━━━━━━━━━
— Даже не знаю, кого из вас мне больше хочется отлупить этой палкой по пустой башке! — рявкнул Барнс, подходя и поднимая трость. Энн не была завсегдатаем в кабинете капитана, в отличии от Харви с Джимом, а потому находиться здесь ей было слегка неуютно, особенно после того, как кто-то доложил Натаниэлю о утреннем походе Энн в Аркхем. В общем и целом, кабинет был не так уж и плох. От него не веяло атмосферой ужаса, скорее… небольшим напряжением, тем более, когда разъяренные глаза капитана прожигали насквозь. Энн стояла чуть позади, облокотившись на стену. К счастью, очередь до неё еще не дошла, а потому она с интересом слушала обвинения Барнса в сторону мужчин. — То, что ты разочаровался в жизни, не делает тебя особенным! — он подошёл впритык и обратился к Джиму. Из капитана буквально сочилась ярость, Гордон же, напротив, был более-менее спокоен. Напряжение выдавали только сжатые в кулаки ладони. — Если ты еще раз перейдешь мне дорогу, шкуру с тебя спущу, Гордон! Харви исподлобья наблюдал за их стычкой. Стоял он прямо, как натянутая струна, дожидаясь своей очереди, из которой, без сомнения, хотел бы выйти. Энн облизнула пересохшие губы, поджала их. Отведя взгляд, скрестила руки на груди, чуть ссутулив плечи. Пушистые черные волосы рассыпались по плечам, спрятанным под тканью темного пиджака. — Молитесь, чтобы мы нашли ее, — Барнс говорил о помощнице Хьюго Стрэнджа, а точнее — Этель Пибоди, которую похитили приспешники Фиш Муни только благодаря тому, что Гордон привел их в квартиру женщины. На деле задумка Джима была не так сложна… Он хотел выйти на Фиш и поймать ее в ловушку. Основным просчетом Гордона было лишь ошибочное убеждение в том, что за женщиной, которая сможет помочь умирающей от мутации Фиш, придет сама королева психов, а не ее помощницы. Возможно, он не до конца продумал свой план из-за желания поскорей забрать хорошее вознаграждение Пингвина, которое тот давал за поимку Муни. Мысленно рассуждая об этом, Энн полностью пропустила разбор полетов с Харви, а потому не заметила, как капитан добрался до нее. — А ты… — Девушка встрепенулась, когда Барнс подошел к ней, глядя разъяренными глазами. — Как тебе вообще пришло в голову проведать психа, который убил твоих коллег?! — она молчала, и по всей видимости, довольно долго. Барнс раскраснелся от злости, а потому она все же решила ответить, и видимо, зря. — Я не хочу объяснять свои действия, — она успела обдумать много вранья, которое могла бы предложить Барнсу, но в последний момент передумала. — Я не совершала никакого преступления, а потому не намерена выслушивать оскорбления в мой адрес, капитан. — Харви поджал губы, будто ожидая, что Барнс сейчас не выдержит и все же стукнет Энн по голове. Девушка же, в свою очередь, скрестив руки на груди, добавила, будто вишенку на верхушку торта, который почему-то начал падать: — Если так хотите знать причину… Эд был моим другом, все просто. А если посудить, то поступок Джима куда безрассуднее моего, — она кивнула на брата и победно улыбнулась в нелепой попытке перевести внимание на Гордона. Все же гнев капитана немного напрягал, и она была бы рада побыстрее закончить этот разговор. — Ты ничем не отличаешься от брата, — сквозь зубы процедил Барнс. Зрачки Энн расширились, дыхание чуть участилось, хоть она и пыталась его успокоить. — Еще раз узнаю, что ты ходила в Аркхем — покатишься вслед за Джимом. Энн не ответила, прожигая взглядом Барнса, внешне продолжая излучать полное равнодушие, пока сердце выпрыгивало из груди. — Вон с моих глаз… все! Живо! — гаркнул Барнс, отходя. Он устало положил руку на стол, стоявший посреди кабинета, склонился над ним. Энн вышла последняя, вслед за Харви и Джимом, которые о чем-то перешептывались, а позади послышался протяжный кашель. Девушка не обратила на это особого внимания. Джим задержал сестру, когда та попыталась быстро улизнуть в лабораторию. — Что? — довольно резко ответила Энн, но вышло это скорее случайно, чем намеренно. — Что ты делала в Аркхеме? — подозрительно спросил Гордон, продолжая держать запястье Энн. — Где были твои уши в тот момент, когда Барнс орал на меня? — Энн вырвала руку из хватки Джима, издевательски оглядела его. — Я хочу услышать полную версию, — серьезно ответил он. — Какое тебе до этого, черт возьми, дело? Я хотела поговорить с ним. Все! Нет никакой полной версии, Джим, — она не желала продолжать этот разговор и дальше, но знала, что без более подробного ответа Джим не отпустит, а потому, спустя несколько секунд беглых раздумий, добавила: — Ты просто не хочешь поставить себя на мое место, Джим. Мой друг оказался убийцей, психом, — она чуть смягчила взгляд, сама того не понимая. — Представь, каково это — когда человек, который тебе так дорог, оказывается совсем не тем, за кого ты его принимал. Ты начинаешь переосмысливать каждое его действие, вспоминать каждый звоночек, на который так долго закрывал глаза, а потом понимаешь, что если бы ты заострил на нем внимание, то, возможно, спас бы невинную… — девушка нервно прикусила губу, вспомнив о Томе, что совсем не казался таким уж невинным, но попыталась быстро выгнать эту мысль, — …жизнь. Джим, я каждый день думаю о том, что могла бы предотвратить хотя бы одно убийство. Это не дает мне жить. Я стала слишком рассеянной из-за постоянных навязчивых мыслей, мешающих нормально функционировать, — Энн устало взъерошила волосы на затылке, опуская голову. — Ты не ответственна за то, что совершил Эд, — четко произнес Гордон, чтобы Энн поняла каждое его слово. — Но я могла помешать ему! — Энн облизнула губы. — Я должна была помешать ему, должна была сделать хоть что-нибудь, но не сделала, потому что доверие застлало мне глаза, — опущенные веки дрожали, она рассматривала пол. Энн почувствовала свою слабость, а потому решила атаковать Джима, сама того не понимая. — И вообще, подумай о том, как теперь искать Пибоди, которую похитили из-за тебя, Джим. Ты еще и Харви подставить умудрился, ведь именно он дал бумажку с адресом! Ты ужасный друг, — Энн сжала зубы, хотела кинуть в него еще тонну оскорблений и обвинений, но смогла остановить себя, зная, что потом, так или иначе, жалела бы о сказанном. — Перестань лезть в дела полиции и оставь меня в покое, — устало бросила она перед тем, как развернуться и уйти, не дождавшись ответа Гордона. Она не хотела слышать его попыток поддержать, не хотела слышать то, что ей уже множество раз говорили другие. Энн взвалила на себя вину за убийства Нигмы и, чтобы избавиться от этого бремени, нужны отнюдь не слова, а понимание, может, еще принятие, но лишь с ее стороны. Но не слова, только сильнее убеждавшие в том, что она недоглядела, замяла. Это стало ее проклятием. — Энн, срочно! — Эмбер выскочила из-за угла, пугая девушку, взяла ее под руку и потащила за собой. — Что случилось? — чуть раздраженно спросила Энн, выпутывая руку из хватки подруги. Эмбер промолчала в ответ. Девушки зашли в морг. Посреди комнаты на кушетке лежало тело Карлоса Данкера. Эмбер скрестила руки, чуть сминая белую рубашку в серый горошек. До носа Энн донёсся легкий аромат ванили, довольно мягкий и приятный. Она в недоумении изогнула брови, медленно поворачиваясь лицом к Эмбер. Судмедэксперт была выше, а потому голову пришлось приподнять. — Ты решила похвастаться новым освежителем? — спросила Энн. Злость и напряженность, появившиеся после разговора с Гордоном, перекрыло замешательство, а потому Энн просто хлопала глазами, всматриваясь в лицо Эмбер, надеясь найти в нем ответ. — Ну, если труп можно считать за освежитель воздуха, то да, — издевательски подметила Эмбер, переводя глаза на тело. — Объяснись, — коротко произнесла Энн, и тоже уставилась на труп. — Я зашла в морг и почувствовала ваниль. Разумеется, я удивилась этому, — она помотала головой. — Я начала искать источник запаха и… нашла, — она указала на тело. — Чтобы удостовериться в том, что запах точно испускает он, я взяла кровь на анализ, и знаешь, что? В его крови куча эфирных масел, немного красителей и куча другой дряни. Он будто в чан с духами перед смертью свалился! — Какой ужас… — только и смогла выдавить Энн. После рассказа судмедэксперта запах ванили приобрел очень странные нотки. Понимание того, что приятный запах исходит от трупа, крайне… поражало. — Может, у него аллергия на духи, потому он весь в волдырях? — истерически хихикнула Энн. — А если серьезно, то, по всей видимости, поражение кожи вызвали духи с… какой-то дрянью. Расскажешь о ней подробнее? — В процессе. Там довольно сложный состав, как я поняла, так что мне нужно больше времени, — Эмбер невзначай пожала плечами. — Первый раз такое вижу. Зато мы теперь уверены в том, что убийца ставил опыты на жертве. Но зачем там эфирные масла?.. — Эмбер замолчала, переваривая информацию. — Об этом нужно доложить Барнсу. — Погоди, Эмбер, — Энн судорожно развернулась к подруге и серьезно попросила: — Пока ничего никому не говори. Я хочу сама разобраться с этим делом… — Энн, ты понимаешь, что Барнс мало того, что уволит тебя, и это только в лучшем случае, так еще и меня отправит следом? — ответила Эмбер, не дожидаясь конца фразы. — Никому не сдалось дело об убитом наркоше, верно? Верно, — Энн поджала губы, хотела продолжить, но Эмбер вновь не дала ей закончить: — Ты криминалист, Энн, не следователь. — Есть разница? Пожалуйста. Я буду должна тебе, все, что угодно, только не говори об этом Барнсу, Харви и другим. — Ну, «все что угодно» — это довольно высокая планка, — Эмбер хихикнула, смягчив взгляд, в котором явно читался вопрос. — Ты говорила, что интересуешься этим делом из простого интереса… Так ли это? Энн задумалась. Она не знала ответа, а если точнее, он крутился в голове, но почему-то совсем не читался, растворялся сразу же, как только девушка пыталась зацепиться за него. «Я просто хочу хоть чем-то забить себе голову» — пронеслась сумбурная мысль, сразу же ускользая. — Возможно, я просто такая же безрассудная, как брат, — Энн неопределенно махнула рукой, натянуто улыбнулась. — Думаю, это заложено в ваших ДНК, — Эмбер весело хихикнула и тут же серьезно добавила: — Ладно, я не скажу, но если ситуация ухудшится, сразу же доложишь об этом Барнсу! Не хочу, чтобы из твоего трупа сделали ароматизированную свечку. Энн сдержанно кивнула, но все же, помедлив, приблизилась и крепко обняла Эмбер, которая очень удивилась внезапному потоку нежности от подруги — подобное случалось очень редко. Энн никогда не выражала благодарность через касания, чаще обходясь короткой улыбкой или сухим «спасибо». Эмбер обняла девушку в ответ, легонько похлопав по спине. Энн улыбнулась, пряча равнодушное лицо за чёрными волосами. Ее сердце чуть дрогнуло от каких-то своих раздумий, которые Энн не могла разгадать. Она отпустила Эмбер и поспешила удалиться из морга, а та смотрела ей вслед, думая о своем. Судмедэксперт улыбнулась внезапным мыслям. Какой бы ни была Энн, Эмбер очень дорожила подругой, считала ту важной частью себя и работы. Энн имела определенный, весьма непростой характер, который всё-равно чем-то цеплял. Она не была дружелюбной или любвеобильной, но почему-то излучала доверие, спокойствие и определенную надежность. Конечно, и у нее были свои тараканы: например, привычка недоговаривать или злиться из-за пустяка, но у каждого есть свои заскоки, ведь так? Энн была открытой книгой, написанной на языке, который знали только несколько человек во всем мире. Энн улыбнулась, почувствовав спиной теплый взгляд.━━━━━━━━━
Следующий день неожиданно ворвался в приоткрытое окно Энн. Кажется, девушка всю ночь просидела, склонившись над стареньким столом, и даже не заметила, как солнце вышло из-за горизонта, поднимаясь все выше и выше. — Какой день подряд я сплю по четыре часа от силы? — на вдохе произнесла она, откидываясь на спинку кресла, зевнула. Мельком глянула на настенные часы. — Два часа дня. Восхитительно. Она взяла отгул, чтобы посвятить его делу о наркодилере, и в итоге начала работу еще вечером вчерашнего дня. Перед этим смогла забрать с собой рабочие бумажки, найденные в одежде жертвы — одна из них очень заинтересовала Энн. Если остальные ничего из себя не представляли, то небольшой огрызок потертой бумаги стал лучиком света в этом непроглядном деле. На нем было только название, написанное второпях: «Дивный аромат». Довольно заурядно, но если вспомнить, чем пахло тело Карлоса, факты сопоставлялись сами собой. Но проблема была не в этом. Различных магазинов, бутиков, лавок и прочего с подобными названиями было слишком много, а потому Энн пришлось сгрести все свои карты и справочники и начать монотонно вычеркивать всё неподходящее, а точнее — заброшенные, закрытые, не с той спецификой здания. Это заняло достаточно много времени, но в итоге на руках у неё был адрес предполагаемого парфюмерного бутика. Энн немного сползла с кресла, укладывая руки на мягкие подлокотники. Она рассматривала множество карт, бумаг и прочую макулатуру, одним большим беспорядком лежавшими на столе. Белки глаз чуть покраснели от недосыпа, в голове туман, но это состояние совсем не выбивало девушку из колеи. Можно сказать, что только из-за него она и взялась за дело, только ради того, чтобы в голове не осталось места, а в теле — сил на обработку навязчивых мыслей, которые словно прилипли к ее голове. — Если я ошиблась, — прошептала она, устремляя взгляд куда-то в сторону, уставший голос чуть дрогнул, — это будет катастрофой. — Энн поднялась с кресла, с презрением оглядела кипы бумаг. — Да, катастрофой, — уже как данность произнесла она. Энн бегло схватила бумажку с адресом, сунула ее в карман брюк и подошла к небольшому зеркалу. Она распустила неопрятный пучок и бегло расчесала волосы. Взяла помаду и привычным движением прошлась по губам, окрашивая их в красный. Поставив флакончик на место, расправила горло водолазки и портупею, крепившуюся к поясу брюк, и легонько улыбнулась отражению. Накидывая пальто, Энн застыла около входной двери, услышав жужжание телефона. Она вытащила раскладушку из кармана и ответила на звонок. — Этель Пибоди нашли, — сразу же произнесла Эмбер, и помолчав, добавила: — Она мертва. Все вышло как-то… не очень Брови Энн поползли вверх. Она опустила взгляд, пытаясь обдумать слова Эмбер. — Если Фиш убила Этель, значит, та не дала ей нужной информации. Я не уверена, но мне кажется, что ей нужен человек, который создал ее — Хьюго Стрэндж, — ответила она. — Да-да, Джим уже решает этот вопрос с Барнсом, — Эмбер молчала некоторое время, а после, будто вспомнив, торопливо произнесла: — Я думаю, ты будешь рада, потому что, пока ты прохлаждаешься дома, я занималась важным делом, а точнее, твоим, — она хихикнула в трубку. — Более подробные результаты крови готовы, слушай… — Энн услышала громкий звон на другом конце. — Ох, черт, погоди, что-то упало… — несколько секунд стояла тишина, а после Эмбер хныкнула: — Кто-то свалил коробку с пробирками, теперь осколки собирать… — Я смотрю, тебе там без меня не скучно, — усмехнулась Энн, теребя в руках ключи от квартиры. — Безусловно, — кратко ответила Эмбер. Энн, кажется, ощущала недовольство подруги. На фоне слышался шорох веника и звон стекла. — Ну, в общем, как я уже говорила, в крови содержатся эфирные масла в довольно больших количествах, красители и прочее, но помимо этого — диэтиловый эфир в маленьких дозах — видимо, чтобы притупить сознание жертвы, и огромный процент казеина, который черт знает как туда попал, и… Очень странная смесь веществ, которые я не смогла определить, но, предположительно, они могли влиять на состояние кожи. — Что ж, это интересно, — Энн сжала переносицу, прикрыла глаза, переваривая информацию. — Казеин, чтобы… что? На кой черт в этот состав добавили сложный белок?.. — Это был риторический вопрос, так как, разумеется, Эмбер не могла на него ответить. — Ладно, спасибо, — девушка уже хотела бросить трубку, но возглас Эмбер остановил ее: — Погоди, я еще папку с делом из твоего кабинета взяла. Отдам чуть позже, хочу подшить туда анализы. Все, до завтра! — и Эмбер положила трубку, но перед этим Энн уловила еще один громкий звук. — Что за черт там творится?.. — глухо произнесла Энн и поспешила выйти из квартиры. На улице ждало такси. Поездка вышла недолгой. Через грязное стекло автомобиля Энн смогла разглядеть толпу людей и Пингвина, стоящего на небольшом возвышении. Она не слышала, о чем тот говорил, но прекрасно видела, как заведенная толпа поддакивает каждому слову. Энн усмехнулась. Странно видеть человека, полностью противоположного полиции, но почему-то так любимого людьми. А любовь народа и есть власть… Разве не так? Энн вышла из машины, поджала губы, рассматривая здание перед собой. Парфюмерный магазин был встроен в многоэтажку и выглядел довольно инородно. Массивные кирпичные стены, на которых ни одного скола, витрины во всю высоту здания, благодаря которым можно было рассмотреть весь ассортимент, часть которого все же скрывали бежевые шторы, несколько небольших окон, заточенных в кирпичные арки, уходящие в колонны. Дверь большая, темная, по бокам те же колонны, но куда тоньше и декоративнее. И, разумеется, в правом углу здания — большая вывеска с подсветкой. Чуть ниже, около двери, такая же, но в разы меньше. Энн качнула головой. Она ожидала увидеть захудалый магазинчик с духами, а наткнулась на бутик с явно люксовой парфюмерией. Девушка уверенно шагнула вперед, открывая дверь магазинчика, мимоходом отметив режим работы. Ее встретил звон колокольчиков и улыбчивый консультант, а по совместительству и хозяин бутика. Энн рассмотрела стойки с товаром, клиентов, и проморгавшись, подошла к мужчине, что с интересом глядел на неё. — Здравствуйте! — Энн доброжелательно улыбнулась, пытаясь сразу же наладить контакт. — Не могли бы вы помочь мне с выбором? Высокий мужчина, на две головы выше Энн, которому на вид было лет сорок, заинтересованно сверкнул глазами. — Добрый день! Разумеется, — он вежливо указал на стойку рядом с кассой, где лежали журналы с ароматами, которые есть в ассортименте. — Пройдемте. Энн пошла за ним, продумывая следующие вопросы, а также внимательно наблюдая за мужчиной — тот мог либо указать на преступника, либо быть им, но только если она не ошиблась с адресом. — Вас интересует что-то конкретное или я могу предложить парфюмы на свой вкус? — он вопросительно посмотрел на Энн. — Конкретное, — улыбка все еще красовалась на ее лице. — Есть запахи, в которых преобладает ваниль? — Разумеется. Он немного пролистал журнал. — У нас есть множество вариантов… — мужчина начал проводить «экскурсию» по всем ароматам, которые подходили запросу девушки. Энн внимательно, но без особого интереса слушала его монолог, хватаясь за слова, анализируя их, иногда поглядывая на его лицо, руки и в целом на движения, поэтому не сразу расслышала новый вопрос. — Хотите, принесу вам пробник? — Да-да, давайте, — на автомате произнесла она. Консультант сразу же удалился, а Энн, развернувшись, стала внимательно разглядывать зал бутика: множество стоек с духами, несколько зеркал, колонны и все то, что добавляет антуража. Но помимо этого взгляд Энн упал на небольшой закуток с двумя дверьми. На одной висела табличка «запасной выход», на второй — ничего. В буквальном смысле, даже замка не было, только ручка. Энн прищурилась, рассматривая и ту часть, куда направился консультант, но там, по всей видимости, кроме шкафов с духами, ничего не было. Все казалось таким мирным, что нельзя было представить, как это здание может быть связано с убийством. Энн скривила губы, продолжая вертеть в голове улики и запах, что исходил от трупа. Консультант вернулся довольно быстро, а потому Энн взяла флакончик из его рук и пробежалась по нему глазами. Зрачки расширились, когда она увидела витиеватую выпуклую надпись на стекле, что так необычно блестело. «Это оно…» — пронеслось в мыслях. Энн провела большим пальцем по буквам, будто убеждая себя в том, что они настоящие. Девушка открыла флакончик, поднесла его к носу и легонько вдохнула сладковатый аромат. Брови поползли к переносице. Запах похож на тот, что был в морге, но это не он. Энн вдохнула глубже, пытаясь понять, в чём различие, но так и не смогла, хотя, казалось бы, ответ был прямо перед носом, нужно лишь вдохнуть глубже… Энн недовольно поджала губы, и консультант это заметил. — Вам не понравилось? — он чуть наклонил голову. — Нет, что вы, очень необычный аромат. Просто пыталась разгадать каждую его нотку, — Энн натянуто улыбнулась, отдавая флакончик мужчине, чуть повеселевшему от ее слов. — Здесь чистая ваниль? — Да, — краткий, вполне удовлетворительный ответ. Остался еще один важный вопрос, но он мог смутить консультанта, а потому пришлось задать множество других, неважных, несколько раз просить пробники и мило хихикать на его шутки, чтобы расположить к себе. — Могу задать странный вопрос? — спросила Энн с улыбкой, продолжая играть легкомысленную дамочку, помешанную на парфюме. Консультант кивнул. — Кто делает такую прелесть? Я уверена, что это настоящий мастер! Заводское производство просто не сможет создать аромат, в котором чувствуется душа. Консультант по-доброму усмехнулся. Он расслабился, и Энн это очень радовало. — Да, вы правы. Все эти ароматы делает наш мастер, — он чуть нахмурился. — Только вот он уже как три дня не выходит на связь… Ох, прошу прощения, это совсем не ваши заботы. Энн ликовала про себя, продолжая тем временем задавать вопросы. — Я могу узнать его имя? — произнесла она, и поспешно добавила, широко улыбаясь: — Я пишу небольшие статьи о мастерах парфюмерного дела и очень хотела бы узнать о вашем, а также порекомендовать бутик. Их разговор плавно перетек в дружеский и она делала все, чтобы это продолжалось и дальше. — Его зовут Уильям. Он, кстати, плюс-минус вашего возраста, — консультант облокотился на стойку. — Случайно его нашел. Точнее, он сам попросился на работу, и я его принял. Предоставил подвал… — глаза его скользнули в сторону двери, — который был ничем не занят, и он обустроил там все, как нравится, и начал творить. Отличный малец, — мужчина доброжелательно глянул на Энн. — Думаю, он будет рад вашей статье. — Я тоже так думаю! Не могли бы подсказать его фамилию? — Воллак, — он чуть отстранился от стойки. — А вообще, я думаю, он совсем скоро вернется и сам вам все расскажет, может, даже и покажет. — А у вас нет связи с ним? — недоуменно произнесла она. — У него нет телефона. Надеюсь, с ним все хорошо, — Энн заметила беспокойство в глазах мужчины. Видимо, он не особенно переживал о пропаже своего мастера до встречи с ней. Энн задала еще несколько отвлеченных вопросов, чтобы увести разговор в сторону, а после, поблагодарив за все и пообещав купить флакончик на следующей неделе, поспешила выйти из бутика. Едва она оказалась на воздухе, как ее лицо расслабилось, а от натянутой улыбки заболели щеки. Энн размяла шею, отошла в сторону, чтобы консультант не мог за ней наблюдать через витрины. Девушка облокотилась о стену, скрестила руки на груди. — Он все еще под сомнением… Но теперь у меня хотя бы имя есть. Уильям… Уильям Воллак, — размышляла она. — Мне нужно попасть в подвал, но как… — последнюю фразу она прошептала, глядя в горизонт, сливавшийся с многоэтажками: — Запасной выход.━━━━━━━━━
Посреди дня ломиться в чужой подвал было бы неразумно, а потому Энн решила переждать в небольшом кафе в компании нескольких чашек кофе с карамельным сиропом. Девушка пыталась продумать всё, что только могло произойти во время взлома, которого до того она никогда не совершала, а потому все могло, а впрочем, и должно было закончиться крахом. Но Энн это не пугало — желание разобраться с этим делом все еще горело огнем. Но было ли это желание направлено на конкретное «нужно, чтобы убийца заплатил по заслугам!» или же нет, она не знала. Это дело стало огромной навязчивой мыслью, которую, как ни пыталась, выгнать она не могла. Оно казалось значимей других, а потому стало ее спасением и головной болью одновременно. Энн вздохнула, допивая последнюю чашечку кофе, за который давным-давно расплатилась. Девушка перевела расслабленный взгляд на окно, вгляделась в темноту Готэма. Люди заспешили домой сразу же, как стемнело, и только вывески нескольких магазинов освещали им дорогу. Энн бегло глянула на часы, висевшие около барной стойки, и собравшись со всеми силами, какие только остались, вышла из кафе. До закрытия бутика оставалось десять минут, а потому запасной выход должен быть еще открыт. Она обошла здание, пытаясь не мелькать в окнах, нашла ту самую дверь, которая выходила в подворотню. Энн подняла брови, глядя на скопления мусора и прочего хлама. Неоднозначно кивнув головой, подошла ко входу, прислушалась. Тяжелые мужские шаги доносились откуда-то слева. Вспоминая примерное расположение комнат, она предположила, что владелец сейчас находится в той самой, со шкафами, а значит, можно быстро проскользнуть в подвал. Энн легко толкнула дверь, и та поддалась. Быстро оглядевшись и убедившись, что в здании нет никого, кто мог бы ее увидеть, не считая мужчины в соседней комнате, прошмыгнула внутрь, пытаясь не создавать лишнего шума. Задержав дыхание, Энн медленно повернула ручку двери, которая должна была вести в подвал, и та поддалась, но вот шаги, что медленно направлялись к ней, заставили понервничать. Проскользнув в щель, она как могла тихо закрыла дверь и застыла на лестнице, прожигая дерево взглядом. Ещё немного — и то бы воспламенилось. Энн не двигалась, почти не дышала, просто ждала, пока глухие шаги не стихнут. Спустя несколько минут так и случилось. Она протяжно выдохнула, развернулась и начала спускаться… Подвал был небольшим, а может, так только казалось. Энн остановилась около лестницы, осмотрелась, чтобы понять масштаб работы. Стены из камня, некоторые в штукатурке, другие не до конца выкрашены краской. На потолке висела одинокая лампочка, которая чуть покачивалась, и тени двигались вместе с ней. Пыль витала в воздухе. В центре комнаты стоял большой стол, на котором расположились книги, стопки бумаг, баночки, коробочки, ручки — множество вещей, которые Энн принялась внимательно рассматривать, подойдя ближе. Взгляд уцепился за газеты, следом — за подписанный документ. — Я принимаю все условия и соглашаюсь на эксперимент… — шепотом прочитала девушка, а после пробежалась глазами по условиям и ахнула: — Твою же мать… Кто-то согласился на эксперимент, в результате которого можно умереть?! Еще и задаром… Энн положила листок на стол, повернулась, оценивая многочисленные открытые железные шкафы с ингредиентами, маслами и прочими вещами для приготовления парфюма. В других, что стояли напротив, находились книги, папки, журналы и еще много разных бумаг. — Как можно работать в таком отвратном месте… — пробормотала она, нахмурившись. Энн прошлась вперед, открыла маленькую тумбу, довольно потертую, нашла там ножницы, линейку, оторванные листки — один хлам. Девушка вдохнула и тут же об этом пожалела — пыль, попавшая в горло, заставила закашлялся, а неприятный запах принес приступ тошноты. Энн скривилась, устремляя глаза в сторону, откуда предположительно доносился запах. Она вгляделась в стену, завешанную полотном, сшитым из разных кусков. На стене оно держалась благодаря гвоздям, вбитым в деревянные балки. Девушка с подозрением подошла ближе, осторожно протянула руку и отодвинула ткань, глядя в темноту за ней. — Какой, черт возьми, ужас… — зрачки её расширились, брови поползли на лоб, а руки почему-то задрожали. Энн инстинктивно отскочила назад и осталась стоять, как вкопанная. — Какого хрена… — сердце забилось чаще, стало откровенно не по себе. Темень будто сгустилась над ней, посмеиваясь. Энн выдохнула, попыталась успокоить дыхание. Она вновь подошла к тряпке и на этот раз с размаху откинула ее. Из-за ветхости материала ткань порвалась там, где крепилась на гвозди, а потому упала, поднимая большое облако пыли. Девушка зажмурилась, закашлялась в кулак. Собравшись, она открыла глаза. Три большие, высотой в человеческий рост, колбы стояли прямо перед ней. Но обычные пробирки не могли так напугать. Пугало то, что находилось в них. За грязным стеклом, покрытым белым налётом, плавали скрюченные тела. Все они были изувечены: в волдырях, порезах, с облезшей кожей, а позы их были настолько неестественны, что становилось тошно. Энн не могла пошевелиться, глупо бегая широко раскрытыми глазами то по одной колбе, то по другой. Послышался звон. Она резко очнулась, схватила телефон, что лежал в кармане, и даже не взглянув на него, отклонила вызов. Выдохнула, когда громкий звук прекратился, и мельком глянула на экран. Эмбер. Ничего, подождёт. Девушка выключила звук, засунула телефон обратно и, наконец, подошла к пробирками. Она увидела кнопки, которые, по всей видимости, запускали какой-то механизм, а по бокам и вверху располагались трубки. — Так вот как он травит жертв… — прошептала Энн, почти впритык приблизившись к стеклу, рассматривая одно из тел. Шок прошёл, а потому она вновь могла здраво мыслить. — То же самое, что и у Карлоса, только пули в башке нет. Рядом с пробирками обнаружился столик, на котором лежало еще несколько документов. Энн пробежалась по именам подписавшихся, но те ничего не сказали. Так или иначе, она запомнила их. На том же столике стояли колбы с давно высохшей жидкостью внутри — об этом говорил налёт на стекле. Рядом — какие-то коробочки. Девушка открыла одну из них, покрытую толстым слоем пыли, но там ничего не оказалось, открыла другую — то же. Она сглотнула, увидев чашку Петри, в которой лежали маленькие лезвия, измазанные в крови. — Он больной… Гнилая вонь вперемешку со сладким запахом ванили сводила с ума. Энн поспешно отошла от пробирок. — Жуть. И вновь звонок. Она выругалась, схватила телефон и вновь отклонила вызов. Паранойя резко охватила ее, почудились шаги… Возможно, ужасный запах так повлиял на нее. Энн сжала зубы и поспешила покинуть подвал. Осторожно приоткрыв дверь, она выглянула наружу. Никого. Девушка бегло прошмыгнула к выходу, потянула за ручку. Сердце сделало кульбит. Выход был заперт. Энн произнесла бы кучу проклятий по этому поводу, но все еще боялась шуметь, ожидая, что владелец в любой момент может откуда-нибудь выйти. Она облизнула пересохшие губы и развернулась, глядя на зал парфюмерного бутика. Она не знала, что делать. Главный вход тем более заперт, а потому пытаться выйти через него было бы неразумно. Ещё в кафе она поняла, что план не доработан, абсолютно безрассуден, но это не помешало его исполнить, а теперь она пожинает плоды своей недальновидности. Будь тут Нигма, он бы рассмеялся. Энн нервно теребила ворот водолазки, испуганно оглядываясь, крутясь на одном месте. Единственная мысль, пришедшая в голову — запасные ключи, которые, может быть, где-нибудь и лежат. А может, хозяин забрал их с собой, что более вероятно. Но желания просидеть в подвале всю ночь, а после выйти из магазина утром, когда дверь будет открыта, не было вовсе. Находиться рядом с тремя телами, в любом случае, очень некомфортно, особенно если те испускают не самый приятный «аромат». Энн осторожно прокралась в ту самую комнату со шкафами, надеясь найти личные вещи владельца. Так и случилось. Она облегченно улыбнулась, начала копаться в том, что беспорядочно валялось на столе. Приподняв зеленую футболку, услышала звяканье металла о стол, наклонилась и увидела ключи. Сложив вещи обратно, она поспешила к двери и открыла ее. Ключи оставила в разъёме, надеясь, что хозяин решит, что попросту забыл запереть запасной выход. Оказавшись на свежем воздухе, Энн, наконец, выдохнула. Переулок почти ничем не отличался от подвала, но тут хотя бы не было трупов и вони. Девушка направилась вперед по пустым улочкам, подальше от парфюмерного бутика, попутно рассуждая сама с собой. Она понимала, что дело переходит все границы, в которых могло бы считаться безопасным и которые она каждый раз расширяла. Теша свое самолюбие, она может проиграть. Как бы Энн ни хотелось самой раскрыть дело, она должна рассказать о нем Харви, быть может, Гордону, а после, возможно, и Барнсу. Слишком серьезные обороты, которые она попросту перестает вывозить. — Нужно допросить мужика, — пробурчала она. Шагая по темным улочкам, она вдруг вспомнила про звонки. Энн достала телефон и набрала номер подруги. Ей ответили долгие гудки. — Да она издевается… — пальцы сжали телефон, беспокойство кольнуло сердце. Еще звонок — и вновь тишина. Энн бросила тщетные попытки дозвониться до Эмбер и вместо этого чуть ли не бегом направилась в сторону ее дома. На сердце отчего-то было неспокойно.