Осторожная жестокость

      Вы:       Где тебя носит? Уже полдень, а       нам ещё нужно успеть забрать       костюмы. Хисока: Я уже забрал их ⭐^_^💧 Хисока: А ещё заскочил сделать маникюр Хисока: [Фото]       Вы:       Издеваешься? Хисока: Бирюзовые не слишком хорошо гармонировали с терракотовым костюмом Хисока: Не злись, Иллу, бегу со всех ног, буду минут через 10       Вы:       Ты купил подарок? Хисока: Его сделал для меня на заказ один знакомый       Вы:       Так быстро? Ты доплатил за       срочность? Хисока: Не совсем. Я просто сказал, что убью его и всю его семью, если он не управится за ночь ⭐❛⁠ ⁠ᴗ⁠ ⁠❛💧 Не то чтобы они торопились, до семейного поместья всего два часа на дирижабле и затем ещё около часа на поезде, а раньше шести вечера их там никто не ждал на самом деле. Золдик раздражённо выдохнул и разом допил последние глотки своего зелёного чая. Он успел уже известись с момента пробуждения, хоть и пытался подавить излишнюю нервозность. Повторял себе без конца, что нужно уметь доверять партнёру, что Моро ещё ни разу за всё время в отношениях не подводил, если за что-то брался по просьбе брюнета. Но логика чуть ли не с транспорантом кричала во всё горло, что это же Хисока. Иллуми всю жизнь придерживался железного правила: «Хочешь сделать хорошо — делай сам». И чем он вообще думал, когда поручал такое ответственное задание такому, не в обиду будет сказано, легкомысленному человеку? Это же не за хлебом в магазин сходить. Это найти подарок уважаемым и почтенным людям на великий праздник, который отмечается всего трижды за всю их совместную жизнь. И то если доживут до третьего. От звука открывшейся входной двери Золдик встрепенулся и рванул в прихожую, чуть не врезаясь в предметы интерьера по пути. Фокусник преспокойно повесил на крючки у входа чехлы с изготовленными нарядами и удивлённо взглянул на Иллуми, подлетевшего к нему со всей своей прытью. — Что ты купил? — взбудараженно спросил тот, оглядывая неприметную коробку в руках Моро. — Сейчас покажу. Но всё же для начала можно я пройду, с твоего позволения? — усмехнулся Хисока, изогнув бровь. — Да, прости, — слегка умерил пыл брюнет и отошёл в сторону. Они прошли в гостиную и уселись на диванчике, а фокусник, будто специально оттягивая момент, начал неспешно вскрывать коробку. — Я посчитал, что твои родители уже очень опытные люди и многое в своей жизни успели повидать. К тому же это подарок на годовщину свадьбы, а потому он должен собой подчёркивать это событие. Оружие и ковры, конечно, здорово, но их можно подарить на любой другой праздник, — Моро наконец вскрыл упаковку и аккуратно достал из неё скульптуру, представляющую собой вылепленные из глины абстрактные две кисти рук, переплетающиеся между собой пальцами. Иллуми в недоумении несколько мгновений разглядывал её, ничем не примечательную, с каменным выражением лица, но затем вдруг за сотую долю секунды достал откуда-то иглу и вонзил в висок Хисоки. — Ты наркоман? — решил он всё-таки задать насущный вопрос, медленно закипая. — Нет, — выпалил подконтрольно фокусник с ошалевшим видом, но затем состроил слегка раздражённую физиономию. — Луми, мне очень нравится твоя способность, но давай ты хотя бы будешь спрашивать, когда захочешь применить её на мне… — Ты серьёзно собираешься подарить моим родителям сраную статуэтку? — Золдик сдвинул брови, но всё же вытащил иглу из головы любовника, вздыхая от безысходности. Придётся признаться родителям, что про подарок он забыл. — Ты даже не дал мне объяснить, что это, — слегка расстроенно пробубнил Хисока, но почти сразу с прежним энтузиазмом поставил необычную фигуру между ними, укладывая свою ладонь поверх одной из слепленных кистей. — Положи свою руку так же с другой стороны, чтобы наши пальцы переплелись подобным образом. Иллуми взглянул на то, как лежит ладонь Моро с только что наманикюренными ногтями глубокого алого цвета с френчем из золотых блёсток, и без особой надежды положил свою так же, не скрывая скептичного взгляда в янтарные глаза. — И что теперь? — А теперь нэн, — фокусник улыбнулся и окутал своей аурой предмет. — Если после этого не произойдёт чудо, то ты сильно пожалеешь, — холодно выдавил из себя Золдик. — Ты удивишься. Брюнет тяжело вздохнул, активировал тэн, распределяя его по фигурке, и тут что-то внезапно заставило сердце пропустить удар, глиняные руки приобрели очертания рук тех, кто её касался, а обстановка вокруг начала стремительно меняться. Иллуми с лёгким негодованием огляделся: выжженный пустырь простирался до самого горизонта, пепел седыми хлопьями опускался на землю, на небе не было ни Солнца, ни Луны, ни звёзд — только беспроглядный серый смог, а покорёженные деревья по округе тлели чёрными углями, уныло догорая. Но Моро бросилось в глаза лишь то, как на небольшом, совсем крохотном клочке земли, где сидели двое, жизнеутверждающе зеленела трава, маленькие васильки редко выглядывали из неё, кокетливо махая бутонами, и тоненькое деревце вишни Кику Шидаре ласково укрывало их от опадающего пепла своей ветвистой кроной. — Эта скульптура показывает, как выглядит любовь, — задумчиво произнёс вдруг Хисока, проводя свободной рукой по мягкой траве, и вышел пальцами за границы оазиса, оглаживая подушечками мёртвую, сухую почву. — Это наша любовь?.. — Иллуми с тоской окинул взглядом удручающий вид вокруг. Он, конечно, понимал, что, возможно, их отношения не идеальны, а может, и пагубны, но и предположить не мог, что настолько. — Нет, я думаю, это то, от чего она нас спасает, — Моро мягко улыбнулся и поднял взгляд. — А это она сама. Брюнет взглянул следом наверх и заворожённо застыл, наблюдая, как длинные розовые ветви плавно покачиваются над их головами, словно оберегая. Невесомый лепесток вдруг сорвался, медленно балансируя вниз, и мимолётно приземлился на губы Золдика, будто нежно целуя их, а затем пустился дальше, опадая на зелёное одеяло травы. — Как красиво, — прошептал он, чувствуя, как сбивается дыхание. — Это потрясающий подарок. Прости меня. — За что? — фокусник удивлённо посмотрел на брюнета. — Да вообще за всё, — Иллуми вернул виноватый взгляд к Моро, и тот вдруг почувствовал прямой укол прямо в сердце какой-то неосязамой иглой. — Я был несправедлив к тебе. Ты заслуживаешь куда большего. Ты замечательный. Внутри всё заклокотало, взрывалось ядерными вспышками, сметающими всё на своём пути, бездонное море непередаваемых чувств и трепета захлестнули их разом с головой, будто они впервые по-настоящему жили, впервые видели наконец всё так, как оно есть, сидя рядышком среди разрухи и горя на их личном маленьком островке спокойствия, который они сами возвели вокруг себя. Хисока замер, когда вдруг едва заметная тонкая слеза стекла по щеке Золдика, и почувствовал, как щекочущая влага прошлась и по его лицу. Они в панике одновременно убрали руки от статуэтки и снова моментально оказались в своей гостиной, шокированно разглядывая друг друга. — Так должно быть? — нахмурился брюнет, спешно стирая с щеки слезу. — Нет… — пытаясь прийти в себя, настороженно ответил фокусник. — Снова это ощущение. — Да, как вчера, только сильнее, — Иллуми нервно сглотнул. — Значит, эта вещица не при чём, — Моро метнулся взглядом к скульптуре. — С нами что-то не так. *** Они непроизвольно пытались держаться друг от друга подальше. Брюнет даже сел вести машину сам, а один из дворецких — он был нужен, чтобы увезти автомобиль обратно домой от аэропорта, — смирно сидел позади вместе с Хисокой, периодически недовольно вздыхающим, но терпеливо молчащим. Они не обменялись ни словом вплоть до момента, когда сошли с дирижабля и сели в поезд. Но даже там, сидя в небольшом купе друг напротив друга, неловко уводили взгляды. В конце концов спустя минут двадцать пути, когда размеренное постукивание колёс о стыки рельс надоело, фокусник всё-таки не выдержал тяжёлой тишины и вздохнул. — Мы же не можем играть в молчанку вечно. — Можем, — скупо ответил Иллуми, продолжая пялиться в окно. — Это нелепо. — Нелепо то, что с нами происходит что-то необъяснимое, когда мы близки, а тебе лишь бы поболтать. — Иллу, это всё, конечно, беспрецедентно, но мы в порядке. Ты слишком сильно переживаешь, — Моро поднялся и подсел к Золдику, наклоняясь и оставляя мягкий поцелуй на его плече, но тот будто испуганно дёрнулся и вжался в стену, уходя от тёплых губ. Фокусник понимающе улыбнулся. — Полагаю, дело в наших аурах, с ними творится что-то странное. Давай мы пока немного расслабимся, а после праздника сходим к специалисту по нэн. Уверен, что ничего критичного не случится за это время. — Как ты можешь быть в этом уверен? — фыркнул брюнет. — Давай докажу. — Каким образом? Иллуми заинтересованно повернул голову к партнёру, и тот уложил свою ладонь на его щёку, притягиваясь ближе. Золдик хотел было оттолкнуть Хисоку, чтобы тот своим поцелуем снова не спровоцировал то странное явление, но Моро успел перехватить его руки и настойчиво прильнул к губам. Первые секунды брюнет пытался возмущаться, мыча что-то невнятно в поцелуй, но долго протестовать не смог, постепенно расслабляясь и начиная отвечать чужой ласке. Лишь спустя минуты три фокусник нехотя отстранился и одарил любовника нежной улыбкой. — Вот видишь? Всё хорошо. Нам совсем не обязательно полностью друг друга игнорировать. — Как ты понял, что ничего не произойдёт? — слегка оттаял Иллуми, провожая взглядом отдалившиеся влажные губы. — Я, вообще-то, не был в этом уверен, — усмехнулся Хисока и пересел обратно на своё место, складывая ногу на ногу. — А что, если бы это случилось снова? Мы ведь не знаем, что это такое. Вдруг эти приступы опасны? — нахмурился Золдик, скрещивая руки на груди. — Если бы это было опасно, мы бы уже это поняли. На второй раз так точно. Так что расслабься, — Моро задумчиво взглянул в окно, провожая глазами быстро сменяющиеся пики сосен. — Это происходит не тогда, когда мы просто близки. Есть какой-то принцип, закономерность. Надо только понять, что именно. — В первом случае был секс, во втором — нет, — начал рассуждать Иллуми. — Более того между ними у нас был секс в тренажёрном зале, но тогда ничего не произошло. Значит, интим не при чём, — Хисока хитро ухмыльнулся. — Значит, мы можем им беспрепятственно заниматься. — Не может не радовать, — кивнул Золдик и слегка улыбнулся, решая немного подразнить собеседника. — Всё-таки было бы невежливо с моей стороны не отблагодарить тебя за подарок, который ты выбрал. — Оу… — Моро облизнул губы. — Так он понравился тебе? — Я покажу, насколько сильно он мне понравился, когда мы доедем, — брюнет поднял руку и расстегнул верхнюю заклёпку своего топа с высоким горлом, соблазнительно открывая шею с уже практически незаметными синяками. — Этот подарок заслуживает особой благодарности, — фокусник прикусил нижнюю губу, кокетливо скосив глаза. — Несомненно, — Иллуми немного раздвинул ноги в стороны, вытягивая этим у партнёра из лёгких оборванный вздох, но вдруг застегнул топ обратно. — Но только, когда мы доедем. — Ты бессердечен, — страдальчески протянул Хисока. — Наверняка нас не оставят наедине сразу по приезде. — Более чем уверен в этом, — брюнет пожал плечами равнодушно. — Придётся тебе подождать ночи, когда все разойдутся по своим комнатам. — Я не смогу сдерживаться так долго, зная, что меня ждёт весьма приятное поощрение. — А я не смогу заниматься сексом в поезде. — Нас ведь заберут от вокзала… — намекнул Моро, чуть наклоняя голову на бок. — И я точно не буду заниматься сексом на заднем сидении автомобиля при дворецком моей семьи, — нахмурился Золдик, сморщив нос в отвращении. — Усмири своё либидо, не вынуждай меня применять иглы. Ты же держался как-то четыре месяца, всего несколько часов не должны быть проблемой в сравнении с этим. — Отличие в том, что я тогда хотя бы мог подрочить, чтобы снять напряжение, — Хисока сделал несколько показательных ритмичных движений рукой у своего паха. — Буду благодарен, если ты не будешь этого делать при моих родителях и братьях, — Иллуми не смог скрыть ироничной усмешки. — А ещё эти несколько часов ты будешь рядом, такой красивый и заманчивый, — продолжил Моро, состроив демонстративно грустное выражение лица. — Что ж, так и быть, я немного тебя мотивирую, — брюнет поднялся со своего места, медленно наклонился к лицу фокусника, впиваясь своим почти пугающим гипнотическим взглядом в медовые глаза, и заговорил низко и проникновенно, дыша в самые губы. — Хисока, обещаю, если ты продержишься до ночи, я не дам тебе уснуть до утра. Я буду снизу, сверху, на кровати, на столе, да хоть на потолке, абсолютно в любых позах, которые ты только вспомнишь. Позволю тебе связать меня шибари из «жвачки» хоть с головы до ног, чтобы я не мог пошевелить и пальцем. Буду использовать на тебе иглы, изменю свою внешность на чью угодно, даже на твою собственную, если захочешь попробовать сам с собой. Я оттрахаю тебя так, что ты забудешь все слова, кроме моего имени, и будешь скулить как сучка, умоляя меня не останавливаться. Как тебе такой уговор? По рукам? Моро даже дар речи потерял, ошеломлённо застыв с раскрытым ртом, и лишь коротко кивнул, сглатывая скопившуюся слюну. Золдик удовлетворённо хмыкнул и сел обратно, как ни в чём не бывало утыкаясь в окно. — У меня встал, — наконец произнёс фокусник спустя минуту, продолжая смотреть куда-то вперёд себя. — Терпи. — Когда ты успел научиться грязным разговорам? — отмер Хисока, почти восхищённо глядя на любовника. — С кем поведёшься, — пожал плечом ассасин. Моро хотел было что-то добавить, но внезапно они одновременно почувствовали приближение враждебной ауры и настороженно переглянулись, мгновенно активируя рэн и поднимаясь со своих мест. — Идёт с хвоста поезда, — спокойно произнёс Иллуми, вооружаясь иглами. — Да, будет здесь через секунд десять, — Хисока выглянул в окно, оценивая обстановку. — А через пятнадцать секунд мы въедем в туннель. — Там снизится наша манёвренность. Сходим с поезда сейчас. Моро оперативно завернул коробку с подарком в костюмы, приклеил ценный груз к своей руке «жвачкой» и резким движением разбил вдребезги окно. Они по очереди выпрыгнули на ходу за пару моментов до того, как их купе расстреляли из дробовика, после чего состав постепенно скрылся в сквозном туннеле, пролегающем через горы. Хисока повис на лиане из своей ауры на одной из сосен, временно приклеивая свою ношу к стволу дерева для сохранности и оглядываясь в поисках брюнета, а тот благополучно устроился на высоком отвесе, сквозь который и пролегал туннель, вцепившись в породу когтями своей преобразованной руки. Они нашли друг друга глазами, и начали обмениваться жестами, безмолвно обсуждая план действий. Вокруг находилось ещё множество аур, собранных в несколько групп по периметру, так что было решено разделиться, чтобы управиться побыстрее. На Золдиков часто совершались покушения, так что не было ничего удивительного в том, что кто-то, задавшись такой целью, смог пронюхать и про годовщину, и про визит Иллуми домой. Только вот вряд ли он, кто бы это ни был, учёл присутствие Хисоки. Они бросились в разные стороны леса, с немыслимой скоростью приближаясь к скоплениям людей в глуши, и Моро даже мечтательно вздохнул в предвкушении. Он уже так давно ни с кем не сражался. Фокусник скрыл свою ауру, решая слегка поразвлечься, и нырнул в кустовые заросли, пробираясь к амбициозным врагам тайными тропами. — Не нравится мне всё это, — выдохнул один из мужчин в военной форме, сидящих в засаде. — Эти Золдики же дохрена сильнющие все. — Нам нужно справиться всего с одним, — хмыкнул второй, проверяя, чтобы все магазины для перезарядки пистолетов были полными. — Слышали, что устроил один из них на выборах председателя? — настороженно вставил слово третий. — Как раз тот, на которого мы сейчас охотимся, между прочим. Там человек триста полегло. Мы точно потянем? — Не ссы, там в основном были гражданские и слабые хантеры, — лидер группы достал зажигалку и пачку сигарет, подцепил одну зубами и прикурил от крохотного огонька в руках. — К тому же босс сказал, что он едет со своим хахалем. Так что, если схватим хотя бы его, то, считай, дело в шляпе: Золдик сам сдастся, чтоб его спасти. Вы могли себе представить, что кто-то из этой жуткой семейки окажется педиком? Умора. — А любовничка, думаешь, сможем схватить? Золдики вряд ли заводят отношения со слабыми бойцами. Не под стать им, видите ли. — Да хорош трусить! Нас в каждом отряде по двадцать человек, десять отрядов, оружия больше, чем в военной части. Если один из голубков объявится, то все наши сразу стекутся туда. Двести человек никто не потянет. Так что расслабьтесь, пока есть возможность, и сидите тихо. Вдруг по рации раздались истеричные, дикие вопли. — Он здесь! Здесь! Наш отряд… Девятый отряд уничтожен! Нет… Нет, не приближайся, чудовище! Не подходи! — прогремели звуки беспорядочных выстрелов. — Господь, упокой мою душу в царствии своём небесном, Господь, молю, будь ко мне милостив, Господь, прости мне все согрешения вольные и неволь… — послышался шершавый звук оборванной радиосвязи, и наёмники с ужасом переглянулись. — Девятый отряд… — прошептал самый молодой из них, опуская голову. — Там был мой брат… — Мне жаль, — лидер группы положил ладонь на плечо подопечному. — Но мы знали, на что идём. Мужайся, мы отомстим за него. Выдвигаемся в сторону девятого отряда, ребята! — Хисока, — заговорил вдруг из рации ровный, леденящий кровь голос. — Поторопись, уже почти шесть часов. Вдруг откуда ни возьмись перед носом лидера показались длинные пальцы с ярко-красными ногтями и аккуратно обхватили рацию, забирая её из его рук. — Я только разошёлся, Иллу, — заговорил Моро в устройство, с усмешкой разглядывая недоумевающие лица вооружённых до зубов людей. — Ты сам виноват в том, что мне приходится сражаться со стояком. Это, между прочим, сильно усложняет задачу. — Твои проблемы. У тебя десять минут, — приёмник вновь заглох. Фокусник, улыбнувшись чуть шире, выбросил рацию в кусты и медленно протянул руку, чтобы сжать пальцами тлеющий кончик сигареты, почти вываливающейся изо рта ошарашенного мужчины. — Он у меня такой заботливый, целых десять минут дал, — Хисока вытер от сажи пальцы о полевую куртку цвета хаки. — Хотя я управлюсь и за пять. — Огонь! — взревел лидер, придя в себя и доставая свой пистолет из кобуры. *** — Я закончил, Иллу. На моей стороне было четыре группы, остальные решили пойти на твою вечеринку. Даже немного обидно. Где ты сейчас? — раздался бархатный голос из валяющейся на земле рации, пока Золдик, спрятавшись за деревом, копошился по своей одежде в поисках игл. Он не брал слишком много с собой в поездку, и, ожидаемо, они все закончились, сделанных иглолюдей уже устранили, а надоедливые солдатики продолжали стягиваться к его местоположению. Брюнет обременённо вздохнул, осторожно выглядывая из-за ствола дерева, но почти в ту же секунду раздался оглушительный выстрел, оцарапавший сухую кору. — А всё, слышу, скоро буду. Оставь мне немного, я ещё не наигрался. Иллуми хмуро посмотрел на рацию, лежащую рядом с трупом в нескольких метрах от дерева, где он прятался. Плохо дело. Моро увлёкся. Как бы он не… — Парни, сюда! Он тут! — прокричал кто-то совсем рядом. Золдик закатил глаза, так и не найдя ни одной иглы, и цокнул языком раздражённо. Придётся убивать голыми руками. Он выскочил из своего укрытия, сразу надвигаясь на сдавшего его мужчину, но, хоть тот и пытался отстреливаться, ассасин двигался слишком хаотично, поэтому ни одна пуля своей цели не достигла. Брюнет в мгновение ока схватил руку, неестественно выворачивая её, чтобы пистолет упал наземь, но тут подоспело подкрепление. Выстрелы резво полетели в него, отпечатываясь на стволах деревьев, однако Золдик успел встать за спину стонущего человека, и закинул себе на плечо его сломанную руку, чтобы тот не упал, прикрываясь им как живым щитом. Когда выстрелы на секунду оборвались, Иллуми быстро схватил оружие с земли, кинул с размаху уже мёртвое тело в сторону атакующих, чтобы отвлечь внимание, и, пользуясь их мимолётным промедлением, с ювелирной точностью всадил трём солдатам по одной пуле в их лбы. Проверив магазин и обнаружив в нём последний снаряд, убийца прицелился куда-то вперёд, вглядываясь через стволы деревьев, и выстрелил, сразу безошибочно попадая в сердце лидера отряда, что шёл на подмогу чуть поодаль с основной частью своей группы. Перемещаясь с почти незримой для человеческого глаза скоростью, он настиг растерянных наёмников, уставившихся на труп, и одним лёгким движением свернул голову одному из них, крепко сжимая его шею и закрывая им, обмягшим безвольно, свой левый фланг. Стволы пистолетов в тот же миг направились на него, и брюнет рванул вправо, выкалывая острыми ногтями глаза стоящему ближе всех мужчине ещё до того, как тот успел взвести курок. — Второй отряд! Повторяю, второй отряд! Есть потери, нужно подкрепление! — закричал один из солдатов в рацию, выхватив её из нагрудного кармана мёртвого лидера. — Не переживайте, я уже рядом, — промурлыкал голос с другого конца, и Иллуми невольно усмехнулся, закрываясь от пуль трупом в одной руке, а другой отбирая пистолет у лишённого зрения мужчины, кричащего в агонии. Несколько прицельных выстрелов уложили пятерых, но патроны закончились, а вызванные подкрепления уже виднелись на подступах сквозь деревья. Отбросив левой рукой напичканный пулями труп, Золдик нырнул вглубь леса на несколько метров назад, чтобы уйти от прямого огня, а затем сгрёб с земли несколько мелких камней в кулак, пока враги пытались осознать, куда делся брюнет. Он бросился обратно, со всех сил раскидывая по округе камни, и те хаотично попадали во всё подряд: глаза, шею, руки, грудь. Их веса было недостаточно, чтобы убить, но ускорение, которое им придал ассасин, смогло сделать из них неплохой отвлекающий манёвр, создавая видимость смертельной опасности. Одни лишились глаза, кто-то даже обоих, другие пытались вытащить импровизированные пульки из-под кожи, а Иллуми ураганом пробегал между ними, не давая среагировать или хотя бы уследить за движениями. Руки с острейшими когтями пронзали плоть, вырывали органы, разбивали грудную клетку вдребезги, пока по лесу разносились истошные крики боли. Когда из раненых больше никого не осталось в живых, пользуясь несколькими секундами, пока в него снова никто не начал стрелять, Золдик быстро обшарил труп главаря, взял окровавленными руками его пистолет, наскоро перезарядил и, найдя ещё два полных магазина, сунул их себе за пояс на всякий случай. — Давно я не стрелял, — прошептал сам себе брюнет, поднимаясь с земли. Последние жалкие остатки этой псевдоармии быстро приближались, всего около сорока человек, если верить эн, так что ассасин предпочёл не затягивать с этим и двинулся навстречу, выставляя пистолет вперёд. Однако сквозь деревья вдруг показалась знакомая розовая аура, и эн перестал ощущать присутствие нескольких человек. Тенью перемещаясь между деревьями и не позволяя врагам даже прицелиться, он совершал лишь редкие точные выстрелы, всегда без исключения попадающие прямо в цель, пока розовые лианы периодически подбрасывали куда-то вверх некоторых людей, вырывая из толпы. Наконец Иллуми подобрался достаточно близко, чтобы ускорить процесс, и стал палить уже смелее, но солдаты, быстро сориентировавшись, попрятались за деревья. — Да сколько можно? Я опаздываю вообще-то, — выдохнул раздражённо брюнет и спешно перезарядил оружие. Пришлось вновь подбираться к каждому человеку по очереди. Те уже даже не стреляли, просто надеялись, что их не найдут, однако один из них вдруг решил побороться. Как только Золдик оказался рядом, он резко вздёрнул его руку вверх, избегая выстрела, схватил вторую руку, отводя от себя, и со своей силы ударил коленом в живот. Но ассасин даже не согнулся, ни капли не поменялся в лице, равнодушно разглядывая оппонента. В ответ он лишь вырвал руку с пистолетом, с лёгкостью пересиливая хват чужих пальцев, прислонил металл к ушной раковине дезориентированного мужчины и совершил пустой выстрел в воздух, отчего солдат завопил, схватившись за ухо, из которого теперь ручьём лила кровь от оглушающего звука, разорвавшего перепонку. — Если б не мешался, умер бы быстро. А теперь ты меня разозлил, — брюнет прострелил несчастному обе ноги, пробивая насквозь бедренные артерии, и тот заорал с новой силой. — Будешь медленно истекать кровью в окружении трупов. Золдик вытащил из пистолета пустой магазин, осмотрелся вокруг и вдруг понял, что его эн больше никого не ощущает, кроме, собственно, этого умирающего и, судя по силе и уровню ауры, Хисоки. — Кажется, мы закончили. Спасибо за помощь, — произнёс Иллуми в воздух, не наблюдая глазами самого фокусника. — Ерунда. Я неплохо развлёкся, давно не выбирался на охоту, — Моро спрыгнул с дерева и повернулся к ассасину. Брюнет сразу вдруг ощутил жуткие пульсации в воздухе, исходящие от Хисоки, и инстинктивно сжал в руке пистолет сильнее. — Ты в порядке? — напряжённо спросил он, оглядывая залитый кровью костюм и перепачканное алыми брызгами лицо любовника. — Конечно. Знаешь, ты очень сексуален со стволом в руках, — зловеще улыбнулся фокусник и стал медленно подходить ближе, на что Золдик резко сделал несколько шагов назад, едва успевая одёрнуть себя в последний момент от того, чтобы направить оружие перед собой. Моро, разумеется, заметил это и опечаленно опустил уголки губ, останавливаясь. — Ты… теперь всегда будешь бояться меня? — Нет, я просто… Извини, мне показалось, — Иллуми виновато отвёл взгляд на стонущего от боли последнего выжившего и всё же наконец пристрелил его последним оставшимся в пистолете патроном — не из милосердия, просто надоели лишние звуки его нытья, — а затем выбросил оружие куда-то в сторону. Воцарилась тяжёлая тишина. Оба смотрели себе под ноги, не решаясь первыми заговорить, но всё-таки это наконец сделал Хисока, поднимая взгляд. — Луми, я ни за что не наврежу тебе, если буду понимать, что передо мной ты. И какой бы сильной ни была моя жажда крови, я это всегда понимаю. Единственный раз, когда по определённым обстоятельствам это было не так, останется единственным. Обещаю, — Моро сделал небольшой шажок вперёд. — Можно я, пожалуйста, подойду? — Разумеется, — кивнул Золдик и сам двинулся вперёд. Они обнялись и так застыли на несколько секунд: посреди высоких деревьев и бесчисленного количества убитых в умиротворяющей тишине. — Я не боюсь тебя, — заговорил аккуратно Иллуми и невесомо поцеловал измазанную кровью щёку. — Двинулся на инстинктах после сражения, извини. — Наблюдать за тобой было одним удовольствием, — улыбнувшись вновь, Хисока отстранился, заглядывая в чёрные бездны с гордостью. — Поистине профессионал. — Да, у меня кончились иглы, — Золдик вытащил из-за пояса непригодившийся магазин с патронами и отбросил его к последнему убитому. — Пришлось взять их оружие, чтобы не марать руки лишний раз. Я не люблю это так, как ты. — Ты очень красиво убиваешь даже из пистолета. Очень грациозно. — Да ты романтик, — усмехнулся брюнет. — Просто я возбуждён, — Моро слегка прикусил нижнюю губу. — Как твоя жажда? — Терпимо, смогу продержаться до ночи, спасибо за заботу, — фокусник двинулся в сторону места, где оставил костюмы с подарком, и Иллуми неспешно последовал за ним. — Бой был не слишком захватывающий, никто из них даже не был пользователем нэн. Вообще не понимаю, на что они рассчитывали. — Благодарю, что ты не оставил вещи в поезде. Полагаю, родители бы вошли в положение, но теперь у меня есть повод похвалить тебя перед ними. — Тебе так важно, чтобы я им нравился? — Естественно, а как иначе? — Золдик недоумённо посмотрел на партнёра. — Мне нравится тобой хвалиться, это превозносит и меня. — Тоже верно, — фокусник остановился у одной из сосен и, отменяя свою липкую ауру, выставил руки вперёд, на которые в следующую секунду свалился ценный груз. — Я так понимаю, до вокзала добираемся своим ходом? — Да. Мы проехали полпути, так что доберёмся примерно за час. — Тогда наперегонки, — Хисока приклеил свёрток к своей спине и бросился вперёд, не давая брюнету опомниться. — Эй! — воскликнул возмущённо Иллуми, но улыбнулся, срываясь с места и пускаясь следом.