***
Внутри дома стояла абсолютная тишина, даже зелёные листья садовых деревьев не двигались из-за внезапных порывов ветра. Ощущение, будто мир вокруг жилого строения остановился, даря умиротворение и полное спокойствие паре, что все дни лежала на объёмной кровати. Они магнитом тянулись друг к другу; Чонгук бережно накрывал одеялом тело омеги, приобнимая того за талию и ощущая закинутую чужую ногу на свои бёдра. Время действительно шло медленно, как казалось для них двоих, однако осознание того, что наступает конец их временному сближению, даёт будильник Чона в шесть утра. Он с трудом садится на постель, буквально силой сталкивал себя с тёплого одеяла и Тэхёна, мирно сопящего рядом, потирает глаза и осматривает комнату. По всему полу разбросаны вещи альфы, недалеко лежит раскрытая белая небольшая сумка для омеги, внутри которой хранятся все его вещи. По очереди они принимали душ, ели вместе в тишине, и так же засыпали. Делает глубокий вдох и смешанные запахи ванили и кофе обволакивают стенки лёгких тонким шлейфом, как бальзам прилегает и успокаивает внутреннего зверя. А он доволен. Пускай и возбуждение никуда не уходило, приходилось подолгу засиживаться в ванной, однако это не помешало обнимать Кима, сохраняя при этом грань, вдыхать его аромат с максимально близкого расстояния и улыбаться, как довольный кот. Тело ломит, Чонгук поднимается на тёплый пол и ощущает тяжесть внутри, будто он максимально прибавил в весе. Тихо следует в ванную и приводит себя в порядок. Старательно не будит омегу, накидывает поверх пижамы лишь свой халат и выходит со своей спальни, закрывая дверь. Коридор встречает холодным воздухом. При спуске на первый этаж по лестнице из улицы доносятся голоса охраны, самый слышимый из них – Сокджина. Заходит в кабинет и плавно опускается в кресло. Гон полностью отпустил. Теперь альфа спокоен, в меру удовлетворён, тем не менее, свою омегу он прочувствовал каждой живой клеточкой. Реальная жизнь не ждёт, как и работа вместе с особо важными вопросами касаемо всей ситуации с Тэхёном. Тяжёлый ком образовался в районе груди. Горечь. Подключает ноутбук и видит пару сотен писем на своей электронной почте, из них точный взор устремился в особое уведомление, пришедшее одним днём ранее. Господин Ю — личный юрист семьи Ким. И не так давно ставший хорошим партнёром Чонгука.«Чонгук, я жду встречи. Нужно решить скорее вопросы, касаемо Кегвана, а также его завещания. Ты ещё не поговорил с Тэхёном? Я переживаю за этого мальчика. Ты бы лучше поторопился, иначе меня найдут быстрее, чем вы узнаете о последнем послании покойного моего друга. Жду ответа.
Звонил тебе на телефон, но он отключён. Мой номер ты знаешь».
Альфа тянется к карману пижамных штанов и достаёт свой мобильный. Находит в контактах нужный номер. Долгие гудки капают на иссякающее терпение Чонгука, когда он третий раз нажимает на повторный вызов. В голове появляется только одна единственная догадка, которую опасается мужчина произносить вслух. Если господин Ю попал в чужие, вражеские руки, то созданная им цепочка действий порвётся на части и придётся прибегнуть к другому плану не с самым хорошим исходом для общего дела. В кабинет со стуком заходит Юнги. Чон-младший кивает ему в знак приветствия и ещё раз в качестве благодарности за чашку ароматного кофе. — Тэхён у тебя? — интересуется дворецкий, спрятав руки за спиной. — Да. Спит. Чонгук со злостью бросает свой телефон на стол, услышав доставший его голос автоответчика. Хмурит брови, хватается за голову, взлохматив и без того растрёпанные волосы. — Позови ко мне Сокджина. Срочно. Короткий приказ и Мина уже нет. Вместо него через пару минут появляется начальник охраны. Тот примерно понимает причину своего присутствия здесь. Широкие плечи слегка приподнимаются, спина выравнивается, крепкие мышцы напрягаются, стоило только встретиться с тёмным взглядом Чона-младшего. — Найди мне господина Ю. — Он у себя дома. Мы следим за ним. — Интересно, тогда какого хрена он не берёт трубку? — хмыкает альфа, откинувшись на спинку кресла. — Могу сказать парням и они приведут его сюда, — предлагает Ким, на что Чонгук усмехается, мотнув головой. — Человек в возрасте, пугать — не лучшая идея. Работайте осторожно. Сокджин понял, согласно кивнул и бесшумно ретировался из кабинета. Приказывает подчинённым через микронаушник, добавляя о своём скором приезде. Чонгук допивает горячий напиток, чувствуя мнимую бодрость. Окидывает скучным взором помещение и глубоко вздыхает, слегка покачиваясь на колёсиках кресла в стороны. Яркие лучи утреннего солнца падают на поверхность мебели, множественные пылинки плавают в воздухе, а нотки кофейного запаха альфы смешиваются с уличным через открытое окно. Мысли возвращаются к омеге, лежащему сейчас в его спальне, в его одежде, в его кровати. Сегодня мужчина снова встретится с холодным взглядом шоколадных глаз, отстранённым поведением Кима и его прожигающей ненавистью, отчего хочется вернуть время назад и оказаться с ним в тёплых, нужных объятиях. Судьба иронична, полная жестокого сарказма. Иначе не назвать всё то, что происходит между двумя людьми, которых она сама же связала плотными красными нитями. Их не разорвать, уже поздно, а как укрепить? Они живут в мире, где существуют истинные. Чонгук знает, что одного его наличия не хватит, чтобы создать крепкие отношения с любимым человеком и жить с ним счастливо. Тэхён тоже в курсе. Несмотря на это, альфа не отпустит своего омегу. Ни душой, ни сердцем. Попробует, постарается изо всех сил добиться его, и при печальном последствии, Чонгук даст Тэхёну свободу во всех смыслах, но не забудет. Да, он чёртов мазохист и будет медленно умирать с кровоточащим от боли сердцем. Депрессия. Последняя стадия. Тэхён сжимает чонову футболку руками в районе своей грудной клетки, зажмуривает глаза, тонет в собственных пролитых слезах, хочет кричать, но голоса и сил нет. Морально он разбит вдребезги без возможности восстановления. Омега внутри скулит, плачет, вырывается наружу к альфе, которого не оказалось рядом. И Ким желает прислушаться к нему, сорваться с места и кинуться в объятия Чонгука. В них оказалось так уютно и так по-родному. Кожа хранит кофейный аромат мужчины, объединённый с омежьим, и сердце совершает кульбит от идеальности их смешения. Течка потихоньку уходит и оставляет за собой***
Классическая мелодия звучит в стенах большого дома, расположенного недалеко от города. Слуги накрывают стол, готовят завтрак, проходят мимо своего хозяина. Мужчина средних лет задумчиво смотрит в окно. Чёрные волосы зачёсаны назад, глаза с узким разрезом проходятся по пустому двору. Касается пальцами щетинистого подбородка, вальяжно облокотился на кресло спиной, предварительно выпрямив чёрный пиджак. Слышит топот со стороны лестницы и переводит взор на спустившегося омегу. По внешнему виду можно догадаться — он только проснулся. Светлые волосы растрёпаны, еле стоит на ногах, мешки под глазами, пухлые губы чуть приоткрыты. — Сын, ты опять не спал всю ночь? — спрашивает альфа, поднимаясь и подходя к парню. — Отец, это невозможно… — тихий, чуть охрипший голос омеги едва слышится по просторной гостиной. — Чимин, я же сказал, что всё решу сам. Не переживай. Он поднимает красные от слёз глаза на отца и кивает. Проходит мимо него и садится на диван, сложив руки в замок. Пустой, потухший взгляд. От прежнего Чимина не осталось ни следа; если раньше он радостно приветствовал персонал, отвлекал отца своими разговорами, веселился и проводил время за любимыми занятиями, то сейчас парень потух, как ярко горящая свеча. Разница ощутима и становится даже жалко смотреть на то, как позитивный мальчик медленно оседает вглубь тоски и тревог. — Найди поскорее Тэхёна, отец. Молю тебя. Он мне нужен. Господин Пак садится возле сына и пару раз несильно хлопает по плечу. — Я занимаюсь этим. И в этом мне обязательно поможет один человек. Осталось встретиться с ним, Чимин. Сам не заметишь, как Тэхён будет с нами. Вместе с Кегваном. Мужчина щурит глаза, массирует виски и тяжело выдыхает. Времени мало. Он даже не знает: живы ли они или нет?***
— Ингу? Когда Тэхён вернулся в свою комнату, он в первую очередь смыл с себя остатки кофейного запаха, потирая до покраснения вспененной губкой каждое место на теле. Не вышло. Он долгое время находился в окружении одного альфы, а особенно в период течки и гона природный аромат не скроешь даже блокаторами, которые постоянно пил Чонгук. Чистая постель встретила своего хозяина, омега обнимал свою подушку, впервые радуясь тому, что вернулся в свою вынужденную зону комфорта. Комната ему полюбилась, и Ким привык. Аппетита не было, а на приглашение Юнги спуститься на завтрак Тэхён мотнул головой, вновь окунувшись в простыни. На второй приход дворецкого с просьбой подойти в общую гостиную на первом этаже, парень с сомнением взглянул на альфу и не сразу согласился, перед этим спросив для чего. Мин коротко объяснил о важном госте, ожидающем его вместе с Чонгуком, поэтому Ким моментально поднялся на ноги и быстрыми шагами дошёл до нужного помещения, резко остановившись у порога. Карие глаза широко раскрылись, по спине пробежал холодок, оставляя мурашки на коже, а в груди зажёгся небольшой огонёк надежды. Неужели хоть один знакомый человек появился в этом доме и смотрит сейчас на оторопевшего омегу с широкой улыбкой. — А вот и второй мой мальчик, — произнёс мужчина Чону-младшему, сидящему у кресла напротив них, затем повернулся к Киму, подзывая ладошкой к себе. — Призрака увидел? Парень бросается в объятия к Ингу, уткнувшись лицом ему в плечо, и тихо заплакал, постоянно называя его имя. Тонкие пальцы сжимают белую рубашку альфы. Господин Ю поглаживает шелковистые, волнистые волосы, прижимая так же к себе сильно за хрупкие плечи. Чонгук молча смотрит на них, а у самого сердце сжимается в дрожащих тисках от слёз омеги. В голове возникает похожий момент, когда Тэхён тихо всхлипывал, утыкаясь носом в шею альфы. Глубоко вдыхал запах его и шептал слова ненависти и мольбы остаться с ним. Ощущения двоякие, однако боль била в сердце с такой мощью, что тяжело было дышать и сдерживать своё отчаяние. Тэхён сидел, обняв себя за колени, в углу дивана. Недалеко от него сидел Ингу, а перед ними Чонгук. Предстоит нелёгкий разговор, поэтому Юнги принёс омеге ромашковый чай, а двум альфам — виски. Сам остался стоять недалеко от них. — Завтра нам надо вскрыть завещание твоего отца. Тэхён, прошу тебя, постарайся принять всё, что там написано и, прежде чем делать выводы, хорошо обдумай, — попросил господин Ю, чуть смягчив тон голоса. Ким чувствует себя обманутым. Причём самим же. Невольно в голове закралась мысль о том, что его увезут отсюда обратно домой, но, глядя на прекрасные взаимоотношения двух мужчин, зародившаяся надежда вмиг погасла. — Почему не сегодня? — интересуется Тэхён. Ему неинтересно то, какие материальные блага он унаследовал от отца. Всё внимание направлено на общий смысл этого документа. Почему Ингу просит его не спешить с выводом? Видимо, есть на то причины. И, возможно, одна из них сидит напротив и изредка бросает короткие взгляды. — Много информации в один день плохо повлияют на ещё слабый организм, — поясняет старший альфа, словив недоумённый взор Кима, и следом добавил: — Чонгук сказал, что у тебя совсем недавно была течка. Попросил всё делать постепенно ради твоего же блага. Тэхён неуверенно посмотрел на Чона, резко опустив голову, стоило тому взглянуть в ответ. Тот улыбнулся краешком губ. В глазах омеги не было пустого безразличия и гнева. Несмотря на высокое напряжение между ними, нить, обволакивающая их тела и скрепляющая вместе, мигает едва заметно красным светом. Контакт есть, и чувствуют они это оба. — Я выдержу. И так долго ждал, — бросает небрежно омега, лбом касаясь своих коленей и скрывая лицо. — Расскажите мне всё. — С Чонгуком я знаком не так давно, но он стал мне родным, как сын. И здесь я доверяю ему больше, Тэхён, — Ингу подвинулся ближе к омеге, положив ладонь на его плечо. — Все ответы ты получишь. Обязательно. Но не от меня. И решать будущие вопросы вы должны вместе. — Вскройте завещание прямо сейчас. Пожалуйста. Ким умоляюще взглянул сначала на Ингу, а после на Чонгука. Второй напрягся, нахмурив брови, и, поставив стакан на ближайший столик, поднялся с места. — Тэхён, — омега вздрогнул, услышав своё имя из уст альфы. Он произнёс его мягко, но в то же время и строго. — Ты уверен? — Да, — ровным голосом ответил омега. Провожает взглядом уходящего Чонгука и вновь поворачивается к Ингу. — Мы с тобой позже поговорим наедине. Юнги закрыл все двери, ведущие к гостиной, перед этим предупредив Сокджина. Каждый начал выполнять свою работу: охрана следит за домом, подключает глушители вокруг своей территории и усиливает контроль в два раза. Дворецкий, по просьбе Чонгука, присутствует с ними на крайний случай, как сказал ему Чон. Ким каждой клеточкой тела ощущает высокий заряд воздуха, что витает вокруг них. Сердце начинает бешено стучать, и кажется, что удары слышны всем в этой гробовой тишине. Ему страшно где-то глубоко внутри, однако кивает Чонгуку, когда тот кидает на него беспокойный взгляд. Невзирая на отсутствие метки, они могут в минимальной степени чувствовать эмоции друг друга. По телу бегут мурашки, альфа впервые испытал данную особенность на себе. Каждый остаётся на своих местах, кроме господина Ю. Мужчина пересел на кресло, оказавшись посередине, и берёт в руки первый документ. Тэхён неотрывно следит на действиями юриста; Чонгук сжимает руку в кулак, его интересует лишь реакция Кима. Сам он знает описание завещания, знает, какие слова ему говорил Кегван перед смертью, однако не знает, как правильно передать их парню, что нервно сжимает край своей футболки. — Не стоит читать полностью. Достаточно короткого пересказа, — просит тихо Тэхён. Ингу кивает и, прочистив горло, начинает. Время остановилось для них. Наступила основа истории. — Тэхён, так как ты являешься единственным сыном Ким Кегвана, тебе по наследству переходит ваш семейный дом и две квартиры: одна в центре города, другая — в Пусане, сорок процентов акции компании твоего отца, которую он делил с Давоном. Также было подписано соглашение, по которому ты имеешь одинаковое право голоса с господином Паком. Иными словами, общие вопросы вы будете разрешать вместе. — Хорошо, — Ким сдерживает появившиеся слёзы, дышит медленно и на несколько минут прикрывает глаза. — Кегван потерял многое за прошедшие два года и ему было крайне печально, что тебе перейдут маленькие… — Нет, не продолжайте. Мне это не нужно, — перебивает омега, осязая болезненную дрожь по телу. — Мы закончили официальную часть. Перейдём к другому. Отец ведь должен был ещё что-то передать? Ким видит ещё два нераскрытых документа. Понимает, что завещание – не единственное, что оставил Кегван после себя. Тэхён прекрасно знал его и какие он мог хранить секреты, чтобы потом раскрыть их в самый нужный момент. И даже в последний их вечер он слышал, что отец ждал прихода Чонгука. Знал его самого. Этот факт доводил мыслительные процессы до истощения, голова ходила кругом, а душу разрывало на части от того, что все ответы он узнаёт от человека, лишившего Кима важного – отца. Поэтому он хочет узнать всё прямо здесь и сейчас. Тянуть больше невозможно. — Да, — Ингу тянется к маленькому конверту, завёрнутому в такую же крафтовую бумагу, и отдаёт омеге. Тот тянет дрожащую руку и аккуратно забирает, рассматривая его с разных сторон. — Это письмо твоего отца. Лично тебе. А это, — мужчина показывает оставшийся документ, но не открывает его, — договор. После того как прочтёшь письмо, я подробно расскажу о нём. Груз ожидания медленно спадает с плеч, однако за ним следует столкновение с более масштабными открытиями; высокое давление оказывают выжидающие взгляды трёх мужчин на омегу, в голове полный хаос. Может, стоило ограничиться лишь завещанием или вообще начинать весь этот нелёгкий, как оказалось, процесс с утра? Возможно, Чонгук был прав. Тишину помещения нарушает шум рвущейся бумаги; Ким игнорирует лежащие на столике ножницы, вынимает сложенную белую бумагу, тоже смотрит с разных сторон и наконец раскрывает его. Тэхён не обращает внимания на своё дыхание, на дрожащие губы, которые он покусывает от волнения. Почерк отца такой неаккуратный, но понятный. Смотрит сначала на лист: в некоторых местах остались чернильние пятна, зачёркнутые предложения, видимо, он торопился, когда писал, и тёмные следы по краям. Этому Ким не может дать объяснения. Переходит к важной части – к содержанию. Первое, что приводит к откровенному удивлению, это начальная строчка письма, отчего омега на секунду теряется. Он поёрзал на месте, ощутив холод по телу, будто бы за ним следят.«Тэхён, я знаю, что ты читаешь это письмо в присутствии нескольких людей, но сделай так, чтобы с тобой остался только Чонгук».
Ким сглатывает слюну, что отдаёт короткой болью в горле, и поднимает многозначительный взгляд на Чона. — Вы сможете оставить нас? — просит омега, и двое альф без лишних вопросов покидают гостиную. Чонгук опирается локтями на свои колени, чуть придвинувшись вперёд, и смотрит куда-то вниз, внимательно слушая парня. Тэхён сам не понимает, почему читает вслух. Наверное, так спокойнее для возбудившейся фантазии, рисующей фигуру отца, стоящего неподалеку от них. Голос его звучит в голове, когда глаза медленно проходятся по каждому слову, а свой собственный переходит на второй план.«Прости меня, сын мой, что тебе приходится переживать большие трудности, но поверь мне, скоро всё закончится. Ингу прочитал тебе завещание и, к сожалению, за всю свою прожитую жизнь я смог передать тебе в наследство маленькие сбережения. Мне жаль. По крайней мере, я добился подписания соглашения с Давоном о твоём непосредственном участии в жизни компании. У тебя есть Чонгук. Я знаю о вашей истинности, Тэхён. Когда-то мы с его родителями обсуждали ваш союз. Не с целью скорее выдать тебя замуж за хорошую партию, как ты можешь сейчас подумать. Нет. Ты для нас оставался всегда особенным мальчиком, поэтому мы делали всё ради твоего будущего. Твой папа был без ума от Чонгука. Он мне тоже нравится. В целом, вопрос о твоём замужестве остался открытым. Несмотря на то, что за последний год наше место в обществе пошатнулось, мы не потеряли свой статус. И люди начнут охоту на тебя. Ты остался без родителей с хорошим приданным и громкой фамилией. Они прибегнут ко многим действиям для брака с холодным расчётом, чего допустить не позволю. Эту проблему я решил сам. Твой папа хотел для тебя только самого лучшего, как и я, поэтому с давних пор наше решение осталось неизменным — ты выйдешь замуж за Чон Чонгука. Сделано это ради твоего же блага, сынок. Ты можешь легко избавиться от всего наследства, но от этого ничего не поменяется. Он станет для тебя крепкой опорой. Мы доверяем тебе и молю тебя, Тэхён, доверься и нам.
Вам двоим сейчас трудно. Ты его ненавидишь за мою смерть, однако тут вина лежит полностью на мне. Все ответы на свои вопросы ты узнаешь только от него. Я уверен в Чонгуке. Он тебя сумеет защитить, подарить заботу, обеспечить всем, и главное — полюбить. И ты в скором времени признаешь его, полюбишь в ответ.
Запомни напоследок: враги менее опасны, чем те люди, которых ты считаешь близкими.
Милый мой Тэхён. Я тебя очень сильно люблю. Будь счастлив и осторожен. Держись возле Чонгука и моя душа будет спокойна. Не совершай ошибок. Прости меня за всё, сынок. Я встречусь с твоим папой на небесах и обрету долгожданный покой. Храни нас в своём сердце и в памяти. С любовью, отец».
Омега шмыгает носом, прижимает к груди письмо и надрывно плачет. Удушающие слёзы катятся вниз по щекам, сердце сильно сжимается, готовится вот-вот остановиться от боли, которую испытывает Ким, издавая нестерпимый, отчаянный крик. Чонгук срывается с места и садится возле Тэхёна, тянет за подрагивающие плечи и обнимает. Сам еле сдерживается от болезненных когтей совести, скребущих изнутри с такой яростью, что останутся жуткие шрамы. Шепчет ему на ухо, просит прощения, пытается достучаться, но тот продолжает громко рыдать. Парень жмурит глаза, носом чует нарастающий кофейный запах и тянется к шее альфы, где он больше всего чувствуется. Спину поглаживают горячие ладони мужчины, сам сажает омегу себе на колени и качается несильно в стороны, старается успокоить. — Умоляю тебя, прости! Прости меня! Тэхён… Он слышит. Ощущает, как дрожит Чон, но не отпускает. Вечная борьба разума и сердца, от которой страдает Ким на данный момент, не понимающий, как вести себя. Ему стало плохо, будто внутри произошло глобальное разрушение и все эмоции потеряли свой контроль. И вмиг всё встало на свои места. Аромат альфы так тепло перекатывается по дыхательным путям, и омега судорожно вздрагивает, когда кожи на шее касается кончик чужого носа и втягивает природный ванильный запах. Хочется оттолкнуть, но руки не слушаются, а сам Тэхён в подсознании понимает, что это не то, что нужно им обоим. Бросает письмо в сторону, медленно и робко тянется к Чонгуку, кладёт руки на крепкие плечи, потихоньку расслабляется. Омега впервые за эти недели чувствует себя полноценным, не одиноким. Почему судьба стала к ним жестока? Почему двое истинных людей не могут стать единым без жизненных трудностей и передряг? Через страх, через неуверенность они делают шаг друг к другу. Остаются одни, стирают весь окружающий их мир, пребывают в другом, где нет прошлого и будущего. Есть настоящее. И оба берут от него всё, что можно, растягивают момент, запоминают. — Чонгук, — зовёт омега, ластится к нему, как котёнок, садится поудобнее на бёдра мужчины, совсем забывая, какие это вызывает последствия. Но альфе не до собственного проснувшегося возбуждения. Внутренние инстинкты поглощают всё сознание, требуют не оставлять омегу, вдыхать его сладкий запах и дарить свою заботу. — Ты и правда вкусно пахнешь. Тэхён словно в бреду, сам не знает, что говорит. Делает то, что он хочет всеми фибрами души. Что хотел очень давно, только закрывал эти желания под замками, не смел их освобождать. Глубокий, хриплый голос мужчины будоражит, и Ким от этого прижимается сильнее, хотя уже между ними нет свободного расстояния. — Прошу... Затуманенный взор парня устремлён на альфу. Тонкие пальцы касаются его щеки, ненароком замечает едва заметный шрам на правой стороне и кончиком пальца проводит по всей длине. Он видит лицо Чонгука с ближнего ракурса; глаза и вправду большие, нос небольшой, останавливается на губах. Смотрит. Желает, не может потянуться, но омега внутри жалобно просит его наконец коснуться их. Противится. Всё же остатки твёрдого разума остаются. Мужчина понимает, не просит, а рассматривает Тэхёна. Остался таким же манящим, идеальным, ангельским. — Хочу кофе. Чонгук позволяет ему буквально вынюхивать свою шею и резко отстраняется, стоит влажному языку лизнуть участок кожи. Во время течки омеги он не отказывал ему в этом, у самого терпение трещало по швам, но он выстоял. Это были мучительные для него дни. Выдержка машет белым флагом, однако сама уже на грани. Здесь он не сдержится, поэтому и просит больше такого не делать, учитывая, в каких они отношениях. Тэхён кивнул, совсем позабыл о том, что Чонгук, в первую очередь, альфа, а когда рядом истинный омега, совершающий столь интимные действия, так все инстинкты попросту горят в адском пламени от того, что коснуться нельзя. Киму было в некоторой степени хорошо, но не Чонгуку. От этого становится совестно. Руки Чона вежливо покоятся на предплечьях парня. Не нарушают границ. Тэхён сталкивается с ним лбами, тяжело выдыхает, поглаживает большим пальцем лицо напротив. — Обещаю, что отвечу на все твои вопросы. Только завтра. Ким без слов поднимается на ноги, нехотя покидая объятия альфы. Забирает письмо отца, на ватных ногах покидает гостиную и перед тем, как опустить ручку двери, оборачивается и произносит: — Это был порыв. Не более. Чонгук знает, не впадает в глубокую депрессию. Даже немного рад тому, что случилось между ними. Можно ли считать это прогрессом? Вовсе нет. Альфа будет ждать и делать всё, чтобы следующий порыв Тэхёна был не на инстинктах, а на чувствах. Мужчина проводит ладонью по лицу, по волосам, зачёсывая передние пряди назад, и откидывается на спинку дивана. Не сразу замечает подошедшего Юнги. — Что это было? — спрашивает дворецкий. Слышал крики Тэхёна, его плач. Сначала испугался, стоял у входа в гостиную и прислушивался, а после того, как всё стихло, проводил Ингу в комнату и ждал на кухне. — Ничего. Чон устало сжимает переносицу и шипит от боли в районе паха. Вспоминает, как омега сидел на его коленях, как вдыхал его запах. Правда, это не вызывает слабой улыбки, а лишь ещё один дискомфорт в том же месте. — Тебе плохо? — Мин улавливает тонкие кофейные нотки, но они едва осязаемы. — Позвони Бэкхёну, пожалуйста. Пусть приедет сюда.***
Раннее утро встречает пасмурной погодой, прохладным воздухом и сильным ветром. Листья шуршат на деревьях, окружающую тишину местами дополняет звук грома, предвещающий летнюю грозу. Тучи образовались на небе, создавая пугающую на вид серость. Тэхёну нравился дождь. Он поглядывает на двор сквозь толстые решётки, следит за толпой охранников, скопившихся у входа в дом вокруг Сокджина. Омега не особо хорошо запомнил его, но как потом рассказал Юнги, это был начальник охраны. В целом, о жизни в этом месте он узнаёт от дворецкого; тот рассказывает не столь подробно, только в общих чертах, объясняя тем, что ему не положено. С ним парень подружился, с Хосоком у него были короткие, но при этом насыщенные разговоры. А вот с Чонгуком… Ким ступает бесшумно по одинокому коридору, спускается вниз к кабинету альфы и застывает у входа, услышав раздражённый голос Мина. — Ты прекрасно слышал, что вчера тебе сказал Бэкхён! — Тэхён невольно вздрагивает. Он ни разу не был свидетелем злого Юнги. — Больше не смей пить эту химию, понял? — Юнги, я не нуждаюсь в указаниях, — Чонгук отвечает холодно, даже равнодушно, будто разгневанный Мин — постоянная картина перед ним с утра. — Во время гона ты выпил две пачки блокаторов ради того, чтобы позволить себе быть рядом с течным Тэхёном, — тело Кима покрывается колючими мурашками, а интерес подталкивает ближе прижаться ухом к двери. — И что из этого вышло? Ты, блять, гробишь своё здоровье просто так! — В те дни мне был важен Тэхён и его состояние. И так будет всегда. Чонгук не предполагал, что утро его начнётся с чашки горячего кофе в придачу с миновыми возмущениями. Вчерашний визит семейного врача был кстати, а конечный вердикт его после осмотра вовсе не обрадовал Юнги. — Жаль только он не оценит твоих стараний, потому что его ненависть к тебе гораздо сильнее других чувств. Про вашу истинность вообще молчу, — беззлобно усмехнулся дворецкий. — Толку нет. — Делаю я всё лишь во благо ему и не жду слов благодарности. На истинность у меня надежд нет и не было. Я продолжу дальше заботиться о нём. — Да пожалуйста. Не забывай хотя бы о тех людях, которые заботятся о тебе. Насколько бы мне не было жаль Тэхёна, я всегда буду переживать за тебя. Как и Хосок. Киму не нужно видеть, как сильно Юнги волнуется за Чонгука. Это слышно по тону его голоса: тяжёлый и просящий. У них настолько крепкие взаимоотношения, чему не удивляется Тэхён. Ему сначала показалось, будто они являются чужими друг другу людьми: Мин — дворецкий, Чон — хозяин. Однако ему довелось узнать из рассказов немногословного Юнги о крепкой дружбе между альфами. Омега быстро отходит назад, дабы не попасться им на глаза, и молча анализирует подслушанный разговор. Вчера он повёл себя крайне непредусмотрительно. Не жалеет, но ругает себя за подобное поведение. Он не задумывался о том, каково Чонгуку находиться подле омеги в период своего гона и течки второго. Это крышесносный коктейль инстинктов, прямой, открытый путь к потаённым желаниям без вмешательства трезвого сознания. Им обоим было трудно, однако отличие заключается в одном: Тэхёна отпускала боль благодаря позволению альфы уткнуться ему в шею, дышать его ароматом, лизнуть кожу, прижиматься к горячему телу. А сам мужчина приобнимал его за тонкую талию, целовал макушку, старался создать комфортные условия. «Хотя бы стоит поблагодарить?» Два коротких стука, следом разрешение войти и перед Чонгуком садится Тэхён. Альфа закрывает ноутбук, откладывает его в сторону и переводит всё своё внимание на пришедшего омегу, скрепив свои руки в замок, а локти разместив на подлокотнике. — Здравствуй, — здоровается первым Ким, протирая вспотевшие ладони о чёрные брюки, и поднимает свой взор на мужчину. — Здравствуй. Рад тебя видеть. Омега выстраивает в голове вопросы, сортирует их по правильному порядку. На стол положил письмо отца, за которым он специально вернулся в комнату, прежде чем зайти в кабинет альфы. — Поговорим? — предлагает Ким и получает утвердительный кивок. Делает глубокий вдох, прикрывает на пару секунд глаза и наконец начинает самый долгожданный для него разговор. — Как давно ты был знаком с моими родителями? Первый вопрос. Пока что лёгкий, начат издалека. — Лично познакомился с ними на твоём дне рождения. Карие глаза расширяются, губы приоткрываются, и омега сейчас выглядит немного нелепо, совершенно не ожидая такого ответа. То есть они знакомы почти два года, а парень не знал? — Да, Тэхён, мы с тобой встретились ещё в твоё восемнадцатилетие. Ты был чуточку пьян, поэтому не запомнил меня, да и общались мы недолго, — объясняет Чон, слегка улыбаясь. — Хорошо, ноа после мы не виделись? — спрашивает омега, чуть придвинувшись вперёд. — Виделись. Чёрт возьми! Тэхён задал пока один общий вопрос, а получил в итоге дополнительных два. И то не факт, потому что следующие слова Чонгука затронут его сильную, глубокую рану, первую душевную боль. — Когда не стало твоего папы. Ким тогда впервые столкнулся с потерей близкого человека. Смерть папы буквально вырвала его из реальности; омега абсолютно не помнил тот страшный для его семьи период, когда он, убитый горем, закрылся от всего мира, боролся с ужасающей депрессией, в то время как отец не жил, а существовал. Именно в тот год они вели бессознательную жизнь. Припоминать это трудно, Тэхён морщится от пульсирующего кома в горле. — Я был рядом с тобой. Таким образом ты медленно приходил в себя, — заканчивает альфа и протягивает руку через стол, чтобы взять письмо, перед этим спросив разрешения. — Потом я улетел по работе и, вернувшись, узнал, что ты вместе с Чимином отдыхаешь в Париже. Чимин. Как же Тэхён скучает по нему. Тот, наверное, с ума сходит, ищет везде, плачет. Это сродни одной из жестоких пыток, и Ким будет просить Чонгука отправить хотя бы одно сообщение Паку, дать понять, что он жив и здоров. — Мы вернёмся к этому позже, — меняет тему Ким, ибо вопросы увеличиваются вдвое, а главные он ещё не задал. Сжимает губы в тонкую линию, смотрит вниз. Прочищает горло и почти ровным голосом спрашивает: — Почему ты убил моего отца? За что? Чонгук дочитывает содержимое письма и смотрит на омегу, нахмурив брови. — Ты его ненавидишь за мою смерть, однако тут вина лежит полностью на мне, — Ким повторяет слова на бумаге, перечитав ночью послание множество раз, в итоге выучил наизусть всё. — Что это значит? Альфа прикрывает лицо руками. Казалось, легко ответить, потому как знает значение данных слов. Однако какова будет реакция Тэхёна — остаётся лишь гадать. Со вчерашнего вечера он не может успокоиться. Тянуть нельзя, времени и так мало. — Я, — делает паузу, борется внутри с собой. Омега терпеливо ждёт, и Чонгук на выдохе заканчивает: — Отомстил. За смерть своих родителей.