Кёя предупредил, что он едва ли вернётся домой раньше половины девятого, но Мукуро приехал к нему без пятнадцати восемь. Он мог провести свободное время где-нибудь в гостиной или на кухне — Кёя не запирал двери, разумно считая, что если кому-то хватит дерзости проникнуть в его жилище, то этого кого-то не остановят замки, — но предпочёл вынести из дома подушку и, закинув её под голову, прилечь на энгаве. Летняя жара уже спала, но ещё не сменилась прохладой.
Мукуро написал Кёе сообщение, в котором предложил заказать на дом какой-нибудь ужин к его приезду; Кёя отказался, и на этом Мукуро счёл свой долг хорошего гостя выполненным — хотя, возможно, ему стоило просто проявить заботу без спроса.
В последние дни на плечи Кёи легла не очень интересная ему нагрузка. До недавних времён у отца Савады имелся какой-то доверенный человек, который помогал Вонголе распространять влияние в Китае; это направление было сильно не основным, и в соответствующем ему отделе внешней разведки работало не так много людей. Всё шло спокойно, пока отдел, отзываясь на политику Вонголы, не начал расти. В нём уже не хватало рук, когда случилось предательство; Иэмицу явно выбрал доверенного человека не просто так — тот, несмотря на неожиданную атаку, не только победил, но и успел вызвать медицинскую бригаду, — и всё же работать на данный момент он не мог.
Подразделение CEDEF, и без того не до конца укомплектованное, одновременно лишилось рук и приобрело кучу работы с проверками оставшихся сотрудников на лояльность. Кёю и раньше пытались затащить во внешнюю разведку, причём с заделом на то, чтобы в будущем он стал преемником Иэмицу, — но Кёя сразу отказался от этой перспективы: куда больше его интересовала собственная организация, созданная на фундаменте бывшего Дисциплинарного Комитета. Добиваясь его назначения сейчас, Иэмицу то ли рассчитывал изменить его мнение — если так, то эффект оказался противоположным, — то ли искренне хотел на время заткнуть дыру надёжным работоспособным сотрудником, но Кёя, так или иначе, оказался втянут в дела CEDEF. За это, по его словам, он получал столько, что мог покупать в день по домику, — без уточнений, правда, о его размерах и местоположении, — но это было даже не основной его мотивацией: Реборн, якобы, обещал ему ещё что-то очень серьёзное. Мукуро не до конца понимал, насколько Кёя, рассказывая об этом, просто дразнился.
Первые двое суток Кёя был загружен настолько, что ему не хватало времени жить; потом стало проще, и Мукуро начал его навещать.
В отличие от Кёи, всё ещё неестественно занятого, он мог позволить себе расслабленно лежать на энгаве и наслаждаться чтением прямо сейчас.
Мукуро решил, что раз Кёя отказался от доставки еды, то он уже успел где-то поесть и ещё не проголодался — на деле он, приехав, сразу пошёл готовить мясо со специями, и хотя он со скучающим видом заявил, что по сложности это действие было сопоставимо с банальным разогревом пищи, Мукуро почувствовал лёгкую досаду из-за своей недоработки: он упустил возможность решить вопрос еды самому. Усталость, когда она становилась заметной, Кёе совершенно не шла — и сейчас он явно балансировал на самой грани.
Зато, встретив лишь одобрение, Мукуро помог ему принять душ, который затянулся почти на час.
Рассказывая о том, с каким идиотом ему сегодня пришлось иметь дело, Кёя изредка прерывался, чтобы поставить на доску очередной камень. Сейчас он явно был сосредоточен на игре меньше обычного, и это, наверно, давало лишний шанс на победу — но внимание Мукуро из-за его слов тоже утекало куда-то в сторону, и вырваться вперёд у него не получалось.
К моменту, когда Кёя закончил свой монолог, доска в плане расстановки сил выглядела примерно так же, как и обычно.
Сделав ход, Мукуро потянулся вперёд и сочувственно потрепал Кёю по голове.
— Как неразумно со стороны Вонголы было направить интроверта в организацию внешней разведки, — посочувствовал он перед тем, как снова нормально сесть. Уже подняв новый камень, он без лишней скромности признал: — Очевидно, я бы справился с твоей должностью гораздо лучше.
— Думаешь?
— Разумеется. Я иллюзионист, меня меньше утомляют люди, и я лучше умею с ними общаться. Кроме того, ты, возможно, не заметил, но разведка — это моя специализация. Одна из.
— Я действительно не заметил, — с рассеянной улыбкой сказал Кёя.
Ему хватило одного случая, когда Мукуро оказался под угрозой из-за шпионажа в чужих телах, чтобы уже несколько лет не одобрять эту деятельность. Такое внимание даже льстило.
— Это тоже говорит в мою пользу.
— Хорошо. Я поговорю с Савадой о твоём назначении.
На всякий случай Мукуро решил сделать шаг назад:
— Извини, но я буду вынужден отказаться. Боюсь, если я буду тебя подсиживать, это внесёт неизбежный разлад в наши с тобой отношения.
— Жаль, — равнодушно ответил Кёя.
— Если хочешь, я могу помочь тебе с чем-нибудь.
— Не нужно. Я справлюсь сам.
— Бесспорно, но всё-таки я мог бы уменьшить твою нагрузку. К примеру, я мог бы разговаривать вместо тебя под иллюзией.
Кёя задумался — то ли над решением, то ли над ходом в го. Судя по тому, что его лицо не стало более расслабленным после того, как он поставил камень, — скорее над первым.
Мукуро не отрывал его от размышлений, но сделал для себя мысленную пометку: похоже, как минимум одно из своих дел Кёя ненавидел настолько, что серьёзно рассматривал вариант, который в обычное время отверг бы сразу.
Некоторое время они играли в тишине. Кёя ходил так быстро и так неприятно, что у Мукуро начали закрадываться подозрения: возможно, победитель определился ещё сколько-то ходов назад, и теперь он, не признавая себя проигравшим, лишь демонстрировал свой невысокий навык.
— Переговоры о поставках оружия, — наконец признался Кёя. — Я был бы признателен, если бы ты ими занялся.
Мукуро слегка удивился.
— Без проблем, но это же не дело CEDEF. Савада перекладывает на тебя и такое?
— Почему это не дело CEDEF?
— Потому что это буквально дело самой Вонголы. Мне казалось, обязанности основной семьи и CEDEF намеренно разделены, чтобы никто не мог злоупотреблять полномочиями.
— И что? Думаешь, у них не могут пересекаться функции?
Ещё на своих словах Мукуро почувствовал, как проваливается в ловушку, защищая заведомо провальное мнение. В случае с Кёей это грозило разве что парой подколов.
— В идеале бы не должны.
Свой уклончивый ответ Мукуро расценивал как добровольную сдачу.
Кёя хмыкнул и как-то неожиданно тепло бросил:
— Ты не понимаешь, как работают большие организации.
— Вообще-то раньше я и сам был главой семьи.
— Из шести человек, если я правильно помню.
— Мой рекорд — из восьмидесяти, — самодовольно поправил Мукуро.
— Сколько времени ты ей управлял?
— Дня два, — не задумываясь, искренне ответил Мукуро, а затем полушутливо добавил: — Полтора, два или три. Зависит от того, как считать.
Ненадолго повисло молчание.
— Если ты возьмёшь на себя мою работу, — вернулся Кёя к делу, — то я тоже хочу помочь тебе с чем-то.
Мукуро спешно стал перебирать в голове свои ближайшие дела. Он хотел отдать Кёе что-нибудь интересное — чтобы тот отдохнул, а не взвалил себе на плечи лишнюю тяжесть.
— Есть один иллюзионист, — задумчиво начал Мукуро. — Но случай не самый удобный. По слухам, очень силён в маскировке. Может сбежать. Мне нужно его кольцо.
Мукуро набивал делу цену не для того, чтобы Кёя поверил в равноценность обмена, а чтобы завтра он, легко расправившись с целью, лишний раз почувствовал гордость.
— Хорошо, я разберусь с ним. — Кёя встал, обошёл доску и опустился на пол, чтобы целомудренно поцеловать Мукуро в лоб. — Этим, к слову, должна заниматься Вария.
Не сказав, куда он собрался, Кёя направился к выходу из комнаты.
— Ты напрасно решил, что это дело Вонголы, — не стал скрывать от него Мукуро.
— Скоро вернусь, — предупредил Кёя. — Можешь пока посчитать очки.
Мукуро вздохнул.
Он и так видел, кто из них набрал больше.
***
Поставки оружия, на удивление, попали под юрисдикцию CEDEF не просто так — Кёя просто не посчитал нужным объяснить это сразу. В самих автоматах Вонгола особо и не нуждалась; куда сильнее её волновали те каналы, которые в этом деле новые партнёры собирались использовать.
Мукуро хватило бы знания китайского, чтобы кое-как обговорить сделку с очень заинтересованной в ней второй стороной, но на обычных переговорах ему, конечно, пришлось пользоваться услугами переводчика. Эта прокладка между ним и собеседниками мешала — не говоря о том, что Мукуро оказался вынужден думать не только о самих переговорах, но и о соблюдении образа Кёи. Непривычно часто он подолгу молчал и слушал; направляя диалог в нужную сторону короткими фразами, а не контролируя его полностью, он чувствовал себя не в своей тарелке.
***
От ладони Кёи, которой он сжимал концы наручников, шли длинные цепи куда-то в недры большой машины. Он дёрнул их на себя, и из фургона вывалилось существо, похожее на мумию, — с бинтами, заменёнными на кольца металла. Часть колец удерживали цепи, остальные — просто обхватывали тело иллюзиониста, не давая ему лишний раз шевелиться.
Мукуро несколько сомневался, был ли тот всё ещё жив.
Кольцо ожидаемо оказалось мелочью — но Мукуро знал о деяниях иллюзиониста достаточно, чтобы оно не было единственной причиной его уничтожить.
***
Мукуро подошёл к компьютерному столу лишь для того, чтобы погладить Кёю по голове и плечам, после чего вновь оставить его в одиночестве, не мешая рабочему процессу. Он не ожидал, что Кёя передаст ему стопку бумаг с невозмутимым «Держи».
— Что это? — спросил Мукуро, прикидывая толщину стопки. Листов пятьдесят?
— Отчёты.
— Зачем они мне?
— Разве ты не хочешь отдать приказы своим подчинённым?
— Подчинённым?
— CEDEF. Это то, что отдел аналитики извлёк из твоих переговоров. Теперь ты должен определить следующие шаги.
Расслабившись, Мукуро вернул стопку на стол.
— Тебя так задели слова о том, что я бы лучше справился с твоей должностью?
— Давно мечтаю посмотреть, как ты работаешь с документами.
— Именно так я обычно с ними и работаю, — признался Мукуро, отодвигая стопку подальше. Кёя мягко поймал его за руку и притянул к себе.
На миг растерявшись, почти сразу Мукуро опёрся ладонью на его плечо и с удовольствием опустился к нему на колени.
