Одинокий бог

      Солнце выглянуло из-за холмов и затопило Долину золотистым сиянием. Блеск воды в реке был виден даже отсюда, и Хуан засмотрелась на зрелище, не обращая внимания на холодные, продрогшие до костей руки.       Бельё было тяжёлым, мокрым и холодным. Верёвка низко прогнулась под весом стиранных вещей, один из деревянных столбиков чуть покосился. Хуан всё забывала приладить его на место, и сейчас, едва об этом подумав, забыла — всё её внимание было сосредоточено на Долине, на неровном горизонте, что скрывал за собой селения людей.       Она пришла оттуда уже давно, но до сих пор задавалась вопросом — правильным ли был её выбор?       Мир был бы лучше без людей, — писал её призрачный товарищ в очередных своих рассуждениях. — Легко о подобном думать, лежа в постели на мягкой подушке. Я тоже думал, что увижу прекрасные места, наполненные всяческими чудесами, когда уходил из дома, чтобы «повидать мир». Нас таких много, но в нашей деревне — лишь я один. Что же я получил от своего путешествия? Ну, трудно сказать.       Места и впрямь завораживающе-прекрасны. И, быть может, без людей мир и впрямь стал выглядеть лучше, но… Идя по пустым блокам Фабрики, слушая в отдалении топот существа, которого я никогда не видел, но точно знаю, что оно меня убьёт, я хочу услышать человеческий голос. Самый обычный. Я думал, живя дома, что единственной трудностью в пути будут опасности, подстерегающие тут и там.       А хуже всего оказалось полное одиночество.       Вокруг, на расстоянии многих километров, вообще нет людей.       Как же хочется, чтобы здесь кто-нибудь был.       В минуты отчаяния и ужаса Хуан ловила себя на тех же мыслях. Пару раз даже едва не порывалась вернуться туда, откуда пришла, в Новую Эру, которую добровольно покинула, а всё зачем? Тот же вопрос она мысленно адресовала и своему приятелю, и сам он порой спрашивал себя: «Зачем я это делаю?» А ответа всё не давал, да и Хуан не смогла бы пока, наверное, объяснить это.       Она добровольно ушла от людей — никто бы и не согласился пойти за ней к Фабрике. В Новой Эре её ничто не держало — мелкие распри были ей чужды, толки, пересуды, вездесущая глупость опротивели настолько, что даже звуки людских голосов приносили душевную боль. Были и хорошие люди, конечно — но и с ними Хуан не могла наладить контакта. Она была почти везде в Новой Эре, и как будто одновременно нигде — ей никак не удавалось установить хоть какую-то мало-мальски крепкую связь.       Она путешествовала с тринадцати лет, и решение пойти к Фабрике преследовало её примерно с того же возраста. Когда погиб единственный, кто мог ещё задержать её на одном месте надолго. Пережив его смерть, Хуан решила отправиться в странствие. Караваны, шайки, странные группы — её товарищи по дороге, и какой только сброд не попадался на пути… Тошно было и вспоминать. Дома, куда можно было вернуться, у неё не было. Теперь лишь логово могло бы назваться её домом, ведь она впервые за много лет осела здесь, даже вон Порко приютила. А всё для чего?       Чтобы исследовать Фабрику, узнать хоть немного о Старой Эре, о которой до сих пор говорили с восхищённым и горьким придыханием. Хуан слышала о Фабрике всю жизнь, и даже человек, могущий назваться ей родным, мечтал поглядеть на монструозное величие Фабрики, о котором все могли только шептать, не смея даже повысить голос. Интерес к нейне угасал и не угаснет в людских умах, и в уме Хуан тоже — но, разузнав тайны Фабрики вместе с безымянным исследователем из дневника, что она будет делать дальше?       Хуан думала над этим с самой той поры, как мысли о воронке стали настойчиво её преследовать.       И ответ напрашивался всегда один и тот же.       «Не попробуешь — не узнаешь».       Руки окоченели. Хуан быстро повесила простынь, прихватила дышащими на ладан прищепками. В корзинке не осталось белья — можно идти домой.       Домой ли?       Порко бродил в окрестностях, нюхая и копая землю. Хуан только кинула на него быстрый взгляд, когда шла к открытой двери, повесив корзину на сгиб локтя. Хорошо ему — никаких тебе забот и тревог, лишь бы была еда и лежанка. В остальное время — следуй за интересными запахами, копай землю, лови бабочек… Играйся, исследуй, познавай. Хуан невольно цыкнула — даже здесь цепочка действий пришла к этому.       Она оставила двери открытыми, чтобы Порко смог беспрепятственно войти. Дневник Исследователя — за неимением имени Хуан решила называть нечаянного друга именно так, — сиротливо валялся на столе, и кусок ткани, что Порко нашёл вместе с ним, служил Хуан закладкой. Она смотрела на него почти с ненавистью — столько мыслей излияния этого дурака пробудили в ней!.. Но что толку злиться, если сама взялась читать… Она вздохнула и уставилась бездумным взглядом в окно. Там, на склоне холма, показался Порко — и впрямь гонял бабочек, носился и гавкал себе беззаботно и весело.       Рано или поздно всё должно было измениться.       Встреча с Колоссом что-то пробудила в ней. Хуан не могла отыскать точного определения или слова, но изменение было, и его сложно было игнорировать. Быть может, оно взросло в ней ещё в тот день, когда она наткнулась на воронку и забрала дневник… Трудно отследить. Хуан не любила оправдываться перед самой собой, не любила себе лгать. Эти дни немного получалось, но упрямый разум не желал принимать отговорок.       Хуан знала: она, как и незадачливый Исследователь, всей душой хотела спуститься вниз.       Посмотреть, что там.       Кто там.       Откуда всё началось, и началось ли именно там.       Вопросы, что она задавала себе не раз и не два всю жизнь, но которые до поры не волновали так сильно, чтобы во что бы то ни стало получить на них ответы. Воронка и лестница, уходящая вниз, и предположения друга, что откликались и в ней самой — этого оказалось достаточно, чтобы решиться. На самом деле, Хуан не должна была туда лезть — проще всего исследовать уже сто раз пройденные места, потихоньку открывая новые, бродить только там, где безопасно, но какой от этого прок?       Единственное, что её останавливало — страх и Порко.       Оставить его? Но если с ней что-то случится, ему не к кому будет пойти. Он был тощим бродячим псом, и Хуан не хотела бы для него повторения былой участи. Взять с собой? Но внизу с ним может случиться всё, что угодно, да и переместить его со среднего уровня Фабрики в Глубины было весьма проблематично.       Ни оставить, ни взять с собой. Хуан не знала до конца, искала ли она себе оправдания, чтобы не идти, был ли Порко лишь отговоркой, чтобы не соваться в тайны, людям недоступные… А вот страх был истинной причиной. Не отговоркой.       Силуэт Колосса, его плечо и часть руки восстали перед мысленным взором так ясно, будто она только что их увидела. Хуан затаила дыхание и как будто снова оказалась там, на краю пропасти, когда любой выдох мог сказать стражу, где она находится, любое неверное движение означало бы смерть. Шаги, сотрясающие землю, гигант, что мог достать рукой до небес. По коже пробежали мурашки, волоски на руках встали дыбом. Хуан сжала кулаки и вернулась в сегодняшний день, безмятежный и спокойный, как сотни дней до него.       Порко всё гонялся за бабочками. Он шёл за ней куда угодно и помогал отыскивать новые пути. Стоило ей свистнуть — как он тут же бежал следом, вместе с ней открывая ещё не изведанные места. Хуан наблюдала за ним и размышляла, как быть.       «Одним глазком, — решила она. — Я спущусь и гляну всего лишь одним глазком — и сразу поднимусь назад, если увижу хоть признак опасности».

***

      Я… может, я чокнулся… не знаю до сих пор, что и думать. Но прошло уже несколько часов, а я всё не могу выкинуть из головы этот топот.       Я слышал шаги стражей — засечь их можно ещё издалека и вовремя спрятаться, но то, что услышал сегодня, было стократ громче. Шаги, от которых вибрировала земля. Топот, что был слышен, верно, в нескольких секторах сразу.       А ещё я увидел след. Он был много больше, чем следы других стражников, даже самых больших.       Ещё не оправился от шока.       Почему-то рвётся из груди нервный смех.       А Фабрика богата на сюрпризы.       Что правда — то правда.       Хуан закрыла дневник. Стало быть, Исследователь тоже столкнулся с Колоссом и, как она, не до конца поверил в то, что увидел. Что ж, тут волей-неволей засомневаешься в своём рассудке. Один ли он — этот Колосс? Если нет, то сколько их? Она и Исследователь видели одного Колосса или разных? «Видели», конечно, слово не слишком подходящее — она усмотрела плечо и часть руки, а он лишь слышал топот и видел его следы. Если она ещё не дочитала до следующего столкновения, прямого или косвенного.       Порко вовсю рвался в путь. Хуан его рвение отчего-то не радовало. Она, решившись спуститься вниз, теперь всеми силами оттягивала начало пути.       «Одним глазком», — уверяла она сама себя.       Тревоги и неприятного предвкушения эти мысли не убавляли.       Она соорудила нечто вроде сумочки для Порко — чтобы было легче перетащить его сверху вниз и обратно. Он, конечно, псина тяжёлая, но не настолько, чтобы его не донести. В рюкзак она не стала запихивать ничего лишнего — еды на перекусить, немного тряпок и запасы из худеющей аптечки. Само собой, воды. Сумка-переноска для Порко болталась на плече, рюкзак не оттягивал плечи, как обычно бывало — для сегодняшнего пути он был непривычно лёгок. Хуан, подумав немного, взяла и дневник Исследователя. Для компании — если внизу найдётся время и место, чтобы немного почитать.       Фонарь, батарейки, еда… вроде бы ничего не забыла. Хуан поймала себя на том, что пересчитывает вещи раз за разом, даже убедившись, что всё взяла. Долина как никогда притягивала взгляд, и логово казалось как никогда уютным и безопасным — ни перед одной вылазкой за всё время Хуан не задерживалась, чтобы всё осмотреть, словно на прощание. И романы, что она перечитывала раз за разом, вернули свою одинаковую прелесть, и кровать, заваленная тремя пледами, манила своей мягкостью и теплом. Хуан разглядывала просторную комнату, стоя возле двери, и отчего-то зрело в ней чувство, что она видит это место, ставшее ей почти родным, в последний раз.       Она одёрнула себя. Дурацкие страхи, дурацкие мысли.       — Порко, идём, — сказала она и, решив, что стоять тут можно до вечера, вышла. Порко, само собой, отправился за ней. Он всё принюхивался к переноске — Хуан даже покатала его на ней пару раз и, кажется, ему понравилось. Вроде бы добрый знак.       Она лишь надеялась, что никто из них двоих не схватит панику, когда медленный спуск по лестнице начнётся.       Обычно неблизкий путь проходился теперь слишком быстро — Хуан не успела оглянуться, как миновала давно изученные места и блоки, и вот показалась взгляду труба-мост, качающаяся на ветру — на неё теперь вдвойне страшно ступать. Вот и блок «А-5», который они с Порко благополучно миновали. После темноты блока солнечный свет больно ударил в глаза, и Хуан прикрыла глаза ладонью.       Площадка, воронка, открытые двери других цехов — всё на своих местах. Трава примята, причём, судя по всему, совсем недавно — Порко, принюхавшись, поджал уши и хвост и тихонько заскулил. Всей душой Хуан надеялась не увидеть чудовищно огромные следы, которых никогда не видела прежде… и их вроде бы не было. Ни единого стража поблизости — их не так много, как думается поначалу. По одному-два на каждый сектор, а секторы здесь огромные — если повезёт, наткнёшься раз-два, а потом научишься их обходить. Драться бесполезно.       Если попадёшься на глаза — бесполезно и убегать. Лишь заслышав шаги вдалеке, надо валить как можно дальше, а если некуда — спрятаться и сидеть тихо подобно мышке. Если день удачен — страж пройдёт мимо, не заметив. Если нет…       Хуан сглотнула, подумав: она, верно, родилась под счастливой звездой, раз встреча с Колоссом оставила её лишь с лёгким испугом.       Ладно, с очень сильным испугом. И всё же она довольно легко отделалась.       Порко поглядывал на неё умоляюще: может, пойдём домой? Но Хуан прошла слишком долгий путь, чтобы поворачивать обратно. Возвращаться никогда не поздно, но вернётся она, как только посмотрит, что там, внизу.       Она раскрыла тесёмки импровизированной переноски и присела перед Порко.       — Давай, мальчик, полезай, — увещевала она. — Спустимся минут на десять — и сразу назад. Давай, давай, лезь.       Порко полез — неохотно и всеми силами показывая неодобрение. А был так воодушевлён перед дорогой… Видно, думал, что они отправились на очередную вылазку. Глубины этого странного громадного отверстия ему явно исследовать не хотелось.       Хуан понимала его — о, наверное, слишком хорошо! — но ещё кое-что не давало ей покоя в этом кратере. Не только подземные тайны и секрет окончания Старой Эры — но мысль о том, что Исследователь, быть может, ещё находился там, у подножия лестницы.       И, вероятно, ещё был жив и нуждался в помощи.       Или осталось лишь его тело — что, в общем-то, тоже довольно неплохо. Цело оно или нет — другой вопрос.       Хуан поднялась, пошатнувшись — Порко всё-таки весил прилично, и удержать его вместе с остальным, пусть и лёгким, грузом — та ещё задачка… Но, походив немного туда-сюда, она привыкла. Порой приходилось тащить на себе грузы и потяжелее — и раньше, и уже живя возле Фабрики.       — Ну что, готов? — спросила она, почесав Порко за ушами. Он лишь жалостливо посмотрел на неё. Мелькнула мысль оставить его здесь или вовсе скомандовать бежать домой… но Хуан отчего-то не решилась.       Наверное, это было глупо с её стороны, но… она просто не решилась, вот и всё.       Хуан приблизилась к воронке. Лестница казалась ещё более хлипкой, чем в прошлый раз, и даже воображение рисовало её не такой шаткой, какой она была на самом деле. Не внушающее восторга зрелище. Хуан проверила, хорошо ли скреплены ремни, что держат Порко, хорошо ли сидит сам Порко, не слетят ли ботинки с ног, пока она будет изворачиваться, перелезая с одной перекладины на другую.       Проверяя одно за другим, Хуан не сразу услышала рычание Порко из-под локтя.       И лишь затем до слуха донёсся знакомый уже звук тяжёлых шагов.       Не таких, что сотрясали землю, нет.       Хуан обернулась. Тело напрягалось, и каждая мышцы замерла в ожидании опасности — тем временем мозг решал, что телу делать, когда угроза окажется прямо перед носом. Прятаться некуда — нет поблизости ни громадных ящиков, ни подобия укрытия, а двери в соседние блоки слишком далеко, чтобы добежать до них за несколько секунд. Хуан недолго думая села на корточки и, до побеления костяшек вцепившись в железный парапет, проржавевший насквозь и совершенно не надёжный, опустила одну ногу на первую перекладину хлипкой лесенки.       Именно в этот миг топот великана ускорился.       Он заметил её. Он бежал сюда.       Порко беспокойно завозился — только не сейчас! Локтём Хуан прижала его к себе как можно крепче, а сама смотрела в темноту блока, из которого доносился топот и пыхтение пара. Оглядываться не хотелось, не хотелось даже думать о том, что позади была глубочайшая пропасть, и что каждое неверное движение могло привести к фатальной ошибке. Топот нарастал — тварь будто специально ждала её здесь! Хуан торопливо спускалась, пока край пропасти не поравнялся с её лицом. Она уставилась в отполированный серый камень. Только несколько жалких прутиков удерживали её от падения.       Топот всё нарастал, нарастал… и, стоило ей скрыться, прекратился. Звучал он ближе, совсем близко — вибрация земли отдавала в перекладины и в руки Хуан. Она прижалась щекой к сцепленным на холодном железе ладоням. Порко зарылся носом ей в подмышку. Он дрожал, словно испуганный щеночек.       Страж стоял там, напротив неё. Он не мог её видеть, но мог ли слышать? Хуан боялась даже дышать. Вот послышались неторопливые тяжёлые шаги — ей не хватало отваги поднять голову повыше и убедиться, что идёт он не в её сторону. Шаг, другой, третий — и всё так медленно, так нарочито беспечно… Хуан вспотела. Тяжкое дыхание рвалось из груди, и она не была в силах его унять.       «Пройди мимо, — умоляла она мысленно. — Пройди мимо, пройди, пройди!..»       Но великан, словно издеваясь, в тот же миг пошёл прямо в её сторону.       Хуан покосилась на Порко — он трясся, вполне осознавая опасность, грозящую им. На миг прижавшись губами к его песочной макушке, Хуан как можно быстрее полезла вниз.       Дура! Нужно было подумать о путях отступления, пока шла сюда, нужно было хоть повременить с этим дурацким походом! Но сделанного уже не воротишь, и она, матерясь едва слышно, начала придумывать, как ей быть. Нужно только спуститься к тому месту, где воронка сужалась в узкое горлышко. Издалека оно и впрямь казалось узким, но, приближаясь, Хуан заметила, что в диаметре оно не меньше метров двух. Поднять голову было страшно. Что-то заслонило собой солнце, до того ослепительно-ярко бьющее в глаза.       Хуан замерла лишь на миг, но так и не решилась поднять взгляд.       Ей казалось, что, увидев стража в живую впервые в жизни, она попросту сойдёт с ума.       Прямо здесь, на этой дурацкой лестнице, что даже на лестницу не похожа.       Поэтому она продолжила спуск.       Порко молчал и трясся — таким она его прежде не видела. Как он мог не почуять стража? Быть может, дело было в расстоянии… Хуан не знала, да и спросить у него не могла. Это было похоже на обман, на ловушку — словно великан специально выжидал в одном из блоков, чтобы поймать их наконец и убить. И если он спрыгнет сюда, надумав размазать их по стенке…       Тень исчезла. Хуан подняла взгляд. На границе воронки и мерцающего голубым неба не было видно ничего. Солнце едва прикоснулось к этой грани и ярко ослепило её. Хуан прикрыла глаза на пару минут.       Топот послышался снова. Великан, судя по всему, решил побродить рядом.       Что, если, когда она надумает лезть обратно, он ещё будет ждать здесь?       «Подумаю потом, — решила она и продолжила спуск. — Ещё бы узнать, что будет ждать внизу…»       Порко осмелился высунуть голову и осмотреться. Его лапы постоянно тыкались ей в рёбра и в бедро, и она не могла удержаться от тихого болезненного шипения. Хуан обернулась через плечо. До узкого горлышка, залитого тенью, осталось совсем немного.       Перекладины начали шататься.       Хуан сжала зубы и против воли, против парализующего мышцы страха заставила себя продолжать.       Топот наверху не затихал — звучание его то приближалось, то удалялось, но одно было ясно: великан был здесь. Он явно знал, что она внизу, и хотел дождаться мига, когда она поднимется вновь.       Хуан прошиб холодный пот. Это походило на странную игру. Обладают ли стражи разумом? Даже Исследователь в этом сомневался. Кое-какой интеллект у них есть, писал он, самый примитивный в сравнении с человеческим… Но разве могли они додумываться до подобных игр?       Вся обратившись в слух, она спускалась ниже и ниже. Порко вертел головой по сторонам и поскуливал — времени и сил утешать его не было, и Хуан, сжав зубы до скрежета, молчала. Пот мелкими раздражающими каплями тёк по спине, бокам и лицу. Ей приходилось торопливо отирать лоб рукавом; руки дрожали и нехотя отцеплялись от перекладин. Она посмотрела вниз — вот и узкое горлышко воронки.       Топот наверху затих. Хуан не позволила себе обмануться и даже не выдохнула с облегчением.       Теперь — только вниз. Только вперёд.       Она отпрянула назад, крепко держась за железные перекладины с облупившейся краской. Лестница продолжала уходить вниз, но дна из-за густой темноты не было видно. Фонарь не достанешь, придётся вслепую… Хуан вздохнула, уткнувшись лицом в сгиб локтя. Что ж — сама пошла, никто не заставлял. Нет смысла злиться.       — Ладно, — прошептала она, слыша лишь колотящееся в висках сердце. — Ладно. Погнали.       Порко откликнулся жалобно, и ей захотелось его погладить.       — Ничего, мальчик, — уверила она ласковым голосом, — скоро спустимся. Всё будет хорошо.       Перед тем, как залезть в узкую трубу, Хуан ещё раз посмотрела наверх. Голубое небо казалось ей ярким и глубоким, как никогда, таким массивным, широким и красивым, что поневоле остановилось дыхание. Она засмотрелась на миг на его гладкую поверхность, на насыщенный, яркий, неповторимый цвет. Ей не хотелось думать, что она видит небо в последний раз.       Оставалось надеяться, что из глубин Фабрики его будет видно хотя бы кусками.

***

      Хуан спустилась быстрее, чем думала — или, задумавшись, не заметила пролетевшего времени. Лестница кончилась, и её нога повисла на миг над пустой пропастью, но, посмотрев вниз, Хуан увидела в полуметре вершину горы. Она моргнула, думая, что в темноте ей показалось — но нет, это и впрямь была высокая гора.       Лишь спрыгнув, Хуан поняла — это гора из мусора.       Пространство внизу было освещено лишь неясным светом солнца, доходящим сюда в малом количестве, и несколькими оранжевыми лампами над далёкими дверными проёмами. Хуан пришлось немного привыкнуть к темноте — и тишине тоже. Порко она выпустила, и он крутился рядом, обнюхивая каждый сантиметр и чихая.       Кирпичные стены, закрытые двери, и широкое громадное помещение, в котором меж гор мусора и хлама петляли мелкие тропы, словно в какой живописной долине. Пахло холодом, маслом и чем-то горелым; слышно было шум воды вдалеке. Отходы здесь были под стать всей Фабрике — тряпки, железки, детали и шестерни. Останки машин, некогда работавших на благо Фабрики и со временем потерявших пользу. Под ногами Хуан лежал стальной лист из медного, кажется, сплава — он потемнел, блеск его был навсегда утрачен. Спускаться нужно будет осторожно — запросто можно пораниться обо что-нибудь. Не наступить бы на гвоздь какой…       — Порко, — позвала она тихо, — за мной.       И начала спускаться.       Пришлось включить фонарь — видимость здесь была так себе. Едва видные огоньки впереди ещё не внушали доверия. Хуан осторожно спустилась по довольно крутому склону — Порко же сбежал вниз куда ловчее.       Видимой опасности не было. Тела Исследователя — тоже. Хуан не знала, огорчаться ей или радоваться. Ни следов крови, ни куска ткани. Ни единого следа. Что ж, вероятно, он был жив и нарочно спустился сюда.       Или у него не было иного выхода, кроме как спуститься.       Хуан постояла, немного подумав.       Что делать? Куда идти? Назад не было дороги — великан мог стоять там хоть до конца времён, а она собиралась вернуться домой к ужину. Видно, так уже не получится… Но наверняка можно найти другой выход отсюда — подобных ям для мусора по всей Фабрике пруд пруди, — значит, нужно взять примерный курс и искать выход. Хорошо бы такой, по которому можно было идти, не напрягаясь, не лазать, как обезьяна.       Хуан покосилась на Порко — он смиренно стоял рядом, ожидая решающей команды.       Она достала дневник. Прошло несколько дней с тех пор, как они с Порко его нашли, и запах Хуан, везде таскавшей его с собой, наверняка перебил запах первого владельца… Но попробовать стоило. Она дала Порко понюхать тетрадь, и он приставил к ней дёргающийся чёрный нос. Что ни говори, нюх у него был отменный — быть может, удастся найти что-нибудь.       — Ищи, Порко, — скомандовала она несколько раз. Он нюхал землю вокруг довольно долго — должно быть, его сбивали с толку другие запахи. И всё же ему удалось что-то найти. Порко неспешно пошёл вперёд, и Хуан отправилась за ним.       Она надеялась, что они с Порко найдут путь наверх. В другом случае… долго же им придётся тут торчать.