Scaramouche's Acceptio. «...spero»/Принятие. «...я надеюсь»

Скарамучча проходит в чужую квартиру и разглядывает коридор, пока эксперт возится с дверью. В квартире прохладно, но не настолько, как у Альбедо, поэтому тело Скарамуччи не мёрзнет в эту же секунду. К тому же, алкоголь тоже неплохо способствует тому, чтобы не замёрзнуть. — Спальня, сральня, умывальня, — Венти размашисто и быстро показывает детективу планировку квартиры. — Кстати, у меня виски есть, будешь? — Д-думаешь, нам недостаточно? — хмыкает тот. — Блять, я ударил его… н-не хотел этого, но ударил, — он опускает взгляд на свою ладонь, разглядывая ту с такой ненавистью, что в мыслях засело желание отрезать себе руку здесь и сейчас. — Я не знаю… — бубнит эксперт. — Ох, я совсем не знаю меры, когда дело касается алкоголя, — он берёт Скарамуччу за руку и уводит в зал. Еле переставляя ноги, парень плетётся за хозяином квартиры, позволяя вести себя в нужном направлении. Голова начинает гудеть от потока мыслей, поэтому детектив больно кусает себя за губу, чтобы переключиться. — К-кажется, мне говорили, что я тоже ее не знаю… — вяло проговаривает Скарамучча, следуя за Венти. — Ахах, ну, ты стал свидетелем этого. — Дааа, — протягивает тот. — На пьяную голову ты, оказывается, та ещё истеричка, — Венти присаживается на корточки около шкафа. — Ммм… у меня из домашней одежды только шорты и чулки… но, наверное, тебе будут маловаты, — он бегло и оценивающе смотрит на Скарамуччу. — Да, однозначно будут маловаты. Надень тогда это, — протягивает мягкие штаны и футболку. — Пахнет Альбедо, конечно, потому что я не стирал, а это его одежда… но недержанием он не страдает, так что не смертельно. Скарамучча в смятении смотрит на протянутые вещи и неуверенно принимает их. Он подносит одежду к лицу и без капли стыда или сомнения вдыхает запах Альбедо. Приятный аромат тут же кружит голову. Хочется вдыхать ещё и ещё, но детектив одёргивает себя. Венти изгибает брови в удивлении от такого жеста, затем закатывает глаза и усмехается: — Но, наверное, хорошо бы сначала в душ сгонять? — М… угу, — детектив цепляется пальцами за край чёрного плаща, пытаясь поддеть булавку, но дрожащие пьяные руки совсем не слушаются. — Давай помогу, — Венти расстёгивает плащ, стягивает его с плеч друга и отбрасывает в сторону. — Тяжелый… У тебя плечи не болят? Детектив разминает плечо ладонью и жмурится. Плащ и вправду оказался тяжёлым, чего Скарамучча не замечал весь вечер. — Слегка… — выдавливает из себя Скарамучча, пытаясь побороть пуговицы на рубашке, но сегодня, похоже, этот бой он проиграет. Очередной тяжелый вздох, и он поворачивает голову на Барбатоса: — Вен… п-поможешь расстегнуть? — Конечно, — он без труда расстёгивает пуговицы. — Кстати, я обучался массажу, так что могу поразминать тебе плечи. Снять напряжение и всё такое, — хихикает. — Массаж располагает к интимной обстановке, — Скарамучча нервно посмеивается и вытаскивает руки из рукавов рубашки. — Ну, я же не массаж простаты предлагаю, аха. Детектив прижимает к себе одежду Альбедо и поворачивает голову на Венти: — В д-душ бы сначала сходить… — Точно, — Барбатос ударяет себя ладонью в лицо. — Иди, он там, — машет рукой в сторону коридора. Кивнув, на пошатывающихся ногах детектив уходит. Кое-как найдя ванную комнату, он проходит внутрь и закрывает дверь. В голове ворох мыслей, от которого Скарамучча избавляется, когда становится под крупные ледяные капли, что на пару минут отрезвляют его. Ноги слегка дрожат от напряжения в мышцах, ведь за день тело порядком устало. Парень вяло тянется за бутылкой геля для душа и выдавливает жидкость себе на ладонь. Чуть позже он решает помыть и голову, чувствуя от волос неприятный запах сигарет, алкоголя и еды, чем пропах весь клуб, в котором он находился. Смыв с себя пену, Скарамучча выключает воду и упирается лбом в стену. Капли стекают с волос и бьют по носу, на что детектив каждый раз вздрагивает. Холод комнаты обволакивает мокрое тело, заставляя мелко дрожать. Простояв так ещё пару мучительных минут, Скарамучча выходит из душа, обтирает влажную кожу и спешит надеть чужие вещи, запах которых так ловко закрадывается прямо в нос. — Надеюсь, он не узнает, что я спал в его шмотках, — относительно внятно проговаривает Скарамучча, проходя в комнату. Детектив одет в широкую серую футболку Альбедо и его мягкие бежевые штаны. — Аха, конечно, не узнает, — усмехается Венти, вскакивая с дивана. Эксперт хватает со стула домашние шорты, чулки и рубашку, и направляется на выход. — Я мигом. Скарамучча кивает и провожает того взглядом. Он ложится спиной на мягкую кровать и кладёт руки на живот. Мысленно он вновь возвращается к тому, что недавно произошло. Укол вины, как пчелиный яд, распространяется по каждой клеточке тела. Скарамучча зажмуривается и обречённо мычит, совсем не представляя, как он мог устроить эту сцену и так опозориться перед друзьями. «Теперь все будут считать меня истеричкой. Боже… это же надо было так напиться, чтобы сожрать себя ревностью… Какой же я идиот… Придурок, никак иначе», — думает темноволосый, шумно выдохнув. — Доброе утро, — усмехается Венти, проходя в комнату. — Черт, Венти… — Скарамучча вскакивает с кровати, смотрит на Барбатоса большими глазами, в которых можно прочитать чуть ли не Вселенскую истину. Очевидно, в слегка протрезвевшую после душа голову начали пробираться здравые мысли. — Прости, что ты стал свидетелем сцены, которую я закатил, — он ударяет себя ладонью в лицо. —Уже сейчас точно знаю, что утром просто сожру себя… — Да похуй, — Венти присаживается на кровать, закинув ногу на ногу. — А вообще, не думал, что тебя алкашка так торкнет… а Вы, оказывается, тот ещё ревнивец, детектив. Ой, не завидую я своему другу. Эти слова ударяют молотом по голове. Скарамучча до этого дня никогда бы не назвал себя ревнивым. — Тц… не напоминай, — детектив присаживается рядом. — Ревность — это неуверенность в себе и в своем партнере. Н-Но Альбедо не мой партнер… поэтому я склоняюсь к тому, что я… неуверен в себе. — Но как же красиво ты въебал ему по его высокомерному и нахальному лицу, — Венти хихикает, вспомнив тот момент. — Кажется, перед тем, как впервые ударить его, мне понадобилось лет сто, не меньше, аха… иногда он и правда бывает настолько бесячим, что я придушить его готов… — Венти опускает взгляд. — Ох… не переживай, я уверен, что на утро мы все просто будем чувствовать себя идиотами и делать вид, что ничего не произошло. Да и Альбедо очень отходчивый… «Я уже чувствую себя идиотом. Даже не знаю, что будет утром…» — думает детектив, прикусывая внутреннюю сторону щеки. — Я не уверен, что смогу просто сделать вид… Да и Альбедо… думаешь, он продолжит со м-мной мило общаться? Он в-вернется к формальным отношениям в пределах работы, — Скарамучча опускает голову. — Я просто всё испортил на п-пьяную голову… — говорит внятно и обречённо. — Ой, — отмахнулся Венти, забираясь на кровать за спину Скарамуччи, — если б после каждой такой ссоры мы с Альбедо переставали общаться, аха… Он ведь всё понимает, да и сам был на эмоциях. А если вернётся к формальному общению и лицу лица, то я сам ему въебу. Знал бы ты, сколько раз мы друг другу морды били. Скарамучча мысленно хмыкает, стараясь представить, как такой миниатюрный и добродушный Венти бьёт такого холодного и серьёзного Альбедо. Эксперт кладёт ладони детективу на плечи. — Скажи, если будет больно, — он аккуратно разминает напряженные мышцы, пытаясь помочь телу расслабиться. Боль в мышцах тут же вызывает еле слышный стон, что срывается с губ детектива. Пальцы Венти сильно разминают плечи, стараясь снять напряжение, которое скопилось в мышцах не за один день. Боль прекрасно отвлекает Скарамуччу от назойливых мыслей, переключая его внимание на то, как сходит напряжение в теле. Скарамучча в смущении опускает голову: — Для такого хрупкого парня у тебя слишком сильные… р-руки… ай! — боль проходит от плеча до шеи. — Тренируюсь одинокими вечерами, хех. Сяочка же не дает… — грустно усмехается Венти. Он поднимается руками на шею и большими пальцами массажирует позвонки. — Господи… всё тело ноет, — протягивает в мычании детектив. — Расслабься, ты очень напряжен здесь… я позабочусь о тебе, — Венти оттягивает широкий ворот футболки Альбедо назад, чтобы приоткрыть спину, и опускается пальцами на позвоночник между лопаток. — Сложно р-расслабиться после стольких эмоций, — выдыхает. — Я попробую… Кстати, ты в б-баре что-то говорил мне о пирсинге языка… — парень хмурится, пытаясь найти в голове то самое воспоминание, о котором сейчас упомянул. — О, я люблю пирсинг, хех. У меня не только язык проколот, показать? — эксперт ехидно улыбается, будто не ожидая утвердительного ответа. Но пьяный разум детектива, либо не замечая подвоха, либо же не желая его замечать, заставляет Скарамуччу повернуть голову и равнодушно ответить: — Удиви. — Изи, — Венти пересаживается к другу на колени, удобно устраиваясь лицом к лицу, на что Скарамучча замирает от неожиданного действия. — Ну, например, вот, — он расстёгивает рубашку и оголяет перед Скарамуччей грудь, демонстрируя проколотые соски. — А, и вот ещё, — уперевшись ладонью в чужое колено, он отклоняется назад, задирает рубашку и показывает пупок. — Ну как? Член у меня, кстати, тоже проколот. Показать? Сердце подскакивает от такого откровения. Не то, что бы Скарамучча желал увидеть такой экстремальный пирсинг, но почему-то появляется интерес. Детектив нервно сглатывает, бегает глазами по обнажённому телу и рассматривает пирсинг. Выглядит красиво и эстетично на теле Венти, даже захотелось прикоснуться, но решимости пока что не хватает для такого. — Член? Ты серьезно? — детектив переводит свой взгляд Венти в глаза. — Но это же больно… Барбатос немного приподнимается и оттягивает резинку шорт вместе с бельем, открывая Скарамучче вид на интимный пирсинг. Детектив машинально хочет отвести взгляд, но глаза приковываются к интимному месту парня, смотря на украшение. — Смотри, — легко и без тени смущения говорит Венти. — Это называется принц Альберт. Правда, я сейчас не возбужден, так что выглядит не так эффектно, как на стояке… Если хочешь, то можешь потрогать. Ну, не в смысле член потрогать, а в смысле пирсинг. И не обязательно на члене. — К-кажется, я начинаю трезветь… — отвечает поражённый ситуацией Скарамучча, завороженно рассматривая пирсинг. — Что ты там говорил про виски? — А, точно, — Венти быстро поправляет одежду и слезает с его колен. — Щас принесу. Детектив облегчённо выдыхает, не понимая, как смог продержаться в такой обстановке эту пару минут, так ещё и посмотреть на чужой член. Венти возвращается в комнату с бутылкой виски. Пока эксперт ходил за алкоголем, внимание детектива успели привлечь различные серьги на столе. — Не хочешь пирсинг? — Барбатос ставит виски на стол и переводит взгляд в глаза Скарамуччи. — Я вроде г-говорил, что плохо вижу себя с подобными вещами, — детектив выпивает половину стакана, жмурясь от крепости, пока Венти смотрит на него с приоткрытым от удивления ртом. Алкоголь горячей волной проходится по горлу, а затем обжигает внутри. Учитывая, что детектив так и не съел ничего за вечер, виски быстро ударяет в голову. — А сильно болеть будет потом? — Скарамучча ставит стакан на стол и присаживается на кровать, смотрит на Венти снизу вверх и прикусывает губу. — Зависит от твоего болевого порога. Лично на мне всё заживает, как на собаке, так что мне ок… — эксперт пожимает плечами. — Но, насколько я знаю, заживать будет около месяца, болеть может с периодами, но терпимо. Отёк языка обычно сохраняется от трёх до пяти дней, но его можно уменьшить, пососав чистый кубик льда. Кстати, проколы делать я тоже умею, хех, так что сделаю всё в лучшем виде. Работал когда-то в салоне. Кхем, ну так что? — он ехидно улыбается и кивает головой в сторону коробочки с серьгами. — Виски для смелости и вперёд? Скарамучча с сомнением переводит взгляд обратно на украшения на столе. Так ли ему нужен такой вызывающий прокол? Но алкоголь диктует свои правила, поэтому парень отвечает: — Можем попробовать, — детектив вновь тянется к стакану и делает глоток. Его руки уже дрожат, а взгляд теряет фокус. — Я п-просто боюсь боли… очень боюсь… — Могу предложить тебе супер секретный прием по снятию боли, аха… — Барбатос задирает палец вверх. — Но только если обещаешь, что не врежешь мне по лицу, — дополняет, уже доставая из стола коробку с инструментами для пирсинга. Чужие слова взывают лёгкое сомнение, но, полностью доверяя Венти, Скарамучча отвечает: — К-кажется, я уже не в том состоянии, чтобы махаться кулаками… — пьяно и сбито бубнит. — Верно, всё удовольствие досталось Альбедо, — хихикает Венти, надевая чистые медицинские перчатки. — Надеюсь, я влепил не со всей силы… — говорит Скарамучча чуть приглушённо, вновь вспоминая инцидент. Подготовив инструменты, Венти максимально фокусирует свой слегка пьяный взгляд, чтобы не травмировать детектива, и становится над ним, держа в руках щипцы. — Закрой глаза, открой рот. Детектив смотрит с недоверием, но по итогу закрывает глаза и открывает рот, полностью доверяя эксперту. На лбу проступают капли пота, а руки сжимаются в кулаках. Скарамучча начинает убеждать себя, что сейчас ему будет невыносимо больно, отчего обостряется нервозность. Алкоголь сейчас играет не в его пользу, ведь вместо необходимого ему расслабления, он усугубил тревожность. Темнота перед глазами лишь обостряет все чувства. Скарамучча слышит, как Венти берёт что-то со стола, а затем неожиданно кладёт пальцы на скулы и впивается ему в губы с напористым поцелуем. Детектив резко поднимает руки, чтобы упереться ими в чужие плечи и оттолкнуть, но они так и повисли в воздухе. Скарамучча чувствует, как при поцелуе эксперт вливает в его рот алкоголь и проталкивает свой язык глубже, переплетая его с языком детектива. Темноволосый расфокусированным взглядом смотрит куда-то сквозь Венти, полностью шокированный происходящим. Язык начинает странно неметь, словно в него вкололи анестезию, а затем, пока детектив упирается ему ладонями в плечи, Барбатос быстро разрывает поцелуй, тянет чужой язык зажимом и медленно вводит иглу с серьгой. Для Скарамуччи все происходит за секунду и практически безболезненно, чего он на деле не ожидал. — Кстати, не прикольно будет, если окажется, что у тебя аллергия, аха, — шутит эксперт, обрабатывая рану антисептиком. — Это… правда было не больно… — тихо проговаривает детектив и поднимает удивлённый взгляд на Венти. — Когда там начнет опухать язык и я стану на несколько дней невнятно говорить? Венти ничего не отвечает, его взгляд прикован к чужим губам, и это начинает понемногу напрягать Скарамуччу, который чувствует на нижней губе что-то влажное: то ли собственная кровь, то ли слюна. Он не решается провести языком, боясь почувствовать вкус металла. Венти слегка наклоняется к чужому лицу, на что Скарамучча, пусть и пьян, чувствует некую неловкость. Непродолжительный зрительный контакт прерывается, когда Барбатос неспешно накрывает чужие уста неуверенным поцелуем, но, не получив сопротивления, он проталкивает язык в приоткрытый рот Скарамуччи. Тело детектива пробирает дрожь, он чувствует, как язык эксперта зализывает прокол, из которого вновь пошла кровь. На удивление, боли по прежнему нет. Не понимая, что им движет, Скарамучча обхватывает Венти за шею и скрещивает руки позади. Детектив падает спиной на кровать и утаскивает парня за собой. Барбатос впечатывает его голову в подушку и давит, на что по всему телу синеглазого прошлась неопределённая судорога. Поцелуй смазанный, мокрый и пропитанный вкусом крови, что в трезвом состоянии вызвало бы у Скарамуччи тошноту, но сейчас так не хочется отрываться от чужих губ. Детектив проводит языком по верхнему ряду зубов Венти, пытаясь ответить на поцелуй с большей решимостью. «Я правда это делаю… правда… Без Казухи… Сам…» — путается мысль в сознании распалившегося парня, чьё тело остро захотело ласки. Венти упирается коленом между ног Скарамуччи и запускает руки ему под одежду. Его слегка холодные ладони проходятся по выпирающим рёбрам и останавливаются на груди. Скарамучча слабо вздрагивает от контраста температур, в голове копошится рой мыслей и воспоминаний того дня, когда погибла мать. «Н-не сейчас… Н-нет…» — уговаривает Скарамучча, незаметно для себя заменяя руки Барбатоса на его теле руками того самого человека, которого сегодня он назвал фальшивкой. Триггер, что больше двадцати лет с ним, пытается пробить только что выстроенную стену. Скарамучча начинает дрожать и часто дышать. Барбатос разрывает поцелуй и смотрит в синие глаза сквозь полузакрытые веки. — П-покажется бредом, но после тв-воих поцелуев язык перестаёт ныть, — Скарамучча роняет смешок и краснеет то ли от смущения, то ли из-за алкоголя. — Умеешь залечивать раны поцелуями? — Я же говорил, что знаю секретный способ, хехех… — он наклоняет голову и вновь целует, пока руки хаотично поглаживают Скарамуччу под домашней футболкой. Скарамучча старается вести себя смело и раскованно, игнорируя тот факт, что его тело словно лихорадит. Он справится, он сможет, он хочет этого здесь и сейчас, пока чувствует на себе хрупкие и мягкие руки Венти, который в собственном воображении заменяется на Альбедо. Скарамучча принимается расстегивать оставшиеся пуговицы на рубашке Венти. Он прикусывает нижнюю губу Барбатоса и оттягивает её, смотря затуманенным взглядом в бирюзовые глаза. Венти скользит ладонью вниз по впавшему животу, пробирается под домашние штаны и сжимает бедро Скарамуччи. Поцелуй со стороны Барбатоса становится лишь напористее и настойчивее, но детектив к собственному удивлению вовсе не против. Он позволяет целовать и трогать себя и отвечает тем же. Собственный член без каких-либо преград твердеет, пока голова детектива занята процессом, а не старыми воспоминаниями. Вот только тело помнит о страхе, отзываясь дрожью и сбитым дыханием, но Скарамучча списывает это на возбуждение. Детектив чувствует чужое возбуждение, когда спускается рукой к животу и случайно касается паха. Он тут же одёргивает руку, словно коснулся кипятка, хотя в пьяном разуме он не может понять собственных сигналов от тела. Скарамучча, пересилив себя, поддевает резинку чужих шорт и тянет вниз, оголяя бедро. — Татуировка… красивая… — тихо шепчет детектив, сбитым взглядом пытаясь рассмотреть рисунок, пока зрение плывёт, словно на волнах. Венти переступает через шорты, оставаясь перед Скарамуччей в белье, чулках и расстегнутой рубашке. Кажется, Барбатос улавливает панику в синих глазах, поэтому он склоняется к уху детектива и ласково шепчет: — Всё в порядке? Он шепчет это так нежно, что у Скарамуччи млеет тело. Как давно он не слышал подобного вопроса. — П-просто… был с парнем… но немного в другом плане, — невнятно бубнит Скарамучча на чужое ухо. Смущение и стыд заставляют укусить себя за губу до острой боли. Вся уверенность начинает испаряться и лишь тихое и ровное дыхание Венти над ухом заставляет Скарамуччу вновь почувствовать возбуждение. Пока Барбатос притих, детектив тянет руку к бедру с татуировкой, поглаживая бархатную кожу. Отбросив сомнения, синеглазый тянется носом к шее эксперта и втягивает приятный аромат геля для душа. Дыхание учащается, а в голове лишь мысли о физическом контакте и продолжении, поэтому Скарамучча решительно оставляет дорожку маленьких и мокрых поцелуев на шее Барбатоса. — Боишься быть снизу? — уточняет Венти, вновь опускаясь к шее Скарамуччи. Не дожидаясь ответа, эксперт мягко выцеловывает нежную кожу, устилая невесомыми касаниями плечи и ключицы. Детектива пробирает дрожь от нежных поцелуев и ощущений, которые его тело впитывает и хочет больше и больше. — В принципе… боюсь, — Скарамучча выдыхает, желая лишь того, чтобы мягкие губы не отрывались от его кожи. — Н-но… сейчас почему-то не так страшно, как обычно… — он обнимает Венти за плечи, прижимает к себе и наклоняет голову, чтобы дать тому больший доступ к своей шее. Детектив вздрагивает, когда Барбатос проводит языком, оставляя на шее мокрый след. Венти шумно вдыхает и трётся носом о тонкую и хрупкую шею, как ластящийся кот. — Я не сделаю тебе больно, — тихо шепчет эксперт. — Обещаю. Если вдруг захочешь прерваться, то только скажи… Его рука перемещается с бедра на пах, принимаясь мягко поглаживать твёрдый член Скарамуччи. Детектив роняет тихий и сдержанный стон от чужого касания, и на выдохе отвечает: — Х-хорошо… Голос дрожит, с губ так и норовят сорваться неприличные звуки, которые всегда вызывают у детектива стыд. Но именно здесь и сейчас он готов окунуться в свой страх похоти, пока воображение рисует перед собой Альбедо. Венти задирает футболку Скарамуччи и опускается с поцелуями ему на грудь. Металлический шарик в языке проходится по бледно-розовому твердому соску, вырисовывая его очертания, и детектив несильно прогибается в пояснице. Эти странные ощущения, которые ему дарит Венти, детектив чувствует на себе впервые. Барбатос обхватывает пальцами колом стоящий член Скарамуччи и проводит большим пальцем по влажной головке. Тело словно в сопротивлении сжимается от страха, но разум Скарамуччи так сильно затуманен возбуждением, что он совсем не сопротивляется, а наоборот — снимает с себя футболку, отбрасывая ту в угол кровати, и кладёт руку на чужую голову, чтобы зарыться пальцами в мягкие волосы, пока Венти продолжает прикусывать его сосок. — В-вен… — Скарамучча шепчет и закрывает глаза от лёгкого дурмана в голове. — Поцелуешь… меня? Он готов сгореть со стыда от своей просьбы и принять то, что предал самого себя, но именно сейчас чувствительные губы так остро нуждаются в губах Венти. Барбатос устраивается у него между ног и трётся пахом о пах. Гладит ладонью по щеке, смотрит в глаза и мягко улыбается. Все его движения отдаются в Скарамучче какой-то острой нуждой в ласке, чего парень давно за собой не замечал. — Нечасто ты с кем-то в одну кровать ложишься, да? — спрашивает эксперт, чем вызывает у детектива новый прилив смущения. Скарамучча жалобным взглядом смотрит в бирюзовые глаза и со стыдом медленно кивает. Он тянет руки к чужому лицу, чтобы обхватить и увести Венти в поцелуй. Барбатос поддаётся, вновь пробираясь к языку. Рана во рту уже практически не кровоточит, а болезненные ощущения так и не наступили. Не разрывая поцелуй, он немного стягивает со Скарамуччи бельё и проводит ладонью по горячей и нежной коже, размазывая проступившую влагу. Детектив извивается под ним, словно змей, его тело однозначно выпрашивает ласки и внимания, но вот глаза продолжают твердить о сильном страхе. — Всё в порядке? — разорвав поцелуй, вновь спрашивает эксперт. — Д-да. В полном, — Скар кивает пару раз и притягивает Венти, аккуратно и мягко касаясь своими губами его. Медленно подхватывает нижнюю и проводит по ней языком. «Я в порядке… Я в полном порядке… В порядке… Да…» Руки Скарамуччи слабо дрожат, но он аккуратно гладит чужое тело. Когда тёплые пальцы касаются сосков, задевая пирсинг, Венти шумно выдыхает и роняет тихий стон в поцелуй. Красивый звук заставляет синеглазого смутиться, но в то же время хочется вновь услышать это от Венти. Детектив переходит на тонкую талию, а затем обводит ладонями бёдра и ягодицы. — Ты не против избавиться от остальной одежды? — Барбатос шепчет ему на ухо, раздувая тёмные пряди. Детектив сильнее сжимает бёдра Венти и отрывается от его губ: — Да… х-хочу… Венти отстраняется и снимает остатки одежды со Скарамуччи, затем — с себя. Он бросает всё куда-то на пол и тянется к столу, достаёт оттуда презервативы и смазку, кладёт на кровати и удобно усаживается у детектива между ног. Такой набор для продолжения вызывает у детектива лёгкое смятение, что пробивается через дурман алкоголя. Барбатос выдавливает на пальцы смазку и опускается к Скарамучче за очередным поцелуем. Скарамучча судорожно втягивает воздух ртом и смотрит Венти в глаза. Его сердце подскакивает от тревоги и разбивается. «Я правда готов это сделать? П-почему я вообще это делаю? И почему мне приятно лишь от мысли, что на его месте сейчас Альбедо?» — Ты же… п-правда не сделаешь больно? — с какой-то наивностью спрашивает Скарамучча, вздрагивая, когда видит, как смазка оказывается на пальцах Венти. Его начинает трясти чуть сильнее, тело чувствует страх, затмевая возбуждение. Что-то не даёт ему просто расслабиться и не думать ни о чём. — Обещаю, — улыбается эксперт. — Сначала может быть чуть-чуть дискомфортно, но больно точно не будет, — он проводит влажными и скользкими пальцами меж разведенных ног, отчего Скарамучча рвано набирает воздух в лёгкие. — Просто доверься мне, ладно? — второй рукой он упирается ладонью в подушку, наклоняет голову и осторожно целует Скарамуччу в висок. «Венти не сделает больно… Венти не они». — Я… постараюсь, — детектив обнимает парня и прижимает к своей груди, утыкаясь ему носом в скулу. «Мне не будет больно… Не будет… Я не буду плакать…» Он тяжело и шумно дышит, его ноги дрожат, сердце колотится как заведённое. Детектив оставляет мягкие поцелуи на холодной коже и вдавливается подушечками пальцев в спину Венти, пытаясь справиться с напряжением. — Расслабься, — успокаивающе шепчет ему на ухо Барбатос. — И глубоко дыши… Эксперт размазывает смазку и плавно и медленно проталкивает в Скарамуччу первый палец. Детектив пытается расслабиться и дышать глубже, выдыхая в висок парня. Ощущения новые и странные, вызывают какой-то дискомфорт, но явно не боль. Он стискивает хрупкие плечи Венти от проникновения, трётся носом о его скулу и еле слышно шипит, зажмурив глаза. — Не больно? — эксперт замирает и ждёт ответ. — Н-непривычно и странно… — на выдохе отвечает тот и утыкается носом в уголок губ Венти. — Понимаю, — усмехается. Чтобы переключить внимание детектива, Венти снова впивается в его губы, уводит в затяжной поцелуй и несильно прикусывает губу. Ощущая, что парень расслаблен, Барбатос медленно добавляет второй палец, который с трудом, но входит. Скарамучча впивается ногтями в спину Венти и болезненно скулит в поцелуй. — Мх… вот теперь больно… — он сводит брови к переносице, а в уголках глаз собираются слёзы. «Слабый… Ты безнадёжен», — шепчет голос в голове детектива, как только он позволил влаге скопиться на веках. — Я понял, — Венти тут же убирает руку. — Сейчас исправим. Он подносит ладонь к своему лицу и довольно откровенно облизывает пальцы, которые только-только вытащил из Скарамуччи. Такой развязный и пошлый жест лишает детектива всех слов. Венти смотрит Скару в глаза, не отводя взгляд, пока язык скользит между пальцами, обильно смачивая слюной, которая смешивается со смазкой. Шок читается в синих глазах, а щёки вспыхивают огнём. — Так будет лучше, — проговаривает Барбатос, вызывая у Скарамуччи удивление, ведь он совсем не может понять, как в такой ситуации слюна может быть лучше смазки. Пока слюна не впиталась, он вновь медленно проталкивает палец, а следом за ним — второй, попутно выцеловывая Скарамучче шею. Детектив протяжно стонет и выгибается навстречу Венти. Боль притупляется, чужие пальцы мягко двигаются внутри, вызывая в теле синеглазого содрогание. Скарамучча подставляет шею, выпрашивая больше поцелуев и ласки. Венти двигает пальцами медленно и аккуратно, но, чувствуя, что сопротивления и напряжения становится меньше, он немного ускорятся и сгибает пальцы. — Не больно? — Совсем чуть-чуть, — детектив роняет тихий стон и прикасается губами к уголку чужих губ, настаивая на поцелуе. Собственное учащённое дыхание и тихие стоны уже не вызывают привычного смущения. Пока в голове стоит образ Альбедо и пока Венти двигается пальцами внутри, Скарамучча готов сорвать голос. — Сейчас пройдёт, — успевает проговорить прежде, чем его уведут в очередной поцелуй. Скарамучча огибает руками его талию и сжимает мягкую бархатную кожу. Детектив жадно хватает чужие губы и жмётся к телу Венти. Скарамучча сильно сжимает пальцы внутри, отвечая на ласку и нежность, а Венти старается быть с ним ещё более осторожным и обходительным. Такое внимание от эксперта заставляет детектива мысленно проскулить. Неужели с ним кто-то способен обращаться аккуратно, кроме Казухи? Улавливая реакцию Скарамуччи, Венти аккуратно разводит пальцы, чтобы получше подготовить. Детектив ёрзает под ним, тяжело дышит и не скрывает наслаждения. Он сминает чужие губы в поцелуе, вжимая голову детектива в подушку. «А Альбедо? Как бы он со мной обошёлся?» — потерянно думает Скарамучча, отвечая на поцелуй. — «Почему это не он?» Венти проводит кончиком языка по металлическому шарику в языке Скарамуччи, и детектив вздрагивает от лёгкой, но неожиданной боли в месте прокола. Барбатос зализывает рану в который раз, и Скарамучча чувствует, как боль вновь отходит. Детектив перекладывает руки на грудь Венти и поглаживает большими пальцами острые ключицы. Чужое тело кажется ему слишком красивым и аккуратным, чтобы быть настоящим, поэтому Скарамучча старается как можно нежнее обходиться с парнем. Барбатос медленно добавляет третий палец, ни на секунду не отрываясь от поцелуя, чтобы удержать внимание детектива на себе. От неожиданности и боли, тот сильно вздрагивает и резко кусает Венти за нижнюю губу. Он разрывает поцелуй и виновато смотрит в бирюзовые глаза, пока на губе эксперта проступает тёмная кровь, которую тот спешит слизать. «Опять… Я опять сделал кому-то больно…» — детектив виновато смотрит на Венти, совсем позабыв, что это была реакция на собственную боль. — Всё в порядке, — успокаивающе и ласково говорит Венти. — Сильно больно? — Тебе явно было больнее, — он тянется пальцами к чужому лицу и утирает большим пальцем оставшиеся капли крови. — Прости меня… я правда не хотел… — голос звучит тихо. Венти лишь улыбается и успевает невесомо поцеловать Скарамуччу в руку, пока тот осторожно вытирает кровь. Чувствуя, как детектив расслабляется, Барбатос медленно начинает двигать рукой, согнув пальцы, отчего тот выгибается навстречу и цепляется Венти за шею. Без стыда он роняет громкий стон и неосознанно позволяет себе коснуться члена партнера. Воображение вновь возвращается к одному единственному образу человека, и это перехватывает дыхание. — Всё хорошо, на мне быстро заживает, — хихикает эксперт. Пальцы внутри изгибаются и попадают по простате, на что детектив прячет лицо в изгибе чужой шеи и сжимает пальцами головку члена Венти, скуля вперемешку со стонами. «Приятно… слишком…» — думает детектив, жарко дыша через рот. Его тело покрывается влагой от пота, а мурашки достигают кончиков пальцев. Такое новое и неожиданное ощущение хочется повторить. Телу слишком хорошо, особенно, когда оно так долго не получало чего-то столь приятного. — В-венти, — как в бреду, зовёт детектив, теряясь в стонах. Он двигает бёдрами, желая ещё раз почувствовать прикосновение пальцев к простате. Венти двигает рукой, стараясь постоянно задевать чувствительную точку и толкается бёдрами, навстречу руке Скарамуччи, что так неловко обхватывает его головку, задевая пирсинг. Детектив дышит через рот, сводит брови к переносице и напрягает все мышцы тела от приятных спазмов внизу живота. Он тянется свободной рукой вниз и обхватывает свой член. Предчувствуя скорый оргазм, ему не хочется потерять это ощущение, поэтому, перебарывая себя, Скарамучча просит в смущении: — Чуть… б-быстрее. Венти отклоняется назад, смотрит на смущённого и раскарсневшегося Скарамуччу, который пытается подстроиться под ритм, и усмехается. Детектив терпит на себе чужой взгляд и старается не чувствовать себя уязвимым. Видя, что парень уже на пределе, Венти усаживается удобнее, целует Скара в колено и улыбается. — Просто расслабься, — он убирает руки детектива и накрывает его истекающий влагой член своей ладонью. — Я все сделаю сам. Увидев в синих глазах одобрение, он вновь набирает темп, ускоряется, почти полностью вынимая пальцы и сразу же вгоняя обратно, раз за разом задевая простату. Такие толчки непременно вытягивают из груди детектива громкие стоны. Он закрывает глаза, держит перед собой образ Альбедо и ни на секунду не стыдится того, что представляет сейчас пальцы медика в себе. Вторая рука Венти скользит от основания до головки, подстраиваясь под единый темп. Скарамучча довольно громко стонет, комкает одеяло под собой и ёрзает, двигая бедрами. — Быстрее… ещё… Венти… — протягивает он и вжимается затылком в постель, простанывая на всю комнату. «Альбедо…» Венти ускоряется и немного сильнее сжимает пальцы вокруг члена. — Кончи для меня, Скар, — шепчет словно змей, вытягивая из детектива все больше и больше стонов. Чужая просьба даже не вызывает смущения. Слова Венти звучат сейчас голосом Альбедо, и Скарамучча готов сделать что угодно. Детектив сжимает губы и жалобно сводит брови к переносице. Он уже не сдерживает звуков, от которых краснеют уши, и приоткрывает глаза, чтобы с наслаждением от получаемого удовольствия посмотреть в глаза Венти. — Да… д-да… — давясь стонами, отвечает парень. Он резко вытягивает руку, хватает Венти за подбородок, тянет на себя и впечатывается в губы. Так жадно и ненасытно, словно уже успел изголодаться по поцелуям. Его тело дрожит от подступающего оргазма, влажные уста окутывают губы Венти жаром и теплом языка. Пресс напрягается, а мышцы вокруг пальцев сокращаются и сжимают всё сильнее. Оргазм проходится волной по всему телу, заставляя его вздрагивать и дрожать сильнее. Скарамучча протяжно стонет в чужие губы и закидывает голову назад. Его стон эхом разносится по комнате и отражается от стен. Детектив дрожит, его тело сводит судорогами, а воздуха катастрофически не хватает. Он прижимается к Венти, царапая его спину, дрожит и теряется в оргазме. Барбатос дышит спокойно и ровно. Он отклоняется назад, медленно вытягивает пальцы и глубоко выдыхает. Он вытирает испачканные чужой спермой и смазкой руки о постельное белье и вновь склоняется над Скарамуччей. Целует его солёные от пота и слёз губы и слабо улыбается. Детектив лишь жмётся к его телу, словно ищет защиту. Оргазм заставляет его стиснуть зубы и проронить ещё пару слезинок. Слишком хорошо, слишком жарко и слишком приятно, чтобы быть правдой для такого, как он. — Всё хорошо? — переспрашивает эксперт, с лёгкостью и нежностью смотря в синие глаза. Детектив хватает воздух дрожащими губами, складывает руки на вздымающейся груди и жмурится. Он начинает трезветь и осознавать произошедшее. Возбуждение отступает, а на его место медленно закрадывается страх и паника, чего Скарамучча пока не успевает заметить. — Я… я не знаю… — он тяжело дышит, бегая растерянным взглядом по чужому лицу, затем опускает взгляд ниже — на все ещё стоящий член Венти, и шумно втягивает воздух. — Венти, — он привстает на одной руке и сталкивается лбами с парнем, — прости… я… я не смогу… не смогу это сделать… «Слабый… ты слабый и отвратительный. Даже не можешь исправить то, что сделал. Думаешь, Венти останется доволен, если ты ему не поможешь? Ты просто жалок и ни на что не способен. Сам получил то, что хотел, а теперь даёшь заднюю. Что, Скар, так боишься, что с тобой поступят, как с твоей любимой мамочкой?» — шипит змей в его голове, и Скарамучча стискивает зубы, умоляя мысли остановиться. Тело начинает дрожать от страха, пульс резко подскакивает, губы приоткрываются, сбитое дыхание прерывается всхлипом. Он не может посмотреть Венти в глаза, чувствует себя отвратительным. — Нет проблем, — Венти поднимает руки, словно сдаётся, и мягко улыбается, всё-таки заметив чужую панику, что Скарамучча хотел бы скрыть. — Кстати, уместно или нет, но посмотри, как ахуенно этот пирсинг смотрится на стоящем члене. Эксперт довольно улыбается, пытаясь всем своим видом дать понять, что давить он не будет, на что тревога детектива чуть отступает, и он мысленно благодарит Барбатоса. Детектив переводит взгляд на его член и разглядывает пирсинг. — Все ещё удивлён, как ты решился на это. Но выглядит завораживающе, — усмехается сквозь тихий всхлип, понемногу отходя от переживаний. — Венти, прости… — голос становится тише, а потухший взгляд направлен на чужое возбуждение, с которым пока что никто не справился. Он не передаст словами вину, которую чувствует за то, что не может сейчас помочь Венти справиться с возбуждением. — Всё в порядке, я же взрослый мальчик, — хихикает. — Если переживаешь, что я не справлюсь сам, могу подрочить прямо при тебе, я не из стеснительных, аха… Венти вздыхает и подсаживается ближе. Он осторожно вытирает слёзы на чужих щеках и беззаботно улыбается. Скарамучча позволяет касаться себя и даже слегка подставляет лицо под ласковые руки. Венти не вызывает у него страха, парень уверен, что эксперт не сделает ему ничего плохого, но собственное воспоминание бьётся о стенки сознания, ломая психику. — Не нужно извиняться, — спокойно проговаривает эксперт. — И чувствовать вину ты тоже не должен, всё нормально. И на пирсинг я решился, когда увидел в интернетике картинки того, как пиздато это выглядит. Ох, блять, не говоря уже про остальное. Знаешь, чувствительность становится немного ниже, поэтому получается держаться дольше. Да и ощущения такие, что прям… ой, так, стоп, хватит того, что мы тебе язык прокололи, аха… сейчас понарассказываю. Такая лёгкая и привычная «болтовня» даёт Скарамучче слегка успокоиться и даже улыбнуться. — Хах, ну, проколоть член ты меня даже пьяного не уговоришь, — усмехается детектив. — А я… я могу как-то помочь тебе? — он опускает растерянный взгляд на эрекцию Венти. — Другим способом… «Я не могу бросить его… Я не могу просто взять и оставить Венти… Я же… я же виноват в том, что случилось», — корит себя Скарамучча, буквально вынуждая сделать хоть что-то, чего он не хочет. — Будет отлично, если ты приберёшься тут, пока я в ванную схожу. Я не привык спать в помойке, а мы с тобой тут тот ещё беспорядок навели… — Барбатос сползает с кровати, поднимая лежащую на полу одежду. — Сменишь постельное белье? Оно в шкафу. — А… х-хорошо, но я думал помочь тебе с этим, — он кивает на член. — Как-то не могу позволить оставить тебя один на один с проблемой, хотя сам получил всё, что было нужно, — говорит приглушённо, чувствуя себя жалким. — Получаю оргазм от чистой спальни, — Венти усмехается. — Знаешь, я не особо расстроился, что у нас не дошло дальше мастурбации. Учитывая, что ты, как мне показалось, девственник, пусть твоим первым будет кто-то особенный для тебя… Кроме того, я просто рад, что смог сделать тебе приятно и дать какие-то новые ощущения. Об остальном не беспокойся… пойду с резиновыми уточками в водичке поплескаюсь, хе-хе. Чужие слова заставили сердце замереть. Кто-то особенный. В голове сразу возникает Альбедо, и Скарамучча, уже протрезвев, со стыдом утыкается взглядом куда-то в пол. «Ужас… Я и вправду думал об Альбедо всё это время… Господи…» — Как скажешь, — детектив тянется за футболкой и неловко натягивает её на себя, чтобы не ходить по квартире обнажённым. — Тогда я приберусь и постараюсь не уснуть, а то самому бы в душ сходить, — он встаёт с кровати и выдыхает. — Спасибо, Вен… Словив на себе осторожный и смущенный взгляд, Венти ехидно улыбается: — Не бойся, он не кусается. — Пхах, хватит, — детектив вяло улыбается. — Если хочешь поговорить, то подожду, когда ты примешь ванну. Прихватив одежду, Барбатос направляется на выход из комнаты. — Ладно, пошёл, негоже заставлять Принца ждать. Как только Венти покидает спальню, Скарамучча цепляется рукой за графин с водой и делает несколько глотков. Тело вновь пробрала неконтролируемая дрожь, голова заболела от мыслей, а мышцы заныли, как напоминание о том, что только что произошло. «Мы… Мы переспали… Мы почти переспали…» — шокировано думает детектив, ставя дрожащей рукой графин обратно на стол. Заплетающимися ногами он идёт к полкам, чтобы взять салфетку. Приподнимает широкую футболку и проводит салфеткой по своему животу, на котором осталось собственное семя. Синие глаза увлажняются, зубы стискиваются, а в душу вновь закралось отвращение к себе и собственному телу. — Я даже не сделал ничего… Я лишь… Я лишь принимал удовольствие, — он потерянно смотрит на свои руки и нервно сглатывает. «Чёртов эгоист…» — звучат слова Альбедо его же голосом, и Скарамучча впивается ногтями в собственные ладони. Слёзы катятся по щекам и детектив смахивает их пальцами, вяло плетясь к кровати, чтобы убрать постельное бельё и заменить на свежее. Руки трясутся, но он упорно продолжает наводить порядок, о котором его попросил Венти. «Хоть где-то ты будешь полезен, раз не дал того, что должен был», — вновь шипение, что больно врезается в сердце. Он впивается зубами в губу, тихо всхлипывает и жрёт себя чувством вины. Для него стало неожиданностью то, что он смог вступить в подобный контакт, который даже понравился. Но вот вина и стыд за себя кроют так сильно, что в ушах появляется шум. «А сколько слов было о чувствах, сколько килограммов ревности ты вылил в этот вечер… И что теперь? Твои чувства к Альбедо — сплошное притворство? Вся ярость, что ты вылил на него, все гадкие слова… А что на самом деле? Невинный паренёк, страдающий оттого, что увидел изнасилование и убийство собственной матери, на самом деле обычная шлюха?» — голос шепчет, отравляет и вызывает слёзы. Скарамучча бросает грязное бельё на подоконник и ложится на застеленную кровать. Тремор не отпускает, чужой голос изливается ядом, норовя довести парня. «Устроил сцену ревности, а сам потрахался с моим лучшим другом? Избирательная у тебя фобия. Удобно», — теперь в голове звучит уже голос Альбедо, отчего становится в разы больнее, чем от чужого, но отдалённо знакомого голоса. Скарамучча прислоняет ладони к гудящей голове и приглушённо скулит от боли. Истерика подкатывает, он всё ещё пьян и теперь сильнее ненавидит себя. «Что будешь делать дальше? Потрахаешься с Казухой? Ты же уже сделал шаг к этому пути», — вновь звучит чужой голос, который Скарамучча никак не может узнать из-за боли в голове. — «А Альбедо не примет тебя таким — грязным и порочным, поэтому забудь о желании оказаться с ним в одной постели». Только парень хочет попросить чужой голос замолчать, как психика не выдерживает давления, и сознание отключается, погрузив детектива в сон. Тело расслабляется, мышцы перестают быть напряжёнными, а голова пустеет. Скарамучча выравнивает дыхание, сердце замедляет свой ритм, а слух даже не улавливает возвращение Венти в комнату. Скарамучча спит спокойно, периодически шевелясь и отбрасывая одеяло, которым его так заботливо укрыл Барбатос. Детектив и дальше бы безмятежно спал, пока в сознании не появляются очертания сна. Альбедо стоит прямо перед ним, на его лице впервые можно увидеть град слёз, что стекают по бледной коже. Голубые глаза смотрят в синие с разочарованием и толикой ненависти. — И ты правда ревнуешь меня, хотя сам лёг под первого встречного, — безэмоционально шепчет медик, но звук его голоса кажется оглушающе громким. — Назвал меня фальшивкой… аха… а сам-то? — Альбедо, пусть в его глазах и зияет пустота, смотрит на Скарамуччу выразительно. — Сам ты настоящий? Детектив не может произнести ни слова, словно язык прикован к нёбу. Он пытается разомкнуть губы, но у него не получается ничего сказать. Альбедо смотрит на него надменно и с явной жалостью. — Я только рассказал тебе о причинах моего страха прикосновений… поделился самым страшным, что храню в себе, а ты так обошёлся со мной, — продолжает медик, не обращая внимание на чужие слёзы. — Ты взял и плюнул мне в душу, когда обвинил в связи с твоим другом. Ты обесценил мою фобию… обесценил те чувства, которые я тебе открыл. Скарамучча порывается выкрикнуть извинения, но слова застревают в горле. — Что? Не можешь ничего сказать? Тц… так и думал, — фыркает блондин и поворачивается к темноволосому спиной. — Прощай, чёртов эгоист… Скарамучча вытягивает руку и хочет сделать шаг, но ноги словно прикованы. Он выбивается из сил, сбивает дыхание от попыток добежать до медика, но видит лишь его удаляющуюся фигуру. Глаза распахиваются. Сердце гудит ото сна, а ладони потеют. Детектив приподнимается на кровати, тут же чувствуя, как на голову падает боль. — Доброе… утро…? — невнятно и слегка шепеляво проговаривает Скарамучча. Язык разрывает от боли, жажда мучает сухое горло, а голова готова расколоться. Синие глаза плавно осматривают комнату, устремляясь на Венти, который сидит на подоконнике и напряжённо вертит в руке телефон. Кажется, эксперт чем-то обеспокоен и, возможно, даже не ложился спать. — Проснулся уже? Доброе… — спокойно отвечает Барбатос. — Который час? — голос детектива звучит тихо, а некоторые буквы он проглатывает. Заметив на столе рядом стакан воды и таблетку, он тянется за стаканом и смотрит на прозрачную жидкость, словно его что-то смущает. Венти роняет слабый и истеричный смешок, догадываясь, что детектив ощущает дискомфорт из-за прокола в языке. — Четверть после двенадцати, — Барбатос хмурится и сползает с подоконника. Он отходит к столу и достаёт из ящика открытую упаковку с трубочками. — Держи, так должно быть проще. Как себя чувствуешь? — Сколько времени впустую, — Скарамучча прижимает руку к больной голове, принимает трубочку и кидает её в стакан. Сделав пару глотков, он слегка морщится от дискомфорта, и, вспомнив про вопрос Венти, отвечает: — Как говно… во всех смыслах. А ты? Всё хорошо? — Ох… — эксперт вздыхает. — Относительно… Приложив ладонь к щеке, он опускает голову и смотрит в пустоту. — Ты какой-то встревоженный, — подмечает детектив и берет таблетку со стола. — Я, конечно, не буду лезть, если не хочешь… просто… могу я что-то сделать для тебя? — Я с Альбедо посрался… — Барбатос опирается поясницей о столешницу и закрывает лицо ладонями. — Знал же, что так будет… Он со мной не разговаривает… Извини, если ты хотел сохранить это в тайне, но я рассказал ему, что между нами произошло, потому что не люблю ложь и недосказанность в близких отношениях. Сказанное вызывает лёгкое удивление, а затем стыд перед Альбедо. Но детектив не может осуждать решение Венти, поэтому даже не злится. — Черт… Н-нет, я не против… просто… Ох… к чёрту, — выпив таблетку, он отмахивается и убирает стакан. Не хочет думать о том, что сейчас в голове Альбедо. — Господи… Голова раскалывается… — детектив ложится обратно на подушку и трёт ладонями глаза. — Половину не помню… помню, как ругался с Альбедо, отвесил ему смачного леща, поехал к тебе и мы… — он убирает руки от глаз, поднимает голову и смотрит в бирюзовые глаза. — Мы же не… не до конца дошли? Сердце на секунду подскакивает от страха при мысли, что они с Венти зашли слишком далеко. — Нууу, — протягивает Барбатос, — смотря кто, — усмехается. — Бож, я ещё и шучу об этом… мне пизда, аха… — Понял, — Скарамучча кивает и отводит взгляд в сторону. — Ахах, ещё и отрубился, не дождавшись тебя… Детектив через силу встаёт с кровати, держится рукой за голову и вздрагивает. — Н-напомни… где у тебя ванная комната? Нужно помыться и как-то почистить зубы, — говорит спутано, двигаясь к выходу из комнаты. — Выходишь из комнаты и первая дверь налево, — Венти машет рукой на выход. — В шкафчике справа от зеркала есть одноразовые зубные щётки, бери любую. Гости у меня часто бывают, хе-хе… А, там в сушилке есть бежевые спортивки и такое же худи, можешь надеть их, тебе подойдут, это тоже вещи Альбедо. Ладно, пойду завтрак приготовлю. Чай? Кофе? — Спасибо, — детектив останавливается в проёме. — Нет, ничего… воду, если можно. Примерно пятнадцать минут детектив тратит на то, чтобы в этом ужасном состоянии хоть как-то привести себя в порядок. Он быстро натягивает бежевый костюм медика и неуверенно принюхивается, чувствуя, что даже после стирки костюма можно уловить еле слышный аромат Альбедо. Закончив, Скарамучча выходит из ванной, сталкиваясь в коридоре с экспертом. — Я поеду к Альбедо, так что могу и тебя отвезти к Казухе. — А… да… спасибо… Скарамучча ждёт, пока Венти оденется, после чего они выходят из квартиры. — Вы там не подерётесь? — тихо бубнит Скарамучча, выходя за Венти на стоянку. — Просто… Кажется, Альбедо в обиде… Хотя, скорее, на меня, чем на тебя. Столько дерьма на него вывалил… Меня вообще нельзя к алкоголю подпускать… — детектив слабо шепелявит, проглатывает звуки и говорит не так внятно, как обычно. — Да, поистерил ты знатно, — Барбатос жестом приглашает Скарамуччу присесть в автомобиль. — Не думаю, что подерёмся, но… если вдруг он даст мне по лицу, то так будет даже лучше. Каюсь, заслужил… — проговаривает, выезжая с подземной парковки. — За что? Ты-то ни на кого не орал, как сумасшедший, и не размахивал руками, — усмехается, но улыбка быстро меркнет. — Из-за меня? — спрашивает заметно тише. — Хех… я бы тоже злился, если б он уложил к себе в постель моего Сяо… Думаю, я сделал ему больно. В который раз… — Какое ему вообще дело до этого? — детектив отворачивает голову к окну. — Уф… предчувствую, что не только у тебя назревает тяжелый разговор… — Ну так понятно какое, — Венти вжимает педаль газа и постукивает пальцем по рулю. — Он хоть и отрицает это, но я же вижу, что он в тебя влюбляется… Ох… видел, и даже так уложил тебя к себе в постель… это можно считать предательством? Скарамучча еле слышно шипит в отрицание на слова о влюбленности Альбедо. Ему слишком сложно принять подобное за правду. — Не знаю, — детектив пожимает плечами. — Но ведь ты не знал точно, а читать чужие мысли не можешь. Не могу в полной мере считать это предательством, если Альбедо лично словами через рот не сказал тебе об этом. — Чувствую, он лично словами через рот пошлёт меня нахуй… жаль, не на свой, аха… — Меня скоро точно пошлёт. И не на свой, — поддакивает Скарамучча, слабо улыбаясь. — А хотелось бы? — Венти ехидно улыбается. — Если бы не моя фобия, то да. Я даже тебя испугался, хотя ты не представляешь угрозы… — Ну, тут согласен. Альбедо пострашнее меня будет… говорил ему, макияж используй, а он… Тц… — Барбатос иронично закатывает глаза. — Что значит «не представляешь угрозы»? — Не знаю… внешность миловидная, комплекция хрупкая… Не могу сказать, что ты своими красивыми и аккуратными пальцами можешь кого-то задушить, — задумчиво отвечает детектив. Скарамучча вспоминает проведённую ночь и слегка краснеет. Помнит те приятные ощущения, что подарил ему Венти и, честно говоря, при других обстоятельствах детектив хотел бы такое повторить. — Ну да, пальцы у меня для другого, — хихикает. Остановив авто около дома Скарамуччи, Венти медленно поворачивает голову на детектива: — Скар, прости… я не должен был… — М? — тот переводит взгляд с окна на Венти. — Ты… не виноват. Не извиняйся за это, правда… к тому же, — он усмехается себе под нос и от волнения сжимает край одежды, — было хорошо. «Мне же и вправду понравилось… понравилось то, как он обращался со мной… Чёрт… даже в глаза посмотреть стыдно после того, как я стонал ему на ухо…» — Ну, это ведь я был инициатором… по сути, если бы не я, то ничего не было бы… и не должно было быть… — Барбатос опускает голову на руль. — Надо было лучше держать себя в руках и меньше пить… — Ну, время не подвластно, поэтому мы ничего не изменим. Было и было, — отмахивается Скар. — Не вини себя, пожалуйста. К тому же, я совсем был не против, да и такой же пьяный. — Ладно… — Венти вздыхает. — Но между нами ведь ничего нет, да? — Нет, конечно, — Скарамучча машет руками перед собой и нервно улыбается. — Только работа и, возможно, дружба. Думаю, стоит почаще общаться. — Главное не пить вместе, — смеётся эксперт. — Ладно, я рад, что мы друг друга поняли… — Венти поворачивает голову на дом Кадзухи. — Пойдёшь? — Кажется, после такого я больше не захочу пить… Да. Пойду. Спасибо, что подвёз… да и за проведенное время. — Взаимно. Выйдя из машины эксперта, Скарамучча быстрым шагом направляется к дому. Открывает дверь подъезда, поднимается на лифте и подходит к квартире. Вся голова забита лишь тем, как смотреть в глаза Казухи и что ему говорить. Чувство вины заставляет парня до боли прикусить губу и понадеяться, что друга сейчас нет дома. Но, зная его расписание, детектив уверен, что Каэдэхара никуда сегодня не ушёл. «Не будь трусом… Давай уже. Тебе в любом случае придётся сюда вернуться и встретиться с ним», — уговаривает сам себя и со вздохом поворачивает ключ в двери. Квартира встречает его запахом блинов, на кухне слышно, как Казуха переставляет посуду и суетится. Слух улавливает приглушённую музыку, которую друг обычно включает, когда готовит. «Он не услышал, как я вошёл. Может, воспользоваться этим, незаметно уйти в комнату и уснуть до самого утра?» — вновь распаляется сомнениями и неуверенностью детектив, который одёргивает себя за ребячество. Грузно вздохнув, парень снимает обувь и проходит по коридору, заглядывая в кухню. Казуха стоит у плиты, качает головой в такт музыке и снимает готовый блин со сковороды. Развернувшись, алые глаза тут же замечают Скарамуччу, который стоит в проходе комнаты и пристыженно смотрит куда-то в бок. Казуха удивлённо приподнимает брови, убавляет звук колонки и возвращается к плите, чтобы налить в сковородку жидкую массу. Повисла тишина, которую разбавляет лишь тихий звук очередной песни. Не зная, что говорить, Скарамучча проходит дальше и садится за стол, спрятав виноватый взгляд в ладонях, которые он прижал к лицу. Каэдэхара оборачивается через плечо, сочувствующе смотрит на друга, а затем цепляется взглядом за одежду на нём. — Венти нарядил тебя в одежду Альбедо? — со смешком спрашивает Казуха и возвращается к готовке. Скарамучча отнимает руки от лица и устремляет взгляд на бежевое худи медика. Одежда пахнет Альбедо, и детектив прекрасно чувствует этот свежий и такой приятный аромат, что чуть не зарывается в ткань носом, но сдерживает себя. — Прости, — говорит шёпотом Скарамучча, морщась от боли в языке. Штанга, которую установил Венти, именно сейчас чувствуется такой тяжёлой, что даже нет желания открывать рот и пытаться говорить. Вспомнив, что советовал эксперт, парень встаёт и берёт из морозилки кубик льда, тут же кладя его на язык. Холод помогает немного снять болезненные ощущения, но не избавляет от них полностью. Казуха с удивлением смотрит на то, что делает друг и вздёргивает бровь. — Что с тобой? — Венти проколол мне язык, — отвечает детектив и хлопает себя по лбу, понимая, какую глупость он совершил под алкоголем, а скорее, сколько глупостей он сделал за тот вечер. Казуха слегка усмехается на это, но ничего не говорит. — Казу, прости меня… Я… — запинается, садится обратно за стол и подпирает голову рукой, смотря другу в спину. — Я не хочу оправдывать своё поведение алкоголем, но он, так или иначе, повлиял на меня… — Я знаю, — с толикой равнодушия отвечает Каэдэхара и выключает газ. — И я задел тебя своими словами… Выставил всё так, будто ты виноват… — детектив прикусывает губу, следя за тем, как друг ставит на стол тарелку блинов и сам садится напротив. — А сейчас? Сейчас ты как думаешь, что произошло? — неожиданно спрашивает Каэдэхара, и Скарамучча роняет взгляд в стол. Детектив молчит тяжёлые две минуты, после чего вновь смотрит на друга и отвечает: — На тебя напали, а Альбедо оказался в нужном месте в нужное время, — пожимает плечами. — В тот вечер я не мог воспринять это за правду, но сейчас понимаю, что всё так и было. К тому же… зачем тебе мне врать? — смотрит с надеждой на Каэдхару, словно боится, что тот рассмеётся и скажет, что всё это было выдумкой. Казуха же отводит взгляд, в котором появился лёгкий стыд. Психолог кусает внутреннюю сторону щеки и думает о том, как не хочется врать другу, но ради чужой тайны придётся. — Да… На меня напала какая-то свора пьяных мужчин, — Казуха прикрывает глаза. — Просто повезло, что Альбедо вышел на улицу, — он аккуратно смотрит на Скарамуччу. — Я был в его одежде, потому что мой костюм порвался и испачкался. К тому же, — парень поднимает руку, на которой наложен бинт, — меня слегка поцарапали. — Да-да… — детектив взмахивает руками. — Я уже понял, поэтому… поэтому просто хочу извиниться за своё поведение… Я столько тебе наговорил вчера, — вновь роняет взгляд в стол. — Скар, твоё поведение и вправду задело меня… обвинения тоже, но я понимаю, как ты пришёл к тому состоянию. Вот только наговорил ты вчера не мне, а Альбедо, — ласково объясняет Казуха, совсем не держа зла на друга. Он вытягивает руку и кладёт её на ладонь детектива. — Я принимаю твои извинения и вовсе не обижен, но вот… — Альбедо, да… — перебивает Скарамучча, взяв один палец Казухи и слегка сжав его. — Господи, какой же я мудак… Альбедо вообще не виноват ни в чём, а я такую грязь на него вылил… Даже не знаю, как смотреть ему в глаза на работе, — практически воет парень, падая лбом на одну руку. — Спокойнее, — Казуха улыбается. — Возьмём во внимание то, что и Альбедо наговорил тебе кучу всего. Думаю, ты не один жалеешь о вчерашнем, — успокаивает парень. — Скар, я верю, что вы поговорите и устраните конфликт. Главное не бегай от него, иначе будешь жалеть. — Ахах… Думаю, пару дней я точно буду избегать его, — усмехается Скарамучча и смотрит в алые глаза. — Ты как, кстати? Тебя не сильно ранили? — Пустяки, — машет головой светловолосый. — Скорее, больше напугали, но я уже в норме. Альбедо правда оказался очень вовремя. — А как… как вы разрешили эту ситуацию? — интересуется Скарамучча, чувствуя, как рука Казухи слегка сжалась в его руке. — Кхм… Альбедо просто настучал одному из них по голове, а остальных как ветром сдуло. Испугались, — улыбается Казуха. — Ну и ты знаешь Альбедо, — пожимает плечами, — он начал говорить, что эта компания окажется на его секционном столе, если они сейчас же не оставят меня в покое. «Господи, как же ненавижу врать… особенно тебе, Скар…» — Казуха молча смотрит на удивлённое лицо друга. — «Но я пообещал Альбедо…» — В общем, после той перепалки, когда мы приехали, Альбедо довёз меня до дома, — решает поскорее закончить свой рассказ психолог, чтобы не завраться. — А ты? Как у тебя всё прошло? Скарамучча опускает голову и вынимает руку из чужой руки, пряча под стол. Пальцами он сжимает край худи медика и прикусывает губу. — Всё нормально? — Каэдэхара склоняет голову набок, видя, как резко поменялся Скарамучча после вопроса. — Я… Я кое-что сделал… — Ну, то, что вы с Венти прокололи язык, ты уже сказал, — усмехается Казуха, но потом его улыбка резко меркнет. Пока Скарамучча молчит и не видит его лица, Казуха бегает глазами по чужой шее, рассматривая на наличие укусов. Но кожа детектива чиста. «Венти же тоже вампир… Я это понял, когда Альбедо и Скар ругались… И если Венти прокалывал ему язык, то там явно была кровь. А если учитывать и алкоголь, то долгое и сильное кровотечение», — быстро думает Каэдэхара, нервно сглотнув. — Скар, — зовёт он, — так что случилось? — напоминает, желая скорее узнать. «Или же Венти смог себя проконтролировать перед чужой кровью… Как это сделал Альбедо. Я до самой его квартиры тащился в собственной крови, но Альбедо держался. Может, Венти тоже на это способен?» — с надеждой думает психолог, нервно сжимая пальцы рук. — Это прозвучит очень странно от меня, но на это явно повлияли алкоголь и эмоции после ссоры, — тут же начинает оправдываться Скарамучча, даже не зная зачем он это делает. — В общем, мы с Венти переспали, — говорит чуть тише, словно стыдится. Казуха удивлённо поднимает брови и бегает глазами по чужому лицу, которое в один миг стало красным. Не найдя слов, Каэдэхара кивает и спешит спрятать своё удивление, чтобы не смутить друга. — Это был не секс… — говорит тихо, чуть шипя из-за неловкости. — Не совсем секс, а… блять… — он зарывается лицом в ладони и шумно дышит, желая провалиться сквозь землю от смущения. — Скар, ты можешь не вдаваться в подробности, — тут же спешит успокоить его Казуха, но Скарамучча качает головой. — Н-нет… ты должен знать, ведь мы с тобой как раз работаем над моей фобией… ты же… ты же должен знать о прогрессе, — продолжает невнятно, вновь чувствуя вспышку боли в языке, поэтому встаёт, берёт ещё один кубик льда и возвращается за стол. Казуха внимательно следит за парнем, считывая все эмоции и реакции. Скарамучче крайне неудобно рассказывать о случившемся, но он упорно заставляет себя продолжить: — Кхм… как бы… ох, как бы это рассказать… — Давай ты начнёшь с того, что чувствовал и какое у тебя было эмоциональное состояние? — предлагает Казуха, чтобы упростить задачу. — Ты можешь не говорить, что конкретно вы делали. Для нашей терапии главное знать, что ты чувствовал и как реагировал. Скарамучча кивает и, набрав побольше воздуха, решается продолжить: — Это было странно по началу… Я чувствовал страх и возбуждение одновременно… При этом в голове я хотел продолжения, даже не думая о триггере, а вот моё тело тряслось… тряслось от страха, — тихо говорит парень, стараясь не смотреть Казухе в глаза. — И я… Уф… Я представлял Альбедо… — Мм… Продолжай, — Казуха прикладывает руку к подбородку, со всем вниманием слушая друга. — А потом… когда Венти удалось помочь мне расслабиться, я… — запинается, впиваясь в губу. — Я практически забыл обо всём, что меня тревожит… Венти… Венти был очень осторожным и внимательным. Кажется, он заметил, что со мной что-то не так, поэтому даже не стал настаивать на продолжении… — поднимает глаза и решается посмотреть на друга. — Когда я дошёл до пика, то меня словно накрыло… Меня начало трясти, ужас сковал полностью… я начал вспоминать маму и попросил Венти не продолжать… Чёрт… — И Венти не давил на тебя? — Нет, — качает головой. — Он явно понял, что я испугался, поэтому успокоил и ушёл в ванну… Казу, — смотрит в алые глаза с сожалением. — Я смог продвинуться и побороть себя хоть немного… Смог почувствовать удовольствие… смог даже… к-кончить без страха… но меня… так… достало… — Скарамучча опускает голову и упирается лбом в ладони. — Почему я такой дефектный… — шепчет себе под нос, еле сдерживая слёзы. Казуха хочет что-то сказать, но Скарамучча не даёт, продолжая: — Я даже нормально сексом не могу заняться, — звучит приглушённо сквозь слабый всхлип. — А я… мне стыдно за то, что мне понравилось, что произошло между нами. Я… Я ревновал Альбедо, накричал на вас и обидел, а сам? — поднимает голову и смотрит на Казуху мокрыми глазами. — Я просто… шл… — Нет! — быстро реагирует Каэдэхара, не дав другу закончить слово. — Скар, нет. Это твой прогресс, это то, что произошло. То, что тебе понравилось. И в этом нет ничего плохого и грязного, слышишь? Ты хотел этого, как и Венти. И то, что произошло, не обесценивает твоих чувств к Альбедо. Скарамучча сжимает губы и угукает сквозь всхлип. — Я не чувствую себя грязным только потому, что это… это был Венти, — признаётся детектив. — Но мне стыдно, что я позволил себе поддаться соблазну… — Это нормально, Скар, — Казуха встаёт из-за стола и подходит к другу, кладя руки на плечи. — Давай ты сейчас хорошо поешь, а затем мы продолжим разговор? Давай, на тебе лица нет… Ты явно голоден. — Х-хорошо, — Скарамучча утирает слёзы ладонью и утыкается лбом в живот Казухи, обвивая руками чужую талию. — Хорошо…