Изнанка блаженной идеи

— Просыпайся, домой пора, — услышала Каори полушёпот над ухом, после которого последовал тёплый поцелуй в висок. — Угу, — подала она сиплый голос и глубоко вздохнула.       С тяжёлой головой оторвалась от подушки и сонными, ещё видящими сны, глазами огляделась с зевотой: Мадара уже был одет, стоял над футоном и строчил в телефоне кому-то сообщение, в комнату сквозь решётчатые окна едва просачивался тусклый свет от грядущего рассвета — а значит, время подкатывало к половине пятого утра. — Собирайся, в машине доспишь, — Мадара бросил фразу и вышел из комнаты.       В сонном, лохматом, плохо соображающем состоянии она свернула футоны, запаковала постельные принадлежности, собрала всё ещё влажные вещи с тремпелей и, засунув их в чехол от подушки, прихватив сумку, спустилась вниз. Мадара к тому времени уже выгнал машину за ворота и ожидал свою супругу, а Каори, семеня к авто в халате и домашних тапках, старалась собрать мысли в один поток, но удавалась ей это плохо.       Устроившись на сиденье, девушка сквозь фильтр недосыпа устало смотрела, как они разворачиваются и отъезжают от дома, а затем, медленно моргая, елозила взглядом по просыпающимся окрестностям: небо было невероятно чистым после шторма, а воздух казался кристально прозрачным, отчего можно было рассмотреть далёкие горы, что в обычный день были бы заволочены завесой смога; а после выезда на трассу вдали замелькал шумный мегаполис в рассветных розовых тонах. Вскоре солнце встало и чудилось удивительно жёлтым, ярким и добрым, и Каори щурилась от него, глядя на поломанные деревья, грязь, ошмётки крыш на асфальте, покорёженные баннерные щиты, остатки вчерашних ДТП в виде осколков пластика и стекла… Кутаясь в халат, пару раз бросила взгляд на Мадару, и поняла по его уставшему виду, что он также не выспался, но мужественно держался и аккуратно вёл автомобиль. Через какое-то время они заехали на пустую заправку, с которой мужчина принёс ей фруктовый чай, но горячая жидкость больше усыпляла Каори, нежели бодрила, поэтому в тёплых лучах солнца и под мерный шорох вращающихся шин она уснула, прислонив голову к стойке. Очнулась лишь тогда, когда Мадара выдернул почти перевернувшийся стакан из её рук со словами: — Мне звонить в банк, чтобы привезли драгоценности на завтрашний день или обойдёшься своим малым арсеналом? — и поставил картонную ёмкость в подстаканник.       Каори встрепенулась и огляделась — они уже ехали по их району. — Я ещё не знаю в чём пойду, — протёрла она глаза. — Но, судя по ноющей шее, это будет платье с высоким воротом, — девушка достала почти севший телефон, включила фронтальную камеру и осмотрела вчерашний укус. — О боги, какой кошмар! — ужаснулась красной отметине. — Ты… Силу рассчитываешь вообще? Это же даже ничем не замажешь! — начала она закипать с утра пораньше. — Не ной, заживёт, — перешёл Мадара в привычный командный тон. — Так что там с твоими побрякушками? — Серьги надену и кольцо из того комплекта, который на Новый год мне дарил, — протянула она, после чего сфотографировала шею и отправила фото своему стилисту с запросом подбора для неё вечернего наряда. Немного поразмыслив, дописала ещё удобное время для выезда на дом парикмахера и визажиста. — Поедешь сразу на банкет, — смотрел вперёд мужчина. — На открытии тебе делать нечего. Соберутся инвесторы, подрядчики, СМИ, политики, другие бизнесмены… И мне твои жалобы на дизайнерские каблуки там вообще не нужны.       «И снова всё по-старому» — отвернулась девушка к окну, смотря на пролетающие мимо дома. — Как скажешь, — тихо протянула она. — Банкет к чему-то ещё приурочен? Просто так вы арендовать ресторан со сценой не станете… — Да, будем поздравлять Министра науки и технологий с днём рождения… Может, на время отстанет со своими госзаказами. — Не хочешь помогать любимому государству? — хмыкнула Каори и приготовилась к скорому выходу — они подъехали к дому. — Налоги уплачены — помощь оказана, и я даю немалую поддержку госпроектам. Но за технологический суверенитет страны отвечать не собираюсь, — барабанил пальцами Мадара по рулю в ожидании раскрытия ворот. — Как скажешь, ты же там большой начальник, — Каори слабо улыбнулась, отстегнулась и положила телефон в сумку. — Ты заболела? — мужчина медленно покатил по двору.       Она с удивлением повернулась к нему и вскинула брови: — Что?       Мадара доехал до порога и, остановившись, с сомнениями оглядел супругу: — Утро ещё не началось, а ты уже дважды со мной согласилась. Какие-то неожиданные перемены произошли? Или опять свою партизанскую тактику ведёшь, которая потом выльется в проблемы? — он подозрительно прищурился.       Каори закатила глаза: — Бунтую — не нравится, соглашаюсь — не нравится… Есть какой-то третий вариант, который тебя устроит?       Мадара поджал губы и начал внимательно рассматривать лицо Каори. Чуть погодя, протянул: — Я спишу твою лояльность на усталость, но всё равно считаю её странной.       Каори вдруг широко улыбнулась и открыла дверь машины: — А может, вчерашний вечер стал для меня точкой роста? Мало ли, вдруг тебе удалось пробудить во мне благоразумное начало?       Забрав сумку, испорченные туфли и мокрые вещи, вышла из машины, а вслед услышала: — Очень сомневаюсь.       Девушка с хитрой улыбкой проигнорировала сказанные слова — Мадара всегда остро реагировал на перемены в её настроениях, однако она знала лекарство от этого недуга. Войдя в дом, скинула вещи на банкетку рядом с дверью и направилась к сыну. Зайдя в детскую, обнаружила Масамэ в обнимку с зачехлённым самурайским мечом. Каори села на кровать и поцеловала мальчонка в лоб, после чего еле слышно проговорила: — Вставай, на тренировку с ото-сан пора.       Масамэ нахмурился и с недовольным видом раскрыл глаза: — Ещё рано, — буркнул он и отвернулся от матери. — Вставай, иначе будить тебя будет отец, а ты знаешь: он делает это одним рывком.       Масамэ издал стон недовольства, после чего медленно поднялся на кровати: — Хоть раз можно пропустить? — тёр он ладошками заспанное лицо. — На этот вопрос у меня нет ответа. Но можешь поспать после тренировки. Как прошла ночь? Ты видел Идзанаги? — и с этими словами она встала с постели и пошла в душевую. — Я не видел его, но, кажется, он пришёл после того, как я уснул, — малец последовал за Каори. — И как ты это узнал? — вручила она ему зубную щётку и дёрнула ручку смесителя. — Ты же сама мне рассказывала, что боги являются только тогда, когда человек спит, — начал он чистить зубы под надзором матери. — Жначит, тощно прищёл, — елозил он щёткой во рту. — Повезло тебе, — улыбнулась Каори. — Идзанаги приходит только к хорошим, послушным мальчикам из клана Учиха.       Малец замер на мгновение и сдвинул брови. Казалось, в тот миг ему открылась давняя тайна. — Жначит, я дощтойный? — прожевал он слова, после чего начал активно работать щеткой. — Разумеется! Но этот статус можно легко потерять, если не слушаться родителей. — Ой! — Масамэ вздрогнул, застыл на секунду, после чего глубоко вдохнул и выплюнул содержимое рта в раковину. Со звенящим цоком на керамику приземлился крохотный зуб. — Поздравляю, — Каори видела, в каком оцепенении стоит её сын, — второй за месяц. Верхний, нижний?       Масамэ всё так же стоял в недоумении и вроде как елозил языком по полости рта. Забрав трофей из раковины, сполоснул рот и широко улыбнулся в зеркале — в отражении показался мальчонка с дыркой в верхнем ряду зубов. — Значит, нужно закинуть на крышу, — улыбнулась Каори. — Поторапливайся, ото-сан ждёт. Похвастаешься событием, и как раз он поможет тебе в метательных делах.       Масамэ кивнул, отдал щётку матери и с радостным топотом понёсся стягивать с себя пижаму, а Каори, сбагрив через несколько минут мальца на совесть Мадары, благополучно добралась до спальни и проспала до самого завтрака. Спустилась к нему уже в бодром настроении, где без всяких претензий, с улыбкой на лице жевала молочную кашу на пару с сыном и с лёгкой завистью смотрела, как её муж попивает кофе из своей кружки. Заметила, как мужчина сурово смотрит в телефон — так, словно решает все проблемы мира одновременно, и ухмыльнулась этому, после чего начала разглядывать последствия стихии в их саду: обломанный клён и бамбук, куски черепицы на газоне и побитые дождем композиции, — и пришла к выводу, что сегодня будет немало мастеров на их территории, так что поход в салон избавит её от раздражающего шума. — Какое у тебя на сегодня расписание? — вдруг спросил Мадара, всё так же не отвлекаясь от телефона.       Каори ждала этого вопроса, оттого начала свой доклад ласковым тоном: — В десять я должна быть в салоне с Мито-сан. Буду там до трёх, так что к этому времени жди смс-ку от банка с космическими цифрами. Думаю, ещё туда привезут платье и сопутствующие аксессуары на завтра, так что вышлю счёт на оплату Мамору. Возможно, сумма тоже окажется неадекватной. Платье выберу поприличней: без декольте, вульгарных вырезов в других местах, не ядовитой расцветки и без дикого декора. Туфли будут на среднем каблуке не больше девяти сантиметров, так что жалоб от меня не услышишь — это моя привычная высота. Няня в курсе моего долгого отсутствия, приедет к девяти. Я же подъеду из салона к четырём дня куда скажешь. Ты же вчера говорил о том, что в это время мне должны что-то рассказать?       Мадара застыл с кружкой в руке и не моргая смотрел на Каори. Выдержав паузу, он нахмурился и протянул: — Укус оказался волшебным, и ты превратилась в идеальную жену? — Ну… Ты же этого и добивался, ведь так? — Каори улыбнулась, взяла салфетки и вытерла рот Масамэ — малец закончил поедать порцию своей каши. — Люди меняются только тогда, когда у них нет другого выбора, Каори, — вздохнул мужчина и наконец-то поставил кружку на стол. — Так что твоё поведение либо наигранно, либо это какая-то издёвка. — Если тебя больше вдохновляет моё предыдущее поведение, то могу с лёгкостью к нему вернуться, — пожала девушка плечами и кивком дала понять сыну, что он может идти. Масамэ стартанул с места и понёсся в сад. — Можешь продолжать в том же духе, — со вздохом протянул мужчина. — Фальшь считывается, но не так явно. — Как скажешь, — прощебетала Каори, с лёгкой улыбкой взялась за свой смартфон и начала набирать смс-ку Сэтору. Но чувствовала, как Мадара на неё смотрит — так, словно изучает под микроскопом. Оторвавшись от экрана, подняла голову: — Не нужно меня мучить таким подозрительным взглядом. — Может, ты ещё и разводиться передумала? — Мадара вздёрнул бровь и облокотился на стол, сцепив руки в замок. — Может, и передумала, — она улыбнулась шире. — И даже с удовольствием будешь выполнять все предписания врачей во время беременности? — Возможно и буду, — прикусила она губу. — И к психологу будешь ходить. — Почему бы не сходить.       С протяжным вздохом мужчина оторвался от столешницы и спрятал телефон во внутренний карман пиджака. — Странно это всё. Готовишь очередную злую шутку для меня? — он разыскал ключи от авто в карманах брюк. — Всего лишь хочу вернуть наши взаимоотношения на уровень хотя бы четырёхлетней давности. Ты против?       Он встал из-за стола и обогнув его, бросил фразу: — Посмотрим, сколько продержишься в этой роли. — И даже не поцелуешь на прощание? — остановила его Каори.       Мадара обернулся и подошёл к креслу девушки. Опёрся о плетёную ручку и навис над женским ухом: — Я не знаю, что за игру ты затеяла, но этим ты заставила меня насторожиться больше обычного, — строго проговорил он, после чего поцеловал Каори в щёку. — Как скажешь, — «Твоя мнительность имеет предел. К вечеру уже сдашься» — смотрела она ему в глаза и мило улыбалась.       Мужчина же оторвался от кресла: — Будь на связи, не заставляй Сэтору искать тебя по всем этажам, — отдал он приказ и вышел с террасы. Каори же улыбнулась и продолжила набирать сообщение своему водителю — с адресом, куда её нужно доставить.       В салон она ехала в приподнятом расположении духа, настраиваясь на женские разговоры по душам и ленивые переходы из рук в руки мастеров. «Салоном» здание называлось формально, ведь по сути представляло собой не только залы и кабинеты, где оказывались бьюти-услуги на любой вкус и интерес, но и громадный СПА-центр на территории гостиничного комплекса. С него когда-то и началась крепкая дружба Мито и Каори — госпожа Сенджу шесть лет назад закатила здесь девичью вечеринку в честь дня своего рождения: с ночёвкой и питанием, с коктейлями у бассейна и всеми видами массажа. Некогда у них была большая компания девушек и женщин разных возрастов, и все они были связаны одной причиной — статусом жён влиятельных и богатых мужчин. Но со временем весёлое содружество распалось: одни переехали в отдалённые уголки страны или заграницу, другие же свой титул потеряли в ходе разводов, после чего самолично оборвали общение с теми, кто был вхож в дом уже бывших мужей. И в конце концов участниц женского клуба осталось двое — Мито и Каори, что по сей день считали своим святым долгом периодическое посещение знаменитого заведения.       Добравшись до входа в выпуклое стеклянное здание, Каори увидела свою подругу в зелёном платье, что в это время рылась в бездонной сумке. Мито отвлеклась от дела, а её взгляд устремился на шею Каори: — О боги! Какой ужас. У вас снова медовый месяц начался? Это же даже замазать невозможно! — рассматривала она отметину. — Было бурное примирение, — Каори пожала плечами, поправила лямку белого приталенного сарафана и передала подруге её кредитку. — Уже не разводитесь? — Мито спрятала карточку и достала конверт формата А4 из сумки. — Он думает, что нет. — Ну, а судя по вот этой увесистой вещице, которую мне передал Мацусима-сан, ты всё-таки пошла в атаку, — она протянула девушке крафтовый конверт. — Мир полон добрых людей, — Каори схватилась за него, но Мито крепко сжала бумагу в руке со словами: — Я не знаю, что ты задумала, но у Мацусимы странная репутация. Подумай прежде, чем с ним связываться, — перешла она в пониженный тон. — За попытку меня не убьют. А у хороших пиарщиков всегда неоднозначная репутация. — Дело твоё, но я тебя предупредила, — она разжала руку, а Каори, не скрывая самодовольства, молча приняла конверт.       После чего обе проследовали к ресепшену, где женщина в белом спецкостюме искала в ноубуке их бронь. — Набор стандартный? — проронила Каори, облокотившись о мраморную стойку. — СПА, косметолог, ногти, бровист, парикмахер? — А есть ещё пожелания? — хмыкнула Мито и взяла из рук женщины два тряпичных шоппера с халатами и полотенцами. — Шампанское в студию? — Увы, алкоголь мне дозволено пить только в присутствии старших, — протяжно вздохнула Каори и проверила содержимое предоставленной сумки, — и только тот, что в руки дадут. А ты кормящая мать, так что компанию мне не составишь. — Завтра составлю, — хмыкнула Мито и двинулась в сторону бань. — Не всё же дойной коровой быть, — после чего расхохоталась.       Первым на очереди были сауна и крытый полуолимпийский бассейн, где Каори тратила время не на парилку и плаванье, а, устроившись на шезлонге возле бассейна, отправив подругу расслабляться самостоятельно, изучала содержимое конверта. Для начала внимательно прочла инструкцию по заполнению документов, составленную, видимо, самим Мацусимой, и по ходу дела девушку начали одолевать сомнения: «…программа предполагает под собой дачу свидетельских показаний, где вы должны написать, в каких преступлениях замешан ваш муж. Мадара известен в США, его бренд высоко ценят на технологическом рынке, но правительство подозревает, что у него есть нелегальные оборотные средства и разработки, которые нарушают законы страны. Ваша задача подробно расписать о том, что вы знаете (можно на японском), и вложить свои фотографии — они нужны для нового паспорта, который я вручу вам в течение недели вместе с билетами и подробной инструкцией, каким образом вы добираетесь и куда в итоге должны прилететь. Там вас будут ждать представители властей США, где вы ещё раз дадите показания на камеру, после чего дело запустят в производство — будет суд, но вы в нём участвовать не будете, а уже сможете спокойно жить в любом выбранном штате».       «Тебе-то какая выгода?» — Каори пыталась найти на трёх страницах текста мотив для добродушного поступка.       «… вследствие судебного приговора Мадаре запретят любую деятельность на территории США, а значит, мои руки станут свободнее, чтобы переехать в эту страну и начать развивать схожий технологический бренд по запросу моего американского заказчика. Вы же получите новую личность и сможете спокойно жить».       «Всего лишь конкурентные войны» — хмыкнула про себя Каори и со вздохом начала изучать инструкцию для заполнения зелёной формы с американским флагом в углу. Достала из конверта ручку и на коленках начала своё письмо. Закончив с официальными данными, перешла к листу дачи показаний и долго мучилась выбором: может, Мадара не так уж и плох? Может, не стоит заходить настолько далеко? «Ну, не посадят же его и не убьют» — улыбнулась Каори и выписала на бумагу всё, что знала: про заводское подполье, про работу Мадары с якудза, про «DreamShift» и его связь с Z-23, про все неосторожные телефонные разговоры в её присутствии об оффшорных фирмах и счетах, а ещё выписала названия подставных экспортных компаний и потогонок в Китае. Потом Каори десять минут вчитывалась в собственные слова, балансируя на грани риска в тот момент: из-за этих листов у Мадары могут возникнуть огромные проблемы. И у её родственников тоже. И только она одна выйдет сухой из воды… Может, не стоит идти на такие жертвы? Может, есть и другие выходы из её брака? Пребывая в состоянии тяжелейшего выбора, девушка не заметила, как к ней подошла довольная, раскрасневшаяся после сауны Мито: — Ну, что? Авантюра удалась? — Да, я закончила, — Каори собрала листы, выудила свои фото из кармана халата и запаковала всё в новый конверт. — Когда отдашь обратно? — Мы встретимся с Мацусимой, когда я буду ехать домой с салона, так что твой развод уже сегодня станет на шаг к тебе ближе, — улыбнулась Мито и села на соседний шезлонг. — Уже выбрала в чём завтра пойдёшь? — она без стеснения отжала мокрый бюст купальника.       Каори отложила конверт и выудила из кармана телефон. — Мне как раз должны были прислать фото… — она влезла в диалог со стилистом. — Ох ты ж!.. — воскликнула она, рассматривая платье «в пол» на манекене. — Плотный атлас, тёмный фиолет с металлическим отливом, приталенный силуэт, открытые плечи… Красота! — и показала экран Мито — Да, платье прекрасное, однако… Что с укусом своим будешь делать? — Мито сдвинула брови принялась отжимать рыжие волосы.       Каори же вернула своё внимание к диалогу: — Специалист предлагает прикрыть его V-образным чокером на силиконовой ленте изнутри: чёрным или из такого же атласа. Вот только фраза «неплохо бы было прикрепить в центр брошь симметричной формы» меня смущает. — Намекает на драгоценность украшения? — У тебя есть подобное? — Только на лацканы, так что вряд ли тебе подойдёт, — пожала плечами подруга. — Что ж, придётся клянчить, — ухмыльнулась Каори, сделала скриншот переписки со стилистом и отправила его Мадаре с подписью: «Как насчёт небольшой брошки для любимой жены?»       Мито заметила эти действия: — Добавь, что вложения в драгоценные камни — это очень перспективное дело.       Через несколько секунд пришёл ответ: «Как насчёт бесплатно остаться дома?». — Не заслужила, — цокнула языком Каори и протяжно вздохнула. — Но… Кое-что я всё же могу выцедить, — после чего отправила: «А что насчёт обещанной собаки для Масамэ?». — Выцеди из него совесть и человеческое отношение, — отреагировала Мито. — Глядишь, всё наладится, — она встала с шезлонга. — Нас в отделе косметологии ждут. Идёшь?       «Это уже ближе к реальности. Обсудим дома, тебе там нужно быть к четырём. Помнишь уговор?» — получила ответ Каори и, мысленно поздравив себя с маленькой победой, отправила «ок», а затем подхватила конверт и последовала за подругой.       В течение последующих часов она расслаблялась под пустую болтовню и шутки в руках специалистов. Из салона вышла свежей, отдохнувшей, с укладкой и подтянутой кожей, мысленно заверяя себя в том, что всё сделала правильно — в конце концов, зло должно быть наказано, а издевательства над испытуемыми обязаны прекратиться. Встретилась со стилистом, забрала из рук девушки пакеты и счёт, после чего с хорошим предпраздничным настроением села в машину и молча листала ленты соцсетей до самого дома.       На подъезде к нему напряглась: на парковке перед воротами стояли два незнакомых ей автомобиля с правительственными номерами, и ещё машины Мамору и Тамото — дом явно полнился опасными гостями, и Каори от этого вновь стало тревожно. Иномарка довезла её до порога, и Каори, прихватив своё богатство, вышла из неё. Перед тем, как зайти в дом, она увидела, как рядом с живой изгородью её любимчик Мамору кланяется Танаке, и хмыкнула — видать, сын снова провинился перед отцом или же принимает от него какие-то наставления. Взглянув ещё раз на семейную сцену, она сдвинула створку, после чего оказалась внутри.       Каори прекрасно знала, почему Танака совместно с Мамору так преданны Мадаре и были готовы выполнять любую его мерзостную прихоть — именно клан якудза Танаки пятнадцать лет назад убил бо́льшую часть Учих. А когда осознал последствия — их ряды сократились с пятидесяти до восьми человек, — Танака сам предложил своему оябуну эту идею — нести рабскую службу в качестве извинений за необдуманные поступки клана. А, заступив в должность, Танака пообещал Учихам, что вся его семья будет служить Мадаре, пока тот не издаст последний вздох на смертном одре. И если мужчине повезло, и ему просто вменили обязанности следить за домом, то его сыну Мамору приказали окончить юридический, разобраться во всех тонкостях бизнес-процессов и выучить два языка для того, чтобы стать круглосуточным доверенным лицом Мадары и забыть о существовании личной жизни. Но по истечении времени парень казался счастливым, да и зарплату получал немалую — в соответствии со своей компетенцией.       На пороге Каори ждал Мадара. Своим напряжённым видом он отвлёк её от воспоминаний об истории Танаки и с деловым выражением лица отобрал у неё пакеты, поставил их на пол, после чего подцепил за локоть и повёл в столовую — место, где было тихо и можно было не опасаться лишних ушей. — Сядь, пожалуйста, — он отодвинул стул от своего места и кивнул на сиденье. Каори послушно опустилась на него. — А теперь вспомни всё, что ты видела под заводом, — он упёрся руками в спинку соседнего стула.       Каори нахмурилась, выдернула из памяти свой недавний шок и принялась перечислять: — Была операция на внедрение в мозг искусственного интеллекта, затем какой-то резонатор… — Ресоматор, — поправил её мужчина, — дальше. — Парни из клана якудза, камеры с расцарапанными стенами… — Кому принадлежит завод? — он перебил её. — Тебе? — она вскинула голову.       Мадара с улыбкой хмыкнул: — Ещё подумай. — Твоему партнёру? Другу? Родственнику? Вряд ли кому-то незнакомому, — всплеснула она руками. — Это государственный завод, Каори. И наше правительство прекрасно знает, что там под землёй творится, — он со вздохом сжал спинку стула и опустил голову. — То есть… — То есть, всё, что там происходит — это правительственные разработки, а я всего лишь исполнитель, — он поднял голову, после чего побарабанил пальцами по стулу. — И твой отец тоже. Видишь ли, когда я тебе ещё перед свадьбой говорил о том, что наш развод невозможен, то имел в виду именно связь моей семьи с влиятельными людьми из правления этой страны — выйдя за меня замуж, ты автоматически была зачислена в списки тех, кто допущен к гостайне, и в случае развода тебя… Кхм… Уберут просто потому, что ты много знаешь, так что штамп в паспорте — это твоя защита, — проговорил Мадара, после чего протяжно выдохнул. — Оттого у тебя запрет на выезд из страны, и получить разрешение на вылет ты можешь только через определённых лиц. Это разрешение обычно добывал я, твоё присутствие там было не обязательным, — он посмотрел ей в глаза и продолжил: — Три дня назад связные лица стали настаивать на твоём подписании договора о неразглашении. Они хотят поговорить с тобой о том, что ты знаешь и чего не знаешь. И понимаешь ли вообще ответственность за свою осведомлённость, потому что в разработке появились более опасные и масштабные проекты. А поскольку ты ничего не знала, мне пришлось показать тебе хотя бы малую часть того, что меня связывает с спецслужбами, — он внимательно смотрел, как Каори нервно сглатывает и открывает рот. — Поэтому ты сейчас пойдёшь в мой кабинет, перескажешь подробно о заводе, после чего подпишешь бумаги. И помни: они — не я, и ни сарказма, ни уловок тебе не простят. Понятно?       Каори, чувствуя дрожь во всём теле, спросила: — Как давно ты связан с ними? — Учихи работают с правительством уже более тридцати лет, мне просто передали это дело, — он посмотрел на её напуганное лицо. — С тобой всё в порядке? Ты побледнела.       «О боги, я сдала Америке государственные тайны Японии» — и от этой мысли у неё потемнело в глазах.