POV Автор
Арья поняла что что-то идёт не так тогда, когда начались ссоры матери с отчимом. Она сидела в комнате, прислушивалась к ним, и сжимала в своих маленьких кулачках длинную мятую футболку. Жмурилась от каждого крика матери, что уже так привычно рассекал воздух подобно грому, и представляла что ничего этого нет.
Младшей Стоун четыре годика, и она пытается оправдать свою маму тем, что та просто устала на работе. Всякое бывает, не стоит напрягаться и лишний раз надумывать. Она ещё маленькая, и мало что понимает.
Арье Стоун пять лет, и она впервые сбегает из дома, когда слышит как мать разбивает вдребезги вазу, что девчушка сделала своими руками в садике. Находят её спустя несколько часов, и Эмма зла. Безумно зла.
Арье всё ещё пять лет, и она впервые боится кого-то настолько сильно. Видит как мать поднимает руку для пощёчины, но в который раз её спасает слишком добрый отчим.
Арье уже шесть лет, и ей абсолютно плевать на всё, что говорит ей Эмма Стоун. Убраться? Тётенька, вы вообще кто? Я за это жилище деньги плачу. Какие? Каждый месяц вам на карту падают денюжки, характеризующие себя как «алименты». Что? Дерзость? Вы меня такой вырастили.
Стоун ещё не исполнилось и семи лет, как она слышит: «ну и вали обратно в свою Америку! Мне же лучше будет! Пусть твои психи терпит кто-то другой, с меня хватит!», и не может в это поверить.
Арье Стоун семь лет, и она метается по комнате, собирая вещи. И нет, не для того чтобы уйти с «ночевой» к очередной «подруге», а потому что мама решила что пора переезжать. И нет, не в соседний район, как обычно это делают все японцы, а в Америку. Непутёвая Эмма Стоун решила вернуться на родину, так как в этой стране построить своё счастье не получилось.
Арья прекрасно понимала что счастье определяется не в стране, но ничего с этим поделать не могла. Лишь кивнула, развернулась, и пошла в свою комнату. Уже там она быстро собрала свои вещи, попрощалась с отчимом, к которому успела привыкнуть, и они улетели. Перелёт был не долгим. Почти весь Стоун проспала, и мало что помнила с него, но когда самолёт приземлился, девчушка чётко вспоминала вид. Сначала безграничные равнины, и уже позже высотные здания, которые заставляли маленькую семилетнюю девочку восторгаться.
Через пару часов мать завела её в новый двухэтажный дом, купленный в кредит. Эмма не сказала ничего, лишь указала в сторону комнаты, что находилась на втором этаже, и Арья пошла. Она заходит, и не выходит оттуда минимум месяц. Исследует, играет в допотопный компьютер, читает книги, и готовится к тому, чтобы пойти в четвёртый класс. Мама конечно не любила выделяться, но даже она понимала что девочке, что умеет делить, умножать, и решать дискриминанты не место в первом классе.
И тогда то Арья Стоун и понимает что влюбилась окончательно и бесповоротно. Семь лет, а ей нравится десятилетний умный тощий мальчик. Она забывает про соулмейта, и томно выдыхает, наблюдая за тем, как Ксено Хьюстон Уингфилд злобно смеётся в столовой. Смешной ёжик волос, ухмылка, вещи с длинным рукавом… Всё это ассоциировалось у неё именно с ним. Она каждый день ходила без опозданий только ради него, и наблюдая издалека воображала их в каком-то диком злобном дуэте, который покорит этот мир одной своей харизмой и умом.
Также в течение года Арья поняла что мать действительно начала немного меняться. Видимо, Америка всё-таки какое-то счастье в её жизнь добавила. Всё таки знакомые места, люди, менталитет… От этого и Арье стало легче жить. Немного, но стало. Меньше давления, хотелок Эммы, требований, от которых нормальный ребёнок уже давно откиснул бы, да обратился в опеку. Арья же воспринимала это как очередной вызов. Справилась — молодец, сможешь что-то более сложное? Не справилась — иди нахуй, никчёмное говно.
Вашингтон также симпатизировал ей тем, что в городе, как в прочем и штате, было достаточно много заброшенных мест, которые полюбились малышке ещё с давних лет. С пяти, если быть точнее. Где ещё находится ребёнку, что уходит из дома? Конечно только в этих тихих, изрисованных зданиях, что внушали чувство защищённости. «Хочется подумать? Так, нужно найти высотку…», «Мама ругается? Где тут заброшенная стройка?», «Ох, учитель сказал ей что меня не было на уроке… Надо спрятаться» — именно так размышляла малышка Стоун. Если смотреть со стороны, то это было безумно печально. Внушение, манипуляции, восполнение желаний через ребёнка… Арья к этому привыкла. Самостоятельная жизнь с пяти лет дала о себе знать как ничто другое.
А потом, в восемь с половиной случилось
это. Совместный урок с параллельным классом, в котором учился тот самый Ксено. Как же Арья надеялась что их поставят в пару, и не зря! Целых две недели они общались, дискутировали, и действительно дополняли друг-друга своими суждениями. Арье нравилось как думает он, а ему нравилось то, как Стоун младшая отвечает, пусть и младше на целых три года. Общий язык нашли, проект сдали, и больше не виделись. Вот это девчушке уже не нравилось, но что поделать? Заставить его общаться с ней она не могла, а как иначе? Подходить и пытаться завести бессмысленный диалог, который будет скорее похожим на монолог? Извольте, Стоун имеет гордость.
Именно поэтому следующий их диалог произошёл тогда, когда ей было девять с половиной. Она ходила по тротуару, расставив руки в стороны для того, чтобы не упасть, и совершенно не заметила подошедших к ней парней. Вообще, Арью с самого начала невзлюбили. Слишком умная, растёт красавицей, остра на язык, остроумна, и умеет давать отпор. Кому понравится такая выскочка? Разве что такому же выскочке, например, Ксено.
— Хей, смотрите, зазнайка! — кричат сбоку, и в ту же секунду Стоун чувствует толчок.
Стоун заваливается, падая прямо в лужу грязи. В Вашингтоне как раз недавно прошёл дождь, что явно не поспособствовало чистым дорогам. Она морщится, жмурит глаза, и мгновенно их раскрывает, сразу натыкаясь взглядом на обидчиков. Щурится, и смотрит долгим, пронизывающим насквозь взглядом.
«Это те, что пару раз оставались на второй год?» — вспоминает она парней, у которых отжала место в столовой. — «Трое на одну маленькую девочку?» — Арья медленно встает, даже не стараясь стряхнуть грязь с одежды. — «Ну что ж, давайте»
Стоун поджимает нижнюю губу, понимая что домой придётся прийти позднее чем обычно, ведь мокрая юбка не сулит ничем хорошим. Эмма опять накричит и заставит стирать вручную, даже не спросив о том, откуда вообще это пятно, и почему девочка опять «упала».
— Вот ты и попалась, дрянь! — гогочет один из трёх «мушкетёров», и Арью передёргивает.
— Еще дружков не могли позвать? — скучающе тянет девчушка, стараясь казаться храброй.
— Че? — не выкупает зеленоглазый блондин, и начинает угрожающе подходить к Арье.
— Ну, чтобы бояться чуть меньше, а то группа поддержки уже не маленькая, так чего сдерживаться? — флегматично качнула кистью, пытаясь вспомнить имя. — Знаешь, я тут поняла что даже не помню как тебя зовут.
— Ах ты!.. — замахивается парень.
Арья склоняет голову к плечу, как бы уходя от удара, и кивает в знак благодарности парню, что резко влез в драку детей. Помощь пришла к ней внезапно и как раз вовремя, потому что синяков на теле итак достаточно, и новых заиметь не очень хотелось.
— Стен, давай недолго. У нас кучу планов! — произносит до ужаса знакомый, и такой приевшийся голос, из-за чего Стоун поворачивается, уставившись на Ксено Уингфилда.
— Я уже закончил. — сплёвывает Шнайдер, вставая со сверстника, у которого уже красовался яркий синяк под глазом.
— Спасибо за помощь. — подает голос девчушка, отворачиваясь от бывшего собрата по проекту.
Она смотрит на блондина, что болезненно подтирал костяшки, и не может не умилиться тому, как он холодно ведёт себя. Вот вроде бы спас, а строит из себя какую-то целку, честное слово.
Стоун делает шаг к спасителю и чуть приподнимает край губы, стараясь изобразить благодарную улыбку. Парень поворачивается к ней, и Арья не может оторваться от этих стреляющих прямо в сердце голубых глаз. Острый взгляд, пышные ресницы, чёткие черты лица, с лёгкими детскими щёчками. Стоун нервно сглатывает, делает ещё один шаг навстречу, и по губам читает «тут и просить то не за что».
— Арья Стоун. — протягивает руку для знакомства, и спустя секундную заминку получает ответ.
— Стенли Шнайдер. — пацан щурится, пожимает ладонь, и Арья тает. Тает от чувства защищённости что веет от него, совершенно не замечая фантомной боли в костяшках от её соулмейта.
— Ксено Хьюстон Уингфилд, приятно познакомиться. — с сарказмом произносит будущий учёный, про которого Арья успела уже забыть, чему очень удивилась. — Закончили со вступительным этапом начала долгой дружбы? Если да, то вперёд за мной.
Стоун в лёгком непонимание выгибает бровь, и остаётся стоять на месте. Шнайдер уже сдвинулся с места и шёл дальше по дороге, как, впрочем, и Ксено. Арья же всё ещё стояла, в лёгкой нерешительности перебирая ногами. Глазки бегают по спинам двенадцатилетних парнишек, и она разворачивается, решая что её не звали.
Ошиблась.
— Тебе отдельное приглашение нужно? — произносит Ксено из-за спины девочки, и та разворачивается.
Она не может поверить в то, что её действительно куда то зовут. Впервые за эти два года с половиной кто-то в Америке пригласил её погулять. Да блять, её даже в столовой не зовут вместе сесть. А всё почему? Да потому что Арья ебанный злобный ребёнок, обиженный на мир. Говорит о чём хочет, а заткнуть невозможно. Видимо, Ксено посчитал что они чем-то похожи раз уж позвал с собой. По правде, только с ним она и общалась тут больше пары минут. Остальные не выдерживали. Он смог.
И Стоун влюбилась ещё сильнее.
— Да, а ты как думал? — фыркает Арья, и идёт за парнями.
В тот день она наконец поняла какого это иметь знакомых подростков, с которыми можно скоротать время. Стенли и Ксено отвели её куда то в парк к турникам, и пока Шнайдер тренировался, два злобных гения переговаривались о новой системе образования, которая сдерживает их потенциал. Ещё через час общения и наблюдения за Стенли Арья узнала что-то новое о знакомых. Например то, что Ксено со Стенли друзья с девяти лет. Сейчас им только исполнилось по двенадцать, и они кайфуют вместе уже три года. Арья поджимает губы от лёгкого стыда, когда Шнайдер спрашивает сколько ей лет, и отвечает что девять. Стенли на пару секунд завис, а после с улыбкой произнёс:
— Получается и ты с нами начнёшь общаться в девять лет.
И Арья поплыла, понимая что тот намекает на продолжительную дружбу. У неё появились друзья? Нет, не стоит торопиться в этом. Мало ли что произойдёт, и они перестанут общаться уже через неделю.
Они общаются уже два месяца, и Арья никогда не чувствовала себя настолько хорошо. Теперь она не одна гуляет по улицам, когда не хочется появляться дома. Мать ругается? Подхватила рюкзак, обулась, и вышла из дома нахуй. А где, собственно, можно было бы переждать бурю? Заявиться в гараж к Стенли, в котором они обычно сидят днём и занимаются разным. Девочка приходила, делала вид что всё хорошо, и никогда не рассказывала о своих проблемах.
В какой-то момент Стенли с Ксено сами начали замечать эти самые проблемы. Девочка отказывалась от того, чтобы её проводили когда уже действительно темно. Она ни разу не говорила о своей семье, хотя Стенли и Ксено могли обмолвиться о своих предках. Арья отказывалась идти домой с синяками и грязной одеждой. Ей сначала нужно было быстренько как-то оттереть всё, и только после этого появляться дома. Также Арья часто пряталась за их спины, становясь совсем незаметной, когда рядом кто-то кричал. Как сама говорила: «не любит шум».
— Не думаешь что у Арьи проблемы с семьёй? — задумчиво произносит Стенли, оттирая пятно с машины отца, что недавно уехал в очередную командировку.
— Задумывался. — кивнул Ксено, перелистывая страницу. — Её вводит в ступор наше общение с родителями. Это сложно не заметить. — пожал плечами. — Она не хочет об этом говорить.
— Так давай сами всё узнаем. — выдаёт Стен, и у Ксено глаза загораются интересом.
— Что узнаете? — появляется у входа в гараж Арья, заинтересованно оглядывая парней. — Опять что-то задумали, да? — проходит внутрь, скинув рюкзак в угол. — Я с вами. — плюхается в кресло.
— Да ничего мы не задумали. — фыркает Ксено, возвращаясь к прочтению.
Стенли усмехается, продолжая работу над машиной. Мама попросила его об этом ещё два дня назад, а он и забыл, из-за чего получил нагоняй. Слышит как дверь в дом открывается и поворачивается, встречаясь взглядом с материнским.
— Ксено, Стен, вы не хотите перекусить?.. — начинает говорить она, но замечает новую знакомую Стена, из-за чего на пару секунд теряет дар речи.
Арья, поняв что вышла мама Шнайдера, также теряется на пару секунд. Первый поры — сбежать, второй — поздороваться, третий — промолчать. Она перебирала варианты ответа в голове, но так и не нашла нужного. Девчушка никогда не знакомилась с родителями своих друзей. Да у неё и не было до этого друзей!
— Спасибо, миссис Ханна, не откажемся. — первым прерывает тишину Ксено, вставая с места.
— Мам, это Арья. — представляет свою подругу Стенли.
— Здравствуйте. — несмело здоровается Арья, отводя взгляд вбок.
— Приятно познакомиться. — улыбаясь, кивает женщина. — Я Ханна Шнайдер. Можешь обращаться ко мне просто по имени. — Стоун с намёком посмотрела на Ксено, как бы спрашивая, а точно можно? — Не обращай внимания на то, как называет меня Ксено. Он просто маленький засранец. — махнула на него рукой женщина, и Арья со Стеном одновременно прыснули со смеху, переглядываясь.
Вот женщина разворачивается, приглашает всех в дом, и Арья впервые у кого-то в гостях. Она с интересом осматривается, подмечая, что дом оформлен в светлых тонах. Ханна гонит их мыть руки, и тогда то девчушка облегчённо выдыхает, понимая что спасена на некоторое время. Как только троица оказывается в ванной, Арья срывается с цепи, начиная ходить туда сюда.
— Можно я уйду? Мне неуютно. Мало ли что я скажу? А если тебя как-то подставлю, Стен? А вдруг я не понравлюсь, или… Ну много чего может случиться! — поднимает горящее лицо к будущему военному. — Я стесняюсь!
Руки у девочки тряслись, речь была сбивчивой и быстрой, а лицо постепенно приобретало красный оттенок. Ксено переглянулся со Стенли, и последний решил что пора это прекращать. Он делает шаг к девочке, перехватывает её, и притягивает к себе, обнимая. Стоун замолкает, начинает быстро-быстро моргать, и нерешительно обхватывает Стенли в ответ. Парень гладит её по голове, успокаивает, а Ксено тем временем слегка намочил полотенце холодной водой, дабы Арья приложила его к лицу.
Вот Стоун отрывается от Стенли, и тот аккуратно берёт её за ладони, слегка сжимая. Арья нерешительно заглядывает в голубые глаза, поджимает губы, и чуть хмурится. Шнайдер выгибает бровь, наклоняется, и следующее предложение говорит настолько чётко и понятно, что у Арья оно отпечатывается в памяти надолго:
— Арья, что бы у тебя не было там со своей семьёй, знай что мы поддержим. Не нужно бояться моей матери, будто она тебя съест. Поверь, тебя сейчас окружат такой заботой, что ты устанешь от этого. — улыбается и щёлкает по носу девочку. — Находись тут, с нами, а не где-то там, в доме, в котором у тебя проблемы. — отпускает младшую Стоун, напоследок чмокнув в макушку.
Арья застыла, не в силах пошевелиться. Поддержка, забота… Может быть ей и вправду хотя бы с ними пора отпускать мысли о матери, что только и делает что приносит проблемы. Давит эмоционально и физически. Может быть, если рассказать им обо всём, ей станет легче? Арья не узнает ответа на этот вопрос, пока не попробует. А попробует она ещё не скоро. Далеко не скоро.
— Лови. — говорит Ксено, кидая девушке в руки полотенце.
Она его ловит, хмурится, и охлаждает лицо, приводя состояние кожи в привычную бледность. Стенли усмехается с угрюмого выражения лица девочки, ведь Уингфилд явно сбил её с какой-то мысли.
— Спасибо, дорогуша. — показывает язык Ксено, а после вешает мокрое полотенце на сушилку и моет руки.
Выходят они оттуда через пару минут в приподнятом настроение, ведь Арья успела завести шутливую бойню, в ходе которой Уингфилд был облит водой. Мокрый, но счастливый. Ребячество Стоун явно разбавляло их будни. Ханна Шнайдер с тёплой улыбкой наблюдала за тем, как маленькая девочка трясёт руками прямо в сторону Стена, а тот уворачивается, в ответ намереваясь пощекотать Арью. Та уворачивалась как могла, и в итоге длинные пальцы её сына не дотронулись до девичьих боков.
Отсмеявшись Арья поворачивается, и встречается взглядом с зелёными глазами матери её друга. Она нервно сглатывает и замирает, но получая лёгкий шлепок по спине продолжает идти. Внимательно оглядывает стройную женщину, и решает проанализировать её. Зеленоглазая блондинка среднего роста, что всем своим видом излучает ту самую домашнюю атмосферу. У неё мягкая улыбка, розоватые щёки, и тёплая, загорелая кожа.
— Садитесь, я уже наложила вам. — говорит она, включая чайник. — Арья, милая, ты какой пьёшь?
— Любой без сахара. — тут же отвечает Стоун, усаживаясь на стул.
Стенли пододвигает ей тарелку, берёт свою, и ставит на середину фрукты. Ксено оказывается на стуле около Арьи, но она даже бровью не ведёт. Детская влюблённость в этого злобного учёного давно прошла, и осталось лишь чувство привязанности как к другу.
Когда все садятся кушать, Ханна начинает задавать незамысловатые вопросы, на которые Арья старается отвечать быстро и без волнения. «Сколько лет? Девять? Ой, совсем ещё малышка!», «говоришь помог тебе? Тебя задирают?», «так вы из одной параллели? А ты оказывается умна не по возрасту!», «в Японии жила? Наверное сложно было переезжать…».
— И когда в вашей компании успела появиться такая приятная девочка? — выдыхает Ханна Шнайдер, и Арья краснеет, когда понимает что ей сделали комплимент. Всё это было непривычно для неё.
— Два месяца назад. — отвечает Ксено, после чего отпивает из стакана сок. — Но я с ней познакомился ещё давненько. Мы проект вместе делали.
Они пообедали в действительно тёплой атмосфере, после чего пошли гулять. Как всегда, сначала в парк, в котором Стенли тренировался, а потом скорее всего на заброшенную стройку. На площадке Ксено уселся около дерева, достал телефон, и начал что-то читать. Арья посчитала это скучным, а потому стояла около Шнайдера и наблюдала за тем, как тот отжимается. Под пристальным девичьим взглядом Стенли сдался, сел на землю, и поднял голову к ней.
— Хочешь поучаствовать?
И Арья кивает. С того самого дня Стоун помогает Стенли в тренировках. Например: отжиматься он начал только с ней на спине, что безумно восхищает девочку. Она конечно лёгкая, но то как Стен это делал… Что-ж, Арья даже огорчилась что младше парня на три года. Может быть, будь она постарше, попробовала бы и закадрить.
— Всё, сдулся? — хихикая спрашивает Арья, сидя на спине Стена в позе лотоса. С того момента как она впервые стала его грузом прошло уже два месяца, и девушке исполнилось десять, в то время как парням всё ещё по двенадцать.
— Мне больше не надо. — отвечает ей Шнайдер, улёгшись на резиновой плитке.
Стоун встаёт с него и идёт к турникам, задумчиво смотря вверх. Поворачивается к Стенли, что уже сидел, а не лежал, и смотрел на неё, подперев щёку кулаком. Она кивком головы указывает на турники, и не замечая ответа дуется. Оглядывается, смотрит на Ксено, и понимает что тот всё это время наблюдал за ними. Показывает ему язык, отворачивается, и старается запрыгнуть на турник. Не получается. Она уже хотела бросить это дело, как сзади подходит Стенли, и поднимая её за талию, даёт возможность зацепиться. Та радостно выдыхает, хватается, и старается подтянуться. Получается от силы только один раз, из-за чего Шнайдер понимает, что пора кое кому начать хоть немного вкладываться в физическое развитие.
И Стоун начали тренировать. Сначала она долго возмущалась, но когда поняла что во время упражнений руки Стенли часто будут на ней — согласилась. Ксено долго смеялся и указывал Арье на это, на что она шипела, утверждая что ничего подобного, и она просто поняла что ей это действительно может помочь.
***
Арья скоро двенадцать лет, и четырнадцатилетние девочки не дают ей прохода, упрашивая познакомить их с её старшим братом. Стоун отмахивалась от всех, говоря что Стенли её друг, и ни о чём просить она не будет. Хотите — идите к нему сами. Нашёлся блин популярный. Арью бесило это не только из-за того что к ней лезли, но ещё и из-за того, что уже как полгода Стоун страдает от безответной любви к нему. Он считает её своей сестрой, как, впрочем, и все вокруг. И это девочку сильно огорчало. Ведь Стенли такой!.. Красивый, сильный, умный, харизматичный, заботливый, ехидный, надёжный…
Но Арья пострадает ещё. Ей не принципиально. Перетерпит. Как с Ксено. Это ведь просто детская влюблённость, не более.
Арье двенадцать лет, и она понимает что больше не найдёт таких друзей нигде и никогда. Кто ещё будет сидеть с ней за одним столом и есть бургеры на перегонки? Только Стенли. Кто ещё будет их снимать на телефон и вставлять свои тупые фразочки? Только Ксено, что говорит что-то по типу: «два неопознанных объекта совершают приём пищи», а потом добавляет: «как неэлегантно». И только из-за этого комментария Арья давится смехом, выплевывая всё в коробку. Шнайдер начинает смеяться, а Уингфилд кривиться.
Арье тринадцать лет, и за четыре года дружбы она ни разу не говорила о матери. Стенли с Ксено пытались поговорить или узнать самостоятельно, но у них не получилось. Стоун было слишком стыдно говорить о том, что происходит у них в семье.
И лучше бы она им сказала. Арья так жалела что не говорила. Ни про мать, ни про очередного ухажёра что жил с ними, ни про проблемы, что появились у неё после того, как появился Стефан.
— Мам, я дома. — тихо произносит Арья на всякий случай, по привычке, и проходит внутрь, оставляя куртку на вешалке.
— Мамочки дома нет. — отвечают ей из зала, и подросток морщится, когда понимает что этот хмырь тут. — Зато есть я, не хочешь объяснить почему сегодня звонил твой учитель, и говорил о пропусках?
— Я не обязана перед тобой отчитываться. — грубо кидает Стоун, заходя на кухню, дабы налить воды.
— Тебе язык укоротить?! — слышит как мужчина встаёт с дивана и испуганно выдыхает, понимая что на неё опять будут орать, а может даже угрожать. Уже даже жалеет что не пошла сразу в комнату. — Ты вообще кто такая, чтобы так разговаривать?! Мать совсем не учила язык за зубами держать? — хватает Арью за руку, разворачивая.
— А тебя мама не учила быт-… — Стоун хотела сказать очередную колкость, но её прерывает хлёсткая пощёчина. — То есть руку на ребёнка она тебя научила поднимать, а нормально вести себя в гостях нет, так?..
И ещё одна пощёчина, больше походящая на удар. Брюнетка морщится от боли, и думает что нужно будет опять замазывать синяки тональным кремом.
— Что-то ты слишком много о себе возомнила, дрянь! — он хватает девчушку за волосы и откидывает её.
Арья бьётся затылком об угол. Глаза закатываются от боли, а по всему телу будто проходит разряд. «Ударилась нервом?» — мелькает мысль в голове, которую тут же выбивают удары мужчины. Он что-то говорит про то, что научит её уважению, а Арья понимает что от Стефана пахнет спиртным. Она прикрывает руками голову, глотает слёзы, и старается не слишком громко кричать, чтобы про неё забыли побыстрее. Арья терпит боль, унижение, и вздрагивает, когда в мыслях мелькает такое, казалось бы, простое решение.
Суицид.
Когда Стефан оставляет её одну, девочка лежит на кафеле ещё около десяти минут, стараясь прийти в себя. Вот она встаёт, пошатывается, и сплёвывает кровь, скопившуюся во рту. Ей всё равно на то, что когда мать придёт, она всё это увидит. Пусть Эмма поймёт что всё зашло слишком далеко, и пора бы прекращать.
Арья поднимается к себе в комнату, и переодевается в более свободную одежду. Смотрит в отражение, кусает разбитую губу, и отводит взгляд, понимая насколько ужасно выглядит. Побитая, униженная, и сломленная. Синяки, подтёки, раны. Арья снимает маску с зеркала и цепляет её за уши, решив скрыть всё это безобразие. Достаёт телефон, смотрит на процент заряда, и усмехнувшись, накидывает поверх футболки чёрную толстовку Стена, которую тот забыл забрать у неё. Она подходит к окну, открывает, и вдыхает в себя воздух, морщась от боли, что возникла в рёбрах. Вздрагивает когда слышит как открывается дверь и испуганно поворачивается, встречаясь взглядом с ошарашенной матерью. Та тянет к ней руки, шепчет какие-то извинения, говорит о том, что вышвырнет его сейчас же, но получает лишь усмешку от дочери.
Арья прыгает из окна, сразу же хватаясь за ветвь дерева, и оставляет царапины на ладонях. Медленно перебирает руками к стволу, видит мать, что выглядывает и зовёт её, но не обращает внимания. Лишь на земле она снимает с лица маску, смотрит на Эмму, и улыбается, показывая красоту, которую оставил ей в подарок Стефан. Стоун старшая закрывает ладонью рот, и Арья замечает слёзы в уголках глаз, но ей уже всё равно.
— Прощай, Эмма Стоун. — говорит она ей, и убегает.
Девчушка бежит не долго, так как тело просто не позволяет ей сильно напрячься. Она останавливается на перекрёстке, оглядывается, и решительно идёт в сторону излюбленной заброшенной стройки. Идёт, держась за бок, и решается на то, о чём раньше думала лишь иногда. Доходит девочка быстро. Всего лишь каких-то двадцать минут.
В здание она пробирается через окно, и там поднимается наверх, чуть ли не пританцовывая. В голове начинают играть разные песни, и Арья поддаётся внезапному игривому настроению, что появилось вследствие психически неуравновешенного состояния. На крыше она появляется с улыбкой до ушей. Пробегает в середину, кружится, а после начинает петь.
— Oh, baby, it's alright now, you ain't gotta flaunt for me. — она ярко улыбается, делает незамысловатые повороты. — If we go Dutch, you can still touch, my love it's free. — идёт вперёд, на каждом движении пританцовывая бёдрами. — We can work without the perks just you and me. — скидывает с себя кофту и игриво подмигивает. — Thug it out 'til we get it right. — ведёт мокрыми ладонями по бёдрам, и пытается не замечать стабильно приближающегося края. — Baby if you strip, you can get a tip. — танцующими движениями стягивает обувь и откидывает её. — Cause I like you just the way you are. — поворачивается спиной к краю, жмурит глаза, и делает пару шагов назад, совсем тихо шепча напоследок: — I'm about to strip and I'm well equipped.
— Арья, блять!
***
Стенли с самого начала был на крыше и наблюдал за темнеющим небом, мысленно сетуя на своего соулмейта, которому в который раз доставалось. Он не знал как помочь, и каждый раз когда такое случалось шёл сюда, чтобы никто не видел как парень страдает. Прерывает его голос Арьи, что появляется на крыше совершенно внезапно. Он поворачивается и видит девочку в маске, что распустила волосы и пела, параллельно танцуя. Сначала он ничего не заподозрил, так как Арья часто ходит по таким местам, да и попеть может, но вот когда та беззастенчиво начала раздеваться, Стенли двинулся к ней. Сначала его кофта оказалась откинута, а после и кроссовки. Босые ноги пару раз наступают на острые камни, и это отдаётся болью в ступнях Шнайдера. Тот удивлённо моргает, и надвигается быстрее, так как та поворачивается спиной к краю, и делает ещё пару танцующих движений.
— Арья, блять!
Хватает её за руку, тянет к себе, и та падает на парня, из-за чего тот не удерживает равновесия. Оба подростка больно ударяются о бетонную поверхность, и девушка шипит, чувствуя как спину обжигает. Она лежит на парне ещё минуту, после чего начинает плакать. Сначала тихо, из-за чего Стенли даже не замечает, а потом громко, навзрыд. Слёзы градом стекают по щекам и у Шнайдера сжимается сердце. Он прижимает девчушку ближе, судорожно гладит по волосам, вдыхает запах, и чует кровь. Решает разобраться с этим потом.
Стоун успокаивается только через полчаса, и он усаживает её на край зданий, придерживая. Она спешно рассказывает ему всё, тот слушает, поглаживает по голове. Арья рассказала про мать, детство, отчимов, переезд, свой характер, из-за которого с ней общаются только они. В шутку сказала что никогда не найдёт себе парня с таким характером, не то что подруг, и Стенли лишь качнул головой, усмехаясь.
Через час рассказа Стоун сидела уже совсем близко, укутанная в две его кофты. Их колени соприкасались, а ладонь легла на макушку, поглаживая. Арья тает в его улыбке. Такой тёплый, заботливый, нежный… Взгляд, действия, слова… Арья буквально растворяется в нём. Стирает слёзы, слегка приспускает маску, показывая ему своё лицо. Стенли звереет, сжимает одну из ладоней в кулаки, и рычит. У него просто в голове не укладывалось то, как можно обращаться так с ребёнком, и позволять другим прикасаться к нему.
— Знаешь… Ты говоришь что выросла какой-то не такой. — склоняет голову к плечу. — А ты не думаешь что просто вокруг тебя собрались не те люди? Если ради родных нужно меняться, то… — тёплая улыбка. — Милая, пошли их всех к чертям. Ты вольна жить так, как сама того пожелаешь. Кричи, ври, ехидничай, шути, бей, кромсай, ненавидь. Всё это твои эмоции. Это ты. — притягивает её к себе, оставляя поцелуй на лбу. — Я и Ксено в любом случае останемся рядом. Всегда рядом, и всегда на твоей стороне… — Арья краснеет, глотает слёзы, и не может поверить в слова парня, сидящего так близко. — И запомни, ты нам за это ничего не должна будешь.
Стоун поняла, что четырёхлетняя дружба это не просто на словах. Она действительно может называть их друзьями.
***
Арье тринадцать с половиной, и она живёт. Живёт так, как никогда ранее не жила. Дома почти не бывает, предпочитая находится у Стенли или же Ксено. Мать смирилась и стала спокойнее, ругая дочь всё реже.
Арье только исполнилось четырнадцать, и она совершенно случайно узнаёт кто её соулмейт, о котором девушка почти забыла.
Стоун со Стенли шли к Ксено, по дороге решив заскочить в магазин. Около него их останавливает какая-то девушка, и просит Шнайдера поговорить наедине. Арья пожимает плечами и чуть отходит. Разговор особо не слышит, сосредоточившись на бабочке, что пролетала рядом. Она идёт за ней и пытается поймать. Прыгает, тянет руки, бегает туда-сюда.
— Т-ты мне нравишься, Стенли. — скромно произносит блондинка, а Шнайдер наблюдает за Стоун.
— Да? А мне нравится
это. — указывает на Арью, но она не слышит.
— Но ведь она… Младше тебя… — и Стоун слышит это, заинтересованно подходя ближе с пойманной бабочкой
— Зато мой соулмейт. — Стенли принимает из рук брюнетки насекомое и отпускает его.
— Что? — удивляется Арья. — Ты зачем её отпустил? И, подожди, соулмейт?..
— Да.
И Стоун плывёт. После этого каминг-аута она начинает замечать то, чего раньше не замечала. А ведь и вправду, у них общие ощущения… И как она сама не заметила этого? Пять лет дружбы, а такое узнаётся только сейчас. Арья чувствовала даже какой-то слабый стыд за себя.
Стенли и Ксено почти исполняется семнадцать лет, и они идут по заброшке. В руках у Уингфилда части пистолета что он собирал, а Арья катается на спине Стенли, что заботливо подхватил её, когда у той обломался каблук. Вот они садятся, и Арья начинает рассказывать парням об игре, в которую недавно начала рубиться. Шнайдер предлагает как нибудь сходить всем в компьютерный клуб, и даже Ксено встречает это одобрением.
Вот Уингфилд протягивает готовый пистолет Стенли, но его перехватывает Арья, вскакивая с места. Ксено хочет возмутиться, но Шнайдер качает головой, и предлагает дать ребёнку поиграть.
Наигрались.
Арья пару раз случайно стреляет по окнам. Мигалки, сигнализация, полицейские машины, и вот, трёх подростков фотографируют с табличками, на которых написаны их имена.
— Зато у нас будет новое совместное фото. — показывает язык Стоун.
— Дал ребёнку поиграть блять. — бурчит Ксено.
— Да ладно тебе. — усмехается Стен.
