×××
Хайнц быстро нашел кое-что похуже, чем День Газового Баллончика… День электрошокера. У них должно было быть понимание оружия. Хайнц протестовал: у них было оружие, но они не собирались быть застреленными… Один из других стажеров очень категорично сказал ему, чтобы он не давал начальству таких идей. Он стоял посреди спортзала с другими стажерами. Два старших агента подошли к нему с обеих сторон, каждый из них взял его за руку. Хайнц напрягся, хотя они сделали то же самое с другими. — Постарайся расслабиться, — сказал агент рядом с ним. Хайнц знал этого человека. Гэри? Гэри! Так его звали, он был врачом скорой помощи, и Хайнц помнил его с той ночи на своём балконе, когда Перри чуть не истек кровью. — Дыши и постарайся расслабиться. Так будет лучше, — сказал ему Гэри. Тот, кто был позади, предупредил, что приближается, прежде чем шокер выстрелил с небольшим хлопком. Спину пронзила острая боль, и электрический разряд полностью ослепил учёного. Каждый мускул сжался, и мужчина резко втянул воздух, не в силах даже расслабиться, чтобы выдохнуть. Это было очень эффективно… Он смутно осознавал, что агенты опускают его на землю, чтобы он не ударился обо что-нибудь, если бы падал. Мышцы всё ещё содрогались, а Хайнц всё повторял свою мантру: «Сделай это ради Перри». День электрошокера бы самым отвратительным...×××
Хайнц не думал, что тренировки могут стать хуже, пока впервые не сел в машину на воздушной подушке. Он тяжело сглотнул, взглянув на Фила, у которого в руке был планшет, а на голове — шлем. Хайнц предположил, что новобранцы столько раз чуть не убили этого человека, что он должен был быть единственный в агентстве, который действительно может поставить «бесстрашный» на свою визитку… Он только что наблюдал, как Ванесса вывела машину на обочину тренировочной трассы, на которой они были. Это было похоже на массивную вешалку в аэропорту с трибунами сбоку, всё защищено тяжелым пуленепробиваемым стеклом. Сама комната была создана для аварий… Хотел бы Хайнц, чтобы у него была подобная комната, когда он учил Ванессу водить. Возможно, он не потерял несколько лет своей жизни и миллиарды нервных клеток в процессе. Вся группа была в шоке, когда Ванесса вышла из себя — она преуспевала во всём остальном. Однако Хайнц был единственным, кто не удивился. Девушка не умела водить. Добавьте к этому самолет, и это станет катастрофой. Может быть, он мог бы разработать что-то, чтобы хоть немного облегчить ей вождение. В то же время мужчина пытался снова научить её параллельной парковке. —Вау… Я не думал, что у неё когда-нибудь возникнут проблемы. — Пробормотал Карл, стоящий рядом с Хайнцем. Карл спустился, чтобы сделать заметки и помочь новобранцам привыкнуть к ховеркарам, устройство которых он им объяснял. Карл помогал со всеми новыми технологиями, особенно в эти дни, когда новобранцы подходили всё ближе и ближе к выпуску. — Но всё так. Я люблю её больше всего на свете, но я думал, что умру, когда впервые сел с ней за руль. — Признался Хайнц, затем послышался тихий смешок. — В итоге мне пришлось отступить. Перри научил ее водить. Не я. Карл удивленно посмотрел на него. — Серьёзно? Это сделал он? Хайнц нежно улыбнулся, кивнув. — Да… Он сказал что-то о том, что родители хуже всех учат своих детей водить. Слишком нервничают. — Пробормотал Хайнц, вздрогнув, когда Ванесса снова развернулась, ударившись о мягкий край дорожки достаточно сильно, чтобы выбить планшет из рук Филла. К его чести, он просто поднял его и терпеливо указал на ошибку. — Как, чёрт возьми, он это делает? — Спросил Хайнц, и Карл тихо усмехнулся. — Честно? Я почти уверен, что это какое-то лекарство от нервов. Никто не может быть таким стойким, — размышлял Карл, вызвав смешок у Хайнца. Наконец, Ванесса, к удовольствию Фила, закончила трассу. У неё было ещё много времени на симуляторах, и это был не последний раз, когда она водила эту машину… Но на данный момент Фил с радостью заметил улучшения. — Хорошо… Следующий придурок! Поднимайся! Хайнц тяжело сглотнул и встал, когда Карл помахал ему рукой. — Удачи! Он глубоко вздохнул и помахал Карлу в ответ, прежде чем подойти к машине. Фил кивнул, делая пометку в своем планшете. Учёный уже бывал в одной из таких раньше. На самом деле, несколько раз. Но никогда не садился за руль. Он вспомнил ту непринужденную легкость, с которой Перри переключал передачу и вёл ховеркар: как будто он ехал на универсале по шоссе, а не летел на воздушной подушке. Перри вёл машину с таким видом, что почти походил на человека, занимающегося утренней поездкой на работу. Когда Хайнц пристегнулся и положил руки на руль, он и представить себе не мог, что когда-нибудь будет так небрежно относиться к этому. — Хорошо, ты помнишь из симулятора, как начать? — Спросил Фил. Он прекрасно понимал, что некоторые новобранцы садились за руль и быстро забыли всё, что знали. Хайнц сумел кивнуть и глубоко вздохнул, пытаясь изобразить непринужденность, с которой Перри обычно это делал. — Сделай это для Перри, сделай это для Перри... — Тихо пробормотал Хайнц под нос; Фил наклонил голову, как будто услышал, но у него хватило порядочности ничего не сказать. Двигатель ожил, и машина на воздушной подушке поднялась, когда Хайнц нажал на акселератор. Ему едва нужно было коснуться управления, чтобы быстро понять, что это абсолютно не похоже на вождение обычного автомобиля… Стоило бы учитывать дрейф транспортного средства при каждом повороте, потому что ничего, кроме ракетных ускорителей, не могло остановить машину, когда она поворачивало. Не было сцепления, потому что не было колес. Так что любой поворот должен был быть продуман довольно далеко наперед. Хайнц быстро понял, что это будет долгий день, когда начал разворачиваться вдоль края: — Сделай это для Перриииииииииииии! Он почти закричал, когда машина на воздушной подушке завертелась, словно волчок. Фил только что набросал новую заметку и предложил Хайнцу проводить больше времени в симуляторе. ××× Хайнц нашел ещё кое-что, в чём Ванесса преуспела — конечно, он знал, что Перри научил её стрелять, но не думал, что она была настолько хорошим стрелком. Одна из первых вещей, которые Фил сказал ему, когда вышел из тира, было то, что Ванесса переиграла Перри в свой первый тайм-аут. Он открыто смеялся, когда вошел и увидел, что продырявленные мишени Ванессы и Перри в рамке и висят на стене почёта, а под ними — их фотографии. Перри выглядел слишком удивленным, а Ванесса улыбалась от уха до уха. Это было мило, и Хайнц был счастлив разделить этот момент с ними. Он помнил тот день: день, когда Ванесса сказала, что хочет присоединиться к ОБКА. Другие, казалось, тоже помнили это, потому что некоторые из старших агентов спустились, вспоминая об этом и побуждая Ванессу показать всем, чего она добилась. Хайнц мягко улыбнулся, хотя его внимание быстро вернулось к Филу, который протянул мужчине пистолет. Все они носили похожее оружие — ОБКА перешла на глоки годом ранее. Фил упомянул первое правило обращения с пистолетом, и Ванесса взволнованно поспешила дать ответ: — Всегда относись к нему так, как будто он заряжен, даже если ты знаешь, что это не так. — Выпалила девушка, и Фил улыбнулся ей. — Абсолютно верно. — Сказал он, вынимая обойму и поднимая ее. — Он заряжен? — Спросил он и тихо усмехнулся. — Любой, кто не Ванесса. Прозвучало несколько неуверненных «нет», прежде чем Фил кивнул и направил оружие на дальнюю цель. Он нажал на курок, и раздался громкий выстрел. — В этом случае в стволе есть один патрон. ВСЕГДА обращайтесь с пистолетом так, как будто он заряжен. Даже когда вы знаете, что это не так. Хайнц глубоко вздохнул, когда вызвался первым выстрелить в цель. — Сделай это для Перри, — тихо пробормотал мужчина. На этот раз хоть что-то далось ему легко. По-видимому, в Ванессе взыграли наследственные стрелковые таланты.×××
Тренировки были адом сами по себе, но почему они решили назвать одну из недель адской, оставалось загадкой. Пока новобранцы не узнали, что именно их ждало… Вертолет высадил их в дикой местности, у черта на куличках. Их было семеро: рекрутов высаживали группами по фамилиям, поэтому Ванесса оказалась рядом с Хайнцем, и они вместе смотрели за улетающим вертолётом. Заданием было выживать в одиночку целую неделю только с тем, что было рюкзаке. В одиночку... Как только вертолет скрылся из виду, один из новобранцев издал глубокий вздох. — Хорошо, у нас у всех есть координаты этого места. Я думаю, мы встретимся там через неделю. — Заявил он, остальные кивнули. Хайнц повернулся к Ванессе, но был застигнут врасплох, когда она резко шагнула вперёд и заключила его в объятия. — Самый странный поход отца и дочери в истории, — пробормотала она, вызвав у Хайнца смех. — Будь осторожна, Ванесса. — Твёрдо заявил Хайнц, и она кивнула. — Ты тоже, пап. — Улыбнулась она, и Хайнц действительно рассмеялся. — Дорогая, ты не знаешь, сколько раз твой старик ночевал в пустыне. Помни о своей семье оцелотов. — Указал он, и Ванесса с ухмылкой кивнула. Группа попрощалась друг с другом… Лидер группы, военный, быстро оттащил Хайнца в сторону, прежде чем они разделились: — Хорошо, когда мы вернемся, я хочу услышать об оцелотах, — Сказал он, и Хайнц усмехнулся. — Если переживём, я расскажу тебе и не такое. — Предложил Хайнц, и парень кивнул. Его имя, как он узнал, было Джейкоб Дэвис, но все звали его Джейком. Он был милым. Его суровая внешность была немного пугающей, но он все равно был хорошим человеком. Джейк несколько раз намекал Ванессе, что одинок, а она только закатывала глаза. Группа разделилась после принятия решения о сигналах друг другу, если что-то пойдет не так. Это тоже было частью обучения. Знать, когда нужно работать вместе. В ту первую ночь Хайнц поймал себе рыбу в реке и довольно вкусно поужинал. Затем вырыл яму в земле, чтобы спать, потому что почему бы и нет? А проснулся он, обнимая енота… Хайнц не хотел выгонять его, рискуя быть исцарапанным, поэтому позволил проклятой твари спать там, где она хотела. — Сделай это для Перри... — Тихо бормотал он, засыпая. На той неделе всё пошло не так: примерно в её середине погода достигла уровня муссонов. Они не сдались, но были вынуждены объединиться. Хайнцу удалось построить для всей группы приличное убежище, а парень-военный оказался чертовски хорошим охотником; Ванесса усердно работала, чтобы поддерживать огонь У всех остальных тоже были свои таланты и навыки — ОБКА получила чертовски хорошую группу новобранцев. — Сделай это для Перри, — бормотал Хайнц даже перед сном. ××× Он всегда знал, что в ОБКА стремятся к бесстрашию, но это было немного смешно. Как, чёрт возьми, он позволил себя уговорить на это, он никогда не узнает. Зато Хайнц знал, что Перри часто прыгал с парашютом, и у него определенно был личный парашют… Даже реактивный ранец… Но когда они объяснили ему, что такое HALO-прыжок... Хайнц прыгал с парашютом раньше — был кризис среднего возраста, — но прыжки с большой высоты? Костяшки пальцев побелели, настолько сильно он вцепился в сиденье, когда самолет набирал высоту. Рядом с ним сидела Ванесса; она тоже выглядела немного бледной. — Я делал это раньше! — Перекрикивал звук ревущего двигателя Джейкоб. — Это не так уж и страшно! Вам просто нужно заставить себя сосредоточиться, пока не достигнете уровня, необходимого для открытия парашюта! — Наши парашюты находятся на резервном таймере! — Крикнула Ванесса в ответ, затем посмотрела туда, где Карл делал заметки. — Верно? — Спросила она его, и Карл кивнул. — Если вы не дёрнете за кольцо, когда сработает сигнализация, система подождет минуту, а затем выпустит парашют, прежде чем вы упадете на землю! — Крикнул Карл в ответ. В самолёте было очень шумно. Не такая уж приятная поездка, как на самолете ОБКА или даже на коммерческом авиалайнере. Этот самолет был военного класса. Удобства были урезаны только до необходимых, потому что у ОБКА был очень интересный способ справиться со страхом. Времени уговаривать совершить прыжок не было — парашюты были установлены на аварийные таймеры, потому что ждать, пока они перестанут бояться, никто не хотел. Фил уже всё это объяснил и не раз. Когда самолет наберёт нужную высоту и окажется над полем — двери откроются. Затем у них будет пять минут, чтобы смириться с тем, что должно было произойти и поговорить со своим Господом, если кто-то не сделал этого раньше. Потому что в потом самолет должен был наклониться, и тот, кто не выпрыгнул по доброй воле, будет выброшен. Карл и Фил будут единственными на борту, кроме пилота, когда самолет приземлился. Все напряглись, когда самолет выровнялся. Теперь они далеко продвинулись в своих тренировках: где сначала было соревнование… То сейчас это просто… Другое. Рядом с ним молодая новобранка по имени Джессика выдохнула: — Я делала это однажды в колледже! — Поделилась она с Хайнцем. — Но не с такой высоты! Это кайф! Просто постарайся не фокусироваться на земле и на том, как быстро она приближается! — Попыталась успокоить девушка. Не помогло… Один из новобранцев запаниковал, и сквозь шум двигателя было слышно, как он молится. Громко. — Говори чуть громче! Мы достаточно высоко, Он может тебя услышать! — Перекричал шум двигателя Джейк. Двери самолета открылись, и порыв ветра потянул Хайнца наружу, в то время как остальные мгновенно переместились, чтобы удержаться внутри. Никто не шевелился, кроме одного адреналинового наркомана — молодого студента колледжа, подавшего заявление самостоятельно и теперь бросавшегося во всё новое с полным энтузиазмом. Хайнц был удивлён таким поведением, но Карл просто пожал плечами и сказал, что поначалу некоторые агенты были такими. У агента Пинки Чихуахуа по-прежнему случались такие приступы. Этого парня звали Тейлор. Он прокричал что-то о «мировой звезде» или что-то в этом роде и пушечным ядром вылетел из самолёта — Хорошо, ребята, мы не можем позволить ему обскакать нас! — Закричал Джейкоб, и это, казалось, подстегнуло их к тому, чтобы начать двигаться. Хайнц глубоко вздохнул и поднялся на ноги. Чёрт возьми… — Обратный отсчет начинается сейчас! — Оповестил Фил, и загорелся пятиминутный таймер. Джейкоб взлетел, выпрыгнув из самолета, и через мгновение Ванесса последовала за ним. Хайнц не собирался быть одним из тех, кого вышвырнут… Поэтому, сделав глубокий вдох и пробормотав «Это всё для Перри», он побежал в хвост самолета и прыгнул. Сначала он зажмурился. Воздух нёсся вокруг него, и падение заставляло желудок сделать сальто. Хайнц слышал, как кричала Ванесса. Нет... он сам! К тому же так пронзительно, что он молился Богу, чтобы никто больше этого не услышал. Через мгновение мужчина заставил себя открыть глаза. Место было выбрано в национальном парке, чтобы никто не видел, как они тренируются. Там было невероятно красиво. Крик сошёл на нет, и Хайнцу стало немного трудно дышать из-за несущегося воздуха. Вокруг него в свободном падении были и другие новобранцы: все они двигались с невероятной скоростью вниз, но им казалось, что они плывут по воздуху. Хайнц не мог не улыбнуться, наблюдая за всем, что мог предложить ему мир с высоты большей, чем обычно летают птицы. Он был так очарован этим, что едва услышал, как сработал таймер. Однако у него все же хватило ума дернуть за парашютный шнур. Последовал резкий рывок, и Хайнц схватился за рулевые ремни. Его спуск теперь значительно замедлился, но всё равно казалось, что он двигался слишком быстро. Когда они приблизились к поляне, другие новобранцы начали падать на землю, и до него доносились их радостные победные крики. Он тоже почти закончил! Это было неплохо! Сейчас Хайнц гордился тем, чего достиг. Приземление будет легкой частью- Но вдруг мужчина замер. Огромная поляна… С одним гигантским деревом посередине. Одно единственное дерево. Одно дерево на всём поле, и он собирался в него попасть! Хайнц попытался уклониться, но его подхватил восходящий поток воздуха. Он на автомате вспомнил всё, что говорил делать в чрезвычайных ситуациях Фил: подтянуть ноги поближе к себе, собраться с силами, и изо всех сил потянуть парашют в последней попытке сменить траекторию падения… Он сильно ударился о дерево, стропы мгновенно застряли в дереве. Чёрт возьми… Хайнц раздраженно выругался по-немецки, подождал, пока ветки перестанут трястись, прежде чем удосужился осознать ситуацию. Одно чертово дерево… Во всём поле… — Папа! — Испуганно вскрикнула снизу Ванесса, и он посмотрел туда. — Знаю, милая! Не стой подо мной! — Крикнул он в ответ и попытался подвинуться, чтобы осмотреться. Ему удалось ухватиться за ветку и подтянуться, пока он не смог развернуться, схватившись за что-то более прочное. Учёный надавил на ствол, убедившись, что он выдержит его вес, прежде чем вытащить свой аварийный нож из ножен на запястье. Хайнц оборвал стропы и ворча начал спускаться вниз. Больше никто не попал в дерево. Только он… — Я делаю это для Перри... — Тихо напомнил Хайнц сам себе. Он немного пошатнулся, когда его ноги, наконец, снова коснулись твердой земли. — Все это видели? — Раздался голос сзади. Фил наблюдал за ними весь день. — Вот так надо выбираться из проблемы. Очень хорошая посадка, Хайнц! Фуфелшмерц не смог удержаться от улыбки. Возможно, он всё-таки смог здесь освоиться… ××× — Хорошо, нам повезло, у нас есть зацепка. — Продолжил гудеть Монограмм. Десятки агентов стояли, слушая отчёт майора. Единственными новобранцами в группе были Хайнц и Ванесса, — остальные были полностью экипированными агентами, одетыми в спецодежду, вооруженными до зубов… Они собирались сражаться. Стажерам не разрешалось участвовать в подобном, хотя Хайнц очень много с этим спорил. Сейчас же у него было специальное устройство для отслеживания Перри, сделанное на основе ДНК-трекера мальчиков. Хайнц мог только молиться, чтобы в итоге оно не привело их к частям тела. Дело тянулось третий месяц и никаких результатов… Три месяца беспокойства. Три месяца он поддерживал связь с семьей Перри, пытаясь дать им надежду, не вызывая у них ложных ожиданий, потому что даже будучи стажером, Хайнц очень хорошо знал, что чем дольше не будет подвижек, тем меньше вероятность, что они найдут хотя бы тело Перри. Однако сегодня вечером они получили анонимную наводку. Подсказку, которая вполне может привести к ловушке. Сегодня вечером перевозили некоторых жертв торговли людьми, и у одной из них были бирюзовые волосы. И это всё. Они не знали, был ли этот человек мужчиной, женщиной или даже взрослым. Всё, что они знали, это то, что была передислокация, которой они должны были положить конец в любом случае… У одного из них были бирюзовые или, возможно, голубые или зеленые волосы. Никто не знал, был ли цвет натуральным. Возможно, он был синим, возможно — зеленым. Звонок поступил из доков. У было ощущение, что звонил докер, который передумал участвовать в схеме. Им удалось проникнуть в системы безопасности района и обнаружить некоторых людей, которых считали жертвами. Яркое пятно бирюзовых волос в середине группы было всем, что они заметили, но этого оказалось достаточно. Однако изображение низкого качества. Цвет был не очень хорош с самого начала. Информация поступила из местного полицейского участка, а ОБКА была правительственным учреждением, так что план был вполне осуществим, но они должны были быть готовы ко всему. Агент Э одарила Хайнца натянутой улыбкой, когда подошла к нему, молча протягивая руку. Он не винил её. Не многие агенты доверяли ему, но он всё же передал ДНК-трекер с некоторой неохотой. — Если что-то пойдет не так, я буду единственным, кто сможет его откалибровать. — Заметил Хайнц, кажется, уже в сотый раз. — А если тебя, тупица, подстрелят, агент Пи убьёт меня, когда вернется. — Серьёзно сказала агент Э. Хайнц открыл рот, чтобы привести аргумент, но у него его не было. Она была права. Он никогда бы не подумал, чтобы Перри был довольно раздражительным и обладал взрывным характером, ведь во всём, что происходило между ними, агент был само спокойствие… Однако это было так, и Хайнц убеждался в этом всё больше. Стажеры задавали вопросы, и некоторые из старших агентов были рады поделиться с ними своими любимыми — и Перри очень часто появлялся в них. — Ты ещё не полностью обучен. И не думай, что я не догадалась про вас. Если хочешь помочь, просто держись подальше от боя. Хайнц бросил на женщину равнодушный взгляд, но всё же кивнул: — Хорошо. Но не потеряй это. — Твердо сказал Хайнц, когда агент Э развернулась. Он очень старался не принимать это на свой счет. Эти люди были обеспокоены, ведь Перри был одним из них, принадлежал к их семье настолько, насколько агенту удалось пробиться в его собственную. Хайнц чувствовал напряжение в воздухе. Они по-прежнему не знали, кто был источником утечки. Итак, опять же, вся подготовка началась в последнюю минуту, но это была ситуация «свистать всех наверх». В надежде покончить с ситуацией как можно быстрее из других филиалов и подразделений были вызваны агент, о которых учёный даже не догадывался. — Эй! Хайнц заметно подпрыгнул. Когда он обернулся, на его лице появилось раздражение. На него с удивлением уставился Питер Панда. Питер был последним человеком, которого Хайнц хотел бы сейчас видеть. С этой его короткой козлиной бородкой и волосами, зачесанными назад у основания шеи; хотя обычный костюм, который он носил, исчез. Вместо него появилось снаряжение black ops , как и другие — чёрная военная форма с черным жилетом поверх. Питер собирался ехать на мотоцикле, поэтому у него уже был чёрный шлем, зажатый под мышкой. — Что ты здесь делаешь? — Прямо спросил Хайнц, и Питер пожал плечами. — Свистать всех наверх, помнишь? Они даже из Канады подкрепление вызвали. Хайнц тихо застонал. Это означало, что ему нужно было спрятаться, если он не хочет, чтобы его выследил самый раздражающий агент во всей Канаде. — Спасибо, что предупредил... — Пробормотал Хайнц, и Питер ухмыльнулся. У Хайнца были странные отношения с Питером Пандой. Питер раз или два выступал в роли его врага. Это было тем «чем-то», что, мягко говоря, бесило Перри. Мужчина не был полностью уверен в отношениях, которые были у Питера и Перри, но там определенно была некоторая напряженность. И это вызвало одну из самых больших ссор, которые когда-либо были у Хайнца и Перри, что почти разрушило их дружбу, а также их статус немезиды. Перри чувствовал себя преданным и теперь, зная ситуацию изнутри… Хайнц действительно не мог винить его, ведь это причинило агенту боль. Да и сам Питер был немного игроком. Время от времени Хайнцу приходилось задаваться вопросом, связано ли это с очевидным напряжением между ними. Тогда это было выше его понимания. Он сказал Перри, что Питер был отвратителен ему с первого взгляда, и в там не было ничего личного, но правда заключалась в том, что Хайнц пытался дистанцироваться от Перри. Быть влюбленным в своего врага — просто ужасная идея… К счастью для них обоих, эмоции победили… Ситуация была личной. Очень личной, и Хайнц всё ещё чувствовал вину из прошлого, но он сделал то, что сделал, потому что любил Перри, хоть это и имело неприятные последствия. Питер мгновение смотрел на ученого, затем пожал плечами и надел шлем: — Эй, не беспокойся об этом. Дай мне час, и я верну тебе твоего милого мальчика, и ты сможешь обрадовать всю его семью. Хайнц смерил агента убийственным взглядом, но Питер только ухмыльнулся: — Ты знаешь, что я имею в виду, Хайнц. Просто успокойся. Иди и помоги Карлу или что-то в этом роде. Это действительно звучало как хорошая идея… Когда Питер ушел с остальной группой, Хайнц спустился в научную лабораторию. Это была совершенно другой мир, нежели агентство наверху. Она была в подвале, что показывало, насколько ОБКА не понимали и не ценили фактическую науку, которая была неотъемлемой частью того, что они создали. Лаборатория соединялась с подземным ангаром… Прием там, как правило, был ужасным, но, с другой стороны, поддерживал сетевую систему, а также систему кондиционирования. Однако для любого использования чего-либо беспроводного нужно было подниматься на верхние уровни к точкам доступа. Они могли бы сделать многое по-другому. Это заставило Хайнца скучать по его лаборатории на крыше… Карл поднял глаза, когда Хайнц плюхнулся на кресло рядом с ним. Взгляд стажёра был довольно равнодушный. Хотя, уже больше не стажер, если он принял предложение о работе. Карл должен был закончить школу через несколько недель и до сих пор был неоплачиваемым стажером, но кто-то из ОБКА наконец-то посмотрел его работы и понял, что может использовать их в пользу организации… Тем более Карл даже не мог кому-нибудь сказать, что он когда-либо работал на них — слишком засекречено… Монограмм предложил написать блестящую рецензию для Карла, но это всё равно не изменило бы дату получения школьного аттестата. Компромисс заключался в том, чтобы предложить ему работу. Хайнцу решение казалось справедливым. В конце концов, они хотя бы кого-то не обманули. Как бы то ни было, Карл уже был на пути к тому, чтобы возглавить их технологическое подразделение, что опять же казалось отличным местом, да и Карл действительно был хорош в этом. Другие агенты, как правило, не были так обеспокоены такими вещами, как компьютеры — пробирались в разные места, а затем немедленно звали на помощь, когда сталкивались с малейшей технологией. Некоторые из них были даже хуже: большинство хотя бы могло, по крайней мере, обходить системы сигнализации, но когда дело доходило до получения файлов с компьютера, агенты быстро подключали свои часы к системному блоку и просили кого-нибудь из технарей сделать это удаленно. Что, по мнению Хайнца, имело смысл — так было проще. Зачем заморачиваться с чем-то и, возможно, быть пойманным, или даже убитым, когда кто-то другой мог бы сделать это намного лучше и быстрее? Не все были одинокими волками, как Перри. Хайнц действительно находил забавным, что сравнивал стиль каждого агента с стилем Перри. Он узнал об этом человеке больше, чем когда-либо, просто слушая сплетни в комнате отдыха, хоть и не думал, что это возможно. Эти люди скучали по нему. На самом деле это было здорово… — Я могу что-нибудь сделать? — Спросил Хайнц, и Карл покачал головой. — Ты все еще тренируешься. Эта миссия слишком большая, и, честно говоря, если бы ты не был тем, кто снабдил нас этим трекером, то тебя бы здесь не было. Просто сядь и смотри. — Отрезал Карл, и Хайнц кивнул. Ему нравился Карл, учёный действительно уважал его и верил, что Карл стал бы лучшим боссом, чем Монограмм. Парень принимал всё, что ОБКА бросала ему в лицо, и не жаловался на это. Мониторы на стене начали загораться один за другим, когда агенты покидали офис. У каждого на теле была какая-то камера. Их обычные фетровые шляпы были не совсем практичны для этой миссии, но так или иначе, все вели скрытую съёмку. Карл и Хайнц устроились в ожидании, пока агенты выдвигадись на позицию. Ванессу не пустили в эту комнату. Она попрощалась со всеми на пороге, а затем вернулась в свое общежитие, чтобы не путаться под ногами. Хайнц взглянул на свои часы, молча наблюдая за тикающими стрелками, пока, наконец, агент Э не вышла на связь. — Мы на позиции. — Объявила она. — Сканер у агента М. Кто-нибудь, прикройте ему спину. Хайнц глубоко вздохнул и посмотрел через плечо Карла. Тот взглянул на него и на мгновение выглядел так, как будто собирался пожаловаться, но потом вздохнул и молча сдвинулся в сторону. Карл улыбнулся, когда Хайнц подъехал на кресле ближе, наблюдая за тем, как поступают данные. Они снова были на пирсе. В сообщении говорилось, что люди содержались в доме недалеко от района складов, но их уже перевезли. Сегодня вечером их должны загрузить на корабль. Что означало, что если агенты не возьмутся за дело сейчас, есть хороший шанс, что они могут потерять всякую надежду найти Перри. Если он покинет страну, это чертовски усугубит ситуацию. Не невозможно, но… Сложно. Если кто-то и мог его найти, так это ОБКА, но… В этом и было дело, не так ли? Утечка делала это почти невозможным. Дважды они думали, что знают, где действуют эти ублюдки. Дважды, как раз с тех пор, как к ним присоединился Хайнц. Он знал, что Перри фигурировал в нескольких. И оба раза к тому времени, как они добрались туда, всё уже исчезало. — Мы их видим, — доложила агент Э через коммуникатор. — Я вижу по крайней мере двенадцать взрослых. Я не думаю, что в этой группе есть дети. — Хорошо, тогда следите за жертвами. — Послышался приглушенный голос Питера. Он возглавлял команду из Сиэтла, в то время как агент Э вела местную команду. Обычно это, по-видимому, была работа Перри. Они все были не в духе без него. Радиопереговоры были сведены к минимуму, как только агенты оказались в доках. Тем не менее, они все еще могли видеть, как они двигаются, медленно, набирая обороты. Но всё пошло под откос так быстро, что Хайнц не был полностью уверен, когда именно это произошло. В какой-то момент всё было так тихо… Затем прозвучал первый выстрел, и агенты выкрикивали приказы, указывая свои позиции, пытаясь избежать гибели. — Агенты убиты, агенты убиты! — Прокричала Эмили через свой коммуникационный ретранслятор, быстро двигаясь, чтобы обеспечить прикрытие огнем для раненых. Пинки быстро двигался по докам, сканер использовался для поиска любых следов Перри, пока они пытались отделить жертв и укрыть их за каким-нибудь барьером. Было темно, но Хайнц уже мог хорошо рассмотреть их: Перри среди них не было. — Либо его здесь нет, либо эта хрень не работает! — Закричал Пинки, перекрывая стрельбу. Желудок Хайнца упал. Это означало, что его там не было. Так и должно было быть, ведь сканер работал: он искал ДНК, и это давало результат. В этой неразберихе была спасена лишь горстка пленников. Некоторые из них были убиты в перекрестном огне, и почему-то это был более тяжелый удар, чем что-либо еще… Был час ночи, когда Хайнц стоял в морге. Он не должен быть там, внизу. Карл поймал его и пытался отговорить от этого, но ничего не смог сделать. Хайнцу нужно было видеть лица жертв. Ему нужно было видеть лица агентов. Он тяжело сглотнул; Карл стоял в дверях, выглядя несчастным. Парень не хотел быть там, но был не в состоянии заставить себя просто оставить Хайнца одного. Где-то здесь между ними возникла своего рода связь. — Хайнц… Может быть, будет лучше, если ты не будешь этого делать? — Предположил Карл. — Ты еще не полностью обучен, даже Перри не приходил сюда, в морг... Хайнц покачал головой, шагнул вперед и откинул одно из полотен — и лицо бывшего пленника посмотрело в ответ. Вероятно, та, из-за которой началась вся охота на Перри, потому что её волосы были выкрашены в синий цвет. Они отрастали примерно на дюйм, показывая, что она на самом деле блондинка. Однако издалека волосы всё ещё были ярко-синим. Хайнц тяжело сглотнул и подошёл к другой каталке. Он откинул простыню и почувствовал, как поднимается желчь. Этот был агентом. Хайнцу пришлось отвести взгляд, когда он снова натянул простыню на лицо агента и перешел к следующему. Еще одна жертва. Им были найдены ещё двое. За каждого он мысленно прочёл небольшую молитву. Ещё один агент… Ещё один пленник. Наконец, появилась последняя каталка. С ней он колебался, ведь знал, кто там был. Хайнц знал, что не хочет видеть. Тем не менее, он должен был проявить уважение к агенту. Он тяжело сглотнул и откинул простыню. Лицо Питера Панды уставилось на него, глаза остекленели и смотрели в никуда. Хайнц не был уверен, откуда взялись слезы, не понял, как медленно опустился на колени рядом с каталкой посреди морга, и он, чёрт возьми, не знал, когда Карл пересек комнату, чтобы попытаться его оттащить. Что он помнил, так это то, что он впал в абсолютное горе, когда возникла реальность ситуации: Перри ускользал от них все дальше и дальше. Он ускользал от них, и агенты, которых он знал, умирали. Агенты с семьями и будущим. Теперь Хайнц начинал понимать. Слезы никому не помогли. Агенты не плакали. Они не плакали, потому что это не помогало. ××× Он чувствовал себя выжатым. После такого эмоционально изматывающего дня, можно было бы подумать, что Хайнц отвезет свою задницу домой и немного поспит. Но он не мог. Для него это не имело смысла. Итак, Хайнц стоял там, в доках, где уже работала команда зачистки. Учёный так настаивал, что Монограмм сдался и остановил уборщиков, хотя бы для того, чтобы заставить Хайнца замолчать и дать им всем немного поспать. Монограмм приехал там вместе с ним — хотел увидеть, как Хайнц окажется неправ. Хотел доказать, что этот трекер был мусором. Это должно было сработать… Карл, наконец, добрался до доков, немного запыхавшись, и подбежал к начальнику. Ему пришлось пройти собственное обучение, но тем временем он уже скатился в технари. Хайнц взял трекер и повертел его в руках. Это должно было быть доказательством дурака. Наводи и стреляй. Он включил его, и устройство на мгновение засветилось. Затем, казалось, трекер начал поиск… но ничего не нашёл. Возможно, они были правы. Возможно, Перри никогда здесь не был. Хайнц нахмурился. У него было предчувствие. В глубине души у него было чувство, что это неправильно. Команда уборщиков начала раздражаться, но если бы были какие-либо следы… Он должен был знать. Даже если бы они нашли там тело, он должен был знать. Хайнц осмотрел панель доступа: он заклеил эту штуку скотчем, чтобы её нельзя было подделать — не доверял агентам, чтобы они не наделали глупостей на лету, потому что он чертовски хорошо знал, что если бы это не сработало, Перри бы пришлось туго. Учёный чувствовал, что и другие агенты это тоже знали. Клейкая лента была разрезана. Он замер, открыв панель доступа. Настройки были неправильными. — Пинки, ты открывал на эту панель? — Спросил Хайнц, и молодой агент покачал головой. Он выглядел измученным. Хотя он всё ещё был готов сражаться. — Нет, сэр, мне сказали прицелиться и стрелять. — Ответил Пинки с кивком, и Хайнц тихо хмыкнул. Рядом с ним тихо хихикал один из других агентов. Это становилось привычным. Младшие агенты, как правило, называли его сэр, потому что он был вдвое старше их, хотя и младше по званию. Для них это было делом статуса, а не «Хайнц старше грязи». Но с возрастом и опытом пришло некоторое уважение. В свою очередь, некоторые из молодых агентов, как правило, смотрели на Хайнца немного больше, чем следовало… Учились на том, что он делал. — Кажется, я упоминал, что я единственный, кто может откалибровать его, если что-то пойдет не так. — Пожаловался Хайнц, быстро вводя правильные настройки. Эта штука засветилась, как рождественская елка. Глаза Монограммы расширились, и хихиканье мгновенно прекратилось. Хайнц немного подкрутил настройки, и прибор начал давать более точные показания. Там были следы Перри. Но они исчезали. Хайнц затаил дыхание и быстро последовал за сигналом. Это привело его обратно в доки. Вплоть до бэк-офисов, которые когда-то были заняты работниками, а теперь использовались больше как хранилища. Запах настиг его раньше всего остального, и он был просто ужасен. — Ненавижу такие места, они всегда пахнут рыбой. — Пожаловался Пинки позади. Хайнц вздрогнул, и один из старших агентов, агент Д, быстро шагнул вперед и взял дело в свои руки: — Это не рыбный запах, это запах мертвечины... Агент вытащил пистолет и толкнул дверь. Ему действительно не нужно было этого делать: человек, которого запихнули в угол, был мертв уже несколько дней. Достаточно было одного взгляда на неё, чтобы понять, что это была одна из пленниц. Она умерла от единственного выстрела в голову. Агент Д проверил её пульс, хотя было очевидно, что она мертва. — Послание другим. — Тихо пробормотал Агент Д, когда снова встал. Хайнц медленно кивнул; он наконец-то снова смог дышать, несмотря на ужасный запах. На краткий миг мужчина увидел мертвые глаза Перри, смотрящие на него. Тем не менее, сканер всё ещё работал. Хайнц медленно обвел им помещение и вдруг остановился. На стене было пятно крови — оно выглядело так, как будто кого-то швырнули об эту стену. Кирпич также имел тенденцию зацепляться… Потому что к нему прилипло несколько прядей бирюзовых волос.×××
Хайнц не думал, что возможно быть настолько эмоционально истощенным. Он был отвергнут и воспитан оцелотами… Стоял на морозе, как гном… Надевал девчачью одежду... Но никогда прежде её испытывал подобного стресса. Такой усталости не было даже в те долгие ночи, когда он пытался заменить потерянные руки… Монограмм говорил о том, что они запомнят каждого потерянного агента: то, как они погибли при исполнении служебных обязанностей, и что это было крайне почётно. Четыре агента из их подразделения. Двое из Сиэтла. Как он вообще собирался сказать Перри, что погибло ещё больше агентов? Зная семью Перри… Он мог представить семьи каждого из этих агентов. Монограмм не мог рассказать этим семьям, какими были их последние несколько часов, и что с ними случилось. Только то, что их больше нет. — Я делаю это ради Перри... — Прошептал Хайнц себе под нос, взглянув на Питера Панду. Его тело уже отправили обратно в Сиэтл. На мемориале стояла фотография в рамке. От других агентов он знал, что у Питера была вторая половинка. Он мало что знал об этом парне, но слышал, что у Питера есть сестра и родители, о которых нужно позаботиться. Однако у самого Питера больше не было никаких переживаний и забот. Его тревожные дни закончились. Хайнц тихо вздохнул и снова закрыл глаза, задаваясь вопросом, сможет ли он это сделать.×××
Было уже далеко за полночь, когда всё встало на свои места. Используя снимки Перри, которые его сотрудники делали на протяжении многих лет, Хайнц мог отследить его, он был уверен в этом. Ресурсы агенства и даже спутники расширяли охват поисков. Это было не совсем то, что Хайнц хотел изобрести… Военные последствия были ужасающими: используя то, что он создавал, можно было случайно сбросить бомбу на колени какому-нибудь бедняге на другом конце света, не выходя из своей гостиной. То, что он разрабатывал, найдет этого человека. Именно поэтому он включил чертовски смелый переключатель самоуничтожения. После того, как они нашли Перри, он не собирался отказываться от этого творения… Прошло четыре месяца с той ночи, когда Перри покинул свою квартиру. Четыре долгих месяца, уже почти превратившиеся в пять. Хайнц глубоко вздохнул и включил трекер: тот ожил и мгновенно подключился к спутникам ОБКА. Где-то сработал сигнал тревоги, но Хайнц проигнорировал его — Монограмму просто нужно было это принять. Мужчина пристально смотрел на экран, и его глаза расширились, когда что-то пискнуло. Сигнал был слабым, очень слабым, но это имело смысл: Перри, возможно, спит или без сознания. И то, и другое изменило бы обычные шаблоны сканера. Хайнц дважды проверил местоположение… Франция? Трекер тоже двигался… Его перемещали. Учёный подпрыгнул, когда распахнулась дверь в маленький задний кабинет, в котором он работал. — Хайнц, какого чёрта? У нас повсюду срабатывает сигнализация, почему ты в наших спутниках? — Потребовал объяснений Карл, шагнув в комнату и застыв, когда увидел, на что уставился Хайнц. — Это... — начал он, затем замолчал, как будто не хотел слышать остальное. Как будто он не хотел слышать, что это было не то, что он думал. Однако на этот раз у Хайнца были хорошие новости. — Да… Это Перри.×××
— Ты уверен в этом? Хайнц вздохнул и кивнул, указывая на доказательства, которые теперь у него появлялись. Единственными, кто был в этом кабинете, были он сам, Монограмм и Карл. Никто другой не мог знать. Кроме Ванессы, разумеется. Хайнц рассказал ей всё, но у неё была своя работа: девушка настолько преуспела, что Монограмм сказал ей выйти, подружиться и поговорить с другими агентами и новобранцами. Каждый раз, когда кто-то произносил имя Перри, он должен был быть в курсе. Каждый раз, когда кто-то упоминал об этом случае… Он хотел знать. А ещё майор дал понять, что Ванесса была дочерью его заклятого врага. Акцент на заклятом враге. Хайнц, с другой стороны, строил планы… — Хорошо. Я никогда не думал, что скажу это Фуфелшмерц, но… Молодец. — Произнёс Монограмм, и Хайнц не мог не улыбнуться. — Итак, как всё будет происходить? — Спросил Карл, и Монограмм на мгновение замолчал. — Хайнц помнишь условия нашего соглашения? — Спросил вместо ответа Фрэнсис, и Хайнц медленно кивнул, задаваясь вопросом, к чему это он клонит. — Мне нужно, чтобы ты предупредил свою дочь. Потому что процедура будет отличаться от обычной для новобранцев. Мне не нужно, чтобы она напала на агента. Завтра ты облажаешься. Мне всё равно, что ты сделаешь. Устрой сцену. Завтра вас исключат из программы, арестуют и отправят в тюрьму. Это будет публично, и мне жаль, но вы получите нагоняй. — Твёрдо заявил Монограмм, заставляя Хайнца удивлённо моргать. — Хорошо? — Выдавил Хайнц, не совсем уверенный, к чему клонит майор. — Сегодня… Ты получишь свою постоянную шляпу в качестве полноправного агента и сразу же перейдешь под прикрытие в качестве стажера, чтобы выполнить эту миссию. — Неужели? — Усмехнулся Хайнц. — Признаю, Дуф… Я не думал, что ты это сделаешь, но… Ты произвел на меня впечатление. Ты лучший в своем классе. Единственный, кто превзошел тебя, это твоя дочь. — Сказал Монограмм, и Хайнц не смог сдержать усмешку, появившуюся на его лице. Если кто-то и собирался превзойти его, он был чертовски горд тем фактом, что это была его маленькая девочка. Они торопились встретиться. Хайнц вышел из офиса Монограмма с Карлом, и они вдвоем отправились в квартиру первого, собирая всё, что было слишком личным или слишком важным, чтобы отправить это на хранение. Хайнцу будут предоставлены паспорта и удостоверение личности, чтобы его имя не проходило таможню, но его документы всё равно должны были быть в надежном месте. Гражданство, паспорт, удостоверение личности, права… Всё это отправилось в конверт, который будет храниться в офисе Монограмма. Фотографии, семейные реликвии и другие ценные вещи будут переданы на хранение Ванессе. Было ещё кое-что, что переместят в хранилище на имя Монограмма. Всё остальное будет конфисковано и передано во владение и хранение ОБКА. Его инаторы… Его планы… Вообще всё. В это верилось с трудом. Хайнц нашел спортивную сумку Перри в комнате для гостей, где тот её оставил. Ему казалось неправильным убирать её через это, поэтому он оставил вещи прямо там. Как будто Перри вернётся за ними. Теперь же это может понадобиться. Хайнц упаковывал свою сумку, когда раздался стук в дверь, которую открыл Карл… И заикался целую минуту, что привлекло внимание мужчины. Фуфелшмерц улыбнулся и молча вышел из спальни, чтобы поприветствовать Лоуренса. — Добрый вечер, приятель, — сказал Лоуренс, и Хайнц усмехнулся. — Привет, Лоуренс. Ты принес вещи, которые я просил? — Спросил учёный, и мужчина кивнул, проходя мимо Карла, который всё ещё выглядел немного ошеломленным. — Конечно. — Ответил он, ставя сумку на кухонный стол. — Кое-что из одежды Перри и несколько фотографий. Один из его дневников… Скажи мне правду… Означает ли это... Хайнц тихо вздохнул и кивнул: — Это значит, что я собираюсь попробовать. Всё, что я могу сделать. Лоуренс улыбнулся и кивнул, шагнув вперед, чтобы крепко обнять Хайнца. Учёный на мгновение напрягся, но через некоторое время улыбнулся и обнял мужчину в ответ. — Когда найдёшь его, скажи ему… Как сильно мы его любим, хорошо? — Спросил Лоуренс, отстраняясь, и Хайнц кивнул. Карл выглядел более чем немного расстроенным, хотя он подождал, пока Лоуренс снова уйдет, прежде чем взорваться. — Ты рассказал его семье? — Я ничего не делал. — Твердо заявил Хайнц. — Они ничего не знают. Я просто сказал им, что помогаю полиции и мне нужны некоторые вещи Перри на случай, если мы его найдем. — Хайнц, агент мог получить эти вещи! — Агент, который вполне может быть утечкой, — указал Хайнц. — Они также не знали бы, что взять. Это личное. Его нет уже пять месяцев. И когда мы его вернём, ему нужно увидеть хоть что-то знакомое. — Откуда, чёрт возьми, ты это знаешь? — Спросил Карл, и Хайнц только пожал плечами. — Я прочитал несколько статей. Легкое чтение. Может быть, учебник психологии или три. Я ничего не делаю наполовину, — категорично заявил Хайнц. Карл все еще выглядел немного убийственным, но он медленно кивнул: — Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, Хайнц...×××
— За все годы работы агентом я никогда не видел кого-то настолько некомпетентного и не только неквалифицированного для этой работы, но и просто… Не готового даже к собственной жизни! Как ты все еще жив? — Хайнц вздрогнул и попытался не принимать эти слова на свой счет. И всё же это было трудно. Это говорил Фил, ведь его тоже пришлось привлечь. Провал Хайнца должен был стать достоянием общественности. Его товарищи-новобранцы выглядели ошеломленными, потому что, честно говоря… Они знали, что Хайнц преуспевал. Конечно, это была большая ошибка, но все равно! В этот день снова были тренировки по вождению, и Хайнц въехал на ховеркаре прямо в офис Монограмма… К большому разочарованию майора. Он был зол… Крайне зол, что чертовски позабавило Хайнца, так как Монограмм сказал ему сделать что-то большое! Ванесса выглядела готовой убить кого-нибудь, и прекрасно знала об этом. Она присутствовала на встрече накануне. Монограмм дал Хайнцу его постоянную фетровую шляпу, в безопасности его офиса. Присутствовали только Хайнц, Монограмм, Карл, Ванесса и Фил. Всего через несколько часов они перейдут к следующему этапу плана. — Ты вне программы, Дуф! — Крикнул Фил, и Хайнц медленно кивнул. — Ты знаешь, в чем состояло наше соглашение, Фуфелшмерц! — Вторил ему Монограмм, и Хайнц был уверен, что ждал этого с тех пор, как машина врезалась в стену его офиса. Он должен был сдаться тихо, так как было приказано старшими агентами: повернуться, заложить руки за спину и позволить им надеть на себя наручники. Но Хайнц бы так не поступил. Если он собирался это сделать, он собирался сделать так, чтобы это выглядело ХОРОШО! Хайнц сражался. Бедный агент Д получил правый хук, оба они пытались его утихомирить, но это не принесло никакой пользы. Хайнц всё ещё сражался. Сопротивлялся до самой ожидающей патрульной машины. Именно так всё работало в ОБКА: тебе не нужен суд — можешь отправляться прямо в тюрьму. Однако Монограмму не пришлось оставлять его там даже на три часа. Майор угрюмо выпустил Хайнца, как только сменилась охрана. — Ты сказал устроить сцену! — Подчеркнул учёный, всё ещё забавляясь, несмотря на время, которое он провёл в промозглой тюремной камере. Самолет взлетел в ту же ночь. Хайнц будет руководить командой Пинки и Карла. Монограмм поддерживал их и отслеживать передвижения правоохранительных органов в том районе. Перелёт во Францию получился долгим — в самый раз, чтобы разработать план. Перри отсутствовал пять месяцев, и сигнал был, мягко говоря, слабым. Они следили за этим сигналом неделями… Ловили поезда. Самолеты. Арендованные машины. Сигнал был слишком слабым: появлялся случайным образом и исчезал на несколько дней, а затем появлялся опять в таких местах, как Швейцария или Польша. Однажды где-то в Испании. Так что с уверенностью можно было сказать — Перри определенно перемещали. Было чистой удачей поймать геометку вновь, — и он загорелся немного сильнее. Сильнее, чем это было раньше. Перри не было шесть месяцев до этого дня, когда наконец появился след, направивший их в Италию.