Nillili Mambo

С того вечера, который Чонин провёл в компании Сынмина и Хёнджина, он начал замечать всё больше деталей в окружающей обстановке, что совершенно не привлекала его внимание раньше. К примеру, ещё отчасти наполненные, но уже открытые бутыльки смазки, разбросанные по всему – в том числе и в автомастерской Чанбина – дому, двусмысленные фразы в диалогах парней, что совершенно не стеснялись всё ещё находящегося рядом Чонина, и факт того, что практически никто из ребят не ночевал в своей комнате на протяжении нескольких дней подряд, предпочитая засыпать с кем-то, иногда даже не только вдвоем. — Ты какой-то задумчивый сегодня, не заболел? И то, как великолепно выглядели бёдра Минхо в его обтягивающих джинсах, когда он сам сидел на диване, тоже. Чонин сглатывает, вытряхивая не совсем правильные мысли из головы, когда понимает, что его практически поймали за рассматриванием чужого тела. Очень красивого тела чёрт, что с ним не так? Сынмин и Хёнджин просто занялись с ним сексом, что для почти всех людей их возраста обыденность, а он ведёт себя как школьник, находящийся на пике своего пубертатного периода. — Всё хорошо, хён, я просто немного сонный, — отговорка такая себе, учитывая, что часы показывали уже час дня, но Чонина нельзя винить в том, что мысли о сексе совершенно не давали ему уснуть в привычные одиннадцать вечера. По крайней мере, он сам себя так успокаивал, отмахиваясь от вопросов парней сюжетом очень интересной книги, которая стоит того, чтобы читать её до трёх ночи, а очень долгие утренние процедуры в душе списывал на кайф от бесплатной горячей воды, которая до этого была у него в дефиците, что отчасти даже было правдой. На самом деле Чонин изначально понимал, что остальные уже наверняка знали о его размышлениях на эту тему и, видя то, как парни спокойно взаимодействовали в этом плане друг с другом при нём, его бы не осудили, но просто так взять и признаться – а ещё лучше, попросить о помощи – почему-то всё равно было стыдно. И куда пропала вся та смелость, сопутствующая ему перед разговором о сексе с Хёнджином и Сынмином? Интереса он не скрывал, тем более, после случившегося с ними, хотя в открытую об этом Чонин всё ещё не говорил, не считая их единственного разговора на эту тему, случившегося днём позже. Их диалог, безусловно, помог ему во многих вопросах, но неуверенность мешала обсудить всё это с кем-нибудь ещё, отчего он решил ненадолго отложить это, дабы обдумать позже. И никто на него не давил – никто в принципе не затевал подобные разговоры с ним, будто ожидая, когда тот сам решится. Чонин был за это благодарен. Если всё будет совсем плохо, то он просто подойдёт к Сынмину или Хёнджину и напрямую скажет, что ему трудно об этом просить, но он готов повторить или даже попробовать что-то новое, полностью им доверяя. Конечно, он доверял и другим парням, просто конкретно эти уже видели всё, чего он, в теории, мог стесняться, поэтому было как-то проще. Намного проще. Чтобы развеяться, Чонин как и обычно направился в мастерскую к Чанбину, чтобы провести остаток дня там. Остальные парни знали, что в большинстве случаев его можно было найти именно здесь, поэтому, если кому-нибудь из них понадобится его помощь, его найдут быстрее, чем где-либо ещё, да и компанию старшему заодно составит, пока тот будет ремонтировать очередную машину. Кажется, проходит около часа прежде, чем у них завязывается непривычный диалог. — Ты ведь не занят сегодня ничем? — Чонин машет головой в отрицательном жесте, поэтому Чанбин сразу же продолжает. — О, тогда можешь, пожалуйста, вместе с Джисоном перенести ящики с продуктами на кухню и помочь Минхо-хёну разложить всё по морозильникам? Я на прошлой неделе спину сорвал, поэтому такие нагрузки мне ещё нежелательно делать, а их двоих оставлять на это дело не хочется. И Чонин, конечно же, соглашается. Он уже успел пересечься с Джисоном несколько раз до этого, но всё складывалось так, что полноценного разговора у них ни разу не произошло, поэтому они мало что знали друг о друге, не считая рассказов других парней. На его памяти тот выглядел довольно худощаво и в принципе меньше, по сравнению с Минхо, что и сам широкими плечами не отличался. Чонина слегка вводит в ступор факт того, что человека с таким телосложением послали на пару с Чанбином разгружать продукты. Чанбин, читая всё по его вопросительному взгляду, объясняет довольно кратко и ясно: — Тебе может показаться, что Джисон и ящик с овощами поднять не в состоянии, но на самом деле он даже сильнее Минхо-хёна будет. Это он раньше не мог постоять за себя вообще, а сейчас и автомобиль придержит, если домкрат подведёт, и без оружия кому-нибудь морду во время задания разукрасит, выйдя из драки без единой царапинки. Никогда не верь внешнему виду, как говорится, хотя не представляю что было бы, если б он всему этому так и не научился. — В каком смысле? — Чонин не любил лезть в чужое прошлое без спроса, но Чанбин его заинтриговал так, что он о своих принципах напрочь забыл. Специально или нет – непонятно, хотя, если история действительно будет слишком личной, то старший наверняка не будет её рассказывать. По крайней мере, Чонин на это надеется. — В приюте, если кто-то хотел им воспользоваться, то он не сопротивлялся. Во всех смыслах, — добавляет он последнюю фразу, словно передразнивая младшего, хотя на самом деле хотел просто ответить на вопрос максимально развёрнуто и при этом кратко. Но юноша обратил внимание совсем не на это. — Ох, — Чонин не знал что его удивило больше – факт того, что здесь есть такой же человек, как и он, выросший в приюте, или же последняя сказанная Чанбином фраза, которая значительно поменяла его мировоззрение. Конечно, он знал, что в некоторых учреждениях подобного типа иерархия среди сирот могла доходить до такой крайности, но, благо, его это не настигло. — И... Насколько серьёзно всё было? — Доходило до того, что он двое суток не мог встать с кровати, когда парни постарше развлекались с ним всю ночь, не обращая внимания на его состояние, — у Чонина мурашки по коже пошли, пока он пытался отогнать мрачные картинки, невольно лезущие в голову. Звучало как кошмар наяву, но Чанбин был на удивление спокоен. Это пугало. — Он никак не реагировал? — Ему было, скорее, всё равно на происходящее. Возможно, из-за того, что он уже смирился с участью, а может, из-за незнания того, что бывает по-другому. — Неужели он не пытался просить не делать этого? — Вопрос до ужаса наивный, но Чонину не верилось, что всё было настолько просто. Хотя внезапная мысль насчёт того, что Джисон просто не осознавал всей степени серьезности ситуации, поэтому сейчас и он, и пересказывающий это Чанбин относились к этому многим проще, объясняла практически всё. — Думаю, если бы он начал просить, всё было бы ещё хуже. И всё же, сейчас он может постоять за себя – Чан-хён и я лично научили его драться и сейчас следим за его эмоциональным состоянием ежедневно, чтобы он к своему тогдашнему состоянию не пришел вновь. В этом нет смысла, ибо тогда он от одиночества и неопределенности будущего таким был, а сейчас у него есть мы, так что это, скорее, дело привычки. «На всякий случай» или что-то подобное, понимаешь? Чонин кивает, хлопая глазами так, будто самую шокирующую новость за всю свою жизнь услышал. Естественно это было не так, он знал о том, что такое бывает, но никогда бы не подумал, что подобное произойдет с кем-то из его знакомых. Точнее, уже произошло, учитывая, что с Джисоном то они толком и знакомы ещё не были. Чонину не хотелось узнавать ещё больше подробностей, но один вопрос всё же вертится у него на языке и Чанбин, похоже, ждал, когда он наконец-то его задаст. — Это как-то повлияло на то, как вы..? — Если ты о том, нет ли у него психологических травм, связанных с сексом, то я тебя удивлю – трахается он чаще всех нас, будто кролик, ей-богу. Главное, чтобы он в сознании был, ну, и с его согласия, как он сам говорил, желательно, но без этого никто из нас ни с кем не станет такого делать, само собой, — было видно, что Чанбин привык рассказывать эту историю, поэтому на вопросы отвечал без раздумий. Похоже, много кто ими задавался. — Вероятно, уже поздно спрашивать, но Джисон-хён не против, что всё это рассказываешь мне ты, а не он? — Чонину почему-то только сейчас стало стыдно за то, что настолько личную информацию ему рассказал не сам её владелец. По отношению к себе он ничего подобного не испытывал, поэтому без раздумий дал Чану добро на то, чтобы тот поведал своим парням о его жизни, но когда Чонин сам был слушателем чужой истории, ему становилось не по себе, вне зависимости от того, насколько интересной та была. — О, я понимаю о чём ты, но поверь – Джисон сам просил меня рассказывать это за него, чтобы новички были в курсе, но его самого по этому поводу не беспокоили. Может показаться, что у него всё ещё какая-то травма, но на деле, как он сам выразился, ему просто лень рассказывать всё это с самого начала. А я люблю во время работы поговорить, вот и объясняю многим новоприбывшим всё. — Говоришь так, словно делал это уже раз сто. — Ну, не сто, но раз десять точно. Не все же решались остаться после испытательного срока, хотя рассказ этот услышать успели, да и Джисон в принципе был тем, кого под своё крыло Чан-хён взял первым, поэтому почти все ребята из банды узнавали об этой истории через меня. Чонин задумался. Как вообще Чану в голову взбрело создать собственную группировку? Было ли это осознанным решением с рассчитанным на несколько лет вперёд планом или он просто хотел помочь заплутавшему на своей жизненной тропе Джисону, а потом всё завертелось так, что они пришли к нынешнему результату? Может быть, стоит спросить об этому у Чана позже, ибо сейчас от полученной информации у Чонина голова взрывалась. Он говорит лишь чистейшую правду, когда из его рта невольно вырывается слегка грубое, вне контекста, предположение. — Если честно, мне не очень верится, что у него не осталось травм на этот счёт. Чанбин лишь пожал плечами. — Не могу заявлять, что Джисон ничего не приукрашивал для драматичности. Я лишь пересказываю его слова, но, по моему опыту общения с ним, лишь скажу, что в теме прошлого – и своего, и чужого – он как никогда серьёзен. Если бы это было чем-то, о чём он бы не хотел говорить, он бы так и сделал, но врать не стал, поэтому я ему верю. — Прости, я не имел ввиду то, что Джисон-хён врёт, я просто хотел сказать, что это звучит очень... невероятно, — Чонин прикусывает язык, чтобы не сказать ещё чего лишнего, хотя Чанбин не выглядит злым вовсе. — Всё в порядке, я сам понимаю, что эта история звучит в некотором роде абсурдно, так что ничего страшного! Если честно, я даже рад, что ты задаёшь вопросы и действительно размышляешь насчёт всего того, что я тебе рассказываю, а не просто поддакиваешь из вежливости. Точнее, вежливость это тоже хорошо и я понимаю, что обычно новичкам боязно задавать много вопросов, чтобы не показаться глупыми, но то, что тебе комфортно вести со мной полноценный диалог, мне очень льстит, и я понимаю, что эта история вызывает у тебя много эмоций. У Чонина уши отчего-то краснеют. Это даже нельзя было толком назвать комплиментом, но ему приятен тот факт, что его комфорт совпадает с комфортом старшего. Видимо, у других ребят не так много времени, чтобы сидеть с Чанбином в его автомастерской и просто болтать, а новички, как тот и сказал, обычно не настолько открыты, поэтому искренняя любознательность Чонина ему и нравилась. И, хоть ему это нравилось, ему также хотелось выполнить поручение, которое сам же и Чанбин ему дал. Хотя, может, ему просто хотелось поскорее побыть наедине со своими мыслями, чтобы обдумать весь диалог? В любом случае, лучшим вариантом было наконец-то пойти искать Джисона, чтобы вместе с ним поскорее выполнить задание, пока ещё не стемнело. — А где искать Джисон-хёна перед тем, как мы пойдём разгружать продукты? — Ну, чаще всего он с Феликсом тусуется – вообще, можно подумать, что они из одного приюта, но на деле Феликс из богатой семьи, даже на другом континенте учился, поэтому я вообще не понимаю чего они общего... Ах да, ящики. В общем, просто ищи Джисона там, где чаще всего бывает Феликс. — И... Где мне найти уже его? — Ответ Чанбина совершенно ему не помогал. Чонин пару раз встречал этого парня, что казался ему довольно милым и дружелюбным, но особо сильно они так до сих пор и не пообщались ни разу. Возможно из-за того, что жизнь в приюте научила его держаться от таких людей подальше – мало ли психопат или наркоман – хотя здравым смыслом юноша осознавал, что Феликс был более чем адекватен. По крайней мере, он на это надеется. — О, да, прости, он обычно либо в комнате Хёнджина, либо на кухне с Минхо-хёном, либо готовится к новому заданию у себя в комнате, но даже если рядом с ним не будет Джисона, он почти всегда знает, где тот находится, поэтому в любом случае обратись к нему, — Чанбин выглядел озадаченным, хотя объяснил Чонину всё чётко и лаконично. — Извини, я просто привык, что многие новички сразу с Феликсом общий язык находят, поэтому думал, что ты тоже уже знаешь его примерную обыденную дислокацию. — Он выглядит слишком дружелюбно. Типа, это, конечно, хорошо, но я привык остерегаться таких людей. — Оу, да, понимаю. Хотя, несмотря на это, он самый адекватный из нас, уж поверь. Если не считать его фетишей, конечно, но, думаю, тебе лучше сначала узнать его получше с других сторон. Чонина такие подробности о постельной жизни кого-либо из группировки уже перестали удивлять. Когда именно он сказать точно не мог, но, вероятно, бо́льшую часть вклада внесло обсуждение прошедшей ночи вместе с Сынмином и Хёнджином, которые не стеснялись в качестве различных примеров говорить ему о других ребятах постели, показывая, что Чонин справился более чем отлично и что его смешанные чувства после этого совершенно нормальны. Не то, чтобы он сильно переживал из-за этого, но так или иначе ему всё равно уже поведали о том, что Минхо временами мог быть чересчур плаксив на пике своего удовольствия, у Чана был явный кинк на порку, а Чанбину даже с какой-либо травмой и лёжа каким-то образом удавалось вытрахать всю душу из седлающего его партнёра. Чонин не удивится, если свою нынешнюю травму тот благодаря сексу и получил, хотя думать об этом он пытался как можно меньше. Стараясь сконцентрировать своё внимание на предстоящем диалоге, он только сейчас пришел к выводу, что просьбу Чанбина будет не так просто выполнить даже вдвоём, учитывая масштаб предстоящей работы. Наверняка им должен был помогать кто-то ещё, но не смог, иначе юноша не понимает, каким образом в четыре руки можно разгрузить такое количество ящиков. В любом случае, это была прекрасная возможность сблизиться не только с Джисоном, но и с Феликсом, поэтому Чонин не хотел упускать шанса и решил сначала, по совету Чанбина, заглянуть к Хёнджину. Постучавшись и открыв дверь, юноша на секунду залип – впрочем, как и всегда – на образ парня, держащего в зубах одну кисть, а другую очищая в стакане с мутной водой. У него были милые косички на голове, что совершенно не вписывались в образ сосредоточенного на картине художника, что изящно выводил на холсте очередной шедевр, но никого это, похоже, не волновало. Чонина в том числе и, кажется, Хёнджин даже забыл, что тот несколькими секундами ранее стоял у порога в комнату с его позволения. Эта увлечённость младшего поражала. — Привет, Феликс-хён случайно не у тебя? — Чонин выглядывает из дверного проема, не решаясь зайти. Когда Хёнджин работал над картинами, его комната отчего-то становилась для юноши чем-то сокровенным, что от одного лишь шага кого-либо извне могло опорочиться, хотя старший никогда и никому не запрещал входить в его обитель, даже когда его там не было. Чонин сам это себе надумал, боясь потревожить витающую в комнате атмосферу, которой пропах даже воздух, несмотря на открытое окно. — О, привет, он был у меня буквально минут десять назад, а потом пошел в свою комнату переодеваться. Ему что-то передать? — Хёнджин выглядел настолько увлечённым, что младшему кажется, что прошло намного больше озвученных им десяти минут, но на это он не указывает. — Нет, спасибо, мне быстро кое-что спросить, ты не знаешь где его к... — Чонин запинается, понимая насколько глупо звучал вопрос. Ну конечно Хёнджин знает где его комната, они живут вместе долгое время в одном доме, к чему такая формулировка?! — Вторая с конца коридора! — Хёнджин, казалось, и не заметил его позора, продолжая мило улыбаться и отвечая на вопрос со всей серьёзностью. Чонин краснеет от этой искренности, тихо благодаря старшего за ответ и со всей силы сдерживая желание удариться головой о ближайшую стену. Несколько раз. Со всей силы. От расправы над собственной глупостью его отвлекает мысль о том, что Чанбин попросил его об одолжении, и ему лучше выполнить его поскорее, дабы успеть и к собственным планам приступить. Он наспех прощается со всё ещё увлечённым делом Хёнджином и направляется к указанной комнате, всё ещё сетуя на свои несмышлённость и позор. Внезапно, нужная Чонину дверь распахивается, а его самого едва ли не сшибает с ног, когда из-за неё выглядывает красивый веснушчатый парень, даже не заметивший сначала направляющегося к нему юношу, что, кажется, инфаркт словил то ли от неожиданности, то ли от его внешнего вида. А одет он был довольно откровенно: огромная рубашка почти спадала с плеча, представая чужому взору изгиб острых ключиц, в то время как короткие шорты практически не были видны за белой тканью, создавая иллюзию отсутствия какого-либо низа. Если бы не ботинки на ногах, широкий чокер – больше напоминающий ошейник – на шее и относительно яркий макияж, Чонин бы подумал, что парень только что проснулся или просто любит ходить так по дому, не собираясь никуда идти. Ну или хорошо потрахался, но об этом думать, толком не познакомившись с человеком, очень нехорошо. Феликс умел впечатлять. — Это так... Вау, в смысле, так... Красиво и открыто, — у Чонина не находится нужных слов, а Феликс, довольный такой реакцией на себя, не скрывает улыбки. Если не считать сексуального образа, это заставляет его выглядеть очень даже невинно и мило – так же, каким младший его и видел ранее. До него даже не сразу доходит, что для начала, вообще-то, стоило и поздороваться, хотя Феликса это ничуть не смущает. — Если ты говоришь о том, что я выгляжу как шлюха, то так и есть, — его слова, скорее, являются шуткой, хотя всё ещё не отошедший от его эффектного появления юноша не совсем понимает его. Чонин кривится. Он не это имел ввиду, да и в принципе не любит, когда кто-либо говорит о себе в таком ключе. Тем более, он на сто процентов был уверен, что это было не правдой. — Ясно, во время секса с тобой грязные словечки лучше не использовать, я так понимаю, — Феликс хихикает. — Расслабься, это лишь для задания. Я так-то здесь чаще всего в качестве переводчика в делах с иностранными партнёрами выступаю, когда Крис-хён занят, а такими «сопровождениями» занимаюсь крайне редко, если это помогает избежать ненужных драк и насилия. Приходится выглядеть соответствующе, но эта часть мне даже нравится. — И каким образом всё... Это помогает в избежании драк и насилия? — К примеру, нужно заставить одного человека подписать что-либо: я соблазняю, шепчу на ухо всякие пошлости, подливая в бокал что-то крепкое, а он не в состоянии отказать мне, расписываясь на вовремя положенных кем-то другим документах не глядя. Чаще всего «цели» отключаются ещё до этапа уединения в отеле, так что я просто ухожу, ничего не сказав. — А если, ну, кто-нибудь не отключится и решит взять своё силой? — Тогда его ожидает удар в челюсть или какое другое место. Шестьдесят три медали по тхэквондо не так просто у меня в коробке в шкафу пылятся, я и отпор дать могу. Но, по крайней мере, пока мне ещё не приходилось этого делать и, надеюсь, не придется. Не люблю драки. — Ого, — Чонин поражен. Феликс чем-то напоминал Джисона – милый паренёк, обладающий силой, способной защитить, и его, и окружающих. Младший невольно думает о том, есть ли у него тоже не совсем светлое прошлое, но, вспоминая рассказ Чанбина, у того всё было более-менее хорошо, по крайней мере, в плане достатка и образования. Может, именно из-за этого он и считался самым нормальным в банде? Чонину ещё многое предстоит узнать. — Прости, но у тебя что-то важное? Просто мне уже пора выезжать на задание, — Феликс взглянул на часы на стене, скорее, интересуясь, сколько у него ещё времени в запасе, чем для того, чтобы показать Чонину, что он опаздывает, но младший всё равно решил поторопиться, не желая задерживать ни его, ни себя. — Чанбин-хён поручил мне одно дело с Джисон-хёном, но для того, чтобы его найти, попросил обратиться к тебе. Сказал, мол, «Джисон-хён часто тусуется с Феликс-хёном» или что-то подобное... — О боги, оставь это официальное обращение. К остальным используй, но, пожалуйста, ко мне обращайся просто «Феликс», я не люблю такого, — парень мило морщится не столько от отвращения, сколько для увеличенного драматизма. Чем-то напоминает Хёнджина и теперь Чонину отчего-то интересно, насколько много они проводят времени вместе. — Джисон, вроде, в продуктовый уехал за какими-то специями для Минхо-хёна и выпивкой. Как только услышишь рёв мотоцикла под окном – это он, так что можешь не ждать его, просто занимайся своими делами. Что ж, это было довольно ожидаемо, ибо Чонин и до этого неоднократно наблюдал за тем, как Джисон практически летал на своём мотоцикле. В час ночи, когда юноша пытался заснуть – тоже, отчего характерный звук, знаменующий о его приезде, он ни с чем не перепутает. И всё же, совет Феликса оказался полезным – он давал ему понять, что кроме Джисона никто этим видом транспорта не пользуется, что пошло в копилочку мелких деталей ребят, которые Чонин старался подмечать чаще. — Спасибо, — говорит он прежде, чем Феликс всё же уходит, спускаясь на первый этаж. Толком они и не поговорили, но, может, у них всё ещё впереди? Парень, как оказалось, довольно разговорчив, поэтому завязать ещё несколько диалогов в будущем им наверняка не составит труда. По крайней мере, Чонин на это надеется. Он решает подождать Джисона на кухне – та имела задний выход во двор, из-за чего услышать звук подъезжающего мотоцикла можно было сразу же. К тому же, помочь Минхо было делом полезным, пусть младший и готовить не умел вовсе – лишь следовал инструкциям, в основном стоя на резке овощей и промывке риса. Временами они группировкой ужинали все вместе, но из-за заданий, бо́льшая часть которых выпадала на поздний вечер или ночь, это получалось организовать не всегда, отчего Минхо или кто-либо из его помощников точно также, как и днём, разносил оставшимся дома ребятам еду, если те были заняты и не хотели отвлекаться – к примеру Хёнджин, который в очередной раз забылся, рисуя в своей комнате, или Чанбин, если у того было много заказов. Все всегда убирали свои комнаты и рабочие места, так что невольно это вошло в привычку, одобренную даже поначалу сетующим на это Чаном – кажется, он просто смирился. Сегодня был как раз такой вечер, поэтому Чонин сам вызвался разнести всем ужин, который был приготовлен немногим раньше обычного в следствии того, что потом делать его было весьма проблематично из-за переноски продуктов в дом. Феликс уехал, Джисона ещё не было, а обыденную дислокацию всех остальных ребят юноша уже успел выучить, поэтому с лёгкостью выполняет работу. Только-только отнеся небольшой судок с ужином Хёнджину – пришлось задержаться, чтобы быть точно уверенным, что он не забудет про еду из-за внезапно пришедшего вдохновения – Чонин слышит долгожданный рёв мотоцикла со стороны улицы, тяжело вздыхая. Точно ли у него получится найти общий язык с Джисоном или всё закончится, как и диалог с Феликсом? Ему хотелось верить, что нет, но, как бы там ни было, оттягивание момента не даст ему ответа на вопрос. — И как Чанбин с его состоянием собирается таскать всё это?! Я и сам справлюсь, — громкий голос Джисона было слышно уже на лестнице, поэтому младший невольно щурится от шума, когда подходит ближе. Похоже, пока он всё разносил, успели приехать продукты, поэтому парни думали насчёт того, как им быть. — Нам грузовик утром отдавать, ты серьёзно собираешься заниматься этим всю ночь в одиночку? Не валяй дурака, — Минхо не выглядел сердитым, скорее, не воспринимал слова Джисона всерьёз, разговаривая с ним, в какой-то степени, как с ребёнком. По крайней мере, именно так воспитатели сетовали на неугомонных детей в приюте Чонина и других сравнений у него не было. — Извините, что вмешиваюсь, — юноша выглядывает из-за дверного проема, словно лисёнок из норки, — но я хотел сказать, что Чанбин-хён послал меня для помощи вам, поэтому никому не придется ничего разгружать в одиночку. — Так вот почему ты сегодня помочь согласился, — Минхо говорит это с явно наигранной обидой, словно общение с ним нужно лишь для того, чтобы убить время. Само собой он нисколько не злился, ибо понимал, что готовка – доброе дело, за которым можно было провести весь день в относительном удовольствии. — На самом деле, мне всё равно делать больше нечего было, а время с пользой скоротать хотелось, — честно признается юноша. — Я уж было подумал, что это из-за того, что Хёнджин весь день сидит за картиной, а Чанбин наскучил, вот тебе и пообщаться не с кем, — беззлобно шутит Минхо, ничуть не задевая Чонина – тот улыбается, понимая, что проводит действительно много времени с этими двумя. — Так что, когда будем приступать? Втроём, конечно, быстро управимся, но оттягивать дело не хочется, — Джисон разминался, словно перед тренировкой, во всю готовясь к перетягиванию тяжёлых ящиков, но Минхо его рвение, кажется, не особо нравится. — Никакого «приступать», пока не поужинаете, — звучит как приказ и младшие нисколько ему не противоречат. Едят они в тишине, которая отчего-то была довольно комфортной, хотя в такие моменты обычно наступала витающая в воздухе неловкость, избавиться от которой даже после довольно информативного диалога не всегда выходило. Заговорили они только после ужина, дабы обсудить то, как будет проходить работа, и сразу же приступить к ней. План простой – Чонин вытягивает ящики непосредственно из грузовика, передавая Джисону, а тот кладёт их рядом со входом в кухню, чтобы Минхо без лишней толкучки отнёс всё в соседнюю комнату. Если на каком-либо из этапов собиралось большое количество ящиков, они помогали с этим или брали небольшой перерыв со всеобщего разрешения. Позднее им предстояло подписать дату прибытия мяса и морепродуктов и разложить всё по морозильникам, но сейчас главной целью стояло освободить грузовик, чтобы его могли забрать уже с утра. Звучит довольно несложно даже несмотря на планы Чонина поближе познакомиться с Джисоном во время работы. Подходящего момента всё не находится, но зато Минхо, открывая контейнер грузовика, успевает рассказать ему довольно интересную вещь. Чонина в который раз поразила сообразительность ребят. Вместо того, чтобы закупаться продуктами на постоянной основе, что на целую банду вышло бы в довольно большую сумму, они заключили контракт с какой-то более крупной группировкой, занимающейся закупкой и транспортировкой продуктов для отмыва денег. Покупать раз в месяц целый грузовик круп, овощей, которые можно было бы засолить на кимчи, и замороженных морепродуктов с мясом, было в разы выгоднее, чем ходить в магазин ежедневно, а отведённая под склад комната с несколькими морозильниками позволяла не занимать всем этим добром бо́льшую половину кухни. За обдумыванием всего этого Чонин даже забывает о своих намерениях, пока во время передачи очередного ящика не слышит вопрос в свой адрес: — Ты ведь тоже из приюта, да? — На удивление, первым диалог начинает Джисон. Хочется думать, что он тоже хотел лучше узнать младшего, чтобы подружиться, но тот пока что поспешных выводов делать не спешил. — Да, — кратко отвечает Чонин, почему-то не имея идей по поводу того, что можно было бы добавить. Вроде и планировал узнать о Джисоне побольше, а выглядит так, будто всё происходит с точностью наоборот. — Прости, мне действительно нечего рассказать ничего нового о своём прошлом. Кратко всё уже Чан-хён всем рассказал, я даже не знаю что можно было бы добавить. — О, понимаю, — Чонин старается не думать о прошлом Джисона после этой фразы. — А как тебе в принципе здесь живётся? — По сравнению с моими прошлыми условиями – божественно, хотя не сказать, что раньше всё сильно плохо было. Здесь я не чувствую тревоги и благодарен всем вам за еду и крышу над головой, — Чонин говорил искренне. Жизнь здесь для него была Раем и так будет даже если его каждый вечер будут отправлять на непонятные ему задания. — Я заметил, что ты часто у Чанбина зависаешь. Вы раньше были знакомы или просто общий язык нашли? — Джисон выглядит излишне любопытным, хотя на деле наверняка знал ответ на этот вопрос – если бы Чонин был знаком с кем-либо из группировки ранее, то об этом знали бы уже все. — Второе. Я ни с кем, кроме Чан-хёна, не был раньше знаком, но стараюсь это исправлять, хоть и не всегда получается. — И со многими ты уже более тесно познакомился? — Любой другой бы понял, что вопрос двусмысленнен, но не Чонин – он принял его буквально. Он даже сказал бы из-за чего именно – то ли из-за собственного характера, то ли из-за привычки, ибо все ребята здесь общаются так постоянно. — Да, с Чанбин-хёном больше всего, ибо мы с ним много разговариваем, пока он работает. Среди остальных, мне кажется, я больше всего знаком с Хёнджин-хёном, потому что... — он думает, стоит ли говорить об их первом разе под наблюдением Сынмина, но в итоге решает умолчать об этом, хотя, похоже, то, как краснеют его щёки, выдает его мысли с головой. — Потому что наши с ним диалоги больше сводятся к искусству, хоть я ничего в нём и не смыслю. — Вот оно как, — С максимально задумчивым видом говорит Джисон, а потом издает смешок, обдумывая следующий вопрос. — И какую роль предпочитаешь? — Сначала Чонин впал в ступор, но после, вспомнив, что Хёнджин и Сынмин уже обсуждали что-то подобное с ним, покраснел, понимая к чему идёт их разговор. Конечно же, это было очевидно. — Я пока ещё не уверен, — Чонин задумывается и, дабы скрыть смущение, тянется за очередным ящиком. — Пока что я пробовал всего один раз и в дающей роли, так что не могу говорить о своих предпочтениях наверняка. Почему тебя это так интересует? — Ты милый. Хотел бы переспать? — Джисон говорил так, словно погоду обсуждал, хотя, если учитывать, что сказанное вызвало в Чонине целую бурю эмоций, в какой-то степени так и было. В попытках отвлечься юноша только сейчас замечает пирсинг на его языке, что, по идее, должен слишком необычно ощущаться во рту. Почему он думает об этом именно сейчас? Наблюдающий за ними Минхо благополучно стушевался, давая им двоим немного личного пространства. Чонин даже не знает благодарить его за это или проклинать. — В каком смысле? — В прямом. Не думаю, что я первый, кто предлагает тебе подобное, — Джисон выглядел заинтересованным. Возможно, слова Чанбина о том, что он трахается чаще их всех, могло характеризовать и его манеры знакомства. Даже если так, Чонин не собирался его осуждать, но понимание того, что он ещё не готов к этому – по крайней мере, прямо сейчас – всё ещё присутствовало, в отличие от смелости, что, кажется, покинула его тело ещё в начале вечера. — Спасибо за предложение, я... Я подумаю. — Как знаешь, — как ни в чём не бывало парень продолжал работу, занеся один из ящиков прямо на кухню, чтобы показать Минхо, что они закончили. Прошла всего пара мгновений до того, как он вернулся, но Чонину этого вполне хватило, чтобы немного остыть. Продолжалось всё более-менее спокойно и закончили они даже раньше планируемого, из-за чего Минхо дал им по мороженому – ну точно как детям – и попросил не ложиться слишком поздно, вероятно, намекая на чрезмерную сонливость Чонина в последнее время. Можно было даже подумать, будто всего их с Джисоном диалога и не было, или что для них он ничего не значит вовсе и его неопределённый исход никогда не будет решен. Но это не означало, что, по наступлении ночи, Чонин не упал на кровать, стоня в подушку от смущения и смешанных эмоций, нахлынувших с головой на пару с мыслями о том, как можно было бы ответить, чтобы не выглядеть эгоистом в чужих глазах. Уснуть вышло с трудом, несмотря на то, что веки слипались из-за проведённого за физической работой вечера, утомлявшего сильнее любого снотворного. На утро Чонин понял, что ему срочно необходимо было с кем-то это обсудить. Чанбина он выбрал по вполне понятным причинам – его советы всегда помогали и, по сути, они были ближе всего друг к другу, в то время как также подходящие под кандидатуру собеседника Хёнджин и Сынмин в этот день были слишком заняты, чтобы юноша решился отвлекать их ради собственных проблем. Практически с порога заявив о том, что ему нужен совет Чанбина по поводу одного дела, тот отложил ремонт какого-то убитого в хлам авто – скорее всего, это был не ремонт, а разборка того на запчасти, ибо живого места как минимум на половине машины не было вовсе, но Чонину было немного не до того, чтобы думать об этом – и, заварив чай, поставил железные кружки на импровизированный столик из какой-то накрытой не совсем чистой тканью бочки. — На самом деле мне всё ещё очень неловко об этом говорить, — юноша смущённо опускает взгляд в чай, собираясь с мыслями и заранее предупреждая об этом. — Ты бы хотел, чтобы я задавал вопросы? Думаю, тебе будет легче сформулировать свои мысли не через рассказ, а отвечая на них, — Чанбин говорил так, будто каждый день с подобными проблемами сталкивался, ибо его советы действительно были гениальными и помогали Чонину разобраться в себе лучше, чем что-либо другое. — Да, пожалуйста, — Чонин облегчённо вздыхает, думая, с чего бы начать. — Хотя, на самом деле, даже рассказывать особо нечего, мы с Сынмин-хёном и Хёнджин-хёном переспали, а на следующее утро они помогли мне разобраться в некоторых вопросах, но легче от этого не стало. Точнее, Сынмин-хён рассказал что нужно делать, а после того как я... Как я выполнил его указания, он показал как это происходит в более жёстком варианте. — Очень на него похоже, — видимо Чанбин полностью понял всё даже через такую формулировку, отчего Чонин в очередной раз внутренне радуется, что решился обсудить это именно с ним. — И тебе понравилось? И то что ты делал и то, что тебе показали? — Да, это... Это было очень впечатляюще, мне всё понравилось, несмотря на то, что сначала я сильно волновался. — Ты хотел бы повторить? — Это... На самом деле да, но мне немного стыдно просить кого-то об этом, даже их снова. Джисон-хён сегодня даже сам предложил провести вечер с ним, но это было слишком неловко, — Чонин почувствовал, что его щёки слегка горят, когда он начинал вспоминать события прошедшего вечера. — И ты согласился? — Я сказал, что подумаю, но мне кажется, что это прозвучало слишком... Эгоистично что-ли? Теперь мне страшно, что он подумает, что я один из тех, кто перебирает партнёрами, или он мне вообще не понравился, хотя на деле я просто переживаю. — Ну, выбирать партнёра не запрещено, да и, думаю, он понял, что вы ещё не настолько близки для этого. Джисон не из тех, кто так просто обижается, поверь. А даже если это и случилось, я могу поговорить с ним и объяснить твою ситуацию, — размышления парня были такими логичными и прямыми, что Чонин поражался тому, что не смог прийти к таким простым вещам самостоятельно. Чанбин буквально открывал ему глаза, словно личный психолог. И почему он сразу не подошёл к нему? — Но ведь с Сынмин-хёном и Хёнджин-хёном я буквально на второй день нормального знакомства переспал, так что дело не совсем в близости... Я бы сказал в случайных всплесках моей уверенности. А во время самого секса мне, кажется, было комфортнее из-за того, что кто-то из нас оставался наблюдателем, из-за чего я либо учился, либо за мной следили, дабы я ничего лишнего не сделал. — Так предложи Джисону секс втроём тоже, если тебе ещё стрёмно делать это вдвоём. Он вряд ли откажется, — идея, пришедшая в голову Чанбина, похоже, ничуть не казалась ему безумной. В этом тоже была логика – работающая только в пределах их банды, правда, но всё же логика. — И кого тогда... — он остановился, обратив внимание на то, каким открытым взглядом на него смотри старший. Намёков Чонин никогда не понимал, но Чанбин и так решил взять всё дело в свои руки, поэтому сказал прямо. — Пусть я и повредил спину, не списывай меня со счетов, — с некой шуточной предъявой возразил он, сразу же рассказывая свой план. — Просто подойти к Джисону и скажи, что ты согласен, но хочешь, чтобы я был третьим. Прямо объясни своё желание точно так же, как и мне сейчас. И всё. Чонин обдумывал своё решение несколько часов, мучаясь от бессонницы и совести, не позволяющей ему считать собственную просьбу дать ему время достаточно нейтральной, и всё ради того, чтобы Чанбин нашел решение его проблеме за пару минут. Ему хотелось одновременно и плакать, и смеяться с этого, хотя на лице его выражалась лишь боль от всё ещё каким-то образом горячего чая, что обжёг его язык. Наученный опытом Чонин решил сразу же после этого направиться к Джисону, дабы не тянуть время ещё дольше. Найти его не составляет труда – благодаря вчерашнему рассказу Чанбина, юноша знал, что одним из мест, где это можно было сделать, являлась ранее неведомая ему комната Феликса, что на деле оказалась очень уютной. После первых стуков Чонину сразу же разрешили войти и представшая перед ним уютная атмосфера привлекла всё его внимание, заставив на секунду забыть о том, зачем он сюда пришёл. Феликс теперь был в домашней одежде и выглядел как только что проснувшийся потрёпанный котенок, складывающий оригами из небольших отрезков бумаги пастельных оттенков – только после этого Чонин замечает, что довольно солнечная и милая комнатка была вся в причудливых бумажных зверушках, весомую часть которых составляли журавлики. Джисон же настраивал гитару и теперь, когда он был в майке без рукавов, Чонин мог видеть ярко выраженные мускулы, что всё ещё были намного меньше, чем у Чанбина и Чана, но достаточно видными для того, чтобы можно было объяснить его силу. На самом деле младший лишь сейчас понимает, что никогда не видел парня в облегающей или открытой одежде – исключительно в безразмерных куртках и толстовках, из-за которых и создавалась иллюзия довольно хрупкого тела. Его волосы были не менее потрёпанными, чем у Феликса, отчего можно было сделать вывод, что ребята, видимо, спали вместе, только недавно проснулись и ещё не вставали с кровати. Чонин их не осуждал, но не мог понять, чем те могли заниматься полночи, если работу вчера они с Джисоном закончили одновременно, а Феликс с задания пришел даже раньше, чем они начали инвентаризацию. — Привет, — начинает Чонин и ребята машут ему – Феликс делал это, придерживая согнутую бумажку между пальцами, дабы ему не пришлось начинать складывать ту снова, из-за чего всё выглядело немного комично – в ответ, но, несмотря на приход Чонина, их маленькая идиллия не исчезает, как это обычно происходит, если прервать близких людей от их рутины. — Эм, Джисон-хён, могу ли я поговорить с тобой? В коридоре, наедине. Он старался сделать так, чтобы фраза не звучала обидной для Феликса, ведь разговор им с Джисоном предстоял довольно интимный, и тот, похоже, даже не обратил на это внимание. Вероятно, он и все ребята в группировке более чем понимали, что Чонину трудно быть таким же открытым, как и они, отчего не акцентировали внимание на подобных ситуациях. Это было очень приятно. В коридоре никого не оказывается и Чонин выдыхает, радуясь этому. Он и сам не мог сказать почему – просто ему ещё было слишком некомфортно делиться такими вещами на публику, хотя это было тем, во что он мог посвятить всех ребят по-отдельности. В этом не было логики, но пока так было легче, юноша старался прибегать к этому. — Я насчёт вчерашнего... — А, да, прости, если был слишком навязчивым, — стоящий перед Чонином Джисон был полной противоположностью от того Джисона, который меньше суток назад напрямую предлагал ему потрахаться. Его голос был немногим выше и он... Волновался? — Если честно, я выпил банку пива прежде, чем завезти байк во двор, а я не шибко переношу алкоголь и он меня сильно... Раскрепощает, — сказал он, задумавшись, правильно ли вообще употребил это слово. — Оу, понятно, — Чонин вчера действительно заметил на его щеках румянец, но не думал, что это из-за опьянения – было больше похоже на естественную красноту из-за волнения или, на что он, собственно, всё и списал, физическую активность. — Но, на самом деле, я пришел сказать, что согласен на твое предложение, только с ещё одним, можно сказать, ответным предложением? — Стоп, ты это сейчас серьёзно? — Джисон был искренне шокирован, не ожидая такого от Чонина. Похоже, все его мысли, высказанные вчера юноше, имели место быть и в трезвом состоянии, но лишь как догадки, что не были ничем подтверждены. — Серьёзнее некуда. — И что за «ответное предложение»? — Пусть Джисон уже не был пьян, он всё ещё был слишком любопытен и нетерпелив, отчего Чонин находил его широко открытые глаза при этом милыми. — Мог бы Чанбин-хён к нам присоединиться? — Ох, — Джисон явно не думал, что Чонин, не выглядящий как человек, что мог бы задать подобный вопрос напрямую тому, с кем ещё не был толком знаком, скажет это. Но следующей фразой юноши он был шокирован ещё больше. — Просто у меня уже был опыт подобного с Сынмин-хёном и Хёнджин-хёном и, так как я не совсем уверен в своих действиях, мне кажется, было бы лучше, если бы был кто-то, кто мог присмотреть за моими действиями или показать что-либо, или и то, и другое, но это уже как на месте втроём решим. Если ты согласишься, само собой разумеющееся. Глаза Джисона поглядывали в сторону двери Хёнджина, пока он сам старался сконцентрироваться на диалоге. Чонин видел, что ему нетерпелось выведать у друга все подробности произошедшего, и слегка покраснел, пусть и не был против такого исхода. Всё-таки, Хёнджин и Сынмин тоже рассказали ему многое об остальных ребятах в постельной жизни, почему им не знать о Чонине того же? Может, ему даже дадут пару советов? По крайней мере, это не то, о чём он сейчас переживал в первую очередь – его волновал ответ Джисона, а тот, со своей стороны, был заинтересован в том, чтобы узнать о новичке больше нового. — Было бы славно, — его голос слегка хрипит – от волнения ли? – но Чонин всё равно облегчённо выдыхает, понимая, что его предложение о сексе втроём приняли в положительном ключе. — В плане, да, я согласен! Когда ты свободен, чтобы мы... Собрались? — На самом деле я могу практически в любое время, хоть прямо сейчас, — ему всё ещё не давали заданий, поэтому в своей свободе в ближайшее время он был уверен наверняка. С одной стороны это удручало, ибо Чонин не чувствовал, что приносит полноценную пользу группировке, пусть пока технически и не был её частью, но с другой – это давало ему возможность собираться с кем-либо из парней в любой момент, подстраиваясь под их графики. — Тогда давай сегодня вечером? В моей комнате – Чанбин тебе покажет, где она – в часов девять? Чтобы все мы были свободны и нас никто не отвлекал, — Чонин не до конца понял, имел ли Джисон ввиду Минхо, что мог в любой момент попросить кого-либо отнести им ужин, или что-то другое, но в ответ всё равно кивает, показывая, что его всё устраивает. Ожидание на этот раз не настолько волнительно. Конечно, Чонин переживал, просто, по сравнению со своим первым разом и знакомством с Джисоном, он не испытывал страх полного незнания происходящего. Юноша понимал, что, в случае чего, парни ему помогут, не высмеят и покажут намного больше, чем тот мог себе представить, поэтому от переживания он мог довольно легко отвлечься, как обычно помогая Минхо или читая книгу. Чанбин, как и обещал Джисон, показал ему необходимую комнату, что, как оказалось, находилась совсем рядом с комнатой Феликса – учитывая, сколько эти двое, по рассказам, проводили времени вместе, это было логично. Всё произошло как-то быстро, отчего младший и одуматься не успел, как оказался на чужой кровати, что была довольно уютной, хоть и небрежно застеленной. Неловкостей между ними не возникло – Чанбин и Джисон определённо знали что делали, а Чонин, в свою очередь, просто решил им довериться, отдавая им в руки полный контроль над ситуацией. Если от него что-то потребуется, об этом обязательно скажут, а пока он решил не делать ничего лишнего, не считая собственных ладоней, так по-правильному лежащих на талии самозабвенно целующего его Джисона. Чонин и сам не понимает почему на душе в какой-то момент так легко стало, но старался об этом не думать, чтобы волнение не пришло снова. Похожее чувство юноша испытал перед тем, как договориться о сексе с Сынмином и Хёнджином, поэтому, возможно, в этом была какая-то закономерность? Она была бы очень полезной – к примеру, не приходилось бы тратить отведённое на сон время за обдумыванием произошедшего, из-за чего утром удавалось вставать лишь с трудом, отчего было бы неплохо понять почему именно это происходило. Впрочем, после происходящего, похоже, Чонин вырубится надолго, наверстывая упущенное. Он уже не понимал где чьи руки, сжимающие его талию и лезущие под футболку, губы, оставляющие метки на шее, и горячее дыхание, вызывающее толпу мурашек по коже. В отличии от его первого раза, сейчас всё было слишком быстро и сумбурно, из-за чего сосредоточиться было практически невозможно. Перед глазами плыло и в какой-то момент стало настолько жарко, что прохладный воздух, окативший его, когда чужие руки наконец-то сняли футболку, казался ему блаженством. Забывшись, Чонин тихо стонет, откинувшись на чьё-то плечо и вызывая почти неслышный смешок от обоих парней, что лишь продолжили его раздевать вплоть до нижнего белья, что совсем скоро также оказывается за пределами кровати. Всё продолжается до тех пор, пока тихий голос Чанбина около уха заставляет его ненадолго прийти в себя. — Мы с Джисоном о кое-чём договорились накануне. Ты не будешь против быть посередине? — Чонин не совсем понимает что именно он имеет ввиду, но из любопытства кивает, облизывая пересохшие губы. Тем интереснее. Сидеть на бёдрах Чанбина, откинувшись на его плечо, оказалось, к удивлению Чонина, слишком удобно, в особенности пока в это время Джисон периодически брал его член в рот, заставляя дыхание сбиться, а громкие стоны невольно вырываться из приоткрытых губ. Это сводило с ума, не давало ему быть на земле полностью, но при этом было недостаточно для того, чтобы вознести на небеса. Довольно подло, хотя, может быть, стоило сказать парням о его быстром восстановлении, дабы те не оттягивали его оргазм? Судя по движениям, Джисон, вероятно, всё равно не изменил бы своеобразную тактику, толком неведомую юноше. Джисон в принципе сейчас ведёт себя более раскрепощенно, чем во время их сегодняшней встречи и Чонин, если бы у него была возможность здраво мыслить, предположил бы, что это из-за алкоголя. Или, может, секс действовал на него также, как и выпивка? Ответа он в любом случае узнать лишь догадками не мог, поэтому откинул затею хоть как-то думать. Вместо этого Чонин решил наслаждаться, как, в принципе, изначально и задумывалось. Сильные предплечья, обвивающие его вокруг талии, заставляли юношу таять и сильнее запутывать свои пальцы в копне волос лежащего перед ним Джисона. Происходящее выглядело как сон и сладкая реальность одновременно, поэтому Чонин даже не мог быть уверен, не выпил ли он случайно алкоголя или чего посильнее перед приходом сюда. Забывшись в наслаждении, он вздрагивает только тогда, когда что-то холодное касается его кольца мышц, несильно надавливая – Чанбин не настойчиво давал понять, что нужна подготовка, и начал ту, войдя пока что лишь одним покрытым смазкой пальцем. Чонин же, помня рассказ Сынмина, старается как можно больше расслабиться, чтобы не затягивать с растяжкой и не причинять себе дискомфортные ощущения. Факт того, что его член сейчас находился во рту Джисона, знатно помогал отвлечься, когда первый, а следом и второй палец оказались внутри него. Ощущение наполненности было довольно странным, хотя трение было очень даже приятным, что ничуть не давало возбуждению опасть. Как минимум этому способствовал ещё и Джисон, смотрящий на него снизу вверх так красиво и греховно одновременно. Чонин не уверен сколько именно это продолжалось, но на моменте, когда его оргазм оборвали уже во второй раз, хотелось скулить. Чанбин, словно прочитав его мысли, помогает ненадолго вернуться в реальность вопросом: — Ты готов, лисёнок? — Ласковое обращение на мгновение заставляет Чонина застыть, обдумывая и краснея от услышанного, но на вопрос он всё же отвечает положительным кивком. Пришлось немного поменять позу, чтобы юноша навис над наконец-то отстранившимся от его члена Джисоном. Тот смотрел своими слегка приоткрытыми глазами лукаво, будто не он только что выделывал своим языком такое, что Чонину даже не снилось, а потом резко прекращал, сводя с ума и вынуждая хныкать. Хотелось его проучить. Интересно, а Джисон любит грубость во время секса, как это было между Хёнджином и Сынмином? Если да, позволил ли бы он посмотреть ему на это? Или же сразу стать тем, кто эту грубость ему и подарит, когда-нибудь в будущем? Мысли об этом заставляют Чонина совершенно забыть о происходящем, отчего первый толчок Чанбина становится для него небольшой неожиданностью. Юноша задерживает дыхание, чувствуя, как горячая плоть раздвигает его податливое кольцо мышц, даря умопомрачительные ощущения. Когда в него входят до упора, глаза сами собой закатываются, а изо рта раздаётся до неприличия высокий стон – он сам и не догадывался, что способен на подобное. Внезапно под ним раздается копошение и Чонин даже сквозь туман в голове понимает, к чему это ведёт. В отличии наставлений Сынмина, Джисон не давал подготовить себя и, кажется, не собирался делать это самостоятельно. Но, судя по тому, насколько легко ему удалось принять чужой член, он сделал это заранее, чтобы не тратить их время ещё и на собственную растяжку. Чонин не уверен, было ли так у парней всегда, или делалось лишь в некоторые особые дни. По крайней мере, это им действительно помогло – Джисон принял в себя член более чем легко, вздрагивая и мыча от приятной наполненности. Блаженство на его лице смотрелось красиво. Ощущения смешанные. Чонин чувствует слишком много всего и не сказать, что ему это не нравится, но при этом выделить что-то одно он не в состоянии. И движения сзади, и обволакивающее его тепло спереди, и горячее дыхание с обеих сторон не давали сосредоточиться хоть на чём-то кроме того, чтобы не упасть. Чанбин, безусловно, мог запросто его поймать, но тратить время и силы на то, чтобы проверить это, желания никакого не было. Слишком влажно, горячо и ярко, но как же приятно. Чонин определенно ни о чём не жалеет. Кончает он довольно быстро – не так сильно, как во время своего первого секса, но всё равно приятно. Скорее всего, дело было в оттягивании оргазма, что в его случае было лишним. По крайней мере, теперь Чонин знал об этом и обязательно поговорит об этом со всеми, когда предоставится возможность. Он старается не думать о том, в каком разговоре эта возможность в принципе предоставится. Тем временем, Джисон даже не пытается слезть с его члена – наоборот, останавливается, насаживаясь до упора и не обращая внимания на то, насколько внутри него было влажно из-за чужой спермы. Кажется, это ощущение ему даже нравилось – его брови свелись к переносице, а кожа покрылась мурашками, когда он притронулся к собственному возбуждению, в желании прийти к оргазму. Чонин только сейчас отчего-то обращает внимание на то, насколько милы его небольшие ладони, одной из которых Джисон прямо сейчас дрочил, изливаясь себе на живот. Младший не может удержаться от того, чтобы поцеловать его приоткрытые губы. Выходит смазанно, но до одури сладко и так, как им обоим хочется, так что никто не жалуется. Выйдя, Чанбин кончает ему на спину, вероятно, не будучи уверенным, понравится ли Чонину, если излиться внутрь него. Тот, на самом деле, и сам не уверен, но решает проверить это позже. Всё произошедшее в принципе кардинально отличалось от его прошлого опыта, поэтому, судя по всему, ему нужно будет ещё многое проверить на себе, но это не было проблемой: благодаря ребятам Чонин начинал понимать их влечение ко всему... Этому. Возможно, он ещё не совсем привык к такому образу жизни, но ему уже нравится, поэтому он постарается влиться. Инициатива же всегда поощряется, верно?