Обгоревшая красноволосая сука лежала без сознания на кровати в своей комнате в замке. Все ее тело было обернуто бинтами, смоченными самой крепкой святой водой в городе. Даже ее лицо было закрыто, и это было самое серьезное повреждение.
Мотоясу прислонился к стене неподалеку. Его руки были скрещены, а Святое Копье покоилось на боку. — Черт…
Слева от него двери вели на балкон с видом на город. Солнце опускалось на вечернем небе. Лучи света смешались с дымом, поднимавшимся от последних костров.
Целые районы западной части столицы сгорели дотла из-за боев. Рыцари все еще были там, заливая святой водой небольшие костры, снося большие здания и убирая мусор с дороги, чтобы большие проклятые пожары не разрастались и не распространялись на другие части города. Каждый рыцарь в городе, как королевский, так и церковный, должен был работать…
За исключением тех, кто был заключен в тюрьму по приказу Папы. Их судьбы еще предстояло решить.
После эвакуации граждан и ликвидации последних пожаров был составлен окончательный отчет о потерях.
Около сотни рыцарей погибли. Будь то борьба со Священными Героями, пожары или попадание под взрыв Правосудия, который образовал большой глубокий кратер на месте западных ворот. Еще сотни получили травмы и ожоги, нормальные и проклятые. В огне погибло лишь несколько мирных жителей. К счастью, подавляющее большинство бежало из западной части города, когда только начались боевые действия.
Тем не менее, многие люди погибли. Намного больше, чем должно было быть.
Майн тоже сильно пострадала… от Наофуми и от взрыва «Правосудия». Потому что он действовал недостаточно быстро. Потому что он не пытался найти другое решение. Потому что он недостаточно старался уговорить Наофуми мирно уладить дела… Ему повезло, что остальная часть его группы отдыхала в Замке.
Он не знал, что бы он сделал, если бы у него было больше, чем одна обиженная девушка, о которой нужно беспокоиться.
— Сэр Копье Герой.
Мотоясу посмотрел на двери. Монахиня Альтара вошла в комнату. Ее белый халат с капюшоном закрывал ее голову и тело. — Папа Баламус желает знать о состоянии Первой принцессы.
…
Мотоясу смотрел несколько секунд. Монахиня начала шаркать, где стояла.
…
— Она будет жить. — пробормотал он. — Врачи сказали, что через два-три дня она поправится. — Ее повышение класса и ее высокий уровень, а также первоклассная Святая вода означали, что она будет вставать и ходить намного быстрее, чем обычные искатели приключений. Но все же пройдет как минимум неделя, прежде чем ее статус проклятия будет полностью излечен.
— Хорошо. Тогда я передам ему свой отчет.
Альтара, соответственно кланяясь Герою Копья, прежде чем повернуться, чтобы уйти. — Мне сказали, что Наофуми несет ответственность за исчезновение Рена и Ицуки.
Монахиня в капюшоне остановилась.
— Если это правда, то почему они были там?! Почему они сражались против нас?! Почему они помогали Наофуми?! — сердито спросил он.
…
Альтара не знала, почему два героя появились, чтобы помочь Наофуми. Ей ничего не сказали о том, что происходит с Реном или Ицуки. Она знала только, что причиной их исчезновения был Щитовой Дьявол.
— Я… я донесу ваши опасения до Баламуса… — сказала монахиня неуверенным голосом. И волновался за Героя Копья.
— Меня это не волнует! Я хочу знать, почему эти двое помогали Наофуми, когда он похищал младшую сестру Майн!
Альтара фыркнула. Пытаюсь придумать, что сказать, чтобы успокоить Героя Копья.
— Потому что раньше мы не были уверены, правдивы эти слухи или нет. —
Мотоясу перестал говорить. Альтара выглядела ошеломленной при появлении Баламуса, а затем быстро поклонилась в почтении. Улыбающийся Папа все еще был в своей церковной одежде. Однако на голове у него была корона. Та самая, которую Олткрей носил всего несколько часов назад.
— Слухи? — спросил Мотоясу.
— Извини, Альтара. Я решил, что должен сам проверить бывшую Первую принцессу после того, как отправил тебя. И, похоже, я тоже поступил правильно. Я еще ни с кем не делился этим. Так что, думаю, на мне лежит обязанность объяснить более тонкие детали того, что происходит.
Мотоясу молчал. Альтара встала и благоговейно отошла в сторону, чтобы послушать. — Несколько дней назад ходили слухи, неподтвержденные ранее, что Герои Меча и Лука тайно встречались со Щитовым Дьяволом. Еще до того, как произошла предыдущая Волна Катастрофы. Похоже, это больше не слухи. Сэры Рен и Ицуки показали сегодня, что они работают с Дьяволом Щита для разрушения нашего мира.
— Чт… что? — удивленно спросил Мотоясу.
— Пару дней назад я поймал Героя Меча. Просматривая Архив, который мы верно храним на Волнах Катастрофы. Он устроил взрыв и сбежал, но я хотел дать ему повод для сомнений. Но армии полулюдей, прорвавшейся через нашу границу со Шилдфриденом на восток. Вместе с этими сообщениями ходили слухи, что атаку возглавили Герои Меча и Лука. Они вырезали там всю нашу охрану, прежде чем открыть ворота для этих ужасных мерзостей.
Мотоясу молчал. Альтара положила руку ей на грудь. «
Нет… не может быть… после стольких лет…»
— Я послал нескольких своих теней и рыцарей, чтобы лично убедиться, правдивы ли слухи. И два дня назад я получил известие, что они были жестоко убиты этими двумя. Только один из них вернулся живым, чтобы рассказать мне.
И Мотоясу, и Альтара выглядели потрясенными. — Что… этого… этого не может быть… — попытался сказать Мотоясу.
— Я держал информацию о Героях Меча и Лука при себе, потому что до сих пор не хотел в это верить. Я также не хотел вызывать панику среди людей. Но, похоже, я ошибался и был дураком. Герои Меча и Лука оставили нас. Они выбрали сторону дьявола и его мерзостей, а не истинных Богов и человечество. И теперь они, вероятно, во главе этих армий демонов. Готовы двигаться вместе с ними, чтобы стереть нас всех с лица нашего мира.
…
— Что мы можем сделать? — спросила Альтара.
Папа выпрямился. — Я уже отправил несколько отрядов Теней, чтобы замедлить их армию. На данный момент они находятся всего в неделе пути от нашей Столицы. Я надеюсь, что они выиграют нам достаточно времени, чтобы собрать наши силы из других частей Королевства, так что мы можем спланировать контратаку и спасти Вторую принцессу.
— А как же Рен и Ицуки? — спросил Мотоясу.
— … Боюсь, единственное, что мы можем сделать сейчас, это покончить с ними… до того, как они заставят своих богов пасть. Так же, как Щитовой Демон сделал со своим давным-давно.
Мотоясу выглядел ошеломленным. — Нет… это невозможно. — пробормотал он. Конечно, Рен и Ицуки не были его лучшими друзьями. Но это не значит, что он не заботился о них.
Он не мог поверить, что его просят… убить их…
— Однако есть еще один вопрос, который мне нужно решить. Поскольку выяснилось, что Олткрей совершал измену за нашей спиной, чтобы сохранить жизнь Дьяволу Щита, мне нужно, чтобы ты остался с бывшей Первой принцессой в течение следующих нескольких дней, чтобы определить, на чьей стороне ее лояльность.
— Но, я нужен там! И как ты мог сомневаться в Майне после всего, через что она прошла! — кричал в гневе Мотоясу.
— Я лично не сомневаюсь в ней, сэр Мотоясу. Но есть и другие, которые сомневаются. Если ее Отец, наш величайший герой в войне против Силтвельта, мог так тонко влиять на Щитового Демона, чтобы сохранить ему жизнь, что шансы, что она тоже может в конечном итоге сделать то же самое?
Мотоясу открыл рот, чтобы что-то сказать, но не смог произнести ни слова. Если быть честным, то, как бы большинству из него ни хотелось верить, что Майн никогда не предаст его, он не мог забыть те времена неуверенности в себе, которые были у него в прошлом.
Его кулаки в отчаянии сжали копье.
— Однако, если Герой Копья останется и поручится за нее. Это может изменить их мнение о том, в чем состоит ее лояльность. И как только она выздоровеет, они могут даже приветствовать ее и вас как новых Короля и Королеву. В конце концов. Из трех героев. Только ты был тем, кто храбро взял свое оружие, чтобы сразиться со злобным Щитовым Демоном. Люди поверили бы твоему слову больше, чем кому-либо другому.
Если бы только Мотоясу понял, как много тогда Папа лгал ему и Альтаре. Он мог бы понять, что было больше одной причины, по которой Папа хотел, чтобы он остался с Майн. Вместо того, чтобы выйти на улицу и хорошенько взглянуть на происходящее.
…
— …Хорошо. Я сделаю это. Для нее. — Мотоясу сидит в кресле рядом с кроватью Майн. — Но как только ты узнаешь, куда они ушли, я хочу знать! Чтобы я мог сам остановить их.
— Конечно. — Папа почтительно поклонился Мотоясу, затем повернулся и вышел из комнаты. Альтара послушно оставила его позади. Оставив Мотоясу самому себе в комнате Майн в замке.
Мотоясу снова подошел и осмотрел раны Майне. Она шипела во сне, как дикая кошка от боли. Она поправится быстрее, чем обычный авантюрист, но это не значит, что она не будет болеть меньше.
«Я не могу сомневаться в тех, кому я теперь доверяю… Я должен провести свою группу через это… ради нее… ради всех нас».
Несмотря на свои мысли, Мотоясу не мог избавиться от затаившихся сомнений на краю его разума. Затянувшиеся сомнения… и его ревность.
__________________________________________
— Алтара, ты будешь следить за подготовкой наших армий к походу на восток?
— Конечно.
— Хорошо… это даст мне время привести все в порядок. И убедиться, что народ не воспротивится нашему перевороту. — он широко улыбнулся. Как будто он завоюет всех, кто будет сопротивляться, мягкой улыбкой, а не заклинанием ритуального класса.
Использование Правосудия внутри города, чтобы попытаться покончить с «Дьяволом» Щита, либо повысило его популярность среди Последователей Церкви Трех Героев, либо вселило страх в тех, кто хотел помочь «Демону» Щита, но слишком боялся сделать это. И у тех, кто предпочел бы быть наблюдателями, а не участниками, не было другого выбора, кроме как выбрать сторону или иным образом быть раздавленными за свое небрежное отношение к своим богам.
Это было идеально. Кроме одной маленькой морщинки.
— И последнее. Я хочу, чтобы рыцари были посланы на помощь нашему другу и верному последователю, Идолу Рабье.
Альтара посмотрела на спину Папы. У нее были вопросы, которые она хотела задать. Например, зачем дворянину понадобилась посланная к нему армия? Почему ее оставили в неведении вместо того, чтобы рассказать всю информацию, которую он только что сообщил Мотоясу. Но она не знала, как спросить так, чтобы это считалось уважительным… и не знала, какую ложь и полуправду проскользнул Папа Баламус в разговоре с Героем Копья.
В конце концов, она покачала головой, чтобы прояснить ситуацию.
«Последние двенадцать лет я доверил Баламусу свою жизнь. У него должны быть причины, по которым он не сказал мне всего этого раньше.»
Она до сих пор помнила, какой она была двенадцать лет назад. Когда она была странницей в Мелромарке. Потерянная, овдовевшая, преданная, недоедающая… и одинокая.
Он был тем, кто нашел ее и забрал к себе вопреки советам всех остальных священников. Он был тем, кто вылечил ее. Дайте ей новую жизнь, новое имя и новую цель. Он помог ей научиться служить истинным богам. Он помог ей стать главой монахинь, несмотря на то, что в детстве не поклонялся Трем Героям. И он обучил ее, чтобы у нее была сила и удовольствие убивать тех, кто раньше разрушил ее жизнь.
Теперь она не могла в нем сомневаться. Не тогда, когда ее душа окончательно очистилась до такой степени, что она смогла снова увидеть свою семью, когда она в конце концов скончалась. Она должна была верить, что Боги все еще наблюдают за ними. И что они направляли ее религиозного лидера в их великом плане для этого мира.
Поэтому она последовала за Баламусом. Не позволять маленьким сомнениям разубедить ее сейчас. — Конечно, ваше превосходительство.
С Демоном Щита нужно было разобраться.
Только тогда она будет знать наверняка, что достаточно чиста, чтобы снова быть со своей семьей
__________________________________________
Наофуми сидел в комнате, которую Ван Рейхнотт предоставил ему и его группе. Он работал над аксессуаром за столом, чтобы попытаться отвлечься. Прошло несколько часов с тех пор, как он покинул Рафталию, чтобы отдохнуть, чтобы попытаться заняться чем-то другим. Компаундирование. Изучение. А теперь рукоделие.
Но это не помогало. Он все еще чувствовал себя опустошенным и виноватым внутри. Даже Фило не смогла вызвать у него улыбку после того, как вышел из комнаты Рафталии. В основном потому, что он думал, что видел, как она смотрела на него со страхом в глазах, прежде чем пойти к маме.
Мало того, что он напал на Рафталию, находясь под воздействием Проклятой Серии. Он также пытался напасть на Фило. Он до сих пор помнил, как она смотрела на него со страхом, когда он неистовствовал во время битвы. Взгляд шока на ее маленьком личике, когда он…
—
Ургх! — Он случайно слишком сильно забил гнездо для драгоценного камня на золотом браслете. Браслет деформировался от удара. На его экране появилось уведомление о том, что он уничтожил аксессуар.
— Блин! — Он отбросил бесполезную ленту в сторону. Посадив его среди кучи других разрушенных аксессуаров, которые он не смог сделать. Вместе с несколькими черными дегтеобразными субстанциями, полученными в результате его предыдущих попыток приготовить зелья. И открытый магический гримуар, на чтении которого он не мог сосредоточиться.
— ПОШЛО ВСЕ К ЧЕРТУ!
В прошлом он так часто делал это вручную, что мог приготовить большинство основных лекарств, даже не задумываясь об этом. Но теперь он даже не мог составить простое лекарство от простуды, которое он впервые сделал для Рафталии! Ничего не получилось! Ничего не помогло!
Потому что, несмотря на то, что она сказала ему не делать этого, он все еще корил себя за то, что произошло… и ничто из того, что он делал, не помогало облегчить это бремя на его разуме…
Дверь в комнату открылась. Возмутился Наофуми. — Что теперь? — Он оборачивался, когда холодно говорил, только чтобы замолчать.
В дверях стоял получеловек. У нее были светло-каштановые волосы, заплетенные во французскую косу. Она была одета в синий плащ с белой майкой. У нее были нашивки из легкой металлической брони, закрывающие части экипировки.
Это выглядело как индивидуальный дизайн, который оставлял много места для мобильности, защищая жизненно важные области. На боку у нее была в ножнах катана. Ее руки были осторожно скрещены перед ней.
— Сейчас хорошее время?
Наофуми заставил себя успокоиться. Он узнал, что этот полуподросток был либо одним из членов партии Ицуки, либо Рена. Он не мог точно вспомнить, кто. — Что это такое? Мне больше нечего делать. Вот я и подумала, что встречусь с Героем Щита, о котором мне рассказывал Рен — пожала плечами Виндия.
Она вошла, оглядела комнату. — Ты… пытался там что-то создать? — вежливо спросила она.
— Да. Я все еще пытаюсь создать его. Итак, чего ты действительно хочешь? — холодно спросил Наофуми.
Он был не в настроении разговаривать с другими людьми, особенно с незнакомыми. Он хотел, кто бы это ни был, просто перейти к делу, чтобы он мог вернуться к тому, что он пытался сделать.
— Опять же, я хотела встретиться с Героем Щита, о котором мне рассказывал Рен, — спокойно сказала Виндия. Если нет, то немного снисходительно.
— Хорошо, хорошо, ты познакомился с ним. Теперь ты счастлива? Ты оставишь меня в покое?
— …Что-то не так, сэр…
— Я НЕ ХОТЕЛ! ХОРОШО?!
Виндия не вздрогнула от взрывной вспышки Наофуми. — Я не хотел терять контроль, черт возьми! Думаешь, я бы намеренно попытался убить кучу людей?! А?! Вы все тоже думаете, что я теперь тоже дьявол?! Ну?! А ты?!
— … Я ни в чем вас не обвинял, сэр Наофуми. — Виндия холодно ответила. — Успокойтесь и думайте рационально.
— Я спокоен! Достаточно спокоен, чтобы поколотить твоего жалкого маленького бестолкового… — Наофуми перестал кричать, на мгновение выглядя потрясенным.
Что, черт возьми, он делает, разозлившись так? Чувство вины снова захлестнуло его, и он откинулся на спинку стула.
— На самом деле я не в порядке. Я не могу забыть то, что я сделал сегодня… как я навредил своей группе… как я сделал что-то настолько глупое… Я не могу перестать чувствовать себя виноватым… — Он застрял в цикле депрессии и гнева.
— Ты и он. О
ба.
— Оба?
— Вы думаете, что накричание на меня, когда я пыталась быть вежливым, как-то поможет?
…
Наофуми покачал головой. Свисает, как поруганный щенок.
Что было иронично, поскольку Виндия была здесь собакой.
— Сэр Наофуми. — Виндия подошла, опустившись на одно колено перед Наофуми. На ее лице была какая-то забота. Какой бы холодной она ни казалась время от времени, Виндия не была бессердечной. Воспитание драконом научило ее уважать силу.
Она могла сказать, что Наофуми был сильным. Рен сам намекал на это, несмотря на то, что сам был сильным. Но иногда даже сильным требовалась помощь. Как она должна была узнать с тех пор, как присоединилась к группе Рена.
— Вы ведь знаете, что никто здесь не думает о вас хуже из-за того, что случилось, верно?
— Я… я знаю… но… я просто… я не могу. — Наофуми на секунду задохнулся от своих слов. — Я не могу об этом говорить… — Наофуми опустил голову. — Я хочу забыть о том, что я сделал… что я причинил там…
Виндия какое-то время изучала Героя Щита. — Есть вещи, которые я бы предпочела забыть из своего прошлого… но забыть об этом было бы для меня преступлением, сэр Наофуми.
Наофуми пусто уставился в землю, как будто он был сломлен. — Вы убивали людей… вы причиняли боль кому-то, о ком вы заботились, в слепой ярости? Вы боялись, что те немногие, кто доверял вам, отвернутся от вас?
— … Нет. Этого не случилось ни со мной, ни с сэром Реном… но это случилось с сэром Ицуки.
Это, наконец, заставило Наофуми поднять глаза. — Что?
— Разве вы не знал? Или вы действительно был так заняты, дуясь здесь, чтобы узнать, что происходит с вашими собратьями-Героями? — холодно спросила Виндия.
Виндия не была бессердечной. Она уважала Героя Щита из-за его силы. Но, черт возьми, она не жалела слов. — Нет, я не…
— Значит, ты думаешь, что тебе здесь одному позволено страдать? Это оно?
— Нет… я просто… — Наофуми замолчал, выглядя пристыженным. Неужели Ицуки тоже через это проходил?
Виндия сообразила, что, вероятно, слишком рано переусердствовала. — Послушайте, я пришела сюда не для того, чтобы принизить вас, сэр Наофуми. Я действительно хотела встретиться с вами. Рен очень уважает вас. Многие люди здесь очень уважают вас. У нас есть пара дней, чтобы подготовиться, прежде чем церковь прибудет сюда.
— Что? — Наофуми выглядел удивленным.
— Мы получили известие от разведчиков, посланных Ваном в соседние деревни, что Папа Церкви Трех Героев захватил Мелромарк. Большинство выживших дворян поддерживают его, включая Идола Рабье. Должны быть собраны в столице, за исключением сил Идола. Это означает, что у нас, вероятно, есть два дня, в лучшем случае, прежде чем Идол нападет на поместье Вана.
Наофуми побледнел. До «Волны» оставалось девять дней. Но через два дня им предстояла новая битва. «
Нет, если будет битва…» Рафталия не сможет сражаться. Если они каким-то образом проникнут в поместье, она не сможет защитить себя.
— Вы понимаете серьезность нашего положения сейчас, сэр Наофуми?
Наофуми молчал, а потом кивнул. — Хорошо… я попытаюсь… я попытаюсь справиться с этим… — Рафталии он будет нужен. Эклер, Фило, Мелти, все здесь нуждались в нем, чтобы преодолеть это. Но смог ли он преодолеть это?
Виндия коротко кивнула ему. — Хорошо. Надеюсь, то, что я здесь сказал, поможет.
— …Неужели другие не думают обо мне хуже? — внезапно спросил Наофуми. — Рен… действительно уважает меня?
…
Виндия остановилась и повернула голову. — Да.
Наофуми молчал. — И ту маленькую девочку там, Фило, я думаю, ее звали. Я нашел ее бродящей по коридорам некоторое время назад, ужасно беспокоясь о тебе. Она сказала, что никогда раньше не видела тебя таким. И понятия не имеет, как может тебе помочь. Она хочет помочь, но не знает, как.
Наофуми в шоке от этих слов уставился на Виндию. — Я бы посоветовала тебе не пытаться кричать на нее так, как ты кричал на меня. Тебе повезло, что я тебя почти не знаю и понимаю, как сильно тебе больно. Я потеряла отца из-за того, кто мне небезразличен… Я не думаю, что эта твоя маленькая девочка должна испытать то же самое. — Виндия наконец вышла из комнаты.
…
Наофуми молча смотрел на дверь. Как долго, он не знал. Он сидел здесь, думая, что он чудовище… думая, что он единственный, кто проходит через это…
Бессознательно его руки схватили набор для приготовления смеси и что-то сделали. Когда он, наконец, посмотрел вниз и увидел то, что он бессознательно создал, он снова почувствовал слезы на глазах. Он вытер их.
«
Пожалуйста… прости себя…» Слова Рафталии снова пронеслись в его голове, когда он уставился на простой флакон с лекарством от простуды.
«
Но… как я могу это сделать…» Была ли эта полу-девушка действительно права насчет других? Была ли она действительно права насчет Фило?
…
— Па… папа?
Наофуми чуть не выронил лекарство, когда снова посмотрел на дверной проем. Фило стоял в дверях с Мелти. Он мог бы поклясться, что Виндия ушла всего минуту назад. — Да, Фило? — тихо спросил Наофуми.
Ему было так плохо из-за того, что было раньше. Возможно ли, что милая маленькая девочка все еще боится его, несмотря на то, что утверждала Виндия?
— Мел и Фило хотели узнать, можем ли мы вместе будем исследовать лес?
— Мел… — Сначала он был сбит с толку. Но тут позади Фило появилась Принцесса Мелти. Вторая принцесса совсем не была похожа на свою старшую сестру. В то время как Сука всегда любила высокомерно смотреть на других людей свысока, Мелти относилась к ней более мило. И сейчас она выглядела такой же застенчивой, как Фило. Определенно более невинный и детский, чем царственный и зрелый. Хотя это может измениться с подбрасыванием монеты.
— Есть какая-то причина, по которой ты хочешь поиграть с моей дочерью, Вторая Принцесса? — сухо спросил Наофуми. Вторая Принцесса заслужила его уважение тем, что посвятила свою энергию тушению его проклятого огня среди прочего во время дуэли. Но недостаточно, чтобы он перестал называть ее страшным прозвищем.
Мелти вздрогнула от прозвища, но не по-детски отреагировала на него, как раньше. — Я… я действительно надеялась получить удовольствие от катания на спине Фило. Нечасто мне выпадает возможность сделать что-то настолько беззаботное… и учитывая все происходящее… я… эм… подумала, что это будет хороший способ отвлечь нас обоих.
…
Наофуми какое-то время смотрел на них двоих. Затем он вздохнул. — Хорошо. Продолжайте. — Улыбки осветили лица обоих. — Но убедитесь, что вы там в безопасности. Я не хочу, чтобы с вами двумя случилось что-то плохое. — Отцовская сторона Наофуми выглянула наружу.
— Окей! Фило защитит Мела! — Подобная аура протекка, казалось, окружала ее и по отношению к Мелти. Затем она вбежала и крепко обняла Наофуми, шокировав его, пока он все еще сидел в своем кресле.
Слезы выступили у него на глазах. Слезы, которые он быстро скрыл, обнимая маленькую девочку.
— Спасибо, Фило. Мне это было нужно.
Она отпустила и широко улыбнулась. Помогая скрасить его день еще немного. — Увидимся позже, папа! Давай, Мел! — Так же быстро она выбежала обратно, схватив улыбающуюся Мелти за руку. Мелти, которая была слишком занята тем, как мило выглядела сцена Отца и Дочери.
— Подожди, помедленнее! Филооооооо! — крики Мелти исчезли, как только Фило сменила форму и исчезла в коридоре со Второй Принцессой на буксире.
Наофуми еще мгновение смотрел на дверной проем. Он действительно почувствовал себя немного лучше, как будто чувство вины за то, что произошло, несколько отступило… Он снова посмотрел на лекарство, потом положил его в сумку и встал. Он отложил инструменты для смешивания в сторону и вышел из своей комнаты.
«
У них есть правильная идея… Я должен исследовать поместье, чтобы отвлечься. Оставаться взаперти в комнате не помогает.»
Так он и сделал.
________________________________________
Сначала Наофуми бесцельно бродил. Переход из комнаты в комнату.
Он нашел кухню. Затем красивая гостиная с мягкими диванами перед теплым камином. Рядом с ним была библиотека. Он рассеянно схватил с книжной полки тонкую книгу, чтобы просмотреть пару страниц. Его навыки чтения все еще были не очень хорошими, но он действительно смог прочитать небольшую книжку, которая оказалась детской сказкой.
Это было связано со Святыми Героями легенд. Как они работали вместе, чтобы победить злого монстра в древние времена. Речь шла об узах доверия, дружбы и прочих замечательных вещах.
Блеф.
Он отложил его и продолжил свой путь. Делаем заметку о библиотеке. В своем мире он был большим книгочеем, а также игроком. У него больше не было игр, чтобы утешить его. Но, может быть, книга или две помогут?
Если он переживет то, что грядет, возможно, он сможет снова уделить больше времени чтению книг с Рафталией. Он вспомнил, что они делали раньше с медицинским гримуаром и волшебным гримуаром, сделало их обоих счастливыми…
Если бы Рафталия больше не увлекалась детскими книгами.
Было бы хорошей идеей дразнить ее по этому поводу? Возможно нет.
Он собирался это сделать? Абсолютно!
Если бы он не забыл об этом, т.е.
Он шел по другому случайному коридору, когда прошел мимо столовой, полной еды. Он остановился как вкопанный, глубоко вдохнул, и его желудок жадно заурчал.
Он обернулся. «
Может быть, всего несколько укусов…»
Дверь закрылась за Наофуми. Мгновение спустя из комнаты донеслись звуки, которые человеческое ухо никогда не должно было слышать. Еда и питье не вызывали Наофуми, так как он ничего не ел с тех пор, как его схватили. Целых два дня!
…
Через несколько минут мучительные звуки наконец прекратились, и Наофуми вышел из комнаты. Его рот был надут, как у бурундука, от количества хорошей еды, хранившейся в его щеках. Он приложил руку к своему животу, который вздохнул от счастья, что его наконец накормили. В его сумке было еще несколько закусок, которые он мог перекусить позже, когда не почувствует себя раздутым китом.
Он не оставался здесь слишком долго, так как пока не хотел рисковать, разговаривая с другими людьми. Но он начал чувствовать себя несколько лучше, чем раньше.
Выход на разведку определенно помог ему больше, чем пребывание взаперти в какой-то комнате. Он проглотил остатки еды одним глотком и продолжил.
Он не был уверен, как долго он бродил по поместью после этого. Он не встречал много других людей, кроме домашней прислуги, как людей, так и полулюдей, которые занимались своими делами по уходу за поместьем. На ходу он перекусывал тем, что было в его инвентаре. Рассматривание произведений искусства на стенах и взгляд из окон на поместье Ван.
В конце концов, он обнаружил, что Эклер проходит серию продвинутых форм меча с одним из членов группы Ицуки и Рена. Также была группа магов, которые либо сидели кружками и читали гримуары, либо стояли лицом к линии деревьев неподалеку. Практика различных уровней магии. Он не узнал никого из них, но, возможно, это было из-за расстояния. Поэтому он сосредоточился на Эклер и формах, которые она и два других мечника проходили.
Пару форм меча Наофуми узнал только потому, что видел, как Рафталия пыталась практиковать некоторые из них до всего недавнего фиаско. Члены группы Рена и Ицуки устали и тяжело дышали, но вспотевший Эклер был воплощением спокойствия.
Серьезно, для женщины, которая провела последние два месяца в ловушке в подземелье, с боем вырвалась из столицы и измотала себя, в то время как он пытаясь исцелить Рафталию, она посрамила этих двух мечников.
— Давай! Вложи в него все свое тело!
— Но… но мы занимаемся этим уже два часа подряд, — пожаловался Вельт.
— Божья женщина, по крайней мере, дайте нам передышку? — Карн считал себя хорошим фехтовальщиком, но это было просто смешно!
— Не медли! Иначе твои навыки всегда будут ниже, чем у врага!
— Ааааа… — Они оба наконец рухнули на землю еще через минуту.
— Хорошо, вы можете сделать пятиминутный перерыв. После этого вы двое будете драться со мной.
— Угу… — оба застонали в агонии.
Когда они попросили рыцаря об обучении, вместо этого они не ожидали пыток.
Рыцарь Эклер пугал его чуть больше, чем раньше. Увидеть, что она уже выздоровела и довела до изнеможения двух членов группы Ицуки и Рена, было ошеломляюще.
Наконец, когда он снова оказался возле своей комнаты, он решил остановиться и снова выглянуть в прозрачные стеклянные окна. Солнце начало опускаться в небе к вечеру. Он спокойно вздохнул и позволил событиям дня промыть его разум. «
Подумать только… Я начал этот день с пробуждения в камере…» И собирался закончить его в постели на верхнем этаже дворянского поместья.
Столько всего произошло. Почти слишком. О многом было больно думать… но все же произошло кое-что хорошее… благодаря тому, что он решил покинуть свою комнату. Весь этот день не будет таким угнетающим, как раньше.
Он смотрел еще некоторое время. Снаружи, с видом на поместье Вана, группы полулюдей занимались разными делами. Некоторые работали на земле как фермеры. Другие были одеты в доспехи и патрулировали поля в поисках монстров или других опасностей. Фило появилась из-за деревьев, Мелти и еще несколько смеющихся детей вцепились ей в спину. Это зрелище заставило Наофуми улыбнуться.
Его внимание привлекли несколько детей, играющих с мячом возле входа в поместье. Присмотревшись, можно заметить, что вместе играли не только полулюди, но и человеческие дети. Люди и полулюди… оба ладят.
…
— Сэр Наофуми… Я так понимаю, раз уж вы решили покинуть свою комнату и совершить экскурсию по моему поместью, вам сейчас лучше? —
Наофуми чуть не подпрыгнул, когда почти из ниоткуда рядом с ним появился Ван. Парень преследовал его с тех пор, как он ушел, что-то в этом роде?! — Да, немного.
— Прошло много времени с тех пор, как я читал детскую книгу, которую вы подобрали. — Он продолжил, как будто у него был обычный разговор. Да, он определенно следил за Наофуми, даже не осознавая этого все это время. — Это одна из моих любимых книг с Героями. Мой отец постоянно читал ее мне в детстве.
Наофуми продолжал смотреть наружу и решил отойти от детских книг. — Почему получеловеческие и человеческие дети играют вместе?
— Что вы имеешь в виду? — Наофуми указал на группу, за которой он наблюдал за игрой. Похоже, они пинали мяч, похожий на тот, который он купил для Рафталии в детстве. — О, это всего лишь дети из местной деревни. Это одно из немногих безопасных мест в моем владении, где они могут играть, поэтому я позволяю им играть, пока они не мешают фермерам. — сказал Ван, улыбаясь при виде группы невинных детей, играющих друг с другом.
— Я имел в виду, почему люди и полулюди ладят здесь друг с другом? Я думал, что большая часть Мелромарка настроена против полулюдей.
-… О. Ну, большая часть Мелромарка такая же. Но моя семья не такая, как большая часть Мелромарка. Мой отец и его отец записались в конце войны, когда я был маленьким мальчиком. Когда они вернулись, в отличие от тех, кто стал более ожесточенным из-за войны, их сердца смягчились вместе с некоторыми другими после того, что они сделали. И поэтому, когда они вернулись, я и еще несколько драгоценных других были воспитаны так, чтобы обращаться с полулюдьми как с равными. — Ван ярко и ласково улыбнулся, поправляя очки, вспоминая это. — Мой отец преподавал эту же философию всем живущим в деревне. И мы живем по ней даже после того, как они оба умерли несколько лет назад от болезни.
Наофуми продолжал смотреть в окно на группу детей, играющих друг с другом. Несмотря на то, что Волны Катастрофы продолжались. Даже несмотря на то, что болезни и голод поражали местами, когда мир выходил из строя. Несмотря на то, что большинство жителей Мелромарка не ладили с полулюдьми и даже презирали их… Несмотря на то, что миллион вещей шел не так, эта небольшая группа все еще была здесь. Играя друг с другом.
Счастливая, беззаботная, радостная… полная надежд…
— Конечно. Бывают времена, когда люди здесь не ладят друг с другом. Время от времени у нас возникают мелкие разногласия. — Ван, пожал плечами. — Как Господь, я обязан выслушивать их жалобы со мной или друг с другом и решать их. Меня огорчает всякий раз, когда они основаны на споре между ними и нами. Именно благодаря им мы достигли того уровня, на котором сейчас находимся по сравнению с остальной частью Мелромарка. Понимание, которое мы получили, работая вместе, вместо того, чтобы не доверять друг другу, очень помогло нам.
Наофуми наконец посмотрел на Вана. Ван смотрел на него, когда говорил последнюю часть. Его беззаботное лицо стало серьезным. — Я могу сказать, как противоречиво вы себя чувствуете, сэр Герой Щита. Вы были призваны, чтобы защитить нас от Волн Катастрофы. И все же наши люди плохо обращались с вами до такой степени, что вы причинили боль многим из них, а также тем, кто им ближе всего. Вы в несогласии с самим собой. Разногласие, которое, как вы знаете, вы должны разрешить для своего блага и блага всех, кто вас окружает.
…
Наофуми опустил голову. Это был всего второй или третий раз, когда он встречался с этим дворянином… но, несмотря на его внешний вид и то, каким раздражающим он мог быть, Ван был чертовски умен и проницателен. Казалось, он почти знал, через что проходит Наофуми, даже не испытав этого. И, в отличие от других претенциозных дворян, которых он имел несчастье встретить на праздновании, он не уклонялся от него. На самом деле он пытался помочь ему. — Как мне это решить?.. как мне?..
— Исправить что? Мог ли он это исправить? А если мог, то как? — Ван долго изучал его. Как будто взвешивая, что сказать дальше. — Перестань корить себя из-за этого и думать о том, что ты должен чувствовать…
Наофуми продолжал смотреть в землю. Ожидая, что это будет конец. — И немного поверь в себя.
Это заставило Наофуми удивленно поднять глаза. — Что?
— Ты великий Герой Щита, не так ли?
— Я Герой Щита, но я не великий! Быть Героем не значит, что я могу исправить то, что я сделал…
— Я не говорю об исправлении ваших действий. Я говорю о вас. — Наофуми уставился на Вана. — Вы только что обнаружил проблему, о которой не знали раньше. Проблема, из-за которой ты причиняешь боль другим людям, что противоречит твоему желанию, не так ли?
— Да, но… — говорил Наофуми. Конечно, он не хотел причинять боль и убивать всех, кого встречал!..
Но потом до него дошло. Нравится ему это или нет, серия Проклятий остаётся. Если он не простит Суку, в чем он сомневался, что когда-либо это сделает, ему придется иметь дело с этим до конца своей жизни…
Но не то чтобы
Ярость была единственным, что у него было.
— Тогда что мне делать? — спросил Наофуми.
Ван пожал плечами. — Прости, я не вы, великий Герой Щита. Я мало что знаю о силе, которой вы и сэр Ицуки обладали в разных ситуациях. Только ты лучше всех знаешь, на что ты способен. И кто знает сколько раз вам придется сделать это, чтобы сделать это правильно. — Он повернулся, чтобы уйти. Затем он остановился, как бы обдумывая что-то.
— Я могу дать вам совет… есть старая поговорка, которую однажды сказала мне королева… эмоции — это движущая сила нашей жизни. Никто не может противостоять им. Никто не может от них спрятаться. Они так же неизбежны, как и сама смерть. Однако без эмоций человек никогда не сможет найти свое истинное «я» и двигаться вперед. — Он снова посмотрел на Наофуми. — Легенды говорят то же самое о Священных Героях древности, сэр Наофуми. Потеряли ли они волю к жизни или продолжали сражаться всем сердцем за то, во что верили. Я не сомневаюсь, что, как и они, вы и другим Героям удастся преодолеть ваши испытания и проложить светлый путь, ведущий в наше будущее. Независимо от того, сколько попыток потребуется.
С этими словами он пошел обратно по коридору.
…
Наофуми снова стал смотреть в окно. Обдумывая то, что Ван только что сказал ему.
Дети все еще были снаружи. Играя, надеясь и беззаботно…
Он повернулся и вошел в свою комнату.
__________________________________________
— Мммм… такие мягкие… такие тёплые…
Мелти говорила во сне. Фило спала на большой кровати в форме Филориальной Королевы. Голова Мелти торчала из ее перьев. Мирное выражение на ее спящем лице.
Наофуми откинулся на спинку кровати. Его легендарный щит был в стандартной форме на его правой руке. Он смотрел в потолок, все еще размышляя над тем, что сказал ему Ван.
Он много думал об этом. Блокируя даже чувство вины, которое он чувствовал за свои действия, когда рассматривал проблему со всех сторон.
Он был зол. Он был подавлен. И, честно говоря, он чувствовал себя крайне виноватым в том, что произошло. Образовался порочный круг, который подпитывал друг друга. Однако, отбросив это в сторону, это не означало, что он мог откинуться на спинку кресла и смириться с этим. Он не мог спрятаться от своих проблем.
Ему пришлось столкнуться с ними.
«
Возможно ли…» Когда он впервые открыл серию «Проклятие», он чувствовал, что у него ничего не осталось в этом мире. Что, после того, через что ему пришлось страдать, то немногое, что у него осталось, несправедливо лишенное его, станет концом. То же самое произошло, когда он, наконец, открыл
Щит Гнева в этом квадрате. Он чувствовал, что у него ничего не осталось, кроме гнева. Его полная и крайняя ненависть к Суке, которая разрушила его жизнь…
Тем не менее Рафталия приходила оба раза и восстанавливала то, что, как он думал, он потерял. Ее последующие действия в первый раз привели к тому, что он открыл
Щит Надежды. Она помогала ему, питая его надежды и мечты, пока они не расцвели в разгар его дуэли с Малти. Создание первого щита этой Благословенной Серии.
«
Рафталия так долго помогала мне…»
…
Наофуми снова просмотрел свое меню щита. Проклятая серия заманчиво смотрела ему в лицо с ее основными характеристиками и возможностью нападения… его Благословенный щит был слабее, чем он.
Он не мог от них спрятаться… они были неизбежны…
…
«
Возможно…» Он еще мгновение смотрел на щиты… он не был до конца уверен. Его прошлый опыт с Серией Благословений слишком часто совпадал с Серией Проклятых, чтобы быть совпадением… но…
Наофуми встал с кровати.
— Я должен попытаться.
Он тихо вышел из комнаты. Стараясь не разбудить Фило и Мелти.
Ему потребовалось некоторое время, чтобы пройти по коридорам в темноте. Он случайно открыл не ту дверь и обнаружил Ицуки спящей в кресле. В постели рядом с Ицуки лежала Лисия.
Рен сидел и дремал у стены. Одеяло было накрыто бережно и нежно. Виндия дремала на полу рядом с ним.
Наофуми осторожно закрыл эту дверь, стараясь не потревожить никого из них.
Следующая дверь была правильной. Он открыл ее и вошел внутрь, мягко закрыв ее за собой.
Рафталия все еще спала. Мягко вдыхая и выдыхая. Луна снаружи была расположена в самый раз. Лунный свет струился через окна и падал на ее умиротворенное тело.
Она все еще спала. И все же он все еще чувствовал, как ее рука сжимает его.
Он кивнул. — Спасибо. — прошептал он. Даже во сне она была рядом с ним. Спящая, она была там, чтобы отогнать тьму.
Это был долгий путь, но…
«Я должен попытаться. Ради Рафталии и всех остальных я должен!» Ему нужно было что-то кроме ненависти для защиты. Он должен быть в состоянии защитить Рафталию и всех остальных!
Он сосредоточился на форме Рафталии. Она все еще крепко спала. Мирно храпела, время от времени морщась от боли из-за проклятия, которое он наложил на нее.
При этой мысли его тело снова хотело сломаться. Вина и печаль снова нахлынули. Его тело хотело плакать больше слез. Он хотел впасть в депрессию и представить себе будущее, в котором сбудутся его кошмары.
Рука Рафталии крепко сжала его, вернув обратно в реальный мир. Он покачал головой. «
Нет». Он должен был сдерживать себя, чтобы не думать об этом. Это приведет только к еще большему отчаянию и ненависти. Ему нужна была надежда!
«Блин! Ну давай же!» В ответ он крепко сжал руку Рафталии. Он заставил себя надеяться. Ему было все равно, покажется это смешным или нет. У него должна быть надежда на лучшее будущее! У него должна быть надежда ради Рафталии! У него должна быть надежда, если он не хочет застрять, полагаясь на проклятый щит!
Его щит, утративший часть своего свечения, снова начал светиться ярче. Он игнорировал ненависть и другие чувства, бурлившие в его голове. Вместо этого он заставил себя думать о ярких воспоминаниях, которыми он поделился с Рафталией.
Воспоминания о ее здоровом ярком я. Хорошие времена, которые они разделили вместе, когда впервые начали приключения. Бесчисленное количество раз он прижимал ее к себе, чтобы утешить от какого-то кошмара.
Затем были времена, которые наступили после того, как она выросла и стала женщиной примерно его возраста. Неловкие времена, когда их странные отношения только начинались. Все время, когда она помогала держать его в узде. Все моменты между ними, когда все было так противоречиво, и он не был уверен, во что он хочет, чтобы их отношения превратились. А потом те редкие моменты, когда все складывалось воедино и казалось таким… правильным.
Его разум выбросил другие воспоминания, сосредоточившись на тех немногих, когда все казалось таким идеальным.
Эти мысли привели к другому будущему. Тот, о котором он раньше не думал. Через несколько лет после того, как волны закончились.
Они были женаты, счастливы и влюблены. Пара детей, по крайней мере пятеро, бегали на заднем плане. Там не было никого, кто мог бы причинить им проблемы.
Никто не был там, чтобы причинить какие-либо проблемы.
Он был в порядке. Остальные герои были в порядке. У них была яркая жизнь. У них было светлое будущее.
Он почувствовал, как слезы наворачиваются на его глаза. Но не слезы печали. Раньше он не знал, чего хочет от этого мира. Он работал, предполагая, что защитит мир от волн, а потом вернется к себе, когда все закончится. Теперь он понял, что хочет большего, чем просто защитить его. Он хотел защитить его, чтобы он, Рафталия и любой другой великий человек, которого он когда-либо встречал, могли жить. Счастлив и спокоен.
Картина застыла в его сознании. У них был свой дом. В месте, которое приняло их обоих. Это определенно были пятеро детей, которые выглядели так, как будто они бегают по заднему двору. Фило играл с ними в одном углу, пока они с Рафталией обнимались на качелях и смотрели, как их настоящие дети играют с приемной дочерью. С ними тоже играл питомец, что-то вроде Рафталии.
Элхарт оттачивал свое последнее снаряжение в кузнице. Мелти помогала управлять городом… Эклер все еще тренировалась и использовала различные новые формы меча, которым она научилась после освобождения. Рен, Ицуки и Мотоясу путешествовали по миру. Помогать нуждающимся и действительно быть Героями.
Три Героя были счастливы в браке и имели собственных детей. Их девочки выглядели невероятно счастливыми, стоя рядом с ними.
Лучше всего то, что не было никаких признаков Суки.
Все они были счастливы. Так же как и Рафталия и он. Просто быть рядом в этот маленький момент друг с другом.
Они больше не боялись Церкви. Они больше не боялись членов королевской семьи или других стран, пытавшихся их разлучить. Они смогли жить в мире, счастливом друг с другом и своей маленькой семьей. Когда у окружающих возникали проблемы, они помогали, чем могли.
И когда у них возникали проблемы, они решали их вместе. Это было не то и не другое.
Это были они.
Он надеялся, что это произойдет. Надеяться, что, несмотря на то, насколько плохой была ситуация сейчас, будущее для них обоих возможно.
«
К черту их всех! Ван прав! Я проклятый Герой Щита! Один из легендарных Священных Героев! К черту этот мир и его желания! К черту то, что этот мир приготовил для меня! К черту, если этот мир снова и снова хочет меня обмануть! Я никому не позволю разрушить мои надежды и мечты! Я должен надеяться, что это сработает! Нет… я знаю, что это сработает!»
Он воспользуется своей силой Героя Щита, чтобы воплотить мечту о будущем в реальность.
Острая боль пронзила разум Наофуми. Одна рука схватилась за голову. Другой продолжал сжимать забинтованную руку Рафталии, в то время как боль усиливалась в геометрической прогрессии. Как будто его гнев столкнулся с чем-то. Прилив, который отказывался останавливаться. Прилив, который отказывался сгибаться.
Внезапно, как барьер, полностью разрушенный. Его щит засветился ярче, чем раньше, и увеличился в размерах. На экране его статистики появилось новое уведомление.
Благословенная серия: Щит Надежды — возможности увеличены.
Щит Надежды II разблокирован:
Способность не освоена… Бонус экипировки: [Разрушенная надежда], [Измение щита (расширить)] ->[Ящик Пандоры].
Специальные эффекты: Увеличение магической защиты, Увеличение силы, Вечная весна надежды, Одеяние Михаила, Луч надежды.
В этот момент дверь открылась. — Наофуми, ты… Гах! — Это были Рен и Ицуки. Они думали, что услышали его, и вышли проверить, но нашли Фило и Мелти. Они только что заметили, что он ушел, и все четверо отчаянно осматривали поместье в поисках его, когда эти двое, наконец, открыли дверь, но были встречены ослепляющим светом.
— Ицуки, что это?! — спросил Рен.
Ицуки прищурился. — Это… это… — Его глаза расширились от удивления. — Это Наофуми!
Наофуми недоверчиво посмотрел на свой щит. Он был таким же большим, как
Щит Ярости II, но по-прежнему имел форму
Щита из Легкого Металла. Это было все равно, что смотреть в море ярко светящегося прозрачного стекла, свет которого волнами двигался по его поверхности. В свете был рисунок, который он не мог разобрать. Светло-голубое свечение распространилось от щита и покрыло левую сторону тела Наофуми. Напротив того места, где его покрывал доспех
Щита Гнева.
Это создавало впечатление, что он был наполовину одет в светящуюся развевающуюся мантию. Одеяния больше подходят ангелу, чем демону.
Его глаза тоже светились голубым.
Чувство, которое наполняло его сейчас. Оно было… теплым… успокаивающим… совсем как Рафталия.
Это не было враждебно. Это было чисто.
Свет трансформации потускнел настолько, что Рен и Ицуки смогли его увидеть. На их лицах отразилось изумление, когда они увидели новую форму Наофуми. Затем они ошеломленно посмотрели друг на друга, прежде чем посмотреть на Наофуми.
Это действительно сработало. Наофуми, задействовав свои эмоции и направив их, открыл мощный щит. Просто надеясь, несмотря ни на что, Наофуми открыл еще один щит. Судя по его характеристикам, он был сравним со
Щитом Гнева II (кроме атаки).
Это был мощный щит. Тот, на кого он мог положиться, когда он в этом нуждался.
«
Этот Щит…» Он перечитал один из последних спецэффектов, и глаза его заслезились. Он уже открыл новый щит. Ему больше не придется полагаться только на свою ненависть. Но последний эффект был как дополнительный подарок от самого Щита.
«
Рафталия… я… я помогу тебе…» Эффект отличался от любого другого, что он видел для любого щита.
Наофуми глубоко вздохнул и решительно посмотрел на Рафталию. Сжимая ее руку в своей. На этот раз в пути не было никакой ненависти. Следующие несколько мыслей растворились для него в тумане. Мысли о воспоминаниях о том, что было так давно.
_______________________
«Ты прошел через много боли», — мягко сказала Рафталия, ее рука делала движения на его затылке, которые он использовал так много раз, чтобы утешить ее раньше. «Но с этого момента тебе не нужно оставаться наедине с этой болью». Она прислонилась к его голове. «Я всегда буду нести это с тобой, Наофуми Иватани. Потому что… потому что я люблю тебя».
Теперь у нее не было проблем с тем, чтобы признать это вслух. После всего, что Мастер Наофуми сделал для нее, она не могла больше испытывать к нему никаких эмоций. «Я тебя люблю.» Она снова призналась. «И потому что я знаю, ты никогда не будешь одинок. Никогда не забывай об этом».
_______________________
Следующий день пришел ему на ум.
«Во-первых, я хочу получить себе новый герб раба». Она решила.
Наофуми удивлённо фыркнул. «Ты уверена… то есть нет, я не хочу, чтобы ты получала…»
«Господин Наофуми». Она сказала серьезно. «Я хочу, чтобы ты мог всегда доверять мне и никогда не лгать тебе. Даже о моих чувствах. И если мне нужно что-то, чтобы отругать меня, чтобы помочь мне не забыть сражаться на твоей стороне, то мне все равно. Я хочу вернуть его. Мне нужен символ моей верности тебе».
Он удивленно уставился на нее. Она не сказала этого, но даже услышав ложные обвинения против него, она была готова пойти на то, чтобы доверить ему себя. Поставить себя в положение, когда ей придется следовать любому его приказу, несмотря ни на что…
________________________
Случайный момент времени.
На мгновение, пока они шли по улице, они молчали… затем Наофуми почувствовал, как одна из рук Рафталии обняла его сзади. Она прислонилась к нему, продолжая идти. «И… спасибо, что сказал, что я красивая, Наофуми». Она тихо прошептала, чтобы услышал только он.
Наофуми улыбнулся и положил руку ей на плечи. Теперь они выглядели милой молодой парой для прохожих. «Без проблем.»
________________________
А потом опыт в пещере. Тот, который полностью изменил всю его ментальную перспективу, даже если он этого не осознавал.
Он крепко сжал ее руку. «Рафталия… ты мне тоже нужна. Не было и дня, чтобы это было не так». Он сказал искренне. «Я благодарен за то, что ты рядом со мной. Я благодарен за то, что решил купить тебя той ночью, когда узнал, что меня предали». «Я благодарен, что ты остался со мной даже после того, как освободилась от своего гребня. Я благодарен за то, что ты помогаешь мне стараться быть лучше, даже когда я этого не хочу».
…
«И… меня не волнует, что говорят другие. Меня не волнует, произошла ли ваша раса от людей и монстров». Он сказал улыбаясь. «Я не возражаю, что ты получеловек. Ты не мерзость для меня. Ты более человечен, чем я… И, как я уже говорил Белукасу раньше, я был бы сумасшедшим, если бы позволил кому-то такой же красивой и удивительной, как ты». Он сказал это со всей честностью и искренностью, на которую был способен.
Он до сих пор не знал наверняка, каковы его чувства. Он не совсем понимал, почему ему так трудно их идентифицировать… Но что бы они ни относились к этой девушке, они были позитивными и теплыми. Как луч солнца на том, что в противном случае было бы горькой душой. Значит, он знал, что имел в виду это.
Он имел в виду каждое слово.
…
Слезы снова коснулись уголков глаз Рафталии, и она прислонилась головой к плечу Наофуми и начала рыдать. Она уже знала, что предыдущий голос не принадлежал Наофуми. Она поняла, что все, что он сказал, было ложью… Но услышать, как Наофуми опровергает эти слова по-настоящему… услышать, как он говорит, что ее тревоги и страхи были необоснованными… она продолжала плакать. Ее слезы упали на его плащ. Это было… слишком…
Он крепко обнял ее и Фило.
«Спасибо… спасибо… Наофуми…» — с благодарностью прошептала она.
Он поцеловал ее в макушку, а затем прижался к ней своей головой. «Давайте постоим так немного». Он посоветовал. Как и в тот раз, когда она предложила остаться в его утешительных объятиях еще немного в той шахте давным-давно.
Все трое молчали.
На этот раз никто, казалось, не испортил их момент.
__________________________
Его разум вернулся в настоящее. Все эти моменты и многое другое питали его надежду. Поддержали его живым и горящим в его душе. Сделал так, что даже когда он падает в самую темную яму, свет все еще может сиять и указывать путь обратно на поверхность.
«Рафталия…» Свет начал собираться вокруг Наофуми, когда он выбрал эффект. Он автоматически выбрал Рафталию и кого-то еще в партийной системе по другую сторону стены для очистки. «
Ты никогда не отказывалась от меня. Даже когда я отказался от себя. Ты помогла мне с того дня, как я встретил тебя. Ты была тем, кто вдохновил меня продолжать. Бороться за этот мир, бороться за спасение его жителей. Я никогда не смогу отплатить тебе за всё, что ты сделала. Я бы никогда не заслужил кого-то вроде тебя… Но за то, что тогда решила остаться со мной… Потому что ты решила остаться со мной тогда, Рафталия. Я… я выбираю остаться с тобой! Потому что прежде всего ты моя…»
—
Луч Надежды! — В видении Наофуми появилось уведомление, в котором спрашивалось, уверен ли он, что хочет заплатить цену за проклятия.
Он сразу же выбрал да.
Волна синей ауры вырвалась из Наофуми, заставив других героев закрыть глаза. Аура пульсировала от него волнами по всей комнате и сквозь стены. Каждый из них постепенно погрузился в распростертую форму Рафталии. И лежачее тело другой цели рядом, которую Наофуми случайно выбрал с эффектом.
Затем, казалось, через миллисекунду свет исчез, только чтобы быть заменён на более яркий свет, вырвавшимся из тела Рафталии и из стены. Как два ярких луча света, которые непрерывно поглощались его щитом. В ярком свете герои падали на землю с закрытыми глазами, принимая позу эмбриона. Ожидание взрыва или чего-то подобного.
— АААААААААА! - Наофуми закричал в агонии, упав на одно колено. Он почувствовал боль, не похожую ни на что другое, пронзающую его тело. Это было больно… намного хуже, чем время с Двуглавым псом.
Это больно в триллион раз больше. Как будто его защита вообще не имела значения. Его тело могло расплавиться. Его кожа могла превратиться в пепел. Ненависть, гнев, ярость и другие эмоции, которых он не распознал, захлестывали его, вонзаясь в самую его душу. Его собственное проклятое пламя и чье-то еще проявились и обратились против него.
Неужели Рафталия имела дело со всем этим? Или только от нее?
Он не ожидал такой невыносимой боли. Из-за этого душевная агония, через которую он проходил, выглядела приглушенной. Его тело умоляло его прервать способность, прежде чем он потерял сознание, но он продолжал сопротивляться.
Эта боль была ничем! Он страдал еще больше, если бы это означало, что она могла продолжать помогать ему на правильном пути! Чтобы ей и никому другому, о ком он заботился, никогда больше не пришлось так страдать!
— Аааааааааааааааааааа! — Его зрение затуманилось белым светом, и пронзительный свистящий звук наполнил его уши.
…
Яркий свет окончательно исчез, и осталось только остаточное изображение. И это тоже исчезло, оставив комнату еще темнее, чем раньше.
Наофуми стоял неподвижно над Рафталией, все еще держа перед собой щит. Он подсознательно изменил его на
Малый Щит по умолчанию. Казалось, что держать его в экипировке было бы не очень хорошей идеей.
Казалось, что прошла вечность… но на самом деле потребовалось всего около пятнадцати секунд, чтобы очищающий эффект подействовал.
Все болело… все так сильно болело… Он смотрел на девушку-тануки с удивлением и изумлением. Одна из его рук все еще сжимала ее. Интересно, сработало ли это.
Под ним Рафталия резко вздохнула. Ее глаза не открывались, но ее спокойное дыхание, смешанное с болью от проклятия, стало более спокойным. На его экране статистики было видно, что шкала ее HP, которая медленно пополнялась из-за воздействия проклятия, росла быстрее. Эффект проклятия также исчез.
Это сработало.
Рафталия была в порядке.
Увидев Рафталию в порядке, он почувствовал себя… счастливым…
«Слава… Богу …» Глаза Наофуми закатились, и он рухнул на пол.
…
Исцеление двух человек от их проклятий в первый раз было слишком.
— Наофуми! — Ицуки и Рен, наконец, пришли в себя после того, как лежали возле двери. Взрыва не было. Они бросились внутрь и быстро проверили Героя Щита. Без сознания.
Лишь мгновение спустя из других частей усадьбы сбежались новые люди. — Что случилось?! — в отчаянии спросила Эклер. Она все еще обливалась потом после тренировок с мечом.
— Что это был за яркий свет?! — так же быстро спросила Мелти.
— Мама в порядке?! — обеспокоенно спросила Фило. За ними последовали домашние слуги, члены группы других героев и сам Ван. Кто либо видел яркий свет снаружи, либо слышали крики Наофуми в агонии.
Любые дальнейшие вопросы остановились на том, что они увидели. Ицуки и Рен молчали. Наофуми был без сознания, но все в порядке. С ним не было ничего плохого… но больше всего их ошеломила сама Рафталия.
Следы проклятия исчезли с ее шеи и волос. Бинты размотались с ее рук, кистей и других пораженных частей тела. Она все еще была в ночной рубашке. На ее руках были почти незаметные шрамы в форме языков пламени. Но помимо этого, она была в порядке.
Она была более чем в порядке. Она выглядела здоровее, чем когда-либо. Ее рука все еще сжимала руку Наофуми во сне.
Остальные переводят взгляд с Наофуми на героев, а затем снова на кровать.
— Проклятие… оно… исчезло…
— Что здесь произошло, сэр Лук Герой? — удивленно спросила Мелти.
— Я… я не уверен. — сказал Ицуки.
— Это было чудо? — спокойно спросил Рен.
— Это было вмешательство? — спросил Ицуки.
— Нет. — Все повернулись, чтобы посмотреть на Вана. Который понимающе улыбался посреди всего этого. — Я верю, что то, что вы двое увидели здесь… было истинной силой Священных Героев.
Рен и Ицуки посмотрели на Наофуми и Рафталию…
Как бы нелепо это не звучало, факт прямо перед ними.
— Да ладно, я не думаю, что сэр Наофуми оценит сон на полу. Кто-нибудь уложит его в постель с его другом енотом, пожалуйста? — радостно сказал Ван. — Я сомневаюсь, что она отпустит его в ближайшее время.
Прежде чем Рен или кто-либо еще успел пошевелиться, уши Майи дернулись на голове. — Сэр Ицуки… это… похоже, Лисия просыпается.
Сначала Ицуки не понял, что имела в виду полудевушка. И тут по другую сторону стены он услышал очень знакомый шум.
— Фуээээ!.. где, где я?
Ицуки схватился за грудь. — Ч-что? — Он поднял свой HUD. Он видел датчики всех членов своей группы. И вот тогда он, наконец, понял это.
Не только Рафталия была очищена от своего проклятия.
— ЛИСИЯ! — Ицуки тут же выбежал из комнаты. Бегом к следующему. Слезы текли из его глаз. На его лице было выражение счастья и облегчения.
— Что, сэр, сэр Ицуки, это вы… Фуэ! Вскрик Лисии от удивления, когда Ицуки схватил и крепко обнял ее, был слышен всем в поместье.
— Никогда больше не беспокой меня так! Ты меня слышишь! — Ицуки заплакал. — НЕ ВПАДАЙ БОЛЬШЕ В КОМУ!
— ФУЭЭЭЭЭ! — Упомянутая зеленоволосая девушка была крайне смущена и напугана происходящим.
