Красные и розовые камелии символизирует страсть, желани,счатье ,преданность и любовь.
|◇|◇|◇|
Ожидание— это самое мучительное чувство,когда время замедляет свой ход, а разум играет с тобой злую шутку. Ты варишься в собственных мыслях, как мясо в кастрюле с кипящей водой, неспособный что-то предпринять, а лишь смиренно ожидаешь финального исхода. Мерить шагами комнату, не сводить взволнованного взгляда со стен, покрывшихся трещинами, постепенно сходя с ума. У Вейллы было стойкое ощущение того, что весь мир замер в ожидании последнего слова. Она грызла ногти, прокусывая плоть и пуская кровь, сдирая заусинцы до богровых ран. Вейлла не могла найти себе места в просторных покоях сестры, исходив её в доль и поперёк. Дабы отвлечь себя, она пару раз брала в руки книгу со сказками, но с раздражением каждый раз захлопывала томик, понимая, что мысли слишком громко звучат в её голове, полностью дезоорентируя. Липкое чувство страха и волнения заполняли её разум до краёв, доводя до нестерпимой головной боли. Трясущиеся руки и непрошенные слезы, которые грозились выступить на глазах в любой момент. Бессонная ночь добавила её и так изможденному лицу зелёноватому оттенку синяки под глазами, и красные белки глаз. Ноги ломило от тупой боли, а тело требует необходимого отдыха. Но стоит её глазам закрыться, как подсознание выдаёт кровавую картину, с разлагающимся телом у ног. Словно выженная на обратной стороне века, Вейлла сомневается,что когда-нибудь сумеет забыть кровавую сцену. В ушах то и дело звенит приговор отца и Вейлла словно может со стороны лицезреть свое отчаяние. Какафония звуков, которая нестихаемым шумом звучит в её голове, сотканная из голосов всей семьи, чуть не заставляют её упасть на колени. Вейлла ещё никогда не ощущала такого ужаса от происходящего. И в этом кошмаре на яву Эймонд был единсвенным проблеском надежды. Уверенность в голосе брата, когда тот давал свое обещание исправить положение дел, дали Вейлле сил. Это было как глоток прохладной воде в жаркий день. Но с каждой минутой, что Вейлла томилась в ожидании, надежда казалось всё более призпачной. Словно с минутами утикали и её шансы на спасение. Эймонд должен был спасти её, ведь больше некому. Вейлле не приходилось ожидать спасения, так как дамой в беде она никогда не была, но за один день всё изменилось. Теперь вся надежда была только на Эймонда. Она не знала как он уговорит короля пересмотреть свое решение, но Вейлла надеялась на ум брата. Он всегда был хорошим стратегом и вдруг ему удастся открыть глаза слепого короля на мертвораженность своей идеи. Они все знали, что одного брака будет недостаточно, что бы потушить ненависть, которая горела годами. Тут и сами Боги не смогли бы помочь. — Тебе стоить присесть. — спокойно говорит Хелена, не отрывая внимания от вышивки в руках. Вейлла останавливается, но лишь на мгновение, чтобы бросить в сторону сестры недовольный взгляд. Её метания по комнате всеравно продолжатся, сколько раз Хелена не просила сесть. Вейлле вообще казалось,что она с трудом помещается в просторных покоях сестры. Стены словно сходились, пытаясь раздавить её. И всё же, спокойствие Хелены было совершенно раздрадающим, совершенно не вселяя уверенности в Вейллу. Дети спали, наслаждаясь обеденным сном, а Вейлла могла им лишь завидовать. Спокойствие и сон — это то, чего ей не хватало в данный момент. — Я не могу понять, почему так долго! — раздражённо восклицает Вейлла, разводя руки в воздухе. Башенный взгляд метается по комнате, пытаясь за что-то зацепиться. Состояние Вейллы потихоньку переходит в истерику. — Я полагаю, переговоры дело не простое. — меланхолично замечает Хелена и драматично вздыхает. Вейлла закатывает глаза. — Мы не на войне,— осекается Вейлла, а после, чуть тише добавлять: пока что. Хелена как то странно смотрит на неё. В её бледных глазах, сияющий фиалкой плещется печаль и понимание чего-то, что Вейлле ещё не доступно. Вейлла отводит плечи в стороны и снова беспокойно шагает по комнате. — Я не думаю, что у Эймонда получится. — через долгие мгновения говорит Хелена, всё ещё глядя на сестру. — Могла бы хоть соврать. — бурчит сестра, а после устало садится на ковёр, притягивая колени к груди. — И что мне делать? Вопрос заданый в пустоту. Кто бы смог ответить на этот вопрос? Вряд-ли даже самый мудрый септа смог бы найти правильный ответ. Положение дел было плачевным откуда не глянь. — Ты думаешь, что любишь его? — неожиданно заданный Хеленой вопрос застают в расплох. Вейлла смотрит на сестру с непонимание, словно не раслышала вопроса. Слышала она хорошо, но вот кажется соображать начала туго, иначе объяснить свое замешательство не выходило. — О чем ты ? — искренни негодует Вейлла,хмуро глядя на сестру. Хелена снова возвращается к своей вышивке. — Ты правда веришь, что любишь его? Ты уверенна в этом ? Шок отражается на лице младшей. Она раскрывает рот и опешив, не сразу находит ответ в потемнах разума. Любит ли она Эймонда? Конечно любит! Вейлла сколько себя помнит всегда любила второго брата. Всегда следовала за ним, протягивая руку помощи, всегда была готова защищать, даже тогда, когда он её не просил этого. Эймонд всегда был частью её сердца. Её слабостью и её грехом. Даже когда он делал ей больно, она находилась в себе силы прощать. Вейлла не готова отпускать его. Она давно отдала свое сердце, не оставив себе ничего. От этого боль разлуки была нестерпимой, словно от плоти отрывают большую часть. — К чему такие вопросы ? — Не понимает она, хмуря брови. Хелена не отрывает взгяляда от вышивки. Плящущие паучки, вышитые золотой нитью на льняной ткани. Сестра готовит свой очередной подарок. — Просто хочу быть уверенной, что ты уверенна в своих чувствах. Как бы потом не пожалеть. — спокойно говорит сестра.— Джейкерис мог бы сделать тебя счастливой. — Джейс ? — возмущённо ахает Вейлла, сжимая кулаки. Напоминание о принце заставляют её вскипать, как воды Блек Уотер в жаркие дни. — Мы даже не знаем друг друга! Рейнира ненавидит нас, Деймон видит в нас угрозу и , я сомневаюсь, что их дети другого мнения. Мне не будет спокоствия в их обществе. — Не знаю, сестра. Он выглядил вполне решительно, когда присек все попытки нашей сестры и матери разорвать вашу помолвку. — сестра наконец поднимает взгляд и Вейлла впервые видит такую ясность в её взгялде. — Я не хочу этого так же, как и наши семьи. Меня не волнует что думает об этом Джейкерис, но я буду рада, если у них получится переубедить отца. — Вейлла вздыхает, закрывая глаза. Она чувствует как гнев отступает и тело напоминает о боли, что она пыталась игнорировать. Ей нужно поспать. — Мне сложно представить свою жизнь без вас. — подавленно добавляет она. Вейлла опускает голову, затравленным взглядом рассматривая повреждённые пальцы. Свежие ранки,словно алые бутоны роз, украшают её пальцы, делая её руки копией рук королевы. Ненавистаная черта, что передалась от матерт к дочери. Мягкие руки сестры берут её дрожащие в свои, крепко сжимая. Вейлла понимает голову, заплаканными глазами глядя на Хелену, что мягко улыбается ей. В сестре есть чистая и непорочная доброта, и любовь, которой она окутывает всех близких. Милая Хелена, добрая и сострадательная. Она утирает слезы Вейллы и притягивает её к себе, прижимая к груди, словно мать. Вейлла с благодарностью принимает любовь в объятиях сестры, крепко прижимаясь и пряча лицо в изгибе шеи. Когда Вейлла сотрясается в безмолвных рыданяих, Хелена мягко проводит по её спине, тихо шепчет слова на языке их предков. — Ñuha dōna mandia. Ñuha nēdenka se sȳz mandia. Everything kessa sagon sȳz. Kostā handle everything. Именно в таком положении их застает Алисента. Королева вымученно улыбается, когда смотрит на дочерей, что крепко держать друг друга в объятиях — Матушка. — Хелена смотрит на мать снизу вверх и хмурит брови, но сестру из объятий не выпускает. — Я волновалась, когда не нашла Вейллу в её покоях. — королева не решается подойти ближе. Словно Хелена одним взглядом запрещает матери двигаться и нарушать невидимую границу. — Я несмогла усидеть в покоях. — шмукнув красным носом, Вейлла поворачивается в объятиях сестры. — А где Эймонд? — чуть хмурится дочь, бегая взглядом по Алисенте. Королева сухо сглатывает. Женщине тяжело смотреть на дочь, что измученна рыданиями и болью в душе. Всё страдания Вейллы отражаются на её лице и глубокие синяки под глазами говорят о бессонной ночи. Алисенте плохо только от одного вида Вейллы. Матери хотелось бы подойти к ней, забрать из объятий Хелены и прижать к груди, которой она вскармливала её. Защитить в своих объятиях дитя, что привела на свет в бурю. Злость и отчаяние плещется на дне карих глаз. Королева набирает в лёгкие воздух, надеясь, что так сможет унять щимящую боль в груди, но ничего не способно исцелить разбитое сердце матери. — Боюсь, что до ужина мы его не увидим. — кратко отвечает королева. Ей не хочется говорить , в какой гневе был Эймонд, когда получил отказ от короля. Они все получили отказ. Алисента сокрущенно смотрит как нижняя губа Вейллы начинает подрагивать, а глаза вновь заполняются слезами. — И что теперь? — дрожащим голос спрашивает Вейлла, несводя глаз с матери. — Король приказала начать подготовку к свадьбе. Сегодня было объявлено о вашей помолвке, а в конце следующей луны будет свадьба. — Как бы не старалась Алисента, её голос тоже дрожит. Глядя как Вейлла плачет, цепляясь за плечи Хелены, Алисента в шаге, чтобы присоединиться к её рыданиям. Но королева стойко держала лицо, лишь позволив сочувствию отразиться в глазах.|◇|◇|◇|
— Принцесса! Принцесса, ну куда же вы ?! Коридоры замка оглушил топот нескольких человек, разнося их по замку. Вейлла бежала впереди, возглавляя этот "марш", однако, на самом деле девушка пыталась сбежать от надоедливой партнихи и её болтливых помощниц. Лукреция проела ей всю плешь за утро, в тысячный раз показывая совершенно одинаковые кружева, для её свадебного платья. Вейлла не видела разницы в двух оттенках голубого, которые даже не отличались друг от друга, ни по узорами, ни по цвету. Лукреция же настаивала, что это совершенно разные образцы. Слушать это всё утро было просто невыносимо. Вейлла стояла в одной позе несколько часов, не двигаясь и даже не дыша. Учитывая как туго Лукреция заставила затянуть ленты корсета, Вейлла удивлялась, что рёбра остались целы. На памяти юной невесты даже тренирвоки были не столь изнурительными, как снятие мерок и выбор фасона, ткани, пуговиц, лент, кружева и ещё Боги знают что. В конце концов, Вейлла не смогла бы вынести подобные т часом более. О помолвке объявили пару дней назад, а Вейлла так и не успела прийти в себя, как её сразу же затащили к партнихе. Матушка поджнимая губы, сказала, что для того, чтобы перешить весь гардероб Вейллы, понадобиться несколько лун. Времени было не так много, а учитывая обилие зелёной ткани в её сундуках, на наряды и вправду уйдёт много времени, если кончено Вейлла не собирается ходить в одном и том же. Как итог, было решено сшить десять бальных платьев, десять более простого края, ещё столько же, но без корсета и более свободное( предположительно для беременности), а так же пять ночных рубах, пять шорсов, пять туник и три белые рубахи, два костюма для полётов, несколько жилеток, и парочку дублетов, на которых настояла сама Вейлла. Всё исключительно всех оттенков благородного синего. Партниха поахала, а после с обреченным видом согласилась. Но такое количество нарядов было не сшить и за год, а тут едва ли две луны. Вейлла сомневалась, что сестрица с дядей дождуться её нарядов, прежде чем забрать её в холодную крепость их предков. И всё же, терпение Вейллы лопнуло, когда настал черед для снятия меры свадебного платья. Над фасоном думали долго, матушка сама лично предложила несколько вариантов, оттенков и кружева. Ничего не подходило. Красный смешивался с цветом её волос, делая невзначной, как выразилась королев, а голубой не подходил по статусу. Она должна была пойти к алтарю в цвете Таргариенов , а не Веларион. Зелёный цвет исключили сразу, к глубочайщему сожалению матери. И вот когда королева была готова согласиться на нейтральный белый, Вейлла не выдержала и выбежала из покоев. Теперь она бежала по просторным коридорам, шлепая босыми ногами, придерживая светло-розовый подол своего смешного платья с рюшками. Коса растрепалась, а некоторые пряди выбились из тугого узла, теперь подпрыгивая огненым вихрем при беге над головой. Стражники отказались за ней бежать, зато Лукреция со своими помощницами не сдавались. Пухлая, низкорослая женщина, со смешным носом, пыхтя бежала вслед, пытаясь успеть. Её тощие помощницы, что выше Вейллы в двое, пару раз чуть не поймали её за косу, но принцесса быстро уворачивалась, меняя угол. Так они пробежали от самой башни, до внутреннего двора, где тренировались принцы, готовясь завязать очередную драку. — Что это там ? — нахмурился Джейкерис, услышав звук со стороны замка. Топот и крики доносились безпрерывно, заставляя всех напрячься. — Кого-то убили что-ли ? — щурит глаза Бейла, пытаясь рассмотреть приблежающихся. Все медленно собираются в кучу у выхода из двора, откуда идёт шум. Хмурясь, мужчины переглядываются, гадая, а стоит ли вытаскивать мечи. — Там кто-то бежит в нашу сторону. — щурясь подается вперёд Люцерис, пытаясь рассмотреть лицо. — Знаешь кто это? — встатет за спиной брата Джейс. — Немогу понять. — хмурится пиринц.— То-ли лошадь, то-ли дева. — Люк щикает на брата, когда тот прикрывает рот рукой, пытаясь скрыть хохот. — Что вас там развеселило? — подходит к ним Бейла и её в тут же секунду чуть не сбивают с ног. Девушка шатается на месте, лишь уловив шелковую ткань, что коснулась её лица. Словно ветер подул. Бейла востановив равновесие, шокированно проводила спину той, что чуть не обволяла её в грязи. Темно-рыжие волосы, розовый шлейф платья, испаяканный в грязи подол и босые ноги. Девушка ни разу не обернулась, но и так было понятно, кто эта беглянка, что создала так много шуму. Силуэт девушки скрылся в конюшни, откуда сразу донеслись недовольные ржание коней. Конюхи сразу подорвались на помощь бедным животным. Было уже поздно. Во двор завалился сер Кристон Коль в сопровождении трех женщин, что бегали ясными глазами по окружающим, словно выискивая за их спинами кого-то. Джейс и Бейла переглянулись, чуя неладное. Если уж сам Коль бежала за его тёткой, то дела у Вейллы и вправду плохи. — Что тут творится? — удивлённо выгнул бровь Джейс , глядя на Коля, что без остановки шёл к конюшне. — Без малейшего понятия, но явно что-то очень интересное. — с ухмылкой, хмыкнула Бейла. Именно эта черта делала её такой похожей на своего отца. — Мне это не нравится. — хмуро поделился чувствами Люцерис. Их брат, такой кроткий и ранимый на публике, и до жути язвительный в кругу семьи, стоял позади брата и сестры. Ему совершенно не нравилось перспектива увидеть возможную сцену насилия, где рыцарь потащит тетю обратно в замок, словно драную кошку. — Если что-то пойдёт не так, мы вмешаемся. — успокоил его Джейс. Он и вправду собирался дождаться момента, когда его вмешательство будет необходимым. Вступать в ненужную драк просто так Джейс не собрался, особенно с таким человеком как Кристон Коль. Когда упомянутый рыцарь подошёл к конюшне, оттуда гурьбой выбежали перепуганные конюхи, рассыпаясь в стороны. Коль растолкал их в сторону, чтобы расчистить себе дорогу, но стоило ему подойти ближе ещё на дюйм, как на весь двор раздалось ржание коня, а следом ещё несколько. Огромный чёрный жеребец без седла, держал на своей спине растреепанную, но решительную Вейлла. Конь перепрыгивает Коля, чудом не снеся ему голову, и твёрдо приземляется на копыта. Вейлла держится в седле не очень уверенно, хоть сидит на спине коня явно крепко, словно уже имела такой опыт езды. Вейлла внимательно смотрит на всех, одарив вниманием каждого, словно пытается понять, откуда ждать удара. Но никто и двигаться не думает, слишком испуганные неожиданным появлением коня во дворе. Коль уже поднимается с земли, снова шагая к ней. Этот дройниец явно не остановиться, пока не вернёт принцессу, ну или принцесса не снесёт ему голову. Или её конь. Джейсу становится забавно от своей мысли и губы растягиваются в подобии улыбки. — Открыть ворота! — командует Вейлла, вставая напротив ворот. Стража переглядываются и не двигается с места. — Вы слышали, что я сказала?! Откройте ворота! Снова нет движения. Вейлла резко оборачивается в сторону Коля, что утирев разбитую губу, довольно улыбается ей. Джейс клянётся, что видит как темнеют от злости глаза Вейллы. Принц в полном замешательстве ждёт исхода, как и все присутствующие. — Давайте вернёмся, принцесса. — Всё ещё с улыбкой говорит рыцарь. Джейс думал, что презрение Коля распространяется только на нем и его братьях, но ошибался. Вейллу верный пёс королевы кажется тоже не жалует. И ему становится интересно, почему. Не мог ведь дройниец злиться на принцессу из-за тех времен, когда она отказывалась его слушать на тренировках. Не мог ведь же, да ? — У вас нет другого выхода. Бежать больше некуда. — рыцарь пытается подойти, но конь недовольно откидывает копыта вверх. Это заставляет Коля остановиться. Вейлла сверлит его злым взглядом, верхняя губа задирается, обножая зубы. Вейлла словно хочет рычать. — Это мы ещё посмотрим. — девушка хлопает коня по чёрной гриве, и призывно наклоняется в бок, заставляя животное отступить. Все раступаются, чтобы дать прицессе дорогу. Джейс хмурится, когда насчитывает около шестнадцати ярдов между конём и вратами. Его охватывает ужас, когда он понимает, что именно хочет сделать его чекнутая тётка. В тот момент когда Джейс видит ужас в глазах младшего брата, он решает вмешаться. Стоит сделать ему шаг в сторону своей невесты, как лошадь по команде срыватся с места. Чёрный жребец галопом мчится в сторону закрытых ворот и тут все вокруг подрываются в панике. Мужские голоса заполняют двор. — Остановитесь, принцесса! — Откройте ворота! — Быстрее! — Открывай ! Открывай! Рыцари подрываются к рычагам и с бешеной скоростью крутят винты, наматывая верёвки. Джейс подрываются вперёд, не имея ни малешей идеи, как остановить лошадь в беге. Прицесса не останавливается, она уверенно несётся прямо на ворота, рискуя разбиться насмерть. Рыцари, что были ближе к воротам, спешат на помощь сражникам, пытаясь ускорить процесс. Времени катастрофически нехватает, а Вейлла и не думает замедлить бег. Бейла в ужасе закрывает глаза, не в силах смотреть на фатальный исход. Люк цепинеет, словно камень, застыв на месте и с широко раскрытыми глазами, смотрит на происходящий хаос. Ворота со скрипом раскрываются и Вейлла умудряется проскочить, не задев их. Лошадь скрывается за пологом пыли и исчезает в дали, скрываясь в шумном городе. Все в изумление переглядываются, всё ещё переваривая случившееся. Сир Кристон шевелится первым, и идёт в конюшни, чтобы пуститься вслед за принцессой. Джейс ловит на себе напуганный взгялд брата и сводной сестры, не зная, что им сказать. Язык прилип к небу, а в горле пересохло. Принц ощущал как подрагивают пальцы. Джейкерис Веларион поистени испугался в этот момент, когда понял, что Вейллу не остановят даже запретные ворота. — Она безумна. — выдыхает Люцерис, всё ещё глядя на раскрытые ворота. — Мне кажется ты попал, Джейс. — сглатывает Бейла. Джейс ничего не отвечает. Слова сейчас были бы лишними. Он и сам прекрасно знает, что влип по уши. Подняв голову к балкону, ощущая тяжёлый взгляд на себе, принц встречатеся с хитрым взглядом смеющихся глаз своего отчима. Деймон стоит с Рейной на балконе и пока его дочь, бледная и напуганная, прижимает ладошку к лицу, отчим пьёт вино из кубка. Деймон выглядит крайне весёлым, словно его эта ситуация только позабавила. Зная Деймона, так оно и было.|◇|◇|◇|
Ветер размазывает пушистые облака, придавая им причудливые формы напоминающие животных. Трава под босыми ногами мягкая и влажная, а редкие цветы колышутся от малейшего дуновения ветра. Вейлла сидит на высоком холме и с умиротворением рассматривает прекрасный вид на БлекУотер и склоны вокруг. Она срывает одуванчик и легко на него дует, с улыбкой наблюдая, как разлетаются пушистые перышки. Брайдстар спит внизу склона, пуская тёплый пар из ноздрей. Вейлла с нежностью смотрит на дракона, чешуя которого переливается чёрным золотом в лучах солнца. Она делает глубокий вдох, наполняя грудь прохладным воздухом и прижимает колени к груди, обхватывая себя руками. Впервые за несколько дней она чувствует себя такой свободной. Словно нет этих ужасных дней позади, полных страха, ужаса и разочерования. Словно Вейлла просто всадник дракона, а не принцесса с поломанной судьбой и кучей обязанностей. Разрушенные мечты и надежды, разочерование и боль разбитого сердце, всё это словно притупляется под жаркими лучами солнца. Вейлла снова смотрит на своего дракона, что лежит на мягкой траве и нежится в лучах горячего солнца. Её сердце переполняется облегчением, когда Вейлла ловит себя на мысли, что дракон будет рядом. Брайдстар, что делил с ней колыбель, рождение которого она так ждала и связь с которым была прочнее чем валириская сталь. Её дракон, часть её души, продолжение её самой в целом. Вейлла могла сомневаться в намерениях матери, могла разочеровываться в братьях, ненавидеть отца и не понимать Хелену, но Брайдстар всегда будет для неё самой верной душой. В его любви и преданности к ней небыло сомнения, ровно так же, как и чувства Вейллы к нему. Они словно делили все поровну. Брайдстар всегда откликался на её страдания, боль или радость. Она слышала его рёв сидя у себя в покоях в самые тёмные ночи без звёзд. Вейлла словно оживала, когда рука без перчаток касалась твёрдой, горячей чешуи. Его пламя не могло навредить ей, но готово было защищать от любой опасности. Он окольцевал её своим телом, закрывая крылом, пытаясь сберечь, а на небесах нёс к самому солнцу. Небыло в этом мире души, что понимала её лучше, чем дракон. Больше чем просто питомец, больше чем просто право по рождению. Он был её дыханием, её гневом, её огнём. Брайдстар был её крыльями. Принцесса отталкивается пятками от земли и чуть пошатываясь идёт к спящему другу. Она спускается со склона, внимательно глядя под ноги, чтобы не споткнуться об камки и куборем не полететь вниз. Когда она приближается к спящему дракона, тот лениво раскрывает правый глаз и медленно моргает. В лучах солнца его глаз горит как тапаз, переливаясь мёдом, а узкий зрачек чем-то напоминает изогнутый кинжал отца. Дракон приподнимая голову, пододвигается ближе к вытянутой руке Вейллы и выдыхает горячий дым. Твёрдая чешуая чуть царапает ладони, добавляет грубости, но Вейлла и не думает убирать руки. Боль от порезов почти не ощущается. Пока она рядом с Брайдстар, Вейлла сомневается, что сможет ощущать боль. Присутвие друга словно притупляло любой недуг, исцеляя плоть и душу. Вейлла прижимается всем телом к огромной морде и прикрыв глаза, плавно поглаживает его. — Hae bōsa hae ao sagon lēda nyke, everything iksis fixable. — тихо шепчет Вейлла. Сидеть присклонившись спиной к спящему дракона и через тонкую ткань платья чувствовать жар его чешуи было замечательно. Сон в который она провалилась был спокойный и исцеляющий. Лёгкий ветер обдувал лицо, растрепав и так взлохмоченные волосы. Принцесса которая больше походила на дворняжку из Блошиного дна, словно и не собиралась возвращаться. Будь её воля, Вейлла провела бы остаток жизни вот так. Прячась от всех на холме рядом с рекой, надёжно защищаемая своим драконом. Но всё немогло длится вечно, даже если казалось, что это не так. В следующий раз когда Вейлла раскрыла глаза, звезды заполняли небосвод, а температура вокруг упала настолько, что если бы не горячая чегую Брайдстар, Вейлла окоченела бы. Сонно потянувшись, Вейлла зевнула, рассматривая тёмное небо над головой. Она была достаточно далеко от города, чтобы видеть со своего места только мерцание огней в дали. И тогда Вейлла с ужасом поняла, что провела у реки весь день. Сбежав ещё утром, Вейлла должно быть подняла шум, а после улетев на спине Брайдстар и вовсе перепугала матушку. Одним Богам известно,что сейчас творилось в замке, пока она тут сладко дремала. С тяжёлым вздохом, Вейлла скривилась, уже предвкушая силу гнева матери. От наказания точно её ничто не спасёт. Разминая отёкшие кончености, она осмотрелась вокруг и с улыбкой подметила, что дракон все ещё спит. — Мой соня.— бережно провела по чещуйчатой морде девушка, улыбаясь во все зубы. Пока она была тут,только звезды были свидетелями её радости, которая проявилась в улыбке. Впервые со дня прибытия Рейниры. — Ziry iksos jēda syt īlva naejot jikagon lenton.— чуть наклонившись к морде, говорит Вейлла дракону. Брайдстар резко раскрывает глаза и рычит, поднимая голову. Вейлла от неожиданности отшатывается, не понимая причину такой злости, хмуро глядя на горящие глаза крылатого друга. Дракон медленно поднимается, стряхивая невидимый груз, и вытягивает длинную шею глядя на юг-восток. Вейлла пребывая в полном замешательстве, обращает свой взор туда же и не может ничего разглядеть во тьме. Лишь спустя долгие мгновения она замечает тёмное пятно, что движется. Изначально Вейлла решила, что это должно быть облако, но облака не могли так быстро передвигаться. Пятно с каждой секундой становилось все больше, а Брайдстар все агрессивнее. Дракон взревел, словно предупреждая названного гостя не приближаться к его территории. Следом раздался ещё один рёв и Вейлла поджала губы, узнав приближающуюся к ним Вхагар. — Gīda ilagon, jorrāelagon raqiros.— успокаивающим тоном прошептала Вейлла раздражённому дракону. Тот и не думал расслабляться, а лишь ткнул носом по животу Вейллы, аккуратно, чтобы не сбить девушку с ног. Он продолжал зло рычать, несводя тапазовых глаз с приблежающихся в небе. Чем ближе становилось пятно, тем сильнее росло волнение в Вейлле. Она кусала губы, готовясь к худшему. Это была её первая встреча с Эймондом за последние два дня, которые брат старательно избегал её. Она и сама не искала встречи с ним, просто потому, что не знала что сказать ему. Что они вообще могли сказать друг другу теперь ? После стольких лет их связи, надежды и тайной любви. Отныне все было решено для Вейллы, а пути назад казалось что нет. 《 Ты бы не оставила Хелену, а я не бросил матушку.》— истина, которую Вейлла игнорировала так просто. Она хотела верить, что была властна над своей жизнью, так как другого у неё просто небыло. У неё всегда были только мечты и её дерзость, которой она защищалась. Да вот только она будет отдана так же как и все женщины их времни, мужчине, которого она не знает, и не любит. Больше не будет красочных снов о свадьбе, где она танцевала бы с Эймондом. Не будет сладких поцелуев, объятий и жаркого шопота над ухом. Ничего теперь как прежде не будет. Вейлла станет женой Джейкериса, а Эймонд останется в прошлом, как сладкий сон, о котором она забудет через несколько лет. Вхагар с ревом опустилась на землю, сотрясая холмы вокруг. Огромная драконица чуть наклонилась, помогая встаднику спуститься на землю. Они были на большом от Вейллы расстоянии, а угрожающий рык Брайдстар не позволяла Эймонду приблизиться. Вейлла сама пошла ему на встречу, взбираясь по холму. Брайдстар жалобно зарычал за спиной, призывая её вернуться, но всадница чёрного дракона не откликалась. Она заглянула глубоко в душу, прося чещуйчатого друга успокоиться и довериться ей. Её эмоции не упрощали задачу, так как Брайдстар прекрасно ощущал её печаль и волнение, прорицируя это в мир через рёв. И снова, как всегда, только звезды и луна были их свидетелями. Когда принц и принцесса встали друг на против друга в расстоянии нескольких метров, пытаясь рассмотреть друг друга во мраке тьмы. — Ты поступила глупо. — Я знаю. — просто согласилась она, печально глядя на сверкающие в ночи заклёпки от дублета. — Матушка наверное перепугалась. — Тебя ищет весь замок. — голос был холоден. Такая отстраненность ещё больше забеспокоило её. Неужели он так быстро оборвал всё между ними? Так быстро смирился ? — А как ты меня нашёл? — требвотаельно спросила она, делая шаг вперёд. Ей нетерпелось узнать, словно это что-то значило. Для Вейллы, что потеряла всякую надежду — это значило всё. Из всех людей её нашол именно он, словно едисвенный после Брайдстар, кто чувствовал Вейллу. Звенящая тишина была ей ответом. Эймонд стоял прямо, как вытянутая струна и ни сказала ни слова. Вейлла сжалась, горбясь и понуро опуская голову. Почувствов её грусть, Брайдстар жалобно взревел сотрясая небеса, пока ветер не разносил рёв по округе. Вхагар, обычно спокойная и безразличная, тут же ответила на рёв сородича. Какафония из звуков оглушило Вейллу и она зажмурилась от боли, что расползалась в груди. Брайдстар чувствовала её печаль и плакал, а Вейлле было сложно вдвойне, когда она понимала, что является причиной рёва дракона. Это был порочный круг, в котором всадники и драконы врощались, усиливая любые чувства друг друга. — Нам пора возвращаться. Вейлла вздрогнула от холодного тона брата, в котором не было и капли былого тепла. Словно в мгновение ока Эймонд стал чужим. Будь вокруг хоть какой-то свет,кроме бледного мерцание звёзд на небе, она лицезрела бы каменное лицо. Это немогло не ранить чувства юной принцессы, которая всегда лишь желала капли знакомого тепла. Но сейчас она ощущала себя как никогда брошенной и одинокой. — Это несправедливо! — крикнула Вейлла, сжимая кулаки. Её трясло от холода, гнева и медленно нарастающей истерике. — Почему я должна каждый раз нести ответ за то, что небыло в моих руках?! Ты издеваешься надо мной! Я не хотела этого! Так почему ты ведёшь себя так, словно твой провал был из-за меня?! Тут нет моей вины, так почему ты так холодень со мной? Из-за того что я сбежала, не выдержав? Всё из-за этого, да?! — голос срывается от криков. Брайдстар за спиной поднимается с места, тяжело шагая к ней и рычит. Дракон чувствует гнев всадници и ему совершенно это не нравится. Эймонд неотрывает взгляда от дракона сестры, что во тьме ночи даже не разглядеть. Принц опасливо делает шаг назад и мысленно проклинает Вейллу, что так необдуманно провоцирует своего дракона, полностью забыв о их связи. Дракон очевидно пытается защитить свое всадницу, нависая над ней и обнажает клыки. В слабом свете звёзд, Эймонд видит как мерцают острые клыки, чем-то напоминающие булаву. Одна мысль, на что способны эти зазубрины сеют в душе принца неприятное чувства волнения. Эймонду очень сложно принять тот факт, что дракон сестры его пугает. Вхагар которая молча держалась в стороне, явно не понравился врождебный настрой младшего спродича. Она предупреждающе рыкнула, чуть подняв свою масивную голову. Но даже её размеры не могли напугать молодого дракона, который ответил ей грозным рачанием. Вхагар оценила это как угрозу и поднялась с места, вытягиваясь в полный рост. Даже при том, что Брайдстар был очень большим для своего возраста, всеравно заметно уступал древней Вхагар. Эймонд напуганно заозирался,глядя на двух драконов, которые готовились к битве. Крылья были расправлены, а рык становился всё громче и злее. Эймонд развернулся к плачущей сестре и сделала шаг к ней, чтобы угомонить, пока всё не приобрело более мрачный оттенок. Брайдстар откликался на её чувства и желал защитить Вейллу, при этом провоцируя Вхагар. Эймонд чётко ощущал нарастающее раздражение своей драконицы. Он мысленно призывал её остановиться, но Вхагар словно не желала его слушать, продолжая рычать. — Вейлла, прошу ...— стоило Эймонду сделать шаг к ней, как дракон защипел, прикрывая всадницу крылом. — Я тебя ненавижу! — неожиданно завопила Вейлла, обнимая себя руками. Словно чувства её поглатили настолько, что она не замечала, к какой катастрофе привела несдержанности в эмоциях. — Ты лгун и предатель! Жестокий! Я ненавижу тебя, Эймонд Таргариен! Никогда не забуду, как ты поступил со мной! С каждым её криком щипение Брайдстар и Вхагар становилось всё громче. Эймонд понимал, ещё чуть-чуть и драконы взмоют в небо, чтобы сцепиться в драке. — Вейлла, успокойся!— запаниковал он, не зная как остановить надвигающуюся катастрофу.— Ты провоцируешь Брайдстар. Прошу, успокойся. — Убирайся! — в ответ крикнула она ему, захлебываясь слезами.— Не хочу тебя видеть! — Вейлла...— голос Эймонда затерялся в громко реве Брайдстар. Кажется это было последней каплей. Дракон вытянул свою длинную шею и выпустил в небо горячую струю огня, освещая небосвод. Вхагар грозно надвигалась на дракона, клацая пастью, а Эймонд отпрянул назад. Всё вокруг горело яркой вспышкой огня. Жар огня Брайдстар был достаточно сильным, чтобы нагреть прохладный воздух вокруг. Эймонд лицом ощутил горчее дуновение ветра. Именно это заставило Вейллу очнулся словно от пощёчины. Икая и выпучив мокрые от слез глаза, Вейлла с ужасом смотрела на кошмар развернувшися вокруг. Вхагар была в опасной близости, в то время как Эймонд прикрывал лицо от густого и жаркого воздуха. Она сама была надеждно спрятанна под крылом Брайдстар и почти прижать к земле, ощущая голыми ладонями камни. Её милый друг вскипал от злости, пытаясь защитить её от несуществующей угрозы. Брайдстар считал, что Эймонд или Вхагар пришли, чтобы навредить ей, основываясь лишь на эмоциях своей всадницы. Вейлла пытается встать, чтобы выбраться из под крыла,дабы успокоить его, но она слишком истощена, а Брайдстар крепко удерживает свою защиту. Хныча, Вейлла мысленно призывает его успокоиться, заверяет,что с ней всё хорошо, но дракон глух к её призыву. Она снова пытается выбраться и с трудом сползает из под могучего крыла. Вейлла отползает в сторону, опираясь на руки и не сводит красных глаз с морды зверя. Брайдстар призывно рычит, словно умоляет её вернуться к нему. Вейлла, шатаясь, встаёт с места и тяжело дышит. О Боги, какую же глупость она совершила, заставив дракона обезумить её горем. — Брайдстар.— срывая голос кричит она. В горле пересохло, а тело ломит, её пробирает мелкая дрож, а ноги ели удерживают тело. — Gīda ilagon! kostilus ȳdra daor shake se ground se ȳdra daor paghagon perzys!— она тяжело дышит. Слезы скатываются с лица, когда она смотрит на два ярких глаза. В них плещется печаль и ещё что-то, что-то более гулубокое, словно след от старой раны. Должно быть он всё это время ощущал каждую крупицу её печали и только сейчас она вырвалась вместе с жарким пламенем. — Iksan vaoreznuni. Iksan vaoreznuni nyke vēttan ao feel bisa ñuhoso. Брайдстар выдыхает горячее пламя, вытягивая шею и расправляя длинные крылья. Вейлла ощущает, как по её груди растекается знакомое тепло, когда дракон склоняется к её вытянутой руке, подставляя морду. С прирывистыми вдохами, она качаясь, присклоняется к его морде, и обнимает, насколько ей позволяют руки. Прижимаясь холодной щекой к горячей чешуе, Вейлла тихо шепчет: — Iksan vaoreznuni. Iksan sīr doru-borto Дракон фыркает на это и прикрывает глаза. Всадник и дракон полностью отдаются своей связи, утешая друг друга. Эймонд смотрит на это все со стороны, и облегчённо вздыхает, видя, как дракон успокоился. Вхагар всё ещё стояла за спиной, не прекращая злобно глядеть в сторону молодого сородича, но Эймонд знает, что она не подойдёт ближе. Древняя Вхагар не стала бы нападать, пока Брейдстар не дал бы повода для злого. Сам же Эймонд теперь полностью погружается в свои мысли, обращаясь к их связи. Он делится своим спокойствие, чтобы убедить драконицу в том, что опасности больше нет. Вхагар наконец неохотно отступает. Сначала он хочет подойти к Вейлле и убедиться в её целости, но вспомнив, как на прошлую попытку отреагировал её дракон, сдерживаться. Он несколько долгих мгновений следит за уединение Вейлла и Брайдстар, а после решает вмешаться. — Вейлла! — зовёт её, всё ещё стоя на месте. Сестра не отвечает и всё ещё стоит к нему спиной, присклонившись к морде дракона. Брайдстар резко открывает глаза, и хоть в этот раз тапаз не горит огнём, Эймонд всё ещё чувствует на себе врождебный взгляд дракона. — Нам пора возвращаться. — и хоть Вейлла никак не реагирует, он знает, что сестра его прекрасно расслышала.— Я полечу вперёд. Прошу, не отставай. Он ещё постоял некоторое время, рассматривая во мраке сгорбленную спину сестры, а после пошел к ждущей его Вхагар. Драконица сразу же подставила морду под его ладонь, позволяя Эймонду проявить ласку. Она всегда была так сурова, но не с Эймондом. Хоть и не всегда проявляя терпение к его приказам, она охотно отзывалась на его зво. Вот и сейчас, она позволила ему успокоить себя, проводя рукой в перчатках по горячей чешуе. — Ivestragī's jikagon arlī. — тихо прошептал он ей, поглаживая морду драконицы. На подлете к драконьему логову Эймонд услышал рёв Брайдстар позади. Вхагар кружила в небе, дожидаясь сородича и после того, как чёрный дракон с грохотом приземлился, повернула в сторону пляжа. Эймонд знал, что там её будет дожидаться гвардия, и Вейлла будет благополучно доставлена в замок к матери. Он лишь надеялся, что матушка не будет слишком сурова к сестре. Эймонд прекрасно понимала, насколько ужасно чувствует себя Вейлла. В ушах всё ещё зверед её полный отчаяния крик и хоть Эймонд с трудом верил, что сестра говорила с горяча и не имела в виду то что сказала, принц прекрасно знал причину, почему Вейлла была в таком состоянии. Что вынудило её сказать всё эти ужасные слова, пропитанные злобой. Глубокую рану в душе Вейллы подтвердил врождебнный настрой Брайдстар, что готов был сжечь его несмотря на Вхагар, которую дракон старался обходить. Дракон Вейллы откликнулся на её боль и наглядно продемонстрировал, насколько сильными могут быть чувства Вейллы, раз они так быстро настроили дракона в оборонительную позицию. Эймонд в который раз проклинал себя за невнимательность. Он снова был так поглошен своим горем, что забыл о той, что нуждалась в нем всё это время. Эймонду было даже сложно прославиться, как долго Вейлла держал это в себе, что эмоции вырвались таким ураганом. Принц искренни надеялся все исправить, но надежду, что Вейлла в очередной раз простит его небыло. Она не раз говорила ему об этом. Напоминала, что даже самая сильная любовь не может быть настолько всепрощающей. Он глупо игнорировал это, свято веря в искренность их чувств. Да вот только принц забыл, что у всех насвете есть предел терпения. А Вейлла кажется своей грани уже достигла. Эймонд был в бешенстве, когда десница отказал ему в просьбе, уверяя, что подобное решение проблемы невозможно. Дедушка чётко дал понять, что Вейлла выйдет замуж за Джейкериса. Таково было решение короля и никто не мог этому противостоять. Он всю ночь провел на тренировочном поле, избивая маникен, пока тот не свалился с деревянной опоры. Эймонд проделовал это снова и снова, каждый раз вспоминая грустное лицо сестры и смирение в глазах матери. Сложно было представить, что его матушка так просто сдалась, покоряясь решению больного короля, что и встать с постели не мог без помощи. Мать всегда казалось ему сильной женщиной, которая никогда не прогибается под невзгодами. Даже когда Люцерис забрал его глаз, матушка оставалась сильной, требуя справедливости. Но в этот раз её поникшие плечи ошарашили Эймонда. Именно взглянув на мать, он понял, что никто из них не сможет уберечь Вейллу от нежеланного брака. В её взгляде Эймонд прочёл молчаливую мольбу, чтобы он не начал новое безумие. А Эймонд до скрежета в зубах желал этого. Отрубить голову Деймону, выпустить кишки гордливого Джейкериса и вырвать оба глаза Люцериса. Ведь Вейллу не смогли бы выдать за трупа, верно. Но принц понимал, что эта битва не клинков и щитов, а разумом. Битва, в которой играть приходится по другому. И раз матушка так быстро сдалась, значит выхода и вправду небыло. Небыло правильного решения, которое не привело бы к ненужным жертвам. Но жертва всё же была. Вейлла, что никогда не желала подобной прерогативы, как статус королевы. Вейлла, которую Эймонд так любил. Вейлла, что теперь сотрясается в рыданиях, не найдя в себе силы смириться со своим новым статусом. Эймонд мог бы пролить кровь ради неё, совершить это греховное деяние перед ликом Богов, но не тогда, когда матушка просила обратного. И теперь, Вейлла ненавидела его за этот выбор. Эймонд понимал, что у неё было полное на это право. Возможно, на этот раз примирения не будет, а значит, свою Вейллу Эймонд больше никогда не увидит. Теперь она принадлежит Джейкерису. Небо снова опалило жаром пламени дракона. Вхагар ещё долго ревела, ощущая злость своего всадника.|◇|◇|◇|
Брайдстар рычал ей в след, не подпуская к себе драконоблюстителей, пока Вейллу уводили к карете. Сир Кристон встретил её мрачным видом, хмуря кустистые брови. Несомненно его прислала матушка, чтобы убедиться о её благополучии, хотя только от одного вида рыцаря, кровь в жила стыла. Несколько белых плащей ждали её у железной кареты, переглядываясь между собой. Казалось, рыцари окружили её,дабы перекрыть любую возможность к очередному побегу. Вейлла съежилась от холода, обхватывая себя руками. Она была голодна и жутко устала, мечтая оказаться в тёплой постели. Но вместа еды и мягкой перины, её будет ждать матушка, наверняка разъяренная её побегом. Вейлла смогла облегчённо вздохнуть лишь когда увидела в свете факелов сира Роберта, что спешил к ней, спешившись с коня. Мужчина ловко обошёл баррикаду из рыцарей, прямиком направляясь к ней. Его присутствие рядом дарило ей большее ощущение защиты, чем дужина белых плаще вокруг. — Сир Роберт. — осипшим голосм сказала она на вдохе. Вейлла с большой охотой сама поспешила сократить растение между ними, желая обнять верного щита. — Вы в порядке? — голос рыцаря чуть дрожал от волнения, что он испытывал. Мужчина обхватил её плечи, внимательно рассматривать лицо на наличии повреждений. Сир Кристон смерил их презрительным взглядом, явно недовольный такой вольностью. Вейлла выдавила из себя улыбку, мягко покочав головой. В пристувии сира Роберта казаться в порядке было легко, так же, как и дышать. — Нам стоит поторопиться. Все обеспокоенны ваши долгим отсутствием. — рыцарь мягко развернул её к карете, чтобы помочь взабраться внутрь. Она никогда не казалась ему хрупкой, но сейчас, глядя на грязное платье и сажу на лице, Вейлла была в его глаза напуганным ребёнком, коим она никогда не была в детстве. — Я сам сопровожу принцессу. — преградил им путь дройниец. Этот мерзкий мужчина, что небыл достоин своего белого плаща, пробуждал в Роберте лишь отвращение. Жалкий слизняк позорящий честное имя гвардии. — В этом нет нужды. — холодно сказал сир Роберт, смерив рыцаря презрительным взглядом. — Таково было желание королевы.— продолжала настаивать он. Высоко задранный подбородок, взгляд, всё в этом рыцаре говорило о превосходстве. Глупец верил, что неприкосновенен только потому, что является верным псом королевы. — Меня подослал король, но если ты хочешь обеспечить безопасность принцессы, можешь следовать за нами. На лошади. — рыцарь закрыл собой Вейллу, желая стать той самой стеной между ними. Если бы не долг, сир Роберт с радостью оставил пару вмятин на напыщенном дройниском лице. Коль расценил это как вызов, сразу выпячивая грудь. Мужчина скривился в гримасе отвращения, делая шаг навстречу. Казалось ещё немного и рыцари сцепятся между собой в кровавой драке,где исход будет только один. — Нет! — тут же запротестовала Вейлла, стоило учуять запах крови. Она выбралась из-за спины верного щита, вставая между ними. — Ваша задача доставить меня в замок, а не драться, как дворовые псы! — голос Вейллы звучал хоть и надломленно, но громко. Она переводила взгляд от раскрасневщегося лица рыцаря матери, к споконому сиру Роберту. — Я хочу домой, к маме. Оба рыцаря наконец оторвали взгляд друг от друга, обращая его на принцессу. Вейлла дрожала и была вымотанна настолько, что казалось ели держалась на ногах. Где бы она не была, пребывание её там было не из лучших. Именно эти мысли посетили обоих мужчин, глядя на младшую принцессу. Сир Кристон неохотно отошёл от кареты, хмуро наблюдая как принцесса и её рыцарь садятся в неё. Вейлла смогла выдохнуть лишь когда опустилась на мягкое сидение, а карета тронулась качнувшись в сторону. Спрятав руки между коленями, Вейлла рассматривала грязный подол испорченного платья. Оно было совершенно новым и Вейлла даже считала его красивым, да вот только платье теперь было испорченно и не годилось для ношения в принципе. Это огорчило её. Мысль, что несколько дней с ней случилось слишком много ужасного, но сейчас её волновало платье заставило Вейллу невесело улыбнуться. Наверняка в масштабах катастрофы, что разворачивается вокруг — платье было самой незначительной потерей, но отчего-то Вейлле стало по настоящему жаль труды портнихи. Сколько же раз Лукреция исколола пальцы, пытаясь пришить рюши к корсету ? Печальная потеря для Вейллы. Она могла надеть его на запланированное чаяпие, где близнецы получили бы обещенные медовые пироженные. — Куда вы сбежали ? — мягкий голос рыцаря, всё это время сидящего молча, застал Вейллу в расплох. Она подняла голову поджимая губы. Вейлла ощутила стыд, за свой поступок. Вряд-ли бы ей было так же стыдно перед кем-то другим, но сейчас она смотрела в усталые глаза сира Роберта, человека, что всегда был рядом. Она не часто скрывала от него что-то, но сейчас ощущала себя предателем, что плюнул в лицо этому доброму мужчине. — Я ...я не могу описать это место. — она быстро облизала перпсохшие губы, поджимая их. — Просто склон недалеко от Блэкуотер. Я часто пролетала над ним раньше и подумала, что это хорошее место для уединения. — Вейлла снова стыдливо опустила голову, пряча лицо под волосами. Рыцарь ничего не ответил и с тяжёлом вздохом отвернулся к окну. Вейлла ощущала себя просто гадко, понимая, как сильно она заставила его волноваться. Хельга наверняка места себе не находит. Вейлла прекрасно понимала, что в последнее время вела себя просто ужасно, создавая всё больше проблем. Но принцесса не могла ничего с собой поделать. Помолвка с Джейкерисом просто выбила её из колеи обычной жизни. Надвигающуюся свадьба пугала её, а люди вокруг, что с улыбкой спешили поздравлять, вызвали лишь раздражение. Ей хотелось спрятаться от всех и просто не выходить из тени, чтобы все вокруг забыли о помолвке, свадьбе и прочей ерунде. Она хотела бы, чтобы все было проще, но с каждом днем воздух в замке словно сгущался. Вейлле казалось, что даже дышать стало сложнее. Порой собственное тело отказывалось её слушать, а сон не приходил и вовсе. Дни становились длиннее, а ночи короче и что-то подсказывало Вейлле,что это совсем не дело рук весны. Дни в замке словно лиши её радости жизни. Вейлла позабыла о реставрации и людях, что наверняка дожидались её прихода в Блошиное дно. От этого принцесса испытывала ещё большей стыд. Её собственное горе было настолько велико для неё, что она совершенно забыла про тех, кто жил днём, когда она вернётся с лекарствами и едой. Ещё никогда Вейлла не ощущала себя такой ужасной и мерзкой. — Отец просил вас вернуть меня ? — шмыгнула носом Вейлла, быстро протирая подступившие слезы ладонью. Она должно быть выглядит сейчас такой жалкой. — И не только он. — рыцарь выудил из внутреннего кармана, ловко спрятанного под доспехами плато и протянул его прицессе. Вейлла с благодарностью приняла ткань, глядя на рыцаря взглядом побитого щенка. Она таковой себя и испытывала. Когда все её броня и бравада легко спала с тела, Вейлла поняла, насколько она уязвима перед внешними факторами. Лишь одной помолвкой отец сумел причинить ей такую боль, которую Вейлла не испытывала за все свои шестнадцать лет. Даже его безразличие не было таким ужасным, как тот факт, что отец готов продать её как племенную кобылу, ради перемирия, которого не будет никогда. Вейлла протерла слезы, хуже размазав грязь на лице и красными глазами, снова уставилась на рыцаря. Его спокойствие, что он демонстрировал ей, было обнадеживающим. Эта мягкая, еле заметная улыбка под густой бородой помогло Вейлле найти опору, чтобы успокоиться. Сир Роберт всегда воздействовал на неё так. Лишь своим присутствием придавал сил и уверенности в земле под ногами. Одно Вейллу радовало точно : даже если ей придётся покинуть семью и отправиться на Драконий Камень за мужем, сир Роберт и Хелька последуют за ней. Как и Брайдстар. — А был кто-то ещё? — чуть нахмурилась она, пытаясь угодать, кто мог быть вторым. Коль был там по приказу королев, собственно как и преследовал он её по тому же приказу. Эймонду искал её по своей воле(Вейлла искренни надеялась на это), однако наличие третьего человека, кроме отца, кто так же участвовал в её поиске немного удивило Вейллу. Возможно, это была Хельга, а могла быть и Хелена. Сир Роберт как то странно качнул головой, чуть скривившись в лице, словно этот разговор был ему неприятен. Это разожгло в Вейлле ещё больший интерес. — Принц Эйгон поймал меня прямо у выхода из замка. Он был весьма взволнован и кажется даже трезв. Вейлла от удивления чуть не выронила из рук платок. Она пару раз непонимающе моргнула, словно пытаясь осознать сказанные слова рыцаря. И было сложно сказать что Вейллу удивило сильнее: беспокойство Эйгона за её жизнь или тот факт, что он был трезв. Вейлла подумала, что оба факта были как минимум удивительными, а как максимум странными для Эйгона. В особенности для него. — На вашем месте я бы так сильно не удивлялся. — добавил рыцарь, увидив её реакцию. — Именно ваш старший брат позвал на помощь, когда вам стало плохо после слушания. — Эйгон ? Вейлла не помнила большую часть того,что случилось с ней после слушания. В тот момент она ощущала себя словно в тумане, не понимая ни единой свой мысли. Она знала, что кто-то пришёл к ней на помощь, но ещё ни разу не задумывалась о том, кто это мог быть. Всё это ей казалось уже незначительным, а оказалось что зря. А ведь Эйгон даже и слова не сказал ей об этом. Да Вейлла вообще не видела его, как и Эймонд, Эйгон кажется старательно избегал её. Не сказать, что они раньше виделись при свете дня больше, чем требовала матушка, но всё же. Это было странно, что Эйгон не напоминал её об этом при каждом удобной (и нет) случаи. — Возможно я сую нос не в свое дело, но кажется ваш брат очень дорожит вами. Вейлла неуверенно смотрит на рыцаря, что ободряюще кивает ей мягкой улыбкой. Ей было очень сложно представить, что брат мог заботиться о ком-то кроме себя. В конечном итоге это о нем заботились все эти годы. Вейлла вообще сомневается, что Эйгон способен на что-то такое чистое и искренное. В её разуме брат всегда будет пьяным идиотом, который только и умеет пить и заниматься непристойными делами. Карета в последний раз качнувшись остановилась и Вейлла обречённо посмотрела на сира Роберта, который к слову не спешил открывать дверцу для неё. Он давал ей время, чтобы собрать все остатки храбрости, чтобы встретиться с гневом своей матери. Вейлла лишь надеялась снова не расплакаться прямо посередине коридора, когда её будут провожать к покоям королевы. Не хотелось бы показывать свою уязвимость ещё больше, особенно перед верным щитом королевы. Вейлла выходила из кареты с высоко поднятой головой, полностью игнорируя взгляды рыцарей обращенные к ней. Даже если она была вся грязная и в лохмотьях, Вейлла всё ещё была принцессой. Не самой нежной из них, но явно самой гордой.|◇|◇|◇|
— Сир Кристон, я благодарю вас. Теперь можете быть свободны. — королева очень холодно поприветсвовала их. Вейлла съежилась под острым взглядом матери, стоило ей только перешагнуть порог. Её рыцарь остался за дверью, а единсвенным человеком, кто всё ещё мог гарантировать ей хоть какую-то защиту, был дройниец, что склонив голову исчез за массивной дверью. Мать стояла у стола, скрестив руки на животе и долго осматривала внешний вид дочери. Вейлла озябла ещё не сев в карету, но сейчас её пробирал такой холод, что пальцы онемели. Взгляд матери ощущался как тысяча острых иголок, которые она мысленно вонзала в тело дочери. Вейлла ещё никогда не испытывала такого страха перед гневом матери. Ни одна из её шалостей в прошлом не была причиной такого взгляда. Это было что-то новое, что-то, что до этого принадлежало исключительно Эйгону. Вейлла, желая казаться ещё меньше чем она есть, втянула шею, сжимая голову плечами. Она вцепилась в свои онемевшие пальцы, сдирая кожу на заусирцах до крови. Было больно, но эта боль отрезвляла, позволяя хоть как-то отвлечься от страха, что сковывал её тело. Она не решалась подойти, не решалась что-то сказать, а молча ожидал своего наказания. Но матушка молчала, продолжая пронзать её невидимыми иглами. И чем дольше королева отягивала момент, тем страшнее Вейлле становилось. Мать словно издевались над ней, позволяя её разуму рисовать множество картин последствий её действия. Словно королева желала насладиться ужасом в глазах дочери, чтобы хоть как-то отомстить за свои переживания. Это было худшей формы пытки для юного разума, что перенёс не одно потрясение за день. Вейлла сомневалась, что не выживит из ума, если мать продолжит так молчать. Ей хотелось бы, что Алисента наконец сказала хоть что-нибудь, но королева упорно молчала. Пощёчина пришла на её левую щеку. От сильного удара голова Вейллы развернулась в противоположную сторону. Девушка чуть качнулась на месте, сразу прикрывая горящею щеку холодной ладонью. Из уст вырвался лёгкий стон, а нижняя губа задрожала. Вейлла обещала себе не плакать, но теперь не могла остановить тот поток слез, что хлынул из глаз. Она смиренно опустила голову, чуть подрагивая от тихих рыданий. Рука сползла с щеки, крепко обхватывая себя в попытках спрятаться. Алисента застыла на месте. Вся брань что готовилась политься кипятком на голову дочери застряла у неё в горле. Удивлённо глядя на сотрясающуюся в рыданиях Вейллу, Алисента опешила. Её дитя ели стояло на ногах и было так напуганно, что это моментально отрезвило Алисенту. Перед глазами королевы словно снова стояла та маленькая девочка, которая когда-то упала, пытаясь сделать свой первый шаг. Но тогда Вейлла встала через слезы и снова попыталась сделать шаг, полностью отказываясь от её помощи. Сейчас же Вейлла плакала, не скрывая слез и ели стояла на ногах, готовая в любой момент рухнуть. Её гордая и дерзкая дочь теперь казалась Алисенте раздавленной. Сердце матери не могло больше злиться, а лишь истекло кровью за своё дитя. Вместо подготовленной речи, Алисента с печалью крепко обняла Вейллу, прижимая ту к груди. — Моё дитя. — прошептала ей в волосы королева, поглаживая спину. Вейлла разрыдалась с новой силой, вцепившись в платье матери.— Ты меня так напугала. — Прости меня, мама. — сквозь рыдания говорила она. — Я виновата. Я во всем виновата. — О нет! — тут же запротестовала королева. Было сложно слышать её всхлипы и обвинения, когда вся вина лежала вовсе не на ней. Алисента ненавидела Визериса за решение которое он принял. Прижимая плачущую дочь к груди, королева во всём винила лишь короля. — Твоей вины тут нет. Ты никогда не была виновата в этом. Это я не уберигла тебя, позволив ему сделать это с тобой. Позволив им снова впутать в свои грязные игры невинного ребёнка. Виноваты они, но не ты...моё милое дитя. В этот момент Алисента дала себе обещание, что даст Вейлле всю свою любовь и поддержку. Покуда у неё ещё есть время, перед тем как её маленькую девочку заберут навсегда и безвозвратно, Алисента не отойдёт от неё ни на шаг. Она попытается исцелить душевные раны и вселить уверенность Вейлле, чтобы после у той хватило сил вынести груз бремени, что взвалил на её худые плечи король. Её дочь не выйдет к алтарю со слезами на глазах.|◇|◇|◇|
Утро баловало прохладным ветерком и пением птиц. В саду царила поистене волшебная атмосфера, словно сошедшая со страниц сказок, которые так любил Джейхерис. Запах цветущих роз и алый купол из багровых лепестков чардрева, под которым можно было сидеть целый день на пролёт, прячась в его тени от жаркого солнца. И всё же, Вейлла не могла почувствовать весь чарующий момент этого утра. Она была слишком подавленна собственными усталостью, которая кажется теперь стала её постоянным спутником. Выйти из покоев была идеей Хельги, что теперь кажется стала тенью принцессы, повсюду следуя за ней. Вейлле казалось, что каждый теперь считает своей обязанностью развлечь её,постоянно предлагая прогулки по саду, чаепите или же совместные походы в библиотеку. Матушка стала чаще видеться с ней, пытаясь выкроить время для дочери, а Хелена и дети просто поселились у неё в комнате. Дети не знали, что происходит, но прекрасно чувствовали, что чтото изменилось. Джейхера стала чаще обнимать Вейллу и девушка не помнит, чтобы племянница когда либо засыпала у неё на руках. Джейхерис приносил ей цветы каждое утро, пытаясь вызвать хотя-бы намёк на бледном лице улыбку. Вейлла ценили все эти старания и каждый раз подыгрывала всем актёрам представления созданного лично для неё. Даже Эйгон стал меньше пить и чаще пристувовать на обедах и ужинах. Никто не упоминал о грядущей свадьбе, а отсутствие встреч с другой половиной семьи даже помогли Вейлле забыть об этом. Но всё же, забыть до конца никогда не получалось. Частые полёты на спине Брайдстар помогали обрести хоть какое-то спокойствие. Рядом с драконом Вейлле ненужно было выдавливать из себя улыбку, не нужно было притворяться. Она могла оставить все как есть и позволить себе чувствовать все горести без сожаления и чувства вины. Эймонд пару раз пытался с ней говорить, но после очередной ссоры, брат кажется потерял всякую надежду на применение. Вейлла попросту не могла вновь начать их общение как нивчем не бывало. Присутвие брата словно напоминало ей о прожитом, заставляя злиться на саму себя. Ей очень хотелось передохнуть, чтобы наконец успокоить бурю в душе. Но вот, когда с её побега прошло восемь дней, Вейлле вновь напомнили о долге. И хоть она понимала, что долго бежать от жениха не выйдет, Вейлле очень бы хотелось продлить это время. Она бы с радостью не виделась с Джейкерисом до дня бракосочетания, но долг обозывал другое. Для того, чтобы молодые получше узнали друг друга, король настоял на их ежедневных встречах в присутствие людей. Как говорили приличия, мужчина и женщина не могли оставаться наедине слишком долго, будучи не связанные узами брака. И в один из обычных дней, когда проснувшись Вейлла ожидал милого Джейхериса с цветами в руках, она с удивлением смотрела на матушку, что сидела у её постели. Алисента за эти дни сильно похудела, а тёмные круги под глазами стали только больше. Королева казалось и вовсе не спит по ночам, разрываясь между залом совета и покоями короля. Её печальный взгялд и блеклая улыбка были настолько уставшими, что Вейлле снова становилось стыдно. Она прекратила ходить к отцу после того злаполучного ужина. Раньше Вейлла помогала матери, а теперь она ощущала себя ещё одним грузом на шее королевы. Только вот собраться принцессе никак не получалось. Она плакала при каждом моменте, когда оставалась одна. И хоть таких мгновений теперь было мало, Хельга или Диана находили принцессу с красными глазами. — Матушка? — охрипшим ото сна голосм проговорила Вейлла, приподнимаясь на локтях. Она пару раз моргнула отгоняя остатки сна, хмуро глядя на мать. Алисента улыбалась ей мягкой улыбкой, осторожно проведя рукой по взлохмоченным волосам. Мать двигалась осторожно, словно Вейлла могла испугаться и отпрянуть на другой край кровати. Вейлла предполагала, что это у матери осталось после Хелены, когда сестра отказывалась от любого телесного контакта с матерью, не позволяя той прикоснуться к себе. Для Вейллы же подобное просто было непривычным. — Ты выспалась ? — мягкий голос матери насторожил Вейллу. Матушка за эти дни сильно переменилась. И хоть Вейлла полагала, что это возможно чувство вины говорит в матери, но, всеравно такое отношение к себе она не привыкла испытывать. Всё эти объятия, поцелуи в лоб и мягкий голос при общении, словно её мать стала совершенно другим человеко. Неужели Вейлла была настолько плоха, что мать теперь тщательно подбирает каждое свое действие и слово? Это было прискорбно понимать. Вейлла никогда не демонстрировала такую слабость, но отчего-то сейчас переживать сложности было очень больно. Вейлла не понимала в какой момент так сильно сломалась. Когда услышала слова оцта? А быть может когда кровь заляпала её лицо ? Или же это случилось, когда отец сосватал её Джейкерису ? Сложно было сказать что именно сделало её такой плаксивой, но Вейлле было тошно от самой себя. — Да. Я полагаю, что да. — наконец пристав с постели, Вейлла села, прижимая колени к груди. Глядя на мать, Вейлла ощущала, что что-то не так. Мать была худа и уставшая, но это всеравно был не привычный взгляд. Вейлла насторожилась. — Что-то случилось? Алисента устало вздохнула, приподнимаясь с места. Матушка в привычной манере прижала ладони к животу и выпярмила спину. — С сегодняшнего дня ты будешь проводить время под наблюдение сира Роберта и Дианы с принцем Джейкерисом. — могильным тоном, словно приговор зачитала Алисента. Во взгляде матери читалось сожаление и Вейлла прекрасно понимала откуда идёт это желание. — Таково желание отца ? — решила уточнить Вейлла и получив утвердительный кивок, смиренно опустила голову. Сил сопротивляться этому больше небыло. Её мольбы, попытки сбежать, её слезы, ничего не меняло реальности, где она была невестой Джейкериса Велариона. — Я знаю как тебе тяжело. — подала голос мать, кладя руку на плече дочери. — Я была на твоём месте и мне известны твои страхи, но послушай меня. — королева снова села на край кровати, приподнимая голову дочери ладонями. — Джейкерис юный и как бы мне не хотелось этого признавать, весьма симпатичный мужчина. И что бы я не испытывала к Рейнире, она явно смогла воспитать своего сына. Вместе того, чтобы бежать от этого, ты могла бы хотя-бы попытаться узнать его получше. Я не прошу любить его, но я умоляю тебя попытаться познакомиться с ним. Попробую поговорить, узнать о нем, попытаться подружиться. Если вы сможете найти компромисы, ваш брак не станет мучением. Просто попытайся. Вейлле ничего не оставалось кроме как кивнуть. Этот разговор случился утром, а сейчас Вейлла сидела под чардревом, перебирая пальцами тонкие кольца на пальцах. Хельга, так упорно настаивающая на прогулке, стояла неподалёку с сиром Робертом, тихо переговариваясь и тои дело поглядывая в её сторону. Вейлла знала, что они волнуются её подалвенному состоянию и это не говоря о том, что за последние дни она вела себя гораздо тихо, чем когда либо в жизни. Несвойственное ей меланхоличное поведение слишком быстро бросалось в глаза, сразу создавая кучу вопросов. Вейлла и сама не помнит когда в последний раз в жизни так долго сидела на одном места. Привыкшая всю жизнь быть в движении, Вейлла создавала больше шуму вокруг себя оставаясь неподвижной. Посильнее кутаясь в мягкий шарф, она размышляла о предстоящей встрече со своим племянником. Было интересно, что он скажет ей, как поведёт себя, что решит обсудить первым, но ещё интереснее было, что скажет ему она. Вейлла вообще не понимала, что она должна говорить. Должна ли вести себя мягко и приветливо, или же лучше и во все молчать. Ещё восемь дней назад она бы попыталась его ударить, но сейчас Вейлла была так опусташена, что сомневалась, что сможет поднять хотя-бы голову. Матушка просила попытаться узнать его, чтобы в будущем брак не стал клеткой, но что бы это изменило? Вейлла и так ощущает себя в капкане с тех пор, как отец решил создать этот союз. Как она вообще могла пытаться сдружиться с ним, когда всё что она делала последнее время это плакала и избегала любых напоминаний об этом союзе. Кровь стыла в жилах от страха, когда Вейлла вспоминала, что брак — это навсегда. Она сомневалась, что сможет так же как Рейнира менять мужей как перстни на пальцах. В конечном итоге этот союз должен был стать своего рода перемирием между чёрными и зелёными. Тяжкий груз который взвалил на неё отец, в попытках исправить своих ошибки. Ей предстояло стать женой не лорда, а будущего наследника Драконньего камна, а после и короля. Но Вейлла не радовалась будущей перспективе стать консортом. Она с трудом выносила свой титул принцессы, постоянно желая свободы, а в итоге угодила в самую большую золотую клетку из всех... Её радовало, что оставаться наедине с Джейкерисом ей не придётся ещё как минимум целую луну. О брачном ложе Вейлла запрещали себе думать и вовсе. Её сладкие мечты о первой ночи любви с Эймондом превратились в прах, теперь перерождаясь в кошмары из постоянных попыток зачать наследника в будущем. Вейлла представляла, как она будет из раза в раз вынашивать темноволосых младенцев, чтобы скрепить позицию Джейкериса на трон. В кончено итоге она будет не лучше чем те дамы над которыми смеялась раньше. Ужас из кровати запачканной кровью, пока она тужится в попытках вытолкнуть дитя на свет становился всё реальнее. Вейлла крепко зажмурила глаза, мотая головой из стороны в сторону, пытаясь отогнать мрачное ведение. Она сделала три коротких вздоха и один длинный выдох, ощущая как сердце бьётся в груди. Именно этот звук часто напоминал её, что она все ещё жива и не спит. Вейлла стала чаще прислушиваться к своему дыханию и удару сердца, считая каждый из них. 58,59,60,61.. — Ты в порядке? — раздался взволнвоанный голос над головой. Вейлла распахнула глаза, резко подрываясь встать, но жёстко ударилась о чей-то подбородок и снова рухнула на землю, прикрыв ушибшее место. Боль была неприятной, но приглушенный стон сверху говорил, что тот, кто напугал её страдал больше. Вейлла наконец подняла голову, морща нос, чтобы с удивлением увидеть Джейкериса, схватившего одной ладонью ушибленный подбородок. Молодой мужчина сморщил нос, крепко сжимая кубы, когда потирал подбородок. Вейлла открывала и закрывала рот словно рыба, не зная что сказать. Она была удивлена неожиданным появлением племянника, а ещё больше тем, что она даже не заметила, как тот вошёл в сад. Он стоял достаточно близко к ней, чтобы при желании коснуться его лица лишь протянув руку. Сзади послышали шаги приблежающихся Хельги и сира Роберта. Вейлла выглянула из-за спины своего жениха, потерянно глядя на двух спещащих к ним на выручку людей. — Принцесса. — тут же подорвалась к ней Хельга, чтоб помочь встать с места. — С вами всё впорядке, принц? — Сир Роберт же выбрал из двух жертв молодого мужчину, чтобы не казаться невежественными. Но рыцарь украдко поглядывал на растроенную Вейллу, что шатаясь встала ( не без помощи Хельги) с земли. — Да, бывало и хуже. Спасибо, сир ...— Джейс потёр покрасневший подбородок и выжидающе посмотрел на рыцаря. — Роберт, мой принц. — чуть кивнул головой рыцарь. Вейлла уже стояла на ногах, всё придерживаемая Хельгой за локти. Она уже не нуждалась в опоре, но Хельга отказывалась её выпускать, словно её подопечная рассыпица, если дройника выпустит её из объятий. Конечно такое бережно отношение к себе позволяло ощутить собственную значимость, однако Хельга явно перебаршивала с опекой. Это немного раздражало Вейллу. — Сир Роберт. Язапомнил. — учтиво улыбнулся рыцарю Джейкерис и наконец обратил внимание на Вейллу. Та тихо препиралась со своей служанкой, упорно что-то отстаивая. — Вы бледны. — Хельга, я не маленькая. Справлюсь! — А если снова рухните? Это платье я вам испортить не дам! — Да что с ним случится? Я и так сидела на земле! — Говорите что хотеть, а я вас всеравно не выпущу! Тихий спор продолжался и Джейкерис получив от рыцаря многозначительный взгляд, деликатно кашлянул. Перешоптывание сразу же смолкло и две пары глаз уставились на него. Голубые, чуть мутноватые от старости , смотрели на него с лёгким негодовольством, словно Джейс сделала что-то очень постыдное. Веларион даже почувствовал себя пристыженным за свое действие. Яркие чароиты, что с годами так и не изменились, смотрели на него со знакомым огоньком, но явно не таким ярким, каким он его запомнил в детстве. Тогда ему казалось, что самая выразительная часть внешности его младшей тётушки были именно глаз, что всегда выделили её среди остальных детей. Теперь же, чуть присмотревшись, Джейс подмечает, что её темно-рыжие волосы, которые чудились ему почти что красными, как листья чардрева, выделили её сильнее. Это было странное сочетание Таргариеновских глаз и рыжих волос Талли. Насколько было известно принцу, при изучении семейного древа каждого из семей Семи Королевств, бабушка Вейллы была Талли, что передалось ей характерным цветом волос. И тут принцу стало интересно, а знает ли сама Вейлла истинную причину рыжизны в своих волосах. — Я хотел предложить тетушке пройтись по саду, если она не против.— Джейкерис скорее обращался к рыцарю и служанке, нежели к самой принцессе. Его позабавило как она сморщила лицо, когда он аккуратно напомнил о их кровной связи. Джейсу было поистине интересно, как Вейлла отреагирует на это и её реакция не разочаровала его. Он пока что мало что мог скзаать о ней, основываясь на своих наблюдениях коих было слишком мало, чтобы делать какие-то выводы. Конечно, он был свидетелем её недавней выходки,когда Вейлла оставила сира Кристона с носом, сбежав на лошади без седла. Он всё ещё помнит как был ошеломлен тем, как крепко Вейлла сидела на спине коня, балансируя так, словно это было просто. Они с Люком и Бейлой тогда ещё долго обсуждали это, удивляясь неожиданным умением ездить верхом без седла. Деймон не упустил возможности пошутить двухсмсленую шутку и получить осуждащий взгялд от матери. Вейлла по привычке вскинула подбородок, пытаясь высвободиться из объятий Хельги. Та напротив, после слов принца ещё крепче вцепилась в локти Вейллы, словно удерживая от побега. Вейлла сомневалась, что сумеет убежать далеко в платье, хоть и в прошлый раз ей удалось. Тогда это была чистая удача, а сейчас она в саду и под ногами слишком много извилистых корней. Скорее всего она быстро спотыкнется и сломает себе что-то. Рисковать не хотелось, даже если это значило терпеть общество племянника. — Мы будем поблизости. — чуть отойдя сказал сир Роберт, обращаясь скорее к Хельге. Та перевела пристальный взгляд с принца на саму Вейллу и этот взгляд был намтолько непонятный для неё, что девушка засомневалась, а к ней ли вообще обращаясь дройника. Взгляд Хельги был весьма недовольный, но Вейлла не понимала кто из двоих стал причиной. В конечном итоге Вейлла решила, что это скорее всего её Хельга предупредила о том, что все попытки сбежать будут прерваны. Сир Роберт своими словами только подтвердил это. — Прошу. — Джейкерис любезно предложил свой локоть, когда Хельга отступила. Вейлла, сжав губы, недовольно проводила взглядом рыцаря и дронийку, что отошли к кустам алых роз и с неохотой приняла предложенный локоть племянника. — Прошли годы, а ты все так же бьёшь меня при каждой возможности. — с лёгкостью начал разговор Джейс, когда они гуляли между высокими кустами сирени. Сладкий запах дурмалин разум, напоминая о горячей выпечки на кухне. Вейлла вспомнила, что не ела со вчерашнего вечера и причин быть растроенно стало на одну больше. — Это вышло случайно. — буркнула она, рассматривая кусты. Мысли её были далеко в недрах кухни, где на столе лежали тарелки с лимонными пироженными и яблочным пирогом. — Ты ведь была глубоко в мыслях. Такое случается, когда слишком долго раздумываешь о чем-то. — филосовствовал Джейс, медленно ведя её вперёд. — Не лезь в мою голову. — Я и не пытался, просто делюсь мыслью. — он посмотрел на неё сверху вниз и улыбка тронула его губы. Вейллу совершенно это не тронуло. Она обернулась назад, чтобы увидеть как в расстоянии от них шли сир Роберт и Хельга, несводя с них глаз. Они шли за ними в расстоянии, которое не позволяло им что либо услышать, однако прекрасно видеть чем молодые занимаются. Банальная осторожность, чтобы жених и невеста не натворили делов перед свадьбой. Но Вейлле хотелось бы, чтобы они оказались поближе и она могла чувствовать их приствие. Так казалось, что она была защищенна, но едисвенной, что пугало её на данный момент — это необходимость поддерживать разговор. — Прошло столько лет, а ты всё ещё с лёгкостью находишь возможность ударить меня. — со смешком Джейкерис демонстративно потёр подбородок. Вейлла с прющуром рассмотрела места удара и с удивлением подметила, что он всё ещё красноватый. Словно удар был настолько сильный, чтобы чуть позже превратится в фиолетово-синий цвет. Вейлла же не особо чувствовала последствия, хотя, насколько она помнила, удар пришёлся на её макушку. — Возможно потому, что ты всегда был лёгкой мишенью. Джейкерис на это лишь усмехнулся. Плохое настроение Вейллы чувствовалось слишком хорошо и он прекрасно понимал истинную причину её мрачного вида. Обманывать себя не имело никаких причин. Его дорожайщая тетушка не наслаждалась выделенным им временем, чтобы сбилизиться достаточно близко, дабы не испытывать ненужного смущения во время церемонии. Джейкерис был тем самым, кто натолкнул короля на мысль,что им нужно больше времени вместе. Принц просто не мог игнорировать то, что королева тщательно скрывала дочь от посторонних глаз, не выпуская из поля своей видимости. Алисета явно хотела минимизировать рис их случайно встречи, как и любой другой с членами его семьи. Никто не собирался в это вмешиваться, однако Рейна, чия мягкая и чуткая натура всегда была голосм разума, натолкнула его на мысль, что если он не хочет получить в спину столовый нож во время брака, то ему стоит попытаться хотя-бы заговорить с Вейллой. В идеале раньше, чем это станет обязательным. Джейс с радостью принял эту идею, но сейчас должного восторга не испытывал. Люцерис и Бейла вполне спокойно приняли свою помолвку, а сейчас усердно проводили время вместе, чтобы получше узнать друг друга. Время и обстоятельства были на их стороне, но Джейс не собирался так просто сдаваться. В конечном итоге им ещё жить вместе и растить детей, не говоря уже о бремени правления, которое он хотел принять с ней в мире. У Джейкериса было достаточно примеров удачного брака, чтобы желать подобного и для себя. Просто принц не знал как подобраться к Вейлле,которую скорее всего растили с мыслью ненавидеть его и всю его семью. Это было гораздо сложнее,чем Джейкерис когда либо мог представить. — Я знаю, что мысль о браке со мной тебя не радует, но раз таковы обстоятельства, то мы могли бы хотя-бы попытаться. — Джейкерис искренни надеялся, что такая честность сумеет умилостовить хмурую собеседницу. — Возможность избежать этого ещё была, пока ты не влез со своими обещаниями.— фыркнула она, глядя вперёд. Она за всю прогулку лишь дважды обратила на него внимание, и то, длилось это не больше мгновения. Джейкерис тяжело вздохнул. Он и не надеялся, что всё будет просто. — Сомневаюсь, что дедушка передумал бы. — Джейкерис хочет добавить, что он и сам бы не согласился. Он правда был возмущён первые мгновения, но после Джейс задумался. Возможно это было глупо, но он так же как король видел в этом смысл. Вдруг это сработает и их семья наконец прекратит это мочлаливую вражду? — Если бы сопротивлялась лишь моя мать, но Рейнира тоже не особо была рада этому браку. Мы все знаем кто у короля в фаворитах и чьим желанием он пытается угождать. — с горечью улыбнулась Вейлла. Джейс чуть нахмурил брови, не совсем понимая что именно имела виду Вейлла. Сейчас, глядя на грустную улыбку на обветренных губах, Джейс заметил что-то ещё. Что-то, что было настоящей причиной её грусти. Принц задумался, а не мог ли быть король причиной всей грусти в её глаза? Насколько он помнил, дедушка всегда был добрым и ласковым с ними, но это было очень давно. В годы когда они все жили под крышей Красного Замка и были ещё совсем детьми. Джейс не мог понять этого, так как воспоминания были слишком размытыми. Несомненно, матушка всегда была любима своим отцом, но ведь Вейлла так же пользовалась его вниманием. Джейс хорошо помнил, как часто тётя посещала покои короля будучи ребёнком. Король даже позволил ей тренироваться с мальчишками, в разрез всем правилам. Неужели все так сильно переменилось ? — Как бы я мог облегчить это бремя для тебя? — осторожно спросил принц, когда они проходили куст с цветущими камелиями. Вейлла остановилась рядом с зелёным кустом, аккуратно прикасаясь к алым бутонам. Вид у неё был спокойный, а на губах появилась тень улыбки, которая не говорила о грусти. Цветы всегда напоминают Вейлле Джейхериса, особенно когда она видит красные цветы, которые племянник дарил ей особенно часто. От мысли что вскоре ей не придётся вставать по утрам от мягкого запаха цветов на кровати хотелось плакать. — Сомневаюсь, что ты способен сделать хоть что-то. — тихо шепчет Вейлла отрывая самый большой бутон. — Ты не сможешь дать мне то, чего я желаю. — обратилась Вейлла к Джейкерису, протягивая цветок. — А чего ты желаешь? — опешив внезапным подарком, заглянул ей прямо в глаза он. Вейлла ничего не ответила, а лишь мягко улыбнулась. Когда Джейкерис забрал цветок, она ничего не сказав, просто развернулась и ушла. С цветком в руках, Джейс провожал невесту взглядом, наблюдая как она уходит в компании рыцаря и служанки. Когда он остался один, взгляд упал на яркие лепестки камелии. Такой странный подарок, но несущий в себе так много смысла. Джейкерис поднёс цветок к лицу, вдыхая его аромат. Ему стало интересно узнать значение этого цвета, потому что, что-то ему подсказывало, что подарок был сделан не просто так. Едисвенный человек, кто мог ответить на этот вопросы была Рейна. И уже направляясь в детскую, где его сводная сестра проводила больше всего времени, Джейкерис подумал, что их первый разговор был не таким уж плохим. Возможно, если он постарается, ему получится завоевать её доверие.