Ego Interitu

— Курт? Всё нормально? — спросил Финн. Уже больше часа Курт будто витал в облаках. — У меня клиническая депрессия, — пробормотал Курт и продолжил пялиться в стену, раскачиваясь на кресле-качалке отца и слушая музыку. — Выглядишь как дурак, — прокричал Финн из другой комнаты, после того как целых пять минут тщетно пытался поднять Курта с кресла. — Спорный вопрос. Финн недоуменно посмотрел на Курта и решил, что лучше не развивать тему. Вместо этого он начал думать, как бы развеселить брата. — Может, устроим киномарафон? Посмотрим, что захочешь. Курт драматично вздохнул. — Не то настроение. Финн оказался в полном тупике, пока его не озарило. — Ты же любишь чизкейк? Я могу попробовать приготовить… Не знаю правда как, но видел однажды по телеку, вроде не очень сложно. Курт чуть улыбнулся. — Не нужно, всё хорошо, правда. Такой ответ не сильно удовлетворил Финна. — Но мне не нравится, когда ты грустишь, потому что тогда я начинаю грустить, а когда я грущу, я постоянно проигрываю в видеоиграх. — Ты всегда проигрываешь в видеоиграх. — Не важно, скажи, в чем дело, — не уступал Финн, о чем Курт очень сожалел. Дело было в Блейне, как, в принципе, и всегда в последнее время. С момента Поцелуя прошел всего один день, а его планы, включавшие ужасно романтическую авантюру с учителем химии, совсем не хотели претворяться в жизнь. В тот день он хотел как можно быстрее добраться до дома. По дороге губы все еще покалывало — он не мог перестать касаться пальцами тех мест, где всего пару минут назад были губы Блейна. Господи, тот факт, что он не разбил машину, был чудом, потому что он едва мог видеть дорогу. Он знал, что это было очень плохо. И лучше бы вообще забыть обо всём произошедшем. Потому что всё равно из этого ничего не выйдет. Но так не честно, сказал тогда Курт. Это была не просто глупая влюбленность. Блейн ему нравился, по-настоящему нравился. Между ними была какая-то связь. Всё выходило настолько просто. Он знал, что не хотел и дня прожить без него. Но в то же время ничего было не ясно. Потому что Курт никогда не думал, что мог быть таким человеком. Тем, кто целовался на переменах с учителем, прости господи. Таким скорее занимались чирлидерши или те ребята за трибунами, которые во время футбольных матчей раскуривали один на всех косяк. Курт не был ни первым, ни вторым. Он не был ни популярным, ни бунтующим, ни даже глупым, чтобы преследовать кого-то выше него по статусу. Но первый шаг сделал Блейн, и только этот факт помогал уложить всю ситуацию в голове. Пару часов спустя ему пришло сообщение от Майка. Майк: Привет! Я получил письмо от мистера Андерсона. И да, я не против стать твоим репетитором. Когда ты свободен? Курт не сказал бы, что его сердце было разбито, скорее задето или треснуто. Потому что именно этого он боялся больше всего. Избегания. Он будто терял друга, с которым стал невероятно близок, хотя изначально даже не планировал этого. Он бы с радостью обменял поцелуй на возможность поговорить с Блейном без формальностей или чтобы тот смог взглянуть на него без тени вины. В конечном итоге, Курт заключил, что целоваться здорово, но только в правильный момент. Иначе, это полный отстой. Поэтому когда Финн спросил, в чем было дело, Курт просто ответил: — Просто мало сплю в последнее время, — и брат, ни секунды не сомневаясь, принял такой ответ.

***

— У тебя всё в порядке? — спросил Себастиан Блейна за ужином. — Что-то случилось? Блейн выдавил из себя улыбку. — Всё нормально. Просто небольшие проблемы на работе. — Опять эта Сильвестр? Сколько раз я тебе говорил, напиши на нее уже заявление о домогательствах. Блейн покачал головой. Смешно, но Сью беспокоила его меньше всего. Она даже не мелькала в его мыслях. На самом деле, между ними не было никаких недопониманий уже несколько недель. Его проблема заключалась в голубоглазом мальчишке, который любил говорить метафорами и не имел представления о зловещей стороне сердца. Блейн был уверен, такие люди были хуже всех на свете. Они завлекали тебя словами и неуместными улыбками и при этом даже не подозревали о своей силе. Ими было так легко воспользоваться. И им так легко превратить тебя в преступника. Каждый раз при этой мысли к горлу подступала тошнота, поэтому Блейн изо всех сил пытался отмахнуться от неё. Было необходимо разорвать все связи. Поставить болезнь на карантин и сжечь её внутри себя. Майк согласился стать репетитором Курта. Блейн даже задумался, почему сразу так не сделал. Уже тогда… Он был таким интригующим. Блейн переосмыслял всё вокруг. Такие люди, как Курт Хаммел, были худшими из людей, потому что они способны разрушить человека, способны разрушить весь мир и при этом не получить ни царапины.

***

Уроки химии стали самым тяжким испытанием, через которое Курту пришлось пройти. Ладно, они всегда были той еще пыткой, но теперь стали просто невыносимы. Он изо всех сил пытался не смотреть на Блейна. Но когда их глаза случайно встречались время от времени, Блейн тут же отводил взгляд в сторону, а Курт хотел провалиться под землю в надежде прекратить свое существование. Курт откровенно игнорировал все правила, лишь бы Блейн признал его присутствие. Он переписывался во время уроков (конечно, он и раньше это делал, но не настолько явно), громко жевал жвачку, выкрикивал ответ, даже вел пространные разговоры с наркоманом Бреттом. Всё, лишь бы на него не только посмотрели. Но ничего не работало, да и с чего бы? Однако в пятницу, когда Курт выходил из класса после очередного дня посеянного хаоса, Блейн остановил его. — Хаммел, задержись на минуту. Сердце Курта остановилось. Настал тот самый момент. Всё его ребяческое поведение наконец-то дало свои плоды. Блейн наконец произнесет вслух то, что они оба чувствовали. Он с нетерпением ждал, когда все выйдут из класса. Когда они остались только вдвоем, Блейн повернулся к Курту. — Прекрати срывать мне уроки, — предупреждающе сказал Блейн. — Я срываю уроки? — невинно спросил Курт. Блейн со злостью уставился на Курта. — Я серьезно. Иначе мне придется написать на тебя докладную. Курт отвернулся, покраснев от стыда. Блейн отчитывал его, как ребенка. А он думал, что это будет какой-то значимый романтический момент. — Да пожалуйста. Блейн раздраженно фыркнул, когда ученик отвернулся. — Курт, посмотри на меня, — когда тот проигнорировал его, он закричал. — Повернись ко мне, Курт! Курт медленно повернулся, прожигая Блейна ядовитым взглядом. Учитель сделал глубокий вдох, пытаясь сохранять терпение. — Послушай, мне очень жаль, что мне пришлось кричать, — сказал он чуть спокойнее. — Но ты… выводишь меня из себя, Курт. Ты даже не представляешь, как сильно ты выводишь меня из себя. — Я не хотел… — с таким раскаянием произнес Курт, что Блейн чуть не пожалел о сказанном. Он снова вздохнул. Он не мог позволить Курту манипулировать собой и влиять на себя. Он попытался снова, намного строже. — Просто… хватит себя так вести на моих занятиях, пожалуйста? Не важно, насколько мы… сдружились. Это будет моей работой еще целый год. Учить тебя. Курт скучающе смотрел на Блейна. — Супер. Я могу идти? Учитель вздохнул. — Да. Хорошего… — начал, но Курт уже вылетел из класса. Если бы Блейн последовал за ним, он бы увидел, как Курт завернул за угол, зашел в мужской туалет, заперся в одной из кабинок и начал тихо плакать.

***

Поэтому к субботе Курт решил, что Блейн Андерсон был полным дураком и носил слишком много бабочек. Так что он забудет о нем и пойдет на свидание с Чендлером, у которого, насколько знал Курт, не было ни одной бабочки. — Эй, дружок, мне нужна небольшая помощь в магазине, если ты не занят, — сказал Берт. — Может, лучше Финн? У меня дела сегодня. — Что за дела? — спросил Берт, как и все родители, любивший задавать слишком много вопросов. — Буду заниматься с Мерседес, — легко соврал Курт. — Ладно, парень. Чтобы до ужина был дома, — сказал Берт и ушел в другую комнату. Больше полутора часов Курт выбирал, что бы ему надеть, что даже для него было немного слишком. Он не хотел надевать что-то простое, но и не знал, впечатлит или же отпугнет Чендлера официальный наряд. В конечном итоге, он решил надеть полусвитер, который он купил год назад. Он решил, что Чендлер будет слишком занят тем, чтобы понять, что, черт возьми, такое было на Курте, чтобы заметить, насколько официально это было или нет. После того как он принял душ и увлажнил кожу, пришло сообщение. Чендлер: Буду у тебя через 10 минут. Дом 157, верно? Курт: Да. Только не звони в дверь. Оставайся в машине и напиши мне, когда приедешь. Чендлер: Оооо, значит это всё — большой секрет? Курт: Вроде того. Чендлер: Бунтарь ;) Подмигивающий смайлик, прости господи. Если Чендлер будет так заигрывать и на свидании, то Курт вряд ли переживет этот вечер.

***

Курт соврал бы, если сказал бы, что это поездка не была одной из самых нервирующих в его жизни. Первое место занимал тот раз, когда Финн ехал со скоростью 100 км/ч на дороге с ограничением в 50 км/ч, чтобы купить новый iPad. Несмотря на весь его скептицизм, им всегда было о чем поговорить, и дорога до театра показалось совсем не долгой. Хоть они и виделись всего второй раз в жизни, Курту казалось, что он уже очень хорошо знал Чендлера. В отличие от некоторых, он никогда не сбивал его с толку. Что внутри — то и на поверхности. — Предупрежу сразу: я точно начну подпевать, — сказал Чендлер, когда они остановились на парковке. — О боже, я тоже, — взволнованно сказал Курт, когда они зашли в театр. Чендлер словно был его давно потерянным братом-близнецом, разве что только парень всегда был будто под кофеином или экстази. Он до сих пор пытался прояснить этот момент. После постановки (которой Курт поставил «тройку») они направились к машине Чендлера. — Так, что тебе понравилось больше всего? — спросил Курт. — Эмм, наверное, когда тот парень споткнулся на сцене, — ответил Чендлер, и Курт засмеялся. — Это был кульминационный момент. Чендлер открыл для него дверь машины, что было очень мило. Чендлер, в целом, был очень милым. И веселым. Чендлер относился к Курту так, будто он был не такой, как все. В хорошем смысле. Будто он был уникальным и особенным. Курт чувствовал, будто внутри все искрилось и лучилось светом. До самого дома Курта они болтали и шутили. Прежде чем Курт успел выйти, Чендлер взял его за руку. Блондин наклонился к нему. Тогда Курт понял, что настал тот самый момент из фильмов, когда два человека, которые вот-вот станут парой, наклонялись друг к другу для обязательного прощального поцелуя. Поэтому игнорируя трепет в животе, он закрыл глаза и наклонился к Чендлеру. Он всё напряженно ждал и ждал, когда же наступит поцелуй, прежде чем осознал, что они оба слишком волновались, чтобы наклониться чуть ближе. Вместо этого они засмеялись. — Прости, — сказали они одновременно и засмеялись еще сильнее. — Просто- — Ты очень хороший человек- — Мы не- — Это не- Они перебивали друг друга, пытаясь всё объяснить. Наконец, Чендлер прервал его. — Курт Хаммел, ты — потрясающий. Внутри и снаружи. Но я не думаю, что у нас что-то получится, — признался Чендлер. — Слава богу, потому что я думал о том же самом. — Просто мы слишком… похожи. Это даже немного жутко. — О боже, я чувствую то же самое, — добавил Курт. Они смотрели друг на друга несколько секунд, прежде чем снова нервно рассмеяться. — Но мне сегодня было очень весело. И нам точно нужно как-нибудь повторить этот вечер. — Согласен. — Может быть, если мне еще раз перепадут билеты… — шутливо сказал Чендлер, не переставая флиртовать. Курт игриво закатил глаза. — Пока, Чендлер. Напиши мне. Он быстро чмокнул парня в щеку, прежде чем выйти из машины и пойти домой. Только уже около полуночи, когда Курт наконец устроился в постели, он понял. Весь этот вечер он сравнивал Чендлера с Блейном.