь даже не блефует в этот раз, потому что воздуха в лёгких становится вдруг резко меньше. -…гх! — Просто признай уже очевидное и засунь куда подальше свою гордость! Вон как страшно до сих пор думать, что я приду за тобой, вижу же, — светится ядовитым росчерком татуировка на запястье. — И правильно, Тимми, так и надо, потому что все-е-е предатели вроде тебя должны сдохнуть. Все до единого. Спазм в горле. Колючий комок ужаса, который невозможно ни проглотить, ни выплюнуть: и раньше бывало, что Джек душил его для «большего послушания», доводя до полуобморока, а потом как бы случайно вспоминал, что вообще-то Тимоти ему всё ещё нужен. Пока что. Хотя бы ещё для того, чтобы восхититься наработанными мышцами. Или втюхать гель для укладки, который уж точно-то должен идеально всё держать даже во время самых горячих перестрелок. — От… пусти…! Се… час ж… — Уже не отмоешься. Особенно после того, как втянул сюда...!

***

Барахтаясь и бесконтрольно дёргаясь из стороны в сторону, парень не может сдержать надсадного кашля; борется в результате даже не с воображаемой угрозой, а полным заплаток одеялом — и едва не падает кубарем на пол. Грызший до того мирно сухари жук всплёскивает крыльями и летит с треском подальше, прямо к полке с книгами: там уж точно его никто не достанет сейчас из беспокойных двуногих. -… кхах… тьфу… мерзость! Как же… кх-нх, достало… Помятый изрядно внешне и эмоционально, Лоуренс едва ли сейчас может представлять угрозу для кого-либо в округе — особенно под монотонное щёлканье капель по крыше и тазику, заботливо подставленному ещё в прошлый ливень с мыслью «надо обязательно починить». Когда-нибудь потом, но только не сегодня. — Страшно..?! Да конечно! Как тут не бояться, зная непредсказуемость твою… что за урод. Он утыкается носом в подушку с обессиленным вздохом; комкает ту, ловя кожей хоть какие-то участки прохлады под бешеный стук сердца. Сумерки уже легли на планету и сходит на нет любое оживление под сенью грязно-зелёных облаков: да и слава богу, что тут сказать на фоне той же Пандоры! Главное, чтобы джабберы забавы ради не уволокли опять чьё-то оружие как на прошлой неделе. … А как бы она на такое среагировала? Осмелилась остановить их напрямую или предпочла скорее взять контроль над ситуацией со стороны, как можно незаметней? «Прости, но моё место здесь. Как бы ни было тяжело или даже болезненно порой — я всё ещё чувствую ответственность не только лишь за «Гиперион». Это… трудно пока объяснить. Просто поверь на слово». Обыденно спокойный, но всё же в тот раз с оттенком печали голос. Измождённый, бледный как тень силуэт в сознании, сливающийся с серебристым сиянием крыльев за спиной — такое невероятно красивое и в то же время трагичное зрелище, когда двойник осознал наконец, кто же с ним говорил всё это время между миссиями…это был вовсе не какой-нибудь развитый искусственный интеллект в корпусе суперкомпьютера, как можно было бы предположить после инцидента с Фелисити. «Не бойся, я не выдам тебя. И даже если Джек засомневается в непричастности — ему всё ещё нужны мои способности, чтобы достигнуть нужного результата, — помнится, как в странном жесте подтянули босые ноги к подбородку. — Другое дело, что ему всегда будет мало. Уже сейчас довольно трудно остановить на полпути и дальше станет только хуже…» Тук-тук. Тук-тук-тук. Прятавшийся в закутке между талмудами паук прыгает на ослабившую бдительность букашку и заворачивает ту ловко в кокон, невзирая на активное дрыганье лапами. Но что насчёт Тимоти? Да вот же, натягивает спешно вытертый свитер, до того покоившийся небрежно на тумбочке: подумать, повздыхать о всяком успеет и попозже. Тут-то можно и не торопиться, пока другие не видят. «Серьёзно, кому там что понадобилось в такое время?» — чертыхается себе под нос, попутно споткнувшись об обувь и снеся случай локтём что-то из жестянок — всё с явной грацией слона в посудной лавке. А уж добравшись до двери и вовсе осознаёт, что теперь смело может посоперничать с Уэйнрайтом в безбашенности джентельменского облика. Что ж. Ладно. — Не спится? Со скрипом двери в воздухе оседает сырость, щекоча коварно обоняние. Нежданый гость оказывается промокшим с головы до пят и пахнет тиной, но это словно не очень-то и смущает его самого в данной ситуации. — Да так, Клэй, сойдёт. По крайней мере не чувствую себя выжатым как лимон, — уклончиво отвечает Лоуренс, растирая пятернёй затёкшее плечо. — Случилось что-то? Гейдж сбежала покорять Эмбермайр, прихватив с собой коробку клубничных хлопьев? Широкая улыбка как появляется внезапно — так быстро и гаснет на смуглом лице, скрытым отчасти также за причудливыми очками: — Это было бы слишком простой задачей, да и с таким-то железным другом ей вряд ли грозит пока опасность. Так вот — помнится, ты вызывался тут недавно в патрули, чтобы самому не полезть уже на стену от рутины. Как там дословно? «Чтоб всё провалилось, хоть ночью пойду по болотам, но только никаких вонючих брёвен больше»? — Гм, ну было такое, но не настолько же буквально! — высовывается нос наружу, чтобы оценить обстановку. — Захлебнёмся по уши и-и-и… хотя ты уже. Может зайдёшь, погреешься тогда? Кофе там, чай с лимоном или ещё чего покрепче, если в настроении. — Не сейчас, Тимоти. Лучше глянь-ка сюда — сразу копытом рыть землю начнёшь в предвкушении и забудешь про всякие мелочи вроде непогоды. И не успевает прозвучать чётко «нет» или «да» на такое заявление, как движением воистину заправского фокусника нечто подбрасывается в сторону Тимоти; тот же, наученный горьким опытом, как можно резвее перехватывает предмет, на поверку оказавшимся довольно увесистым: сплошь металл с резными гранями и щепотка светодиодов, тускло отражающихся на гранях надетой маски. — «Атлас», что ли? Цвет странный, не сталкивался… а вот форма шлемов да, такие только у них бывают. Откуда взял? — С трупа возле большого гнездовья. Часть доспеха выглядывала из ямы с листвой, так что спутал сначала из-за этого с костями ящеров, — щёлкают красноречиво по вмятине на тыльной части. — Но куда бы путь ни держал — последний час жизни у парня явно не задался. — Что-нибудь ещё там не лежало случаем? Под ним, над ним, в карманах, к примеру. Не мог же просто так на каникулы прилететь сюда и случайно упасть. — А, да если бы. Ни оружия, ни денег, ни ЭХО-данных. Инкогнито. Джон Доу нашего времени — как с луны прямиком свалился! Даже обглодать не успели, хоть и ворот весь в крови. Нахмурившись, Тимоти переворачивает шлем вверх дном: — Так тут ещё ко всему и серийный номер внутри сбит… что-то не то, даже если предположить стычку с бандитом. Не нравится мне это. — Похоже на то, будто кто-то следы заметает. Неумело или в спешке — вопрос уже другой. — Да уж. Не думал, что сегодня в детектива поиграть придётся… «Нет, правда, что здесь только забыл солдат «Атласа» из неизвестной дивизии и куда именно он шёл?» — заработали, задвигались уже активней шестерёнки в мозгу, подвинув пока в сторону наличие начинающих мёрзнуть уже ног; как цапля машинально поджимая под себя одну из них, посматривает украдкой на дисплей часов: три часа ночи. Быстро же время летит! — Что-что, а Джейкобсов предупредить однозначно стоит. Неважно, в большое дело или маленькое всё выльется, но они и так живут достаточно обособленно на этой планете, сосредоточившись на семейном деле. — А-а-а… нет, может не стоит пока их дёргать? Монтгомери и так на меня косо посматривает до сих пор, а тут чёрте кто из ещё одной, более неприятной корпорации… и уже не очень-то болтливый. — Мейер много кому не нравится в реальности, амиго. Счастливчик вроде тебя, поймавший фортуну за хвост, но не знающий, что же с ней дальше путного такого сделать, — прислоняются буднично к дверному косяку, заметив некоторую нервозность в поведении. — Но я знаю старика больше твоего и уж поверь, лучше сейчас чем с опозданием на сутки-двое. Он любит порядок и когда другие вокруг него этот порядок стараются поддерживать. — Я бы себя счастливчиком не назвал и… ай, забудь. Неважно. Морщится. Отмахивается от Клэя, впрочем, не сбрасывая совсем со счетов на этот раз предложение: что от этого теряет? Ну нет так нет, вернётся вскоре к делам попривычнее. А вот если вдруг станет всё куда серьёзней… «Тимоти, попробуй стать снова самим собой, пока есть шанс. Не сдавайся». Точно, не опускать руки. Верить в то, что заслуживает доверия не свысока, а как бы на равных… Как обычный человек с достоинствами и недостатками.