История Принцессы Тьмы

И вот, настал этот день. Пугающий своей неизвестностью, и манящий той же неизвестностью. —Ты! — каббар указал на Лангу. Она бросила прощальный взгляд на свою кроватку, на существенно поредевшие ряды своих собратьев по несчастью, на тоскливый барак… Это всё она, может быть, никогда уже не увидит. Радоваться? Плакать? Она не знала, что делать, просто подошла к волкоподобному существу. Оно оглядело девочку с головы до ног. —Забираем, — произнесло оно. Лангу отвели в сторону. А она всё не сводила глаз с этого создания. Он него исходила мощь. Мощь, которой просто не имело смысла противиться. И холод. Холод, забирающийся в самое сердце. И всё же… —Куда меня забирают? — уверенным голосом произнесла она. Сегодня она была единственной. Ей одной в этом году исполнялось восемь лет. Остальные были младше. —Узнаешь, — коротко ответил зверь. — Уводите её. —Меня убьют? — спросила она. —Посмотрим… Смотря как ты будешь себя вести. Будешь слушаться — останешься живой. Будешь делать глупости — быстро погибнешь. Больше никаких вопросов. Больше ни одного вопроса Ланга просто не могла задать. Нет, она не онемела, просто почувствовала, что если сейчас ослушается, то и правда погибнет. Что-то больно укололо куда-то в область сердца. Больно, но пока ещё не опасно. Ланга послушно пошла за каббарами. Её вели к пристани, которую дети видели издалека, но никогда не могли до неё дойти. Просто, как бы долго и быстро не шли дети, пристань оставалась всё так же недосягаема. Ланга много раз смотрела, как туда прибывают корабли, как они отходят куда-то в море, как снуют лодки. Но ни посмотреть на неё, ни увидеть прибывающих людей, ни сбежать на одном из кораблей было невозможно. В этот раз она почему-то оказалась на пристани довольно быстро. Ланга ещё ни разу в жизни не оказывалась в лодке. И вообще, отрыв от земли у неё был связан со страхом и беспомощностью, а на лодке тоже казалось, что ты висишь в воздухе, качаешься и не в силах ничего с этим поделать… А тут ещё и один из каббаров достал платок и завязал Ланге глаза. —Зачем? — спросила девочка, но ответа не услышала. Она привыкла к этому, на вопросы ребёнка здесь никто не отвечает. Лангой завладел страх. Её со всех сторон окружила неизвестность. Пропади все опоры. Она ничего не видела, её окружали совершенно незнакомые звуки, похожие то на плеск, то на всхлипы, то на рычание. Она не знала, что с ней будет дальше, где она находится. И главное, ничего не могла с этим сделать… Ну совершенно ничего. Ненависть к этому бессилию заставила Лангу взять себя в руки. Она даже выпрямилась, представляя себя взрослой и сильной. Королевой. А лучше волшебницей, которая делает всё, что её захочется, которую никто не посмеет ударить или обидеть. То ли воображение подействовало, то ли просто бояться было на самом деле нечего, но всё оказалось не так плохо, как думала Ланга. Когда с её глаз сняли повязку, открылась просто гигантская на взгляд маленькой девочки бухта. Со всех сторон её окружали скалистый берег, вдоль которого тянулась высоченная каменная стена с круглыми башнями. Из-за этой стены было видно только какой-то гигантский шар, ощетинившийся острыми шипами. Эта тёмная громада сама по себе почему-то навевала тревогу, и даже страх. А что это было, Ланга пока не знала. В бухте теснились самые разные корабли: маленькие, большие, военные, грузовые. Тут были и небольшие яхты, но даже по сравнению с ними лодка была просто крошечной. Какие-то люди и каббары сновали по палубам с копьями, мечами, луками и арбалетами. Какие-то люди таскали мешки и ящики с борта корабля на берег и обратно. Берег суетился и просто кипел. Но в воде тоже было неспокойно. Несколько раз лодка вдруг начинала качаться. Каббары на это никак не реагировали, а вот Ланга каждый раз хваталась за борта лодки, боясь вывалиться. А когда рядом с лодкой вдруг появилась голова какого-то чудовища с огромной пастью, она и вовсе не смогла сдержать испуганного вопля. Однако, морской дракон лодкой не заинтересовался и исчез под водой. Лодка наконец-то пристала к одному из узких деревянных причалов и Лангу высадили туда. Её тут же встретили два странных низкорослых крепкие существа ростом едва ли с Лангу, но зато вооружённые короткими под свой рост мечами. Лица их разглядеть было невозможно из-за глубоких капюшонов. —Вот, мы вам ещё одного балбеса привезли, — усмехнулся один из каббаров. Существо что-то ответило. Голос этого существа был странным и слов разобрать было невозможно. Только позже Ланга узнала, что эти существа говорят на своём языке, похожем на набор шипящих, хрипящих и булькающих звуков, а человеческой речью они владеют с трудом и большинство из них знает только несколько слов. Лишь их командиры владеют языком людей. —Пошшшли, — с трудом проговорил один из карликов, толкая Лангу в спину. — Пошшшшли. Сопротивляться Ланга не стала, она шла следом за одним карликом, сзади её подгонял другой. Она пыталась у них что-то спросить, но они просто повторяли единственное известное им слово «Пошшшшли». Зато жесты у них были весьма красноречивыми, потому что Ланге пару раз достался лёгкий укол в бок. Вход в город закрывали огромные ворота и подвесной мост, который перекидывался через ров, но во рву была не вода. Там было что-то грязно-жёлтое, оно противно пахло, тихо шипело, на поверхности появлялись и лопались пузыри. Там тоже что-то жило, но Ланга не смогла рассмотреть что. В створках ворот тоже жило какое-то металлическое существо, которое ползало по периметру ворот, иногда поворачивало голову и пронзительно шипело. Ланга никогда не видела больших городов. Первые пять лет своей жизни она провела в Сосёнках, она пару раз ходила с мамой на ярмарки, в деревню покрупнее, и даже в Когиду, но настоящего города ни разу не видела. Город представлялся ей огромным и красивым поселением, где все дома каменные, город обязательно должен был быть окружён высокой каменной стеной, на улицах должны быть фонтаны и нарядные улыбающиеся жители… Но совпали только наличие каменных домов и высокая каменная стена. Здесь было шумно и довольно грязно. Запахи били в нос. Никаких улыбающихся жителей. Да и вообще людей было здесь очень мало. В основном каббары, карлики в чёрных плащах, какие-то странные существа с длинными руками, создания, покрытые с ног до головы чешуёй. Ланге даже не с чем было их сравнить, такими странными созданиями они были. Разбираться, кто из них кто, кто разумен, а кто не очень, а кто и вовсе не разумен, Ланге предстояло очень долго. О фонтанах и речи не было. А вот столько домов Ланга, пожалуй, не видела за всю свою жизнь, но ни один не показался ей красивым. Они все были сложены из грубых камней. Единственными украшениями были какие-то выкованные из железа щиты над каждой дверью с разными рисунками. Справа несколько дверей, на которых были изображены вооружённые рыцари (позже выяснилось, что это казармы). На других — перекрещенные меч и топорик — это оружейные склады. Несколько дверей, к которым приколочен деревянный щит с рыбой — это, скорее всего, склады… Выяснилось, что внешняя стена совсем не последняя. Лангу вели вдоль рва второй стены, там внизу колыхалась красная вязкая жидкость… Она очень напоминала кровь. Возможно, это она и была, но Ланга предпочитала об этом не думать. Лангу наконец привели к цели этого страшного путешествия: грубая каменная стена высотой в три человеческих роста, но не такая мощная, как городская. В ней — такие же грубые кованые ворота, которые охраняли две статуи из хрусталя. Слева — из мутно-синего, справа — из грязно- зелёного. Сначала Ланга думала, что это просто грубые статуи, но когда увидела, как одна из них со скрипом поворачивает голову, поняла, что ошибается. Ворота открылись, и Ланга ступила на двор. Пока Ланга разглядывала тренировочные манекены, которые выглядели как туловища сильных, крупных любдей без голов или как мягкие куклы с болтающимися руками и ногами, карлики что-то шипели и кричали. Они, кажется переругались. И наконец, из одного из грубых серых домов вышел ещё один карлик. Он что-то ответил и те двое замолкли. Карлик рассмотрел Лангу и произнёс: —Ты что, тоже девочка, что ли? —Да, — кивнула Ланга, не найдя ни одной причины это отрицать. —От девочек никакого толку. Они слыбые… Какие из них воины… — буркнул он. — Пошли. Ланга пошла вслед за карликом. —Что это за место? — решилась спросить Ланга. —Учебка, — неохотно ответил карлик. — Вас тут будут учить сражаться, считать, читать, писать… Но главное всё-таки сражаться. У нас тут много учеников. Кто лентяйничает, сам виноват. Они дохнут в первом же сражении. Вместе с девчонками. —А почему здесь никого нет? — спросила Ланга. —Ночь сейчас. Мы сейчас пойдём всех будить. Карлик поднялся по каменной лестнице на второй этаж, распахнул дверь в одну из комнат и громогласно заорал: —Подъём, идиоты! Всем встать! К вам пополнение. Всем встать, чтобы через пять минут были на улице с оружием, выбивали дурь из манекенов и друг друга. А после еды у вас занятия. Хоть я и не понимаю, на кой бес таким баранам, как вы уметь читать и писать, но так приказал Великий Властелин, а что он приказал, надо выполнять без вопросов. За каждый вопрос, удар плетью. Тебе, малявка сереброволосая, уже три положено, — последние слова были обращены уже к Ланге. — В конце недели своё получают все. Кто что заслужил. Кому яблоко, а кому плетей. Зависит от вас. Карлик вышел, хлопнув дверью, а из кроватей стали подниматься сонные дети. В общем, некоторые из них были не совсем детьми, им было где-то около пятнадцати — шестнадцати. Они встали первыми и начали расталкивать остальных. Ланга рассматривала своих новых соседей с огромным интересом. Новые люди. Настоящие люди. Не каббары, не странные существа, не карлики, а люди. Причём совсем другие люди. Они не двигали челюстями, как Жевуны, они были несколько выше, бледнее, и глаза у них были крупными с широкими зрачками. Ланга услышала радостный возглас. —Ланга! Ну привет! — произнёс Рик, тряся руку Ланги. — Мы потом с тобой обязательно поговорим, а сейчас пойдём во двор. —Так вот куда отвозили… А многие думали, что на корм морским змеям, — сказала девочка, спускаясь за Риком по лестнице на первый этаж. —Ну, у тебя ещё есть шанс оказаться обедом для морских змеев… — заверил Рик. — Постепенно ты всё поймёшь. Постепенно Ланга действительно всё поняла. Жевунов здесь не особо любили. Причём если раньше доставалось в основном от нелюдей, то здесь доставалось и от людей. Сюда вообще-то, как выяснилось позже, попадали в основном дети хотя бы офицеров, а то и придворных. А жевунов сюда зачем-то притащили. Дети же простых солдат оставались неграмотными и умели только работать или сражаться. Жевуны были гораздо слабее жителей подземелья, а тем более каббаров, поэтому над ними порой издевались: таскали немногочисленные вещи, смеялись, порой даже били. Однако, бывшие жители Сосёнок уже не оставались в долгу. Кое-кто из мальчишек уже научились давать сдачи и порой вдвоём — втроём могли с успехом поколотить кого-то из каббаров. За что получили уважение других детей. Что качается учёбы, то учили детей кое-как читать и писать. Читали обычно что-то довольно скучное, и прочитать надо было только чтобы плёткой не получить. Писали мелом на гладких камешках и опять же в основном получали за кривые буквы. Ланга же ещё помнила, с каким трепетом в Волшебной стране относились к книгам. Их привозили в основном из Розовой страны, поскольку болтуны хорошо сочиняли всяческие истории, разрисовывали их красивыми цветными картинками. Когда в деревню привозили книги — это было целое событие, и собирались её почитать и посмотреть все жители деревни. Читать, к сожалению, умели не все, но кто-то умел. Допустим, староста деревни и его сын читали хорошо, с выражением, так, что перед глазами возникала вся история. Здесь же… В общем, если бы кто-то хотел отвадить от чтения, то этот способ учиться был самым лучшим: дайте ребёнку то, что ему не интересно, заставьте это читать и стойте над ним с плёткой. Как только отвлечётся… Всё, ребёнок никогда не будет получать удовольствия от чтения. Однако Ланге понравилось читать. Главным образом потому, что в чтении и письме она была лучшей. Буквы у неё получались хоть и довольно острые, но аккуратные. Читала она довольно быстро, могла легко пересказать текст, что-то написать сама… В общем, здесь она давала фору и каббарам, чьи лапы вовсе не были приспособлены к тому, чтобы держать перо, и людям. На том же уровне был разве что старательный Рик, до того, как он сломал палец во время драки с одним из каббаров. Рик был вообще единственным человеком, с которым Ланга сдружилась. Если можно было назвать дружбой эти отношения. Так, разговаривали иногда. Точнее, в основном говорил Рик. Первое время он выспрашивал о том, как живут его братья, и не заметила ли Ланга, как до них добраться. Ланга этого не знала. Тем более, если уж говорить откровенно, девочке вообще не хотелось возвращаться в тот барак… Здесь было несколько лучше, всё-таки какая-то перспектива вместо той безысходности, когда не знаешь, что с тобой сделают в следующую минуту. Здесь же она уже становится самой умной и сообразительной, а если она станет ещё и сильнее, может занять какое-то место здесь. Хотя бы среди людей. И тогда над ней уже никто не будет издеваться. Однажды она мимолётно поделилась подобными размышлениями с Риком. —И что было бояться того, что нас заберут? Не так уж и тут плохо. —Да… Думал, что будет хуже, — признался Рик. — Сказать бы братьям, чтобы не боялись, но кого я не спрашиваю, никто не может мне сказать, где наш барак находится, а то бы я сбегал… —Тебя не выпустят, — заметила Ланга. —Знаю. Но мы бы нашли способ, правда? Ланга кивнула. Просто чтобы не продолжать спор. Она была не уверена, что это стоило того. Что для неё значит, что Рик скажет своим братьям «без паники»? Да ровным счётом ничего. Вот если бы можно было смотаться наверх и увидеть маму — вот это дело. Тем более выбраться отсюда пока просто некуда. Всё равно никто не знает, где живут братья Рика. —Знаешь, что самое страшное? — вдруг спросил Рик. —Ну? — хмуро спросила Ланга. Рассказывать о своих страхах она сама не хотела. —Самое страшное было не уходить. Самое страшное было оставлять. Как они там теперь, без защиты и поддержки? —Слушай, хватит уже истерить! — вдруг вспылила Ланга. — Мы всё равно ничего не можем сделать, так что будем жить здесь. Год спустя твои младшие тоже окажутся здесь, так что не бухти. И чтобы я больше этого не слышала. —Проклятье, — буркнул Рик. И замолчал. С тех пор он перестал откровенничать с Лангой. Собственно, и Ланга ни с кем не собиралась откровенничать. Есть дела поважнее. А делом поважнее было выбраться из того болота, что она оказалась, доказать, что она не «дура деревенская», как их называли другие люди. Каббары предпочитали прозвище «человечишка». Ланга с особым усердием училась управляться с оружием. Порой у неё получалось очень даже неплохо. До более сильных каббаров и мальчишек ей было далеко, но зато в ловкости она им практически не уступала. А вот в уме… Собственно, ум и стал для неё пропуском в дальнейшую жизнь и на вершину пирамиды. Постепенно вся жизнь в учебке слилась для Ланги в одну длинную череду ежедневной рутины. Каждый день казался похожим на предыдущий, но всё же позже Ланга вспоминала много довольно ярких моментов. Кончился первый год. Ланге девять лет. Она стоит с деревянным мечом, уставшая, вспотевшая и разозлённая. Зато Рика осчастливили. Привезли сразу всех оставшихся детей, а было-то их всего-навсего пятеро. Хотя, когда Лангу увозили было семеро… Куда делись ещё двое? Ланга даже думать об этом не хотела. Это было больно, а боли вокруг было столько, что Ланга отказалась пускать её в своё сердце. По счастью, Дик и Ник были здесь, что Рика очень обрадовало, он долго обнимал своих младших братьев, и расспрашивал, как они. —Смотри, Доро, я говорил, что Рик — слабак. Так он такой и есть… — произнёс Трикт, один из подземных людей, которые столетиями служили Пакиру. Ходячая иллюстрация пословицы «Сила есть, ума не надо». Темноволосый, с тёмными же глазами, как и все в подземелье он был бледным без малейших признаков загара, но физиономия у него почему-то была почти всегда красная. Слово «слабак» он считал главным оскорблением для всех. Лангу он тоже называл слабачкой, потому что та была слишком умной. Но Лангу это не сильно волновало, потому что как бы этот паршивец её ни ударил, он никогда не узнает, почему у него в кровати больше клопов, чем во всей учебке. Доро был из рудокопов: высокий, довольно тощий, с большущими серо-зелёными глазами и равнодушным выражением на лице. Очень молчаливый парень, вытянуть из него хоть слово — мировая проблема. И то, что Рик обнимался со своими братьями, его вообще никак не трогало. Он просто торчал здесь, как столб. Мог бы торчать в любом другом месте с тем же успехом. —Эй, Рик, ты слабак! — крикнул Трикт. Рику было всё равно. Вместе с братьями он отошёл в сторонку и продолжал о чём-то с ними разговаривать. Он не хотел портить себе и братьям настроение. А вот Трикт хотел поднять себе настроение, подравшись с кем-то. Поэтому полез к обрадованным родственникам со своими возмущениями, что его игнорируют. Вот тогда даже миролюбивый Рик не выдержал и драка таки состоялась. Рику досталось по-полной, но он не остался в долгу и в результате нос разбит был у обоих… Увидев дерущихся мальчишек, Ланга не стала их даже разнимать. Только самой достанется, она просто разогнала собравшихся зрителей. Кто-то из каббаров уже начал делать ставки. Лангу это не более чем удивило. Не просто равнодушие к чужой боли, а интерес к чужим синякам и шишкам. Собственно, Ланга сама была не лучше… С каким удовольствием она наблюдала, как Трикт чешется… Второй год в учебке. Ланге десять лет. Она стоит перед столом и читает на скорость. Получается быстро, она старается проговорить слова как можно скорее. Но спроси, о чём она читала, она бы не смогла вспомнить ни одного слова. Вдуматься некогда, если меньше ста слов в минуту — порка. Сто пять, какое счастье! Сто пять. Теперь можно спокойно сесть на своё место. К столу выходит кто-то следующий и Ланга уже не слушает. Сначала она созерцает мух на потолке, потом её взгляд падает на книгу, что лежит на её столе. Она её уже прочитала, тренируясь читать быстро, но сейчас бы ни за что не вспомнила, что там написано. Просто от скуки она открыла книгу. Травник. Как травник оказался в подземелье? Здесь никакой травы вообще нет и никогда не было. Ланга лениво перелистала страницы. Ничего интересного. Перечисление каких-то непонятных трав… Как же Ланга соскучилась по зелёной траве! В ней можно было лежать, смотреть на облака и видеть в них картинки. Мама умела придумывать целые сказки из того, что видела в облаках. А Ланга слушала, посасывая сладкий стебель травы… Вряд ли сейчас Ланга сможет увидеть хоть какой-нибудь рисунок в пушистых белых клочьях, которые плывут по небу. Конечно, и здесь есть облачка. Но только лиловые. И Ланга давно разучилась видеть в них рисунки. После трав пошли какие-тои грибы… А вот грибы здесь есть… В подвале целая толпа поганок растёт. И кому-то пришло в голову про поганки написать? Ланга стала искать, что есть про эти поганки. Оказалось, что ничего. Зато про другие грибы есть. Перечислены те, которые ядовитые… Ага, вот и эти поганки… —Эй! Ты чем это занимаешься! А ну марш на кухню! — вскрикнул вдруг учитель, да так громко, что Ланга аж подпрыгнула. Оправившись от испуга, Ланга злобно посмотрела на учителя. Вот в чьём обеде окажутся поганки! Третий год. Одиннадцать лет. Ланга завязывает себе рот и нос платком и лезет на четвереньках в дальний угол подвала, где разрослась рыжеватая плесень. Из-за того, что она здесь поселилась, никто не лезет в этот угол, но Ланге нужна именно она. От неё начинается жуткий кашель у людей. Такое ощущение, будто сейчас выкашляешь свои внутренности. У каббаров ничего, кроме лёгкого насморка эта дрянь не вызывает, но для них есть и кое-что другое. Вот попробуйте кто-нибудь теперь подставить ей ножку! Четвёртый год. Ланге уже двенадцать. Она теперь главная по комнате. Раньше это был всё же кто-то самый сильный, но после того, как Трикт приполз к своей кровати на четвереньках, его авторитет упал куда-то в подвал к плесени, а вот Лангу начали подозревать в колдовстве. Это и удобно. Пусть боятся, тогда её никто не тронет. Всеми силами она поддерживала эту репутацию. Теперь её не рисковали обидеть даже словом, не то чтобы делом, потому что хам тут же заболевал чем-нибудь. То кашлял, то поминутно бегал в отхожее место, то вдруг начинали слезиться и краснеть глаза. Главное, для каждого подобрать нужную дрянь. Пятый год. Тринадцать лет. Ланга сидит на своём месте, переписывает какой-то немыслимо скучный и непонятный текст и украдкой косится на учителя. Пусть только попробует ей слово поперёк сказать, она уж разберётся, какой гриб ему нужно положить под подушку, чтобы он потом обсморкался до кровавых соплей. Шестой год. Надо же! Она уже девять лет в подземелье. Девять… И десять лет не видела солнца и зелёной травы. Девять лет не видела маму… От этого становится невыносимо тоскливо, так тоскливо, что хочется выть. Но потом приходит сон, утро, и всё возвращается на круги своя. И всё же Ланге уже четырнадцать, она жива и, надо сказать, уже не беспомощный ребёнок. Она умеет держать в руках оружие. Даже каббаров иногда удаётся уделать. И это ещё без помощи всякой отравы. А в отравах она теперь знаток, правда, об этом никто не знает. И никому не положено знать, пусть её считают ведьмой, но теперь её никто не трогает. Ну а что дальше? Её отправят в какую-нибудь крепость, куда отправили очень многих, кто в учебке уже отсидел свои годы. Хотя, может оттуда проще выбраться на поверхность… Правда, и тут засада такая: с этих крепостей очень редко кто возвращается живым. Оказалось, крепости не очень ждали девочку. Ан нет, уже девушку…