you take my breath away

Он злился. Ворвавшись в номер гостиницы, на ходу раскидывая вещи, он закрылся в душе. Яростно терзая свою кожу жесткой губкой, обжигаясь слишком горячей водой, он проклинал этот город, невозможность сбежать, невозможность вызвонить какую-нибудь постоянную проверенную подружку на одну ночь, невозможность нарушить их табу — не спать с фанатками, хотя по части любых незнакомых девчонок он был слишком брезглив, а то бы уже снял кого-нибудь в любом местном клубе. До их отъезда оставалась одна ночь и один день. Выйдя из душа, он сразу упал на постель. Схватил с тумбочки телефон, истерично вбивая буквы, будто кому-то доказывая: вот он настоящий самец: да, сегодня он не подцепил тёлку, но он будет дрочить на очень грязное порно, там где у девиц сиськи побольше и губы попухлее. Когда на экране замелькали кадры, он опустил руку под одеяло. Но через несколько минут начал понимать, что не может отключить голову: он меняет видео, но завестись получается с трудом. Смущаясь сам перед собой, он осторожно надавливает пальцем между ягодиц, немного проникая внутрь. В его сознании вдруг звучит тихий уверенный голос: «Трахну тебя!» Серёжино сердце вдруг забилось заполошно и сладко. Глаза расфокусировались. И в его голове начинают вспыхивать картинки: напряженные крепкие ягодицы ритмично двигающиеся между раскинутыми ногами, в тишине еле слышно мерный звук мягкого проникновения влажной плоти и шепот, мать его, Позова: «Так хорошо? Нравится?» Серёжина рука останавливается, но возбуждение всё равно накатывает с удвоенной силой. Ему стыдно. Но мозг сам подкидывает ему образы: крепкая кисть проезжается по широкой спине, сжимает кожу, толкает, вдавливая чужие бедра в себя. Низкий стон Димы вибрирует у Серёжи прямо в паху, его ладони увлажняются за секунду, и он возобновляет движения. В нём ещё были так свежи воспоминания от прикосновения Диминых губ, но он даже не успел их представить, его фантазия неслась уже дальше на бешеных скоростях. И вот он уже видит себя — это он жадно ловит ртом воздух, которого всё равно не хватает, это его вдавливает в матрас тяжелое, горячее тело Поза… Ещё доля секунды и он окажется внутри. Серёжу прошибает дрожь и в фантазиях, и в реальности. Он извивается на мокрых простынях или сгорает в объятиях Димы. Сердце стучит в висках, Серёжа закусывает губы, чувствуя, что до грани остался один шаг. И он представляет, как Дима отточеным движением разводит его колени, жарко выдыхает, и слышит словно наяву голос: — Можно я войду, Серёж? И тут Серёжу размывает словно песок огромной волной, судорога разбрасывает его руки и ноги раз-два-три… И его хриплый стон, вырвавшийся из пересохшей глотки, слишком похож на отрывистое: — Да! И вот сквозь туман в своих зрачках он видит на пороге Диму. Значит и стук и голос ему не померещились. Дима спокойно посмотрел на Серёжу. Тяжело дышащего, потного, запутавшегося в одеяле и медленно приходящего в себя. А дальше его взгляд скользнул туда, где на краю кровати лежал забытый телефон, в котором всё ещё крутилось то самое порно с надутыми губами и огромными сиськами. — Аа, — коротко и понимающе произнёс Дима и сквозь зубы добавил, — извини. И выскользнул в дверь. Серёжа уже даже забыл, как сводит горло от слёз, которые нельзя допустить. Но вот вспомнил. Он сжал зубами край одеяла. — Да ёбтвоюмать…