В запаре

Каким бы хрупким Кастиэль ни казался, он, видимо, как-то уволок Дина из кухни, когда он вырубился, потому что проснулся он уютно устроившимся на кровати под одеялом. Кстати, было утро. Дин немедленно сел и потёр глаза на случай, если они его обманывали, но от этого всё только ещё больше расплылось, а оранжевый восход за занавесками приобрёл импрессионистский вид. Оглянувшись, Дин обнаружил на прикроватном столике часы, показывающие 8.12 утра. Единственное, в чём Дин не сомневался, так это в том, произошла ли вчерашняя ночь наяву; единственным предполагаемым владельцем этой милой спальни, который пришёл ему в голову, был Кастиэль, и эта боль в заднице явно не была вызвана слишком долгим катанием на велосипеде. Обычно это не было таким уж большим делом, но ничто из вышеперечисленного не утешало Дина по поводу того, что он отрубился и, очевидно, оставался в таком состоянии почти шесть часов. Как и остальные комнаты, спальня была симпатичной и старомодной, пусть и слегка спартанской. Стены имели расслабляющий оттенок тёмно-серого, удачно сочетающийся с объёмными белыми шторами на окнах и огромной кроватью с солидной спинкой, обитой тёмным бархатом. Обстановка напоминала скорее гостиничный номер, чем дом настоящего человека, но Дин вспомнил, что Кастиэль собирался его продавать. Он предположил, что безликий вид будет привлекательнее для потенциальных покупателей, чем спальня, всё ещё выглядящая так, будто принадлежит кому-то другому, и кровать, до сих пор хранящая образы того, как предыдущие жители занимались на ней любовью. Он всё ещё обдумывал, стоит ли вставать и спускаться – или подыматься? Устроить себе экскурсию ему не удалось – Кастиэль распахнул дверь спальни и вошёл с деревянным подносом, заваленным едой. Его глаза тут же нашли Дина, и мягкая улыбка украсила его лицо. Волосы его были так яростно взлохмачены, что казалось, что он полностью одет, хотя до Дина запоздало дошло, что он не затруднил себя надеванием чего-либо помимо оливково-зелёных трусов. Он выглядел молодо, уязвимо и привлекательно, совсем не напоминая внушительное божество, управляющее кухней «Главы»; Дину не составило труда вспомнить, по какой причине он захотел соблазнить его. Напротив, казалось труднее забыть об этом. Кусочек материи, который Кастиэль пытался выдать за нижнее бельё, так удачно подчёркивал его бёдра, ноги и ягодицы, что член Дина настойчиво потребовал к себе внимания. Он повернулся было, чтобы скрыть это, но от резкого рывка его одеяло слетело на пол. Кастиэль великодушно умолчал об этом, хотя его губы изогнулись в улыбке, изображающей, по мнению Дина, определённо коварное удовлетворение. - О, ты встал, хорошо, - коротко сказал он и пересёк комнату, чтобы поставить поднос на обитую тканью скамеечку в изножье кровати. Всё ещё улыбаясь своей загадочной улыбкой – боже, и Дин считал его застенчивым? – он добавил: - Я начал волноваться, что устроил тебе какое-нибудь хроническое повреждение мозга. Дин покраснел, но попытался скрыть смущение покашливанием, выпутываясь из постельного белья и устраиваясь у спинки кровати. Он был полностью раздет и чувствовал себя выставленным напоказ, а странное чувство юмора Кастиэля, каким бы беззлобным оно ни было, было сейчас некстати. - Ээ, ну. Извини за это. Я не собирался… - он заткнулся. - Потерять сознание посреди моей кухни? – Кас подал это так, будто такое случалось постоянно. Он подошёл и сел на край кровати рядом с Дином, а в следующее мгновение потянулся и провёл тыльной стороной ладони по его щеке. – Ничего страшного, - промурчал он. – Я решил принять это за комплимент. Со мной такого никогда не случалось. - Ну так нас двое таких, - проворчал Дин, до сих пор ощущавший, как горит лицо. Боже, он хотел зарыться под одеяло и ужасно злился на себя. От этого он был ещё ворчливее, чем обычно. – Каким макаром ты вообще меня сюда затащил? - Ты не помнишь? – Кастиэль весело выдохнул носом. – Ты почти отрубился, но я сумел уговорить тебя подняться наверх и залезть в кровать. Потом ты пару раз просыпался ночью, но в основном спал. Нет, Дин ничего из этого не помнил. Он чуть не умер, поняв, что потерял сознание, но ещё пуще проклинал себя за то, что вынудил Кастиэля оставить его на ночь. Как правило, Дин получал удовольствие и сваливал к чертям; он не оставался ни для после-обнимашек, ни уж тем более на завтрак на следующий день. Интересно, как долго Кас надеялся, что проснётся и отчалит, как приличный человек, прежде чем сдался и ушёл делать завтрак. - Ну, спасибо, что просто не оставил меня там, - наконец пробормотал он. Кас позабавленно на него посмотрел. - Чего ради я стал бы тебя там оставлять? – ответил он, склонив голову в присущей ему манере. Дин пожал плечами и опустил взгляд на свои руки. Кажется, этого было достаточно, чтобы Кас счёл тему законченной и перешёл к другой. – Я приготовил кое-чего на завтрак. Подумал, что ты можешь быть голоден. - Как это ты не на работе? – спросил Дин. Он знал, что руководство появляется в ресторане до рассвета, наведывается на рынки и выбирает продукцию для наступающего дня. Шеф Льюис часто говорил, что ничто не может разбудить его так же хорошо, как необходимость торговаться за ящик креветок с торговцем, который говорит скорее на польском, чем английском, и это была причина №5830582, по которой Дин никогда не станет шефом. Он предпочитал иметь дело с раздражающими людьми по его сторону кухни, уж спасибо. Вроде как весь этот обмен с продавцами происходил мирно, но Дин сомневался, что в состоянии договориться хоть о чём-нибудь до восхода солнца. И это было не самым сложным. Потом шефам приходилось иметь дело с готовкой супов или что там ещё должно было быть готово заранее и созданием блюд дня, и они часто приходили домой только после закрытия ресторана спустя четырнадцать часов. Если так подумать, Дин был не удивлён тем, что Кастиэль избегал выполнения своих обязанностей за компанию с ним. Он лениво задумался, можно ли на сегодня сказаться больным. - Выходной, - ответил Кас, разбив надежды Дина на товарищеский прогул. И нет, он не раздумывал над вероятностью весь день оставаться с Касом под одеялом и только спать, болтать и трахаться. – Тебе повезло, иначе мне пришлось бы выбросить твоё бесчувственное тело на улицу, - Дин моргнул, и он добавил: - Я пошутил. Кас поднялся на ноги и забрал поднос со скамейки, поставив его на матрас рядом с Дином и вытянувшись по другую его сторону, чтобы поглазеть, что было жутковато, но скорее странно, чем неприятно. Дин опустил взгляд на поднос. Там была тарелка с щедрой порцией яиц, взбитых со сметаной, судя по виду, жареный канадский бекон и помидоры, молодой картофель с розмарином и шалфеем и тосты. А ещё апельсиновый сок, явно свежевыжатый, и горшочек испускающего пар кофе. Поначалу он засомневался, несмотря на грохочущее ворчание в животе, но взгляд Кастиэля стал растерянным и явно недоумевающим по поводу того, чего ждёт Дин, и он потянулся к тарелке. Только сейчас до него дошло, что она на подносе только одна. - А где твоя? – тупо спросил он. Он наслушался уже достаточно кинковых вещей сегодня, и его не особо удивило бы, если бы у шефа был странный фетиш и ему нравилось смотреть, как едят его сексуальные партнёры, но он надеялся, что это не так. В любом случае сама мысль о том, что он будет набивать рот, пока Кастиэль просто лежит рядом, слегка его пугала. Ему вспомнились слова Руби о социальной неловкости. - А, я обычно не ем по утрам, - ответил Кас. Будто почувствовав направление мыслей Дина, он повернул плечи так, что теперь опирался на спинку кровати, отзеркаливая позу Дина и вытянув своё прекрасное расслабленное тело. – Так просто забыть поесть, когда ты занят, даже если ты посреди кухни. К этому времени я обычно уже по локоть в цыплёнке. Несмотря на приятный мысленный образ, всё стало понятнее. - Так тебе не нужно было делать это, - сказал ему Дин. Он взял тост и откусил от него с куда большей утончённостью, чем когда-либо. Обычно он ел как лошадь, голодавшая пару дней, к неудовольствию Джо, Руби и, конечно, Сэма, если он был рядом и мог наблюдать проявление аппетита Дина в действии. Было что понаблюдать. Честно говоря, Дин в любой момент ожидал исчезновения роскошества перед собой, будто был Оливером Твистом в мастерской, а не гостем в доме своего начальника. Какая-то маленькая часть его задавалась вопросом, как скоро после того, как он доест, Кас выпнет его из дома. И вообще, Кастиэль всё ещё был его начальником, а Дин – потенциально нашкодившей дворнягой. Хотя он об этом и не забывал, его мозг освежил это в памяти, ослабленной после того, что из него вытрахали весь здравый рассудок. И боже – как Кастиэль его трахнул! Дрожь возбуждения почти вытеснила растущий внутри страх. Он был Дином Винчестером, чёрт его дери. Он не нервничал и не робел. Он приехал в Ирландию получить свой трах – и вдруг ведёт себя, как краснеющая девственница? Чёрта с два. Дин отложил тост и потянулся за кофе. Может, ему просто нужно проснуться получше. Кофе был так хорош, что Дин издал довольный стон. Он готов был поклясться, что он тоже был свежим. - Ради меня определённо не стоило так себя утруждать, - пробормотал он, чувствуя себя так необъяснимо неловко от этого жеста, что ему полухотелось выбраться из собственной кожи, которая внезапно стала слишком тесной. Если до этого Кас и не считал его ненормальным, то сейчас точно начнёт. Дин сглотнул и попытался взять себя в руки, сделав пару глубоких вдохов. К сожалению, Кас заметил перемену в нём. Он нахмурился, и Дин вынужден был признать, что видеть его таким куда менее приятно, чем улыбающимся. - Почему ты продолжаешь так говорить? Я ведь тебя сюда пригласил, - неуверенно сказал Кас и на мгновение неопределённо замолчал, неожиданно сверкнув своими огромными глазами цвета моря. – Я хотел, чтобы ты был здесь, - его рука провела по покрывалу, и голос дрогнул, когда он уточнил: - Именно здесь. Мысли Дина приобрели нецензурный характер, отказываясь реагировать неожиданный ком в животе. Время вернуться к родео, в безопасное место, где Дин не будет барахтаться, не чувствуя под ногами дна, как прошлой ночью. Он взялся за ручки подноса и опустил его на пол с лёгким звяканьем стакана с соком о чашку с кофе. Когда поднос очутился в безопасности от опрокидывания, он отбросил простыню и мгновенно оказался рядом с Касом, вслепую оперевшись на его плечи и устраиваясь верхом на его коленях. - Прямо здесь? – остроумно ответил он. – Здесь ты меня хочешь? Подавив какой-то чужой резкий выдох, он толкнулся бёдрами и почувствовал руки Кастиэля на талии; его пальцы неосознанно щекотали его рёбра, а член Каса определённо начал твердеть. По крайней мере, Дин знал, что мелкий ублюдок не из вежливости сказал о том, чего хочет. Хотя вообще-то у него никогда не было проблемы с тем, что кто-то мог его не хотеть. Проблема появлялась потом – вернее, была отсутствием этого «потом»: Дин скоро увидит Кастиэля на работе, и тот едва его заметит, или какой-нибудь новый смазливый официант завладеет его вниманием. Может, они даже не пойдут прежней рутинной дорожкой игры в ненависть друг к другу, занявшей у них недели перед тем, как они оказались в одной постели и его разбудил запах превосходнейшего завтрака с кухни. Дин с рычанием вцепился пальцами в гнездо тёмных волос – грубее, чем это было необходимо, и приподнял лицо Каса, чтобы столкнуться с его губами своими. Это он мог сделать. С этим он знал, как поступить. Руки оглаживали его спину, цепляясь за обнажённые лопатки, и Кас вернул ему поцелуй с удивлённым, но не недовольным стоном; Дин с готовностью впустил его язык внутрь, позволяя ему трахать свой рот, скользить по зубам и вылизывать губы. Кас надавил на его спину, притягивая Дина ближе, и выгнулся в талии, прижимаясь к его груди, животу и члену своими, скользя кожей о кожу, и Дин вжался в его скрытый под тканью стояк, пока оба они не начали задыхаться и потеть. - Чёрт, ты горяч, - прошипел Дин сквозь зубы, на что Кас ответил ему собственническим укусом. – Не могу поверить, насколько. Он думал о том, как приятно было заполучить внимание шефа, вызывать его улыбки и незаметные проявления слабости, видеть его таким взъерошенным и жаждущим, бесстыдно-развратным, но всё же странным образом сдержанным, будто это было частью его обычного образа. Завтрак – жест, который Дин приберегал только для младшего брата, для которого он сделал бы что угодно, и пара романтических намёков, которые ему действительно нравились. Но Дин знал, к чему всё идёт, ведь всё было именно так, как и говорила Руби: горячий шеф, горячая карьера – у Каса был прекрасный выбор из подчинённых в каждом из ресторанов, где он работал, он, наверное, сделал ещё одну карьеру – не выставляемую напоказ – трахая всех, кого вздумается, без сожалений. Что-то острое свернулось в животе Дина при этой мысли, напоминая, что Кас здесь только ради того, что ему нужно. Когда губы Кастиэля спустились к его шее, чтобы втянуть бьющуюся пульсом жилку, Дин проглотил полузадушенный стон и крепко зажмурился, заставляя свой голос звучать с верной степенью беспечности. Он даже не знал, какого хрена заговорил, явно было бы лучше заткнуться и позволить этому продолжаться, но слова вылетели из него, как из гейзера. - Ты так обслуживаешь всех работников ресторана, которых приводишь сюда, м? – спросил он хрипло. – Наверное, это клёвая привилегия, когда столько народу умирает от желания попасть к тебе в постель. Делаешь для них что-то запоминающееся. С резкостью, которая была равнозначна громкому «хлюп», Кастиэль оторвался от него и уставился ему в глаза. Он тяжело дышал, зацелованные губы покраснели, став даже ещё более пухлыми. - Что ты сказал? Дин напрягся от его встревоженного тона, но изобразил безмятежность, наклоняясь, чтобы снова поцеловать Кастиэля и забыть эту тему к чертям собачьим. Он понял – не стоило об этом заговаривать. Если Кас не обсуждал свои похождения, Дин преспокойно мог вернуться к трению о него. Но попытка вышла неудачной. - Боже, ну что? - Ты думаешь, что я постоянно… так делаю? – спросил Кастиэль надломленно. Он легонько толкнул Дина и, когда тот не сдвинулся с места, пихнул его достаточно сильно, чтобы тот повалился на спину. - Какого хрена? Хотя сейчас в этом можно было усомниться, Дин был не дурак; очевидно, Кас был не особо впечатлён тем, что Дин имел в виду – между строк – в краткий момент открытости, незащищённости или, чёрт, безумия. Что бы там ни нашло на него тридцать секунд назад. Дин был не из этих. Он не путал секс с чувствами и хотел убедиться, что все присутствующие об этом помнят. Но щёки всё ещё горели, а осознание того, что он проговорился, сделало его обороняющимся, разозлённым и пристыженным. - О, да ладно, - усмехнулся он, взмахнув рукой. – Одно и то же в каждом чёртовом ресторане, с каждым чёртовым шефом. Ты серьёзно пытаешься мне задвинуть, что не пользовался всеми теми мужчинами и женщинами, которые бросались на тебя? Какого вообще хрена, - Дин издал неприятный смешок, понимая, что это его собственное дерьмо пытается прорваться наружу тем же путём, что попало внутрь. – Я просто удивлён тем, что ты обходишься с ними по-королевски после всего вместо того, чтобы выбросить в канаву, - «вместо того, чтобы выбросить меня в канаву», поправился он про себя. Он подозревал, что это как раз Кас сейчас и исправит. - Дин, я… - яркий бросающийся в глаза румянец залил щёки Кастиэля, и он выглядел в какой-то степени смешно, несколько мгновений открывая и закрывая рот, как рыба. Дин понятия не имел, какой тирадой он сейчас разразится, без сомнения, какой-нибудь дурацкой лекцией на тему того, что ему не следует говорить о том, что происходит за кулисами работы, потому что да – Кас был не первым шефом на памяти Дина, который пытался делать вид, что не пожинает плоды успеха и растущей славы. Но ничего такого не последовало. Кастиэль просто сглотнул и моргнул, и в следующее мгновение выражение его лица будто закрылось с металлических лязгом запирающихся ворот. – Убирайся. Дин замер. - Что? - Едва ли мне нужно повторять, - сказал Кас, и его глубокий баритон приблизился к до чёртиков пугающей октаве, а рукой он указал на дверь спальни. Это было похоже на сцену из какой-нибудь дерьмовой драмы или сериала “Coronation Street”, но смысл послания был очевиден и, возможно, по-другому его было не выразить, разве что если он собирался выбросить Дина в окно. - Кас, дай мне… - начал было Дин, но Кас оборвал его, скатившись с кровати и унесшись по направлению к прикомнатной ванной, проводя руками по волосам, отчего те стали выглядеть ещё безумнее. Одно мгновение Дин лихорадочно разыскивал в его лице что-нибудь, смягчившее бы свирепый взгляд и поджатые в узкую бескровную линию губы, но там был лишь лёд и холод. Точно так же Кастиэль выглядел, когда он увидел его в свой первый день в «Главе». - Я говорил тебе не называть меня так, - выплюнул он и снова указал на выход, исчезая в тёмной уборной. – Сгинь с глаз моих, я серьёзно… я хочу, чтобы ты ушёл немедленно. Забери своё дерьмо с собой, - на мгновение Кастиэль выглядел так, будто хотел сказать что-то другое, но нахмурился, будто прокручивая что-то в голове снова и снова. – Это была такая ужасная ошибка, - наконец сказал он. Его губы недовольно искривились, и дверь ванной хлопнула так сильно, что стены задрожали. Прошло несколько долгих мгновений, пока Дин таращился на дверь – таращился, и таращился, и таращился, несмотря на полную тишину по ту её сторону. Было ясно, что Кастиэль не собирается выходить, пока не убедится, что Дин ушёл. Сглотнув, Дин слез с кровати – осторожно, чтобы не опрокинуть поднос, вся еда на котором уже остыла, и тихо собрал свои вещи, аккуратно сложенные на стуле. Он позволил себе один миг – всего один – сев, чтобы натянуть джинсы, он зарылся лицом в ладони и подавил потребность заорать. Он так чертовски облажался. *** - Ты нахрен сдурел? Иногда, когда Сэм был достаточно взволнован, Дин готов был поклясться, что его голос может достичь децибел, слышимых только собаками. Так было с самого их детства. В добавок к роже, которую, Дин знал, скорчил Сэм (нос сморщен, уголки рта опущены, будто он съел нечто гадкое), он предположил, что каждый пёс в Оксфорде сейчас вздымает морду и жалобно воет, выражая солидарность с Сэмом. Этот образ заставил его улыбнуться – и Сэм определённо был не только гением, но и телепатом, потому что следующим, что он произнёс, было: - Дин, это не смешно! Тебя могут депортировать! Не в силах сдержаться и зная, что Сэм и это наверняка почувствует, Дин закатил глаза. - Да ладно тебе, Сэмми, - вздохнул он. – Не надо драмы. Даже если я и облажаюсь с этим недоразумением, что вряд ли, - говорил Дин, зная, что это очень большое «если», - мне нетрудно будет найти другую работу в Дублине. Здесь расцвет ресторанной отрасли; всегда найдётся место для опытного официанта. В доказательство Дин перевернул следующую страницу раздела о вакансиях «Айриш Таймс» - шумно, чтобы Сэм точно услышал, и подчёркнуто медленно обвёл красным маркером ещё одно объявление «Требуется». Газета пестрила ими, и Дин провёл большую часть дня, готовясь к неизбежной конфронтации с Кастиэлем на работе. После того, как вчера Кас выпер его из дома, Дин отработал смену без происшествий; и утром не было ни звонков, ни сумасшедших смс от Кроули, так что, видимо, Кастиэль пока не успел надавить на Мартина и шефа Льюиса, чтобы они немедленно от него избавились. Но это не значило, что этого не произойдёт завтра, когда он появится на работе. Дин чувствовал себя спокойнее, готовя себе парашют для крайнего случая. Остаток дня он пытался не думать об этом, хотя подозревал, что слишком зациклился на том, как изменилось выражение лица Кастиэля. На том конце провода Сэм издал тихий полузадушенный звук, который, как Дин уже знал, предвещал лекцию. Каждый раз одно и то же. Дин облажался и дал волю словам, а Сэмми был рядом, чтобы не-так-уж-и-вежливо указать ему на его заблуждения и потом назвать ослом. - Так не делается, Дин, - объяснил он торопливо и взволнованно, хотя это не ему тут угрожало увольнение. – Одно из условий твоей рабочей визы – это запрет официально менять место работы в течение первого года, если только тебя не сократят или фирма не закроется. Это явно не тот случай. Если ты уйдёшь или тебя уволят, то всё. Об этом узнают, и твой зад вышлют из страны прежде, чем ты успеешь досчитать до трёх. Ворчливое несогласие Дина не прозвучало, потому что он услышал, что кто-то поднимается по лестнице, слишком быстро и легко для Кроули – он повернул голову и увидел в проходе Джо: та едва уловимо кивнула и улыбнулась, увидев прижатый к его уху мобильник. Он кивнул в ответ и сказал Сэму: - Здесь Джо. - О, ладно, - сухо ответил Сэм. Иногда они с Джо общались слишком уж хорошо, и Дин вынужден был признать, что предпочёл бы, чтобы он заинтересовался ей, а не Руби. Джо была девушкой, которую можно привести домой и познакомить с семьёй, не переживая, что она напьётся с дядей Бобби после пирога. Он также запоздало признал, что отец сразу бы отнёсся к Кастиэлю недоверчиво просто из-за того, что он иностранец, да ещё и работает в такой вычурной нише, как кулинария. Дяде Бобби понравился бы требовательный подход Кастиэля к жизни, а Сэму – его опыт и умения в выбранной отрасли. Но эта мысль была охренеть как некстати. - Может, она вобьёт немного здравых мыслей в твою дубовую голову, - предположил Сэм, уже решивший, что Кастиэль имел полное право выпереть Дина уже за то, что он был придурком. – Ну, это если она уже не считает, что ты настолько отсталый, что гадишь там, где ешь. Пропустив его слова мимо ушей, Дин сказал Джо: - Сэм передаёт привет. - Я этого не говорил! – и: - Привет, Джо. - Привет, Сэм, - ответила Джо и плюхнулась на диван напротив, чтобы дождаться окончания разговора. Их выходные часто совпадали, и в том, что она вот так заявилась в его дом, не было ничего необычного. Она знала, где Кроули держит запасной ключ. Гостиная была украшена под старину (конечно, под влиянием Кроули), и на её кожаных диванах спать было одно удовольствие. Дин не мог винить своих друзей в том, что они предпочитают проводить выходные здесь, а не у себя дома – хотя мнение Кроули по этому поводу было несколько иным. - Что, если они не узнают? – спросил он Сэма, торопясь закончить обсуждение, пока Джо не поняла, о чём они. Одно было ясно: чёрта с два его яйца останутся безнаказанными, если она узнает о Кастиэле. Руби – это другое; она дала бы Дину пять и спросила, каков был секс, а потом стала обзываться. Он уже провёл целый день, избегая её вопросов о прошедшей ночи. Но Джо была въедливой; после этой реплики он краем глаза заметил, как её глаза сузились, и понял, что она уже настороже и готова выяснять, что происходит. - Если кто не узнает? – спросил Сэм. Дин от раздражения чуть не оторвал ручку стула. - Ты знаешь, - он слегка понизил голос, зная, что это не поможет. – Правительство. Джо села очень ровно, и Дин внутренне застонал. Молчание – наверное, сейчас Сэм закатывал глаза. - Я даже не удостою это ответом, Дин. Лучшим решением для всех будет просто тебя не увольнять. - О, это ваше профессиональное юридическое мнение, Ваша Честь? - Дин… Дин хмыкнул. - И что мне, по-твоему, сделать? Стереть ему память? Вернуться назад во времени и убедить его, что я не придурок? - Может, тебе попытаться быть с ним милым. И извиниться за всё, если смелости хватит. Мелкий был прав. Дин ненавидел саму мысль об этом, но Сэмми был прав – если его уволят за такое грязное и рутинное дело, как перепих с начальником, ни один из владельцев «Первой Главы» не окажет ему услугу в виде подделки отчёта в Министерство труда. А ещё Кроули, с ним другое дело, но и он взбесится, когда узнает. Как бы ни хотел Дин думать иначе, этот скандал повлияет не только на Дина – и на Кроули тоже: если Дина депортируют, они никогда не смогут открыть свой ресторан. Так что на него выбесятся не только Джо с Сэмом. Всё больше и больше казалось, что Дину нужно усмирить свой гнев и очень осторожно обходиться завтра с Кастиэлем, а то и вовсе целовать ему зад. Он знал, что это будет непросто – но когда с ним было просто? Не пойди всё ко дну, Дин подумал бы, что это в Касе нравится ему больше всего. - Да, ладно, - пробормотал он Сэму. – Думаю, как-нибудь разберусь. Может, он и хрен с клещами, но я всё равно не хочу уходить. Сэм вздохнул. - Какого чёрта ты всё время попадаешь в такие ситуации, Дин? – спросил он. – Почему ты не можешь просто найти кого-нибудь нормального и, не знаю… не быть с ним козлом? - Он это начал! – рассердился Дин. - Да, а ты всё заметно улучшил, ответив ему тем же, - Сэм заколебался. – Когда ты первый раз о нём заговорил, это звучало так, будто он тебе вроде как нравился. Изумлённый, Дин вскочил со стула, тщательно не замечая удивления на лице Джо, определённо уже сбитой с толку услышанным. - Брехня! – взревел он. – Он просто самодовольный испорченный придурок-манипулятор, наверное, оттрахавший половину персонала и забывший об этом! – скрипнув, он добавил: - Ты уже забыл про отравление васаби? Сэм терпеливо вздохнул. - Это явно было недоразумением, - сказал он, так выделяя слова, будто говорил на новом для Дина языке. – И Дин, посмотри ситуации в глаза. Ты делаешь это. Всё время. Единственная причина, по которой ты так себя ведёшь, это то, что ты пытаешься делать вид, что не хочешь пробраться к кому-то в штаны или подержаться с ним за руки на людях. И раз уж один пункт из этого перечня ты выполнил, я настаиваю на сказанном. - Вы говорите о шефе МакКарти? – требовательно спросила Джо, хмурясь. – Какого чёрта, Дин… что происходит? Едва её слыша, Дин не сдержал разгневанного выдоха в ответ на обвинения Сэма, что Дин был влюблённой девочкой-подростком. - Иди на хрен, Сэмми. Продолжишь говорить – и я расскажу Джо, почему ты стригся каждую неделю летом, когда тебе исполнилось пятнадцать! – он так бы и сделал: Дин обожал делиться этой историей, потому что единственной причиной, по которой Сэм возвращался в парикмахерскую, была огромная грудь парикмахерши; мелкий практически умирал и попадал на небеса каждый раз, когда она наклонялась, чтобы помыть ему голову. Судя по сдавленному бормотанию Сэма, тот понял, что это не пустая угроза. - Даже не надейся, что сможешь спать на моём диване, когда тебя выпрут из страны, - с достоинством сказал Сэм и бросил трубку. - Сэм! – рявкнул Дин, но было уже поздно; в трубке раздавались только гудки. Вздохнув, он захлопнул телефон и повернулся к Джо. Выражение её лица подсказывало ему, что, может, он и выиграл словесное сражение у Сэма, но сейчас проиграет чёртову войну Джоанне Бэт Харвелл. Она встала с дивана и скрестила руки на груди. В своих голубых джинсах, футболке и с хвостиком она казалась маленькой, безобидной и милой, но глаза её сверкали чистым льдом. - Дин, - повторила она, оперевшись на одну ногу и вскинув бедро. – Какого. Чёрта. Ты. Натворил. Дин на уровне груди изобразил руками нечто умиротворяющее, вроде обезвреживания бомбы – сейчас это ему и предстояло. - Джо, слушай, это совершенно не то, чем кажется. У нас с Касом вышло… недоразумение. - С Касом? – переспросила она, подняв брови чуть ли не до чёлки. – Дрань господня, - она присвистнула. – Ты переспал с ним, да? Точно переспал. - Что? Нет! – начал было он, но она метнула в него особо негодующий взгляд, и сдался: - Ладно. Хорошо, да. Я переспал с ним. Но это было совершенно, совершенно незапланированно, - если не считать того, что Дин сознательно решил начать тереться о Каса, как какой-нибудь Джон Вэйн секса, и целовать его шею, и говорить о том, что он знает, как Кас его хочет. Когда на самом деле он имел в виду «Пожалуйста, хоти этого так же сильно, как я». Какое-то время взгляд Джо просто блуждал по его лицу, и с каждой секундой он нервничал всё больше. Была простая причина, по которой Дин не делился своей жизнью с Джо так, как с Руби: во-первых, она всё ещё была в возрасте, который Дин считал юным и впечатлительным, во-вторых, он знал, что она смотрела на него со странным и совершенно незаслуженным восхищением и стремлением к подражанию. Он совершенно не хотел отрицательно на неё повлиять, серьёзно, она была в тысячу раз лучше него – лучше даже многих людей, которых знал Дин, со своим умом, добротой и удивительной эмпатией. Эмпатия эта не всегда была ему на руку, впрочем, ведь очень часто Дин ничего не рассказывал Джо потому, что она догадывалась обо всём ещё до того, как он открывал рот. - Так ты переспал с чуваком, которого объявил своим заклятым врагом, - просто сказала она, скривив губы. – Это всё запутало. Но какого чёрта это связано с твоим увольнением? Или я что-то пропустила, или ты что-то опустил. Дин виновато поёрзал. - Я, может быть… расстроил его. - Стой, подожди. Как это вообще началось? Дин вздохнул. - Он просто… Кас вроде как попытался извиниться за историю с васаби, и мы оказались у него дома. А потом одно привело к другому, и прежде, чем я это осознал, мой зад уже… Джо мгновенно закрыла уши руками и зажмурилась. - Ладно, ладно, я поняла. Просто… как ты умудрился заставить его ненавидеть тебя ещё больше после того, как у вас был секс? – на её лице появилась недобрая ухмылка. – Разве что все эти слухи о твоих умениях в постели сильно преувеличены… Дин ткнул в неё пальцем: - Даже не начинай. Джо просто выжидательно – и совершенно невпечатлённо – на него уставилась, и его плечи опустились. - Ладно, слушай. Ты же понимаешь, как это всё устроено в высокой кухне, и Кас… он молодой, горячий, свободный чувак с чёртовой наградой Бирда и огромными карьерными перспективами впереди. Поразмыслив с мгновение, Джо снова скривила губы и пожала плечами. - Ну так на него с готовностью бросается целая куча работников. Постоянно это вижу в раздевалке. Дин набычился: - Да? Давно? Джо приподняла брови. - А ты разве не видел? Насколько глубоко ты засунул свою голову в задницу? – он начал было возражать, но она замахала руками. – Неважно. Он всё равно их всех отгоняет, - видимо, Дин очень заметно побледнел, потому что Джо снова припечатала его своим фирменным взглядом. – Он сказал что-то противоречащее? Когда ты был с ним? Что он сделал после секса? Вежливо выпер тебя? Поколебавшись, Дин ответил: - Он… позволил мне остаться на ночь. Джо помрачнела. - Почему у меня такое чувство, будто это ещё не всё? - И, может быть, он сделал мне завтрак в постель. - Так в чём проблема? – Джо снова скрестила руки на груди и посмотрела на него забавным оценивающим взглядом. – Это вроде звучит так, будто он на тебя запал. Руби была полностью права, - добавила она с улыбкой. Вот чёрт. Хотя Дин вообще очень редко думал перед тем, как что-нибудь сказать, в тех редких случаях, когда это происходило (вот как сейчас), он чувствовал себя самым тупым человеком на земле. Его лицо пылало. - Я… может быть, я решил, что он так обходится со всеми своими партнёрами. И потом обвинил его в том, что он переспал со всем рестораном. Поначалу Джо просто уставилась на него в ошеломлённой тишине; слышно было лишь телевизор на заднем плане, а потом взрыв смеха с улицы. Потом Джо очень серьёзно спросила: - Как вообще можно быть настолько отсталым? – Дин нахмурился, но этого было недостаточно, чтобы заставить её замолчать. – Нет, серьёзно. Потому что если бы кто-нибудь другой провёл ночь с горячим, умным, успешным парнем, не говоря уже о последующем завтраке в постель, и сделал совершенно безумное и нелепое предположение о том, что этот парень просто потаскун, я бы серьёзно обеспокоилась его умственным здоровьем. Поморщившись, Дин сказал: - Не безумно и не нелепо считать, что кто-то просто повёрнут на сексе, если тебя втрахивают в шкафчик спустя полчаса после вашего первого нормального разговора. - Очень мило, Дин. Не у всех аллергия на отношения, как у тебя, независимо от того, как они завязываются, - внезапно Джо свернула свой крестовый поход с целью заставить Дина чувствовать себя ещё дерьмовее, плюхнулась на диван и обхватила руками колени, поднимая на него взгляд. – Так а ты, ну… чего хотел от этого? Чего-то одноразового? В этом и был вопрос, так ведь? И, хотя Дину не было нужды замолкать и особо задумываться над этим, он всё равно сделал вид, использовав перерыв в разговоре, чтобы вспомнить, как сильно ему хотелось просто расслабиться и насладиться обществом и тихим утром – так же, как вроде бы искренне хотел Кастиэль. - Не знаю, - пробормотал он. Взгляд Джо смягчился. - О, Дин, - сказала она. Сожаление в её голосе заставило Дина выставить колючки – не такая «поддержка» нужна была ему прямо сейчас, не обхождение, как с маленькой девочкой, которая испортила своё первое свидание неожиданным приступом косноязычия. И последний человек, от которого ему это было нужно, - это Джо, не только правильная, но и самодовольная, как чёрт. К хренам всё. - Даже не думай, - выпалил он, рухнул на свой стул и устало потёр лицо рукой. – Лучше скажи, как всё исправить. - По-моему, уже поздно исправлять, - ровно ответила Джо. – Разве что тебе очень, очень повезёт. Но, зная шефа МакКарти… тебе повезёт, если ты сохранишь яйца в целости и сохранности. - Ты не помогаешь! Закатив глаза как можно драматичнее, Джо изогнула бровь именно так, как боялся Дин. - Прямо сейчас Кастиэль – самый самодовольный выбешенный клиент в полном праве, который только мог сесть за твой столик, - сказала она. – Так что тебе придётся быть милым, Дин, и целовать его зад так, как ни один прежде.