***
Наби смотрела вперед, боялась шевелиться и дышать, отчего делала короткие вдохи с задержкой дыхания и очень тихими выдохами, медленными и тягучими так, что внутри все сжималось от недостатка кислорода. Зато этот вариант дыхания ее как-то странно успокаивал. Жаль, что этого нельзя было сказать о Чоне, что делал резкие движения при вождении. На нее он не смотрел, четко следовал за ехавшей перед ним машиной, в которой подругу сидящей рядом девушки везли в больницу, где той наконец-то окажут профессиональную помощь. До здания больницы они доехали быстро. Чонгук остановился, проследил за ребятами клана, что спокойно вышли, вынесли из машины Юри, которая все также была без сознания, и прошли внутрь. Наби проследила за процессией, но так и не пошевелилась. — Иди, — раздался глухой и хриплый голос справа, заставляя ее вздрогнуть всем телом. Голова повернулась к говорившему, всколыхнув красные кончики волос. Чонгук смотрел на нее и не видел. Взгляд расфокусировался и только черно-красные волосы еле заметно раскачивались из стороны в сторону, не давая ему четко понять, что девушка молча отказывается от его предложения. Минута длится как положено, все свои шестьдесят секунд: размеренно, ровно и четко. И взгляд Чона с каждой секундой становится четким, давая разглядеть румяные щеки, частично скрытые разноцветными волосами. Взгляд его, слегка растерянный, скользит по мягкой коже, он знает точно, что она именно такая, ведь уже дотрагивался до нее. Глаза пробегают по небольшому носику, натыкаясь на покрасневшие глаза с длинными ресничками, что так красиво украшают светло-карий зрачок. Девушка на него смотрит настороженно и немного испуганно. Немного. Не так, как смотрела до этого. И он своим четким взглядом это замечает. — Иди, — повторяет Чонгук, опуская свой взгляд вниз, видя ее руки, что сжимают в кулачках на коленках сиреневое платье. И только сейчас он понимает, что девушка за все эти сутки почти не отдохнула, не расслабилась и наверняка даже не ела, что тут же подтверждается тихим урчанием со стороны ее живота. Взгляд его вновь поднимается и сразу замечает ее сжатые губки, красные от покусываний и еще выступающей крови. Ее вкус мгновенно ощущается у него во рту, и он отворачивается, строго смотря вперед на припаркованный перед ним черный внедорожник. — Иди! — тверже произносит он, в очередной раз осознавая, что не знает, чего на самом деле хочет от нее. Чтобы ушла и оставила его одного? Или чтобы осталась и позволила вновь коснуться себя? В ответ молчание, вновь нарушаемое урчанием требующего еды организма. Настоятельно требующего так, что Наби становится стыдно, и она накрывает его ладошками, стараясь хоть так заглушить свои звуки. Чонгук так и не смотрит на нее. Вздыхает и, заводя машину, выруливает с парковки, мгновенно разгоняясь, следуя в сторону своего спортивного клуба, до которого не доезжает совсем немного, ведь его любимый ресторанчик простой домашней еды, не пафосный и дорогой, а самый обычный, но нереально вкусный, был почти рядом с его основным легальным местом работы. Они так и не разговаривают. Он паркуется, выходит и, даже не глядя на нее, проходит сразу внутрь ресторанчика. Пэ смотрит ему вслед и ощущает, что с его уходом становится страшно. Поэтому спешно отстегивается, выскакивает из машины и быстрыми шажочками спешит за ним. Вбегает, теряется в количестве посетителей, но в самом дальнем уголочке замечает его темную макушку, черную одежду и широкую спину, за которой она действительно ощущает себя в безопасности. И именно сейчас Пэ Наби это четко понимает. Он к ней спиной сидит, а рядом со столиком уже стоит женщина пожилая, которой он делает заказ. Та ему улыбается по-доброму, кивая головой на его слова. Наби подходит, не слышит их слов, но сразу замечает на себе добрый взгляд женщины, мягко ей кланяющейся, на что девушка тут же ей отвечает своим низким поклоном. Женщина удаляется, спешными шаркающими шагами заходит в кухоньку, что шторочкой отделена, и будто теряется насовсем. Наби следит за грязноватой тканью, колышущейся, и чувствует себя в безопасности. Глаза свои переводит на широкую спину и еще четче защиту эту незримую ощущает, она будто от него исходит и жаром разносится, ее завлекая к себе. И она тянется, ступает к нему ближе, на мгновение задерживается, поравнявшись с ним, но проходит дальше, обходит стол и садится напротив, тут же голову свою опуская вниз, боясь на него смотреть. Видеть его злой и недовольный взгляд совсем не хочется, также как и оставаться сейчас одной. Страшно. Ей нравится с ним молчать, ощущая его незримую силу и защиту, в которой ей хорошо. И пусть еще страшно рядом с ним, но так абсурдно спокойно, что она себя не понимает. Ей бы бояться его надо и бежать прочь подальше, особенно от его такого броска на нее, терзающего ее жестоким, нет, скорее жёстким поцелуем. А она, наоборот, к нему липнет, следует и не желает упускать из виду. Ему нравится с ней молчать, ощущая ее присутствие кроткое и тихое. Пожалуй, он не хочет быть один сейчас. Ясное осознание своего желания накрывает с головой, и он будто расслабляется, плечи заметно опускаются вниз, спина смягчается, и он сам весь оседает, давая расслабление своим стальным мышцам. Женщина несет большой поднос, уставленный тарелочками, спешно выставляет их на стол перед парой молчаливой, не смотрящей друг на друга, но несомненно нуждающихся друг в друге. Пожилая владелица ресторанчика видит это слишком четко, поэтому и быстро удаляется, не желая мешать спокойной тишине.***
В окне небо окрашивается в рыжие оттенки, рассекаемые синевой, переходящей в сиреневые оттенки. Красиво. Вот бы посмотреть на все небо, а не на этот несчастный кусочек, что в окне видать. Тэхен пошевелился, пододвигаясь к краю постели, но боль напомнила о себе четко, заставляя зажмуриться и замереть, успокаивая разносящуюся боль от грудины и спины. А мог бы спокойно отдыхать в своей квартире или помогать братьям разгребать весь тот бардак, что творился после очередного покушения на их клан. И что его дернуло кинуться защищать эту сумасшедшую девчонку! Просто рефлекс? Ведь мог же дернуть ее за руку и все. Почему встал между ней и оружием? Сам себя Ким Тэхен не понимал, впрочем так бывало очень часто. За дверью послышались голоса, топот ног и очень громкий недовольный голос Тетушки. Что там происходит? По инерции Тэхен двинулся в противоположную от окна сторону — к двери, но боль опять его тормознула, заставляя застонать вслух. Откинувшись на подушку и постаравшись расслабиться, Ким попытался услышать слова Тетушки, но они неожиданно стали тише и совсем исчезли. Да что там такое? Не прошло и десяти минут, как в его палату зашла Хан Нгуен с недовольным лицом и поджатыми губами. — Что происходит? — сиплым голосом спросил Тэхен. — Спасенную тобой девушку привезли, — завидев непонимание на бледном лице, женщина с мягкой улыбкой добавила: — Или ты позабыл, что она успела сбежать. — Сумасшедшая, — простонал Ким, вновь расслабляясь на постели. — Не хочу быть рядом с ней. — Капризничаешь? — женщина уже подошла к парню и легонько потрепала его по голове. — Нравится она тебе? В ответ на седовласую женщину посмотрели с возмущением и недовольством, а еще горящим диким взглядом. — Чушь, — сквозь зубы прошипел Тэхен. — Идите домой, я спать буду. — Как пожелаешь, мой милый, — Нгуен наклонилась, легонько поцеловала парня в лоб, поправила волосы рукой, второй сжала его руку, лежавшую на постели, и спокойно вышла. — Зайду завтра. Никто не заметил светящийся экран телефона, стоявший на зарядке, аккуратно размещенный на подлокотнике, где так неудачно был скрыт уголком мягкой подушки. Седовласая женщина, убравшая его туда, даже не думала, что срочные звонки могут быть пропущены владельцем.***
Темная дверь открылась, выпуская наружу маленького мальчика. Мин Минхо придержал дверь, не позволяя ей закрыться или распахнуться сильно. Оглянувшись назад, он несколько замешкался, но все же решил пройти по темному коридору с красной неоновой подсветкой по периметру сверху в большой зал, уставленный столиками с мягкими диванчиками, на ближайшем из которых сидела его мама с дядей Сокджином, к ней-то он и направился. Молча подошел, взял за руку и потянул ее на себя. Дамби внимательно рассматривала личико сына, стараясь по нему понять, как прошел разговор с отцом. Не заметив красных глаз и вообще каких-либо признаков слез, она чуть расслабилась. Минхо молчал, но уверенно тянул ее руку в свою сторону, отшагивая назад под ее вопросительный взгляд. Дамби встала и последовала, влекомая сыном в сторону приоткрытой двери. Сердце дернулось, а ладошки начали потеть. Она волновалась. На самом деле, было бы проще убежать от любых серьезных разговоров, но она взрослая женщина, которая уже через многое прошла в своей жизни, и в большей степени из-за того, к кому вел ее сынишка. — Мама, папа не обидит нас. Мы ему нужны, — уверенно ответил мальчик, опуская руку мамы около двери, и, развернувшись, побежал назад к столиками по темному коридору, который ему все же не нравился из-за своей мрачности. — Дядя Джин…🎶Roseaux, Aloe Blacc - Clarao Da Lua
Дамби не услышала дальнейших слов сына, но вздрогнула, ощущая, как ее утягивает другая рука, теплая и крепкая, внутрь комнаты, тут же закрывая за ней дверь, преграждая ей путь. Юнги смотрел в упор, хмуря брови и не скрывая гневных искр в потемневших глазах. Дамби давно не сталкивалась с таким его взглядом в свою сторону. — Мне кажется, ты забыла, кто я такой на самом деле, дорогая моя, — Юнги шагнул к любимой. Ан отшагнула назад. Юнги еще больше нахмурил брови и метнул в нее агрессивный взгляд, показывая, что ее действия в этот момент ему совсем не нравятся, поэтому увереннее шагнул к ней еще, делая шаг больше, почти становясь перед ней. Только она еще два шага сделала назад, глаз своих темных с него не сводя. Сердце в груди забилось, по спине прошелся холодок, а руки сжались в кулачки. — Я прекрасно помню, кто ты такой, — в привычной манере вздернула свой носик вверх брюнетка. Только в глазах не успела скрыть настороженность и испуг, ведь не знала, что ожидать от любимого мужчины, который явно недоволен ее поведением и словами сына. Она видит, что его они больше всего и задели. Еще бы! Услышь она такое от сына, тоже бы обиделась и расстроилась. — Кто? — Ты плохой человек. Убийца, торговец оружием, наркотиками и девушками, — Дамби не отрывала взгляда от его лица, которое может чуть и расслабилось, но злость не уменьшилась. — А еще ты — отец моего ребенка. И я, несмотря на все это, все еще с тобой. Сплю с тобой в одной постели и живу в одном доме. И несмотря на все, что я перечислила, я всеми силами пытаюсь вырастить сына хорошим человеком. Юнги молчал, но уже с новой искрой интереса рассматривал Ан с ног до головы, будто оценивая. — Плохо пытаешься, — рявкнул Юнги, — раз он считает, что я с вами играю! Дамби вздрогнула от громкости произнесенных слов, но вопреки всему сделала шаг к мужчине. — Юнги… — договорить ей не дал резкий рывок за предплечье к себе, буквально заставляя оступиться и навалиться на него. Мужские руки обхватили ее за талию и шею, путаясь в волнистых волосах, в мгновение притягивая девушку к себе еще ближе, впиваясь поцелуем, грубым, жадным и настойчивым. Впрочем Дамби свое тело не умела контролировать, когда этот мужчина касался ее, отчего ответила ему также, развязывая молчаливую борьбу под аккомпанемент вздохов, придыханий и совсем откровенных стонов. Юнги неожиданно отшагнул от Дамби, разрывая поцелуй, все так же смотря на нее еще злым взглядом, но явно не гневным, что она хорошо замечает. — Я спал с Давой года два назад, — начал Юнги более спокойным тоном. — И не только с ней. Потому что без тебя, Дамби, было плохо. Я ненавидел тебя за то, что ты так настойчиво поселилась в моих воспоминаниях, моей душе и в моем сердце. А я не мог тебя вернуть, не имел на это права, хоть и желал этого больше всего на свете, — глаза напротив заискрились, Юнги же нахмурился сильнее, но продолжил: — Дамби, ты единственная, кто мне нужен. Даже не будь Минхо, и если бы мы случайно встретились, я бы уже не отпустил тебя. Просто не смог бы. — Я знаю, — прошептала Дамби, роняя непрошеные слезы. — Я все это понимаю, Юнги. Я просто… — Ревнуешь? — усмехнулся Юнги. — Твой выход к Даве был эпичным, я еле сдержался, чтобы не наброситься на тебя прямо там. Ты невероятная женщина. Знаешь, не представляю, как бы сам отреагировал, узнай я, что ты с кем-то… — У меня был Минхо, — перебила девушка Юнги, касаясь его груди ладонями, подшагивая к нему, приподнимая голову чуть выше, продолжая неотрывно смотреть в темные глаза, в которых злость отошла, заменяясь другим желанием. Она это по его учащенному сердцебиению под ладошками хорошо ощутила. — Я всех от себя гнала, не подпускала. Хотела к тебе и каждую ночь с тобой виделась во снах. — Ты же понимаешь, что я вас с Хо никогда больше не отпущу от себя? — теплые ладони стирали влажные дорожки с любимых щек. — Зачем хотела уехать сегодня? — Побыть без тебя. Унять свою ревность, может быть, — Дамби поймала большой палец губами, еле коснулась, слегка приподнимая уголки губ, улыбаясь. — Никогда никого не ревновала, а здесь меня злость взяла. Юнги, я понимаю, что у тебя могут быть другие девушки и я не вправе у тебя просить быть верным. Но сделай так, чтобы я не знала о них. — Дура, — буркнул Мин, вновь повторяя свой агрессивный поцелуй. Кажется, только так можно из этой женщины вытрясти чушь. Отстраняясь, но все еще касаясь ее губ, он настойчиво произнес, будто желая выжечь эти слова на ее губах: — Люблю тебя, сплю только с тобой и защищаю тебя с Минхо. Никакая другая ни рядом с тобой, ни вместо тебя не появится. Я слишком сильно из-за тебя мучился. Теперь мучайся ты со мной. Ругайся, кричи, кидай и бей вещи, но я тебя буду держать с собой рядом. Если понадобится, посажу под замок, но не отпущу от себя. — Опять угрожаешь, — улыбнулась Дамби, ощущая, как под ладонями, что ее щечки держат, начинает заливаться румянцем и нарастающим желанием. — Констатирую факт, — улыбнулся Мин. — Хосок и тебя научил так говорить? — С кем поведешься, — Мин притянул девушку и крепко обнял. — Даже не думай от меня сбежать, Ан Дамби, не пущу. Телефон, лежавший на письменном столе, в очередной раз мелькнул экраном, так неудачно поставленный на беззвучный самим владельцем, который посчитал, что за полчаса ничего срочного не произойдет, а вот уверить свою семью в их крепости было важным и незамедлительным.***
— Господин, подарки доставлены, — отчитался невысокий мужчина, низко кланяясь своему господину. — Ждем Ваших указаний по времени вручения. — Великий предел прекрасно подходит, — делая медленный глоток из пиалы, в который только что был подлит свежий чай, ответил Ханген. — Слушаюсь, господин, — в низком поклоне мужчина попятился к выходу, прикрывая тихо за собой дверь.