Забудь навсегда мое имя

- Ну вот, здесь можно и пообедать, - оглядывая подходящую на его взгляд таверну, сказал Касильяс. - Эмм, а тебе не кажется, что здесь слишком много женщин? – спросил Давид, снимая с себя верхнюю одежду. - Женщин много не бывает, - с улыбкой ответил Икер. Они сели за единственный не занятый людьми столик. Сидящие рядом громки о чем-то переговаривались и смеялись, многие уже были явно в нетрезвом состоянии. Вилья еще раз осмотрел помещение и воскликнул: - О боже, Икер, это же публичный дом! Касильяс бросил взгляд на лестницу, ведущую наверх, и увидел стоящую на ней полуобнаженную девушку. Юноши буквально пулей вылетели из здания, забыв про голод. - Если бы кто-то из преподавателей увидел бы нас, об университете можно было бы забыть, - краснея от стыда и злости, сказал Давид. - Да ладно тебе, эти старики сюда даже не заходят, хотя им ведь тоже иногда хочется тряхнуть стариной, - попытался отшутиться Икер, хотя у самого сердце из груди рвалось наружу. - Тихо! – скомандовал Вилья, тяжело дыша и глядя куда-то поверх правого плеча стоящего напротив него друга. - Не бойся, дорогой, даже если бы нас заметили, то вряд ли бы что-то поняли. Они стары, как мир. - Да замолчи уже! - Что? – ничего не понимая, спросил Касильяс. Вилья тихо выругался и прикрыл глаза ладонью. Икер с недоумением повернулся и тут же буквально врос в землю. - Добрый день, господа. От властного, громкого голоса преподавателя у юноши мурашки пробежали по спине. - Здравствуйте, - единственное, что он смог сказать. В голову невольно прокрался вопрос: «А давно он тут стоит?» Спрашивать бесполезно, по его возмущенному лицу и так все ясно. Проклиная Вилью за то, что он ничего не сказал, Икер постарался придумать разумное оправдание своим словам. - Вы можете повторить все, что только что сказали? – с невозмутимым видом продолжил учитель. - Прошу прощения… - Вы хотите поступить в университет? -…Я готов забрать свои слова назад и… - Отвечайте на мой вопрос! Хотите или нет? - Хочу, - виновато опустив голову вниз, ответил Касильяс. - А вам известны правила этого учебного заведения? - Нет. - Посещение публичных домов строго запрещено. - Но мы… - Оскорбление преподавателей не приемлемо. Нарушивших столь легкие правила учеников наказывают по полной строгости. - Мы не знали, что это публичный дом. - Да, я готов поверить и даже в то, что вы к тому же не умеете читать, - он ткнул пальцем в сторону вывески над дверью. Икер только сейчас ее заметил. - Как вас зовут? - Икер Касильяс. - А вас, молодой человек? – теперь он обращался к Давиду. - Давид Вилья, - тихо ответил тот. Оба отлично понимали, что они жестоко попали, что теперь не видать им университета, как своих ушей. - Ну что ж, я жду вас в субботу в 13 кабинете. Будем разбираться, – командным тоном заявил преподаватель, - А теперь я вынужден вас покинуть. До встречи! Как только мужчина скрылся за поворотом, Касильяс бросил на друга такой взгляд, что тому захотелось провалиться сквозь землю. - Поосторожнее, испепелишь, – попытался отшутиться он. Но Икер только сильнее нахмурился. - Вот не надо во всем винить меня, ладно? - Но это же ты… - Я тут ни при чем! – уже более твердо ответил Давид, - Что нам теперь делать? - Теперь можно и сходить к девушкам, нас все равно накажут. - С ума сошел?! - Тогда у нас нет другого выхода, и мы будем обязаны явиться в субботу в 13 кабинет. Они еще немного побродили по улочкам Мадрида и, голодные, вернулись в университет. Там их заставили подождать еще полчаса, а потом объявили результаты. В связи с поступлением в учебное заведение большего количества учеников, чем требовалось, учителям пришлось расселить их по парам и тройкам в комнаты. Икер поделил комнату с Серхио Рамосом, веселым, улыбчивым парнем. Давиду повезло больше – ему не досталось партнера, и поэтому он занял отдельную комнату, чуть меньше, чем у остальных, рассчитанную на одного человека. После распределения всех собрали в холле здания, чтобы объявить распорядок дня, правила, законы и познакомить с учителями. - Антонио Ди Натале? – удивленно спросил Вилья у Икера после объявлений. - Он итальянец. Я уже говорил о том, что сюда приезжают ученики и учителя из разных стран, - объяснил Касильяс. - А сэр Лэмпард откуда? - По–моему, из Англии. - А вон тот преподаватель, который поймал нас около публичного дома, – кивнув головой в сторону лестницы, заметил Давид. - Марсель Десайи, приехал из Франции. - Я уже его ненавижу, что он вообще тут забыл? После революции французы правили Испанией, помнишь Жозефа Бонапарта? - Помню, сколько крови было пролито, но эти трусы попробовали настоящего испанского оружия, больше не сунутся к нам. Даже сам Наполеон, который – подобно всем людям своего времени – считал Испанию безжизненным трупом, был весьма неприятно поражен, убедившись, что если испанское государство мертво, то испанское общество полно жизни, и в каждой его части бьют через край силы сопротивления. И этот Марсель зря приехал, - он с неприязнью взглянул на учителя. Икер, засмеявшись, потрепал друга по голове и весело сказал: - Пошли. Он проводил его до комнаты, которая находилась в другом крыле университета. - Спокойной ночи! - Как-то мне не привычно быть так далеко от тебя, - смущенно признался Вилья. - Не волнуйся, я буду рядом, - успокоил его Касильяс и ободряюще улыбнулся. Но, как ни странно, уснуть в эту ночь они оба не могли. Давид бродил по своей маленькой комнатке, брал книги в руки, машинально перелистывал их и, не находя ничего интересного, ставил обратно в небольшой книжный шкаф. Покидать свою комнату с десяти часов вечера до шести утра было строго запрещено. Бродить по университету ночью нельзя, но для Вильи правила – пустой звук, поэтому он, накинув поверх сорочки теплую кофту, вышел в коридор. Давид знал, что совсем неподалеку, за поворотом сидит сторож, а еще на первом и третьем этажах. Но Вилья идет по другому пути, осторожно обходит сторожа, чтобы ни в коем случае не попасться. Он заглянул в библиотеку, прошел между рядами стеллажей, и уже хотел было вернуться обратно, как вдруг услышал чей-то приглушенный шепот. Давид, будучи любопытным юношей, не мог спокойно удалиться, он на цыпочках подошел к полуприкрытой двери в маленькую комнату, служившую складом для старых книг. - Он собирается напасть через неделю. Вилье не было видно говорящего, но он отлично слышал, что тот говорит. Комнату освещала всего лишь одна свеча, стоявшая на маленьком столике, около которого сидели двое юношей. Одного из них Давид узнал – это был Хаби Алонсо, он занял комнату рядом с ним. - Я считаю, у него ничего не получится. Нам нужно что-то больше простого принуждения. Необходимо, чтобы народ верил в нас, шел за нами, а не наблюдал за нашими бесполезными попытками бороться с несправедливостью,- поднявшись из кресла, сказал он. - Сильва делает все, что может, но я не могу не согласиться с тобой – нам нужна помощь. - А что насчет твоего соседа, Серхио? – спросил уже другой голос. - Не знаю, пока всего лишь слежу за ним. - Тогда, может быть, закончим на сегодня? - Да, всем доброй ночи, господа. Вилья отпрянул от двери и поспешил уйти , до комнаты. Он, к счастью, добежал без приключений. Касильяс же в это время сидел за столом и старался как можно быстрее записать пришедшие в голову строчки очередного стихотворения. Его всегда вдохновляли обыденные вещи, совершенно не примечательные. Такие, что обычный человек может пройти мимо них и даже не заметить. Его сосед по комнате, вопреки правилам, куда-то ушел. «Надо будет потом поближе познакомиться с ним»,- мысленно поставил галочку себе в голове Икер. Он устало потер виски, вдохновения хватило всего на два листа, а глаза уже слипаются, хочется спать. Мысли мечутся в голове, смешиваясь с отрывками фраз, каких-то строчек, красивых слов. Последнее, на что хватает Касильяса - это дойти до кровати и, не раздеваясь, рухнуть на нее.