Совы и жаворонки

      Мукуро неожиданно понравилась тяжёлая резная дверь из светлого дерева — больше, чем вся роскошная мебель, которую он встречал в этом доме. Он почти жалел её: замок, чтобы не тратить впустую время, предстояло расплавить.       — Шестеро, — коротко сообщил Кёя, вынырнув из сосредоточенности на Облачном радаре.       — Ты обратился ко мне или их там шесть? — весело поинтересовался Мукуро.       — Их там шесть.       — Хорошо.       — Если это была шутка, не пытайся больше шутить.       — Как скажешь, Хибари Кёя.       Кёя устало выдохнул.       Чтобы в здании не начался пожар, Мукуро плавил металл очень осторожно: барьером ограничивая его теплообмен, в минимальном объёме. Замок быстро пришёл в негодность.       — Отойди, — сказал Кёя.       Мукуро сделал шаг в сторону и изобразил приглашающий жест.       Открывая дверь, Кёя защитил себя Пламенем, — даже если враги поджидали его с огнестрельным оружием, у них ничего бы не вышло. Мукуро держался в стороне — он мог возвести барьер из Тумана, но ни к чему было тратить силы обоим.       Никто их не ждал.       Из недоверчивости всё же создав барьер, Мукуро проследовал за Кёей и с полувопросительной интонацией протянул:       — Шестеро.       — Да. Я всё ещё чувствую их рядом.       — Где?       Кёя помедлил и направился к большой серой квадратной двери, вмонтированной в стену на уровне торса, — похоже, за ней скрывался сейф.       — Там.       Через дверь такого размера мог бы пролезть человек, пускай и согнувшись, но эта версия казалась неправдоподобной. Если бы кто-то решил обустроить в сердце здания бункер, он бы, наверно, оформил его иначе.       Мукуро почувствовал, как сквозь его тело на грани различимости пробежал ветерок. Он посмотрел на Кёю; тот стоял рядом с закрытыми глазами. Через несколько секунд он вынес вердикт:       — Или они неподвижно стоят вплотную, или это не люди.       — Это может быть что-то вроде технологий Виндиче, — предположил Мукуро. — Колбы с системой жизнеобеспечения и затруднённым доступом к ним.       — Возможно, — отрешённо подтвердил Кёя.       Предположение никак не приближало их к открытию сейфа. Его тоже можно было попробовать расплавить — металл бы, возможно, поддался, — но Мукуро опасался действовать вслепую: так он мог повредить содержимое. Да и сил на это, даже в случае успеха, ушло бы много. Опять оставаться выжатым ему не хотелось.       Отложив этот вариант до худших времён, он заговорил:       — Если мы найдём того, кто использовал этот сейф, то, возможно, в его теле я смогу набрать код.       Кёя повернул к нему голову; его брови напряглись в сомнении.       — Ты ведь не имеешь доступа к памяти жертв?       — Имею к мышечной. Если владелец долго не менял пароль и вводил его достаточно часто, то его руки помнят не меньше, чем голова. — Мукуро показательно прикрыл рот ладонью, будто испуганно. — Я ведь ничем не рискую, раскрывая тебе секреты своего мастерства, правда?       Сомнение Кёи перетекло в лёгкое недовольство.       — Почему ты не говорил об этом раньше?       — Мне казалось, это очевидно по моим способностям в чужих телах. Разве нет?       — Если бы другой иллюзионист получил из-за этого доступ к данным Вонголы, это было бы на твоей совести.       Мукуро посчитал раздражение Кёи косвенным доказательством того, что тот признал свою ошибку.       Кёя куда-то направился. Удерживая на нём взгляд, но пока не двигаясь с места, Мукуро самодовольно заговорил:       — Не думаю, что кому-то, кроме меня, под силу захватывать чужие тела. К тому же, в утечке данных не меньше были бы виноваты и те, кто не подумал о том, как работает мышечная память.       Несмотря на желание подначить Кёю, он немного опасался хвастаться — всё-таки идея с мышечной памятью, в отличие от пыток исключавшая риск смерти жертвы, требовала совпадения многих условий. Бахвальство с большой вероятностью могло обернуться позорным провалом, и Мукуро, достаточно позабавившись, решил замять тему, даже если Кёя собирался её развить.       Кёя явно не собирался. Он подошёл к массивному столу, чья обширная поверхность находилась почти в идеальном порядке: на ней стоял закрытый серый ноутбук и лежала стопка бумаг; не так опрятно выглядели разве что два валявшихся отдельно листа. Даже ручек — или подставки под них, — на столешнице не было.       Кёя перевернул один из листов, изучая его содержимое, и Мукуро снисходительно поинтересовался:       — Думаешь найти здесь пароль от сейфа?       — Какое самое уязвимое звено в информационной безопасности?       — Человек, — машинально ответил Мукуро. От невозмутимости Кёи он издал смешок. — Ты интересуешься информационной безопасностью?       — Нет. Почти все это знают.       Кёя будто собирался что-то добавить — но замялся.       — Ты хотел сказать что-то ещё?       — Пошутить с отсылкой, которую ты бы не понял.       — Может, я бы и понял.       — С отсылкой на детский японский мультфильм, — с неохотой признался Кёя.       Внутренне с ним согласившись, Мукуро улыбнулся и искренне сказал:       — О. Это мило.       Сильнее всего их культурная подготовка отличалась на тех уровнях, что заполнялись лет до десяти, — даже не потому, что они родились в разных странах, а потому что у Мукуро этот слой в принципе почти что отсутствовал. В обычное время он ненавидел своё детство исключительно по более серьёзным причинам, но сейчас, одновременно со светлыми чувствами, он испытал лёгкую тоску из-за разделявшего их барьера — пускай даже и невысокого.       Мукуро вернулся обратно к сейфу и посмотрел на замок — восемь вращающихся цилиндров, способных принять одно из десяти положений. Решать эту задачу перебором пришлось бы долго. Даже если паролем стояла одна из знаковых дат в жизни владельца, это оставляло примерно тридцать, умножить на двенадцать… Ну да — примерно триста шестьдесят пять вариантов, помноженных на последние условно сто лет, плюс поправка на как минимум два формата записи даты.       Больше от скуки, чем от надежды — хотя, конечно, он бы с удовольствием взглянул на лицо Кёи в случае успеха, — Мукуро начал перебирать простейшие комбинации: все единицы, все двойки, тройки, цифры по порядку, в обратном порядке… Ничего не работало.       — До какого знака ты знаешь число пи? — поинтересовался он через некоторое время. До этого со стороны Кёи слышались только шелест бумаги и редкие хлопки тяжёлых ящиков.       — До пятого.       — М-м, — разочарованно протянул Мукуро. — В математике, кажется, есть ещё одно знаменитое число.       — Экспонента?       — Наверное. До какого знака ты знаешь это?       — До третьего, — признался Кёя, слегка развеселившись.       Вообще, в сумме пять и три давали как раз восьмёрку — и если Кёя помнил эти значения со школьных времён, а не выучил их из-за тех проектов Вонголы, за ходом которых он приглядывал, то местный босс, вероятно, знал их в такой же мере.       — Можешь продиктовать эти числа?       — Тебе не надоело играть во взломщика? — с небольшой усталостью поинтересовался Кёя. — Три, один, четыре, один, пять…       Он милосердно сделал паузу, благодаря которой Мукуро не запутался в цифрах. Закончив ввод, он почти разочаровался, что это не сработало. Он попробовал поменять числа местами, но это не сработало тоже.       — Ладно, — признал Мукуро. — Похоже, нам придётся отправиться на поиски босса ещё раз.       — Я не чувствовал людей нигде в этом здании, кроме этого места.       — Ага, — легкомысленно согласился Мукуро — и у него в голове что-то щёлкнуло. — Внутри сейфа может быть устройство, которое заставляет тебя ощущать присутствие людей здесь, тогда как фактически они находятся в другом месте.       — Мне сложно представить, как оно могло бы обмануть мой радар.       — Не так важно.       — Действительно, потому что твоё предположение в любом случае нам ничего не даёт.       Вернувшись ближе к столу, Мукуро беззлобно спросил:       — И что ты выяснил сам, мистер гений?       — Узнал, чем Браккато занимались последние полгода.       — Ладно, — согласился Мукуро, небрежно положив ладонь на плечо Кёи. Почти его приобняв. — В этот раз ты победил.       Гокудэра и Рёхэй ждали внизу, контролируя выходы из особняка, — по крайней мере те, которые находились на виду; Мукуро сильно подозревал, что при осмотре первого этажа он и Кёя упустили какой-то секретный подземный ход, через который верхушка семьи сумела скрыться.       Коротко переговорив с Гокудэрой, Кёя кратко ввёл его в курс дела, сообщил, что сам он сейчас планировал навестить одну из баз Вонголы, и без особых эмоций заявил, что в этом путешествии ему был нужен Мукуро.       Эти слова стали для Мукуро приятной неожиданностью: до особняка он добирался вместе с Гокудэрой, потому что Кёя не слишком хотел афишировать особый статус их отношений, и вообще на людях они держались чуть ли не как враги.       Уже в машине, когда они немного отъехали, Мукуро повернул голову к водительскому сидению и насмешливо спросил:       — Я правда тебе нужен?       — Не для дела.       Кёя оповестил об этом нейтрально, без тени флирта, но Мукуро польщённо улыбнулся.       — Хорошо.       Те семь лет, что Мукуро провёл в Вендикаре, он почти не взаимодействовал с Кёей: лишь издалека приглядывал за ним в самые опасные дни — или в моменты триумфа. Заключение в колбе, усилиями Вонголы, кончилось два месяца и три недели назад; почти сразу после него они сошлись. Мукуро восхищался и пятнадцатилетним Кёей, но с годами тот, безусловно, изменился в лучшую сторону. То, что он приумножил свой непоколебимый авторитет, и научился его использовать, относилось к числу приятных плюсов.       Решив тоже побыть полезным, пускай даже Кёя взял его с собой не для дела, Мукуро провёл ревизию защитных иллюзий на базе Вонголы, куда они на время приехали. Любовь Кёи к Намимори с годами не изменилась, и хотя они, находясь неподалёку от Токио, могли бы устроить небольшой тур по столице, Мукуро не сомневался, каким на самом деле будет следующий пункт их назначения.       Работу местных иллюзионистов он вскоре оценил как достойную, хотя и оставил пару некритичных замечаний. Конечно, он делал поправку на то, что полностью Туман раскрывался только в его руках.       Закончив с проверкой, Мукуро направился в кабинет Кёи, который пришлось ещё поискать.       Кёя стоял, наклонившись перед ноутбуком. Он явно не собирался тратить на чтение того, что ему прислали, много времени, иначе бы сел — но Мукуро всё равно без колебаний занял его кресло. Оно вращалось плавно, без скрипов и шума, и было в целом удобным, только слегка жестковатым.       Когда Кёя выпрямился, Мукуро подался вперёд и спросил:       — Ты закончил?       — Жду, пока другие люди закончат.       Мукуро снова откинулся в кресле; то приятно качнулось, смягчая прикосновение к спинке.       — Сколько у нас времени?       — Надеюсь, что не больше десяти минут.       — Этого вполне достаточно, — промурлыкал Мукуро, одновременно прикинув, что дотянуться до пояса Кёи, не вставая, у него не получится.       — Я не заинтересован в сексе в спешке, тем более здесь.       Мукуро резко стало как-то скучнее, и он с лёгким укором спросил:       — Если бы ты ответил менее официально, небо бы рухнуло?       Немного отклонив крышку ноутбука назад, Кёя опёрся на стол ладонью и бедром, снова опустил взгляд и прочитал что-то, от чего его губы тронула слабая улыбка.       — Что читаешь?       — Информацию про сейф.       — Его уже вскрыли?       — Нет.       Увлёкся Кёя чем-то совершенно неясным.       — Если я окажусь прав насчёт его содержимого, сделаешь мне минет в кошачьих ушках?       — Мне несложно надеть кошачьи ушки и так, — отстранённо бросил Кёя. — Интересно, что сам сейф может оказаться не менее ценным, чем его содержимое. Похоже, он сделан из уникального сплава.       Информация про сейф примерно на четверть прошла мимо Мукуро, хотя его заинтриговало, чем таким увлёкся вдруг Кёя. Искренне пытаясь сосредоточиться на сведениях, Мукуро всё ещё не мог поверить в то, что он услышал до этого. Слова про ушки едва поддавались осмыслению.       Они не уходили из головы.       Пока машина ехала по прямой дороге, Кёя невозмутимо поинтересовался:       — Что-то случилось?       Мукуро молчал, но, кажется, смотрел достаточно выразительно, чтобы это бросалось в глаза. Во время разговора на базе он вполне быстро переключился на сейф, а потом Кёя ненадолго ушёл. Теперь, когда они снова оказались наедине, Мукуро опять перестал контролировать своё воображение.       — Всё ещё удивляюсь, как спокойно ты отреагировал на идею с кошачьими ушками.       — Мне не двенадцать.       Это была чистейшая правда: дети обычно были открытыми к свежим идеям, а Кёя на осторожные предложения попробовать что-то новое в сексе до этого дня отвечал, что его всё устраивало.       Возле очередного большого здания, увешанного разноцветными вывесками, Мукуро не выдержал:       — Мы можем ненадолго зайти в этот торговый центр?       — Зачем?       — Купить кошачьи ушки.       Кёя ответил без тени смущения или сомнений:       — Я подожду тебя в машине.       Снова сев на переднее сидение, Мукуро раскрыл коробку. Машина плавно тронулась, когда он запустил руку внутрь.       — Наденешь прямо сейчас? — спросил он, вытащив ободок наружу. Мягкие чёрные ушки с нежно-розовой внутренней частью могли даже немного двигаться.       Только от того, что эти слова прозвучали вслух, Мукуро уже почувствовал новую волну возбуждения.       Кёя будто помедлил перед ответом.       — Нет. Это может попасть на фотографии.       Событие было маловероятным, но Кёя и правда создавал себе репутацию, в которую плохо вписалось бы подобное происшествие.       На Мукуро, с другой стороны, оно бы нисколько бы ни повлияло — образ трикстера себе на уме позволял ему многое.       — Можно примерить?       — Да.       Надев ушки, Мукуро повернул голову к Кёе и слегка её наклонил.       — Мне идёт?       Перед тем, как перевести на него взгляд, Кёя завершил поворот.       — Неплохо.       Когда они подъехали к дому, Мукуро повернулся к Кёе и непринуждённо сказал:       — Думаю, здесь ты не попадёшь на фотографии.       Больше всего он опасался показаться навязчивым.       — Да.       Не разозлившись, Кёя снял с него ушки и надел их на себя. Он даже не повернул голову, чтобы покрасоваться, но у Мукуро всё равно потеплело внутри от того, что он увидел. Идеальные по цвету ушки плавно переходили в тёмные волосы; они указывали на хорошее отношение и наталкивали на мысли о том, чем Кёя собирался вскоре заняться. Мукуро старался не представлять картину в подробностях, чтобы не дразнить себя раньше времени, и у него это почти получалось — до того, как случайно опустил взгляд на брюки Кёи.       Кажется, тот поддержал идею с ушками не только из альтруизма.       Не встретив сопротивления, Мукуро положил ладони на виски Кёи. С каждым новым движением тот насаживался ртом всё глубже, совсем понемногу, но неторопливость не помогла ему, когда член проскользнул в горло: его ресницы, почему-то только на правом глазу, блеснули от влаги. Мукуро осторожно убрал капельку большим пальцем, и Кёя недовольно повернул голову, отстраняясь от его ладони.       От этой реакции Мукуро захотелось спросить, не задел ли он случайно глаз сильнее, чем стоило, но он промолчал — Кёе сейчас было бы неудобно ответить.       Ушки двигались с тихим механическим звуком, немного — но заметно — искусственно. Как и обычно, Мукуро в основном смотрел на лицо Кёи, а не на них — до тех пор, пока рефлекторно не зажмурил глаза.       Перевернувшись на бок, — Мукуро не выпустил его из объятий, — Кёя взял телефон и прочитал сообщение.       — Новая информация о сейфе.       — О сплаве или о содержимом? — лениво спросил Мукуро, проводя ладонью по его рёбрам, и приподнялся на локте.       — О механизме. Он открывается биометрией на ручке. Попытка использовать кодовый замок приводит к автоматической блокировке.       Мукуро снова опустился на футон и спрятал лицо в плече Кёи.