XL

Серая приземистая коробка здания, когда-то бывшего складом предприятия, появилась сквозь начавшийся снег внезапно, словно мутант-трансгрессор через прокол в пространстве. Даниэль к тому времени успел прилично озябнуть, несмотря на быструю ходьбу. У входа он замешкался на несколько мгновений – у двери не было ни ручки, ни замка, что показалось странным, но тут же, среагировав на движение, зажегся слабый свет лампы над головой, и справа на стене ярко проступили световые контуры человеческой ладони. С подобным Даниэлю уже приходилось сталкиваться не раз. По делам фирмы он развозил в другие офисы комплекты секретной документации, которые нельзя было доверять электронной рассылке, и такие замки часто встречались в центральной части города. Обычно о визитере сообщали заранее, его имя вносилось в списки гостей, а электронная система замка считывала ладонь, которая у всех живых имела свой, особенный рисунок. Вот только в социальный приют никаких списков гостей не направлялось. Впрочем, задумываться сейчас над подобными странностями было слишком холодно, потому молодой человек без колебаний приложил к контуру руку. Раздалось чуть слышное жужжание – считывалась информация – после которого дверь тут же открылась, уходя в сторону, как в платяных шкафах. В лицо Даниэлю пахнуло теплым воздухом, и он поспешно шагнул внутрь. Там, в приюте, по крайней мере, не было мороза. От яркого после полумрака улицы света глаза заслезились, и он не сразу понял, где находится человек, заинтересованность которого легко «читалась» на расстоянии. - Добрый вечер! – вежливо поздоровались с ним. Даниэль ответил, проморгался и теперь уже увидел невысокого мужчину, сидевшего за обшарпанным старым столом в дальнем углу небольшой прихожей. - Даниэль Арэро, телепат-эмпат, уровень M? – уточнил он. Даниэль настороженно кивнул, ожидая, что сейчас ему укажут на дверь, сообщив, что приюты для мутантов не предназначены. Но ничего такого не произошло. Человек щелкнул клавишей древнего компьютера, еще снабженного кнопочной клавиатурой и таскаемой по столу мышью – где только такую древность откопали?! – и указал на правый от себя коридор: - Сейчас пообедаете, а потом пройдете в блок номер тринадцать. - Зачем? - Уже поздно. Разве вы не собираетесь заночевать у нас? – регистратор поднял на него воспаленные от долгой работы с некачественным экраном серые глаза, и тут Даниэль понял, что не может прочесть его мыслей. Это было необычно. На киборга мужчина не походил, слишком естественное лицо – с мимическими морщинками, прожилками вен на висках. Значит, носит блокиратор. Даниэль благодарно кивнул и направился в указанном направлении. Блокиратор у регистратора внушал оптимизм, потому что это могло означать только одно – мутанты тут частые гости. В небольшой столовой были свободны почти все столики. Только за четырьмя кто-то ел. Его взгляд задержался на уткнувшемся в тарелку немолодом мужчине с красным кругом на лбу – пирокинетик, тоже, наверное, не сложилось с работой. Поймал в ответ настороженность пожилой, явно супружеской пары от дальнего столика, и направился к стойке для выдачи пищи. Примерно такие же были в дешевом кафе на другой стороне улицы от его дома. Меню не блистало изобилием, но сейчас Даниэль был готов съесть что угодно. Искусственное мясо ничем, говорили, от натурального не отличается, а ему самому было глубоко безразлично – бегала эта курица по вольеру в экологически чистом районе или кусок белковой мясистой массы был сгенерирован из клеток оной птицы в специальном контейнере. Главное, вкус и запах – просто умопомрачительные. Даниэль не заметил, как выданная ему порция закончилась, и с сожалением бросил жадный взгляд на стойку – можно ли взять еще, или еда выдается только один раз? «Не бойся – бери добавку». Чужая поддержка пришлась как нельзя кстати, он поймал веселый, понимающий взгляд пирокинетика и благодарно кивнул. Взял вторую порцию и почти не удивился, услышав мысленное приглашение составить компанию за столиком. «Меня Клодом зовут», - мысленно представился тот. - Так и будем разговаривать? – улыбнулся Даниэль. – Ты же, вроде, мысли не слышишь? - Нет. Просто подумал, что тебе так привычнее. Голос у пирокинетика был очень красивым – сочный тенор. С таким только на сцене выступать. Только кто ж мутанта на нее выпустит? - Скорее, наоборот, - не согласился Даниэль. – Ты тут впервые? - Вот еще! Я тут часто околачиваюсь. Позволяет здорово экономить на жратве. Деньги, знаешь ли, не резиновые. Ты вообще как? До состязаний здесь будешь зависать? Напоминание о неизбежном здорово испортило и так не блестящее настроение. Думать о том, что уже завтра начнется шоу, в котором ему, как и прочим невезучим, придется выступать в главных ролях, категорически не хотелось. - Нет, у меня есть своя конура. Пусть и маленькая, но я к ней привык. - Далеко? Даниэль назвал адрес, и Клод присвистнул. - И охота тебе подошвы стирать? - А что ты предлагаешь? - Давай завтра вечером вместе отправимся на регистрацию, а потом зависнем в приюте при арене. Не все ли равно? Пирокинетик предлагал дело. - Там тоже будут бесплатно кормить? - А то! Это было решающим аргументом, и Даниэль кивнул, соглашаясь. - А ты, я смотрю, немногословный парень! – хохотнул Клод. – Главное, деловой. Понять, каким образом он определил наличие у Даниэля последнего качества было невозможно, но после двух порций спорить на сытый желудок было лень. Банально хотелось спать. Как оказалось, в тринадцатом блоке стояло шесть кроватей, две были уже заняты. Все, кого судьба привела в приют этим вечером оказались мутантами. - Я и не думал, что здесь столько наших, - прошептал Даниэль. - Так нас всех в одну комнату согнали, - сообщил Клод, отвернулся к стене и уже через минуту тихо, как-то уютно захрапел. Счастливец – заснуть так быстро! Самому Даниэлю не спалось. Впрочем, перед состязаниями это было обычным явлением – он очень нервничал. До сих пор ему везло. В этой лотерее он уже в пятый раз будет принимать участие. В прошлые годы соперники попадались откровенно слабые, можно было работать в полсилы, не показывая истинный уровень собственных способностей. Но постоянно так везти не могло. Рано или поздно ему попадется кто-то достаточно сильный, и для того, чтобы его победить придется максимально открыться. А вот этого допускать никак нельзя. У Даниэля были все основания предполагать, что его уровень, который стремительно возрастал год от года, уже давно перешагнул страшную смертельную отметку. Что же остается тогда? Даниэль невесело усмехнулся, поуютнее закутываясь в колючее казенное одеяло, неприятно пахнущее едкой химией. Выбор был невелик – выиграть и умереть, или проиграть и на год потерять свободу. Собственно, выбор без выбора. Снова некстати вспомнился последний случай в баре, который запечатлелся в памяти на всю жизнь. Он с приятелем отмечал в местной забегаловке очередной день рождения. Выпито уже было немало, и чувствовалось, что пора все это прекращать, если наутро не хочешь мучиться отравлением. Все же синтетическое дешевое пойло было очень невысокого качества. Он собирался уже произнести последний тост, как вдруг прямо перед витриной пролетело какое-то яркое неопределенное пятно, походившее на человеческое тело. Раздался неприятный глухой удар, отлично слышный через приоткрытое для проветривания окно, а после стекло украсил веер красных капель. Все это тут же потекло вниз, рисуя на прозрачной поверхности абстракцию. На улице несколько человек бегом бросились в их сторону. Даниэлю тоже стало интересно, что случилось. Отставив в сторону недопитые бокалы, они с другом, в числе других посетителей бара, двинулись к выходу. Толпа еще не собралась, и он сумел в полной мере удовлетворить любопытство. На пеноблоке, неестественно вывернув ноги, лежала искореженная женская фигурка. Лицо девушки с широко распахнутыми голубыми глазами было устремлено к небу, и он без труда смог узнать в ней свою давнюю знакомую. Тмина умела летать и работала в почтовой фирме курьером – доставляла срочную корреспонденцию, минуя пробки. - Надо же, с крыши бросилась! – сказал кто-то из собравшихся, а Даниэль удивился нелепости этого предположения. Как? Как могла упасть с крыши та, кто «ходит по воздуху»? Глупее ничего не придумаешь! Но пожилая женщина с провалами вместо глаз, затянутыми кожей сросшихся век, уверенно вещала: - Я видела – она сама бросилась с крыши. Не вынесла душа. Так бывает. Ей верили. Да и как не поверить той, у которой на лбу татуирован черный круг? «Кассандра» - ей зрение не требуется, по иному «смотрит». Под Тминой расплывалось пятно темной крови, а голова казалась какой-то плоской. Даниэль пригляделся и с трудом сдержал тошноту – затылка не было, рядом с правым вмявшимся виском валялся кусок ненормально белой, испачканной в крови кости со слипшимся клоком черных волос. В кровавой луже можно было заметить сгустки чего-то более светлого. «Это мозги», - понял Даниэль и едва успел отбежать к стене. Его рвало долго и мучительно, до боли выкручивая желудок спазмами. «Почему? Почему она сделала это?» - со странной смесью страха, жалости и неприязни думал он. О причинах стало известно позднее, когда историю самоубийства уже истерли языками до дыр. В прошлом году Тмина проиграла в состязаниях. Она была очень миленькой, с хорошей фигуркой, и на аукционе ее выкупили довольно быстро. Покупателем был какой-то очень пожилой и очень полный обеспеченный мужчина. Год ее не видели, а после возвращения единственной, с кем она встретилась и успела поговорить перед смертью, оказалась соседка по этажу. Вот она-то и рассказала, почему вдруг совсем молодая девушка решилась на столь отчаянный шаг. - Он ее знаешь, зачем выкупил? Что, совсем фантазия не работает? Да тр..л он ее! И не только ее. Что хотел, то и делал. Жирный урод! Я ей говорила, попей успокоительного, пройдет время – забудется, а она сразу сказала, что руки на себя наложит. Боялась, что снова проиграет, что все опять повторится. Дуррра! Лучше быть живой шлюхой, чем стать удобрением для овощей! Даниэль почувствовал на сердце странную тяжесть. Он ощущал, как в соседке по столику в кафетерии бурлит злость и отчаяние. И еще – она была совсем не уверена в том, что сама сейчас говорила. - Хорошо, что я не девушка, - хрипло сказал он. Девица пьяно расхохоталась. - А ты наивняк! Думаешь, мужиков не имеют? В зеркало на себя посмотри, симпатяга! Вечером Даниэль честно посмотрел в зеркало. Слишком худое, какое-то хищное лицо, почти черные глаза, как у отца, которого он искренне ненавидел, черные, густые вразлет брови и тонкие, упрямо сжатые бледные губы. Совсем не красавец. Урод. Да еще кожа слишком бледная. Загар к нему почему-то совсем не приставал. «Нет, мне это точно не грозит!» - решил он тогда. А вот сейчас лежал в темной чужой комнате, никак не мог заснуть и отчаянно боялся – вдруг завтра придется проигрывать? Вдруг и ему на аукционе попадется свой любитель бесплатных и безотказных шлюх, с той только разницей, что мужского пола? Даниэль честно попытался представить себе, что это уже случилось, и что хозяин требует от него близости, но в ответ сильно затошнило. Он с трудом сглотнул ком вязкой и горькой слюны и тут же выбросил из головы опасные мысли. Расставаться с таким трудом полученным ужином было глупо. Постепенно мысли начали путаться, и он сам не заметил, как уснул.