Асмодея - нелетописное

      В отличие от Аши и Хайна, Найр с концепцией личного пространства был знаком очень хорошо — положение изгоя в родной деревне и почти что кукушонка в семье тому способствовало. За добрые пятнадцать лет жизни у разбойников он так и не понял, скучал по нему, или нет. Как-то не было времени и возможности задуматься.       Зато сейчас, при виде уютной комнатки, по подписанному с ушлым шиго-комендантом договору принадлежащей ему одному — строго говоря, ему принадлежало право в ней жить, но, в сущности, плевать! — осознание накрыло с силой вдарившего по макушке драконьего хвоста. Спустя пять минут новоявленный Гладиатор обнаружил себя растянувшимся на пахнущем чем-то травянистым мягком покрывале, с идиотской улыбкой от уха до уха, и мыслью "давно не виделись".              По меркам вчерашних деревенских оборванцев, выдаваемое новобранцам жилье выглядело почти что царскими хоромами. Да, это всего одна комнатка в огромном, похожем на лабиринт здании. Но на памяти Найра общая зала его родного отнюдь не скромного дома, где у печи коротали вечера за своими делами мама, отчим, и трое мальчишек, была лишь немногим больше. О разбойниках, которые жили где и как придётся, говорить вообще нечего.       Совсем сильно баловать новых рекрутов казна, конечно же, не стала, отписав только по необходимому минимуму. Другой вопрос, что в её понимании этот “минимум” заключался в простой, но крепкой добротной мебели, не слишком узкой удобной кровати, и чистом постельном белье. Вдобавок, ушлые шиго развернули лавочки у всех входов в общежитие, и зазывающее мурлыкали — ясное дело, что как только и ранг будет выше, и к хорошему легиону примкнете, и так далее, то съедете на собственную жилплощадь, но эй, почему бы не добавить немного уюта прямо сейчас?       Некоторые добавляли.              Вдоволь полюбовавшись на потолок и привыкнув к давно забытому уединению, Найр, не удержавшись от соблазна, материализовал крылья. Размера комнаты вполне хватало, чтобы можно было их расправить во всю ширь, но только если встать в центре. Кровать же поставили у стены, и левое крыло уперлось в неё большой пуховой подушкой. Правым Найр помахал на пробу, ожидая клубы пыли, но комнату предыдущий жилец оставил для нового владельца в безупречной чистоте.       Усевшись, и усмехнувшись с того, как он, наверное, глупо выглядит со стороны, Найр осторожно ощупал распахнутое крыло. Забавно, вроде ничего особенного. Крыло как крыло, с совершенно обычными мягкими перьями. Сквозь густое чернильное в перламутровые разводы оперение прощупываются птичьи кости. Щекотно, если чесать у основания, и это Найра напрягало. Он отлично понимал, что чувствительность необходима, а ещё понимал, что в первом же бою с элийцем будет целить скорее всего туда же, куда и белая курица — в крылья. Отличная же мишень. Большая, чувствительная, и очень важная.       В дверь постучали и раздался взволнованный голос Аши:       — Найр, ты готов? Уже пора!       Он даже крылья убрать не успел, как дверь бесцеремонно распахнули.       Хайн довольно ухмыльнулся в ответ на смущённый и негодующий взгляд Найра, так и не выпустившего из рук собственное маховое перо, а Аша прыснула себе в ладонь.       — Так и знал, что занимаешься тем же самым, — не дав другу высказать всё, что он думает о таком наглом проникновении на чужую собственность, хмыкнул Хайн. Не ожидавший такого почти чистосердечного признания Найр фыркнул и расслабился. Да и чего смущаться, в конце концов? Как будто чем-то неприличным занимался, честное слово. — Пошли, а то опоздаем... как тебе ощущения, кстати? Странно, да?       — Ощущения такие, что в бою это первая мишень, в которую надо бить, причём не жалея сил, — честно признался Найр, встав с кровати и убрав крылья. Хоть какой-то прогресс, уже не шатается туда-сюда от гуляющего в процессе воплощения центра тяжести.       — Всё не так просто, — вставила Аша, с которой оба старались не встречаться глазами с того самого момента, когда она неожиданно перехватила их у телепорта.              Пока добирались до Храма, Аша успела им объяснить кучу деталей, которая, в сущности, сводилась к тому, что материальность у крыльев мнимая, и получить по ним удар, конечно, неприятно, но от боли не скрутит в три погибели, сражаться дальше сможешь. Иначе бы все сражения заканчивались, толком не начавшись. А ещё заверила, что по полётам будут отдельные занятия, да такие, что уйти от инструктора не умеющим летать лучше любой птицы невозможно чисто физически. Это радовало. Самостоятельные попытки Найра и Хайна разобраться с доставшимся им добром в первые часы были, ну... скажем так, если подбросить курицу вверх, зрелище получится лучше. И изящнее.       У дверей храма, где уже толкалась приличная толпа народу, Аша хлопнула их по плечам:       — Буду ждать вас здесь, а потом всё расскажу и покажу. Не нервничайте, там нет ничего страшного, и церемония обычно длится недолго. И, ребят, я... я правда очень, очень рада вас видеть, — только сейчас Найр понял, что она нервничала чуть ли не сильнее, чем они двое, вместе взятые.       Убедившись, что они вместе с остальным потоком зашли в храм достаточно далеко, и Аша их точно не услышит, Хайн ядовито фыркнул:       — Конечно, “рада”, с себе-то подобными и дружить снова можно.       — Хайн! — Найр ткнул его локтем. — Мы ни балаура не знаем. Дай ей шанс.       — Ты ей, как я заметил, тоже в лицо стараешься не смотреть, — прошипел Хайн, а потом на них зашикали окружающие и неодобрительно посмотрела стража. Пришлось отложить Ашу на потом, хотя как будто и без неё на душе каллифы не скребли от всего этого. И ещё громче они заскребли, когда какой-то парень в сторонке елейно заметил, что дурновоспитанная чернь ведёт себя ровно так, как от неё ожидалось. После чего досталось уже ему, причём не от соседей и даже не от стражников — верховный жрец выступил вперёд, гулко стукнул посохом об пол, и потребовал тишины. Причем быстрее, чем Хайн с Найром успели определить, кто это там решил проявить солидарность с “низшим классом” и уподобиться ему в поведении.       Впрочем, всё равно вряд ли бы получилось разглядеть в такой толпе одного-единственного высокопарного придурка — к их огромному облегчению, "черни" на церемонии было основное количество, и с кем-то они успели познакомиться ещё при заселении. В основном все — вчерашние селяне, рыбаки, охотники и фермеры, а то и вовсе бывшие коллеги по, кхм, "ремеслу". Новоявленные даэвы слетелись со всех уголков Асмодеи — и Альтгарда, и Морхейма, и Белуслана, а вот Исхальген представляла только их парочка. Никого не было только с Брустхонина, но что-то из рассказанного матерью у Найра в памяти всё-таки сохранилось, и он подозревал, что зомби не сильно склонны Перерождаться дважды. Бритра мог собой гордиться.       Несмотря на, казалось бы, полную готовность, церемонию жрец Бальдр начинать не спешил, и поглядывал на главный вход. Что-либо объяснять им никто не стал, и оставалось только ждать, гадая, это у тебя самого так сердце бешено колотится, или слух в тишине высоких сводов с гулким эхо так обострился, что слышишь, как нервничают все остальные? Прежде, чем эти мысли окончательно свели с ума, от дверей прозвучал спокойный мужской голос:       — Добро пожаловать в Пандемониум.               В двери храма вошли двое даэвов, мужчина и женщина, и направились к алтарю с таким видом, будто они были здесь хозяева. При их виде породистые детки поспешно согнулись в почтительных поклонах чуть ли не пополам. Раннее брезгливо обозванная ими “чернь” растерялась, но быстро решила, что лучше последовать их примеру. Вышло, по правде сказать, курам на смех, но мужчина только благодушно рукой махнул, мол, не старайтесь. Женщина ограничилась ободряющей улыбкой.       Даже неопытный в таких вещах Найр опознал высокопоставленных офицеров. А судя по тому, с каким глубоким почтением поприветствовал их надменный верховный жрец — очень высокопоставленных.       — Командующая Рада, Командующий Вальд, ваше присутствие это невероятно большая честь, — тон Бальдра и его красноречивый взгляд на сборище очень чётко намекнул, для кого именно.       — Приберегите церемонии для будущих героев, Ваше Сиятельство, — мужчина улыбнулся. Найру показалось, или в его тоне мелькнул оттенок сарказма? — Не нужно так превозносить обычные формальности.       — Это самый высокий офицерский ранг. Выше них только военачальник Видар, а выше Видара только сами Служители Вечности, — тихо пояснил новобранцам один из стражников и подмигнул. — Так что верховный жрец прав.       Найр с Хайном, да и значительная часть присутствующих, были далеко не того возраста, чтобы восхищённо ахать-охать при виде прославленных героев. Вернее, это раньше они так думали.       Раду Перерождение застало в самое удачное время, навеки сохранив её зрелую величественную красоту. Умопомрачительно длинные платиновые волосы собраны в хвост, по всей длине перехваченный кольцами, пурпурные раскосые глаза с живым любопытством осматривали новобранцев, и в её взгляде не было ни брезгливого высокомерия, ни надменной оценки, как у выбирающей картошку придирчивой селянки.       Всеобщее внимание к Раде приковалось по двум причинам, и если с красотой всё было понятно, то вторая лениво, точно делая всему миру одолжение, вышагивала рядом с ней вплоть до алтаря, а потом улеглась у её ног. Большая поджарая кошка чем-то походила на каллифа, но даже самые рослые и свирепые исхальгеновские твари показались бы рядом с ней суповым набором. Зверь Рады превосходил их размерами в добрые три раза, его шею обрамляла густая золотая грива, а под крепкой синей шкурой перекатывались мышцы, чьей силы явно хватало, чтобы разорвать напополам балаура. Словно чувствуя направленные на него взгляды, элементаль широко зевнул, продемонстрировав гряды устрашающего вида клыков. Такими уже не то, что балаура, такими и из дракона можно приличный кусок выдрать...       Найр покосился на Хайна. Тот, судя по выражению лица, серьёзно задумался, правильно ли выбрал путь Волшебника вместо перспективы обзавестись однажды таким же “любимцем”. Поймав его взгляд, друг усмехнулся, и по их личному эфирному каналу прилетело:       “Не переживай, мне и одного блохастого товарища хватает.”       “А ты мойся почаще, и на товарищей блохи перепрыгивать не будут”, — вернул шпильку Найр.       Вальд, впрочем, на фоне Рады и её зверя нисколько не терялся. Судя по тяжёлым латным доспехам — Страж, либо Гладиатор, но Найр сделал ставку на Стража. Примерно одного возраста с Радой, черноволосый и короткостриженный, он по сравнению с ней выглядел очень сдержанным типом, в том числе за счёт абсолютно непроницаемого взгляда зелёных глаз. Отчего и дружелюбная улыбка смотрелась на его приятном лице не то, что не искренней... скорее ровно тем, что он хотел показать. Походка у него была тяжёлой, размашистой, а размах плеч наводил на мысль, что если ему вздумается схватиться с балауром в рукопашную, то для балаура это будут очень плохие новости. Легко было представить его во главе огромной армии на передовой. Особенно с таким голосом — бархатный и очень приятный, он накрепко врезался в сознание, и в нём сквозила уверенность человека, который привык, что его слушаются.       Вальд и Рада переглянулись, видимо, молчаливо решая, чья очередь на этот раз. Потом Заклинательница выступила вперёд, заговорила, и присутствующие поражённо замерли, стараясь даже дышать как можно тише. Если бы серебро обрело голос, он был бы именно таким.       — Уже здесь и сейчас вы должны забыть о своей прежней жизни, и это касается всех вас. Не имеет значения, кем вы были и чем занимались раньше, будь то отпрыск благородной семьи или селянин из Исхальгена. Крылья и поле боя уравнивают всех вас, и дают вам равные возможности, но вместе с тем же и равную ответственность. Ваши командиры, военачальник Видар, и сам Асфель будут требовать с вас одинаковой отдачи, не давая поблажек и не делая скидок на ваше происхождение.       Найр кожей чувствовал недовольство некоторых “породистых детишек”, но никто из них не смел даже сбиться с дыхания. Мягкая расположенность из облика Рады не исчезла, но немного отступила, выпустив вперёд уверенность и твёрдость опытного командира, чьи слова недопустимо пропускать мимо ушей. А нравится то, что она говорит, или нет, это уже личные проблемы.       Когда Рада закончила, вперёд выступил Вальд, но с гораздо более кратким обращением:       — Мне нечего добавить к словам моей коллеги, но я могу подтвердить их личным примером. Я и Рада некогда были такими же, как и вы. Простыми селянами из простых семей. Подумайте над этим. А сейчас, пусть начнётся церемония.       По толпе прокатился ропот, Хайн и Найр изумлённо переглянулись. А выглядели-то Рада и Вальд так, как будто уже родились с такой статью и выправкой! Но потом верховный жрец выступил вперёд, призвал сосредоточиться, и переваривание впечатлений пришлось отложить на потом.       Смотреть во время церемонии прямо на верховного жреца не полагалось, но Найр успел заметить, что лицо у Бальдра на краткий миг сделалось таким, будто его заставили проглотить целый лимон.              Аша поймала их у выхода из Храма сразу после церемонии, и, не став выбирать, кого обнимать первым, сцапала обоих. И сразу же оттащила в сторонку, подальше от основной толпы.       — Как прошло? Столько вам нужно рассказать и показать, голова кругом!       Найр, испытывающий те же проблемы с головой, и в довесок с бешено колотящимся сердцем, вздохнул:       — Я сейчас прозвучу как невоспитанная деревенщина...       — Которой мы и являемся, — язвительно вставил Хайн.       — ...Но давай начнём с того, что сядем где-нибудь и пообедаем, а?       Аша, как ни странно, не стала возмущаться и бить их по голове с воплями “вас только что посвятили в даэвы, а вам лишь бы жрать”?! Наоборот, понимающе улыбнулась:       — Подходящее место тут только одно, и давайте шустрее, пока все столы не заняли.       Легко сказать “шустрее”. Потом Найру пришло в голову, что даже если бы с ними сейчас не было Аши, то общий поток всё равно унёс бы их в том же направлении. Запоздало его посетила мысль, что, в сущности, им с Хайном повезло — их здесь кто-то встретил и взял под крыло, в то время как многие уходили обратно в Фернон в одиночестве, и со своими вопросами им предстояло разбираться самостоятельно.       Вот у них с Хайном вопросов была сотня. Самый главный, конечно же, горько-ядовитое "что, раз теперь мы тоже обзавелись крыльями, то можно и возобновить общение"?              Аша получила крылья три года назад, и первое время ещё посылала о себе весточку. Но всё реже и реже, а в последний год пропала вовсе, толком ничего не объяснив. Горькая обида — видимо, решила, что теперь дружба с двумя ворами ей не по статусу — мешалась с безумным беспокойством — а вдруг что случилось, в Бездне, или ещё где-то там?! И то и то спокойного сна лишило начисто.       Но устраивать разборки и допрос с пристрастием прямо сейчас казалось глупым.       Вместо этого Хайн спросил:       — И часто такие важные шишки лично нянчатся с молокососами, или нам сегодня повезло?       — Да нет, это почти обычное дело. На такие большие церемонии принято отправлять кого-нибудь из высших рангов, чтобы и приободрить, и вдохновить, всё в этом роде. На моей, к примеру, народу было раза в три меньше, и там просто один из Великих Генералов толкнул то же самое, что наверняка и Рада с Вальдом. Сбили спесь с аристократят и подбодрили простых ребят, да?       — В точку, — рассеянно ответил Найр. Слушать Ашу, поддерживать разговор, и глазеть по сторонам одновременно было, мягко говоря, непросто. Взгляд просто не знал, за что зацепиться, поэтому пришлось силой концентрировать внимание на разговоре. Никуда от них Пандемониум уже не денется, в конце концов.       — Представляю, какое кислое лицо было у Бальдра, — Аша злорадно усмехнулась. Когда она говорила о божественном наместнике, ни грамма почтения или уважения в её голосе не было и в помине. — Его Святейшество-то самый что ни на есть породистый аристократ. Древняя уважаемая даэвская семья, всё такое, с соответствующими взглядами. А все трое нынешних Командующих — бывшие простолюдины. И вот ему им кланяться, и попускать то, что они несут! Ещё и с одобрения Видара!       — И простых ребят вроде нас подбодрить, и с благородных детишек спесь сбить, и классового врага позлить. Умно, умно, — усмехнулся Хайн.       Аша кивнула:       — Их слова это не пустопорожнее сотрясание воздуха, а личный опыт. А в Анхейле — это район, где живут аристократы — из-за этого круглый год жаркая погода.       Все трое посмеялись, и на краткий миг им показалось, что всё так же, как и в старые времена.              Афельбайн понравился Найру сразу. Аша успела объяснить, что это основное питейное заведение, но вопреки тому, что он успел себе представить, таверна не отличалась ни помпезностью, ни броскостью. Наоборот, у её владельца было всё в порядке со вкусом, и оформлена она была чуть ли не как деревенское заведение, только в разы просторнее, чище, и уютнее.       Аша не преувеличивала, сказав, что им надо успеть занять столик — народу прибывало, и едва получилось отыскать свободный у самой стены.       Стоило им рассесться, как Аша вдруг глубоко вздохнула, и сказала:       — На самом деле, завидую я вам. Фернон отличное место. А для студентов Храма Правосудия комнаты выдают прямо рядом с главным зданием, в чете города.       Долго соображать, к чему это вообще было сказано, не пришлось.       — Подожди, так ты учишься в Храме Правосудия?! Серьёзно?! — брови Хайна чуть не совершили круговое путешествие по его лицу. Найр же присвистнул и заметил:       — Я думал, кого-то с нашим прошлым там не жалуют.       — А какое-то время так и было. Но новое руководство, по его же собственным словам, предпочитает “мыслить гибко”, — процитировала Аша. — Криминальное мышление на службе порядка, и всё такое. Не скажу, что такой подход ввели прямо сейчас, я отнюдь не первый студент с прошлым, о котором в приличных кругах говорить не принято. Но на нас всё равно смотрят куда внимательнее. Отслеживают, что мы делаем, и с кем связываемся, а какую-то переписку и вовсе запрещают до определённого времени, даже со старыми друзьями. Строжайшая конфиденциальность, и всё такое.       Аша помрачнела так резко, что Найру и Хайну на долю секунды даже стало стыдно за собственную горькую обиду. Не дав им переварить это чувство, Аша сцепила руки в замок и вздохнула:       — Не прикидывайтесь, я знаю, о чём вы думаете. У вас всё на лицах было написано в тот самый момент, когда мы встретились. И на вашем месте я тоже бы подозревала себя... в этом всем. Но это не так. Или вы правда думаете, что я просто так оказалась у телепорта, когда глашатаи раструбили о новом наборе? Их за год проводят несколько раз, между прочим. Да что там за год, бывает, что и за месяц...       Что на это сказать, Найр и Хайн нашли далеко не сразу.       Фору им дала подскочившая к их столику пронырливая работница, поинтересовавшаяся, что будущие герои Асмодеи желают попробовать. Аша вполголоса проинструктировала её на тему “новые герои у нас из Исхальгена, ничего, кроме рыбы и мяса бракса на тарелке никогда не видели, и то в удачные деньки”. Девица понятливо усмехнулась, кивнула, и удалилась.       — Разумеется, за мой счёт, — спешно добавила Аша.       Хайн вздохнул, закрыл глаза, и отчеканил, стараясь, чтобы его голос звучал спокойно:       — Аш, всё было бы гораздо проще, если бы ты нам сразу это сказала.       — Знаю, — вздохнула Убийца. — Я растерялась, ну или сглупила, на ваш выбор. Хотела объясниться по-нормальному, а не впопыхах. Мы и так на церемонию опаздывали.       И вот что тут сказать, чтобы не начать первый день в Пандемониуме с детской ссоры?!       На языке у Найра вертелось много чего, но в первую очередь — что у балаура под хвостом он видел эту церемонию, когда три года жил, не зная, всё ли с его первым в этой жизни другом в порядке, а в последний год какие только ужасы ему на ум не приходили. Что в первую очередь они с Хайном рады тому, что она жива-здорова, и тому, что даже спустя несколько лет она даже не думала от них отказываться, несмотря ни на что...       Нет, он ещё и размышляет!       Пнув под столом Хайна, который открыл было рот, Найр взял Ашу за руку, и твёрдо отчеканил:       — Аш, самое главное, что всё в порядке. С тобой, с нами, и вообще.       Аша облегченно улыбнулась, а Хайн возмутился:       — И зачем было меня затыкать, когда я собирался сказать то же самое?!       Найр закатил глаза:       — Затем, что у тебя был такой вид, будто ты хочешь устроить тут идиотскую истерику.       — Да, наша подруга жива, здорова, и ждала нас всё это время. Это, конечно же, должно оставить в полном спокойствии, — огрызнулся Волшебник.       Прежде, чем Найр успел что-то ответить, Аша рассмеялась.       — Рада видеть, что вы нисколько не... изменились.       Паузу она выдержала слишком долго для случайной.       — “Не повзрослели”, ты хотела сказать, — переглянувшись с Хайном, усмехнулся Гладиатор.       К ним подошла та ж девица, на этот раз с подносом, на котором стояли три большие кружки, и беседа потекла куда как живее и дружелюбнее. Выпивка, правда, тут была совершенно ни при чём.       Аша, похоже, задалась целью не выпустить их из-за стола, пока не расскажет вообще всё. К тому времени, как принесли поднос с едой, у Хайна и Найра головы почти шли кругом, а Ашу не заткнули даже жареные в маринаде ребрышки:       — Самое главное, с легионами я вам спешить не советую, — обкусывая особо мясистое ребро, говорила она. — Хотя бы несколько месяцев, а в идеале вообще год или два, послужите в региональных войсках, погоняйте оборотней да балауров, заведите знакомства, и разберитесь, чего вам вообще хочется. И сразу говорю, совсем зелёных ребят серьёзные легионы предпочитают не брать. Так что не совершайте обычной ошибки всех новичков и не смотрите пока что в сторону большой тройки.       — А это..? — быстро спросил Хайн, наматывая на палочки лапшу в терпком соусе.       — Личные легионы Командующих. Вальда и Раду вы уже видели. Рада командует “Эфирной Лилией”, и её легион подчиняется в первую очередь госпоже Румиэль. Для многих магов попасть туда это мечта всей жизни, но они и берут только лучших. Ну, или очень перспективных новичков, из которых потом их и обучают.       Хайн неопределённо хмыкнул.       — Вальд в тройке самый молодой. Его назначили после того, как с прошлым Командующим случилась какая-то мерзкая история, о которой в широких кругах не говорят. Кажется, над заменой долго не думали, у Вальда уже тогда были имя и репутация прекрасного легата и бойца. Он умеет к себе располагать, заметили?       Ну, Найр такого про себя сказать не мог. Наоборот, Вальд ему скорее не понравился — неуловимым ощущением, что показывает он ровно то, что хочет. Слишком сильна была его привычка не доверять таким людям.       — Ну а третий? — спросил он. Хотя, по правде сказать, всё его внимание сейчас было сосредоточено на тарелке со стейком из красного сочного мяса, а в голове вертелись мысли, что к рыбе он теперь если и прикоснётся, то только в ночных кошмарах.       Аша так поморщилась в чашку с чаем, что сразу стало понятно, насколько это тема неоднозначная.       — "Ярость Асмодеи". Очень серьёзные ребята. Настоящие ветераны, большая их часть чуть ли не Катаклизм помнит. Они держат почти все наши крепости в Бездне, а на их счету основное количество самых громких побед. Но сейчас их в Асмодее нет, они вот только вчера по приказу лорда Джикела отбыли воевать на территориях балауров. И с самими балаурами, и с элийцами. Многие уверены, что им удастся даже занять крепости в Ингисоне — это как раз элийские территории — но это явно не скоро...       — Для такой характеристики что-то тон у тебя не особенно восхищённый, — заметил Найр. — Давай угадаю, ребята сами знают, что лучше всех, и ведут себя соответственно?       — Если бы, дисциплина там как раз драконья. Проблема в их легате. Ими командует, одним словом, Ясон, а он тот ещё тип. С Вальдом они друг друга терпеть не могут. Ясон, как я слышала, был категорически против его назначения Командующим. А с Радой они когда-то были женаты, и, насколько я знаю, развод она отмечала всем легионом.       Да уж, исчерпывающе.       Найр попытался представить величественную Командующую в центре шумной вечеринки, и с изумлением понял, что получается легко. Уж очень живой и непосредственной она ему показалась в храме, несмотря на всю суровость и строгость. Особенно в сравнении с Вальдом.       Аша же, сообразив, что звучит как какая-то деревенская сплетница, поспешила исправиться:       — Конечно, в первую очередь, Ясон — великолепный легат и отличный воин, а его стараниями Асмодея одержала огромное количество побед. Какие только истории про него не ходят, вроде той, где он голыми руками оторвал голову дракону, командовавшему одной из балаурских осад, или где он сумел отстоять крепость со вдвое меньшими силами, чем для этого нужны. Но он очень, очень суровый и тяжёлый человек. И крайне требовательный. Многие совершают ошибку и не принимают это в расчёт, когда подают заявку в его легион.       Найр только плечами пожал, и стащил у неё с тарелки ребрышко:       — Ну, я туда не собираюсь, и замуж мне за него не выходить, так что балаур с ним.              Когда они наконец-то выбрались из Афельбайна, вдоволь наевшись и наобщавшись, Пандемониум укутал глубокий уютный вечер. На улицах зажглись разноцветные фонари, отбрасывающие на стены города радугу переливов. Найру это напомнило о глубоководных рыбинах, которых он в детстве видел в книге с картинками — невзрачные на свету, в темноте они вспыхивали яркими огнями. Ему даже на краткий миг почудилось, будто он расхаживает по улицам глубоководного города, и высокие гряды гор, окружавшие Пандемониум, только усилили впечатление.       Неспешно прохаживаясь к телепорту, они разговаривали в основном о какой-то ерунде, и то неохотно, больше желая продышаться свежим прохладным воздухом. А ещё, несмотря на время, на улицах было так же оживлённо, как и днём.       — Вам бы хорошенько выспаться. Как-никак, с завтрашнего дня начнётся совершенно другая жизнь, — проводив их до телепорта, сказала напоследок Аша. — Погоняют вас наставники, чему-то научат, и бросят для начала в Альтгард. Там командует Суэрон, и у него характер человека, который застрял на этой должности с незапамятных времён, и не имеет шансов куда-то с неё деться. Он всех страшно злит, но если переживете его, дальше будет проще.       — Что бы мы без тебя делали, — улыбнулся Найр, пометив информацию как неприятную, но полезную. Нет уж, он в Исхальгене был сыт по горло смотрящими на него свысока мудаками, годами учился не давать им на себе ездить, и на этого найдёт управу. А что субординация, так даже интереснее.       — Надеюсь, то же самое, что и я без вас все эти три года — жутко скучали, — усмехнулась Аша.       — Ну, это мы и так, — хмыкнул Хайн.       Аша рассмеялась, а кто из них троих и кого обнял первым, крепко и уже по-настоящему, значения не имело.              Разумеется, на неформальном праздновании начала новой жизни в Ферноне никаких аристократят не было и в помине, так что атмосфера царила не в пример храмовой, куда теплее и свободнее. На большую площадку перед главным входом в общежитие стащили скамейки, столы, стулья, жгли костры, а запах шашлыка, казалось, долетал до самой Бездны.       О своей профессии Найр и Хайн собирались отмалчиваться, на худой конец обтекаемо отвечать, что просто выживали, как могли. Но никто особо и не спрашивал. Хотя отовсюду и неслись истории про оставленную позади жизнь, рассказывать их или нет, было личным выбором каждого. На алкоголь никто особо не налегал — наставники явно не обрадуются, если новоявленные новобранцы завтра заявятся на тренировки с трещащими головами.       Но Найру это было необходимо, и вдобавок, пить он умел отлично. А за помощь с шашлыком ещё и налили не самое дрянное, что было в наличии. Нагло урвав как можно больше, Найр отыскал взглядом Хайна и усмехнулся, увидев ровно то, что ожидал — мурлыканье с какой-то симпатичной барышней. Ну и ладно, ему больше достанется. Хотя... друзья они или нет, в конце концов?       Хайн благодарно кивнул, а девица, оценив алкоголь получше, передала свою кружку Волшебнику и попросила его подождать, пока она сбегает за шашлыками.       — Удачи тебе с Эфирной Лилией, — Найр отсалютовал Хайну полной чашкой.       Отпираться он не стал.       — Рада потрясающая, — помедлив, сказал Хайн. — Честно говоря, я до сих пор перевариваю то, что она и Вальд были такими же, как мы. Я ведь всю жизнь мечтал вырваться из всей этой грязи, в которой мы с тобой и Ашей варились. Доказать себе в первую очередь, что я способен на нечто большее. Без шуток, Найр, но это самый лучший день в моей жизни.       — Станешь центурионом, не забывай писать, — усмехнулся Найр. — Я серьёзно, если что.       — Писать кому и куда? Ты что, далеко собрался? — фыркнул Хайн.       — Без понятия, — кратко ответил Найр. Прозвучало куда мрачнее и тяжелее, чем ему хотелось, с головой выдав практически всё, что он чувствовал с того самого момента, как впервые расправил крылья.       Волшебник вздохнул, и хлопнул его по плечу.       — Вроде как над нами никто не стоит со страшной рожей и требованием немедленно изложить все свои планы на ближайшие сто лет. Если, конечно, у тебя там действительно просто вино. Дыхни-ка?       Найр с усмешкой отмахнулся.       — Иди спать, и не парься, придурок, — мягко, по своим меркам, хмыкнул Хайн. — Всё будет хорошо.       Найр чуть было не сказал вслух “у тебя так точно, ты-то, в отличие от меня, всегда знал, чего хотел", но посчитал, что не стоит. С какими-то вещами надо справляться самостоятельно.              P.S       С “личным пространством” Найр всё-таки погорячился.       Двери в общежитии хлопали почти круглосуточно, и ладно бы просто “хлопали”.       Однажды ночью после особо изматывающего дня — наставник с него сто шкур спустил и разве что наизнанку не вывернул, это оставил на следующий раз — он проснулся от... по правде говоря, не понял, от чего. Вначале раздался женский визг, потом мужской вопль, потом треск дерева, потом ещё один вопль, на этот раз синхронный, и всё это сопровождалось крепкой женской руганью. Кого-то обзывали такими словами и желали такого и в таких выражениях, что даже выросший среди разбойников Найр впечатлился. Сильно.       Захлопали двери, такие же невыспавшиеся даэвы наперебой пытались выяснить, кто кого душит. За что, никого не волновало, куда больше их интересовал вопрос, когда додушат окончательно, и дадут уже выспаться.              Ещё жалованье им на период обучения, конечно, полагалось, но такое, что в Афельбайне не попируешь, само собой. Так что пришлось ещё и учиться самостоятельно готовить. И если у Хайна и Найра с этим проблем не было ввиду жизни, в целом представляющей из себя комплекс развлекательных мероприятий “сдохни или умри”, то вот у соседей дела шли не всегда гладко.       Так, одного молодого Целителя, попытавшегося повторить один брустхонинский рецептик, чуть не отправили на кибелиск всем крылом — вонь стояла такая, что должно было вытравить наповал не только тараканов, мышей, крыс, и комаров, но ещё и балауров-диверсантов, если бы таковые нашлись.              В другой раз посреди ночи по коридорам пронеслось стадо браксов в гоне, на поверку оказавшееся смертельно перепуганным молодым Чародеем, требующим Целителя Душ — один молодой даэв, в прошлой жизни мучившийся от аллергии на молочные продукты, решил отметить новую жизнь новыми вкусами. “Новая жизнь” не оценила — и на кибелиск не отправило, и от исцеляющих умений не попускало.       Целительницу при помощи сжалившихся старших товарищей нашли спустя минут десять. Заспанная молодая девушка в домашнем халате и с сеточкой на волосах, казалось, ничего толком не сделала, просто потрогала едва-едва подающего признаки жизни пациента за виски и неслышно прошептала несколько слов. А когда его попустило, терпеливо объяснила и ему, и всему сбежавшемуся на шум крылу:       — Аллергии, строго говоря, у тебя действительно больше нет, но твоя душа этого пока что не поняла, и реагирует так, как привыкла. Это остаточный рефлекс, сродни тому, как потерявший кисть руки будет продолжать ощущать шевеление пальцев. Он пройдёт с течением времени и с ростом твоей силы, как даэва.       К экспериментам после этой небольшой лекции относились с куда большей осторожностью.              На следующий полёт Найр бы не обратил никакого внимания, если бы при этом не ругались ну очень знакомые голоса.       Предвкушающее ухмыльнувшись, он выпутался из объятий симпатичного Целителя, пошарил по полу, натянул на себя рубаху — кажется, наизнанку, и кажется, этому же Целителю и принадлежащую, подниматься с постели после умопомрачительного секса и разбираться, где чьи тряпки, как-то не хочется — Найр вышел на балкон, по совместительству служивший их крылу коридором, вдохнул свежий ночной воздух, опёрся о перила, и ехидственно спросил у матерящихся кустов:       — Ну что, долетался?       — Так, пошёл нахер! — огрызнулся Хайн, а потом выругался ещё крепче, когда ему на голову прилетели собственные вещи. Ну, барышня попалась ещё милосердная. Недельку назад одна Лучница вообще развесила шмотки поматросившей её Стражницы по всем деревьям Фернона, и громко, на весь эфирный канал, посоветовала ей обратиться за помощью к той... “особе” с двумя кинжалами, с которой они намедни развлекались в её же комнате.       Найр, не сдержавшись, оскалился, и, прикрыв рот ладонью, заговорщически поделился:       — Я только что оттуда, и знаешь, спасибо за заботу, — и подмигнул так, что будь здесь Аша, ей бы пришлось арестовать его на несколько суток за аморальное поведение в общественном месте.       — Вот же блядина ты подзаборная, — беззлобно вздохнул Хайн, кое-как выбравшись из кустов и натягивая штаны.       — Это мне говорит Волшебник, которого подружка прямо сейчас перекинула за тот самый забор, потому что его орб, образно выражаясь, прилетел в другое гнездо, — ничуть не обидевшись, парировал Найр.       — Найр, Хайн, заткнитесь вы уже, и дайте людям поспать, — недовольно рявкнули откуда-то сверху.       Ах, да, это всё, что нужно было знать о толщине местных стен.