И вся королевская рать

Лейтенант Блевин описывал их будущее в очень суровых красках. И пока он это делал, сидящая на краешке стола бывшего шефа Хайна женщина откровенно скучала, накручивая на палец витой белый локон. — Можете делать с ними теперь всё, что хотите, — сказал Блевин и оставил троицу на милость женщины. Не желая даже и думать о том, на что сдался ей этот мусор. Женщина спрыгнула со стола, (зашуршала ткань пышной юбки длиной чуть ниже колен), поправила пиджак военного покроя, тяжело вздохнула и теперь осматривала то, что ей досталось. Три идиота разной степени дебильности. — Я заколдовала вас, и теперь вы — мои, — пропела она строчку из известной песенки, рассматривая стоящие перед ней экземпляры. — Песенка такая есть. Знаете? Нет. Ладно, не важно. И что же мне в сами делать? Ума не приложу. Самый маленький, кругло-пухлый голубоглазый блондин поднял руку, видимо у него был вариант, что ей с ними делать. — Опустить? — спросил он, заставив женщину рассмеяться. — Нет, так легко вы не отделаетесь, сержант, — ответила женщина. — Лайнус Моск, рад служить, — на автопилоте выпалил тот. — Моск, — снова рассмеялась она. Мозг. Да уж. Вот это действительно смешно. — Нет, для вас есть кое-что интересное… Шаг в сторону. Следующий. Не блондин, но белоснежно-седой, с серыми глазами. Чуть выше ростом, чем сержант. С усами против бакенбард первого. — Шеф Хайн, Руперт. Меня тут вообще не было, — предпринял он очередную попытку вытащить себя из полный жопы. С супервайзером не получилось, может быть с ней (кто это, кстати, им там и не сказали) прокатит. При правильном подходе к делу. — Не было, — согласилась женщина, оценивающе пройдясь сверху вниз по мужчине, задержав взгляд на пару секунд ниже пояса. — Но сейчас вы здесь и будете отвечать за поступки своих подчинённых. Да не переживайте вы так, больно не будет. Никто ещё не жаловался. Она хищно улыбнулась, подмигнула и ударила бывшего шефа по области ниже пояса тыльной стороной ладони. Легонько, не больно, как и обещала. Скорее дразня, игриво. — Автор этого безобразия, Сирил Карн, — произнесла она, делая очередной шаг в сторону, вся фривольность исчезла из голоса и манер. Женщина помрачнела. Худой, тощий. Шатен. Глаза светлые, полные обиды и непонимания. «Как же так, я же во благо Империи всё это сделал! Во имя добра и справедливости». Пресная каша на воде, она такое не ест. Женщина разочарованно вздыхает. — Можете быть свободны. Карн медлит, заставляя женщину рявкнуть: брысь отсюда! Их осталось трое. — Итак, где у вас тут приличная гостиница? — Из приличного, только бордель, лучший в городе, — произносит Хайн. — Тот, где всё началось? — Так точно! — добавляет Моск. — Значит, проведём расследование, господа. Следственный эксперимент, так сказать. Моск засиял энтузиазмом, уверенный, что вот сейчас они займутся по-настоящему важным делом. Мысль «мы ведь уже знаем, кто преступник» сформировалась чуть позже, меняя выражение лица на «что-то мне не очень понятно…» Хайн тяжело вздохнул — что за идиот — обменялся понимающим взглядом с женщиной, уже догадываясь, что за следственный эксперимент она собирается произвести на самом-то деле; недоумевая, может быть, лишь только зачем ей сдалась парочка бывших корпоратов, когда вокруг так много бравых военных. Но, с начальством не спорят. У главного входа их ждала красная Феррари, увидев которую Моск забыл обо всём на свете. Подошёл к машине первым, обогнав остальных, и теперь восхищённо взирал на неё, любовно проведя ладонью по капоту. — Можете сесть за руль, если хотите, — предложила ему женщина. — Правда, можно? — переспросил Моск, не веря своему счастью. И поспешил забраться на водительское место после короткого «можно» женщины. Штатный водитель сел рядом, ничем не выражая своего мнения относительно сложившейся ситуации. Хайн и женщина переглянулись, деля одну мысль на двоих относительно Моска: большой ребёнок. — Что же касается вас, господин Хайн, то пока мы едем, расскажите-ка, что случилось на самом деле. — Два офицера безопасности. Одного я знал лично. Кравас Дреззер. Один из самых неприятных людей, которых я когда-либо встречал. Капрал на Первой. Был в тот вечер на дежурстве вместе с Верло Скиффом. По крайней мере, предполагалось, что они были на дежурстве. Но предпочли пересидеть ливень в борделе. Очень дорогом, который не могли себе позволить. Выпили, чтобы согреться. Решили докопаться до очередного посетителя. Но тот оказался им не по зубам. Зная Краваса я удивлён, что он не попал в неприятности со смертельным исходом раньше. Это случилось вечером, а на следующее утро, Карн представил свой отчет о произошедшем. Я дал ему чёткие указания, что надо сделать, вместо этого Карн не к месту и не ко времени проявил служебное рвение. Захотел выслужиться. И вот что получилось в итоге… — Да, Карн привел очень серьёзные события в движение. И что же вы приказали ему сделать, господин Хайн? — тонкие женские пальчики беззастенчиво коснулись коротких белых прядей волос мужчины, заправляя те за ухо. — Представить всё как несчастный случай. К примеру, они умерли, отвечая на чей-то призыв о помощи. Они умерли, выполняя свой долг, — он замолчал, а затем продолжил: — Всё случилось так некстати, накануне очередного сбора Имперского Регионального Командования. — И вам не удалось-таки избежать пристального внимания Империи, — женский пальчик определённо увлекся ухом Хайна, очерчивая контуры. — Не удалось, — мрачно согласился Хайн. — И всё из-за этого идиота, Карна. Точнее целых двух идиотов. — Кто дурак: сам дурак или тот, кто за ним следует? — произнесла женщина. — Говорят, на сержантах держится армия. — С такими, развалится, — ответил на это Хайн, заставляя её рассмеяться. Они прибыли на место. — Оружие, комлинки, наличка и проблемы запрещены. — На входе их встретил охранник, сканируя на предмет запрещённых предметов. — Со своим, кстати, нельзя, — добавил он, принимая блондинку за проституку. — Мне можно, — ответил она, замешкавшись на секунду, на что бы такое указать в качестве своей принадлежности к Империи? Эполет у неё не было, ранговой планочки тоже. На кепи имелась эмблема Империи, на неё-то она и указала. Ну, и пара штурмовиков смерти в качестве финального аргумента. Втроём (охрана осталась на улице) они прошли внутрь заведения, дав Моску ответственное задание: разжиться алкоголем (красное вино) и договориться о комнате, лучшей, какая имелась в наличии. Собственно, с возложенной на него миссией, сержант справился на «отлично», теперь расставляя на маленьком столике внутри номера закуски, открывая бутылку и разливая вино по бокалам. — А почему только два бокала? — спросила женщина. — Разве вы не собираетесь пить, Моск? — Я не смею, — ответил Моск. — Отчего же? — спросила женщина. — Вы — сенатор, а я даже больше не сержант. — Сенатор? — переспросил Хайн, женщина подмигнула ему и обратилась к Моску. — О, вы меня раскрыли, господин Моск. — Я вас сразу узнал, госпожа сенатор, — ответил Моск. — Я знаю, все считают меня недалеким дурачком, но я слежу за событиями в галактике. Смотрю заседания Сената и столичную светскую хронику. — Вы не так просты, как кажитесь, господин Моск. Лайнус, — она широко улыбнулась. — И всё же не хотите с нами остаться? — Вы слишком хороши для меня. Она рассмеялась, запрокинув назад голову. Пальцы прошлись по шее, расстегнули воротник. — Хорошо. В таком случае, возьмите себе проститку, вина и хорошенько повеселитесь. Это приказ, господин Моск. — Будет исполнено, госпожа сенатор, мэм, — ответил Моск, по-военному прикладывая руку к козырьку кепи. Их осталось двое. — Надеюсь, с вами таких проблем не будет, господин Хайн? — спросила Алмаз, делая глоток вина. — У меня есть жена и двое детей, — ответил Хайн, сам не очень понимая, зачем. — У всех есть жена и двое детей. Кстати, рекомендую не вспоминать об этом при Лорде Вейдере. Это болезненная для него тема. — Вряд ли мне когда-нибудь придётся с ним встретиться, но спасибо за совет. — Кто знает, кто знает… Встреча главного инспектора Пре-Моры и сенатора тоже не должна была состояться. И вот мы здесь. Знаете, мне кажется, я заберу вас с собой, в Центр Империи. Мне как раз нужен такой человек как вы. Человек, который мог бы распознать «убранные под ковер» дела, сам прекрасно знающий как это делается. — Но Блевин сказал… — Забудьте всё, что сказал Блевин. Это говорю вам я — сенатор от Набу, Алмаз Менезис. И я начинаю терять терпение… — с этими словами она перебралась к мужчине на колени, ставя пустой бокал на столик. — Дети давно выросли, жена привыкла, что меня постоянно нет дома, — ладони мужчины легли на бёдра женщины, притягивая к себе ещё ближе. Он поцеловал её и принялся развлекать по полной программе.