Неотделим от меня

Почувствовав непривычно соленый воздух, Нетейам резко открывает глаза. Воспоминания тупым клинком разрывают плоть сердца. Глаза упираются в плетёный потолок их нового дома. И парень снова закрывает веки, открывая воображение. Теперь он видит шепчущиеся кроны деревьев и гладкое, голубое небо. И в ушах не плеск воды, а причудливое пение птиц и шелест листьев. «Брось, Нетейам, это лучше чем просыпаться в военной палатке» — говорит внутренний голос, и парень вздыхает, принимая реальность. Вставать совершенно не хочется. «Найди стимул, услышь жизнь вокруг, почувствуй её, она везде. Течёт с водой, по корням, поёт в воздухе» — говорила бабушка, когда казалось, что мир вокруг становиться серым. Найти стимул. Нетейам перебирает воспоминания, как перебирает бусы на своём украшении. Полёт, бескрайняя вода, приземление, чужие лица, крики, шум. И вдруг одно воспоминание заставляет воздух задержаться в лёгких. Лазурные глаза. Клык на шее. Плавный поворот тела, изучающий взгляд. Холодные руки на хвосте, смешок. Чувство тепла и неги. Губы растягиваются в улыбке, и Нетейам встаёт. Он пихает брата, на что получает ворчание и пожелание всего лучшего. Вода уже не кажется такой враждебной, а воздух таким тяжёлым. Интерес и жажда встречи, запускало поток энергии, что был необходим. — 'itan — раздаётся голос отца за спиной — Ты сегодня рано, молодец. — Утро, сэр — Нетейам кивает головой. — Программа та же, пока я не придумал, как её изменить, в связи с новыми обстоятельствами. — Понял — парень дожидается кивка отца и разворачивается, направляясь на выход. Народ Меткайина ещё спал, лишь пару мужчин с сетями отправлялись на рыбалку. Вода будто зная, о чутком сне своих на’ви, тихо целовала берег. Штиль. Слегка прохладная влага в воздухе. Привычная тренировка с утра была своего рода ритуалом. «Быть хорошим вождём — быть готовым ко всему» — так говорил отец. И Нетейам слушал, запоминал. «Бег — укрепляет твои мышцы. Иногда не имея силы, можно выиграть на скорости. Чувствуй землю под ногами и думай о цели. Доверяй своим ногам, и они прослужат тебе хорошую службу» — один из отрывков дневника, когда отец был ещё небесным человеком. Бегать под палящим солнцем было таким себе удовольствием. Тут не было тени деревьев, чтобы спрятаться. Но если бы солнце было единственной проблемой. Бегать по песку — вот настоящее испытание. Зыбкий, рассыпчатый — он не давал опоры, он затягивал внутрь. Не имело значение, с какой силой ты оттолкнёшься — неизбежно провалишься внутрь. Усилия шли на то, чтобы поднять ноги, а не на то, чтобы оттолкнуться от земли. И уже на середине своей обычной пробежки, Нетейам сам был готов превратиться в жидкость, а точнее в пот. Близость к воде искушала. Хотелось остановиться, попить, ополоснуться и лечь. «Ты мой сын — не имеет смысла будущий ты вождь или нет — ты воин». Строгий голос в голове приводит в чувство. И Нетейам облизывает солёные губы. Закончив разминать свои ноги, он принялся за руки. «Когда теряешь ноги, сразу понимаешь, какое большое значение в твоей жизни играют руки. Они заменяют тебе их. Ты можешь быть без ног, но пока у тебя есть руки — ты сможешь ползти, а значит, сможешь выжить». Нетейам помнит это. Находя ближайшее подобие тенька, парень опускается в планку и приступает к отжиманиям. Мышцы тянет, ладони проваливаются, кожу режут песчинки. — Раз, два, три — выдох — раз, два, три — отсчитывает он вслух, чтобы заглушить мысли об отдыхе. «Твой отец груб, как кора дерева — говорит сыну Нейтири — Руки не только твоё оружие. Этим ты будешь держать своего первенца. Утирать слёзы. В эту ладонь будет утыкаться твой икран, ища ласки. Пальцами ты чувствуешь гладкость листьев и натяжение тетивы. Руками ты тянешься, чтобы создать связь. Это твой великий дар». Улыбка касается губ Нетейама. Завершив силовую на руки, парень поднимается. И бежит в воду. Он плюхается в неё, как ребёнок счастливо улыбаясь. Тело приятно тянет от проделанной работы. Остаётся последнее. Поднимаясь с воды, Нетейам делает пару шагов, как вдруг его глаза цепляются за силуэт, что стоит у небольшой пальмы. — Следишь за мной? — ухмыляется он, поворачиваясь к на’ви. — Только пришёл — огрызается Аонунг, выходя на солнце. Нетейам смотрит в лазурные глаза, ощущая, как его захлёстывает беспричинная радость. — Чего лыбишься? — Покажешь где у вас тут можно пострелять из лука? — подходя ближе, спрашивает Салли. — Из лука? В смысле не под водой? — удивился парень, от чего его брови смешно поползли вверх. — Да, под водой мой лук бесполезен. — Тогда зачем он тебе тут? — спрашивает Аонунг, слегка поворачивая голову на бок. — А ты предпочёл бы, чтобы я защищался ракушкой? — засмеялся Нетейам, двигаясь в сторону дома. — Skxawng . Защищаться тебе надо не на суше, тут нет врагов. — Пока — тихо добавил Нетейам, сжав губы в полоску — И потом, мне нужно сначала научиться пользоваться вашим оружием. Да и вам никогда не помешает союзник с воздуха — говорит парень, забирая со стены лук — Дак ты покажешь место, или самому поискать? — А я должен возиться с тобой? — спрашивает сын Тоновари. — Разве это не приказ твоего sempul ? Аонунг раздражённо ведёт плечом. — Он также поручил это Цирее. У меня и своих дел полно. — И потому ты дошёл со мной до маруи и стоишь сейчас тут, ведя со мной диалог? — улыбается парень уголком губ. Нетейам разворачивается и шагает, точно зная, что его остановят. — Там нет места для тренировки — сообщает Аонунг, нервно дёргая хвостом — Пойдём. Они шагают почти в ногу и перебрасываются колкими шуточками. Выйдя на скалистую местность, парень останавливается. — Красиво — заворожено говорит Салли. — Рядом с этим местом наша Эйва — Аонунг кивает в сторону воды. — Я чувствую — сообщает Нетейам, прикрыв глаза. Он ощущает чужой взгляд на своём лице, но разум упрямо отходит от этой мысли. Здесь их Дерево Голосов. Интересно, как оно выглядит? Больше ли, чем у племени Оматикайя? Сможет ли через него Кири общаться со своей мамой? Примет ли их Эйва в чужой стихии? Найдут ли они в ней последний дом? — Ты поспать решил? — интересуется нетерпеливый Меткаийнец. Нетейам смеётся, тревога, охватившая его отступает, стоит только Аонунгу подать голос. Он будто бы лиана, за которую успел ухватиться на’ви, пока летел в пропасть. — Видишь? — парень показывает рукой на дерево со странными фруктами на нём — Можешь использовать их как цели. Нетейам вскидывает лук одним плавным движением, достаёт стрелу, и натягивает тетиву. А потом замирает. — Разучился? — ухмыляется парень. — Когда берёшь оружие, окроплённое кровью, невольно вспоминаешь тех, чью жизнь отнял — говорит Нетейам, видя перед собой на’ви, который целился в его мать — Мне нужно отчистить взор — Салли переводит взгляд, вглядываясь в лазурные глаза напротив. И это помогает, он отворачивается — И успокоить дыхание. Потому что пока твоё тело не спокойно, ты никогда не поймёшь свой лук. Отпускает. Свист. Фрукт разлетается и падает на песок. — Я думал, ты подойдёшь поближе — удивлённо шепчет Аонунг — Я бы и под водой на такое расстояние не рискнул бы. — Сочту за комплемент — скалиться в улыбки Нетейам. — Ты несносен — закатывает глаза Аонунг. — Могу я попросить тебя сорвать один фрукт и подкинуть его в воздух? — Может мне его ещё на голову поставить и побегать? — шипит парень. — Если желаешь — ухмыляется Нетейам. Раздражённо шевеля хвостом, сын Тоновари идёт за фруктом. Салли еле сдерживает смех. — На счёт три подкину — кричит Аонунг, готовясь отправить цель в полёт — Раз, два — и кидает, явно надеясь, что такая неожиданность, не даст Нетейаму попасть. Как же вытягивается его лицо, когда фрукт со скрежетом врезается в скалу позади него. Он выдёргивает стрелу и спускается к довольному собой парню. — Ты хороший tsamsiyu — Аонунг не смотрит в глаза. Нетейам заворожёно смотрит на эту новую для него эмоцию Меткаийнца. — Хочешь, научу стрелять? Аонунг удивлённо поднимает взгляд. — Не нужно мне это, у меня своё оружие под водой — говорит, а сам глаз от лука не отводит. Нетейам улыбается краешком губ и разворачивает парня спиной к себе, вкладывая в его руку свой лук. А после обходит затихшего парня, ставит ноги правильно, руки, поднимает голову за подбородок. На этом действии их глаза пересекаются. И Нетейам чувствует, как ток от гладкой светлой кожи, проходит в его синеву. Видит, как дёргаются уши Аонунга, и расширяются зрачки. Но тот будто бы ругая себя за реакцию, резко ведёт головой, сбрасывая чужие пальцы. — Так? — раздражённо шипит он, и ставит голову обратно, когда Нетейам отходит. — Да. Смотри на цель. Руку на тетиву, да вот так — он осторожно поправляет локоть — А теперь почувствуй эту силу — Нетейам обхватывает чужую руку, которая держит лук, и сжимает, игнорируя чужую дрожь — Этот лук я вырезал из нашего Kelutrel , что пал под разрушительной огненной атакой небесных людей. Представь самое большое дерево, которое только можешь. Увидь, как в его сердцевине расцветает жизнь. Бесконечные лестницы. Крепкое укрытие. Почувствуй, сколько поколений на’ви выросло и умерло в этих стенах. Почувствуй, как бились их сердца. Как кора впитывала смех, слёзы и первый крик Оматикайцев. Как восходил новый вождь, и как уходил старый. Аонунг прикрывает глаза, сильнее сжимая дерево. — Доверься ему, а оно довериться тебе — шепчет в ухо Нетейам — А теперь, открывай глаза. И он открывает. — Успокой своё дыхание. Аонунг кивает, быстро справляясь с этим. — Отпускай. Стрела летит немного в бок, но в результате попадая в цель. Аонунг смеется, вскидывая лук над собой. Нетейам улыбается, наблюдая, как счастье танцует в лазури. — Ты молодец — хватит его Салли. — У меня был хороший учитель — кивает парень. Бережно передавая лук Нетейаму, Аонунг бежит за стрелой. И возвращается с проткнутой целью. Фрукт внешне напоминает американский футбольный мяч, который Нетейам любил подбрасывать на досуге, когда они приходили на базу. Фиолетовый цвет продукта разбавлялся коричневыми и зелеными, ближе к концам, оттенками. Из «раны» лился липкий зеленый сок. Аонуг разламывает его пополам и протягивает его Нетейаму. — Попробуй. Мягкая, напитанная соком, сердцевина содержит в себе маленькие синие семечки. Парень кусает. Уши его в восторге дёргаются. — Вкусно — кивает Нетейам с набитым ртом. Аонунг смеётся и тоже откусывает фрукт. Зелёный сок стекает у него по подбородку и Салли свободной рукой, стирает его. Они замирают. Нетейам не сводит взгляд с изогнутых губ парня, что так сильно блестят от жидкости сейчас. Аонунг чувствует, как его сердце пропускает удар, как на скулах выступает румянец, а шея покрывается пятнами. Он отшатывается от Салли, сгибом руки вытирая рот. — Ты какой-то странный — бросает он, видя испуг в глазах напротив — Мне надо идти. Нетейам остаётся один, всё ещё держа в одной руке фрукт. Но через секунду откидывая его. «Что с тобой происходит?» — спрашивает он себя, пытаясь выкинуть из головы картинку блестящих губ и покрасневшей местами шеи. Иррациональная злость затопляет его с головой. И он обещает подумать над этим позже.