Фотоаппарат запомнит нас счастливыми

      Кадзуха проснулся в той же прихожей, где и заснул. Он проснулся оттого, что кто-то легонько хлопает его по щеке. Каэдехара чуть нахмурился и, собрав все силы, приоткрыл глаза. Прямо перед ним на корточках сидела Бэй Доу, а позади нее стояла Нин Гуан, наблюдая.       — Кадзу-у? Ку-ку, живой хоть? — повторяла обладательница темных волос, уже начиная щипать юношу за щеку. — О, зацени его мягкие щеки, Нин Гуан!       Они походу вообще не заметили, как дрогнули веки Кадзухи. Тот же уже полностью открыл глаза, пытаясь как-то приподняться. Все тело, казалось, весило больше тонны, и Каэдехара, даже прилагая огромные усилия, не смог поднять даже указательный палец, что уж говорить о всей руке.       — Бэй Доу, проснулся! — вдруг воскликнула Нин Гуан, а затем с облегчением вздохнула. — А я уж думала, что все…       — Да я ж говорила, его вообще ничто не убьет! — Бэй Доу хохотнула, а затем взглянула на проснувшегося юношу, который совсем не понимает, что происходит. — Пха! Кадзу, видел бы ты себя! Ладно-ладно, ну-ка держись.       Каэдехара непонимающе похлопал глазами, когда перестал чувствовать пола под ногами. Бэй Доу без никаких лишних усилий подняла юношу и направилась в его комнату, что-то напевая под носом. Кадзуха испугался столь неожиданного действия, тем более он уже наполовину спит и не осознает, что сейчас происходит, но на самом деле удивляться-то нечего. Это забота Бэй Доу: она заметила с каким трудом Каэдехара пытался двинуться или хотя бы вымолвить словечко, поэтому решила переместить его на кровать. Ее невероятная сила пугает, но и в то же время вызывает неподдельное восхищение.       Она заботливо уложила Кадзуху в кровать, накрывая того одеялом. Бэй Доу совсем не ругала его за то, что он не спит ночами, так как в курсе его нездоровой тревожности и бессонницы. Но все же ей хотелось, чтобы он поспал больше.       — Ты не кололся случайно? — хохотнув, вдруг сказала женщина и спрятала окно за тканью штор.       Послышался вздох со стороны Кадзухи. Или это была усмешка?       — Хах… хороший вопрос, — ответил он, какой-то измученно приподняв уголки губ.       Бэй Доу произнесла наигранно-шокированное «у-у-у», а потом потрепала Кадзуху по его и так запутавшимся светлым волосам.       — Да ну не, — она широко улыбнулась, а потом помахала рукой, как бы на прощание. — Сладких снов, Кадзу.       А затем она вышла из комнаты, оставляя Кадзуху наедине со своими мыслями и тикающими часами. Перед глазами совершенно ничего, кроме белого натяжного потолка, в котором, кажется, юноша видел свое очень размытое отражение.       «Скарамучча… Сам сказал не связываться с ним, а тут консультации по истории вдруг попросил вести,» — вдруг выплыло в его мысли. Кадзуха все никак не мог понять его. У него не было опыта работы репетитором, так что этот Скарамучча от него хочет? И все же, он сказал, что не сдаст его организации «Райден», если Каэдехара будет готовить его к экзамену. «А что если он не напишет?.. Если он напишет, то у него больше не будет причин держать меня в живых… А если же не напишет? Кстати, куда делся его синяк…»       Кадзуха сжал ткань одеяла под пальцами. Его дыхание заметно участилось, а звук выходящего воздуха из лёгких слышался по всей просторной комнате. Его жизнь до сих пор в опасности, и это безумно пугало его. Кадзуха не хотел бы умирать. По крайней мере до суда, который решит дальнейшую судьбу сёгуна. Он готов лично прийти на ее смертную казнь — за ее спиной огромное количество убийств, а также, как узнал Томо, она была во главе нелегального бизнеса, который тщательно скрывается. Это не стоит даже пожизненного.       Есть ещё одна мысль, которая интересовала Каэдехару: мать Скарамуччи. «Это он о Райден? Тогда почему он не живёт рядом с матерью в одном городе?» — размышлял Кадзуха. На самом деле, причин в его голове было целая куча, но они все выглядели как-то не совсем логично или правдоподобно. Думая об этих странностях, он всё-таки провалился в сон.

…

      — Эй, Скара, ты что-то мало ешь в последнее время, — вдруг сказала голубоглазая брюнетка с двумя хвостиками. — После того, как везде обвесили объявления о разыскивании Каэдехары Кадзухи, ты сам не свой.       Они вместе сидели за столом в кухне. Был уже поздний вечер. Девушка заботливо подвинула тарелку с лапшой быстрого приготовления поближе к темноволосому, чтобы он хоть что-то поел.       — Не «Скара», а Скарамучча, Мона, — в его голосе не чувствовались обида или злость. В этих словах не чувствовались ни единой эмоции.       Он тяжело вздохнул, глядя на свое отражение в бульоне. Мона с горечью смотрела на него. Она прекрасно понимала причину его поведения.       — До сих пор думаешь о том, как получить признание со стороны матери? — после этих слов губы Скарамуччи поджались в одну нервную ниточку. Значит, Мона оказалась права. — Разве тебе оно нужно, Скара… мучча?       Парень нахмурился, схватившись за свою голову и не понимая, что делать и что думать дальше. Последние события буквально сбили его с толку.       — Нужно… Да, нужно, — он кивнул, после чего взял вилку и намотал вокруг нее лапшу, но, поняв, что аппетита было ноль, оставил столовый прибор в тарелке. — Если же я не поднимусь в ее глазах, то я никогда не выйду из этой подобии ссылки, — он фыркнул, тем самым давая Моне понять, что этот «город» ему никогда не нравился.       — Но ведь если же и никогда не выйдешь, мы же будем вместе? — Мегистус попыталась дотронуться до руки Скарамуччи, но тот резко отдернул свою ладонь, как только расстояние между пальцами девушки и его рукой был один сантиметр.       Парень и слова не сказал, Мона тоже решила помолчать и больше не делать необдуманных действий. И все же ей было даже обидно. Это даже ранило ее.       — Ты так и не позволяешь дотрагиваться до тебя..? — она горько усмехнулась, и даже непонятно почему. Возможно, чтобы перестать чувствовать себя дурой.       Скарамучча не знал, что отвечать. Он прекрасно осозновал то, что они встречались, но все равно эти ласковые и заботливые взаимодействия были для него дикостью. Он просто не мог принять помощь и заботу от Моны, не позволял ей трогать себя, потому что боялся. Он боялся, что таким образом над ним хотят взять контроль, но о своей боязни Скарамучча никогда не говорил. Эта недосказанность рушит их обоих, и они не могу с этим ничего сделать.       Моне даже начинало казаться, будто «любовь» между ними — обычное слово и не более. Она хотела поговорить с Скарамуччей об этом, но тот избегал этого разговора. Единственное, что даёт ей надежду, так это то, что парень желает ей спокойной ночи и доброго утра каждый день…       — Я не голоден, — он передает тарелку с лапшой обратно Моне, а потом встаёт из-за стола. — На улице темно и опасно, переночуй у меня. Спокойной ночи.       … И с каждым днём Мона замечает, как Скарамучча делает шаги навстречу ей. Это тоже невероятно обнадёживает, но между ними до сих пор чувствовалась стена из холодного льда. Мегистус не знает, как с этим бороться, и имеет ли это вообще смысл.       Завтра она обязательно спросит, откуда синяк у Скарамуччи под глазом, который он усердно старался скрыть тоналкой.

…

      Сейчас где-то одиннадцать часов утра — Кадзуха только проснулся. Ночью он решил пока не рассказывать Бэй Доу о том, что его узнали. Тем более тот, кто узнал, не совсем обычный человек, а сам сын сёгуна Райден. Каэдехара просто поражался своей «идеальной» удаче.       Вздохнув, Кадзуха хотел было встать с кровати, но передумал — он чувствовал себя в полной безопасности, будучи укрытым в одеяле. «Бэй Доу меня не пустит на улицу, я и так вчера здорово задержался,» — думал он, царапая кожу вокруг ногтей. Каэдехара не знал, что делать дальше. Если так подумать, то он должен помочь изучать историю тому странному парню. Скарамуччей его зовут, вроде. Ведь если он этого не сделает, на следующее утро он проснется за решеткой.       Он не хочет просыпаться в сырой темнице, а после быть казненным. Кадзуха с трудом выбирается из-под одеяла и начинает готовиться к предстоящему дню.       — Электрошокер? — Бэй Доу, услышав просьбу Каэдехары, чуть призадумалась, хмыкнув.       — Мне он нужен. Я слаб физически, мне нужно хоть какое-то средство самообороны, — Кадзуха и не думал врать. Если при нем будет такая опасная штука, то ему будет спокойнее бродить по улицам. — У тебя же он есть? — наконец поинтересовался он, скромно спрятав руки за спину.       Бэй Доу приложила большой палец к подбородку и снова хмыкнула, о чем-то думая, создавая максимально задумчивый и умный вид.       — Не уверена, есть ли шокер там, но посмотри в нижних полках кладовки, — ответила она, рукой указывая в сторону нужного помещение.       Каэдехара произнес короткое «ага» и, кивнув в качестве благодарности, направился в указанную сторону. По пути к кладовке Кадзуха встретил кот Томо, который обычно лежал в квартире парней. Его звали Патона — Томо назвал так, потому что «патона» с японского означает «напарник». Он загорелся сделать из него отличного компаньона, который будет не хуже собаки, но увы его хозяин пал трагичной смертью. Каэдехара чувствовал жгучую обиду и за Томо, и за Патону. Теперь кот в основном находится в комнате Бэй Доу и Нин Гуан — это самая теплая комната во всем доме. И Патона так редко из нее выходит, что красноглазый видел его очень редко.       Там, куда указала Бэй Доу, и правда оказалась дверь белого оттенка — под цвет обоев — Кадзуха аккуратно открыл ее и заглянул внутрь. Его встретила полная темнота, и юноша поспешил нащупать переключатель, чтобы включить свет. Послышался небольшой щелчок — и комната озарилась тусклым светом висящей лампочки. Каэдехара вздохнул: из-за такого некачественного освещения поиски затянутся надолго.       Он решил, что ему лучше поторопиться, и начал поиски. Под руку попадалось всякое барахло в виде пустых фоторамок, старых чайников, коробок из-под обуви, а также часы, время которых и для которых давно остановилось. Из всех вещей Кадзуха также замечал и свои: учебные тетради и книги, сборник стихов Владимира Маяковского, а ещё сумка, из которой юноша уже все вытащил. Сумка досталась от того же самого Томо, потому что кроме него на свете больше не существовало человека, который мог бы подарить подарок Кадзухе. Теперь Каэдехара больше не ждёт никаких подарков вообще       Он вздохнул. Порывшись в вещах ещё немного, Кадзуха всё-таки нашел электрошокер, который так усердно искал. Чувствуя сладкую победу, светловолосый начал надевать куртку, не забыв сунуть шокер в карман. Каэдехара начал чувствовать себя увереннее и защищённее.