Воскрешение (Raise)

... Атлас увеличивает военные инвестиции в ответ на угрозу Белого Клыка; начинает отзывать солдат с баз в других королевствах. Атлас Таймс ... Совет Вейла обещает, что фестиваль Вайтела не будет отменен, "что бы" ни решил Атлас. Вейл Дейли Трибюн ... Мистраль примет беженцев-фавнов, решивших покинуть Атлас. Мистраль Ревью ... Джиллиан Астуриас обещает, что двери Вакуо открыты для всех, кто желает покинуть Атлас. Вакуо Сегодня ... Мистраль и Вакуо на стороне Белого Клыка против изоляционистского Атласа. Куо Куана Экспресс ... — Он хочет нанять нас в качестве своей личной охраны? Синдер откинулась назад, честно говоря, весьма удивлëнная этой идеей, а также тем, насколько умопомрачительно полезным оказался Меркури. Она взяла его в качестве утешительного приза после того, как не смогла нанять его отца, и не ожидала от него большего, чем мускулы и послушание. Этому не способствовало и то, что Меркури был социопатом, а она мало чем могла купить его лояльность, кроме обещания, что он сможет делать всё, что захочет. В её голове роились планы, как избавиться от него, если понадобится, как лучше его бросить, но теперь она не могла допустить такой дикой идеи. Меркури, без всяких сомнений, осуществлял их миссию. — Атлас не столько его обманывает, сколько опасается, что их отзовут, — пояснил Меркури. — А ему нужно где-то искать людей, которые его прикроют. Я подумал, что мы справимся с работой лучше, чем какая-нибудь наёмная фирма, которая отвернётся от него, если кто-то заплатит больше. К тому же, знаете, это позволит нам иметь собственный доступ к его Проявлению, если он нам понадобится. — Можем похитить его, — сказала Эмеральд. — А нам это нужно? — спросил Меркури. Он поднял руки вверх под тяжёлым взглядом Эмеральд. — Эй. Эй. Я не сомневаюсь и не смягчаюсь. Я просто хочу сказать, нужно ли нам похищать его, когда он на грани того, чтобы захотеть уйти самостоятельно. И кто лучше поможет ему, чем верные союзники? Никос может даже присоединиться, а ещё ты говорила, что она может быть кандидатом Озпина. Не стоит беспокоиться об этом, если она будет на нашей стороне. Я просто говорю, что Жон будет гораздо охотнее пытаться использовать своё Проявление для нашего таинственного босса, если пойдет с нами добровольно. — Но план... — начала Эмеральд. — Его можно изменить, — сказала Синдер, вмешавшись не с хмурым видом, а с лёгкой улыбкой. Не стоит заставлять Эмеральд чувствовать себя менее ценной, когда её Проявление всё ещё может оказаться бесценным. — Меркури прав, Эмеральд, и я должна признать, что после разговора с Жоном я думаю, что его можно склонить на нашу сторону естественным путем. Давайте будем честными, Нео предпочла бы остаться здесь с Романом, и я уверена, что Роман в любом случае предпочел бы не рисковать своей жизнью по нашему первоначальному плану. Не так ли, Нео? Немая девушка обычно игнорировала её, но в этот раз она сидела настороженно. Синдер знала, что между ними нет никакой любви; Нео была важна для её планов, но её преданность Роману была абсолютной. Семейная, в каком-то смысле. Нео предала бы их в одно мгновение, если бы почувствовала, что Роман в опасности, поэтому Синдер изо всех сил старалась быть снисходительной к неудачам этого раздражающего человека. Если бы не Нео, она бы давно от него избавилась. Нео тоже это знала, и именно поэтому она нехотя согласилась проникнуть с ними в Бикон. Взаимно. Нео и Роман, несомненно, боялись, что она избавится от них, как только закончит с ними, однако Синдер делала всё возможное, чтобы не подать такого сигнала. Даже если часть её хотела этого. — Мы всё ещё используем прах, но можем пропустить некоторые из самых трудных частей плана, — сказала она. — Избавим Романа от необходимости проникать на флагман. А может, и не будет никакого флагмана, если охрану из Атласа действительно отзовут. Роман может наблюдать за праздником, не выходя из своей гостиной, мне всё равно. Звучит заманчиво, Нео? — Немая быстро кивнула и даже показала пальцами знак "хорошо". — Хорошо. Я уверена, что у Романа есть контрабандные пути из города. Они могут оказаться полезными для того, чтобы вытащить Жона. Он не будет против этого, Нео? Ещё один кивок, на этот раз уверенный. Роман, вероятно, и раньше переправлял людей в город и из него. — Тогда мы отказываемся от всего плана? — спросила Эмеральд. — Не отказываемся. Вносим изменения. В любом случае, если Атлас уйдёт, его придется изменить; в конце концов, многое зависит от того, что они здесь. Не говоря уже о том, что Адам решил игнорировать меня. — Синдер саркастически улыбнулась. Помощь Белого Клыка в любом случае не понадобилась бы, если бы Атлас ушёл. — В общих чертах всё останется по-прежнему. Гримм нападут, а мы воспользуемся хаосом — только вместо того, чтобы напасть на Бикон, мы, возможно, будем прокладывать себе путь вместе с Жоном. Дева Осени — это то, ради чего она может вернуться. Она не была нужна так срочно. Синдер не любила оставлять силу там, где могла её взять, но сила Жона была совершенно особой, и как бы он ни ненавидел её использовать, она была уверена, что он применит её на своих близких друзьях и союзниках. Он просто ненавидел других людей, считающих, что у них есть на это право. — Кстати говоря, — сказал Меркури. — Что мы будем делать с этим твоим боссом, Синдер? Я понимаю, что нам не нужно знать, и мы встретимся с ней, когда будем готовы, но если Жон нужен ей из-за своего Проявление, то он с ней не уживëтся. Кроме того, у меня такое чувство, что всё будет не так просто. — Этого не будет. У нашего... работодателя есть семья, которая давно мертва. — Тысячи лет как мертва. — И она, к сожалению, из той отчаянной группы, которая верит, что Жон как-то сдерживается или надумал свои ограничения. — Это не так, мэм. — Я знаю это. Через этот мост мы перейдëм, когда доберëмся туда. Я объясню ему всё, когда мы будем далеко от Вейла. Он сделает попытку, скажет ей, что это невозможно, и на этом всё закончится. Я смогу убедить её не реагировать остро — всегда есть небольшой шанс, что Проявление Жона усилится, если он наберётся сил. Известно, что Проявления могут развиваться. Шансы на то, что он разовьëтся настолько, что сможет вернуть семью Салем, были невелики, но Салем не могла позволить себе рисковать, убивая его, когда это может случиться. Вероятность, какой бы малой она ни была, была бы достаточным основанием для того, чтобы пощадить Жона. Синдер ожидала, что он расстроится из-за этого и их двуличия, но в этом и был смысл — рассказать ему правду, когда станет уже слишком поздно. Кроме того, они могли выполнить свою часть сделки независимо от этого. Жон был бы свободен от своей работы, свободен от ожиданий, и мог бы жить нормальной жизнью, где ему заблагорассудится, при том понимании, что он должен будет при необходимости отзываться на их просьбы. Они могли бы помочь ему жить с людьми вдали от тех, кто мог бы узнать его, а если его Проявление так и не разовьëтся, что ж, Салем со временем забудет о нем. Лучше просить прощения, чем разрешения. — Передай Жону, что мы с радостью возьмём на себя эту обязанность. Мы в его распоряжении — и чётко объясни, что мы готовы для всего, чего он захочет достичь. Мы защитим его от террористов, а если понадобится, то и от жителей Вейла. Меркури усмехнулся. — Ему это понравится. — Я рада это слышать. — Теперь нужно позаботиться об Эмеральд, чтобы она перестала дуться. — Эмеральд, дорогая, мне бы пригодилась твоя помощь в адаптации наших планов с учётом отсутствия Белого Клыка и Атласа. Многое придется изменить — и ты со своим Проявлением являешься ключевой частью этого. Эмеральд села чуть прямее, лицо её раскраснелось. — Да, мэм! Я в вашем распоряжении. — Один вопрос, — сказал Меркури, уже в дверях. — Возможно, он соблазнится ещё больше, если узнает, как мы сможем его вывести. Я знаю, что Проявление Эмеральд должно храниться в тайне, но если бы Жон знал, что она может сделать... Если бы он знал, как тривиально легко он сможет улизнуть из Вейла, он имел в виду. — Сначала получи обещание, что он не проболтается, а потом скажи ему. Насколько я могу судить, он из благородных людей, и у него нет команды на турнире, которую он хотел бы поддержать. Сделай так, что мы скрываем всё по этой причине. — Круто. Я займусь этим сейчас.

/-/

Жон провёл большую часть дня за чтением новостей в Интернете. Он ненавидел это занятие, но в кои-то веки они не были полностью сосредоточены на нём. Многие газеты сообщали об ухудшении ситуации в Атласе и Менажери и о возможности конфликта. Никто не называл это войной, потому что не хотели представить, что Менажери (или возглавляющий его Белый Клык) — законный игрок, имеющий право объявить войну. В лучшем случае это были террористические действия, но все знали, что это значит, несмотря на красивые слова. Всё больше и больше казалось, что Белый Клык сделает ставку на Атлас, и что генерал Айронвуд и остальные будут отозваны. Политическая ситуация там была... нестабильной, если не подобрать лучшего слова. Токсичная, наверное, подходит больше. Люди критиковали друг друга в комментариях, загоняли всех в рамки и игнорировали всё, что они говорили, если на коробке был другой ярлык. Были "изоляционисты", которые хотели закрыться на замок и игнорировать мир; "корпоративисты", которые хотели делать деньги и защищать экономику; "апологеты" — так называли всех, кто пытался придерживаться мирного подхода или выступать за сотрудничество. Всё это было смешно. Термины были созданы для того, чтобы подстрекать и принижать другую сторону, и всё, что из этого вышло, — это создать племенной менталитет, которым Белый Клык был очень рад воспользоваться. Не может быть, чтобы я был причиной всего этого. Может быть, я дал небольшой толчок, но эти проблемы гораздо глубже, чем я. Белый Клык тоже пытался узаконить себя. Главное слово — пытались. Не все им это позволяли, но это не мешало Сиенне Хан делать заявления, и это не мешало миру обращать на них внимание. Когда она обратилась к Мистралю с официальной просьбой принять беженцев-фавнов, желающих покинуть Атлас, Мистраль был поставлен перед фактом. Если принять беженцев, даже если они не признают Сиенну, это будет выглядеть так, будто они согласны, а если отвергнуть их, это будет выглядеть так, будто они на стороне Атласа. Не имело значения, какой выбор они сделают; в любом случае они окажутся в проигрыше. Сиенна также пожелала Вейлу всего наилучшего на фестивале Вайтела и предположила, что Менажери может послать на него своего дипломата. Формально говоря, Вейл не мог отказать. Весь смысл фестиваля Вайтела заключался в международном сотрудничестве, и единственным способом активного отказа был бы арест приехавшего. Сиенна должна была это знать, поэтому она почти наверняка отправит кого-нибудь без судимости. Это мог быть настоящий дипломат Менажери (острова, а не Белого Клыка), и тогда Вейл ничего не смог бы сделать. Но как только они их примут, Атлас — или более воинственные его части — сойдут с ума. — Как мир оказался в настолько плачевном состоянии? — спросил Жон в пустой комнате. Эльм в это время разговаривала с Айронвудом, несомненно, пытаясь в течение последних одиннадцати часов найти решение для кризиса. — Я всегда думал, что королевствам будут угрожать Гримм, но они сами себя разрывают на части. А ведь и правда, можно подумать, что угроза монстров, губительных для всего живого, объединит людей. В дверь постучали, затем раздался голос. — Йоу. Это Меркури. Ты тут? — Открыто. Меркури открыл дверь и вошёл, затем закрыл её за собой. Он поднял одну руку в знак приветствия, затем посмотрел на свиток на коленях Жона. — Только не говори мне, что ты читаешь новости, чувак. Оно того не стоит. — В мире царит хаос. — Да, и не твоя работа его исправлять. — Меркури подошёл и бросился на кровать Жона, заставив матрас подпрыгнуть. — В любом случае, я поговорил с Синдер и командой. Мы в деле. — Вы согласны? Просто так? Разве вы не хотите обсудить расценки? — А, ты нам хорошо заплатишь. — Меркури махнул рукой. — Я имею в виду, мы студенты. Мы сейчас ничего не зарабатываем, так что любая прибыль — это прибыль. Ты и Синдер нравишься. —Он подмигнул. — Хотя и не в том смысле, о котором можно беспокоиться. Что-то вроде родственной души. А может, просто как враг моего врага. Это было приятно слышать. Жон подумал, что Синдер ему тоже нравится, но опять-таки странным образом. Он бы назвал её другом, но она не была похожа на Пирру. Она была ближе к союзнику. Кто-то, кто разделял многие из тех же его мнений, и с кем можно было найти странную золотую середину. В лучшем случае он назвал бы её циником, но мир сделал его довольно циничным, так что это уравновешивало ситуацию. Если бы не то, что они с Пиррой уже были друзьями, он бы, наверное, не заинтересовался ею в том виде, в котором она была сейчас. Это прозвучало ужасно, но "дружелюбные" люди — это не то, что он искал. Он находил больше общего с такими людьми, как Меркури и Синдер, хотя он, конечно, был рад, что Пирра всё ещё была рядом с ним. Просто иногда было трудно с ней согласиться, когда она была такой... такой милой. Он подумал, не пощадила ли её его собственная слава. Чемпионка Мистраля — это, конечно, большое дело, но она меркла по сравнению с мальчиком, который мог воскрешать мёртвых, и это могло защитить её от некоторых более назойливых СМИ. Все они были слишком заняты изучением взлома их с Вайс сообщений, чтобы беспокоиться о Пирре. — У меня есть и другие хорошие новости, — сказал Меркури. — Но ты должен пообещать держать всё в секрете. — А? — отозвался Жон. — Почему? — Это то, что будет очень полезно для тебя, когда мы будем твоими телохранителями, но связано с Проявлениями, а значит, если кто-нибудь узнает об этом, особенно Пирра, и она выступит против нашей команды, то нас могут выбить с турнира. — О. Точно. Многие команды пытаются держать свои Проявления в секрете, не так ли? Честно говоря, он почти забыл о турнире. Для него он был слишком массовым, чтобы радоваться, а от него ждали участия — что означало, что ему придётся прийти лично и сидеть в VIP-ложе, где все могли его видеть. Невесело. Тем не менее, многие люди, особенно студенты, с нетерпением ждали этого события. Он не мог винить их за желание получить преимущество. Когда ты можешь оказаться против Пирры Никос, тебе нужен любой шанс — и самое приятное, что Пирра призналась ему, что её Проявление тоже было секретом. Он знал, в чём оно заключается, потому что она показала ему его, и он понимал, почему она не хотела афишировать его. Оно не было жульничеством, так же как и боевые Проявления, а те были разрешены, но таблоиды в любом случае запустили бы эту тему, хотя бы для того, чтобы привлечь читателей. Если кто-то из команды Синдер обладает ценным Проявлением, неудивительно, что они хотят сохранить его в тайне. — Хорошо. Я обещаю никому не говорить. Ты хочешь сказать, что это Проявление пригодится вам в качестве телохранителей? — Это и многое другое. — Меркури теперь ухмылялся. Он наклонился. — Это способность Эмеральд. И это возможность создавать вокруг иллюзии. — Иллюзии? — Вроде того. Хотя лучше сказать галлюцинации. Синдер могла бы подобрать правильное слово, но она не создает иллюзию, которую видят все; скорее, она может заставить одного человека увидеть то, что хочет, чтобы тот увидел. Или двух, если рискнëт истощить свою ауру и получить убийственную головную боль. Мы используем её в драках, чтобы заставить противников не замечать, что мы делаем. Пропустить детали или совсем не заметить, как мы подкрадываемся к ним сзади. Звучит сильно. Это действительно больше походило на галлюцинацию, чем на иллюзию, поскольку последняя должна быть чем-то, что каждый может воспринять. Он также мог понять, почему это Проявление было бы полезно в бою, и почему его нужно было скрывать. Если бы хоть один человек из вражеской команды знал о нём, они бы знали, что не стоит доверять своим чувствам, или сосредоточиться сначала на Эмеральд и вывести её из строя. Это была такая штука, которая неоднократно обманывала всех, пока они не узнавали, а потом больше не срабатывала. Или имела бы очень малую ценность. — Звучит неплохо, но я не понимаю, чем оно подходит для моей ситуации или чего-то ещё. — Тогда ты не думаешь о его применении правильно. Представь, что к тебе подходит папарацци и собирается загнать тебя в угол. Эмеральд может заставить его увидеть кого-то другого, убедить, что он ошибся. Или если кому-то взбредëт в голову, что переодетый парень — Жон Арк, и он подойдёт, она может заставить его увидеть настоящего Жона Арка на другой стороне улицы. Послать по ложному следу. А ещё лучше... — Он наклонился. — Эмеральд может заставить кого-то увидеть всё, что захочет. И это ограничено количеством людей, на которых она использует Проявление, а не количеством изменений, которые она делает. Ты хочешь поехать в отпуск из Вейла и взять с собой Пирру? Пограничники увидят совсем других людей — или вообще никого. Или семью из двух человек с собаками. Или его смерть. Меркури не сказал этого, но Жон знал, на что он намекает. Проявление Эмеральд могло заставить человека увидеть что угодно — и если он решит всерьёз заняться планом побега... что ж, было бы полезно иметь свидетеля, который мог бы подтвердить, что видел смерть Жона Арка. Если она произошла так, что не осталось ни одного тела, например, после взрыва террористов, которые хотели его убить, то никому не придёт в голову искать его в какой-нибудь глухой деревне. Это было так чертовски заманчиво. Он не мог остановить себя, планируя побег в своей голове. Они бы отправились на встречу с кем-то. Совершение обхода, работа в больнице или ещё что-нибудь, что позволит сохранить его ауру в полном состоянии для правдоподобия. Затем они отправились бы в обратный путь с водителем. Кто-то нанятый для этой работы. По дороге, когда в машине оставались только они и водитель, Эмеральд запечатлела бы в сознании водителя образ человека в маске, который мчался вперёд с бомбой смертника и что-то кричал. Синдер оттолкнула бы водителя, а Меркури попытался бы защитить его, но стало бы уже слишком поздно. Мир будет сокрушаться, что Жон Арк доверил свою безопасность друзьям, а не "обученным профессионалам", и спишет всё на то, что команда Синдер не была так подготовлена, как они думали. Террористы могут знать, что они не делали этого, но будут ли они стараться исправить ситуацию? Даже если бы они это планировали, они могли бы подумать, что это был агент-изгой, или вообще никто бы им не поверил. Атлас и так был слишком изолирован, чтобы это кого-то волновало, а у них скоро будет достаточно забот с Белым Клыком. Тем временем через дальние ворота Мистраля уходила бы группа путешественников, но они проходя границу, регистрировались как не связанные друг с другом люди. Затем они исчезнут в пустыне, и их больше никогда не увидят. Это был нормальный план — но не очень хороший. Возможно, Синдер и её команда предпочли бы, чтобы их жизнь не была фактически закончена, но это была всего лишь фантазия, придуманная только что, а настоящий план можно было бы лучше скорректировать, чтобы позволить остальным выжить. Умер бы только он сам, с надёжным свидетелем — или со многими. Если бы вся команда Синдер дала показания, и ещё один свидетель, не связанный с ней, то это было бы пять человек, которые видели его смерть. Против этого трудно возразить, особенно если не было известно о Проявлении Эмеральд. А если нет... Как и их шансы на турнире, его собственные шансы использовать его для побега были бы сведены к нулю, если бы об этом узнали. Жон Арк "умирает" при единственном свидетеле, но есть задокументированное Проявление, заставляющее человека видеть галлюцинации? Не нужно быть закоренелым теоретиком заговора, чтобы понять всё! Тем более, когда они проверили и обнаружили бы, что он начал сливать и делить свои банковские счета ещё до того, как произошел "трагический случай". — Забавное у тебя выражение лица, — сказал Меркури. — Я так понимаю, ты заинтересовался, а? — Да. Да, я определенно заинтересован. И я определенно думаю, что будет лучше, если её Проявление останется скрытым навсегда. Вы же не планируете раскрыть его на турнире? — Нет. Синдер хочет, чтобы всё было незаметно. Небольшие изменения здесь, небольшие неудачи там. То, что люди могут списать на нервы, адреналин или секундную невнимательность. План состоит в том, чтобы выйти так, чтобы никто ничего не знал, а когда дело дойдёт до одиночных раундов, Эмеральд вообще не будет участвовать в соревнованиях. Слишком много внимания к ней в этот момент, и люди начнут спрашивать, почему её противники увидели то, чего не видел никто другой. Хорошо. Это было хорошо. Очень хорошо. Проявление Эмеральд позволит ему... Подождите, он действительно это делает? Жон прикусил губу, внезапно охваченный сомнениями. Он знал, что хочет этого, но это чувство было похоже на то, как хочется ударить кого-то, кто тебе не нравится, или накричать на людей в общественном месте... Просто фантазия, чтобы развлечься в трудную минуту. Зайдя так далеко, он почувствовал себя ближе к составлению окончательного плана. Хотя было бы неплохо иметь план. Не так ли? Но как быть со всеми остальными? Что будет с его семьей, считающей его мёртвым? Что делать с Вайс? Он всё это время думал о том, как он сбежит, но не задумывался о том, что подумает или сделает его чёртова невеста. И должна ли она вообще знать. И это был плохой знак для их отношений, что он не подумал о ней. Неужели между нами всё так плохо? Да кого я обманываю — всё так плохо уже давно. Ему нравилась Вайс, действительно нравилась, и он был уверен, что нравился ей, но он больше не был уверен, любят ли они друг друга. И вообще привлекают ли они друг друга. Я чувствую, что должен продолжать это ради неё и потому, что Жак заботится о моей семье, и она должна чувствовать, что должна делать это по тем же причинам. Я уверен, что мы могли бы пожениться и быть добры друг к другу, возможно, лучше, чем Жак и Уиллоу, но я не уверен, что мы были бы влюблены. Но разве это причина, чтобы инсценировать свою смерть, не сказав ей ни слова? — Мне... мне нужно подумать. Меркури хмыкнул. — О том, чтобы принять нас в качестве своих охранников? — Нет. Нет, это само собой разумеется. Я абсолютно согласен, если Атлас уйдёт. — Он увидел, как его друг усмехнулся и показал ему большой палец вверх. — О других вещах. И не беспокойся об Эмеральд, я сохраню это в тайне. — Он держал Проявление Пирры в секрете от них, так что он сомневался, что она будет возражать против того, чтобы он держал одно из их Проявлений в секрете от неё. Это было справедливо. — Передай Синдер спасибо и скажи, что я отплачу вам всем, чем смогу. Думаю, мы позаботимся о деталях, если Атлас действительно уйдёт. — Да. Конечно. Нет смысла разбираться, когда они могут вытащить голову из задницы и перестать пытаться спрятаться за стенами. — Меркури оттолкнулся от кровати. — И я имею в виду, что если это случится, то тебе, возможно, придется переехать в наше общежитие. Или, может быть, нам дадут хорошую комнату рядом с этой. Это было бы круто. Их общежитие было меньше, чем это, даже если оно было рассчитано на в четыре раза большее количество людей. Преимущество того, что они могли жить в секции для VIP-гостей Бикона. Он был уверен, что Озпин предоставит им такую же возможность, если они будут жить не только как студенты. — Я поговорю с директором, если это случится. Думаю, он будет не против. Просто вы займëте комнату, которую Эльм должна будет освободить. Я поговорю с тобой позже, Меркури. Мне просто нужно всё обдумать. — Конечно. Поговорим позже, чувак. Напиши мне сообщение или позвони, если захочешь поговорить. — Через минуту Меркури вышел, а Жон улëгся на кровать. Всё складывалось как нельзя лучше. Синдер должна была знать, что так и будет, и, несомненно, поэтому она намекнула на эту идею раньше. Она знала, что Проявление Эмеральд идеально подойдёт для побега. И так оно и было. Это был идеальный выход. Но только для него. Не для Вайс. Я согласился жениться на ней. Я должен... я должен что-то сделать. Это несправедливо, если она останется вдовой... но это также освободит её, и она сможет найти того, кого действительно полюбит... но как насчёт моей семьи? Будет ли Жак продолжать заботиться о них, если они больше не будут вместе? Может, и будет. Может быть, у них был бы символический союз. Может быть... — Я должен на что-то решиться. Если я не приму это, если я не возьму свою жизнь в свои руки, тогда Вейл решит всё за меня. Или Мистраль, или Вакуо, или Атлас. Или даже чёртов Менажери. — Они все хотели обладать им. — Это моя жизнь. — Он закрыл глаза, погружаясь в дремоту. — Это моя жизнь...

/-/

Эльм не находила слов, как и генерал Айронвуд. Они стояли перед Глиндой и Озпином, все молчали, никто не знал, что сказать. В комнате витало тяжкое разочарование, но никто не находил ему выхода. Никто из них не был виноват. Всю вину возложили на тех, кто отвечал за документ на столе Озпина. Пришел приказ об их отзыве. Атлас закрывал свои границы. Эльм почувствовала тошноту.