***
Через неделю от описываемых событий. Теда Банди называли харизматичным и привлекательным, он умел производить нужное впечатление, его жертвы буквально сами шли на контакт с будущим убийцей. «Самый очаровательный маньяк» — окрестили психопата газеты. Не он первый и не он последний извращенец, про кого докучливые соседки вроде миссис Канингем скажут прессе: «Он был таким милым мальчиком! Всегда здоровался и придерживал дверь». Как будто умение выдавить два слова приветствия и удержать пять-десять кило веса исключает возможность размозжить чей-то череп топориком для разделки мяса… В любом случае, наш парень был совсем из иного теста. В костюме офисного клерка, с бумажным стаканчиком отвратительного кофе из полицейского участка, он уже казался волком в овечьей шкуре. Тактичные слова и легкая скомканность движений — вот и вся его маскировка, что больше походила на ленивую профанацию. Было что-то неправильное в искаженной улыбке и том, как задерживает взгляд на собеседнике, что-то, что подсказывало мне «это он». — Мистер Хейз, присядьте, пожалуйста, — Линд указала на стул напротив. — Благодарю, — кивнул парень, делая глоток и поглядывая на меня. — Вы тоже будете вести допрос, детектив Нильсен? — Что вас удивляет? — Наоборот, я рад познакомиться с вами лично, — бесхитростно улыбнулся Хейз и пояснил: — я слежу за криминальной хроникой, вы и ваше агентство раньше там часто мелькали. Слышал, вы больше не работаете с детективом Макото? Сэм через комнату кинул на меня взгляд в стиле: не нравится мне этот тип; и я был готов согласиться. — У меня новый напарник, — ответил я, чувствуя, как по коже затылка будто пополз паук. — Да, мисс Харрис, — подозреваемый демонстрировал феноменальную осведомленность. — Простите, вы явно не за этим меня вызвали, чем могу быть полезен? Рейчел, не проявляя никаких эмоций по поводу услышанного, лишь раскрыла лежащую на столе папку и придвинула ближе к Хейзу. — Вам что-нибудь известно об убийстве на Чаррингтон роуд? Мужчина отставил стаканчик в сторону и наклонился, чтобы рассмотреть листы. С минуту Хейз изучал фото и краткие сведенья с места преступления, а мы изучали его. Ноль реакции. Хейз глядел на фото изуродованного трупа с таким же лицом, с каким я бы читал сводку погоды на завтра. — Да, — наконец, кивнул допрашиваемый, — я живу неподалеку и слышал от соседей, а потом читал всё в той же криминальной хронике. Люблю это дело, — пожал плечами Хейз, улыбнувшись, а мы с Линд решили уцепиться за ниточку. — Вы говорите, что живете рядом с местом преступления, — начала Рейч, — видели ли что-то подозрительное в период с десяти до двенадцати часов по полудню в прошлый вторник? Мужчина сходу ответил, качнув головой: — В это время я был на работе, как впрочем и в любой другой будний день. Боюсь, здесь я ничем не смогу помочь. Макото подал знак будто делал пометку в блокноте: проверить алиби на предполагаемое время смерти жертвы. Я молча кивнул бывшему напарнику. — А уже установили личность убитого? — поинтересовался Хейз. Я посмотрел прямо в его лицо и ощутил, как заболели мышцы у скул от того, как сильно я сжал челюсти. — Этот факт не разглашается в интересах следствия, — обрубил я, продвигаясь чуть ближе по столу. — Почему вы спросили? — Из прессы известно, что у жертвы отсутствовали идентификационные признаки, вот и стало интересно, — как ни в чем не бывало ответил Хейз, отпивая кофе. — Мистер Хейз, честно говоря, мы немного в тупике, — Рейчел понизила голос, пожевав губами, — дело продвигается медленно, слишком мало улик и нет мотива. Вы много изучали криминальную хронику, может, вам есть что сказать по этому делу? — Вы мне льстите, офицер, — засмеялся мужчина, но от меня не укрылось, как едва-едва, на пару сантиметров, раскрылись его плечи. — Думаете, я смогу указать вам на мотив преступления? — В нашей ситуации любая мелочь может оказаться важной, — добавил я, не сводя взгляда с этого хренового артиста. — Кто знает, — развел руками Хейз, бегая глазами по пустой комнате, будто ища там ответы, — ваш убийца мучил жертву, решил запутать следствие удалением подушечек пальцев и под конец оставил записку. Не похоже, что он имел четкий мотив, думаю, он просто развлекался. Кормил внутренних демонов. Я на мгновение замер от его слов, пока Хейз потягивал кофе и спокойно улыбался. Макото неприязненно сощурился — он не мог видеть выражение лица допрашиваемого, но сказанного уже хватало. — По вашему он просто играл? — переспросила Рейчел. — Чему вы удивляетесь, офицер? — дернул уголком рта мужчина. Хоть он и обращался к Рейчел, но смотрел прямо на меня. — Люди — зверье, нам не нужен мотив, только повод и удобный случай. Я читал историю про мальчика, которого забили до смерти битой одноклассники ради двадцатки в кармане. По вашему это достаточный мотив для убийства? — По-моему, для убийства человека не бывает достаточного мотива, — мы с Хейзом играли в гляделки, где пока не намечалось проигравших. — Разумеется, — широко улыбнулся допрашиваемый, повернувшись на пару секунд к одностороннему стеклу, откуда наблюдали за нами Харрис и Скай. — Вы, конечно же, не считаете себя животным, мистер Нильсен, — утверждение с легким налётом иронии. — Не считаю. — Может, вы просто достаточно хорошо это скрываете? — самодовольно поинтересовался мужчина и тут же, не дожидаясь ответа, добавил: — а что вы скажете о вашей очаровательной напарнице, она похожа на животное? Что бы Хейз ни говорил, единственное животное, что я видел здесь, сидело прямо передо мной. Заметив мою реакцию ещё до ее проявления, Линд спешно завершила допрос. — Спасибо за помощь, мистер Хейз, — Рейч в отличие от нас с Сэмом сумела сохранить дружелюбие, — мы с вами свяжемся, если вы еще понадобитесь. — Всегда рад быть полезным.***
Наше время. В квартире Скай мне доводилось бывать лишь раз, но обстановка запомнилась навсегда благодаря странному контрасту, царившему в обители Демоницы. От такой как она ожидаешь чего-то вроде коллекции ятаганов и постеров с Death Metall, однако находишь лишь милый диванчик с пушистыми подушками. Хотя кое в чем Ева не разочаровала: прямо в центре гостиной с разинутой пастью застыла здоровенная медвежья морда — очевидное напоминание о русских корнях нашей китаянки. Сегодня же квартира Скай полностью отражала состояние хозяйки: раздрай. Адепт больничной стерильности Ева усыпала все возможные и невозможные поверхности пустыми упаковками из-под чипсов и банками газировки; а приверженец курения на балконе Демоница пропитала сигаретным дымом не только воздух, но и мебель. — Простите, что вызвонила вас с утра пораньше, — Скай на ходу убирала мусор в огромный пакет, немного успокоившись с нашим приездом. — Давай я, — Агата забрала пакет у Евы, возвращая ту на диван в объятия подушек. — Спасибо, — вновь шмыгнула коронер, опустив голову на руки. — Это всё из-за Сэма, мне кажется, я сильно напортачила. Я присел рядом с Евой, накинув ей на плечи плед. По дороге сюда мы уже успели написать пару гневных сообщений Макото, но тот до сих пор не ответил. Что в принципе было не удивительно, учитывая что часы показывали только половину седьмого утра. — Скай, я сегодня заеду к этому обиженному якудза и вправлю ему мозги, — я потрепал Демоницу за плечи, и та начала понемногу улыбаться, возвращая облик обычной себя. — Хрен с ним, — махнула брюнетка, вытерев лицо бумажным платком, — мне подачки не нужны. — Суши отменяются? — После сегодняшнего — точно, — гордо заявила Ева и встала с дивана. Громко причитая «что за скотина не поможет девушке в трудную минуту», Скай двинулась на кухню и вернулась оттуда с вином в руках. — Вижу бóльшей половины уже нет, — заметила Агата, быстро покончив с уборкой. — Именно поэтому я и не стала вызывать полицию, — Ева налила два бокала, обойдя вниманием лишь меня, так как я был за рулём. — Слушай, ведьма, ты бы не налегала на алкоголь, нам через полчаса на работу, — замечание перекрылось раздраженным цокотом, и я поднял руки вверх. Бросив что-то неразборчивое через плечо, Демоница удалилась в душ, а Агата присела рядом, неловко поежившись. Мне тоже было не по себе, но я умел скрывать эмоции чуть лучше Харрис. — Что думаешь про эти странные звуки и стук в дверь? — коленки Агаты ходили ходуном, и я накрыл их ладонью, успокаивая. — Думаю, что феназепам и алкоголь — плохая компания на вечер, Веснушка, — я кивнул на журнальный столик, где Ева второпях накрыла блистер книгой. Я знал, о чем думает Харрис: нам с ней, как никому другому, были знакомы голоса из ниоткуда и тени людей, которых нет. Но в этот раз, я был уверен, источник проблем коронера куда менее прозаичен. Однако, Агата такой уверенности не испытывала. — Что тебя гложет, Веснушка? — не один месяц я замечал, что Харрис частенько не спит по ночам и что-то пишет в дневнике, и столько же терзался вопросом, ответа на который Агата всякий раз избегала. Коленка под рукой вновь пришла в движение, а Агата принялась ковырять кожу вокруг ногтя, готовясь заговорить. Я невольно задержал дыхание — настолько важным мне казались собирающиеся у её губ слова. — Алекс, знаю, ты разозлишься, но, я уже давно хочу съездить кое-куда, — Харрис говорила так быстро, что часть слов сливалась в одно. — Я готова! — довольная и посвежевшая Скай летящей походкой выпорхнула из спальни, прерывая собой наш разговор. Разумеется, ни минутой раньше, ни минутой позже, Демоница. — Мы завезем тебя на работу и прихватим предварительный отчет для Рейч, — Агата с явным облегчением встала с дивана, поправляя свитер. Так просто ты не отделаешься, красотка. — Да, без проблем, — кивнула Ева, подкрашивая губы в зеркале у входа, — Луис оставался в ночную смену и должен был провести вскрытие, так что, по идее, уже всё готово. — Отлично, — без особого энтузиазма кинул я Скай, перехватывая Зеленоглазку за локоть, пока коронер обувалась. — Агата, мы закончим этот разговор позже. Харрис только поджала губы, странно глядя на меня. — И просто, чтобы ты знала: если ты хочешь куда-то поехать, я злиться не буду. Если это только не гей-клуб, такие места созданы лишь для нас с Макото, — добавил я, разряжая обстановку. — Нильсен, если ты собираешься и дальше болтать про этого сушиста хренова, то клянусь, я весь день посвящу обсуждению твоего характера, и поверь, тебе это обсуждение не понравится. — Понял, ни слова о малыше Сэмми. Мы трое вышли на улицу, где по новой зарядил дождь. Я уже перестал удивляться тому, как в этом чёртовом городе на один квадратный метр голубого неба приходилась миля грозовых туч. Если бы не один ярко-рыжий лучик в этой серости, я бы давно попрощался с Лондоном раз и навсегда, но всё, что оставалось мне теперь — запахнуть пальто поплотнее и по лужам добежать до машины. Чего не сделаешь во имя любви и Зеленоглазки. Филиал Ада №2 встретил нас лицом моего любимого охранника Гарри — я привычно отсалютовал старику, которой также привычно не отреагировал. В этом и заключалась прелесть Гарри: когда бы я не вошел, что бы не происходило вокруг, старикан сидел в одной и той же позе, глядя в одни и те же мониторы. Гарри, как некая точка стабильности в этом сумасшедшем мире. Порой я даже представлял, что Соединённое Королевство вдруг накроет масштабное землетрясение, всё вокруг начнёт разваливаться на куски, земля пойдёт громадными трещинами, и тогда… Тогда Гарри просто хмыкнет, наблюдая Апокалипсис на крошечном черно-белом мониторе; ну, а я сяду рядом и надкушу неизменный сэндвич, что старик всегда держит под рукой, но никогда не разворачивает. — Нильсен, Земля вызывает! — затарахтело в ухо голосом Скай, и я прервал размышления, обнаружив себя уже среди холодного металла столов и больничной плитки. Ева быстро переоделась в рабочий халат и вышла к нам с картой в руках. Убитый лежал рядом, прикрытый простынёй. Мне казалось, что я научился не обращать внимание на смерть, но сейчас я будто чувствовал, как пустые глазницы пялятся на меня, наблюдая. Я дёрнул головой и перевел взгляд на Скай, жующую яблоко и читающую отчет. — Так-так, уже кое-что проясняется, — мы с Агатой обратились в слух, — нашему парню от двадцати восьми до тридцати трех лет. К моменту обнаружения трупа он был мёртв от семидесяти до семидесяти четырёх часов, причина смерти, — Скай остановилась на этой строчке, раздражённо закатив глаза. — Господи, Луис, ты надо мной издеваешься или да? Смерть от остановки сердца? — Он же просто кретин, — устало вздохнул я, зажав переносицу пальцами. — Я вообще-то здесь, — из-за приоткрытой двери соседнего кабинета показалась недовольная голова. — Я вообще-то в курсе, — процедил я, внутренне негодуя, что теперь придётся ждать еще несколько часов, пока Ева установит реальную причину смерти. — Здесь нет ошибки, — Луис вышел к нам, пихнув руки в карманы и недобро поглядывая на меня, — в районе правого предсердия массивное кровоизлияние, что стало причиной его остановки и последующей смерти. — Браво, гений! — я был на грани аплодисментов, — отчего же у нашей жертвы вдруг случился сердечный приступ? Врач потупился, но выражение его лица стало еще мрачнее, кажется, он в свою очередь был на грани того, чтобы меня ударить. — Алекс хотел спросить, что именно вызвало кровоизлияние у жертвы? — смягчила Агата. Прежде чем Луис успел открыть рот, его заткнула Ева. Коронер не выносила на работе двух вещей: халатности и идиотизма. Луис умудрился проявить всё и сразу. — Луис, это не работа, а отписка! — Скай за малым не запечатала отчетом по груди подчинённого. — У нас обезображенный труп с удалёнными при жизни глазными яблоками и отпечатками пальцев, а ты подумал, что он просто вдруг умер от остановки сердца? — Простите, я всё исправлю, — залепетал мужчина. Меня всегда поражало, как полутораметровая Ева умудряется вгонять своих амбалов в краску. Но Демоница на то и Демоница. — Сгинь с глаз моих, я им займусь, — рыкнула коронер, и Луис буквально испарился. — И правда идиот, — раздосадовано шепнула Харрис, когда врач вышел. Скай зло опустила отчет на стол, пробегаясь глазами по листам дальше и параллельно натягивая перчатки. Выражение лица Демоницы быстро сменилось с раздраженного на сосредоточенное — мне всегда импонировало в людях умение быстро переключаться на рабочие задачи — и следом на пустое. Ева будто споткнулась об очередную строку и замерла. — Прибью этого недоумка, честное слово, — процедила коронер под нашими недоумевающими взглядами и подлетела к столу со скальпелем наперевес. Агата сохраняла хладнокровие: процесс препарирования за годы учёбы уже не выглядел для неё такой дикостью, а меня до сих пор неприятно поражало то, с какой легкостью взмах стальной полоски превращает нечто живое в банальные пласты кожи, мышц и жира. Будто и не было ничего человеческого, а только ходячий набор микроэлементов в плотной оболочке. Как по мне, вскрытие больше походило на надругательство. — Здесь ошибка, — Скай снова метнулась к карте, вчитываясь во что-то. — Он просто ошибся. — Ева, ты о чем? — нахмурилась Агата, вставая позади коронера и тоже вглядываясь в написанное. Скай будто не слышала её, вперившись остекленевшим взглядом в стол, где лежала жертва. — Агата, ты же можешь отличить сломанное ребро от не сломанного? — быстро затараторила Ева. — Конечно, — кивнула Харрис, осторожно приближаясь к трупу. Я понятия не имел, что так взбудоражило Скай, глядя туда же, куда и она; и чёрные глазницы не упустили своего шанса, обернулись ко мне, утягивая в свою пустоту. Словно я остался один в пустом кинотеатре, а с экрана на меня молча смотрело обезображенное лицо. Экран то заходился рябью, то вновь прояснялся, но вопрос на обезображенном лице оставался неизменным. — Посмотри, какое ребро сломано? — Я давно практиковалась на людях… — Посмотри, я тебе говорю! — на грани истерики выкрикнула Скай, а я просто слышал, как в ушах стучит пульс. Агата не с первого раза натянула перчатки и, сдвинув ткани, через несколько минут заключила: — На внешней поверхности шестого ребра с правой стороны есть следы сросшегося перелома, — Харрис посмотрела на нас, не понимая, что именно так потрясло обоих. — Кто я? — наблюдали несуществующие глаза. — Пожалуйста, — прошептал я, сам не зная, о чем прошу. — У жертвы также отсутствует селезёнка в результате хирургического удаления, — Скай сделала крошечный шаг к столу. — Ева, в чем дело? — окликнула её Агата, каким-то шестым чувством ощущая, что только что произошло нечто ужасное. — Переломы рёбер и разрыв селезёнки — частые травмы после попадания в аварию, — тихо ответила Ева, делая ещё один маленький шаг к телу. — У жертвы диагностирована старая травма костей черепа в височной области. — Кто я? — настаивало лицо. — Ты с детства любил гонять и упал с велика, разбив голову, — слова сами вылетели из меня. Я не думал и не вспоминал. Меня будто вообще здесь не было, осталась только до ужаса вульгарная оболочка пустого человека. — С кем ты говоришь? — голос Харрис дрожал, когда она повернулась ко мне. — Скажи ей, — не отпускала пустота, а я мотнул головой, ища выход из пустого зала. Лишь сквозь пелену я мог замечать реальность: Скай, застывшая бледной статуей у мертвого тела; Агата поднявшая со стола карту убитого и зачитавшая вслух уже никому не нужные слова. Мужчина от двадцати восьми до тридцати трех лет. Азиат. — Ты сразу понял, да, Нильсен? — усмехнулось, начавшее обретать плоть и цвет лицо Макото. — Нет, — также, не думая, ответил я. — Я ведь всегда был сообразительнее тебя, Алекс. — Всегда, Сэмми. Всегда. — Боже, — тихо всхлипнула Агата, догадавшись. Ева медленно, почти любовно провела закованными в латекс пальцами по тому, что осталось от нашего Сэма. Коронер больше не проронила ни слова, не издала ни звука. Всё погрузилось в тишину. Бережно, словно боясь причинить новую боль, Ева закрыла грудную клетку, стягивая ужасную рану, и медленно осела на пол. Я опустился рядом, следом — Харрис. Так мы и сидели вчетвером пока зал не заполнился другими людьми.