To you, 2000 years in the future

Эрен снова пересчитал аккуратно сложенные в ящике у кровати рубашки и чертыхнулся. Там лежало три штуки. Но вся суть была в том, что рубашек у него было четыре! Вот буквально еще только прошлым вечером в ящике он видел четыре рубашки, а сегодня, поднявшись сразу после того, как колокол прозвенел подъем, их три! Магия какая-то! — Эй, Армин, у тебя не пропадали вещи? — наконец, не выдержав, спросил он, и Армин недоуменно поднял брови, а затем порылся в своих вещах. Отрицательно помотал головой. — У тебя что-то пропало? — тихо спросил Арлерт, и Эрен вздохнул, указывая рукой на ящик. — Рубашка. Черт возьми, у меня их и так всего четыре было, а теперь три, и что я вообще буду делать? Стирать их каждый день или что? — Если у тебя что-то еще пропадет, обратись к капитану Леви, — посоветовал Армин, успокаивающе поглаживая друга по плечу. — Воришка обязательно должен быть пойман и наказан. Тем более, это явно кто-то из наших — больше никто не может пробраться в резиденцию разведкорпуса, что делает всю эту ситуацию еще хуже. Должно быть, кто-то из новобранцев… — Или какая-нибудь трепетная омежка, влюбившаяся в нашего «героя» решила, что будет неплохо заиметь кусочек своего кумира! — мерзко загоготали над ухом, и Эрен не глядя долбанул в направлении голоса кулаком. Раздались сдавленные ругательства, и Жан решил свалить подальше, бормоча что-то про «неадекватных дураков». — Ну что за идиот, — выдохнул Эрен, а затем почесал макушку. Обратиться к капитану было неплохой идеей.

***

Капитан Леви Аккерман отчаянно нуждался в гнезде. Нет, не так. Ему было необходимо это чертово гнездо, и чем скорее, тем лучше, потому что течка вот-вот должна была начаться, а из-за поручений Эрвина, который, как очумевший, гонял его и спецотряд за стены чуть ли не каждый день, он даже не успел его построить! Черт возьми, он не мог успокоиться. Он уже натаскал чистых простыней из бельевого шкафа и даже умудрился умыкнуть дополнительную подушку Ханджи (она все равно не спала на ней, предпочитая ночевать на узенькой койке в своем кабинете), а потом скрутил их на своей кровати, но все равно… Чего-то не хватало. Простыни пахли мылом и свежестью, подушка — лавандовой отдушкой, которую иногда использовала Ханджи, а еще легким шлейфом каких-то медицинских препаратов, и это был не то чтобы неприятный запах, просто… Просто некомфортный. Нужно было что-то, что заставит его внутреннего омегу чувствовать себя в безопасности во время самого уязвимого периода его жизни. Он вдруг осознал, что крадется по коридору в направлении своего кабинета, а к его груди прижата рубашка, которая потрясающе пахнет имбирем и перцем, и чем-то таким, чему Леви не мог дать названия, но этот запах давал ощущение спокойствия, и Аккерман чувствовал, будто его погрузили в мягкую вату. Он чувствовал себя дома. Рубашка сопляка Йегера пахла как дом. Он бы, конечно, порефлексировал на тему того, что красть плохо, и что он завязал с этим, как вступил в разведкорпус, но если честно… Если честно, ему было плевать, потому что ему было настолько хорошо и комфортно, что он просто хотел зарыться носом в эту рубашку и уснуть. И он почти уснул, почти… Когда его из сна выдернул резкий стук в дверь. Леви сонно заворчал, не желая открывать дверь. Возможно, если он притворится мертвым, незваный визитер уйдет, но стук упрямо продолжался, и Леви, рыча от недовольства, все-таки вылез из кровати. Вкусно пахнущую рубашку он обвязал вокруг плечей, купаясь в пряном аромате и не желая расставаться с ним даже на секунду. Стук продолжался, и капитану захотелось свернуть человеку, стоящему за дверью, шею. — Кто бы там ни был, я клянусь, я убью… Йегер? Какого черта ты тут делаешь в такое время, сопляк? Разве сейчас не время завтрака? — Прошу прощения за беспокойство, капитан Леви, сэр, но у меня дело, не терпящее отлагательств! — бодро отрапортовал Эрен, и Леви даже позавидовал энтузиазму в его голосе. Молодежь, что с них взять… — Ну и что это за дело? Имей в виду, если это снова какая-нибудь чушь, я… — Никак нет! В казармах завелся воришка, капитан, сэр! У меня пропадает вот уже вторая рубашка за последние два дня! — и тут Леви резко стало некомфортно. Он нервно дернулся, на автомате поправляя обвязанные вокруг груди длинные рукава, и Эрен, черт бы его побрал, на автомате проследил за его рукой. Зеленые глаза в изумлении распахнулись. — Это… Это же.? — Так, Йегер, шел бы ты… На завтрак! Я тебя услышал, отрядим кого-нибудь вычислять твоего рубашечного вора, а теперь проваливай, пока я не надавал тебе подзатыльников. — Но ведь это моя руб- — ПОШЕЛ ВОН! — и Леви захлопнул дверь прямо перед носом остолбеневшего Эрена. Тяжело выдохнул, а затем побрел к своему гнезду, желая забыться сном хотя бы на еще несколько часов. Дверь хрястнула по стене, по инерции в комнату влетел тяжело дышащий Эрен, и Леви мгновенно вскочил. Альфа на его территории, рядом с гнездом, прямо перед самой течкой! Все внутри него вопило об опасности, и он хотел лишь одного: чтобы чертов Йегер убрался отсюда к чертовой бабушке. Эрен оперся руками на колени, пытаясь отдышаться, а затем поднял взгляд на напрягшегося Леви, который спиной закрывал огромный ком белья на своей кровати. Как апофеоз этого абсурда, из кучи гордо торчал рукав его рубашки. Паззл в голове сложился. — Капитан Леви, так вы… Омега? — глупо спросил он, и Леви ощутил, как внутри груди начинает разгораться гнев. Этот тупой сопляк… — Ну точно, как я мог не понять. Вы ведь крохотный, да и вообще вся ваша фигура, она ну для альф и бет нехарактерная, поэтому как я мог не заметить, что… — Йегер, — низко и опасно начал Леви. — Если ты собрался тут весь школьный курс о различиях в анатомии альф и омег вспомнить, то я могу посоветовать тебе делать это где-нибудь подальше отсюда. Например, на гауптвахте. Суток эдак пятнадцать. Звучит, а? Последней реакцией, которую ожидал от сопляка Леви, должна была стать улыбка, но вот она, робкая, надеющаяся, расцветала на губах Эрена, и Аккерман сглотнул. Его запах усилился в ответ на привлекающие феромоны альфы. — Я кое-что вспомнил, капитан. Говорят, что омеге в период гнездования необходим запах человека, которому она доверяет. Которого она считает тем, кто сможет ее защитить. Того, кого она хочет назвать своим покровителем. И получается, — он кинул взгляд на гнездо, из которого все еще торчала его чертова рубашка. — Получается, что… — Не смей говорить этого! — только и успел вставить Леви, как сопляк оказался в метре от него, обхватывая горячими ладонями за плечи. По телу растеклось живительное тепло. -… Вы считаете меня своим. — Пожизненно на гауптвахту засажу! — проорал капитан, но Эрен уже опрокинул его в ворох простыней, укрывая собой, как огромным жарким одеялом. Запах имбиря и перца забил легкие, и голова вмиг закружилась от обилия этого аромата. Единственное, о чем мог думать капитан — что все-таки целый Эрен Йегер куда лучше, чем две его рубашки.