Надо позвонить Коё
Чуя стал судорожно рыскать по карманам все ещё мокрых шорт, пока, наконец, не нашел выключенный из-за влаги телефон. — Твою мать, только этого не хватало, — парень вдавил кнопку включения, нервно стуча пальцем по корпусу телефона, пока тот не включился. Накахара облегчённо выдохнул, заходя в свои контакты, чтобы набрать старшую сестру, в которой он так сильно сейчас нуждался.Гудки.
Не удивительно, но она ответила практически сразу. — Алё? — Коё, ты должна приехать, — Чуя не стал выдерживать хоть малейшую паузу, сразу вкладывая в одну фразу все, что накипело с того самого момента, как он понял, что потерял собственный отряд. — Прямо сейчас? Ты же сейчас у папы на работе? Мне в любом случае надо будет собрать вещи, а это займет некоторое время, поэтому тебе придётся подо- — Я поцеловался с парнем. В трубке повисла тишина. — Хорошо, я буду ближе к пяти. Вызов был сброшен до того, как Чуя успел что-то ответить, да и, если честно, отвечать не хотелось, поэтому он был благодарен за то, как сильно Коё его понимает. Пока что можно расслабиться. Его сестра будет здесь через пару часов, а вместе с ней её мягкий голос, с которым всё плохое куда-то бесследно исчезает. Но облегчение продлилось ровно до того момента, как спина почувствовала вибрацию от трёх коротких стуков в дверь, а над головой послышался голос Анго. — Чуя? Всё в порядке? Твой отряд не был на обеде. Они ещё могут на него пойти, но порции остыли. На этот раз сердце не забилось бешеной дробью, а ушло в пятки, забрав с собой способность двигаться. В голове мелькали варианты дальнейших действий. Сказать, что всё нормально? Какую отмазку придумать? А может сделать вид, что в комнате никого нет? Да. Точно. Пожалуй, так и стоит поступить. Секунды тишины казались вечностью, а новые стуки в дверь сильно били по перепонкам. Но за вторым ударом не последовал третий: его прервал голос где-то в конце коридора. Достаточно далёкий, чтобы скрыть личность того, кому он принадлежал. Да и не столь важно, чей он, важно то, что Анго отошёл от двери и больше не подходил к ней. Через время Чуя успокоился достаточно, чтобы найти в себе силы встать с пола и пересесть на кровать. Он обычно не спит в тихий час, но сейчас он не видит более подходящего занятия, поэтому он скидывает на пол мокрую форму и ложится на кровать в влажных боксерах, стараясь сосредоточиться на приятной прохладе. В конечном итоге дневная беготня даёт о себе знать, и он проваливается в хрупкий дневной сон.***
— ТЫ СДЕЛАЛ ЧТО?! — Анго словами не может передать, насколько сильно он сейчас зол, — Твою мать, Дазай! Что я Огаю скажу?! У тебя есть хоть какой-то вариант того, как я буду оправдывать твою проблемную задницу?! Сакагучи ходил взад-вперёд, периодически ловя в свою сторону смешки и наигранные возмущения шатена. — Анго! Что за сквернословие?! А родители у тебя тоже так дома выражаются? — Дазай был явно доволен своей шуткой, но Анго, к сожалению, не оценил юмора и уже тряс парня за ворот мокрой футболки. — Ты лучше скажи мне, на кой хер ты заставил детей сидеть голодными?! — Нуу… — Дазай отвёл взгляд в сторону так сильно, как только мог, делая вид, что мнётся с ответом, — Чуя вчера испортил мою подачу на волейболе. Ты бы знал, как долго я себя настраивал на неё! Для полного спектакля не хватало ещё слезу пустить, но на этот абсурд, как ни странно, повелись. — Ты издеваешься?! Ваши тявканья меня в край достали. Клянусь, рано или поздно я не стану прикрывать вас, — Анго отпустил несчастный ворот и потёр переносицу, — а тебя особенно, Дазай. Шатен знал, что Сакагучи врёт: он не впервые слышит что-то подобное, но заведующий предпочитал отчитать за непослушание лично, а Дазай же, в свою очередь, охотно этим пользовался. Хотя, доброта Мори тоже сыграла довольно большую роль… Судя по всему, парень был уже свободен, так как Анго направился к двери Куникиды, видимо, желая что-то спросить. Вот и отлично. Сейчас надо было встретиться с детьми, которые по вине Дазая так и не пообедали, но перед этим придётся сходить к воротам, возле которых уже стояла чёрная машина, а её владелец о чём-то беседовал с Хироцу. Этого человека здесь знали хорошо, ведь наравне с местной легендой может стоять только тот, благодаря кому этот выродок появился на свет. — Привет, пап, — Дазай начал говорить до того, как подошёл вплотную, поэтому мужчинам пришлось ждать ещё несколько секунд перед тем, как парень соизволит дойти. — И тебе, — Фукудзава развёл руки в стороны, на что быстро получил ответ в виде крепких, но не долгих объятий. — Кажется, ты мне что-то привёз? — Шатен указал пальцем на стоящий в ногах отца пакет. — По твоей же просьбе. Даже не буду спрашивать, зачем тебе понадобились двадцать с лишним клубничных моти. Я просто надеюсь, что это не очередной твой бизнес план. — На этот раз нет, к сожалению. Дазай говорил с отцом ещё минут пятнадцать, после чего мужчина направился к машине, а парень на «деловую встречу»: выполнять свою часть уговора. Когда он постучал в одну из комнат, и дверь ему любезно открыли, он увидел переполненное детьми помещение. Это даже к лучшему: не придётся обходить каждую комнату. Достаточно было только положить пакет на пол, как на него, как стая стервятников, налетел примерно десяток голодных ртов. Как бы руку не отцапали… — Вы уже придумали, что своему вожатому скажете? Дети уже достали по сладости и сидели где попало, наслаждаясь добычей. — Скажем, что забыли про обед, — одна из сидящих на кровати девочек смогла на время оторваться от еды. — И всё? Боюсь, такой вариант не прокатит. — Ну, не знаю… Девочка задумалась, пытаясь как можно быстрее доработать свой план, но её соседка слева оказалась быстрее. — Можем сказать, что думали, что у нас репетиция, но не дождались его и пошли по комнатам. — Ладно, это уже лучше. В любом случае ни слова обо мне, поняли? Получив несколько одобрительных кивков, Дазай вышел из детской комнаты и направился в свою. Он не знал, где сейчас находится Чуя, и добежал ли он вообще, но точно знал, что очень хочет отдохнуть, поэтому, придя в комнату, он завалился спать.***
Пробуждение было тревожным. Чуя очень сильно не хотел выходить из комнаты. Он не знал, придёт ли его отряд на полдник. А что, если нет? Он ведь понятия не имеет, что будет делать в таком случае. Но и не явиться он тоже не может. Нельзя же целый день сидеть в комнате. Или можно… Через пару десятков минут душевных терзаний было принято решение пронаблюдать за толпой: если кто-нибудь из его отряда покажется — он выйдет к ним. Рука не слушалась, пытаясь опустить ручку двери. А если он пересечётся с Дазаем? Он не то чтобы не хотел ему в глаза смотреть, ему было стыдно даже думать о нём. Но за стеной было тихо, а время всё больше приближалось к назначенному. Рука всё же дёрнулась вниз, открывая проход в пустой коридор. Возле здания так же никого не было: все уже давно собрались у входа в столовую, включая отряд Чуи. Все они, как казалось на первый взгляд, были там. Какое облегчение. Накахара вышел к кучке детей, пытаясь сделать суровое лицо. — Вы где были? Дети обернулись на голос, устремив растерянные взгляды на парня. — Чуя-сан! А мы вас искали, — один из старших мальчиков невинно начал проговаривать то, что они репетировали последние пол часа. — ВЫ меня искали?! Я оббежал весь лагерь, пытаясь вас найти! Где вы, чёрт побери, были?! — Чуя начал поднимать голос, хоть и старался сильно не привлекать внимание окружающих. — Мы ждали вас у сцены перед обедом, а потом пошли вас искать, но не нашли, а потом решили разойтись по комнатам, — дети начали одобрительно поддакивать. — Вы должны были пойти на обед, что вы делали у сцены?! — Так мы пошли! Просто… время перепутали… Мы опять попытались найти хоть кого-то, но не получилось, а есть без вас мы не хотели. Вопросов всё ещё было много, но последняя фраза моментально свела недовольство Накахары на нет. Видимо, мальчик говорил о том промежутке времени, когда они с Дазаем пошли в лес… Чуя нахмурил брови. Получается, что они бегали друг за другом, поэтому и не могли никак столкнуться. — Хорошо… Будьте в следующий раз внимательнее, пожалуйста. Дети радостно закивали головами. Одна проблема была решена…***
Время тянулось неумолимо долго. До приезда сестры оставался ещё час, и весь этот час прошёл, как на иголках. Пересекаться с Дазаем или Анго не было ни малейшего желания. Не было так же никакого представления о том, что он скажет им в случае, если говорить всё-таки придётся. Но если с Анго всё было более-менее понятно, то с Дазаем отдельная история. Он не собирается даже смотреть на него, по крайней мере, до того момента, пока не приедет Коё. Она всегда знала, что делать. Время уже пошло за пять часов, а звонка всё ещё не было. Сидеть в комнате скучно, но выйти из неё было приравнено к самоубийству. В конечном итоге сделать это всё-таки пришлось. Озаки позвонила ближе к половине шестого и попросила встретить её у ворот. Чуя метнулся к двери, как ошпаренный. Он ещё никогда не был так рад своей сестре. Парень вышел в коридор и, не оглядываясь по сторонам, начал шагать в сторону выхода. Не успел он сделать и двух шагов, как за спиной вырастает силуэт, и рыжего грубо впечатывают в стену между его дверью и дверью в комнату Дазая. Впрочем, впечатывает как раз обладатель второй из них. Руки, к счастью, были свободны, поэтому Накахара схватился одной из них за затылок, которым больно ударился о холодный бетон. Хотя… Правильнее будет назвать это гипсокартоном… — Эй! Какого чёрта?! Сначала перень не понял, кто его так приложил, но, на самом деле, можно было и догадаться. Чуя поднял глаза на улыбчивую физиономию, и… Эта улыбка не предвещала ничего хорошего. — Чуя, ты избегаешь меня? Чёртов ублюдок держит зрительный контакт, словно зная, что если не вытянет ответ словесно — его ему даст небесная синева выразительных глаз. Накахара чувствует это, поэтому отводит взгляд в сторону выхода, всем видом показывая, что ему очень сильно хотелось бы продолжить свой путь. — Дазай, мне сейчас не до твоих выебонов, — рыжий пытается отодвинуть от себя слишком близко прислонившееся тело, на что получает ещё большую близость: Осаму наклоняется ближе. Непозволительно ближе. — Я в любом случае зайду вечером в гости. Засранец шепчет это над самым ухом, настолько близко, что пару раз касается губами раскрасневшейся кожи. — С чего ты взял, что я тебя пущу? Чуя пытается говорить грубо, не смотря на то, что ноги уже обмякли. — С того, что это моё право, как победителя, — Дазай снова выпрямляется. — Срать я хотел на твоё право, — Чуя предпринимает ещё одну попытку отодвинуть от себя назойливый столб, и на этот раз ему легко поддаются. Накахара направляется к выходу, пока его провожают в спину ехидным взглядом. Рыжий еле сдержался, чтобы не перейти на бег, пока шёл к воротам. Сердце билось слишком быстро, чтобы держать себя в руках, поэтому Чуя, как только увидел знакомую фигуру в белой футболке и джинсовых шортах, бросился к ней в объятия. — Чуя, ты в порядке? — Коё была обеспокоена поведением брата, но на прилив нежности ответила. — Да, просто пойдём уже… Куда-нибудь… — парень отстранился от сестры, развернувшись в сторону главного здания: он хотел повести её в свою комнату, но только сейчас осознал, насколько опасно в данный момент это может быть. Солнце уже начало заходить за горизонт, а это значит, что сейчас люди начнут собираться на площади, поэтому вероятность того, что Дазай будет там, очень велика. Возможно, он как раз туда и направлялся, а им просто не посчастливилось встретиться. Других вариантов в любом случае нет. По крайней мере тех, что могли бы быстро прийти в голову. — Куда-нибудь? Разве ты не хочешь показать мне свою комнату? Мне интересно, куда папа поселил тебя. — Ладно, тогда пошли. Просто мне казалось, что ты хотела бы посидеть на улице. Дорога к зданию была спокойной, внутри тоже никого не было, а это не могло не радовать. — Всё та же комната… Честно говоря, в детстве мне хотелось жить чуть ближе к выходу, подальше от папиного кабинета… Парень открыл дверь, встав сбоку в позе «дамы вперёд». — Ого, так в апартаменты ещё и кондиционеры установили. Чуя зашёл внутрь, предварительно закрывшись изнутри на ключ. — Такая роскошь только в этой комнате. Отец вообще предлагал мне сюда кофемашину присобачить. Кстати, будешь кофе или чай? — Так ты всё-таки согласился на кофемашину? — Озаки села на аккуратно заправленную кровать, пытаясь высмотреть искусно спрятанную технику. — Нет конечно, но у меня есть растворимый. — Тогда не надо, включи лучше этого ледяного киборга. В моём детстве таких удобств не было. Накахара покорно выполнил просьбу сестры, и часть духоты потихоньку начала развеиваться. — Так… Ты, кажется, хотел поговорить о чём-то? В груди неприятно запекло. Он успел забыть, ради чего Коё сегодня сорвалась за тридевять земель от её дома и работы. — Насчёт этого…***
Чуя высказывался ей долго, несколько раз повторяя и обмусоливая одно и то же, не давая ей вставить хоть что-то. Рассказывал всё с самого начала, вплоть до своих переживаний ещё перед приездом в лагерь. Рассказывал про столкновение в метро, про спор, про свой проигрыш в споре, про условия спора, про то, как сложно их выполнять, не смотря на то, что приходилось ему это делать пока что только несколько раз; про потерянный отряд, про случай в лесу, про то, в насколько красивом месте его поцеловали; про свой позорный побег, про то, как он заблудился по дороге назад; про возвращение его отряда, про Анго, который ломился к нему в дверь, и про то, насколько страшно ему было в тот момент; про то, что произошло буквально за пять минут до их с Коё встречи; про их с Дазаем вражду во время абсолютно всех коллективных игр, не только в волейболе; про их вчерашнюю ссору, про их позавчерашнюю ссору, про их позапозавчерашнюю ссору, про их ссору в первый день лагеря, про их вторую ссору в позавчерашний день, про их третью драку в позапозавчерашний день, про позапозапозавчерашний день, который прошёл относительно спокойно, но вечером они всё равно подрались, и не поверите, кто во всех их ссорах и головных болях Чуи был виноват. Он собирался начать это по второму кругу, но небольшая пауза перед этим дала Коё возможность предотвратить это мучение. — И когда ты собираешься сказать папе, что втюрился в засранца, который ему уже который год спокойно жить не даёт? Чуя нахмурился — Я не гей. С чего ты вообще взяла, что его омерзительные пристрастия взаимны? — Чуя, я за последние полтора часа наслушалась достаточно, чтобы сделать выводы. На самом деле, я пришла к ним уже на сороковой минуте твоего душераздирающего монолога. — Всё не так… — Всё так, Чуя. Твои проблемы прекратятся, если ты примешь это, а насчёт отца не волнуйся: он слишком любит своих детей, чтобы запрещать им что-либо, поэтому тебе ничего не мешает встречаться с ним или заниматься се- — Ладно, хорошо, я понял, — парень перебивает её на половине фразы, чувствуя, как ему становится всё более неловко от этого разговора. — Я остаюсь здесь на пару дней, поэтому могу ночевать всё это время у тебя, если тебе так будет спокойнее. Ну, знаешь, чтобы не приходили всякие. Вряд ли у него будет желание тусоваться в твоей комнате, пока я здесь. — …Не надо, мне самому нужно разобраться с этим. Спасибо, что приехала.Ты ведь ничего важного из-за меня не пропустила? — Были дела по работе, но когда начальник узнал, что я к тебе еду — дал мне отгул на неделю. — Прости, что заставил тебя нестись через всю Йокогаму из-за такой ерунды… — Шутишь? Да я уже давненько хотела взять больничный или что-то вроде того, чтобы выбраться из этого душного офиса. Мне повезло, что босс тебя обожает. — Да брось, я лишь помог ему пару раз, — разговор начал утекать в другое русло, и Чуя почувствовал, как ему становится намного спокойнее. — Видимо, ему этого хватило. О! Кстати! Помнишь Иоши? — Кого? — Ну, кимчи, — Коё закатила глаза. — Ааа, тот странный бухгалтер? — Да, он! Озаки уже полность легла на кровать, по сплетнечески махая ногами в воздухе. — Ты своих коллег сразу по кличкам называй: я в душе не ебу, какие у них там имена. — Да-да, как скажешь. Так вот, вчера мне надо было отчёты сдать, а я как раз проходила мимо его стола…***
Если бы не гудок, Чуя мог пропустить ужин. Сестра заболтала его настолько, что время промчалось неумолимо быстро между десятками обговоренных тем. Мори знал, что его дочка приехала их навестить, поэтому на неё так же должны были накрыть. Она не торопилась, когда её брат в спешке искал свою форму, а потом начал натягивать её на себя. — Ты уверен, что очень хочешь сейчас питаться сдешней едой? — Не сказать, что у меня есть выбор, но и еда здесь довольно хорошая, — Накахара справился с шортами, и теперь принялся за футболку. — Ну, знаешь, у меня есть телефон, деньги, право выбора и большое меню неплохого ресторанчика, который находится относительно неподалёку, — Озаки показушно начала вертеть телефон в руке. — Предлагаешь сбежать из лагеря в ресторан? — Парень был уже готов выходить, но его сестра всё ещё отлёживалась на диване. — Да нет же, Чуя, заказать доставку. Очень странно, что ты всё ещё так не сделал. В твоём возрасте, когда я была здесь, только так и питалась. — А разве сюда что-то доставляют…? Коё вопросительно подняла бровь, пытаясь понять, издевается её брат или нет. Парень это понял, поэтому, немного поломавшись, одобрил идею, но встретить детей у столовой надо было. Выходить из комнаты с сестрой под боком было нестрашно. По пути они снова что-то обсуждали, и это было невероятно приятно. А ещё приятнее было ловить раздражённые взгляды, принадлежащие карим глазам. Коё спокойно могла похвастаться красотой. Она была похожа на сакуру в период цветения, а характер кололся, как куст молодой малины. Ловить на себе взгляды ей было не впервой, поэтому то, как на девушку пялились, заметил только Чуя, но ему не было дискомфортно, наоборот, он чувствовал бесконечную гордость за весь свой чёртов род. Так же он чувствовал себя, когда Озаки пафосно и громко озвучивала по телефону заказ, а потом, усадив детей за стол, они побежали его забирать. — Ты же взяла мне терияки? — Парень приоткрыл один из пакетов, пытаясь просмотреть сквозь белые коробочки их содержимое. — Да, и чизкейк тоже. — А чизкейк зачем? — Ну, знаешь, его едят обычно. Но можешь найти ему другое применение, если хочешь. Чуя смущённо опустил голову, на что получил по затылку и просьбу не быть придурком. Кондиционер остался включённым, поэтому в комнате было довольно холодно, но после жаркой улицы прохлада была как никогда кстати. Стола тут не было, поэтому пришлось стащить из кабинета отца раскладной, а так же две подушки, чтобы не сидеть на грязном полу. Накрытие стола лежало на Чуе, а Коё… Ну… Просто лежала. — Долго ещё? — Если бы ты помогла — мы бы уже ели. — Ладно, я ещё подожду. Недовольно бормоча себе под нос, Накахара закончил с оформлением обеденной зоны, и, не дожидаясь сестры, принялся за еду. Да и ждать девушку не пришлось: она спустилась с кровати сразу же, как первый кусок курицы направился в рот её брата. После ужина разговоры продолжились. Странно, ведь с момента, когда они в последний раз виделись, что было ещё в мае, прошёл всего месяц. Солнце практически село за горизонт, а музыка, играющая уже где-то час, становилась всё более привлекательной. — Может на дискотеку сходим? — Коё нетерпеливо смотрела в окно, выглядывая не-пойми-что. — Не знаю… Я до этого туда не ходил, — Чуя задумчиво почесал затылок. — Ну пошли, весело будет. — Ладно, если ты хочешь… — Отлично! Озаки хотела выбежать из комнаты первая, но у её брата были шлёпки, а у неё дебильные кроссовки, которые сначала хрен наденешь, а потом ещё и хрен зашнуруешь, поэтому Чуе пришлось ждать её в коридоре. Убедившись, что дверь надёжно заперта на два оборота, они вышли на улицу. Сегодня чуть прохладнее, чем вчера, но эта разница особо не ощущается. В менее концентрированных участках толпы образовалось несколько кругов, играющих в волейбол. Практически все скамейки были заняты кем-то, на лужайке играли в карты, некоторые предпочитали другие занятия по типу бадминтона или банальных догонялок, но основная часть лагеря заполонила пространство у сцены. Чуе не нравилась вся эта массовка, да и он не припёрся бы сюда, если бы не Коё, но сейчас, рядом с ней, всё это казалось гораздо веселее, и танцпол тянул к себе, предлагая расслабиться и выпустить под любимую песню всё то, что накопилось за сегодняшний день. И это не Коё тянет Чую за руку, а Чуя тянет за собой Коё, не в силах больше сопротивляться порыву. Признаться честно, танцы действительно доставляют удовольствие. Да даже если танцевать не умеешь — прыгать одновременно со всей толпой под знакомые биты приносит радости ничуть не меньше. Через полчаса ни на парне, ни на девушке не было сухого места: пот стекал ручьём, но на это даже не обратили бы внимание, если бы не объявление Тачихары о начале первого медляка за вечер. После начала песни большинство людей, как по команде, разбилось по парам, от чего Чуе стало неловко. Только сейчас он понял, что его сестра смешалась с толпой, и он даже не знает, в какой момент это произошло. Благо, она сама пришла к нему. — Я УСТАЛ, ПОШЛИ В КОМНАТУ. Хоть музыка и не играла так громко, как пару минут назад, но всё равно пришлось перекрикиваться, чтобы хоть кто-то из них двоих мог что-то услышать. — ИДЁМ, Я ТОЖЕ УСТАЛА. -А? — ГОВОРЮ, Я ТОЖЕ УСТАЛА. — …ЧТО? — ТЫ МЕНЯ ЗАЕБАЛ. — В КАКОЙ ЗАЛ? Коё бросила попытки докричаться до брата, поэтому демонстративно вышла из толпы, где слышимость была гораздо лучше. Парень вышел за ней. — Я говорила, что тоже устала. — Тогда пошли? — Пошли. Потные и уставшие они ввалились в комнату. Ужасно сильно хотелось помыться, и Озаки решила, что она будет первая, кто это сделает. Она начала копаться в своём чемодане, который ещё утром положила куда-то в угол. Достав всё, что ей было нужно, она заперлась в ванной, пока Накахара пытался не заснуть, лёжа на кровати. Вышла девушка примерно через минут пятнадцать в бледно-розовой пижаме, с мокрой головой и феном в руке. Её взгляд скользил по комнате, что-то ища. — У тебя нет свободной розетки? Накахара так же прошёлся взглядом по комнате. — Нет. — Ладно, мне придётся высушиться в папином кабинете. Я быстро, не скучай. С этими словами девушка вышла из комнаты в белых домашних тапочках, а Чуя, скрипя сердцем, пошёл в ванную. Времени ему понадобилось гораздо меньше, чем сестре, но чувствовал он себя не хуже. Прохладный душ взбодрил, а звук открывающейся двери и копошение в комнате говорили о том, что Коё вернулась, при чём довольно быстро. Одежду Накахара с собой не взял, поэтому пришлось выходить в одном полотенце на бёдрах, но привычки стесняться перед сестрой у него не было, так что он был спокоен, открывая дверь. К сожалению, на кровати лежала не женская фигура с тёмно-малиновыми волосами, а наглая мразь, которая сразу же повернула своё ебало в сторону Чуи, как только услышала звук открывающейся двери. — Блять, какого чёрта?! — Накахара схватился за полотенце, которое до этого закрепил недостаточно надёжно. — Какой тёплый приём, — Дазай приторно улыбается, от чего у Чуи зубы сводит. — Ты не мог предупредить хотя бы?! — Парень быстро шагает к своему чемодану, пытаясь как можно быстрее найти то, в чём можно лечь спать. Он чувствует на себе чужой взгляд, и от этого в груди всё сворачивается в непонятный комок. — Я вообще-то предупредил тебя ещё в обед. Накахара наконец находит футболку с боксерами и счастливый направляется обратно в ванную. — Это не считается! В следующий раз стучись. Чуя захлопывает за собой дверь и начинает молиться всем богам, чтобы Коё вернулась как можно быстрее. Он оставил грёбаный телефон на тумбочке, поэтому молитва — это сейчас единственная связь с ней. Накахара пытается переодеваться так медленно, как только может. Ему не хочется выходить. Что он сделает? Куда сядет, если вся его кровать занята? Отсиживался он в ванной минут десять, но выйти всё же решился. Честно говоря, делать невозмутимое лицо у Чуи получалось просто превосходно. Он спокойно прошёл к тумбе за телефоном, попутно вытирая длинные пряди полотенцем. Первым делом на ум пришла мысль о том, чтобы написать сестре, но за этим вспомнилась фраза «…мне самому нужно разобраться с этим»Чёрт.
Чат с сестрой он переключил на какую-то соцсеть, а полотенце оставил лежать на тумбочке. — Подвинься, а? — Не могу, — Дазай страдальчески вздыхает. — В каком это смысле не можешь?! — Чую всё это уже начинает выводить из себя. — Поток воздуха идеально обтекает моё тело в этой позе, поэтому тебе придётся посидеть на полу. Накахара только сейчас замечает включенный кондиционер, но это и не удивительно. Зачем ещё это бинтованный обмудок мог сюда припереться? — Аренда моей кровати в условия спора не входила, поэтому либо двигайся, либо съебывай из моей комнаты! Отсутствие реакции выбесило рыжего в край, поэтому он начинает выталкивать шатена к стене ногой, что оказывается той ещё задачей. — Ты ведёшь себя как-то слишком шумно для проигравшего, не находишь? Слово за слово всё привело к тому, что Чуя сидел на Дазае и душил его подушкой, пока тот беспорядочно хватался за воздух руками. — Я же говорил, что придушу тебя, подонок! Это можно было бы принять за игру, но Накахара был пиздецки зол и вдавливал подушку в чужое лицо так сильно, как только мог себе позволить. С учётом того, что человек снизу выживет, конечно же. Сладостный момент возмездия прервала Коё, которая, вернувшись, явно не ожидала увидеть своего брата, сидящего верхом на каком-то парне. Чуя не знает, увидела ли она подушку, покоящуюся на лице того самого парня, на котором он сидел, но точно знает, что поняла она произошедшее неправильно. Пару секунд неловкого молчания, и Озаки молча возвращается обратно в коридор, закрывая за собой дверь. Только сейчас до Накахары дошла вся неловкость их позы. Если не считать того, с какой целью он забрался на шатена, то это правда вызывает вопросы. Особенно руки, которыми Дазай схватился за его бёдра. Он готов поклясться, что их не было там до того, как вошла Коё, и блять, он так же готов поклясться, что чувствует через подушку, как этот ублюдок давит лыбу. Как хорошо, что он не может увидеть раскрасневшееся лицо рыжего. — Убери с меня свои чёртовы руки, — Чуя пытается говорить ровно, но его вряд ли слышат достаточно отчётливо, поэтому это играет на́ руку. — Сначала убери с меня подушку, — сквозь ткань и перья было плохо слышно, но в целом разобрать можно было. Накахара колеблется. — Я вообще-то ещё не закончил. — Я тоже. Чуя ещё даже задуматься не успел о том, что же Дазай там не закончил, как почувствовал, что руки проскользили с бёдер под футболку и остановились на талии. Парень аж выгнулся. Всё тело будто током обдало. — Блять! Хорошо, только съеби уже! — Накахара убрал подушку с чужого лица, но в ответ получил совсем не то, на что рассчитывал. Вместо того, чтобы послушно убрать руки, Дазай приподнялся, от чего Чуя съехал с его торса на ноги. Одна из рук прошлась по спине, по пути вдавливая средний пальц в позвоночник, а вторая аккуратно схватилась за затылок, путаясь в мокрых рыжих прядях. Нижняя часть туловища было прижата к чужому телу вплотную, пока верхняя отчаянно пыталась отстраниться. Накахара до последнего надеялся, что этот бинтованный урод закончит своё распускание рук на этом этапе, но отступать было некуда, а к его лицу нещадно приближались. В какой-то момент тело бросило попытки сопротивляться чему-то до омерзения приятному, и Чуя покорно встретил губы Дазая на своих. Он надеялся, что этот поцелуй будет не дольше того, что был в лесу, но шатен не отступал, и парень в конечном итоге ответил. Поцелуй, сначала аккуратный и боязливый, словно излишняя спешка могла разрушить хрупкую грань дозволенного, становится более глубоким и уверенным, когда руки Чуи перестают упираться в грудь Дазая и цепляются за его шею. Ладонь снова начинает скользить по спине, от чего парень льнёт ещё ближе. В голове пелена, а всё, что сейчас имеет значение — это губы напротив и звуки, которые издаёт их обладатель. Каждый вздох, каждое касание, всё это ужасно опьяняло, и как минимум один из них сегодня мог бы стать безнадёжным алкоголиком, но Чуя отстраняется первым.-Съебался нахуй из моей комнаты.