the other side of paradise

Три недели. Ты провел три недели в изоляции от мира, буквально прячась под одеялом. Если бы Анастасия могла видеть тебя, то она была бы разочарована тем, что ты не делаешь то, о чем она тебя просила, и тем, что ты предпочитаешь проводить свое и так ограниченное время, лежа в постели. А может и нет. У тебя не было времени, узнать ее получше. Может быть, она была бы рада, что ты наконец взял перерыв. Впервые за долгое время ты чувствуешь легкость на душе. Ты работал, думал, предсказывал и предотвращал ужасную судьбу, — у тебя не было времени на должный отдых. Время вдали от всего этого позволило тебе освежить голову. Ты считаешь себя трусом. Нет, ты им являешься. При этом довольно жалким. Испытывать к себе жалость и убегать при первой же проблеме, вместо того, чтобы собраться и не поговорить как нормальный человек, — обычно ты себя так не ведешь. Три недели — это большой срок, и, рассуждая логически, на второй день ты понял, что не должен валяться без дела, жалея себя. Однако, как бы ты ни хотел, ты не мог заставить себя встать. Стресс от всего этого явно повлиял на твое рациональное мышление и любую мотивацию, которая была у тебя раньше. Но у тебя было время подумать и разобраться в своих мыслях, так что в итоге ты вернулся к своему обычному «я». По большей части. Сейчас твой разум ясен. Видеть, как непредсказуемость событий сбивает тебя с толку и выбрасывает логику из окна, было тревожным звоночком. Тебе действительно стоит поработать над этим. Ты так сильно зависишь от своих знаний, что иногда забываешь, что это настоящие люди со своими личностями и мыслями, которые ты не можешь прочитать или предвидеть. Несмотря на все, что ты рассказал Сигме, до сих пор бывают моменты, когда ты находишься в полном одиночестве, то все начинает казаться очень реалистичным сном. Твоя единственная связь с внешним миром — это Анго. Общение с ним ограничено, как и планировалось, но это лучше, чем ничего. Каждый из вас купил для этого старый телефон-раскладушку, который можно было использовать только для звонков. Отсутствие текстовых сообщений означает отсутствие письменных доказательств какого-либо заговора, а из-за старой марки телефона прослушка просто невозможна. В конце концов, никто не знает, что он у тебя есть. Вы не можете подслушать что-то, о существовании чего вы не даже не знаете. Анго сообщает тебе о некоторых вещах, которые заметил Ода. По-видимому, в то время как большая часть Агентства все еще находится в шоке и отрицании, то другие два сотрудника ведут себя странно. Дадзай Осаму и Эдогава Рампо. Дадзай стал подозрительно спокойным и практически перестал донимать Куникиду. Блондин по понятным причинам беспокоится за него, переживая, что шатен полностью сломлен из-за твоего «предательства». Куникида даже заставил его спать в своей квартире. Наверное, он не хочет, чтобы Дадзай сталкивался с пустотой, оставшейся после твоего ухода. Ты же знаешь, что это не так. Осаму просто действительно доверяет тебе и тому, что, черт возьми, ты можешь делать. Рампо практически перестал появляться в офисе. Он приходит рано утром, занимается любым порученным ему делом в течение нескольких минут, ходит около твоего стола и потом убегает. Сакуносукэ следил за ним в разные дни; все, что делал великий детектив, так это сидел в кафе, с кусочком торта перед ним и твоим любимым десертом перед пустым местом. На нем были одеты очки, когда он пристально смотрел на диван, взглядом, достаточно сильным, чтобы видеть насквозь самого искуснейшего манипулятора. Уже один этот факт снимает груз с твоих плеч. Он пытается разобраться. Рампо действительно не поверил записке, но опровергнуть ее было нечем. Но он все равно пытается все понять. Он не валяет дурака на заданиях, как обычно, вместо этого он сосредотачивает всю свою энергию на твоем деле. Это может быть трудно, учитывая, что ты имеешь дело с вещами, невообразимыми для ума обычного человека. Но Эдогава Рампо — не обычный человек. Если кто и может во всем разобраться, так это он. В Агентстве сначала не поверили записке — они просто испугались. К такому выводу ты пришел после второй недели в Казино. Но ты все испортил своей паникой. Записка и такая реакция стали понятной причиной, по которой все поверили подобному обвинению. Ты бы тоже так сделал. Однако сейчас ты ничего не можешь с этим поделать, кроме как двигаться дальше. Предотвратить ужасную судьбу, нависшую над каждым. Ты можешь извиниться и позже. Эти последние три недели Сигма заботился о тебе. Он приносил тебе еду, проветривал твою комнату и занимался в ней своей бумажной работой, стараясь не оставлять тебя одного на долго. Долгое пребывание в одиночестве после подобного события может привести к тому, что твое состояние ухудшится, но у Сигмы уже есть большой опыт работы в сфере нервных срывов. Он знает, каково это, и самое меньшее, что он может сделать, это быть рядом с тобой и пытаться успокоить тебя, прежде чем произойдет что-то серьезное. Несмотря на то, что он не знает, какие стоит подбирать слова, его присутствие приносит тебе тонну спокойствия. В тот момент, когда ты оказался в его объятиях, ты рассказал ему все. Он слушал. Это все, что тебе было нужно от него. Это помогло, и с тех пор он не упоминал ни о Вооруженном Детективном Агентстве, ни о каких-либо планах двигаться дальше, ожидая момента, когда ты будешь готов. Но если ты никогда не будешь готов, то ты можешь просто провести свой остаток жизни здесь. Никаких эсперов, никаких смертельных дуэлей, никаких вампирских апокалипсисов — только вы вдвоем, управляющие Небесным Казино вместе. Он совсем не возражает. Иногда к тебе заходит Лазарь. Ты просишь зеленоволосого дворецкого рассказать тебе больше об Эдмунде, испытывая при этом меланхолию по поводу того задания в Небесном Казино. Это было два года назад. Эдмунд Хайд умер два года назад, и до сих пор ты знаешь о нем не так много. Итак, ты просишь Лазаря, который знал его гораздо дольше, рассказать тебе о нем. Он сделал, как ты просил. Ты узнал, что любимым цветом Эдмунда был зеленый, его любимым животным был жук, и, насколько известно Лазарю, у него не было семьи, поэтому он проводил так много времени в Казино, писав статьи в надежде наконец написать что-то большее. В основном его рутина состояла из того, что он «беспокоил» других клиентов своими вопросами, сам попадал в неприятности и был главным источником непрекращающихся головных болей Лазаря. Теперь, когда Эдмунд не докучает его и не поднимает шумиху, Казино и его жизнь кажутся тревожно спокойными. Его вздрагивающий время от времени голос и маленькая булавка в виде жука на его костюме говорят тебе о том, как сильно он действительно заботился о репортере, сколько бы он не жаловался. Должно быть тяжело, когда такая громкая личность исчезает из твоей жизни и не оставляет после себя ничего, кроме угнетающей пустоты. Всякий раз, когда Сигма занят, а Лазаря нет рядом, Николай пробирается в твою комнату. Сигме еще не удалось его поймать, но он с горечью осознает, что исполнитель делает это довольно часто. По крайней мере, судя по ужасающему количеству оберток от конфет, которыми набиты ящики стола. Николай Гоголь не понимает такого понятия, как личное пространство. Возможно, это даже к лучшему. Почти каждый раз, когда ты слишком глубоко погружаешься в себя, он появляется из ниоткуда и бросается на твою кровать. Он всегда приносит с собой твои любимые сладости и колоду карт. Он садится так близко, чем ты хотел бы, но это не нормальная ситуация. Ну, по крайней мере, ты не чувствуешь себя одиноко. Николай хорошо отвлекает тебя от твоих тревожных мыслей, и он действительно хорош в карточных играх. Ты проигрываешь ему каждый раз. К настоящему времени ты практически убежден, что он жульничал. Невозможно, чтобы кто-то мог быть так хорош в стольких разных карточных играх. Удивительно, но ты еще ни разу не видел Федора. Сигма сказал тебе, что он оставил тебя в покое, чтобы ты освежил голову, и что тебе не нужно торопиться. Однако он хочет поговорить с тобой, как только ты будешь готов. И сейчас ты готов. Это заняло у тебя три недели, но ты готов встретиться с ним и двигаться дальше. Пора бы тебе перестать жалеть себя. Ты не можешь вечно убегать от своих проблем. Ты уже и так потратил впустую столько времени. Сначала ты примешь долгий горячий душ, а потом вы вдвоем поговорите. Ибо если кто и может дать тебе какую-либо информацию, так это Федор Достоевский. После расслабляющего душа ты с беспокойством садишься на край кровати. Сигма ушел с твоим сообщением Федору несколько минут назад, хотя и с недовольным выражением лица. Ты знаешь, что ему не нравится, когда ты связываешься с такими людьми, как он, но это твой единственный вариант. Тихий стук эхом отдается в твоей комнате. Он здесь. «Войдите!» Дверь открывается так же быстро, как и закрывается, и молодой человек одаривает тебя очаровательной улыбкой. «Рад видеть, что тебе стало лучше, детектив. Я боялся, что ты будешь неважно себя чувствовать, что даже не захочешь меня видеть». «Спасибо за беспокойство, но мне уже лучше. Я готов поговорить с тобой» Удовлетворенный твоим ответом, Федор присаживается на край кровати. Он рядом с тобой, достаточно близко, чтобы прикоснуться к тебе, если захочет, но все равно не так близко, как обычно позволяет себе Николай. Его фиолетовые глаза обводят твое лицо, анализируя выражение твоего лица, пока не останавливаются на том, чтобы посмотреть в твои собственные глаза. «Что ты желаешь обсудить?» «Во время моего ухода из Агентства, произошла неприятная ситуация», — намекаешь ты, надеясь, что он поймет, если это он стоял за этим. «Неприятная ситуация?» — кажется, он не понимает, о чем ты говоришь. «Да… Агентство загнало меня в угол перед уходом из-за записки, раскрывающей, что я предатель. Честно говоря, я не среагировал так, как было нужно, и сорвался, но это было только из-за того, что меня так быстро обвинили. Мне казалось, что ты знаешь, кто написал записку». «Ты намекаешь на то, что я это сделал? — спрашивает Федор, слегка наклонив голову, чтобы получше рассмотреть тебя. Наступила оглушительная тишина, и темноволосый мужчина качает головой. До сих пор, он кажется одновременно и озадаченным, и удивленным. Ты не можешь понять, что происходит у него в голове. — Не знаю, станет ли тебе легче, если я скажу, что не делал этого. Я не знаю, кто это сделал, но это определенно принесло больше вреда, чем пользы. В конце концов, потерять важный источник информации в Агентстве — это то, чего я никак не ожидал. Если бы они по-прежнему доверяли тебе, то ты мог бы получать важную информацию, доступную только сотрудникам Агентства. Очевидно, что твое разоблачение было бы глупым поступком с моей стороны». Что-то похожее на темное очарование мелькает в его фиолетовых глазах, когда он наклоняется ближе. Ты напрягаешься. Его полуприкрытые глаза затуманиваются, и прочесть его становится невозможно. (Не похоже, что ты и раньше был способен видеть его насквозь) «Хотя мне весьма любопытно узнать того, кто осмелился вмешаться в мои планы и хочет, чтобы ты держался подальше от Вооруженного Детективного Агентства, на данный момент этот человек кажется не назойливее мухи. Однако, если он будет продолжать вмешиваться, то я позабочусь о нем лично. Сейчас нам нужно обсудить более важные дела. Кажется, ты мне все еще не доверяешь — почему же, детектив? Ничего страшного, мы можем это исправить». Усмехаясь, ты отводишь взгляд. «Исправить? Почему ты вообще заботишься о том, чтобы завоевать мое доверие?» «Разве это не очевидно? Ты мне интересен. Я буду повторять это миллион раз, пока ты не поймешь. Я хочу знать о каждой твоей мысли, видя, что ты можешь делать то же самое со мной. В тебе есть что-то, что привлекает меня. Ты появляешься в моих снах как ангел, божественное и чистое создание, тем, которым я стремлюсь стать в этом мире. Это знамение. Грязь, оставленная этими людьми на твоей коже, злит меня, да, но я никогда не причиню тебе вреда, дорогой» Его пальцы скользят под твоей челюстью, пока не останавливаются на твоем подбородке, приподнимая его, чтобы ты снова встретился с ним взглядом. На этот раз он не затуманен, он скорее похож на тот взгляд, которым Федор одаривал тебя во время того танца. Ты не можешь заставить себя отвести взгляд или заговорить, даже если захотел бы. Его темные волосы прекрасно контрастируют с бледной кожей, а его божественные черты лица делают его одним из самых красивых людей, которых ты когда-либо встречал. «Я не могу объяснить почему, потому что никогда раньше не испытывал ничего подобного… Но я знаю, что хочу испытывать это еще больше. Я готов сделать для этого все, что угодно. Нам было суждено встретиться, и теперь, когда ты присоединился ко мне в моем стремлении очистить мир от его грязи, я не мог быть счастливее. Единственное, чего мне не хватает, так это твоего доверия ко мне. Я сделаю все, чтобы ты мне доверял». Если он действительно так влюблен, как утверждает, то кто ты такой, чтобы противиться его желанию исполнить твое? Но если он просто использует тебя, чтобы получить желаемое, то ты должен иметь возможность сделать то же самое. Ты извиняюще улыбаешься, выглядя настолько виноватым, насколько это возможно. «Оу, тогда прости, что сомневался в тебе. Полагаю, что тебя это действительно волнует. Шаг первый, чтобы завоевать мое доверие — нужно поделиться своими планами». «Моими планами? — Федор качает головой и посмеивается. — Боюсь, пока я мало что могу рассказать, так как слишком многое еще не определено. Однако я могу рассказать тебе о своей цели, в достижении которой я был бы очень рад получить твою помощь. Очевидно, что ты знаешь больше, чем говоришь, поэтому, скорее всего, ты знаешь, что Камуи стоит во главе Смерти Небожителей». «Да, к чему ты клонишь?» «Я хочу, чтобы ты встретился с Камуи». «Зачем же?» «Малоизвестный факт обо мне заключается в том, что я не люблю, когда кто-то следит за мной, но Смерть Небожителей слишком важна в моих планах, чтобы просто оставить ее. Я хочу избавиться от Камуи и сам контролировать эту организацию. Он лидер, но даже мне не удалось найти много информации о нем. Он заинтересован в тебе, потому что я специально попросил тебя присоединиться, а это означает, что он согласится встретиться с тобой. Скорее всего, на нем будет его маска, но это все же очень важный шанс, так как даже мы редко видим его вживую. Моя просьба такова: помоги мне получить информацию о Камуи, когда встретишься с ним, и тогда я кое-что сделаю для тебя, обещаю. Это кажется разумным, не так ли? Я бы в любом случае сделал для тебя что угодно, но этот шанс уникален — я не буду анализировать твои рассуждения и не буду думать об этом, пока ты сам меня об этом не попросишь». Заставить Федора Достоевского что-то для тебя сделать — это уже огромное достижение, но он всегда будет любопытен и совать свой нос в твои планы. Но эта услуга от него, в которой он вообще не будет задавать тебе вопросов, стоит дороже золота. По какой-то причине ты доверяешь ему в этом. Он не похож на человека, который нарушит такое обещание, особенно сейчас, когда он пытается завоевать твое доверие. Во всяком случае, он бы воспользовался уловкой. Он также хочет избавиться от Камуи. Ты этого не ожидал, поскольку в манге очень мало известно об их отношениях, но это очень полезно. Вы двое могли бы стать очень хорошей командой. Ты можешь работать с этим. О, с этим определенно можно работать. Возможно, ты мог бы подтолкнуть его в правильном направлении. Не можешь ли ты заставить его… убить Фукути вместо тебя? Легкая ухмылка появляется на твоем лице, и ты даже не замечаешь этого. Федор же замечает. Он тоже улыбается, ему нравится это манипулятивное выражение на твоем лице. «Я помогу, — немедленно отвечаешь ты, и он приподнимает бровь, видя, как быстро ты согласился ему помочь. — Я помогу тебе избавиться от него. Ты сказал ранее, что сделаешь что угодно. Что в это входит?» «Все, как я сказал, — заверяет он и берет тебя за руки. — Я готов на все. Проси у меня все, что пожелаешь, и я сделаю все, что в моих силах, чтобы это сбылось». Твои руки все еще в его руках, ты наклоняешься ближе к его лицу. «Мне нужно подобраться ближе к Ищейкам». «Ищейкам. Как интересно… Хорошо, как и обещал, я не буду подвергать это сомнению, пока ты будешь помогать мне в раскрытии и уничтожении Камуи». Ты не смог сдержаться. Ты лучезарно улыбаешься и обнимаешь Федора. Он застывает в шоке, но быстро приходит в себя и собственнически обнимает тебя за талию. Ты не помнишь, когда в последний раз твои планы принимали такой удачный оборот. Шансы устранить Фукути стали намного выше, и это было так просто. Тебе не обязательно рассказывать Федору все, но он стал важной пешкой в твоей игре. Он сам убьет Фукути, оставив твои руки чистыми. Конечно, Сакуносукэ Ода по-прежнему является запасным планом. Его способность бесценна в битве с клинком, рассекающим время. Если ты правильно разыграешь свои карты, то никому, кроме Фукути, не придется умирать. Федор слегка отстраняется, и одна рука тянется, чтобы погладить твою щеку. Его фиолетовые глаза затуманены, его разум где-то далеко в его идеальном мире. «У нас больше общего, чем я думал, — шепчет он. — Да, вместе мы можем достичь всего. Мой милый, моей целью всегда было очистить мир от его грешников. Я сам являюсь одним из них, но все же именно моя рука была так милостиво избрана для очищения от грязи. Так или иначе, в моих глазах ты самый божественный из них всех, Т/и. Вместе мы избавим себя и мир от грехов, а затем будем жить в красоте до конца наших дней. Я хочу, чтобы ты принадлежал мне».